Всю дорогу честно пыталась найти в этой книге что-то хорошее. До одного пассажа. Там в один весьма трагический момент, когда главный герой вот-вот станет жертвой кровавого крестьянского восстания (дело происходит в Германии 14 века, напомню), этот самый главный герой — начинающий инквизитор, спрашивает, не называется ли организация восставших «Союзом меча и орала». Я в начале даже не поверила, серьезно. Надо быть, действительно, очень виртуозным автором, чтобы буквально тремя словами похерить и историчность (даже псевдоисторичность) всего романа, и серьезность момента, и превратить собственный труд в дурацкий фарс. Ну если уж автор к своему детищу так относится, то какой с меня спрос.
Первые две вещи, которые сходу бросаются в глаза — это феерически неюклюжий язык и «выбегалловщина». Не знаю, был ли у текста литературный редактор, похоже, нет, потому что объем авторской графомании можно было бы урезать втрое без малейшего вреда для сюжета. Нет ни одной простой фразы, везде нагромождение оборотов, повторов и тягостное многословие. А также, видимо, любимый прием автора — распространенное приложение, разделяющее подлежащее и сказуемое, так что к середине предложения читатель успевает забыть, о чем в нем, собственно, речь. Признаюсь, удовольствие от литературных качеств текста сравнимо только с удовольствием, какое доставляет 4 часть «Войны и мира».
С выбегалловщиной еще веселей. Автор, видимо, рассудила, что раз речь идет о 14 веке, чтобы все читатели поверили, что это и правда он, а не какая-нибудь подделка, надо напихать в текст как можно больше латыни. А то ведь действительно, никаких других способов указать на время действия мировая литература не придумала. Но как назло, с пресловутой латынью-то у автора из рук вон плохо. В целом складывается впечатление, что автор нашла в сети какую-то подборку «латинских слов и выражений для самых маленьких» и старательно распихивает ее, куда только может. В том числе в мысли персонажей. Вот представьте, вы, положим, свободно владеете английским, но рассуждая сами с собой о каком-то сложном предмете, будете ли вставлять английские союзы в свои мысленные построения? Выглядит весьма сомнительно, как и вообще все случаи употребления латыни в данном тексте. Отдельно передаю привет словам «status» и почему-то «début» (хотя с какого перепугу сюда влезло французское слово, если герои у нас немецкие священники... влияние профессора Выбегалло, определенно), которые, конечно, отсутствуют в русском языке, и кроме как латиницей их написать нельзя. Дорогой автор, я потрясена и раздавлена вашим словарным запасом, просто признать стыдно!
Еще к вопросу о неуместности: при первом знакомстве с деревенским священником мы узнаем, что он не знает латыни от слова совсем, причем это обстоятельство муссируется так долго, что невольно запомнит даже самый ленивый и невнимательный читатель. Зато чуть дальше тот же деревенский священник, приглашая к себе инквизитора пообедать, ни с того ни с сего вворачивает в предложение латинскую фразу, которая, кстати говоря, в данном контексте ну совсем не нужна. Очевидно, автор за несколько десятков страниц успела забыть, чем у нее персонажи отличаются друг от друга и какие грехи она уже изобрела им выше. Да и в списочке латинских слов и выражений еще не все повычеркнуто, надо понапихать по тексту, зря старалась искала, что ли. К месту, ни к месту, соответствует такое употребление личности героя или нет — не суть важно. Далее инквизитор 14 века употребляет выражение «дежавю», благополучно изобретенное психологами только в 19 веке, ну да кого это волнует, действительно.
В целом то, как технически сделан текст, вполне описывается словом халтура. Халтура и в русском, и в латыни, и в речевых характеристиках персонажей, которых не просто нет, а нет с отрицательным знаком (см. выше про священника), и в употреблении слов и понятий, которых у героев того времени отродясь быть не могло (постное масло, ага. это еще что за советский выродок? можно было не изощряться и сразу написать, что в немецком деревенском кабаке в 14 веке готовили на «Олейне», а че!) И это все не считая оплошностей, выдающих не столько незнакомство с историей и культурой, сколько с окружающим миром. Вот где-то герой «втискивается спиной в ствол бузины», а потом вылезает из поломанного бузинного куста весь исцарапанный. Очевидно, такая бузина растет там же, где и развесистая клюква (см. Стремительный домкрат). Знай и люби свой край, называется. Настолько неряшливый текст, что в руки брать неприятно, не то что читать.
Ах, да, ниже в примечаниях сообщается, что это-де альтернативная история. Что «Молот ведьм» написали на сто лет раньше срока, еще можно простить (хотя неясно, зачем), но в авторском альтернативном мире, видимо, отдельные страны успели уйти в своем развитии на 500 и более лет вперед, где-то уже изобрели психоанализ, а также написали и даже перевели на немецкий «12 стульев». Московия, видимо, круто расширила свою зону влияния на всю Европу, раз у них даже немецкие инквизиторы ругаются русским матом.
Если серьезно, то, опуская многочисленные авторские промахи, часть с «альтернативной историей» самая печальная в плане качества. Из текста кагбэ вытекает, что в середине 14 века «плохая» инквизиция внезапно! сменилась на «хорошую» Конгрегацию. При этом нет ни слова о том, как и почему же так вышло, хотя казалось бы, это наиболее интересный вопрос, на который всем хочется получить ответ, но увы, исторические реалии остаются далеко за рамками текста.
Сюжет настолько бестолковый, что аж зло берет. Мотивация действий персонажей отсутствует как класс, с чего бы ради некоему деревенскому пивовару так изощренно (выбирая максимально сложный и запутанный способ) пытаться погубить заезжего и неизвестного ему инквизитора — не объясняется. Почему инквизитор ведет себя, как идиот — ну, это понятно, видимо, потому, что он и вправду идиот. На этом взаимодействии одного идиота и одного персонажа, за которым явственно видны авторские лески, и строится подобие сюжета. Причем первую половину романа не происходит ровным счетом ничего, а вторую половину происходит такое количество немотивированных событий и из окрестных кустов вылезает такое количество роялей, что о первой части вспоминаешь с некоторой тоской.
Финал наводит на мысли, что у всего этого бедлама будет какое-то продолжение, надеясь продать которое, автор, очевидно, обещает объяснить в следующем романе все недостатки первого. Ну уж нет, спасибо, одной Веры Камши в моей жизни уже было на одну больше, чем следовало бы. По итогам испытываю отчаянную потребность в ритуальном очищении чем-нибудь качественным... Пушкина, что ли, перечитать.
цитировать
свернуть ветку
добро пожаловать в наш немногочисленный клуб)
террористом-провокатором-подпольщиком, так еще и убийство инквизитора для него было не самоцелью. Вся бодяга затевалась совершенно не ради этого. Курт лишь подвернулся под руку.
.