Четвертый том собрания сочинений — мемуаристика и письма. На первый взгляд, ужасающе занудная часть в любом собрании сочинений, представляющая интерес только для исследователей. По сути — едва ли не лучшее, потому что Ходасевич-мемуарист еще веселее, чем Ходасевич-критик. В критике его все-таки сдерживали некоторые соображения приличий, формат, необходимость напечатать отзыв о живом авторе и пр. Мемуаристику же он писал для вечности, и «Некрополь» — воспоминания об уже умерших знаменитых современниках, без купюр, а сборник биографических историй «О себе» — тем более документ, для непосредственной печати не предназначавшийся и потому самый смешной и едкий из всего.
«Некрополь» я слушала раньше, но не помню, целиком ли. Во всяком случае, перечитала с удовольствием. Собственно, это сборник статей, касающихся преимущественно покойных на момент написания знаменитых деятелей Серебряного века, которых Ходасевич знал лично и близко: Брюсова, Белого, Блока, Горького, Есенина, Сологуба и пр. Я очень люблю этот период в нашей литературе и всегда им интересовалась и многих поэтов Серебряного века читала в изрядном объеме, как и связанные с ними воспоминания, художку, исследования и пр. И все же коротенькие статьи Ходасевича — самый лучший источник для того, чтобы составить о том или ином знаменитом писателе именно человеческое впечатление: что он собой представлял, каков был его жизненный путь и почему. Прелесть Ходасевича, в отличие от позднейших исследователей — в том, что он, обладая непосредственными знаниями и «живым» знакомством, ничуть не возводит описываемого на пьедестал, не пытается оправдать ни его человеческие недостатки, ни провалы в творчестве — но и не пытается очернить, а в плане творчества дает оценку именно как профессиональный критик. И при этом в его воспоминаниях, конечно, очень много личного, основанного именного на знакомстве и истории взаимоотношений. В общем, «Некрополь» — это лучший источник по лицам Серебряного века, что я знаю, и жаль, что Ходасевич написал не про всех.
«О себе» — сборник воспоминаний-статеек уже биографического характера, охватывающий жизнь самого Ходасевича, начиная с детства и примерно до эмиграции в 1922, то есть российско-советский период. Самое прекрасное, что в нем есть, одновременно ужасное и комичное — истории про службу Ходасевича в различных советских учреждениях культуры, жизнь в знаменитом Доме искусств и краткие, но достойные пера скорее Жванецкого зарисовки про встречи с представителями сильных мира сего типа жены Каменева. Все — сплошной трагифарс, ужасно, если смотреть изнутри, смешно, если не принимать близко к сердцу и не задумываться, что это все происходило с живыми людьми, причем с лучшими представителями нашей культуры за полтора века.
«Письма», конечно, менее интересны, но тут нужно учитывать один фактор: зная достаточно хорошо биографию Ходасевича по датам, включая разные события в культурной жизни страны и жизни других известных людей, это все вместе иногда забавно соотносить. Понятно, что в личной переписке с близкими друзьями Ходасевич себя не цензурировал, так что местами он еще смешнее и жестче. Впрочем, тут много и достаточно формальной переписки «на вы», включая письма Горькому. Для меня лично наибольший интерес представляют несколько писем Набокову, уже незадолго до смерти Ходасевича. Все-таки это странно, я понимаю, что их разница в возрасте была невелика, но в голове моей Набоков и Ходасевич — люди разных эпох и разных стран, и то, что они не просто пересекались, а еще читали друг друга, уважали и, пожалуй, даже дружили, удивительно.