Кристофер Прист, Островитяне (2011)
Хотя Прист, конечно, и зарвался, вбрасывая отходы писательского производства на вентилятор в обсуждении номинантов на Arthur Clarke Award, эта книжка — первая за десять лет — многое искупает.
В The Affirmation (1981), лучшей книге за всю авторскую карьеру Приста, Питер Синклер так и остался в неведении на предмет предпочтительной реальности Лондона или Архипелага, провалившись в бездонный колодец далеко в медвежьем углу платоновской пещеры. Мы удачливей его и теперь знаем ответ на этот вопрос. Как всегда, Прист выбирает срединный путь — на некотором высшем уровне эмоционального/интеллектуального восприятия равноправны оба мира, просто на Архипелаге паруса вместо ветра перемен ловят что-то иное, а в Лондоне всё как-то больше дело идет к забегам Специальной Олимпиады. Каждому своё — и это не лозунг над вратами Аушвиц-Биркенау, хотя Архипелаг, как мы помним, разделяет по экватору мира сферы влияния стран, ведущих бесконечную войну из-за резонов трехтысячелетней давности.
Книга эта в принципе могла быть написана Питером (под псевдонимом Честер Кэмместон, обретенным в одной из бесчисленных жизней — вы не забыли, что Синклер на Архипелаге исполняет роль Агасфера?). На обороте чистых листов The Affirmation или, что вероятнее, поверх текста.
Путеводитель по Галактике Архипелага Грез для путешествующих кораблестопом.
Пожалуй, аналогия с Адамсом довольно точна и еще по одной причине — столько шуток и гэгов я у Приста еще не встречал. Роман структурирован как туристический справочник навроде Lonely Planet или Michelin Guide. Для многих островов, помимо POI, приводятся географические координаты — непонятно, впрочем, в какой системе широт и долгот: на Архипелаге случаются темпоральные приливы, обессмысливающие навигацию и картографию... да-да, если вы остались недовольны решением аналогичной проблемы у Симмонса, то здесь будет вкусненькое.
Но это, пожалуй, и всё, что связывает Островитян с привычным форматом изданий такого рода.
В перечисление достопримечательностей, ночлежек и вкуснятин островов Архипелага нет-нет да и вмешивается голос метарассказчика, который, впрочем, забывается, принимаясь комментировать то ли прочитанные книги (в том числе The Affirmation) и вскрытые (украденные из ящиков?) письма, то ли судебные документы, то ли чужие сны. Щепотка хоррора (в стиле вставной новеллы о хрустальном шаре из Фиаско Лема), детективная интерлюдия с альтернативными разгадками, небрежно, крупными мазками набросанная любовная линия, полчайной ложки магии, по вкусу эротики, перформанс-искусства (как в The Discharge, действие которой отнесено в ту же вселенную) в исполнении сдвинутого на диггерстве самоучки с говорящим именем Йо... но это не компиляция, а интерпретация. Одна глава вообще точно сбоку припёка (как Хазарский горшок в Хазарском словаре Павича), но это впечатление обманчиво, и после второго-третьего прочтения его удаётся отогнать — и 
Рекурсия — вот термин, описывающий Островитян наиболее чётко.
Сходный эксперимент поставил упоминавшийся Павич в Бумажном театре, но, по общему мнению, неудачно. Прист же с изяществом уличного канатоходца балансирует на веревке, закрепленной между дурновкусным стёбом и лучезарным постмодернизмом, и умудряется, это в возрасте 70 лет, ни разу не то что не сорваться — не изменить гордой осанке.
JCMA и BSFA он все-таки получил, даже невзирая на фактор Мьевиля, потому что Островитяне этого заслуживали в полной мере.
Немного магии. И солнца в морской воде.
цитировать
свернуть ветку
