Тема «Любимая поэзия»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Другая литература» > Тема «Любимая поэзия»

Любимая поэзия

Страницы: 1 2 3...90 91 92 93 94...277 278 279 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

гранд-мастер

5 мая 2007 г. 22:10

цитировать |

Продолжаем одну из самых популярных тем здесь (старая тема).

сообщение модератора
Внимание! Все стихотворения на политическую тематику (независимо от направленности) будут удаляться. За политикой — в ОИ

–––
И когда Александр увидел обширность своих владений, он заплакал, ибо не осталось земель, которые можно покорять..

авторитет

28 января 2012 г. 09:12

цитировать | [ ]

В. Маяковский

От усталости

Земля дай исцелую твою лысеющую голову
Лохмотьями губ моих в пятнах чужих позолот
Дымом волос над пожарами глаз из олова
Дай обовью я впалые груди болот
Ты нас двое ораненных загнанных ланями
Вздыбилось ржанье оседланных смертью коней
Дым из-за дома догонит нас длинными дланями
Мутью озлобив глаза догнивающих в ливнях огней
Сестра в богадельнях идущих веков
Может быть, мать мне сыщется
Бросил я ей окровавленный песнями рог
Квакая, скачет по полю канав зеленая сыщица
Нас заневолить веревками грязных дорог.

авторитет

28 января 2012 г. 12:55

цитировать | [ ]

Велемир Хлебников

Черный любирь

Я смеярышня смехочеств
Смехистелинно беру
Нераскаянных хохочеств
Кинь злооку — губирю
Пусть гопочичь, пусть хохотчичь
Гопо гоп гопопей
Словом дивных застрекочет
Нас сердцами закипей
В этих глазках ведь глазищем
Ты мотри, мотри за горкой
Подымается луна!
У смешливого Егорки
Есть звенящие звена.
Милари зовут так сладко
Потужить за лесом совкой
Ай! Ах на той горке
Есть цветочек куманка заманка.
1913

гранд-мастер

28 января 2012 г. 18:11

цитировать | [ ]

Сегодня долго ждал электричку, купил МК.
Открыл для себя, что проводится конкурс Сетература и одного из победителей этого конкурса — Евгения Орлова.
Несколько странно, что все с маленькой буквы и странная расстановка знаков препинания. Но автору виднее и от этого стихи не становятся хуже.

Остаточные явления

и хочется жить и колется смерть
и в окна с околицы пялятся раки –
им скоро краснеть и у каждого злака
в глазах очевидная тяга созреть...

1. Фиговая грусть

до свидания птица кoлибри
крибле крабле естественно бумс!
от меня уплывают карибы
и срывается в небо эльбрус

скарб волшебника: скатерть да шапка
сапоги да четыре стены...
до свидания рыбка и рябка
наши сказки уже сочтены

до свидания пик альтруистов
до свидания жизнь-ананас
судным днем дожидается пристав
крибле крабле естественно нас

смерть волшебника проще простого
загадал – и исчез в облаках
но сначала – волшебное слово
и ресницами взмах только взмах

2. Безлюбье

*
вот и ходишь по сну моему – незвана непрошена
на претензию мягко мне так говоришь: подсознание...
прошлой ночью влюбился в принцессу глазища горошинами
обошел со спины и увидел твое изваяние...
появляясь под утро хихикаешь сдавлено сдержано
над моим увлечением новым – парением в космосе
я и так гермошлем потерял провода перерезаны
потерял говоришь ты не шлем а наверное голову...
но однажды и сна оказалось тебе недостаточно
сорвалась с языка при невыясненных обстоятельствах...
так у господа сделан христос из явлений остаточных
одиночества гордого голого дикого страшного...

*

и хочется жить и колется смерть
и в окна с околицы пялятся раки –
им скоро краснеть и у каждого злака
в глазах очевидная тяга созреть...

безлюбье мое! не грызи не кори
за то что дряхлеешь со мной год от года –
я сам бы тебя придушил до зари!
но я и лягушку не в силах убить
а ты к сожалению тоже – природа!

*

все меньше зависти к целующимся парам
рассыпанным по парку как драже
я врал что никогда не стану старым...

уже

3. Я точно знаю время...

я точно знаю: время – не течет
ни под какой ни под лежачий камень
оно как чай заваренный в стакане
густеет наливается и ждет...

бывает...

бывает день набух как черный лист
и утонул – да будет он неладен!
бывает чист как будто свыше даден
поверхностен как молодой брассист
на глади...

ах

как уютно знать что ты – профан
в том сорте чая что тебе заварен
и добавлять заветных тридцать грамм
в любую гадость божьих чаеварен!

хмелеть...

хмелеть от грога легкого тянуть
тянуть по капле как состав по рельсам
и знать что вот – допрешь когда-нибудь...
да черт с ним с чаем! главное – согреться!

как трудно быть гурманом и томить
себя каким-то нудным ожиданьем
что вот-сейчас-наверно-может-быть
он настоится – поздно или рано...

но – нет

и счастья – нет! и не подписан счет –
то слишком ярок чай то вкус – насмарку...
я точно знаю: время – не течет
оно меняет пьющих...
и заварку

–––
Любовь никогда не перестает... ап. Павел
Не указывайте дорогу Любви. отец Олег

гранд-мастер

30 января 2012 г. 11:30

цитировать | [ ]

Марина Цветаева

На царевича похож он.
- Чем? — Да чересчур хорош он:
На простого не похож.

Семилетняя сболтнула,
А большая — вслед вздохнула.
Дуры обе. — Да и где ж

Ждать ума от светлоглазых?
Обе начитались сказок, --
Ночь от дня не отличат.

А царевичу в поддевке
Вот совет наш: по головке
Семилетнюю погладь.

Раз за дочку, раз за мать.
. . . . . . . . .
Впрочем, можно и однажды.

Март 1920

–––
"Во множестве книги лишь рассеивают нас. Поэтому, если не можешь прочесть все, что имеешь, имей столько, сколько прочтешь..."©

авторитет

31 января 2012 г. 15:57

цитировать | [ ]

Малороссиянка (так в оригинале) Милица, 13 лет

Хочу умереть

"Хочу умереть
И в русскую землю
Зароют меня!
Французский не буду
Учить никогда!
В немецкую книгу
Не буду смотреть
Скорее, скорее
Хочу умереть!»
И в темной могилке,
Как в теплой кроватке,
Я буду лежать,
А смерть надо мною все будет летать,
Порхая, кружась.
Но страх я забуду,
Как только скажу
Слова роковые,
Опять повторю:
«И в русскую землю
Зароют меня.
Французский не буду
Учить никогда.
В немецкую книгу
Не буду смотреть.
Скорее, скорее
Хочу умереть».

ок. 1912 г.

гранд-мастер

1 февраля 2012 г. 18:11

цитировать | [ ]

Сильвия Плат

140. Беременные

Как стоящая на раковине, окутанная золотыми волосами
И соленой холстиной морских ветров,
Венера-вот так и они, основательные,
Довольные собой, утвердились над колоколами
Широченных платьев и крутых животов.
Лицо, невозмутимое, словно луна,
Над каждым животом. Лица плывут облачками.

Пока свою тайну тьма еще нянчит должна,
Сами себе улыбаясь, вглядываются в себя они вновь и вновь,
Благоговейно, как луковицы тюльпана,
Готовые — каждая — выплеснуть десятки лепестков.
Они под ветвями тёрна, на зеленых склонах холмов
В еле слышный стук новых сердечек
Тысячелетиями вслушиваются непрестанно

Не делают ничего особенного. Разве, что шерсть прядут.
Но они архетипы жизни, и поэтому ждут,
Что бы вечерние сумерки их одевали
в голубые тона Марии...
А зима, надвигаясь издалека, скрежещет вокруг...
Она уже тут как тут
Со звездой, соломой и седыми волхвами.

26 февраля 1960г.

Перевод Василия Бетаки

авторитет

3 февраля 2012 г. 01:25

цитировать | [ ]

Елизавета Кузьмина-Караваева

Исчезла горизонта полоса;
Казались продолженьем неба, — воды;
На кораблях упали паруса;
Застыло время; так катились годы.
Смотреть, смотреть, как нежно тает мгла,
Как над водой несутся низко птицы,
Как взвилась мачты тонкая игла,
Как паруса на ней устали биться,
Как дальний берег полосой повис
Меж небом и бесцветною водою;
Сейчас он сразу оборвется вниз
Иль унесется облачной грядою.

1913

миротворец

3 февраля 2012 г. 13:58

цитировать | [ ]

Н. Ванханен

***
Краткий путь, золотая мера —
думал, вверх, оказалось, вниз.
Закатилась звезда Венера
за кладбищенский кипарис.

Но по всходам студеных лестниц,
по ступеням фонтанных блюд
чудный гость, золотистый месяц,
посещает людской уют.

Всем родной, всему посторонний,
он выскальзывает в дымок,
словно лодочка из ладоней,
из неловкой руки челнок.

Подплывает к ручным гераням,
к диким яблоням невдали,
серебрится морозцем ранним
на подшерстке седой земли,

на литом кипарисном стержне,
где поют, заклиная высь,
сладкогласые, как и прежде,
птица-юность и птица-жизнь.

–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"

гранд-мастер

3 февраля 2012 г. 14:17

цитировать | [ ]

Марина Цветаева

"Я страшно нищ, Вы так бедны,
Так одинок и так один.
Так оба проданы за грош.
Так хороши — и так хорош...

Но нету у меня жезла..."
- Запиской печку разожгла...

Вербное воскресенье 1920

магистр

3 февраля 2012 г. 18:23

цитировать | [ ]

Марина Цветкова

Мама, прости, я сорвался с орбиты
Камнем в зловещую тьму.
Поздно! Все двери и окна забиты -
Выхода нет никому.

Зыбкая грань меж неволей и волей
Враз исчезает. Ну, что ж!
Мама, твоей я не чувствовал боли,
Жизнь подставляя под нож.

В сердце вонзилась смертельным осколком
Страшная ночь в феврале.
Мама, прости, что затравленным волком
Жил я на этой земле.

Здесь хладнокровно стреляют и метко,
И никого не спасти.
Тихо на кладбище. Хрустнула ветка.
Мамочка... Мама, прости!

–––
"У меня собачий нюх, но гордость как у кошки"©

миротворец

9 февраля 2012 г. 10:46

цитировать | [ ]

Х.Р.Хименес

***
Нет, не из этого мира
звон ваш... И стужа сырая
стелется слезным туманом,
смутный мой облик стирая.

Зимней зеленой луною
катятся в ночь ваши стоны,
колокола. В полнолунье
дали страшны и бессонны.

Ночь, и, пока вы звените,
погребены все живые,
а погребенные живы,
наглухо двери входные,
настежь могилы...
0 ночи
с зимней луною зеленой!
Колокола под луною!
Звон... Или плач отдаленный?

То, что на западе плачет,
плачет и там, на востоке,
плачет и в городе спящем,
где фонари одиноки,

плачет и в море бессонном,
плачет и в утренней рани,
где серебрится печально
свет над ночными горами.

Где вы, в каком вы селенье,
звонницы стужи? Который
час вами пробит? Сознанье
меркнет, не видя опоры.

Гибельный зов запредельный
звона, подобного стонам,
колоколов одичалых
в инее звезд!И за звоном

Слезный туман наплывает
и разливает потоки,
смыв меня с улицы спящей,
где фонари одиноки.

( перевод А.М. Гелескула)

–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"

миродержец

9 февраля 2012 г. 13:20

цитировать | [ ]

Г.К. Честертон

Посвящение

Э. К. Б.

Мы были не разлей вода,
‎Два друга — я и он,
Одну сигару мы вдвоем
‎Курили с двух сторон.

Одну лелеяли мечту,
‎В два размышляя лба;
Все было общее у нас —
‎И шляпа, и судьба.

Я помню жар его речей,
‎Высокий страсти взлет,
Когда сбивался галстук вбок,
‎А фалды — наперед.

Я помню яростный порыв
‎К свободе и добру,
Когда он от избытка чувств
‎Катался по ковру.

Но бури юности прошли
‎Давно — увы и ах! —
И вновь младенческий пушок
‎У нас на головах.

И вновь, хоть мы прочли с тобой
‎Немало мудрых книг,
Нам междометья в трудный час
‎Приходят на язык.

Что нам до куколок пустых! —
‎Не выжать из дурех
Ни мысли путной, сколько им
‎Ни нажимай под вздох.

Мы постарели наконец,
‎Пора и в детство впасть.
Пускай запишут нас в шуты —
‎Давай пошутим всласть!

И если мир, как говорят,
‎Раскрашенный фантом,
Прельстимся яркостью даров
‎И краску их лизнем!

Давным-давно минули дни
‎Унынья и тоски,
Те прежние года, когда
‎Мы были старики.

Пусть ныне шустрый вундеркинд
‎Влезает с головой
В статистику, и в мистику,
‎И в хаос биржевой.

А наши мысли, старина,
‎Ребячески просты;
Для счастья нужен мне пустяк —
‎Вселенная и ты.

Взгляни, как этот старый мир
‎Необычайно прост, —
Где солнца пышный каравай
‎И хороводы звезд.

Смелей же в пляс! и пусть из нас
‎Посыплется песок, —
В песочек славно поиграть
‎В последний свой часок!

Что, если завтра я умру? —
‎Подумаешь, урон!
Я слышу зов из облаков:
‎«Малыш на свет рожден».

–––
I am a social vegan, I avoid "meet".

миротворец

9 февраля 2012 г. 21:23

цитировать | [ ]

И. Чиннов

* * *
Если будет война,
Мы уедем далёко-далёко.
Тепловая волна
Наш корабль взметнет кособоко.
Серо-дымчатый гриб,
Точно столп, уцелевший от взрыва,
Будет выше зари,
И мы скажем: — Смотри, как красиво!
На небесный вокзал
Мы приедем, намучившись вдосталь,
Где с ключами стоял
Бородатый курчавый апостол.
И китаец Петров,
Голубой ученик Чу Эн Лая,
Отодвинет засов
На воротах китайского рая.

–––
Правило номер один: никаких правил!

миродержец

10 февраля 2012 г. 17:19

цитировать | [ ]

Г.Л.Честертон

Молчаливый народ

Отделывайтесь от нас кивком,
‎грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
‎и мы покуда молчим.
Богаты фермеры за морем,
‎да радость у них пресна,
Французы вольны и сыты,
‎да пьют они не допьяна;
Но нет на свете народа
‎мудрей и беспомощней нас —
Владельцев таких пустых животов,
‎таких насмешливых глаз.
Вы нам объясняетесь в любви,
‎слезу пустив без труда,
И все-таки вы не знаете нас.
‎Ведь мы молчали всегда.

Пришли французские рыцари:
‎знамен сплошная стена,
Красивые, дерзкие лица —
‎мудреные имена…
Померкла под Босвортом их звезда:
‎там кровь лилась ручьем,—
И нищий народ остался
‎с нищим своим королем.

А Королевские Слуги
‎глядели хищно вокруг,
И с каждым днем тяжелели
‎кошельки Королевских Слуг.
Они сжигали аббатства,
‎прибежища вдов и калек,
И больше негде было найти
‎бродяге хлеб и ночлег.
Пылали Божьи харчевни,
‎нагих и сирых приют:
Слуги Короны слопали все.
‎Но мы смолчали и тут.

И вот Королевские Слуги
‎стали сильней Короля;
Он долго водил их за нос,
‎прикидываясь и юля.
Но выждала время новая знать,
‎монахов лишившая сил,
И те, кто Слово Господне
‎за голенищем носил,—
Кольцо сомкнулось, и голоса
‎слились в угрожающий гул;
Мы видели только спины:
‎на нас никто не взглянул.
Король взошел на эшафот
‎перед толпой зевак.
«Свобода!» — кто-то закричал.
‎И все пошли в кабак.

Война прошлась по миру,
‎словно гигантский плуг:
Ирландия, Франция, Новый Свет —
‎все забурлило вдруг.
И странные речи о равенстве
‎звучали опять и опять,
И сквайры заметили нас наконец
‎и велели нам воевать.
В те времена никто не смел
‎с презреньем на нас смотреть:
Холопы, подъяремный скот —
‎мы доблестно шли на смерть.
В кипящем котле Трафальгара,
‎на Альбуэрских полях
Мы кровь свою проливали
‎за право остаться в цепях!
Мы падали, и стреляли,
‎и видели перед собой
Французов, которые знали,
‎за что они шли на бой;
И тот, кто был раньше непобедим,
‎пред нами не смог устоять,
И наша свобода рухнула с ним.
‎И мы смолчали опять.

Давно закончился славный поход,
‎затих канонады гром;
А сквайры в себя прийти не могли:
‎видать, повредились умом.
К законнику стали бегать,
‎цепляться за ростовщика,—
Должно быть, при Ватерлоо
‎их все же задело слегка.
А может, тени монахов
‎являлись им в эти дни,
Когда монастырские кубки
‎к губам подносили они.
Мы знали: их время уходит,
‎подобно иным временам;
И снова земля досталась другим —
‎и снова, конечно, не нам.

Теперь у нас новые господа —
‎но холоден их очаг,
О чести и мести они не кричат
‎и даже не носят шпаг.
Воюют лишь на бумаге,
‎их взгляд отрешен и сух;
Наш стон и смех для этих людей —
‎словно жужжанье мух.
Сносить их брезгливую жалость —
‎трудней, чем рабский труд.
Под вечер они запирают дома
‎и песен не поют.

О новых законах, о правах
‎толкуют нам опять.
Но все не попросту — не так,
‎чтоб каждый мог понять.
Быть может, и мы восстанем,
‎и гнев наш будет страшней,
Чем ярость мятежных французов
‎и русских бунтарей;
А может, беспечностью и гульбой
‎нам выразить суждено
Презренье Божье к властям земным —
‎и мы предпочтем вино…
Отделывайтесь от нас кивком,
‎грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
‎и мы слишком долго молчим!

Перевод М.Бородицкой

–––
I am a social vegan, I avoid "meet".

авторитет

12 февраля 2012 г. 01:51

цитировать | [ ]

Арсений Тарковский

ФОТОГРАФИЯ

    В сердце дунет ветер тонкий,
    И летишь, летишь стремглав,
    А любовь на фотопленке
    Душу держит за рукав,

    У забвения, как птица,
    По зерну крадет — и что ж?
    Не пускает распылиться,
    Хоть и умер, а живешь -

    Не вовсю, а в сотой доле,
    Под сурдинку и во сне,
    Словно бродишь где-то в поле
     В запредельной стороне.

    Все, что мило, зримо, живо,
    Повторяет свой полет,
    Если ангел объектива
    Под крыло твой мир берет.
    1957

магистр

12 февраля 2012 г. 10:08

цитировать | [ ]

Валерий Брюсов

МОИСЕЙ

Я к людям шел назад с таинственных высот,
Великие слова в мечтах моих звучали.
Я верил, что толпа надеется и ждет…
Они, забыв меня, вокруг тельца плясали.
Смотря на этот пир, я понял их, — и вот
О камни я разбил ненужные скрижали
И проклял навсегда твой избранный парод.
Но не было в душе ни гнева, ни печали.
А ты, о господи, ты повелел мне вновь
Скрижали истесать. Ты для толпы преступной
Оставил свой закон. Да будет так. Любовь
Не смею осуждать. Но мне, — мне недоступна
Она. Как ты сказал, так я исполню все,
Но вечно, как любовь, — презрение мое.

25 апреля 1898

магистр

12 февраля 2012 г. 10:23

цитировать | [ ]

Валерий Брюсов

МОИСЕЙ

Пророк, чей грозный нимб ваятель
Рогами поднял над челом,
Вождь, полубог, законодатель,—
Всё страшно в облике твоем!
Твоя судьба — чудес сплетенье,
Душа — противоречий клуб.
Ты щедро расточал веленья,
Ты был в признаньях тайных скуп.
Жрецами вражьими воспитан,
Последней тайны приобщен,
И мудростью веков напитан,—
Ты смел смотреть во глубь времен.
Беглец гонимый, сын рабыни,
Чужих, безвестных стад пастух,
Ты с богом говорил в пустыне,
Как сын с отцом, как с духом дух.
Ты замысл, гордо-необычный,
Как новый мир, таил в себе,
И ты, пришлец, косноязычный,
Царю пророчил о судьбе.
Пастух, — ты требовал народа,
Раб, — совершал ты чудеса.
Тебе содействуя, природа
Тьмой облекала небеса.
Вчера преступник, нынче принят
Как вождь, ты был гордыни полн:
Ты знал, что жезл взнесешь, и сгинет
Погоня меж взметенных волн.
Но что ж, несытый, ты замыслил?
Тысячелетий длинный строй
Ты взмерил, взвесил и исчислил,
Как свой удел, как жребий свой.
Народ пастуший и бездомный,
Толпу, бродящую в песках,
На подвиг страшный и огромный
Ты дерзостно обрек в веках.
Сказал: «Ты сломишь все препоны!
Весь этот мир, он — мой, он — наш!
Я дам тебе мои законы,—
Ты их вселенной передашь!
Что может мира жалкий житель?
И что могу — я, человек?
Ты будь моей мечты хранитель.
Теперь, потом, в веках, вовек!»
Назначив цель, ты, год за годом,
Водил в пустыне племена,
Боролся со своим народом,
Крепил умы и рамена;
Великий, строгий, непонятный,
Учил мятущихся детей,
Готовил их на подвиг ратный,
Воспитывал ловцов людей.
И день настал. В дали туманной,
Ты, с Нево, взорами обвел
Далекий край обетованный,
Поник челом и отошел.
Твой лик, спокойно-помертвелый,
Взирал на ближний Галаад,
Но знал ты, что во все пределы
Твои глаголы долетят.
Какие б племена ни встали,
Какие б ни пришли века,
Им всем вручит твои скрижали
Твоих наместников рука!
Как древле, грозный и безмерный,
Над буйным миром ты стоишь,
И свой народ, поныне верный,
Ведешь державно и хранишь.

Декабрь 191

миродержец

12 февраля 2012 г. 15:23

цитировать | [ ]

Райнер Мария Рильке

Последний дом у околицы

В деревне той стоит последний дом,
как будто впереди — конец всему...
Дорога повернула за холмом
и медленно ушла в ночную тьму.
Деревня — только робкий переход
между двух далей — все чего-то ждет, -
дорогой этой так легко уйти...
А кто ушел, тот все еще бредет
или давно уже погиб в пути.

–––
I am a social vegan, I avoid "meet".

магистр

16 февраля 2012 г. 15:56

цитировать | [ ]

Вот понравилось два стиха у Велимира Хлебникова про любовь:

***
Любеницы устами касались
Задремавшего парня в лесу
И водили по векам заснувшего палец.
Шевелили-любили красу.

<P.S. Что-то даже эротическое тут есть... 8-)

>

***
Звенят голубые бубенчики,
Как нежного отклика звук,
И первые вылетят птенчики
Из тихого слова "люблю".

И один смешной стих у него же понравился:

***
Приятно видеть
Маленькую пыхтящую русалку,
Приползшую из леса,
Прилежно стирающей
Тестом белого хлеба
Закон всемирного тяготения!
:-)))

магистр

18 февраля 2012 г. 14:57

цитировать | [ ]

А.К. Толстой

Курган

В степи, на равнине открытой,
Курган одинокий стоит;
Под ним богатырь знаменитый
В минувшие веки зарыт.

В честь витязя тризну свершали,
Дружина дралася три дня,
Жрецы ему разом заклали
Всех жён и любимца коня.

Когда же его схоронили
И шум на могиле затих,
Певцы ему славу сулили,
На гуслях гремя золотых:

«О витязь! делами твоими
Гордится великий народ,
Твоё громоносное имя
Столетия все перейдёт!

И если курган твой высокий
Сровнялся бы с полем пустым,
То слава, разлившись далёко,
Была бы курганом твоим!»

И вот миновалися годы,
Столетия вслед протекли,
Народы сменили народы,
Лицо изменилось земли.

Курган же с высокой главою,
Где витязь могучий зарыт,
Ещё не сровнялся с землёю,
По-прежнему гордо стоит.

А витязя славное имя
До наших времён не дошло…
Кто был он? венцами какими
Своё он украсил чело?

Чью кровь проливал он рекою?
Какие он жёг города?
И смертью погиб он какою?
И в землю опущен когда?

Безмолвен курган одинокий…
Наездник державный забыт,
И тризны в пустыне широкой
Никто уж ему не свершит!

Лишь мимо кургана мелькает
Сайгак, через поле скача,
Иль вдруг на него налетает,
Крилами треща, саранча.

Порой журавлиная стая,
Окончив подоблачный путь,
К кургану шумит подлетая,
Садится на нём отдохнуть.

Тушканчик порою проскачет
По нём при мерцании дня,
Иль всадник высоко маячит
На нём удалого коня;

А слёзы прольют разве тучи,
Над степью плывя в небесах,
Да ветер лишь свеет летучий
С кургана забытого прах…