ФАНТАЗИОН ЧАЙНЫ МЬЕВИЛЯ
«Река виляет и изгибается навстречу городу, который внезапно возникает передо мной, тяжело врезаясь в пейзаж. Свет его огней растекается по каменистым холмам окрестностей, как кровоподтек от удара. Его отвратительные башни горят во тьме. Он давит. Я вынужден слепо преклониться перед этим гигантским наростом, образовавшимся в излучине двух рек. Огромная клоака, смрад, гул…»
Что это? Лондон, Пекин, или, возможно, какой-то промышленный городок в сердце России? Нет. Это Нью-Кробюзон. Добро пожаловать, хотя правильнее будет сказать – входите на свой страх и риск.
Приведенный выше отрывок – из пролога. Уже в нем, с первых же страниц «Вокзала…», Мьевиль начинает рисовать мрачные пасторали Нью-Кробюзона, трущобно-технологичного мегаполиса в околостимпанковском мире под названием Бас-Лаг. Автор сразу дает понять, что этот город – не просто арена сюжетных событий. Нет, в течение всего романа мы всестороннее познаем мрачную сущность таинственного и опасного Нью-Кробюзона. Автор беспощадно свел воедино все зловещие черты и типичные пороки разросшегося города. Бюрократия, коррупция, произвол милиции, нищета, разгул разномастного криминала, от всеохватного спрута организованной преступности до жестоких маньяков-убийц. Плюс вопиющий промышленно-буржуазный беспредел, со всеми вытекающими последствиями: плохой экологией и эксплуатацией рабочего класса. Примерно как у нас в XIX веке.
Чувствуется, Мьевиль знает, о чем пишет – он отлично разбирается в темной стороне городов, и каждый нюанс у него усугубляет общее угнетающее воздействие. А для наибольшей выпуклости Чайна еще и активно пользуется фантастическими элементами. Так, в его мире существует «переделка», позволяющая успешно вживить в человеческое тело различные инородные элементы, от звериных конечностей до стальных пластин. В результате на сцену выходят люди, переделанные для конкретных задач – тяжелой работы, войны, проституции. Опять-таки, скрытая аллюзия на земные реалии, а именно на притеснения социальных низов, вылепливаемых властями черт-знает-во-что.
Невооруженным взглядом заметна приверженность автора левым политическим взглядам, гипотетически роман мог бы быть издан у нас в советские ортодоксальные времена, за идеологическую составляющую. Хотя вряд ли бы цензура дала бы добро многообразной жуткой небывальщине, которой до краев наполнен «Вокзал…».
Кстати о небывальщине. Хотелось бы привести любопытную цитату из интервью Мьевиля: «…Я всего лишь хотел сеттинг, который я мог бы использовать как вместилище всякой всячины, в которое мог бы бросить все, что мной придумано... «Нью-Кробюзон» не был спланирован, он сгустился из беспорядка в моей голове». И действительно, роман чрезвычайно насыщен всевозможными идеями. Сумрачный, безнадежно больной город в фэнтэзийной окантовке – это только одна из них, пусть и основополагающая. Из беспорядка в авторской голове смешалась удивительная субстанция, в которой нашлось место магии, науке и квазинауке, технике, эзотерике… этцетра, этцетра, этцетра. В общем, есть на что посмотреть.
Еще Мьевиль вывел в книге несколько невиданных рас, с пылу с жару из воспаленного воображения. Тут и люди-кактусы, и люди-птицы, и жукоглавы. Обращают на себя внимание водяные, позаимствованные из русского фольклора. Полным-полно всяко-разных ненормальных гибридов, в том числе уже упомянутых «переделанных». Человек с крабьей клешней вместо руки – это еще самый безобидный пример. Видимо, Чайна неравнодушен к вивисекции, настолько обширно разрабатывается данная тема. Чистый остров доктора Моро. Но, как ни странно, все это безумие не кажется смешным. Уверяю, при чтении «Вокзала…» содрогнется даже видавший виды поклонник хоррора.
От начала и почти до конца автор бесперебойно плодит новые сущности, не давая угаснуть алчному огню читательского интереса. Искусственный разум, параллельные измерения, магическая радиация; экстрасенсы, гигантские пауки, демоны… не всё описывается в подробностях, но и пары фраз Мьевилю достаточно, чтобы разжечь любопытство. Он взывает к воображению, к старым детским вопросам вроде «А что было бы, если бы у человека вместо руки был пистолет?» или «Кто победит: гигантский паук или робот?». Раньше ответы можно было найти лишь в своих фантазиях, теперь же можно обратиться к услужливому фантазиону Чайны. Он словно фокусник, достающий из своей шляпы все новых и новых кроликов. И очевидно, что запаса этих «кроликов» ему хватит еще на много книг вперед.
Однако Мьевиль не только выдумщик, но еще и умелый стилизатор. В чужих руках весь богатый паноптикум фантазий мог бы зачахнуть, у Чайны же он расцветает, будучи облеченным в изысканные словоформы. Нестандартные идеи и подаются нестандартно, не в банальных формулировках, а в избыточно-подробных, изощренных, пространных и оригинальных словоизлияниях. Автор крайне изобретателен в описании грязи и болезней большого города; его неиссякаемый словарный запас кишит свежими метафорами, позволяющими найти наименование даже для еле заметных токов в окружающем пространстве, вырисовать мельчайшие оттенки черного на босхическом полотне. На каждой странице — пыль, гул, слякоть, ветхость, вонь, гниль... Мьевиль беспрестанно сгущает краски, методично создавая атмосферу старого города, где каждый сантиметр пропитан пороками, равнодушием и дряхлостью. С непривычки можно просто захлебнуться в этом вязком зловещем вареве; да и иногда Чайна чрезмерно увлекается подобным эстетством. И все же его блестящий стиль и слог заслуживает только высшей оценки.
Я еще ни слова не сказал о сюжете и героях «Вокзала…». И неспроста, ведь эти элементы Мьевиль не ставит во главу угла. От персонажей не стоит ждать глубин психологии, им не слишком-то сопереживаешь. Это переменные, это жалкие рабы Обезличенного Города, тяжко нависающего над всем. Впрочем, картонных образов в романе тоже не встретишь. У каждого – своя убедительная мотивация, под все действия подведена логическая подоснова. И сюжет, следовательно, выглядит вполне стройно, без роялей в кустах и прочих глупостей. За развитием весьма увлекательной истории следишь с интересом, напряжение к финалу возрастает, злоключения основных героев все-таки вызывают сочувствие.
Автор безжалостен к своим подопечным, он словно отстраненно наблюдает за возней жуков в стеклянной банке, с холодным любопытством гадая, кто победит. Лишь к финалу в тоне Чайны появляются грустные нотки с примесью безнадежности. Вообще, развязка оставляет тягостно-меланхоличное послевкусие, совершенно особенное, не похожее ни на какие другие литературные переживания. «Я думаю, что лучшая фэнтэзи говорит о неприятии утешения», — сказал Мьевиль в одном из интервью. И действительно, утешения в «Вокзале потерянных снов» не найти. Скорее уж он способен вогнать в легкий депресняк.
Следует отметить, что роман открывает «Нью-Кробюзонский» цикл, но при этом не обрывается на полуслове, зазывая читателей на покупку продолжения, нет, это абсолютно цельное и законченное произведение.
***
Подведем итоги. Итак:
«ВПС» стоит читать, если:
- Вы хотите убедиться, что в фэнтэзи можно избежать штампов, и прочитать что-то по-настоящему оригинальное
- Вы хотите узнать, что значит по-настоящему богатое воображение, и увидеть, как в одной книге мастерски совмещаются магия, наука, техника и эзотерика
- Вы хотите побывать в одном из самых колоритных фэнтэзийных городов – Нью-Кробюзоне
- Вы любите разнообразных монстров и чудищ, необычные расы и т.д.
- Вы разделяете левые политические убеждения Мьевиля
«ВПС» не стоит читать, если:
- Вы хотите прочесть что-то жизнеутверждающее, утешающее
- Вы не переносите жестокие и отталкивающие сцены
- Вы ждете от книги прежде всего погружения во внутренний мир, психологию героев
Ну а я свой выбор сделал. И иду в книжный магазин за «Шрамом».
цитировать
свернуть ветку
