До 8 февраля в кинотеатрах можно увидеть «Рай» Андрея Кончаловского. Нужно увидеть. Этот фильм – разговор о той великой войне, которую ведет каждый человек внутри самого себя. Он не о 1942 годе, не о холокосте, не о нацистах и смертниках. Он о нас с вами – сегодняшних и завтрашних.
Красным по черно-белому
На сеансе в «Космосе» нас было не больше пятнадцати человек. Так совпало, что сидели все рядом. Каждый вздох, вообще любой шум становился заметным всем. Поэтому, когда фильм закончился и включили свет — лица зрителей были, как на ладони. Почти все плакали. И на этом фоне столь резким показалось «столкновение» в гардеробе. Столкновение с душой – бронепоездом, что может разбить вдребезги целый мир, не заметив этого.
— Тяжёлый фильм. Лучше бы на «Викинга» сходили.
Эта реплика пожилой дамы прозвучала как диагноз не только для неё самой, но и для значительной части общества.
Практически пустые залы на «Рае». Никто не хочет переживать лишний раз. «Тратиться». И от этого нужность и ценность данной картины возрастает в десятки раз.
Невольно вспоминается Шкловский с его теорией об окаменелых словах, которые истрепались до такой степени, что не могут уже ничего передать. Их сила ушла, и чтобы текстом суметь выразить эмоцию, верный образ – необходимы новые знаки. И для их рождения нужно смешать кровь многих людей. Необходим сплав из огрызков собственных жил, осколков костей, полыхающих жаром переживаний.
Философы-герменевты говорят, что вся жизнь – это текст. Исходя из этого Кончаловский и его команда свой фильм тоже «написали». Красным по черно-белому.
Начинается всё с исповеди. Режиссёр старается увести зрителя в сторону. Не дать ему разгадать ход сразу. Всё подано так, будто три героя, рассказывая свои истории, сидят напротив следователя. Молчаливого, ожидающего подробный рассказ обо всем заслуживающем внимания. И невольно ты, находясь по другую сторону экрана, оказываешься тем самым судьей. Нет, рано или поздно все поймут, что напротив ответчиков — высшая небесная сила. Подсказку Кончаловский даст скоро, тут всё зависит от внимательности смотрящих. Буквально в начале фильма один из героев погибает, но не прекращает своего сбивчивого монолога.
Это Жюль. Ему не нравится, когда его называют гестаповцем. Он начальник департамента полиции, и на прошлой неделе его сотрудники арестовали 80 тысяч евреев. Своё откровение Жюль начинает с того, что много ссорился в детстве с сестрой. Припоминает обиды на старшего брата. И ты понимаешь, что он не лукавит, для него важно именно это. Не те пленные, из которых он приказывал выбивать сведения любым способом. Не убитые люди, виновные лишь в том, что укрывали евреев. Главное, что не успел переспать с аристократкой. Плохо, что сын видел, как его убивали. А другое будто случилось само собой, он и ни при чём. Старался ведь для семьи. Так же, как и его подчиненный, вчерашний деревенский парень, раздробивший узнику колено молотком. Срывающимся голосом он было пожаловался, что не может так больше, но быстро умолк, напуганный предложением вернуться в родное село.
Спасение, когда надежды нет
На жестком стуле перед зрителем уже Ольга Каменская (Юлия Высоцкая). Русская эмигрантка благородной крови. Попадет в концентрационный лагерь за укрывание от властей еврейских детей. Её судьба переплетена с судьбой немецкого офицера СС. Потомок знатного рода Гельмут (Кристиан Клаусс) тоже окажется перед зрителем один на один. Весь фильм в каком-то смысле построен на этих двоих. Они познакомились ещё до войны. Полюбил её иступленно. Как Митенька Карамазов Грушеньку. Писал письма и ждал, ждал… И вот он с проверкой в лагере, любимец Гиммлера, едва ли не преемник Гитлера, видит её в арестантской робе. Мгновенно узнает. Ольге приказывают служить ему, и они живут, как супруги. Гельмут – выпускник старейшего университета в Кенигсберге. Изучал русскую литературу. Обожает Чехова. Всё это не мешает ему верить в немецкий рай. Каждый день в лагере сжигают 10 тысяч евреев. На нужды рейха идут их волосы, зубы, одежда.
Черно-белые кадры рождают призрачный серый мир страданий и ужаса. Иссушенные от голода люди, казалось, утратившие всё достоинство, оказываются способными на милосердие, столь чуждое образованному и утонченному Гельмуту. И вопрос «почему он такой?» видится очень важным. В своем разговоре с Богом он не раскаивается и потому обречен на личный ад. Он хотел достичь рая, не понимая, что искусственно его не создать. Ольга не думала о рае. Просто хотела выжить, а когда ей представилась эта возможность, выбрала смерть. И это место в фильме самое потрясающее. Самое чистое и …святое. «Это трудно рассказать, это надо почувствовать» . Юлии Высоцкой удалось сыграть так, словно она действительно побывала в Треблинке. Будто и она, как и любимая Чеховым Дуня Эфрос, погибла в газовой камере.
«Рай» — философское кино. Очень искреннее и глубокое. Омар Хайям писал: «Ад и рай – это две половины души». Кончаловский мастерски проиллюстрировал эту истину. Его можно упрекнуть за некоторые фактические неточности. Всё-таки в лагере смерти даже крошка хлеба ценилась, как золото, и потому сцена «наказания супом» маловероятна. Показались лишними и последние кадры. Этот голос «Тебе нечего бояться» снижает градус. И так уже всё понятно, и веришь во всё и внутренне трепещешь, а тут эта фраза, за которой видится артист, сцена, софиты…
После просмотра фильм не заканчивается. Он раз за разом прокручивается внутри тебя. И ты думаешь о том, что рай на земле абсурден, потому что возможен только в случае твоего отказа от личного материального счастья. От самого себя, земного и эгоистичного. И крамольная, страшная мысль, что фашизм и весь ужас прошлого не случаен – он, как урок, ниспосланный человечеству свыше. Какая неземная красота открывается в людях, заключенных в бараках и камерах. И какие чудовищные лица оказываются под масками привлекательных прежде людей, наслаждающихся между расстрелами салями, сигарами и кофе.
И спасение приходит, когда умирает надежда… на личное, собственное, плотское. Эта картина как пропуск в Рай. Та самая луковка, которая может спасти грешника. В ней есть откровение, которое не от людей, а от Бога.
Семейство добропорядочного Жюля, который в этот же день будет мечтать об интимном свидании с арестанткой. Который руководит пытками и способствует массовым арестам евреев. Фашизм – это не сатанинское зло, пришедшее извне. Он вырастает из обыкновенного равнодушия, слабости и лицемерия.