Мне скажут, вдохновясь самим Фламмарионом,
В наш век не нужно быть ученым астрономом,
Чтоб предсказать конец или судьбу планет,
И знать, что, прежде чем потухнет солнца свет,
Земля в застывший ком свернется, иль засветит
Багровым заревом, коли комету встретит
Иль догоревший шар в пространствах мировых.
Нет, лучше не дожить до этих роковых
Минут!... Исчезнет все: и ум, и труд, и чувство
И слава, и плоды наук, и блеск искусства...
У вечности свои, знать, лето и зима,—
Быть может, даже дни и ночи—свет и тьма.
Пока один предел вселенной засыпает,
Другой встает, цветет и солнцами сияет.
И в бесконечности таких пределов есть
Такое множество, что их во век не счесть.
А если так—увы! К чему твои стремленья,
Сокровища наук и перлы вдохновенья,
Картины, статуи, бряцанья строчных лир,
И новые шаги, и старые привычки?
К чему? Застынет все, иль, как от серной спички
Фосфористый дымок, наш эфемерный мир
Исчезнет без следа...
На это я замечу:
Я не за мир, я за себя отвечу...
(Я. П. Полонский, 1894)
цитировать