Кошка сдохла, хвост облез… и куча спойлеров впридачу

И было так: маэстро ужасов Стивен Кинг на кураже накатал роман, от которого страшно стало даже ему самому, ибо уж очень много личных переживаний и страхов вложил он в него. И сказал создатель: ну нафиг! И положил роман в стол на долгие пять лет. Случилось так, что труд сей все же узрел свет в 1983 году, а уже в 1989, на излете золотой эпохи хоррора, вышла довольно точная экранизация от девицы Мэри Лэмберт, коя порвала прокат, обрела культовый статус и получила лучи любви от фанатов и лучи поноса от критиканов и тех, кто считал, что книгу «упростили и опошлили». Так ли это? Да ладно вам!

Напомним, что фильм, как и оригинальный роман повествует о докторе Луисе Криде, получившем должность лечащего врача в городке Ладлоу, штат Мэн, куда он и переезжает со своей милой женой Рэйчел, очаровательными детишками Элли и Гейджем и мордатым котом по кличке Уинстон Черчилль или просто Черч. В первый же день малютка Гейдж едва не выбегает на дорогу, по которой без конца гоняют тяжелые нефтевозы, но его спасает живущий по соседству старик Джад Крэндалл, сразу ставший другом семьи. Помогая Кридам обжиться, он показывает им старое кладбище в лесу, на котором дети хоронят своих домашних любимцев, по большому счету погибших на той же самой дороге. Еще дальше, огороженое грудой валежника, расположено древнее кладбище индейского племени Микмаков, которое играет в сюжете гораздо большую роль, чем заглавное кладбище животных.

Первый день Луиса на службе оборачивается кошмаром — на его руках умирает сбитый грузовиком студент Виктор Паскоу. Той же ночью призрак Паскоу является к Луису и ведет его на кладбище домашних животных, где предостерегает связываться с силами, заключенными в этой земле. Утром Луис решает, что это был всего лишь страшный сон.

Вскоре Черч гибнет под колёсами грузовика. Не желая огорчать дочку, Луис принимает предложение Джада — похоронить кота на индейском кладбище. Большая ошибка. На следующее утро кот возвращается домой — но уже не таким, как прежде. И это лишь начало ожидающих семью Крид ужасов, поскольку следующей жертвой проклятых нефтевозов становится Гейдж…

Если отбросить вполне естественную придирчивость, свойственную поклоннику любой книги при переносе её на экран, станет очевидно, что в первом фильме перенос этот был осуществлён максимально бережно; если же что-то перевести в киноформат не удавалось, создатели находили вполне достойную альтернативу. Так, жену Джада Норму, чья смерть становится предвестьем грядущих трагедий, заменили домработницей Кридов Мисси Денбридж, которая кончает с собой, не желая мучительно умирать от рака; в результате эта линия получилась более емкой и зрелищной, не потеряв при том своей смысловой нагрузки (и даже в чем-то усилив её, так как Мисси, в отличие от Нормы Крэндалл, умирает молодой). Или история Тимми Баттермана, погибшего во Второй Мировой войне, чей безутешный отец зарыл его на том самом индейском кладбище. В книге воскресший Тимми наводил ужас на окружающих знанием их самых сокровенных и грязных тайн, пока собственный отец не убил его и застрелился сам; в фильме Тимми превратился в отвратительного зомби, пожирающего детей и терзающего грязными ногтями собственное лицо, которого сожгли разъяренные жители Ладлоу, его отец гибнет, пытаясь его спасти. Упростили? Без сомнения, однако просто говорящий покойник смотрелся бы на экране не столь эффектно. Но помимо этого, изменения привнесли в эту историю глубинный смысл иного рода — отец Тимми, до последнего защищающий своего сына-чудовище, олицетворяет то, насколько любовь и горечь утраты способны ослепить человека, что закономерно перекликается с судьбой самого Луиса Крида.

И таких «ружей», изящно развешанных по сюжету стараниями Кинга-сценариста и Мэри Лэмберт, на самом деле очень много. Например, изящная деталь — детский портрет Зельды, старшей сестры Рэйчел, умершей от спинного менингита. Рэйчел не может отделаться от чувства вины за то, что под конец желала смерти сестре, ее преследует страшный образ изможденной болезнью Зельды (все, кто смотрел этот фильм в детстве, наверняка хорошо помнят эту красотку, посещавшую их в ночных кошмарах…). Точно так же она винит себя в том, что не уберегла сына — и в впоследствии он является ей… да-да, в том самом Зельдином костюмчике.

Даже похоронный юморок, который нет-нет да и проскальзывал в книге, разбавляя общий трагизм, никуда не делся: в фильме за него отвечает добрый призрак Виктор Паскоу, чью роль значительно расширили. А вместо авторского текста душевные терзания персонажей подчеркивает богатейшая музыкальная партитура Эллиота Голденталя и виртуозная операторская работа Питера Стайна. Некоторые сетуют, что из фильма пропал Вендиго — злой дух индейцев, который, собственно, и отвечал за воскрешение мертвецов. Никуда он, на самом деле, не пропал: призрачный свет и странные крики за валежником, деревья, валящиеся под тяжелой поступью невидимой твари, лицо, привидевшееся Луису — все это в фильме есть, разве что по имени существо не названо. С другой стороны, кто сказал, что в книге это Вендиго? Так его называли индейцы, но индейцы назвали бы так любое непонятное зло. В конце концов, у Оно тоже было много имен.

Наибольшей критике подвергается актерская игра — только ленивый не писал о «деревянном» Дэйле Мидкиффе в роли Луиса. Сейчас уже трудно представить, как отыграл бы изначально намеченный на эту роль блистательный Брюс «Надираю-Задницы-Мертвякам» Кэмпбелл, для которого это могло бы стать поворотным моментом в карьере, однако я нахожу игру Мидкиффа сдержанной, но отнюдь не деревянной. Однако настоящим украшением фильма стали 63-летний ветеран Голливуда Фред Гвинн в роли Джада и двухлетний Мика Хьюз в роли Гейджа. И если в случае с Гвинном дивиться нечему — этот матерый человечище и раньше веников не вязал, то малыш Мика отжёг в буквальном смысле «нипадеццки», сыграв и невинное дитя, и маленькое исчадие ада с таким блеском, что дух захватывает! Неудивительно, что именно эта роль стала самой известной в его карьере, хотя впоследствии вундеркинд продолжал активно сниматься в кино.

Совершенно очевидно, что немалое количество признанных экранизаций Кинга имеют куда больше изменений — наиболее характерны «Мизери», где значительно упрощена ключевая для романа тема писательства, «Кристина», из которой напрочь пропал второстепенный антагонист Лэбей, «Зелёная миля», в которой не показали гибель жены главного героя, и это не говоря уже о «Сиянии» (которое, впрочем, большинством фанатов Кинга горячо нелюбимо, и которое критики в свое время громили еще безжалостнее). Однако это не мешает им быть признанной классикой. Большинство придирок к сценарию «Кладбища» образца 1989 года явно надуманы и не учитывают поистине титанической работы, проделанной Кингом и Лэмберт. Что до юной поросли мамкиных логиков, задающих вопросы по типу «как двухлетний ребёнок мог завалить деда», «почему мать не испугалась, увидев в руке малыша скальпель» и «почему героя ничто не учит — это не безумие, а просто тупость», то остаётся лишь посоветовать им прочесть книгу, а заодно пожелать, чтобы в жизни они никогда не сталкивались с теми обстоятельствами, из-за которых героям книги и фильма не до здравого смысла. Ибо «Кладбище домашних животных» — история не о зомби и злых духах, но о смерти и о горе, лишающем рассудка, что гораздо страшнее. Хотя зомбари в фильме тоже великолепны — гримёры постарались на славу, чтобы сожранный зрителями попкорн к концу фильма настойчиво просился наружу…

Слава романа и коммерческий успех его экранизации не могли не разжечь аппетита голливудских продюсеров, так что спустя три года на экраны вышел фильм «Кладбище домашних животных-2», но не будем о грустном… об одном из самых недооцененных фильмов ужасов в истории. Не получив возможности снять серьёзную драму о выросшей Элли Крид — продюсеры, еще не ударившиеся в обратную крайность, посчитали, что история девушки не заинтересует публику, — мисс Лэмберт сняла интересный и остроумный ужастик, затрагивающий тему потери в контексте традиционных подростковых проблем. Увы, несмотря на звездный состав актеров, фильм собрал скромную кассу, критики в очередной раз расчехлили говномёты, а для режиссёра всё закончилось «Мегапитоном против Гатороида» и грядущей документалкой о Юлии Тимошенко как символе борьбы сильных и независимых женщин в мире торжествующего сексизма. Пожелаем Мэри выбраться из этой адовой бездны позора и перейдём к главному — долгожданному (некоторыми) ремейку «Кладбища домашних животных».

Идея ремейка впервые зародилась еще в 2010 году — на волне переделок классики, свидетельствующих о серьёзном творческом кризисе в Голливуде. Современная американская киноиндустрия до крайности боязлива, экспериментов не любит и предпочитает выезжать на старых, проверенных наименованиях — сиречь бесконечных ремейках, сиквелах, приквелах, мидквелах, спин-оффах, переосмыслениях, перезагрузках и «повторных адаптациях» — политкорректное название все тех же ремейков. К проекту в разное время проявляли самый живой интерес такие мэтры, как Гильермо ДельТоро и Александр Ажа, а также создатель нового «Оно» Андреас Мускетти и талантливый испанец Хуан Антонио Байона, который одно время даже был закреплён за этим проектом, но потом покинул его. Словом, новое «Кладбище» оказалось в производственном аду, и лишь успех новой версии «Оно» возродил его к жизни, всколыхнув подутихшую волну интереса к экранизациям Стивена Кинга. Тут, правда, как в известном анекдоте, имелся один нюанс. Старое «Оно» с великолепным Тимом Карри было отличной киноверсией ужастиков Р. Л. Стайна, а вот от колоссального замысла Стивена Кинга там остались рожки да ножки, варварски втиснутые в пуританский телеформат, и новая версия, включающая в себя все острые темы, затронутые автором, была необходима, как воздух. «Кладбище же домашних животных» 1989 года было как минимум достаточно подробной экранизацией и смысл книги передавало вполне. Но ведь всегда можно сделать лучше и подарить поклонникам Стивена Кинга наилучшее воплощение любимого их романа… Черт, да кому мы голову дурим? Речь о бабках, о реальных бабках!

Именно поэтому все ажи с дельторами были посланы в пешее эротическое, а в режиссерское кресло втиснулись сразу два чувака — Кевин Колш и Дэвид Уидмайер, неплохо подвизавшиеся на ниве независимого кино с любопытным фильмом «Глаза звезды», но не слишком независимые, чтобы отстаивать свое видение у продюсеров. Сценарий поделили Мэтт Гринберг, отметившийся вполне достойным сценарием к кинговскому «1408», и Джефф Бюхлер, могущий похвастаться работой над экранизацией рассказа Клайва Баркера «Полночный поезд с мясом». Хотя хвастаться тут особо нечем, так как этот фильм силён брутальной постановкой Рюхэя Китамуры, но никак не прямым как палка сценарием Бюхлера. Что не помешало именно этому гению инициировать самое главное и самое шокирующее изменение в сценарии грядущего фильма.

«Младенчика-убийцу невозможно сделать страшным», — заявил Бюхлер. В переводе это означает что-то вроде: «У нас яиц не хватит на это». (Хотя яиц у сценаристов и постановщиков на четверых было восемь — это на восемь больше, чем у Мэри Лэмберт, и в четыре раза больше, чем у Стивена Кинга. Не говоря уже о том, что у Кинга и Лэмберт не было и нынешних CGI-технологий, с помощью которых дёшево создать зомби-ребенка — детские игрушки.) «Поэтому убийцей у нас будет Маленькая Мёртвая Девочка — офигенно страшный и офигенно оригинальный образ, использовавшийся всего в каких-то паре сотен произведений». Так что теперь грузовик сбивает не Гейджа, а Элли Крид. И это не тот спойлер, о которых предупреждает название данной статьи — его слили уже во втором трейлере.

Само собой, подобный финт ушами вызвал ярое бурление телесных жидкостей у фанатов. Одни призывали гнев Вендиго на головы нечестивцев, посягнувших на святое, другие с восторгом приняли новую идею, утверждая, что создатели молодцы и второй раз смотреть одно и тоже неинтересно. Выдвигались догадки, какие новые бездны смысла раскроются благодаря изменению в сюжете (спойлер: никаких). Лично у меня были смешанные чувства: с одной стороны, как фанат книги, я испытывал пониже спины ощущения, сравнимые с теми, что чувствует заключенный, уронивший мыло в душевой Шоушэнкской тюрьмы; с другой действительно радовался, что фильм не будет калькой с горячо любимой мною картины Лэмберт. И вот фильм отснят. И вот его смотрит Кинг. «— Это что-то новое. Они проделали хорошую работу. Боже, я видел, что творилось в Сети, когда люди поняли, что на дорогу выбегает не Гейдж, а Элли, и я подумал что-то типа «Боже, эти люди...» Это так безумно. Для меня это ничего не изменило. Я подумал: «окей, я понимаю, почему они это сделали, потому что может быть легче работать с зомби, когда она маленькая девочка, чем если это почти младенец. Это ох...енно здорово. Это по-настоящему хороший фильм. Это зрелое, взрослое кино. Не что-то вроде тех фильмов, где двадцатисемилетних «подростков» убивают в летнем лагере». Для справки (если кто не в курсе): Кинг хвалит все экранизации своих работ, окромя кубриковского «Сияния». Особенно теперь, с возрастом. А больше всего хвалит экранизации Мика Гэрриса, кои все фэны находят пресными, аки пересушенная маца. Чего уж там, он хвалил даже «Тёмную башню», в особенности выбор актёра на главную роль. Это уже не тот Кинг, который написал «Ярость» и обстебывал Чёрных Пантер, это тот Кинг, который изъял «Ярость» из продажи и еженедельно незлым тихим словом поминает в твиттере злодея Трампа. Вслед за Кингом рассыпались в восторгах и критики. Судя по их отзывам, зрителей ожидал «чистый ужас», «самый страшный фильм 2019 года» и вообще шедевр, одной левой уделывающий дешёвую поделку Лэмберт с ее примитивными пугалками. Знаменитый ресурс «Тухлые помидоры» заключил, перефразируя слоган первого фильма «Иногда смерть лучше»: «Иногда ремейк лучше». Давайте посмотрим, чего не хватало в экранизации Мэри Лэмберт? Ну, для начала Мэри Лэмберт не хватало СКРИММЕРОВ и ДЖАМПСКЕЙРОВ. Все знают, что ужасы без СКРИММЕРОВ и ДЖАМПСКЕЙРОВ — это не ужасы вообще. Книгами в этом жанре можно подтирать задницу, так как в книгах невозможны СКРИММЕРЫ и ДЖАМПСКЕЙРЫ. (Если кто не знает — это не одно и то же. СКРИММЕР — это когда на героя кто-то набрасывается с воплем, ДЖАМПСКЕЙР кошмарит зрителя резкими звуками и движениями. В народе это называется бу-эффектами.) В фильме Кевина Колша и Денниса Уидмайера скриммеров и джампскейров хоть отбавляй. Собственно, другие способы устрашения используются ими весьма неохотно. Постоянно кто-то на кого-то набрасывается, с грохотом проносятся грузовики — впечатление такое, будто находишься в компании двух великовозрастных шутников, которые лезут из кожи вон, пытаясь тебя напугать. Помимо этого Мэри Лэмберт сделала свое кино слишком светлым и радостным в начале. Это ж надо, у нее светит солнышко, небо голубое, а домик Кридов светлый и уютный — какая чушь, мы тут ужастик смотрим, или кто? К чему законы драматургии, контраст, диссонанс? Нет, надо сразу показать зрителю, что вот прям с этой минуты ему должно быть стра-а-а-а-а-ашно! Вот Колш с Уидмайером и показывают: сперва горящий в ночи дом и окровавленное крыльцо, потом время отматывается назад, и мы видим, как семья Луиса приезжает на новое ПМЖ в глубокой Ж, т. е. в глухом лесу. Кругом царит многозначительный полумрак, в доме темно, как в жопе не… афроамериканца (на месте Луиса я бы озаботился, что дети могут заработать рахит), а первый же бу-эффект с грузовиком не заставляет себя ждать. Впрочем, переезд проходит гораздо более мирно, нежели в старом фильме (и тем более в книге). Далее события разворачиваются стремительно и в целом соответствуют книге и первому фильму. Изменения на первый взгляд кажутся сколь незначительными, столь и бессмысленными. Например, Паскоу является Луису не в первую же ночь после своей смерти, а в следующую. Изменение совсем не критичное, но его смысл остается загадкой. Неужели это лишь для того, чтобы сделать не как в оригинале? Вот только куда-то делась дружба Луиса с Джадом Крэндаллом — вроде старика и приглашают разок на ужин, но по-настоящему с ним дружит только бедняжка Элли, и именно ради неё Джад решает похоронить сбитого машиной кота на старом индейском кладбище.

Здесь мы немного отвлечёмся от сюжета и поговорим об актёрах. К Джаду в исполнении маститого Джона Литгоу вопросов нет, разве что это не кинговский Джад, так мастерски воплощенный Фредом Гвинном. В том Джаде был стальной стержень — это коренной мэнец, за свою долгую жизнь прошедший огонь, воду и медные трубы и готовый, ежели понадобится, надирать задницы (вспомним, как храбро он держится, обнаружив, что маленький зомби уже проник в его дом). Новый Джад — немощный и довольно неряшливый старикан, к тому же весьма малодушный и легко становящийся марионеткой проклятого места. Джейсон Кларк, навеки запомоившийся ролью Джона Коннора в пятом «Терминаторе», в роли Луиса выдает более-менее сносную игру, хотя на его фоне нелюбимый многими Дэйл Мидкифф смотрится Джеком Николсоном. Эми Саймец — Рэйчел — вполне хороша, за Гейджа сказать особо нечего, так как его роль сокращена почти до статиста, а вот юную Жете Лоранс можно назвать лучом света в этом тёмном (буквально) царстве — её Элли получилась очаровательной и непосредственной. Её гибель действительно пробирает до печёнок, и действительно веришь в желание Луиса её вернуть. Что до Паскоу, то он получился бледной тенью оригинала, даром что на этот раз его играл негр, а не белобрысый швед… И кот, конечно, вернее, пять котов — пять чудесных мэйн-кунов, которые уж точно не ударили мордой в грязь и достойны стать звёздами этого фильма. Кстати, в этой версии именно кот виновен в гибели Элли, что можно назвать неплохой идеей.

Элли гибнет, Элли возвращается, а дальше сюжет идет в несколько иную сторону, нежели сюжет оригинальных книги и фильма. Но на хэппи-энд не рассчитывайте.

Вот только даже эти разительные изменения, как оказалось, не привносят в историю ничего нового; на выходе мы получаем совершенно тот же сюжет, только снятый в более мрачном цветофильтре и с бу-эффектами. И без Вендиго, который тут низведен до картинки в книжке и пары страшных звуков в лесу — в старой экранизации роль злого духа была гораздо больше. И без Тимми Баттермана, от которого осталась ровно одна новостная строчка на экране компьютера, которую находит Луис. И без пса Спота (которого тут зачем-то назвали Биффером). И без драматичного конфликта Луиса с родителями Рэйчел. А что нам дали взамен? Бу-эффекты же, сколько можно повторять! И пару пасхалок вроде «кстати, о бешенстве, про Куджо слышали?» И показали детишек в масках пару минут, хотя в трейлере и на постерах им отводилась весьма значительная роль. При этом двое молодых режиссёров иногда прямо цитируют старый фильм, а иногда настолько демонстративно дистанцируюся от него, что эффект получается совершенно обратный, как в незабвенной игре «не думай о белом медведе». Так, сцена с диваном и ногой Джада («Думали, сейчас его скальпелем по ноге чик-чик? А вот и нет! Зато теперь чик-чик, о как мы вас надули!») работает только при условии, что вы видели старый фильм, а в отрыве от него напрочь лишается смысла. Ну и вина Рэйчел перед Зельдой значительно усилена, авторам показалось недостаточно обычного «комплекса выжившего» — теперь Рэйчел невольно виновна в гибели Зельды. Офигеть же, какой тонкий подход.

Ах да, еще мы получили саундтрек от Кристофера Янга, создавшего роскошные оркестровки к «Восставшим из Ада», «Кошмару на улице Вязов-2», «»Муха-2», «Затащи меня в Ад». Тут он, правда, особо не парился, так что забудьте о богатом музыкальном сопровождении Голденталя— монотонное фоновое гудение стремится донести до зрителя один лишь посыл: «СРА-А-А-А-А-АТЬ! Ну-ка, суки, СРА-А-А-А-А-АТЬ!»

Но мы не хотим срать, чувак, мы уже на версии 1989 года какали… А если и не какали, то здесь тем более какать не от чего. Не от напрочь же предсказуемых бу-эффектов, в самом деле? Не от кровавых же сцен и грима, которые, несмотря на то, что прошло тридцать лет, выглядят бледно и незатейливо по сравнению со «старьём 80-х»? Не от темного цветофильтра и старательной работы дымовой машины?

Но если не срать, то плеваться публика вполне готова. Доля отрицательных рецензий на IMDB растёт, рейтинг падает (на данный момент он уже составляет 6.2 против 6.6 оригинала и явно не намерен останавливаться на достигнутом). Аналогичная картина на КиноПоиске, только там всё ещё печальнее для новинки — 5.928 против 7.095 у классики, и это тоже явно ещё не предел. CinemaScore — главный индикатор зрительских настроений — даёт картине С+ против В оригинала.

Означает ли это, что новое «Кладбище домашних животных» — плохой фильм? Нет. Это заурядный потоковый продукт с парой удачных находок, который можно посмотреть на досуге как самостоятельный фильм, но который совершенно не годится в качестве экранизации. Но это означает, что уровень американских кинокритиков резко просел. Критики конца 80-х могли быть безжалостны и несправедливы, но они хотя бы не пытались выдать стекляшку за бриллиант.

Но стоит ли тратить деньги на билет в кино, чтобы ознакомиться с плачевным состоянием современной кинокритики в США? Кошка сдохла, друзья мои.