После Апокалипсиса: Рассказы / сост. Р. Шекли; пер. с англ. Е. Беренштейна и А. Сорочана. Пегана: СмаЙл-пресс, 2017. 240 с.
В начале 1980-х Роберт Шекли работал редактором в журнале "Омни". И в результате появились не только рассказы и статьи, но и удивительная антология о "нескучном конце света". В ней представлены рассказы Филипа Фармера, Роджера Желязны, Томаса Диша и других замечательных авторов. Этот проект выдающегося фантаста, к сожалению, мало известен, и многие тексты, вошедшие в антологию, на русский язык не переводились. А книга заслуживает внимания... Впрочем, предоставим слово составителю...
ПОСЛЕ АПОКАЛИПСИСА
ПРЕДИСЛОВИЕ
Научная фантастика до некоторой степени напо-минает классическую греческую трагедию, если говорить о вариациях на ключевые темы. В спектаклях, которые ставились в Афинах в эпоху Перикла, снова и снова воспроизводились приключения Геракла, Язона и Медеи, Антигоны, Агамемнона и Клитемнестры. В современной научной фантастике у нас собственные великие темы: Первый Контакт с Чужими, Невидимость, Путешествие во Времени, Параллельные Миры и так далее. И, что важнее всего, у нас есть Конец Света.
Эту не утрачивающую популярности тему мы мо-жем обнаружить в Книге Откровения, а при желании и гораздо раньше. Она постоянно разрабатывалась в северных сагах, она всегда занимала ацтеков. Ее следует считать универсальным архетипом. Наши книжные магазины завалены сказками о грядущем разрушении, большей частью написанными в тяже-лом, претенциозном стиле, наилучшим образом соответствующем мрачной теме.
Но в этой антологии мы создали вариацию вариации. Наша предпосылка проста — конец света может оказаться не таким уж дурным. Нет, мы не станем заходить слишком далеко и называть его смешным, но, кажется, уничтожение нас самих и всего, что нам дорого, можно рассматривать с некоторой долей легкомыслия, особенно в том случае, если мы читаем о конце света, а не переживаем его.
Мы можем также заметить, что попытка посме-яться над концом света — это своеобразное проявление веры в неуничтожимость нашего вида. Заратустра Фридриха Ницше (в наши дни более известный как предтеча Слэна) сказал: «Пусть вокруг меня будут чудовища, ибо я отважен». Смеяться над тем, чего ты боишься — это извечная человеческая реакция… по крайности до тех пор, пока на ум не придет что-то получше. Именно такой реакции мы ожидали, когда просили авторов, участвующих в сборнике, создать «жизнерадостные истории о конце света».
Но что такое «жизнерадостная история о конце света»? Мы не стали это пояснять, позволив авторам отыскать собственные ответы на вопрос — и прежде всего потому, что сами не уверены, на что похожа «жизнерадостная история о конце света».
Результаты существенно отличаются друг от друга — вы и сами можете представить, что получится, если разные люди будут писать, следуя весьма туманным указаниям. Чего мы пытались избежать любой ценой — Стандартной Унылой Истории о Конце Света. Истории такого типа можно опознать по нижеследующей сцене, которая в них неизменно присутствует в той или иной форме:
Глак пристально вглядывался в полумрак, изу-чая разрушенные здания, который вздымались над выжженной землей, словно сломанные зубы на челюсти павшего великана. Этот адский пейзаж озаряло сине-зеленое свечение смертоносной радиации, которая, в сочетании с мутировавшими микробами, загрязнением воздуха и бубонной чумой, превратила некогда зеленую планету в настоящий склеп. Глак улыбнулся мрачной радиоактивной улыбкой, когда вспомнил обо всем этом – умирающий человек на умирающей планете. За ним уныло наблюдала с неба кроваво-красная луна – Глак чертил на камнях свои инициалы, последнее бессмысленное сообщение последнего разумного существа на мертвой планете, которая неслась в никуда по стерильным небесам. И когда зрение Глака начало мутиться, он заметил огромные темные тени, которые падали с ночного неба и несли огромные пылесосы и пылесборники. И тогда Глак понял, что драма человечества подошла к концу, и вся история рода людского теперь завершена. Александрия и Рим, Париж и Эмпайр-стейт-билдинг, Большое дерби и сосиски – в общем, все человеческое теперь исчезло, остались лишь незначительные электрохимические реакции в мозгу последнего человека. Как глупо, подумал Глак. А потом он умер, и человечество умерло, и вся животная и растительная жизнь исчезла, и воющий ветер вертел банку из-под супа «Кэмпбелл» у ног неповоротливых инопланетных роботов…»
Вот таких историй в нашей книге нет. Наши авторы отыскали немало различных подходов к Теме. Фил Фармер увидел это Событие как спектакль, запечатленный Сесилем Б. Де Миллем по сценарию Харлана Эллисона, где Бог выступил в роли продюсера. Конец света Боба Шоу начинается с мошенничества, а Сэм Спейс, детектив Билла Нолана, впутывается в дело, которое оказывается куда крупнее, чем он ожидал. Максим Якубовски устраивает нам Конец Света в той форме, о которой мог только мечтать сочини-тель научной фантастики: уничтожение всего, за исключением маленькой группы НФ-авторов и их спутниц. Иэн Уотсон в позитивном ключе рассмат-ривает Исход, создавая сексуальный апокалипсис, ради которого стоило умереть. Роджер Желязны предлагает нам три версии катастрофы — крупным планом. История Гарри Гаррисона о последних двух жителях Земли, мужчине и женщине, под-тверждает то, что мы давно подозревали: для некоторых женщин мотив мести теснейшим образом связан со стремлением к деторождению. Дж. А. Лоуренс элегически рассказывает о том, что конец света — не обязательно дурные новости для всех. А эсхатологическое сочинение Томаса Диша раскрывает нам доселе неведомые свойства итальянского десерта, известного как canolle, используя для этого фигуру речи, в классической риторике именуемую «оксюморон», или соединение несоединимого. Я и сам написал рас-сказ для этого сборника, но скромность запрещает мне говорить о нем что-либо, за исключением того, что рассказ короткий.
Я с особенным удовольствием представляю трех авторов, которые дебютируют в научной фантастике. Саймон Гандольфи, бывший солдат удачи, который участвовал в Первой зулусской войне, рассказал, что он настукивал нижеследующую историю на трех пишущих машинках разом. Джоэл Шульман, канадский специалист по эдельвейсам, отвлекся от своего хобби (вытачивание деревянных уток на токарном станке), чтобы сочинить удивительную и вызываю-щую историю. К. Коупленд Ши написала рассказ, когда вычитывала корректуру новой книги о своих приключениях в качестве непризнанной любовницы Альберта Швейцера; эта работа выйдет в течение года в «Андерграунд комикс».
Перед вами моя первая антология, и я с благодарностью посвящаю ее Эбби. Если бы она не тормошила ленивых авторов (включая вашего покорного слугу) и не собирала бы материалы, пока я шатался по Азии, валяя дурака — тогда эта книга осталась бы всего лишь вспышкой света в безумном мозгу Джима Баена.
Конец
Шекли не только написал предисловие и напечатал в книге свой рассказ. Три произведения "дебютантов", судя по всему — тоже творения редактора. Так что читателям представляется возможность прочесть неизвестные рассказы мэтра. (Кстати, рассказы Роджера Желязны печатаются в новых переводах — прежние были, мягко говоря, не слишком читабельны)
В серии "Коллекция-R" уже выходил сборник романов Шекли ("Лаэртианская игра" и "Призыв к оружию" были впервые переведены на русский). И это не последнее наше обращение к творчеству великого писателя. И не последняя антология в серии. Так что следите за новостями!
цитировать
свернуть ветку