Прастите, не удержался. Гениальный Ложкин подходит тут практически идеально и дословно. Два демона, вышедшие из межзвёздной бездны, в ужасе наблюдают за летящим куда-то по своим делам ангелом смерти Азраилом, гггг
Ладно, пусть дальше будет мрачный величественный пафос, как положено, чтоб не выбиваться из стиля
Полёт Азраила
Первая публикация Fantastic Worlds (Summer) #1, (1952)
Сцена: Громадная и тёмная равнина, освещённая далёким закатом последнего дня. Два демона, вышедшие из межзвёздной бездны, остановились на вершине одинокого холма.
Первый Демон
О, что это за мир, столь тусклый и пустынный
Под ирреальным, одиноким небосводом
С повисшею над ним великой ночью?
Вон то свечение, зловещее как отблеск адской пе́чи
Виднеется сквозь неразрывность мрака
Тьмы Киммерийской. И весь воздух здесь
Дрожит печально, как от тяжких взмахов крыльев
Невидимых и злобных. На равнинах
Ничто не движется, лишь тени, что собрались
За мёртвой гранью дня.
Второй демон
Это Земля,
Седая, древняя, заплесневелая планета,
Обитель гнева и скорбей, тоскливый ад.
Война и алая чума вернули ныне
Ветрам-процентщикам дыханье всех людей;
Здесь Азраил ведёт и город и некро́поль
К всеобщей гибели в бездонном склепе ночи
Готовя их для разложенья. Издалёка
Не зришь ли ты его подъятых крыльев
Подобных грому на закате? Раскрываясь,
Крыла́ сии, все в складках и суставах
Как у нетопыря, окутывают, давят
Почти весь свет чужих и древних звёзд,
Планет неведомых в безмерности далёкой,
Так намечает дальше он свой тёмный путь;
В мирах Алгола он, возможно, породит
Затменье вечное, одев светило в траур,
Или над спутником Антареса громадным
Свод затемненья вдруг расширится до сферы,
Забвенья чёрного глобулы совершенной…
На Землю же он боле не придёт,
Где даже черви в падали издохли
Обглоданной, сухой; лишь лёгкий ветер
Песком струящимся в пустыне по барханам
Людскому роду эпитафию напишет
И арабески вечного мороза
Украсят и подёрнут бледной рябью
Его гробницу, что забыта упырями.
*
Перевод В. Спринский, Е. Миронова, октябрь 2019