Хорошо унаки раньше жили. Рыбу ловили, сивуча били. Смотрят — а каждый день теплее другого. Сначала радовались — ягода крупная будет, сладкая! Трава вырастет высокая — хорошо крыши стелить, ковры вязать. А сперва тепло, а потом жарко. Шубу снял — жарко! Куртку снял — жарко! Халат снял — опять жарко!
Ягода выросла большая, сладкая! И высохла вся. Рыба умирает, кверху животом плывет. Сивучи плачут — вода горячая, будто море котел и на огне стоит!
Плохо стало! Смотрят унаки, а это солнце большое стало. На полнеба вышло! Не бывало так, а стало!
Тут один охотник взял лук, стрелы, пошел на гору. Идет, а жарко! Штаны снял, на кусты повесил. Ладонью прикрылся от колючек и дальше пошел.
А воды не взял. Шел и упал. Лежит, на небо смотрит и на солнце огромное. Мимо орел летел. Увидел унака, окунул хвост в реку, прилетел к охотнику. Над ним махнул, водой окатил. Ожил унак! Встал, погрозил солнцу: “Хватит землю жечь, хватит море греть, хватит!”.
Не послушалось солнце! Еще сильнее начало греть!
Взял унак лук и стрелу. Прицелился... Солнцу точно в середину попал!
Разлетелось на части солнце! Одна часть в море упала — морж себе взял. Вторая — в лес упала, медведь своим назвал. Третья унаку в руки упала. Отдал унак кусок солнца орлу, поклонился.
Лишь четвертая часть солнца в небе осталась. Греет, а не жжет!
Морж потом свой кусок русским взамен трех медных котлов отдал.
Русские кусок солнца в бомбу вставили, американским показывать.
Медведь в берлогу отнес, зимой греться.
Орел летел, летел, устал! Выронил! И прямо на остров в океане. Хлоп, и нет острова, одни сказки остались.