Ну вот и ушел в прошлое жуткий 2020 год! Надеюсь, что в этом, новом, году, наступит хоть какое-то просветление. Ну а пока... Пока. В последнем посте прошлого года среди всего прочего шла речь о двух польских художниках, замечательных «комиксистах», великолепных (каждый по-своему) творцах любимых всеми — и детьми, и взрослыми — «историй в картинках». Вот один из них...
Януш Христа/Janusz Christa (19 июля 1934, Вильно – 15 ноября 2008, Сопот) – создатель комиксов, художник и сценарист, экономист по образованию. Автор двух популярнейших польских серий комиксов –“Kajtek i Koko” и “Kajko i Kokosz”.
Один из величайших польских авторов комиксов (а может, и величайший). Успел нарисовать 4 700 стрипов, 700 листов (plansza) и некоторое количество книжных иллюстраций. Его комиксы, общим числом около сорока, были изданы совокупным тиражом 10 миллионов экземпляров. Дожил до 74 лет, проживая в небольшой квартире в Сопоте и получив в награду за свой труд серебряную медаль “Gloria Artis” и искреннее признание бесчисленного количества читателей. Созданные им серии комиксов “Kajtek i Koko/Кайтек и Коко” и “Kajko i Kokosz/Кайтек и Кокош” обрели в Польше культовый статус, а их герои известны, пожалуй, всем полякам.
Дед будущего художника был австрийцем, главным врачом госпиталя на окраине Австро-Венгерской империи, в г. Черновцы (ныне Украина). Он женился на польке, вследствие чего его внуки уже не говорили по-немецки и считали себя поляками. Отец Казимир был военным картографом, служил в штабе маршала Пилсудского. Похоже, это от него сын унаследовал любовь и способности к рисованию. Януш Христа родился 19 июля 1934 года в Вильно, тогда еще польском городе на Кресах Всходних. Мальчик с раннего детства не расставался с карандашом, а в 10-летнем возрасте нарисовал пером и раскрасил акварельными красками в школьной тетрадке в линейку несколько «историй в картинках»: «Тарзан, король джунглей», «Месть Тарзана» и «Флип и Флап тонут».
В 1939 году Вильно оказался под советской оккупацией, а в 1941 году – под немецкой. Отец и два старших брата юного Януша вступили в 3-ю Виленскую бригаду Армии Краевой. На фото внизу — старший брат Януша Ольгерд.
После повторного вторжения советских войск в Вильно вся семья – хоть и поодиночке – направилась в Польшу. Януш с матерью вернулись в страну первым же транспортом и поселились на первых порах в бараках лагеря в Майданеке. Христа вспоминал, что пребывание там было для него сплошным кошмаром – груды черепов, зияющие жерла печей крематориев, растущая на грядах, удобренных пеплом из сожженных костей, капуста... Когда мать с Янушем встретились в Люблине с самым старшим братом Януша – Ольгердом – то они узнали, что отец, как и оба старших сына, выбрался-таки из фильтрационного лагеря и живет теперь над морем. Так Януш с матерью попали в Сопот, где воссоединившаяся семья и поселилась в каменном доме на улице Хельской. Там Януш пошел в школу и вступил в харцерскую организацию.
«Я родился в Вильно в июле 1934 года и из него в 1945-м переехал в Сопот. Но я прекрасно помню, как еще в Вильно мать отдала меня в детский сад. В городе хозяйничали тогда большевики, которые дали литовцам много свободы. Ну и литовцы почувствовали себя господами. Перед войной их было в самом Вильно то ли три, то ли пять процентов. Были там еще и православные, и караимы, и турки… и черт знает кто еще. Клубок разных национальностей, но все жили очень дружно. Никто никому зла не делал, но это закончилось, и в детском саду литовцы, малышня сопливая, начали со мной задираться. Ну и вот, когда однажды я шел один домой, накостыляли мне по шее. После этого я уже в одиночку нигде не ходил. Тем более, что и полиция за литовцев горой стояла. То же самое было потом, когда мне исполнилось семь лет и мать послала меня в литовскую начальную школу. Как же там поляки и литовцы друг друга ненавидели. Поляков бесило то, что литовцы узурпировали себе право на Вильно, которое всегда было польским. Ведь вся культура в той местности была в принципе польской. Ну и литовцы дали мне жару… Мать увидела меня с окровавленной физией и забрала из школы – решила сама учить меня дома. И только когда мы переехали в Сопот, я пошел в четвертый класс, в соответствии, впрочем, с возрастом – мне было тогда 11 лет.
Однако сегодня все это – уже прошлое. Меня оно уже никак не колышет. Хотя… Однажды, многие годы спустя, я поехал в Вильнюс, и снова это почувствовал. Тогда я повсюду искал стальные перышки, ну… такие, которыми можно комикс рисовать, и кто-то мне сказал, что в СССР их можно достать. Ну я и принялся там рыскать. И в Вильно какая-то баба в магазине, когда узнала, что я поляк, вообще не стала со мной разговаривать. Только через знакомых православных удалось ей втемяшить, о чем идет речь. Но во всяком случае я запасся этими перышками так, что из той стали, что на них пошла, наверное танк можно было бы построить…»
Януш учился в школе и рисовал, рисовал, рисовал…
«Была тогда такая газета – “Sztandar Młodych”.
Никто ее не читал, потому что дерьмовая была, но покупать заставляли. И то ли именины были, то ли и вовсе, холера знает, день рождения Берута. И на первой странице напечатали огромный его портрет. Ну я и давай – кулфон (громадный длинный нос) ему подрисовал, губы навыкате, брови разлохматил, в общем, тот еще красавец. А Тадзик, который рядом сидел, Гитлера из него сделал — челку в своей газете дорисовал, усики, хотя Берут и без того был усатым. И учитель заметил, что Тадзик чего-то там рисует. Что Христа чего-то карябает, это понятно, но Тадзик? “А ну как покажи, Тадзик, что ты там рисуешь?” И тот, святая наивность, показал ему газету. А учила – тоже дурак – показал ее классу. Все в хохот. А я тык-мык и свою газету спрятал. Еще хуже могло бы быть, но я училе не дался. Через пятнадцать минут в школе появились убековцы. Тадзика и меня за шкирку и в Гдыню, где тогда была воеводская комендатура. И там начали допрашивать. Убековцы не сомневались, что это моя работа, поскольку в школе им сказали, что я свихнулся на почве рисования. Но Тадзик стоял на своем: “Я это рисовал. Если бы рисовал Христа, то сделал бы это лучше”. А они жмут меня к стенке – знают, что мой брат, Ольгерд, служил в отряде майора «Лупашки», затем сидел. В UB прекрасно знали фамилию Христа. Хотели меня с головой в дерьме утопить. Не получилось. Тадзика послали в колонию ровно на год. А я разбитой мордой отделался…»
На фото выше — Януш (в центре) с братьями. 50-е годы.
Януш так никогда и не получил формального художественного образования – после окончания коммерческого училища пошел работать. (Позже путем экстерната заочно окончил экономический техникум).
Брался за любые занятия – лишь бы платили: был спасателем на пляже, строил железную дорогу (электричка) из Сопота в Гдыню. «Работал там на трех должностях – нормировщика, кассира и кладовщика. И было мне тогда 18 лет. И вот однажды возвращался я из банка с зарплатой для рабочих. Шел дождь. Картонная папка размокла и деньги рассыпались по всей улице. Я стою и реву. А люди собирают деньги и мне банкноты несут. Я насовал их за пазуху и поехал зарплату выдавать. И вы мне не поверите – совершенно комиксная история – сошлось все до гроша…»
Отдал Януш должное и увлечению «бикиняжеством»-стиляжничеством. Носил полуботинки на толстой белой каучуковой подошве (“na słoninie”, то же, что в СССР – «на манной каше»), узкие брюки, широкий пиджак и прическу “plereza” (длинные волосы, прикрывающие шею).
И увлекался джазом – стучал на барабанах. Собственно, и дебютировал он в 1957 году в печати несколькими рисунками, а затем и комиксными историями в журнале “Jazz”, куда устроился работать секретарем редакции.
Одной из этих историй был коротенький стрип “Rock and Roll”,
вторая комиксная история “Opowieść o Armstrongu” представляла в картинках жизненный путь знаменитого джазового музыканта Луи Армстронга (который, кстати, был жив-здоров в то время).
В этом же 1957 году Христа начал печатать в журнале “Przygoda” цикл довольно простеньких историй о забавных приключениях двух пареньков – Кука и Рука.
«Чтобы попасть в журнал “Przygoda”, я написал им письмо, в котором выдал себя за старика-реэмигранта из Швеции, который рисовал там комиксы. А было мне тогда 23 года. Сначала я выслал им черно-белые листы, но они хотели в цвете, была большая драка. Тогда каждый из цветов готовили наособицу, на отдельных листах. А я понятия не имел о том, как это делать. “Ну так давайте приезжайте к нам, тут увидите. Оплатим и билет, и гостиницу”. Холера, думаю, как увидят мою рожу, тут же поймут, что с этой реэмиграцией – сплошная липа. Но ведь они успели уже два отрывка напечатать и, вроде бы, скажу не хвастая, им понравилось. В общем, когда все вышло на явь, они только рассмеялись и сочли это хорошей шуткой. “Вы талантливы, хорошо – работайте дальше”. Я напечатал там пару вещей, но подозреваю, что “Przygoda” была попросту саботажем. Тогда ведь тут и там появлялись статьи, радиопередачи о том, какое зло этот комикс. Что это насквозь прогнившая западная декадентская культура. И вообще тот, кто комикс читает, непременно свихнется или станет бандитом. Но среди тех людей, которые помнили еще довоенный комикс, бытовало совершенно иное представление: “Это вполне себе хорошее развлечение”. А журнал “Przygoda” издавали на туалетной бумаге и просто жутким по качеству образом – наверное только для того, чтобы показать читателям, что правда на стороне тех, кто комикс гнобил как только мог. “Нате вот глядите: хотите комикс, вот вам комикс”. И заполняли страницы блевотиной каких-то бездарностей, какими-то придурковатыми текстами. Это была такая халтура, такое дерьмо, что люди снова на много лет убеждались, что комикс – совершенное дно, чьи тетрадки годятся лишь на то, чтобы висеть на гвоздике в уборной. И “Przygoda” умерла естественной смертью…»
(Ох, несправедлив тут пан Януш, ох, несправедлив. У многих пожилых уже ныне поляков совсем другие воспоминания о журнале. W.)
В феврале 1958 года в газете “Głos Wybrzeża” начал печататься по принципу «продолжение следует» комикс “Skarby starego zamczyska/Сокровища старого замка”.
Это история трех жителей Гданьска, случайно узнавших о существовании спрятанных сокровищ. Сокровищами интересуются местные воры и бандиты, которых преследуют представители милиции. Цензура обвинила Христу в «неуважительном отношении к представителям народной власти» и запретила дальнейшее печатание комикса, оборвав его на шестом эпизоде.
Христа мысленно устремился в поисках вдохновения на Дикий Запад. С июля 1958 года в газете “Wieczór Wybrzeża” начал печататься юмористический комикс-вестерн “Jack O’Key/Джек О’Кей”.
И вновь вмешалась цензура. Непокорный сатирик и внимательный наблюдатель Януш Христа вместо нравов и обычаев героев Дикого Запада отразил в этом своем творчестве нравы и обычаи граждан ПНР времен раннего Гомулки. В августе сериал без лишнего шума сняли с печати. Цензура в ПНР – это вообще тема отдельного разговора. Без таких вот штемпельков не могло выйти в свет ни одно печатное издание.
Христа предложил редакции публиковать в дальнейшем в каждом номере комиксы «с продолжением» стрипами по четыре размещенных бок о бок кадра. Замысел с короткими стрипами редакции понравился. Вот только Христе поставили условие — рисунки должны были рассказывать о приключениях на море. И вот наконец 15 сентября 1958 года в газете появился первый стрип комикса о необычных приключениях бравого морячка Кайтека-Майтека (“Niezwykłe przygody Kajtka-Majtka”) – три кадра, как обычно, на 4-й странице, первый в качестве анонса на 1-й.
Поначалу морячок выступал в одиночку или в компании с безумным ученым – профессором Космосиком, но через три года, 22 ноября 1961 года, к Кайтеку присоединился толстячок Коко (поначалу его звали Франек), антипод Кайтеку по характеру, что придало сериалу динамизма. Так появилась замечательная приключенческая серия комиксов «Кайтек и Коко», обогащенная детективными и фантастическими нотками.
Два моряка странствуют по всему белу свету, а также сражаются с врагами на территории Польши. На своем пути они встречают пиратов, диктаторов, искателей сокровищ, шпионов (немецких, конечно же), безумных ученых и изобретателей. Все это подано с юмором, визуальными и словесными шутками, но хватает и сатирических ноток. Христа вспоминал, что рисование очередных стрипов было равносильно работе на ставку. На стрип уходило добрых несколько часов непрерывной работы. Каждую неделю он сдавал в газету шесть стрипов по четыре кадра. Работа требовала крайней сосредоточенности и точности, а тем временем в архаичной ПНР не хватало элементарных орудий труда рисовальщика – таких как хорошая бумага (бристоль) и тонкие перья.
Янушу пришлось изобрести и разработать собственную технику работы: он использовал для рисования фотобумагу, которая с одной стороны была покрыта фотоэмульсией, а другой, гладкой стороной напоминала бристоль, а перья изготавливал сам из деталей ротора моторчика самолетных моделей. Моторчики были японскими, с якорями ротора из японской мягкой и прочной стали. Нужно было лишь терпеливо вырезать перо и тщательно отточить его под лупой с помощью мелкозернистой наждачной бумаги. Позже (см. выше) Христа обзавелся приличным количеством советских перьев.
Сериал очень быстро обрел известность, а затем попросту бешенную популярность. К газетным киоскам в агломерации Труймясто (Гданьск, Сопот, Гдыня, близлежащие городки и предместья) по утрам выстраивались длинные очереди, люди покупали по несколько экземпляров каждого номера.
Стрипы вырезали, наклеивали их в тетради. Комплекты стрипов выступали в качестве объектов обмена-продажи на рынках. Впрочем, таковыми они выступают и сегодня – более полувека спустя.
Интересно то, что Христа не пользовался чужими сценариями для создания своих комиксов. Кружили легенды, что он разговаривал со своими героями, когда рисовал.
«Действительно, я часто с ними беседовал. Сижу в кресле, пиво в руке – и беседуем. Чаще всего о сценарии, потому что именно с ним у меня было больше всего проблем. Я никогда не брал чужих текстов. Старался, чтобы герои, которых я рисую, чем-то различались. Не только лицом и внешним видом, но также характером. Этот лучше, тот хуже. Этот лгунишка, а тот растяпа или трус. Я рисовал героев, к которым мог испытывать какие-то чувства…»
В 1968 году Христа решил послать своих героев в гораздо более длительное путешествие – так родился цикл «Кайтек и Коко в космосе», самый длинный в истории польский комикс (1265 стрипов, 5000 кадров, 1968 – 1972). Здесь Христа развернулся во всю свою мощь: уверенная тонкая и изящная линия рисунка, динамическое кадрирование, захватывающие пейзажи, нарисованные в мельчайших подробностях, проекты космических кораблей, бунтующие роботы и инопланетные существа.
Сюжет, в соответствии с законами газетного комикса, стремительно переносит героев с планеты на планету, обрушивает на их головы различные космические неприятности (бунт роботов, черная дыра, оружие давно вымерших цивилизаций), сталкивает с многочисленными футурологическими проектами (жизнь на роботизованной планете, клонирование людей, контакт между цивилизациями на разных ступенях развития). И все это фактически в одиночку, поскольку в Польше в то время не было ни развитого рынка комиксов, ни широкого фэндома, ни хоть какой-то общенациональной площадки, на которой любители и художники комикса могли бы обменяться впечатлениями и опытом.
В одном из сюжетных ответвлений комикса Кайтек и Коко попадали на планету, на которой технологическое развитие задержалось где-то на уровне земного средневековья. И это, пожалуй, указывает на то, в каком направлении двигалась творческая мысль Христы. В августе 1972 года на страницах все той же газеты “Wieczór Wybrzeża” стартовал новый комикс – о приключениях Кайко и Кокоша, которых автор назвал предками Кайтека и Коко. Стрипы сложились в три длинные истории: “Złote prosie/Золотой поросенок”, “Szranki i konkury/Ристалища и сватовства”, “Woje Mirmila/Воители Мирмила”. Христе было тесно в локальной вечерней газете, и в 1975 году он вместе со своими героями перешел в общепольскую харцерскую газету “Świat Młodych”.
Здесь и родились классические и наиболее известные эпизоды комикса о Кайко и Кокоше, в том числе “Szkoła latania/Школа полетов”, “Wielki turnej/Большой турнир”, “Na wczasach/На отдыхе”. Серия переносит читателей в город Мирмилово, которым правит каштелян Мирмил. Город, конечно, вымышленный, но в тексте хватает подсказок, из которых следует, что дело происходит на территории Польши в дохристианские времена. Главные герои – Кайко и Кокош.
Кайко – невысокий, худощавый, очень умный и смелый. Лучший друг Кокоша. Сосредоточение всех положительных черт характера, хотя иногда поддается искушениям. Решительно преодолевает все невзгоды, старается любую неблагоприятную ситуацию обратить себе на пользу. Замечательно стреляет из лука, уверенно владеет мечом. Кокош – полный и лысый друг Кайко. Любит много и вкусно поесть, довольно-таки труслив, а также суеверен. Выпить любит тоже, в том числе пьет эликсиры и настойки, которых ему не следовало бы касаться.
Кроме титульных героев Христа создал целую галерею характерных действующих лиц – это и Мирмил – ворчливый и склонный к депрессии каштелян (в первых фрагментах комикса князь) Мирмилова, и его пышнотелая и решительная жена Любава, и чуткий и впечатлительный разбойник Ламигнат (Łamignat – костолом), который грабит богатых и помогает бедным, и его жена и тетка Кокоша Яга – мудрая и могучая волшебница,
и, наконец, вереница злодеев, мечтающих покорить и разрушить Мирмилово: властный и хитрый главарь збуйцеров (от “zbójca” – разбойник), смахивающих на крестоносцев, Гегемон; его правая рука, который, собственно, и командует збуйцерами, внешне смахивающий на Адольфа Гитлера (возможны, впрочем, и другие ассоциации) Капрал; толстый и глуповатый увалень (похожий на Швейка) Оферма (от “oferma” – недотепа, растяпа) и др.
Сила цикла – помимо богатой художественной составляющей – в динамизме сюжета, насыщенного юмором и легкими аллюзиями на ПНР-овскую действительность и не чурающегося фантастичности (дракончик Милюсь). Христа создал неоднозначную, многоуровневую историю, интересную как ребенку, так и читателю постарше, способному оценить словесные и живописные шутки и аллюзии. Этот цикл был самым популярным комиксом Христы, и те времена, когда он стал еще и издаваться альбомами, вероятно были самыми счастливыми в жизни сопотского художника.
В 1976 году Христа начал рисовать истории для легендарного “Relax”-а, первого польского журнала комиксов.
Там появились новые истории и новые герои – Гуцек и Рох, сказки для взрослых, серия юмористических рисунков. Рисовавшиеся по собственному сценарию (хотя приписанные Адаму Колодзейчaку) истории о Гуцеке и Рохе он позже издал альбомами (“Tajemniczy rejs/Таинственный рейс” и “Kurs na półwysep Jork/Курс на полуостров Йорк”), были еще и короткие комиксы без текста, книжные иллюстрации, шутливые рисунки для газет, рекламные рисунки, даже театральные программки.
В начале 1990-х годов Христа перестал рисовать. Последним, неоконченным комиксом была юмореска “Polbida”, нарисованная в 1993 году.
Слабеющее зрение из-за болезни глаз, прогрессирующий артрит, дрожь рук. Да и время не было благосклонным к польскому комиксу. Получив в 1989 году неограниченный доступ к сокровищам западной культуры, поляки захлебнулись ими.
Христа с трудом пережил смерть единственного сына, который умер в 28-летнем возрасте от инфаркта миокарда. Всю свою любовь к нему он перенес на внучку Паулину, для которой стал отцом, дедом, другом, наставником и исповедником.
Его квартира в доме на Выбицкого, неподалеку от стадиона (по его лукавому утверждению, он переехал в нее с квартиры на побережье, как только узнал, что уровень мирового океана повышается из-за таяния ледников), стала напоминать музей диковинок. Он с гордостью показывал гостям камень, найденный на Кашубах, и утверждал, что это окаменевшее левое яйцо мамонта, или доставал из стола кусок обивки кресла, на котором было написано: “На этом кресле я выпердел все свои комиксы”.
Христа никогда не стремился к широкой известности и скорее сторонился прессы. Когда в 2002 году умерла его жена, стало понятно, как сильно от нее он зависел в повседневной жизни. По словам внучки, он даже воду на чай не способен был вскипятить самостоятельно. Христа перестал вообще выходить из дому. Медаль “Gloria Artis”, которой он был награжден в 2007 году за творческие достижения, получила для него внучка Паулина. Под конец жизни сопотский художник все же вернулся на какой-то момент к активности: стал выходить на прогулки, научился готовить угощение для навещавших его родственников. Был в хорошей интеллектуальной форме.
В 2008 году на Международном фестивале комикса в г. Лодзь праздновали 50-летний юбилей Кайтека и Коко. К этой оказии была выпущена даже книжка с воспоминаниями художника.
Однако 15 ноября 2008 года 74-летний Христа попал в госпиталь, из которого уже не вернулся. Он похоронен в Сопоте в семейном склепе на католическом кладбище.
И вечно живет в памяти родственников, читателей и почитателей.
(Продолжение следует)
цитировать