Роман «Лондонские сочинители» посвящен теме фальшивки и подлинника. Литература знала много примеров мистификации – сколько раз находили ранее неизвестные рукописи великих писателей прошлого, сколько раз на удочку талантливых литераторов-игроков попадались самые благонамеренные умы, восхищавшиеся новооткрытыми сочинениями ранее никому не ведомых авторов прошлого.
В английской литературе можно найти немало примеров таких случаев. Явь и иллюзия давно смешались в английском литературном пространстве – люди до сих пор пишут письма придуманному персонажу Холмсу, а в том, существовал ли на свете самый знаменитый писатель Англии Шекспир многие до сих пор не уверены. Знаток английской литературы Акройд не мог пройти мимо этой темы.
Сколько существует литература, столько существует и традиция обвинять поэтов во лжи и притворстве. В литературе видимость подменяет реальность. Да и как быть иначе – мы же знаем, что это только слова, придуманные поэтом и творцом, а не что-то сущее взаправду. Существо поэзии – в притворстве. Издавна известна античная пословица «лгут много песнопевцы», и не случайно Платон, сам, между прочим, большой мистификатор и выдумщик, становясь в позу сурового моралиста, предлагал изгнать всех писателей из своего идеального государства.
В романе Акройда брат и сестра Лэм, — известные в истории английской литературы, — попадают в водоворот событий, позволивших бы Платону лишний раз убедиться в справедливости своего сурового законодательства. В годы своей юности брат и сестра, влюбленные в словесность, предаются литературе со страстью. Они живут текстом и проживают его, как жизнь. И только старушка-мать, строгая протестантка, всё требует, чтоб всех этих книжек не было и духу в её доме. А тут ещё новая напасть: полку любителей литературы всё пребывает, и на пороге дома Лэмов возникает новый персонаж, ослепленный литературой, помешанный на ней, и готовый заново начать ещё более сложную игру, ещё раз перепутать местами выдумку и реальность. Так, что и не сразу поймешь – где мир взаправду, а где – мир на листе бумаги, и какой из них более живой.
Да что там, проживать текст как жизнь! Если неоднократно Акройд замечает: сцены из шекспировской пьесы для всех персонажей романа кажутся гораздо более реальными и важными, чем события их каждодневной жизни. Каждому на этом сайте это чувство должно быть хорошо знакомо – сколько чувства и страсти вызывают у них всевозможные придуманные персонажи, которых уж явно не только никогда не было на свете, но и быть не могло.
«Всё врут поэты» — эта пословица так и мелькает в романе. Да и у Шекспира, истинного персонажа этой пьесы, всё словно выглядывающего из-за кулисы, а вроде, только кажущегося, что он здесь, найдётся схожая цитата. Книгочеи-цитатолюбы, персонажи романа, охотно вам ее напомнят и даже приведут точное место, где она встречается. Все герои романа говорят сплошь цитатами, все вспоминают к слову, что сказано по тому или иному поводу Шекспиром.
Лондонцы-любители литературы словно живут в книжках. И даже между собой переговариваются: «А что, если мы герои какого-то романа?» Весь мир – это текст, каждый фрагмент которого ведет к бесконечному количеству ссылок к другим фрагментам текста, и так без конца. Мир – это театр, мир – это игра.
Да и вообще, как сказал Бард:
«Безумные, любовники, поэты –
Все из фантазий созданы одних».
Так и приходится подумать, что настоящее может быть только на сцене. Как в известной истории – когда актёр играл на сцене смерть своего героя, весь зал замирал, потрясённый тем, что перед ними сама реальность. А когда тот же актёр волей случая и вправду скончался на сцене – все были разочарованы, и не могли сдержать раздражения – надо же, как топорно и неестественно всё вышло.
цитировать
свернуть ветку