Накачанный слезами и соплями рассказ.
.
.
Есть переделка известного анекдота.
Палач спрашивает у заключенного:
— Знаешь, как заинтриговать?
— Как? — спрашивает заключенный.
Палач отрубает ему один палец.
— Завтра скажу.
Увы, именно это и есть основная эмоциональная струна данного «романа».
Некий пациент-узник страдает в палате-камере. То свет слишком яркий, то темно, то тяжесть наваливается, то выворачивает наизнанку, то галлюцинации или не галлюцинации.
При том общение с ним осуществляется набором донельзя штампованных фраз, которые привычно слышать в фильмах от врачей, что совершенно потеряли контроль за ситуацией. Медицинские процедуры мало отличимы от пыток. Когда он пытается узнать, где он и что вообще происходит, ему повторяют одно и то же «Успокойтесь», и обещают что-то там сообщить в скором времени. А иногда не обещают.
Параллельно он вспоминает свою жизнь — учёба, роман, смерть матери. Мир, что пытается в будущем нарисовать автор, опоздал лет на тридцать. Вместо «социальных сетей» — используется слово «соцветия». Вместо «планшетов» и «мобильников» — такой же натужно выдуманный термин. Развлечения и мечты людей в этом мире кажутся воспоминаниями о космических стремлениях 1980-х годов. Текст вообще очень беден в смысле образов — разнообразия нет в принципе. Львиная доля космический кораблей отчего-то называется по мотивам древнегреческой мифологии (хотя посмотрите на любой современный флот — там есть несколько наборов имен). При этом довольно много заимствуется из сериала «Пространство» / «Экспансия» — только сепаратисты не в поясе астероидов или на Марсе, но на Венере.
Эти вот страдания с воспоминаниями занимают девяносто процентов текста.
Эдмона Дантеса из персонажа никак не вышло — отсутствует и клад, и аббат Фариа, и много чего еще.
Появилась только медсестра (те же наборы фраз, увещевания о безумии, легко разоблачаемая ложь, а потом круглые глаза и слова «я этого не знала»).
Самое главное ощущение после прочтения — бессмысленность.
Видны попытки автора заимствовать что-то у киберпанка, что-то у Дьяченок (отношение к студентам и общее понимание ими предмета — остро отдают романом «Vita nostra», только в резко ухудшенном качестве), что-то у советской образности, что то у «современной молодежи».
Только всё это не укладывается в единую систему, не рождает нового мира, живых персонажей или хотя бы остроумной интриги.
Финт, который присутствует в самом конце текста (а вот не скажу вам, какой он, сами читайте) — не слишком оригинален, и по своему качеству годится для рассказа, но никак не для романа. Вот если сократить текст до половины авторского, хорошо подумать, как должен вести себя персонал в такой клинике-тюрьме, и еще не забыть про реальный уровень техники в мире будущего... /если у вас нейроинтерфейсы вошли в массовое применение, то должен накапливаться громадный опыт работы с разными формами психических расстройств, а так все это напоминает онкологию 1930-х или психиатрию 1950-х. Если у вас есть «живые корабли», то с ними тоже должны хорошо работать, пусть не с каждым, но у хороших специалистов опыт должен быть/...
Тогда у вас будет рассказ, который может войти во второй тур «Грелки».
.
Пока же это очень слабый во всех отношениях текст, который каким-то чудом был опубликован.
Книгу украшает разве что обложка, но и там графический ляп, когда во фразе «Есть лабиринты, из которых нет выхода», вторая часть сливается с фоном.
цитировать
свернуть ветку
).
