| автор |
сообщение |
Адреналинкс 
авторитет
 
|
 9 июля 2010 г. 11:24 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата nikish Эту сентецию я адресовал всем авторам любящим с упоением помахать мечом на страницах книг.
Уважаемый, вы "Золотаря" Олдей не читали? Почитайте на досуге... |
–––
"Если елки стали красными, значит автору видней!"(с) Алькор |
|
|
Crystobal 
активист
|
|
Nadia Yar
философ
|
|
9 июля 2010 г. 11:46 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Отзыв на рассказ Ника Перумова и Веры Камши "Воевода и Ночь". Тут об этом рассказе говорили... увы, ожидаемое. Ожидаемо странное.
***
Была на Руси смута, и миновала, и вот сидит в своей горнице воевода, которого умоляют взойти на царство, и думает, принять ли царский венец. Всю ночь сидит. Его посещают "духи прошедшего Рождества" — предатель-перебежчик, убитая жена, погибший царь — и он принимает решение.
Просто, казалось бы. Этот рассказ рисует два лица русской власти. Любой власти, в принципе, но русской прежде всего. Царь-батюшка, охранитель-отец народа — вполне реальный, такие были; и кровожадное чудовище, призрак которого встаёт из недавнего прошлого. Бешеный пёс, который рвёт своих детей. Тоже реальный, увы. Антитезис к этому монстру — хаос, смута безвластья и самозванцев, служащих Западу, вечным врагам Руси. На деле это ложный антитезис: как раз безумства царя-злодея и повлекли за собою смуту безвластья. Не будь их — и границы были бы целы. Истинной русской противоположностью Ивана Грозного является не Ельцин, а Александр II.
***
Мне очень понравилось, как воевода разочаровал патриарха. ;)
|
–––
Врагов своих надо любить, врагов государства — уничтожать, а врагов Бога — гнушаться. (с) Святитель Филарет Московский |
|
|
nikish
авторитет
|
|
10 июля 2010 г. 13:20 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Блэйд А почему, собственно?
Рожденный ползать летать не может.
цитата Адреналинкс Уважаемый, вы "Золотаря" Олдей не читали? Почитайте на досуге...
Не читал, но при чем тут Олдей?  |
|
|
Nadia Yar
философ
|
|
10 июля 2010 г. 14:42 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Отзыв на "Сказание о сестре Софии и падении Константинополя" Вука Задунайского.
Так получилось, что именно Вук представил мне Византию. До "Сказания" я просто не интересовалась темой в достаточной степени, чтобы что-то прочесть, а зря: тема важная, и поинтересоваться стоит. Прежде всего из-за богатства замечательных исторических личностей и уроков, преподаваемых ими, да и всей этой историей вообще. Я имею в виду не только и даже не столько те уроки, о которых пишет Вук в своей повести конца Царьграда. Вот что это такое: то, что название говорит. Хроника последних дней Константинополя, второго Рима, города-мира. Почему это должно быть нам интересно? — Потому, что это государство — духовный предтеча России, учитель, даже воспитатель. Один из. Это накладывает определённый отпечаток на восприятие византийской истории. Она во многом воспринимается нами как своя. Это накладывает и определённые обязательства, о которых я напишу отдельно.
"Сказание..." великолепно чередой образов, так хорошо выписанных на столь небольшом количестве страниц: последний цесарь Константин; его друг Франциск — нашёлся на весь католический Запад ровно один благородный человек, аки тот Лот в Содоме; предатели Катаволинос и Урбан; кондотьер Джустиниани; нечестивый султан Мехмед; София и её собратья; сама история, сам город, его люди; и last but not least падающая из близкого будущего тень демона-воеводы, карающий отблеск драконьего шлема. Повесть подкупает богатством деталей, служащих не просто красоте или демонстрации авторской эрудиции, а осмыслению истории. Именно это осмысление является основной задачей автора. Текст вышел плотный, глубокий, почти как древняя хроника, завершённый и цельный, — а кроме того, "Сказание..." очень интересно читать, когда в него вчитаешься после первой пары страниц. Оторваться трудно. Кто трусливо "ниасилил" стиль Вука, многое потерял; вообще уметь читать плотные тексты — признак классически образованного человека. В старину пергамент был дорог, не то что нынче бумага, да и бумага была недёшева в те времена, и писать приходилось как можно более образно, насыщенно, информативно. "Сказание...", конечно, не стародавний текст, он менее насыщен, и всё же это в большой мере стилизация. "Я ниасилил Вука" — свидетельство того, что ты не знаешь дороманную классику, да и романную тоже не очень.
Есть ли у меня претензии к "Сказанию..."? Только одна. Такой стилизационный элемент, как инверсия порядка слов в предложении, подходит не везде, где Вук его применяет. Эта инверсия создаёт эффект старины, возвышенности и пафоса. Она, как правило, неуместна там, где передаётся восприятие героев, для которых происходящее — не старина, а сегодняшний день, как для Димитрия и Софии. Впрочем, и это замечание касается только первых нескольких страниц, а потом не то уже всё уместно, не то втягиваешься. "Сказание..." самостоятельно, как отдельная летопись в череде летописей, и так же является частью большего целого — цикла "Балканика". Который, надеюсь, по завершении издадут не только в сборниках НДП, но и отдельным томом. Он того стоит.
***
цитата Все люди одинаково молились Богу, надеясь получить от него облегчение своих страданий и усугубление страданий ближнего.
Именно так. Люди действительно частенько молятся об этом, а в старину это вообще было скорее правилом, чем исключением. Мусульмане и до сих пор наивно возносят эдакие молитвы: дай-де нам, Боже, в руки собственность неверных, повергни их под нашу пяту! Они этого даже не скрывают. Не знает об этом лишь тот, кто не хочет знать. В "Сказании..." турки похожи на орков из "Властелина Колец", и это вполне соответствует исторической реальности, бытовавшей на тот конкретный момент; а впрочем, и позднейшей. Тем не менее — или как раз поэтому — город Мехмеду надо было сдать. Он был безнадёжно потерян, и цесарю следовало заняться спасением подданных от смерти, насилия, грабежа и рабства, а гордость и жертвенный героизм оставить разве что для себя и своих приближённых. Переходить в ислам, конечно, нельзя было, но сдать ключи от гибнущей столицы — да.
София против сдачи города; мне её деятельность вообще не по нраву. В "Сказании..." есть такая редкая по нынешним временам вещь, как высота. Я имею в виду ту самую вертикаль земля-Небо, сверхценность, которую некоторые так не любят. Это не гуманистическая повесть, а ведь гуманизм по нынешним временам — дефолт. Мне в целом понятен подход Вука — социология создаёт определённую перспективу, в которой вертикаль есть одна из колонн, держащих общество — однако София доводит принцип вертикали до жертвы обильной невинной кровью. Можно возразить, что героизм воинов Константинополя искупил грехи прошлого и подал пример всему христианскому миру, но загвоздка в том, что на жителях Константинополя не лежало никакой обязанности что-то там искупать и этот пример подавать. За свои грехи человек должен отвечать сам, только сам; Россия была ещё вплотную занята татарами, ей новые примеры были не нужны, своих хватало, Сербия и так видела, что такое турки, а европейский Запад был гнусным кодлом фактических вероотступников, и до возрождения там истинного христианства с сопутствующими ему высокими душевными качествами надо было ждать следующего века. Один-единственный истинный рыцарь на всю западную Европу — это прямо-таки библейское описание крайнего морального и духовного падения; а ведь тут не библейская притча. Это исторический факт. Так и было. Один истинный рыцарь. У православных, от русских и сербов до греков и византийцев, не было и не могло быть морального долга работать щитом этого Запада от монголов и мусульман. Не надо лепить высший долг из трагедии, обусловленной чисто географически.
София жертвует людьми ради своей вертикали. Она хочет крови. Тут у нас категорическое расхождение, а вот второе: чем слепо следовать предначертанному, можно определить своё будущее самостоятельно. Если бы Константинополь не пал в те дни, кто знает, может, и не исполнилось бы пророчество о конце света, для которого должна быть хранима чудесная Омофора? Такое будущее — ещё одна штука, не нужная никому и даром. Как ни крутись, а получается, что восставшие против подобной вертикали гуманисты и коммунисты были в своём праве. Они ведь потому и восстали, что не хотели кормить человеческой плотью фантомных чудовищ и ползти на коленях и с "Аллилуйя!" к ужасающему концу света. За родину умирать — да, за свою веру — конечно, за людей — ещё как. Но не пустого принципа ради, не по велению своей же игры ума.
***
"Сказание..." впечатляюще описывает, как богатство и роскошь сгубили блистательную империю. Не первую ведь сгубили и не последнюю. Почему людей губят такие хорошие вещи, как богатство и роскошь? На этом месте следует вписать краткий экскурс о Падении и первородном грехе, но делать этого я не стану — об этом и без экскурсов знает каждый образованный человек. В "Сказании..." мне отдельно нравится авторская мифология, вписывающаяся в христианство, но не отсылающая к нему открыто. Такая отсылка неминуемо подняла бы вопросы теодицеи, на которые невозможно дать удовлетворительный ответ — чтобы и волки (мораль и совесть) были сыты, и овцы (божественный авторитет) целы. Неминуемо либо сьедят овцу, либо подохнет от голода волк — а без этих волков, знаете ли, хреново, того гляди останешься с одним истинным рыцарем на континент. Это одно из качеств падшей Вселенной: неразрешимый конфликт.
***
в "Сказании..." встречается такая типично сверхценническая идея: за всё надо платить, каждый получает своё, рано или поздно все за всё расплачиваются сполна, а не они, так потомки. По моим наблюдениям, это действительно так, но с поправкой: платят те, кто верит в этот принцип. Кто не верит, не платит. Хитрая загвоздка в том, что невозможно просто взять и сказать себе "отныне я не верю в этот принцип и не буду ни за что платить". Фома Катаволинос и другие — предатели, коллаборационисты — тоже не хотели расплатиться, но они выросли в культуре, где этот принцип существовал, впитали его помимо собственной воли с молоком матери. И расплатились жестоко, хотя рассчитывали только на плюшки. А, скажем, монголы, которые были много хуже и турок, и орков, но в этот принцип не верили, не расплатились. Вот что я имею в виду, говоря, что системы внеморальны, в том числе и система нашего мироустройства.
***
Читала и поймала себя на мысли "А город-то у турок надо бы забрать." Об этом стоит поговорить отдельно.
|
–––
Врагов своих надо любить, врагов государства — уничтожать, а врагов Бога — гнушаться. (с) Святитель Филарет Московский |
|
|
Вук Задунайский
активист
|
|
10 июля 2010 г. 20:46 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Вот это отзыв!
Буду отвечать дозами, а то сразу, боюсь, не получится окинуть взором...
цитата Nadia Yar Хроника последних дней Константинополя, второго Рима, города-мира. Почему это должно быть нам интересно? — Потому, что это государство — духовный предтеча России, учитель, даже воспитатель. Один из. Это накладывает определённый отпечаток на восприятие византийской истории. Она во многом воспринимается нами как своя.
Некий фильм "Гибель империи. Византийский урок" (кстати, довольно противоречивый, но как продукт масс-медиа, безусловно, интересный) в свое время всколыхнул бурную дискуссию на счет того, похожа Россия на Византию или нет. И вроде бы все дружно доказали, что нет, не похожа — однако в процессе доказывания пришли к тому же парадоксу, который прекрасно описан у Булгакова:
-- Но, позвольте вас спросить, -- после тревожного раздумья спросил заграничный гость, -- как же быть с доказательствами бытия божия, коих, как известно, существует ровно пять?
-- Увы! -- с сожалением ответил Берлиоз, -- ни одно из этих доказательств ничего не стоит, и человечество давно сдало их в архив. Ведь согласитесь, что в области разума никакого доказательства существования бога быть не может.
-- Браво! -- вскричал иностранец, -- браво! Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу. Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!
-- Доказательство Канта, -- тонко улыбнувшись, возразил образованный редактор, -- также неубедительно. И недаром Шиллер говорил, что кантовские рассуждения по этому вопросу могут удовлетворить только рабов, а Штраус просто смеялся над этим доказательством.
Берлиоз говорил, а сам в это время думал: "Но, все-таки, кто же он такой? И почему так хорошо говорит по-русски?"
-- Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки! -- совершенно неожиданно бухнул Иван Николаевич.
-- Иван! -- сконфузившись, шепнул Берлиоз.
Но предложение отправить Канта в Соловки не только не поразило иностранца, но даже привело в восторг.
-- Именно, именно, -- закричал он, и левый зеленый глаз его, обращенный к Берлиозу, засверкал, -- ему там самое место! Ведь говорил я ему тогда за завтраком: "Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут".
(с)
В процессе убеждения, что Россия и Византия непохожи друг на друга, сами собой родились доказательства об обратном. С системной точки зрения мы очень похожи, а не религией, идеологией, культурой, отношениями с Западом и Востоком и пр. Поэтому то, что я писал про Византию — я очасти писал и про Россию. По крайней мере, намек на т.н. годы застолья вполне явный. Ну и на такие вещи, как всякие столичные штучки (типа ретивого градоначальника, имеющего привычку строить высокие дома — недавний скандал с "отрезанием" этажей в доме на Мосфильмовской очень в тему; ну и вечные московские и, как выяснилось, и константинопольские пробки на дорогах) и отношения центра и регионов (слишком большое региональное расслоение и игнорирование властью проблем страны за пределами Садового кольца). Все это было и тогда, только Садовое кольцо заменялось городскими стенами, а указы Президента — актами императора. Ну и губернаторы назывались севастократорами. А все остальное — ну очень похоже. Правда, кой чего даже мы сейчас пока не сумели достичь — например, такого документа, как Кодекс Юстиниана, в России до сих пор нет. Поэтому всем нашим руководителям перед вступлением в должность я бы давал читать хорошие исторические произведения про Византию и проводил бы экзамен на знание предмета: все, с чем мы сталкиваемся, там уже было, в очередной раз забаваляться с этими граблями — это уже не смешно.
Это и было одной из причин, почему я взялся за эту тему. Но конечно же — не единственной.
|
|
|
Вук Задунайский
активист
|
|
11 июля 2010 г. 12:28 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Nadia Yar его друг Франциск — нашёлся на весь католический Запад ровно один благородный человек, аки тот Лот в Содоме;
Вот честно скажу — в рыцарях я не очень разбираюсь. Порой мне кажется, что это объект такой масс-культуры средневековья: сегодня вот пишут про "мужиков с кирогазкой и девушек в бронелифчиках", а тогда писали про рыцарей. На самом же деле были они все разные, хотя формально и относились к одному сословию. С испанским рыцарем Франциском и отчасти с Джустиниани вышла интересная история. Их обобщенный рыцарский образ — Тирант Белый — вошел в историю довольно специфично. У Сервантеса в "Дон Кихоте" он упоминается следующим образом:
"Не желая тратить силы на дальнейший осмотр рыцарских романов, он велел ключнице забрать все большие тома и выбросить во двор. Ключница же не заставляла себя долго ждать и упрашивать — напротив, складывать из книг костер представлялось ей куда более легким делом, нежели ткать огромный кусок тончайшего полотна, а потому, схватив в охапку штук восемь зараз, она выкинула их в окно. Ноша эта оказалась для нее, впрочем, непосильною, и одна из книг упала к ногам цирюльника, — тот, пожелав узнать, что это такое, прочел: История славного рыцаря Тиранта Белого.
— С нами крестная сила! — возопил священник. — Как, и Тирант Белый здесь? Дайте-ка мне его, любезный друг, это же сокровищница наслаждений и залежи утех. В нем выведены доблестный рыцарь дон Кириэлейсон Монтальванский, брат его, Томас Монтальванский, и рыцарь Фонсека, в нем изображается битва отважного Тиранта с догом, в нем описываются хитрости девы Отрады, шашни и плутни вдовы Потрафиры и, наконец, сердечная склонность императрицы к ее конюшему Ипполиту. Уверяю вас, любезный друг, что в рассуждении слога это лучшая книга в мире. Рыцари здесь едят, спят, умирают на своей постели, перед смертью составляют завещания, и еще в ней много такого, что в других книгах этого сорта отсутствует. Со всем тем автор ее умышленно нагородил столько всякого вздора, что его следовало бы приговорить к пожизненной каторге. Возьмите ее с собой, прочтите, и вы увидите, что я сказал о ней истинную правду.
(с)
Речь тут идет об испанском переводе (1511) каталонского рыцарского романа, вышедшего в 1490 г., "Могучий и непобедимый рыцарь Тирант Белый, в пяти частях". В отличие от обычного типа рыцарских романов в "Тиранте Белом" иногда проскальзывают намеки на реальную действительность и заметна попытка снизить условную героику, о чем свидетельствуют, в частности, приводимые священником гротескные названия отдельных персонажей романа: Кириэлейсон (начальные слова молитвы "Господи, помилуй!", дева Отрада (в подлиннике: Отрада моей жизни), вдова Потрафира и др. Вообще роман довольно специфичный и интересный. Вероятно потому, что он вышел спустя не столь уж большое время после самого падения Константинополя (с 1453 до 1490 г. прошло менее 50 лет), герои там... ну, не столь героичные, а действительно — ближе к жизни. Ну а увлечение автора некоторыми интимными подробностями... В общем, интересный и специфический роман. События штурма там перевираются, разумеется, но как-то на это злиться не выходит, ибо жанр не предполагает точного следования истории.
Насколько этот роман воспринимался современниками именно как рыцарский, а не как авантюрно-эротические похождения испанских и итальянских рацырей в гибнущей столице Византии — сие мне неизвестно. И насколько вообще рыцарство было в ходу в ту эпоху — судя по тому же Сервантесу, уже не было, его "Дон Кихот" задумывался как сатира.
Но вот что рыцарь Франциск, что командор Джустиниани действительно заслужили права называтсья рыцарями в высоком смысле этого слова, пусть и на закате самого этого явления — это, я полагаю, уже факт. С Франциском все ясно — он вроде бы погиб где-то рядом с последним императором. На Джустиниани долгое время катили бочку в том смысле, что на него сваливалась отчасти неудачная защита крепости. В самый ответственный момент штурма стрела попала ему куда-то в нижнюю часть лица (либо в шею), и далее считается, что он оставил позиции, а воины его разбежались со стен. Не думаю, что это было именно так. После ранения вряд ли он мог связно отдавать приказы и вообще соображать что-то, особенно при отсутствии современных обезболивающих и пр. — его просто унесли из города и умер он несколько дней спустя (от ран, подобно Тиранту). И хотя формально в случае удачной защиты города ему были обещаны титулы, деньги и целый остров (греки с тех пор не сильно изменились  ), все равно — он дрался, причем неплохо, до последнего, далеко не за остров и золото, и упрекнуть его не в чем.
По иронии судьбы, как я уже сказал, эти рыцари появились на закате рыцарской эпохи, потому и влияния на все явление в целом уже не могли оказать. Последние рыцари...
Но ни в колем случае — не смотрите европейскую экранизацию романа "О Тиранте Белом" под названием "Византийская прнцесса". Это мрак и ужас, само произведение на порядок лучше.
А сам рыцарь Франциск вместе с последним императором Константином, его братом и отроком Иоанном в исполнении Яны Кучеевой красуется на первом форзаце сборника НДП-2 в левом нижнем углу. |
|
|
Raymond
авторитет
|
|
13 июля 2010 г. 14:14 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
К слову, текст "Сказания о сестре Софии..." сложный и неоднозначный, тут действительно вопрос "нравится — не нравится" не всегда правомочен. Скорее, играет большую роль изначальное знание предмета. Для того, чтобы оценить ЭТОТ текст полноценно, нужны хотя минимальные исторические познания. Лично мне он понравился именно что информационной насыщенностью — лично я не слишком глубоко в теме, но получил массу интересного и нужного к тому, что я уже знал. Самостоятельно не каждый будет проводить такие глубокие исторические экскурсы, а посредством хороших произведений — запросто. Очередной плюс в копилку этого сборника.
|
|
|
Dark Andrew
гранд-мастер
|
|
14 июля 2010 г. 13:06 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Raymond К слову, текст "Сказания о сестре Софии..." сложный и неоднозначный, тут действительно вопрос "нравится — не нравится" не всегда правомочен. Скорее, играет большую роль изначальное знание предмета. Для того, чтобы оценить ЭТОТ текст полноценно, нужны хотя минимальные исторические познания.
Не могу с этим согласится. Суть "Сказания" останется неизменной перенеси мы действие в абстрактный фэнтезийный мир. Исторический антураж здесь хорош (но, ИМХО, только он и хорош). |
|
|
Raymond
авторитет
|
|
14 июля 2010 г. 13:51 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
По-моему, если не представлять себе истинных причин и сути происходивших тогда исторических событий — теряешь половину бонусов из возможного восприятия текста, просто из-за непонимания. Ну давайте представим себе такой же сюжет в контексте мира фэнтези. В последнем должна, обязана присутствовать волшебная составляющая, чаще всего ведущая к решению проблем. Есть конечно, такие дарк-произведения и в этом жанре, но реже. Я хочу сказать, что абстрактный фэнтезийный мир подразумевается надежду на хэппи-энд. В произведениях В. Задунайского необоснованных шансов такого рода чаще всего нет, зато есть жизненно обоснованное право человеческого выбора. Для меня эти тексты хороши не только антуражем, а вот еще и этим. А у вас какое мнение?
Суть "Сказания" — штука вообще неопределенная, которое напрямую подразумевает трактования, нет? Как и любое событие в истории. Здесь нельзя быть категоричным.
|
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
14 июля 2010 г. 15:05 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Raymond представим себе такой же сюжет в контексте мира фэнтези. В последнем должна, обязана присутствовать волшебная составляющая, чаще всего ведущая к решению проблем
Кто вам такое сказал? Канонический, можно сказать, эталонный мир фэнтези, толкиеновское Средиземье, основные свои проблемы наоборот из-за этой волшебной составляющей и имеет, а главный эпический сюжет этого мира — об ее уничтожении героизмом и милосердием Одного Маленького Существа.
Да, иногда в фэнтези некая проблема решается с помощью волшебства. Но куда чаще — наоборот, волшебство там проблемы исключительно порождает, а решать приходится... в общем, всеми подручными средствами. |
|
|
Raymond
авторитет
|
|
14 июля 2010 г. 15:43 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Kail Itorr Канонический, можно сказать, эталонный мир фэнтези, толкиеновское Средиземье, основные свои проблемы наоборот из-за этой волшебной составляющей и имеет, а главный эпический сюжет этого мира — об ее уничтожении героизмом и милосердием Одного Маленького Существа.
А где здесь противоречие? Волшебство в наличии имеется, проблемы на то и проблемы, чтобы их решать — на этом сюжеты от сотворения времен стоят. Речь-то шла не о его применении...но извольте. У Толкиена оно породило проблему, Фродо ее героически решил. Не без его же помощи, кстати. В фэнтези часто нивелируются глубинные взаимосвязи и причины происходящего. Именно из-за этой составляющей.
В "Сказании..." как исторической стилизации все гораздо прямолинейнее и обоснованней, поэтому сюжет хорош именно в таком воплощении. Не в фэнтезийном. Но это вопрос предпочтений. |
|
|
Вук Задунайский
активист
|
|
14 июля 2010 г. 19:35 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Продолжаю отвечать на отзыв
цитата Nadia Yar София против сдачи города; мне её деятельность вообще не по нраву. В "Сказании..." есть такая редкая по нынешним временам вещь, как высота. Я имею в виду ту самую вертикаль земля-Небо, сверхценность, которую некоторые так не любят. Это не гуманистическая повесть, а ведь гуманизм по нынешним временам — дефолт. Мне в целом понятен подход Вука — социология создаёт определённую перспективу, в которой вертикаль есть одна из колонн, держащих общество — однако София доводит принцип вертикали до жертвы обильной невинной кровью. Можно возразить, что героизм воинов Константинополя искупил грехи прошлого и подал пример всему христианскому миру, но загвоздка в том, что на жителях Константинополя не лежало никакой обязанности что-то там искупать и этот пример подавать. За свои грехи человек должен отвечать сам, только сам; Россия была ещё вплотную занята татарами, ей новые примеры были не нужны, своих хватало, Сербия и так видела, что такое турки, а европейский Запад был гнусным кодлом фактических вероотступников, и до возрождения там истинного христианства с сопутствующими ему высокими душевными качествами надо было ждать следующего века. Один-единственный истинный рыцарь на всю западную Европу — это прямо-таки библейское описание крайнего морального и духовного падения; а ведь тут не библейская притча. Это исторический факт. Так и было. Один истинный рыцарь. У православных, от русских и сербов до греков и византийцев, не было и не могло быть морального долга работать щитом этого Запада от монголов и мусульман. Не надо лепить высший долг из трагедии, обусловленной чисто географически.
София жертвует людьми ради своей вертикали. Она хочет крови...
Попытаюсь прояснить этот момент.
София, как и положено всякому высшему существу, имеет сразу несколько ипостасей. Одна из них — т.н. Мировая Душа (или Мировой Разум, кому что ближе). И разумеется — она не может мыслить теми же категориями, которыми мыслим мы, обычные люди. Как она смотрит на человечество? Примерно так, как и мы на свое тело. В нем огромное количество всяких разных клеток, они каждую минуту миллионами рождаются и умирают — мы в отличие от нее не знаем даже их имен И это нормально, никто не объявляет траур по поводу выпавшего волоса. Нет, София не бездушный монстр, жаждущий жертвенной крови. Оно просто воспринимает человечество в целом, а не его отдельные части. Выпал волос — на его месте вырастет другой. Это нормальный ход вещей. Если еще добавить, что человечество в отличие от нашего организма, имеет тенденцию к регенерации потерянных частей, то тогда вообще становится понятно, что скорбеть по ним еще можно — но не убиваться. Информация обо всех клетках записана в организме, есть всякие геномы и т.п. (я не очень в этом разбираюсь), поэтому, с Ее точки зрения, смерть человека — это не его полное исчезновение с лица Земли, а просто замена одних клеток другими аналогичными. И души умерших, если на то пошло, сливаются после смерти с Ней и ничего трагичного в этом нет. Гуманизм Ее и наш — это две большие разницы, как говорят в Одессе. Они могут совпадать — а могут и находиться в антагонистическом противоречии. А вот что реально Ее беспокоит — так это угроза всему организму (да простят меня за такие аналогии!) Вот тут Она активизирует защитные силы того же самого организма: их смысл не в том, чтобы просто проходить свой жизненный цикл, а в том, чтобы противостоять всякой заразе. Они умирают — но организм борется, и у него появляется иммунитет. Вот в чем смысл деятельности Софии в Константинополе. Жители города оказались теми самыми защитными силами всего организма — они просто об этом не сразу догадались. Смысл их существования был не в том, чтобы жить дальше (и даже не в том, чтобы спасать конкретно Запад, Восток или страны АТР:) ), а в том, чтобы жил дальше весь организм. И задача у них была непростая, поскольку в данном случае имелась угроза в виде стремительно растущей опухоли, можно даже сказать — раковой, у которой один девиз: "Рост ради роста". Большинство из составляющих опухоль клеток когда-то были обычными частичками организма — но болезнь захватила их, и теперь это уже чужеродные тела. И неслучайно, когда София забирает с собой души умерших, эти души Она не берет, ибо они по отношению к организму представляют собой что-то внешнее, чужое. Умирая они действительно умирают, в отличие от обычных людей. Такую концепцию я предложил взамен традиционной модели Рай-Ад, если кому не нравится — считайте, что это чистая фантастика А мы продолжим. Разумеется, совсем победить эту опухоль София пока не может, даже если воспрявший после ударной дозы иммуностимуляторов (в лице защитников города) со временем организм сам избавится от опухоли хирургическим путем (Османская империя, как известно, пала). От нее ж идут метастазы — вплоть до сегодняшнего дня идут и идут, уже просто жутко порой осознавать — есть ли такая сфера деятельности человека, где их нет? Предвидя такой исход, София и оставляет людям Омофору как способ борьбы с раком на поздних стадиях. И мы уже примерно знаем, что эти стадии не сказать, чтоб были за горами 
Прошу прощения за столь смелые аллегории — они чисто демонстрационные. Понятно, что социальные системы на ограничиваются биологией, в них есть много чего еще. Но для разложения ситуации "на пальцах" вполне подходят.
Сказание не дает рецептов, как поступать в том или ином случае, особенно если этот случай — натурально конец света. Это просто попытка описать те процессы, кторые мы сейчас наблюдаем в мире с точки зрения предыстории данной системы, глядя на все глазами самой этой системы. Такое невозможно в рамках реаличстичного описания действительности, только фантастика и помогает. А методику излечения опухоли я надеюсь изложить в последнем сказании из цикла — правда, боюсь, многим она не понравится.
|
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
15 июля 2010 г. 16:20 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Raymond В фэнтези часто нивелируются глубинные взаимосвязи и причины происходящего. Именно из-за этой составляющей
Они нивелируются в случае неумения/нежелания авторов эти самые взаимосвязи-причины поднимать. Тогда приплетается магия, масонский заговор, гомеостатическое мироздание, кровавая гэбия и все что хошь, любые версии, лишь бы собственной мозгой модель не раскручивать.
Суть текста ведь не в том, как именно решается проблема (магией, сталью или добрым словом), а в том, что она, эта проблема, собой представляет от и до. Можно ли решить, не разбираясь? конечно. Только потом нередко последствия решения отзываются такими метастазами, что ой — именно потому как не разобрались и прописали от насморка гильотину. Примеров и в литературе любых направлений, и в жизни вагон и три цистерны. |
|
|
Raymond
авторитет
|
|
15 июля 2010 г. 20:38 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Cовершенно согласен. Видимо, природа жанра фэнтези такова, что обеспечивает тягу авторов к наиболее легким в этом плане решениям. Если бы сюжет "Сказания" был пересажен на фэнтезийную почву, не исключено, что акцент сместился бы на божественную верховную сущность, стоящую выше всего земного, неподсудную и недосягаемую, принимающую самостоятельные решения. Вряд ли тогда бы удалось вывести такие цельные человеческие характеры, как это сделал Вук. С ними можно соглашаться, им можно сопереживать, можно даже спорить с их решениями, потому что они ПРАВДИВЫ и историчны. А не сказочны, как в фэнтези.
Это допущение, кстати. У автора может оказаться совершенно другое мнение)
|
|
|
Raymond
авторитет
|
|
3 августа 2010 г. 23:40 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
По следам былых дискуссий — а кто-нибудь может мне пояснить, почему многим так не нравится четко обозначенная мораль, заложенная в произведениях? Это ведь касается не только сбоника НДП, кстати. Из-за разницы мировосприятий? Из-за возрастных различий? Что заставляет читателя делать выводы типа "этот рассказ, повесть и в целом книга мне не нравится, потому что она насквозь пропитана моралью"? Перечитал сборник в поезде на днях — криминала нигде не увидел.
|
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
4 августа 2010 г. 13:39 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Мне-э... Раймонд, "мораль" в художественном тексте сама по себе не есть хорошо или плохо. В отличие от "морализаторства".
У Честертона и Толкиена — мораль. У Льюиса — морализаторство. При том, что сам вектор "что такое хорошо и что такое плохо" все трое используют один и тот же.
|
|
|
Raymond
авторитет
|
|
4 августа 2010 г. 15:05 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Любопытно...То есть, "морализаторство" рассматривается как поучения? Видимо, грань между первым и вторым определением у всех проходит по-разному. Потому как непосредственно в НДП-2 лично я морализаторства не нашел. Но мысль ясна.
|
|
|
Вук Задунайский
активист
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
цитировать