Очередное прослушивание этой дивной песенки навело меня на ряд мыслей.
Во-первых, песня Ивана Млоды на 12 лет "младше" песни В. Высоцкого ПРО ДИКОГО ВЕПРЯ. Нельзя утверждать, что Млоды сочинил песню под непосредственным влиянием Высоцкого. Скорее всего, имело место обращение обоих авторов к архетипным индоевропейским образам, почерпнутым из сказок и легенд.
Во-вторых, обе песни обыгрывают один и тот же сказочно-легендарный мотив или, если хотите, архетип: противостояние героя и чудовища и последующее противостояние героя и царя по поводу награды.
В-третьих, обе песни обыгрывают этот мотив в пародийной форме: герой оказывается от положенной сакральной награды (брак с царской дочерью), предпочитая "материальный эквивалент": у Высоцкого "портвейну бадью", у Млоды — цену за продажу чудовища в зоопарк: dobré každé lóvé, prodám já ho do ZOO.
В-четвертых, оба героя совершают подвиг как бы случайно, мимоходом, отнюдь не стремясь противостоять чудовищу по собственной инициативе.
В-пятых не прояснен образ чудовища: у Высоцкого последовательно называются четыре разных животных, сливающихся в одно (мне почему-то вспоминается скотинка, посетившая родовое гнездо Окделлов, но ни слова о драконах!), у Млоды название чудовища образовано от безобидного ежа, но при этом оно, чудовище, "кусает, сосет и душит".
А дальше начинаются интересные и, я бы даже сказала, характерные различия.
В тексте Высоцкого педалируется десоциализованность героя — "бывший лучший, но опальный стрелок". Собственно, противостояние героя и царя занимает ведущее место в песне: победе над чудовищем уделяется всего одна строка: "чуду-юду уложил и убёг". Основное ударение делается на том, что король пытается пристроить свою дочку за очевидного антисоциального элемента и алкоголика, в то время как для героя принципиально именно то, что ему "принцессы и даром не надо" (тут, конечно, выворачивается сказочная ситуация, в которой царь хочет обмануть героя, лишив его возможности вступить в сакральный брак).
Иное дело в чешском варианте. Там конфронтация героя и царя, в общем-то, отсутствует: лишь в последней строке герой признается, что деньги ему важней. Сам же герой совершенно лишен каких бы то ни было признаков десоциализации. Напротив, он отлично вписан в общество, у него есть "Шкода-100" и он едет по каким-то своим делам на Ораву. У председателя в районе Визовице он останавливается случайно (кстати, пристрастие обоих героев к спиртным напиткам тоже роднит обе песни — но чешский герой, в отличие от нашего, не злоупотребляет и не впадает в "бесшабашную тоску и гусарство".
Различны и художественные приемы, которые используют авторы, чтобы разложить героический пафос до юмористического. Высоцкий для "снижения" образов использует сниженную лексику — нелитературные обороты и выражения ( огромадный, убег), нарочитое грамматическое рассогласованме (На полу лежали люди и шкуры,//пели песни, пили меды...), наконец, неопределенность образа чудовища (то ли буйвол, то ли бык, то ли тур). Иван Млоды идет по другому пути: он переносит ситуацию в современную ему Чехию, описывая хорошо знакомую чешскую провинцию и ее реалии (Визовице, сливовка, колхоз, председатель, самолет с распылителем). Комический эффект создается за счет сопряжения несовместимых социальных реалий (Млоды) и несовместимых реалий языковых (Высоцкий). Нарратив героического народного эпоса таким образом деконструируется раньше, чем сам сюжет, настраивая слушателя на дальнейшую деконструкцию.
Тут еще немаловажен и тот факт, что оба текста изначально предназначались именно для песенного исполнения — то есть, как раз для такого, какое было естественным для героического эпоса. Но песенная мелодика и ритмика в обоих случаях уже не предполагают эпической величественности: в обоих случаях это сделано в стилистике эстрадных куплетов. Но и эта стилистика у авторов разнится: рефрен песни Ивана Млоды сделан в мажорном ключе, Высоцкий исполняет всю песню в миноре.
И наконец. самое главное отличие: мир песни Ивана Млоды, деконструируя сказку, остается миром стабильным, где даже для Ёжина есть место, хотя бы и в зоопарке. После победы над чудовищем каждый остается при своем, и люди живут дальше — председатель с дочкой, герой со своей "Шкодой", на которой он, наверное, поедет-таки в поход на Ораву, прогуливать деньги, вырученные за Ёжина, сам Ёжин — в зоопарке.. Деконструкция же Высоцкого совершенна: после победы над чудовищем мир не изменился к лучшему, потому что само противостояние ероя и царя своей длительностью обессмыслило подвиг:
И пока король с ним так препирался,
Съел уже почти всех женщин и кур,
И возле самого дворца ошивался
Этот самый то ли бык, то ли тур.
И в конце концов все завершается тем, что
Вот так принцессу с королем опозорил
Бывший лучший, но опальный стрелок.
Героический пафос изгоняется из мира вместе с разрушением мира.
цитировать
свернуть ветку
