Писать ориджины знаменитых супергероев после очередного перезапуска комикс-вселенной — значит, ступить на скользкую дорожку с риском смачно растянуться. Фанаты не особо жалуют это дело: для авторов подобных историй всегда есть опасность либо слишком отойти от канона, либо слишком рабски ему последовать. Джефф Джонс, которому DC Comics в 2005 доверили возродить оригинального Зеленого Фонаря Хэла Джордана, поступил мудро. Он три года вел серию, не углубляясь в вопросы происхождения персонажа. И вел весьма лихо, нарабатывая кредит доверия публики. Только в 2008-м он выдал на-гора ран из семи выпусков, где, наконец, подробно поведал, при каких обстоятельствах безалаберный авиатор превратился в космического копа со сверхсилами.

Что ж, скажем прямо, не зря парень откладывал свидание с точкой отсчета цикла: это не лучшая глава в истории героя. Если вы смотрели малоудачного «Зеленого Фонаря» (2011) с Райанам Рейнольдсом, то сразу смекнете, что за основу его сюжета взяли как раз «Тайное происхождение» (Джонс значится сопродюсером и креативным консультантом фильма). Хэл находит в пустыне умирающего инопланетянина, тот вручает ему силовое кольцо и передает пост межпланетного полисмена, после чего парень переносится в галактическую учебку, проходит курс молодого бойца, возвращается на Землю и совершает первые подвиги, бла-бла-бла. Все разыграно как по нотам, но скучновато и предсказуемо. У повествования нет интриги, секретной подоплеки или двойного дна. Это именно что шаблонный ориджин, который аккуратно дает необходимые вводные по истории персонажа, обозначает расстановку сил и развешивает по стенам ружья, что должны выстрелить в будущем.

Видно, что Джефф пытается придать глубину образу Джордана, раскрывая его семейные драмы, непростые отношения с родственниками, влияние гибели отца на формирование авантюрного характера Зеленого Фонаря. Правда, не сказать, что усилия автора достигают цели: герой остается не шибко симпатичным типом, чья декларируемая сложность внутреннего мира постоянно перечеркивается вздорным нравом и импульсивностью. А когда Хэл вдруг толкает разумные речи и ставит правильные вопросы, это очевидным образом происходит не потому, что парень преодолевает свои недостатки и растет над собой, а оттого, что в предлагаемых обстоятельствах любой поступил бы так же — и лишь комиксные условности не позволяют другим действующим лицам опередить в этом наглого протагониста.

Единственный по-настоящему серьезный козырь книги, выделяющий ее из сонма других, — сочные, детальные рисунки Ивана Рейса, чем-то напоминающие работы Грега Капулло и Джереми Раапака. Хорошая динамика, насыщенные цвета и тщательная прорисовка безоговорочно соответствуют высочайшим стандартам DC. И прямо-таки требуют более интересной истории, которую стоит проиллюстрировать.

Кроме того, дополнительный плюс именно российского издания — литературный перевод Екатерины Доброхотовой-Майковой. Не факт, что первоисточник в данном случае давал какой-то особенный повод блеснуть ее таланту, а все ж читать комикс очень приятно: реплики персонажей звучат органично и обладают узнаваемым ритмом живой речи.

Короче говоря, «Тайное происхождение» не имеет особой ценности как отдельное произведение (другие сюжетные арки маститого Джонса про Зеленого Фонаря заметно сильнее), но и борозды не портит. Если вы читаете супергеройские комиксы от случая к случаю и только хиты, эту книгу можно безболезненно пропустить. Однако для комплетистов конечно же имеет смысл иметь ее в коллекции: ориджин есть ориджин, без него никакая серия не будет действительно полной.

Первая часть дилогии Лемира и Соррентино про Зеленую Стрелу автора этих строк приятно удивила. Ураганный экшн и визуальные выкрутасы в супергеройских комиксах нынче в норме вещей, однако авторы швырнули в лицо читателю высокотехнологичный боевик, без натяжек сравнимый по крутизне с голливудским блокбастером. В принципе, это готовая раскадровка для крупнобюджетного фильма. Если студия Warner Bros когда-нибудь созреет до приглашения Робин Гуда вселенной DC на большой экран, у них будет под рукой отличная печка, от которой можно танцевать.

Второй том начинается с того, что Олли Квин, победив графа Вертиго, решает вырвать свою сестру Эмико из лап злодея Комодо, которого та принимает за отца. Для этого герою придется вернуться на остров, где он из мальчика-«мажора» превратился в героя, а потом еще и принять участие в междоусобице древних кланов воинов-Посторонних. Но это означает, что он надолго оставляет родной Сиэтл без присмотра — и как раз в критический момент. Пока лучник в зеленом гоняется за призраками прошлого и узнает ряд шокирующих секретов (в том числе один особо убийственный, связанный с его отцом), власть в городе захватывает архизлодей Ричард Дракон. Хватит ли сил сподвижникам Олли без его поддержки дать бой этому мощному противнику, подмявшему под себя местный криминальный андеграунд и призвавшему под свои знамена ряд известных супернегодяев?

Чего уж там, мастерство Лемира как рассказчика, а Соррентино как художника, обеспечило и вторую половину рана всем необходимым для успеха у читателей. Но все же — не всем желательным. Лихие повороты сюжета и экспрессивный четкий рисунок по-прежнему заставляют читателя проглатывать страницу за страницей. Вместе с тем, повествование здесь уже не столь стройное: нон-стоп действие и постоянные сценарные сюрпризы не в силах скрыть то обстоятельство, что драматургия слегка оставляет желать лучшего. Например, арка завершается как-то простовато — не ожидаемым эпическим крещендо, титульный супергерой слишком увязает во внутрисемейных проблемах, а прием с фальсификацией смерти того или иного персонажа становится несколько навязчивым.

В некоторой степени за дисбаланс отвечает внедрение в основную историю дополнительных главок «Тайное происхождение» и «Конец будущего», не шибко гладко с ним стыкующихся. Впрочем, даже с такими шероховатостями рассказ о подвигах Олли полностью захватывает внимание и прекрасно развлекает. Поскольку в тех местах, где Лемир вожжи отпускает, Соррентино их без труда перехватывает. Его сверхконтрастная графика и киношные трюки вроде полиэкрана, стробоскопа, наложения кадров и композитинга спецэффектов в духе оп-арта эффективно (и эффектно) компенсирует большинство повествовательных недочетов.

Словом, это приключение Зеленой Стрелы, может, и оставит ценителя крепких сюжетов не вполне удовлетворенным, зато принесет массу положительных эмоций тем, кто ставит во главу угла визуальный шик и удалой экшн. «Война Посторонних» — максимально близкий аналог мегабюджетного кино. И местами страшно напоминает фильмы Тони Скотта — например, снятый им триллер «Домино» (2005).

Никогда не был большим фанатом Зеленой Стрелы, но к образу современного Робин Гуда, скачущего по крышам в поисках случая причинить добро и восстановить справедливость, всегда относился с симпатией. Когда парни из DC Comics запускали The New 52, первые блинцы про супергероя с луком в рамках новой вселенной получились так себе. К счастью, прежде чем кто-либо громко возвестил сакраментальное «Акела промахнулся!», серию подхватили Джефф Лемир и Андреа Соррентино. С их приходом дело пошло на лад, и это может проверить всякий, кто откроет почитать энергичную и полную сюрпризов «Машину смерти».

Это приключение Зеленой Стрелы с напором ломового боевика вгоняет героя в эпицентр крутых проблем уже на странице четвертой и не дает ему (и читателям) очухаться до самого финала. Олли Куин в пять минут теряет свое состояние, становится подозреваемым в убийстве и терпит позорное поражение от загадочного злодея Комодо, оказывающегося лучшим стрелком и бойцом, чем он. Благодаря вмешательству незнакомца по прозвищу Колдун парню удается избежать верной смерти, после чего он постепенно начинает собирать в кучу как себя самого, так и информацию о причинах своего внезапного и сокрушительного падения «из князей в грязи».

Вот тут-то и проявляется во всей красе мастерство Лемира как рассказчика. Он обрушивает на почтенную публику один неожиданный поворот сюжета за другим, на ходу переосмысляя ориджин нашего Робин Гуда в старом добром стиле «Не так все было!». В самом деле, то, что мы знали о «случайном» попадании Квина на остров, с которого капризный сын богача воротился героем, в «Машине смерти» получает совершенно иное толкование и новую, тайную подоплеку. Дабы избежать спойлеров, уклонюсь от дальнейшего раскрытия сюжета. Скажу лишь, что авторы комикса умело скармливают читателям и Олли вскрывающуюся правду маленькими кусочками, держа интригу на высоком уровне. По мере получения очередных сногсшибательных вводных в раскручивающийся сюжет стремительно врываются европейский уберзлодей граф Вертиго, ниндзя-лучница Шадо, супербоец Ричард Дракон, криминальный авторитет Токмен — и даже Бэтмен (в специальной флэшбэк-истории «Новые трюки»).

Весьма удачно, что столь изобретательный сценарий графического романа иллюстрирует такой мастер, как Соррентино. Его манера рисунка — четкие тонкие линии, высокий уровень контраста, интенсивные цвета, «киношное» кадрирование, полиэкран и раскладка динамичных сцен на «стробоскопические» кадры — отлично подходят к манере Лемира излагать события. Авторы книги очевидно составили гармоничный тандем и вдохновенно ваяют эдакий качественный голливудский экшн: минимум самокопания и рефлексий, зато навалом шокирующих секретов из прошлого и экстремального героизма на грани человеческих возможностей.

Иными словами, если вы любите техничные боевики с постоянным «превозмоганием» и постепенно разворачивающейся извилистой интригой, это приключение Зеленой Стрелы доставит вам немало приятнейших минут. Ощущения, которые дарит «Машина смерти», очень похожи на просмотр дорогого (и притом неглупого) блокбастера.

«Иногда лучший способ помочь человеку — причинить ему боль», — заявляет на первой же странице книги Эмико, младшая сестра Олли Квина. И обозначает тем самым магистральную тему приключений Зеленой Стрелы. Какое там «иногда»: боль супергерою с луком причиняют постоянно и практически все, кто оказывается рядом. Беднягу регулярно подставляют и предают даже близкие люди, за исключением, наверное, Черной Канарейки. Выдать эти колотушки за массаж и лечебные процедуры проблематично, но Бенджамин Перси вполне владеет искусством художественного натягивания совы на глобус, так что за подвигами Олли нескучно следить.

Второй том продолжает рассказывать, как хлопотно быть Зеленой Стрелой. Очутившись на каком-то тихоокеанском острове после уничтожения плавучей штаб-квартиры злодейско-финансовой организации «Девятый круг», герой немедленно влипает в неприятности с какими-то технически прошаренными туземцами. Вместе с Канарейкой Квин открывает для себя волшебный мир подпольных лабораторий, опийных плантаций и медведей-киборгов на экологической службе. Пока сладкая парочка изучает географию на практике, Эмико рубится с человеком-драконом, на которого работает ее мать Шадо, и вспоминает, как год назад угодила в сети злодея Токмена, Часового Короля, в связи с чем ей пришлось, конечно же, совсем немножко предать любимого братца. Дело заканчивается тем, что Олли с товарищами находит подводный гиперлуп в родной Сиэтл и отбывает домой, попутно влипнув в историю с политическим убийством на борту субокеанического экспресса...

«Остров Шрамов» вышел попроще первой книги. Больше никаких постмодернистских аллюзий на «Божественную комедию» Данте и попыток сыграть на делянке Нила Геймана. Автор технично тянет резину перед эффектным возвращением Квина «из мертвых» — за счет живописных, но явно не имеющих большого значения для основного сюжета боев с проходными злодеями вроде лесорубов-террористов. Все это довольно весело, хотя отдает-таки затянувшейся интермедией между легкими закусками и жарким, которое все не несут и не несут. Предполагаемые метафоры про шрамы на телах и душах, что закаляют сильных и придают глубину характеру, как-то теряются в тумане войны. На первый план выходит прямолинейное дубление шкуры героя подручными иструментами, а дух его крепчает, в основном, где-то за кадром.

Из-за этого история кажется несколько рыхлой и распадающейся на слабо связанные меж собой главки. К счастью, нон-стоп экшн, ненавязчивый юмор и экзотические локации маскируют легкую небрежность, с которой Перси ваял второй том серии «Зеленая Стрела». Художники, к слову, тоже подошли к делу с ленцой: Отто Шмидт представляет появляющуюся в середине повествования злодейку Ану как брюнетку, а его коллега Стивен Бирн в следующем выпуске рисует ее блондинкой! А дизайн одной и той же стрелы меняется в соседних панелях (это камень в огород Хуана Феррейры). Локализаторам тоже есть на что попенять: на одной из страниц соратник Куина — здоровый афроамериканец Диггл — вдруг ни с того, ни с сего начинает говорить о себе в женском роде.

Как бы там ни было, «Остров Шрамов» хоть и не цепляет так, как первая часть, но свою порцию фана любителям лихой супергероики обеспечивает. Надеемся, что в третьем томе Перси прибавит оборотов и выведет Олли из болота побочных квестов на скоростное шоссе какой-нибудь сочной глобальной интриги.

У каждого супергероя есть слабость. У Супермена — криптонит. У Бэтмена — страх потерять близких людей. А у Зеленой Стрелы — то, что он лох педальный. Воистину, из всех членов Лиги Справедливости Олли Квин самый беспечный и разбирается в людях как хомяк в квантовой физике. Для миллиардера парень поразительно наивен и постоянно сталкивается с предательством в ближнем кругу.

Вот и Бенджамин Перси, взявшись за Rebirth-линейку приключений Зеленой Стрелы, последовал в русле традиций. Решив разобраться со случаями массового исчезновения бомжей в родном Сиэттле, наш Робин Гуд в темпе приходит к ожидаемому опытным читателем результату: это злодейский заговор, и в нем замешаны те, на кого наш герой безоглядно полагался. А раскрытие горькой правды будет стоить ему состояния и самой жизни. К счастью, таких, как Олли, Бог бережет. И немного — Черная Канарейка. Поэтому в мертвых Квин не задержится и оперативно воротится в игру, чтобы покарать негодяев и поставить перед кое-кем сакраментальный вопрос об утрате доверия...

Не сказать, чтобы Перси страшно популярный сочинитель, однако и неизвестным его не назовешь. В России, к примеру, выходил его «оборотнический» бестселлер «Красная луна». И хоррор-бэкграунд в «Смерти и жизни Оливера Квина», отметим, весьма чувствуется: много сцен в темноте, физически изуродованные злодеи, встречаются пытки и мучения. А поскольку Перси еще и честолюбивый литератор с претензиями, то в сюжет вшиты многочисленные постмодернистские отсылки к «Божественной комедии» Данте Алигьери. Утрись, Нил Гейман!

Правда, тонкости автору не хватает: все эти аллюзии подаются в лоб и при всем своем обилии на сюжет работают косвенно. Они придают ему приятный аллегорический флер, однако о какой-то дополнительной глубине речи не идет. Вообще, сценарист работает с явной оглядкой на старших товарищей. Рассказывая свою версию истории Зеленой Стрелы, он многое берет от Джеффа Лемира (блокбастерная динамика, компоновка страниц как кадров фильма) и Скотта Снайдера (концепция тайной организации в духе Дома Сов). Что ж, по крайней мере, Перси выбрал правильные ориентиры для творчества. И это неплохо, хотя оригинальных идей у парня маловато: магистральное развитие сюжета в очередной раз заставляет Квина пересматривать жизненные приоритеты и отношения с людьми, а также получать элеменарные жизненные уроки типа того, что не все можно решить деньгами.

Комикс нарисовали Отто Шмидт и Хуан Феррейра, чьи манеры работы заметно отличаются, поэтому стилистического единства не ждите. Первый склонен к утрированно-карикатурной, «ломаной» графике, второй питает пристрастие к чуть размытым, мягким карандашным линиям. Не то чтоб это слишком напрягало, и все ж переключиться с одного художника на другого, не заметив того, не получится.

Резюмируя вышенаписанное: «Смерть и жизнь Оливера Квина» — недурной супергеройский боевичок с элементами фильма ужасов. Он не хватает звезд с неба и в целом следует давно проторенными путями. Тем не менее, книга старается развлечь читателя по разряду более высокому, чем можно было ожидать от первого тома долгоиграющей серии. Удастся ли ее создателям реализовать свои ясно обозначенные амбиции? Время покажет.

Обычно комиксы с антропоморфными животными рисуют для детей, но серия «Блэксэд» Диаса Каналеса и Гуарнидо относится к книгам с рейтингом «18+». Поскольку это не волшебная история, а довольно жесткий нуар, герои которого порой убивают (часто) и занимаются сексом (ну, пореже).

Первые два тома цикла, выпущенные «Азбукой», содержали четыре сюжетные арки приключений кота-детектива Блэксэда, живущего в альтернативной Америке пятидесятых годов ХХ века, населенной человекоподобными зверями. А так как авторы работают над своим детищем медленно и вдумчиво, в третьей книге нас ждет лишь одно крупное произведение — «Амарилло» — и пара очень коротких мини-новелл. Остальное место занимают дополнительные материалы (больше половины тома!).

Если первые рассказы про Блэксэда четко вписывались в рамки нуарного жанра, и их вполне мог бы накатать Рэймонд Чандлер, сделав героем своего частного сыщика Филипа Марлоу, на подступах к пятой главе жанровые рамки были расширены. «Амарилло» даже обходится без детективной составляющей; это, скорее, роуд-муви с криминальной подоплекой — ближе к литературе битников, чем к триллеру с крутыми парнями в костюмах и шляпах-федорах.

По сюжету, Блэксэд, которому обрыдло вечно влипать в убойные переделки, покидает родной Нью-Йорк, отправляясь на юг страны. Но такова уж его планида: попадать в переплет, куда бы он ни держал путь. Встреча с запутавшимся писателем-битником Чедом Лоуэллом, в котором угадываются черты реального писателя-битника Джека Керуака, вовлекает нашего героя в суровую интригу с парой трупов, лихими нравами странствующих циркачей и проблемами с законом для самого Блэксэда. Многочисленные отсылки к фильмам, музыке, комиксам и книгам эпохи прилагаются.

Идеологически «Амарилло» тоже отличается от предыдущих томов. Горьковатое послевкусие «нуара» остается, ведь на долю героя выпадает очередная порция испытаний, укрепляющих мизантропию кота-сыщика. Но в этой горечи чувствуются проблески оптимизма: жестокие удары судьбы и личностные кризисы действующих лиц нивелируются беззаботной атмосферой бэби-бумерской эпохи и спокойным стоицизмом персонажей, неизменно оказывающихся способными на жизнеутверждающие поступки даже в самых трагических обстоятельствах. Достойное развитие магистрального сюжета.

Надо сказать, книга не зря называется «Амарилло». То есть, конечно, в сюжете играет роль городок Амарилло, штат Техас. Тем не менее, для истории в целом важнее иное значение слова «amarillo» (по-испански — «желтый»). Диас Каналес и Гуарнидо тщательно работают с цветом, заранее продумывая колористическое решение каждого тома. Первые четыре истории цикла имели черный, белый, красный и синий акценты, соответственно. Стоит ли говорить, какой именно цвет является основным в пятой части, определяя, в том числе, ее эмоциональную окраску?

Все эти хитрые игры с тональным фокусом накладываются на очевидное мастерство Гуарнидо-художника, с блеском сочетающего в своих работах реалистичность серьезной книжной иллюстрации и характерную для мультфильмов выразительность физиономий персонажей. Неудивительно, ведь он в свое время работал на Walt Disney и был ведущим аниматором титульного героя «Тарзана» (2000) — отсюда его энергичная и емкая, богатая на мелкие элементы манера рисунка, приковывающего к себе внимание и заставляющего рассматривать детали. Отметим, Диас Каналес также имеет опыт в анимации, что видно по тому, как текст прекрасно гармонирует с изобразительным рядом: парни собаку съели на раскадровках, отчего их повествование — настоящий фильм в картинках, обладающий киношной динамикой и драматургией.

В этих ваших интернетах пишут о Гранте Моррисоне, что он один из самых интересных и самобытных комикс-авторов нашего времени. Так и есть. А еще он феноменальный тролляка, от которого опытные читатели графических романов вечно ждут подвоха — и редко бывают разочарованными в своих ожиданиях. А все потому, что сей летучий шотландец любит брать какого-нибудь классического персонажа, щедро овеянного славой, да и накатать про него историю, формально отвечающую канону, а по факту являющуюся чистым над ним, каноном, издевательством.

Хрупкая психика гиков, лучше всяких профессионалов знающих, как надлежит вести себя Бэтмену, Супермену и Пчелке Майе, на такие нагрузки не рассчитана. Оттого наиболее вменяемая часть читателей от Грантовых россказней искренне прется, но имеется немало и тех, кто хотел бы его поколотить — и единственное, что их останавливает, так это внешность Моррисона, смахивающего на персонажа криминального кино.

Вот и с комиксом «Чудо-Женщина: Земля-1, книга 1» наш герой выступил так, что хоть стой, хоть падай. Авторские посвящения Моррисона и Пакетта наводят читателя на мысли о том, что его ждет панегирик феминизму. И первые страницы лишь укрепляют читателя в этом: с должным пафосом нам рассказывают, как страдающие от мужского шовинизма амазонки обособились от всего мира, построили райское общество бессмертных красоток и вот уже три тыщи лет процветают под мудрым руководством царицы Ипполиты, предаваясь невинным сапфическим утехам.

Но чем дальше в лес, тем толще партизаны. Классический зачин повести о Чудо-Женщине Диане, дочери Ипполиты, находящей на берегу потерпевшего крушение летчика Стивена Тревора из нашего мира, после чего зов большой вселенной DC Comics становится для героини непреодолим, обыгран Грантом и Ко таким образом, что даже самый неискушенный читатель начинает смекать: кто-то плавно подменил перед его носом сливки в сахаре на «ментос» в «коле».

ТЫДЫЩЬ!

Сперва ты замечаешь, что феминистские декларации даются на фоне неприкрыто сексплуатационных рисунков, а Чудо-Женщина с некоторых ракурсов явно напоминает незабвенную Сашу Грей. Потом осознаешь, что в книге подозрительно много панелей с закованными в цепи и опутанными вервием дамами, что отсылает нас к придумавшему героиню в 1941 году У. М. Марстону, считавшему БДСМ классной штукой, укрепляющей отношения. Для самых непонятливых Моррисон приберег несколько едких реплик персонажей, свидетельствующих, что он протащил в комикс злую сатиру на воинствующий феминизм, которому дай волю — и он легко мутирует в гендерный фашизм.

«Предай себя в мою любящую власть!» и все такое прочее.

Словом, трюк, что Грант провернул, сродни фокусу кинорежиссера Пола Верховена, обратившему хайнлайновскую милитари-оду «Звездный десант» в тонкую насмешку над эстетикой и идеологией нацизма. Особенно доставляет, как в одной из сцен Диана простодушно дарует афроамериканцу шипастый ошейник в знак особого к нему расположения. Когда Яник Пакетт выписывал физиономию охреневшего от такого презента чернокожего персонажа, должно быть, страшно веселился. Как, наверное, веселился и Моррисон, вкладывая в уста новой подруги Дианы — земной толстушки Бет Кэнди — обращенный к героине вопрос: «Позволь спросить тебя без обиняков. Ты с райского острова научно-фантастических лесбиянок? С закосом в садо-мазо?»

Сохраняя номинально серьезное выражение лиц, авторы вовсю стебутся над феминистскими стереотипами и перекосами, которыми с годами обросло изначально благородное дело борьбы женщин за равноправие. И это действительно смешно: как вам летательный аппарат Чудо-Женщины, недвусмысленно напоминающий вагину (с клитором!)? А как насчет того, что в изобилии неидеальных женских тел в обычном мире божественно сложенные амазонки безапелляционно обвиняют мужчин, не желающих, видимо, чтобы дамы превзошли их статью и красотой?

Неудивительно, что за такие приколы на Моррисона вылили ушат помоев. В сети можно найти кучу злобных отзывов от тех, кто не понял сути его произведения, сходу обвинив Гранта в сексизме и шовинизме. Сложно сказать, к каким последствиям приведет эта критика в следующих выпусках «Чудо-Женщины», но не хотелось бы, чтобы авторы прогнулись под ее напором. По первому выпуску сложно судить, на какую магистральную дорожку парни вырулят — это всего лишь необходимое введение в историю Дианы и представление основных героев, но вектор авторы выбрали многообещающий. Если они сохранят смелость изложения, сатирическую составляющую и неполиткорректный задор, может получится настоящая бомба. А пока — неплохо: неглупый, язвительный текст и яркий, четкий рисунок с ностальгическим пинап-акцентом.

Давно уж не секрет, что они оба психи, только с разным зарядом. У Бэтмена типа «плюс», у Джокера «минус». Оба поехали кукухой, просто проявляется это у каждого по-своему: один мрачно скачет по крышам в наряде летучей мыши, другой пышет нездоровым оптимизмом, причиняя зло.

В той или иной мере современные комиксы DC-вселенной эдак вскользь упоминают положение вещей, ибо слона в посудной лавке игнорировать трудно: он большой, фарфор же хрупкий. Но поскольку размышления на эту тему ведут к моральному релятивизму и падению нравов, развернуто поговорить о том, что суровый мужик в маске с острыми ушами и зеленогривый гаер с печатью бодрой шизы на лице суть две стороны одной медали, мало кто решается. А вот Шон Мерфи и примкнувший к нему Мэтт Холлигсворт не побоялись назвать вещи своими именами, за что им честь, хвала и годовой запас мороженого «Мистер Фриз».

В «Белом Рыцаре» Бэтмен и Джокер наконец-то в полном объеме осознают свою взаимозависимость и взаимообусловленность — в настолько полном, что данная мини-серия, в оригинале вышедшая в основном издательстве DC Comics, быстро переехала в импринт DC Black Label. Так как ни в какую из существующих регулярных Бэт-линеек она не вписывается, представляя собой отдельную альтернативную версию готэмской реальности. Слишком нестандартную для широких масс.

Уже в самом начале истории Джокер убедительно излечивается, превращаясь в свое «нормальное» альтер-эго Джека Напьера (да, как в фильме Тима Бертона). В то время как Брюс Уэйн ведет себя все более безответственно: не считается с ущербом от своих действий, плюет на законность и повышает градус насилия. В итоге готэмское общество раскалывается: кто-то верит, что Джек в самом деле перевоспитался и готов стать Белым Рыцарем города, способным решать его проблемы без супергеройских и мегазлодейских эксцессов — кто-то по-прежнему верит Темному Рыцарю и его бескомпромиссным методам поддержания порядка.

Дело идет к тому, что бывший Джокер того и гляди обретет политическую власть, а его оппонент в черном займет его место в Аркхэме. Интрига осложнена детективной составляющей, касающейся тайны шокирующего перерождения Короля Клоунов. А также появлением Неоджокера, пытающегося вернуть статус-кво с помощью очередной волны преступности. Всплывают кое-какие грязные тайны, рушатся репутации, а некоторые личности, скрывающиеся под маской, вряд ли сохранят инкогнито. И вообще, обстоятельства неумолимо складываются так, что злейшие враги вынуждены объединить силы ради спасения того, во что они оба верят...

Шон Мерфи и ранее доказывал, что он неплохой автор-сочинитель, но этот факт затмевала его известность как художника (никто в индустрии не умеет рисовать голеностоп и острые как ножики носы лучше него, хех). Тут же одно удачно дополнило другое: продуманная история и ее изобразительное решение находятся в полной гармонии, позволяя оценить обе ипостаси создателя «Белого Рыцаря». Недаром комикс стал хитом продаж, и Шон теперь вовсю работает над его продолжением.

Повествование многослойно, полно мелких, но приятных сюрпризов, задействует уйму персонажей второго плана, в том числе, Харли Квин и... Харли Квин (ох, не спрашивайте!). И затрагивает много острых вопросов. Почему злодеи и герои в действительности так похожи? Отчего люди так легко идут за демагогами? Как отличить реального борца за справедливость от SJW-болтуна? Стоит ли прощать то, что, кажется, невозможно простить? Можно ли доверять людям, зная, что доверие так часто не оправдывается? И все это изящно встроено в динамичную историю, полную ураганного экшна, внезапной романтики и элегантных поворотов сюжета. А любители аллюзий получат еще и кучу занятных отсылок к кино- и мультвселенной Бэтмена.

Словом, «Белый Рыцарь» — весьма достойная работа, заслуживающая почетное место в коллекции любого фаната DC.

Что ж, как мы теперь знаем, что помпезная кинофеерия Люка Бессона по «Валериану» провалилась, словно рыбак на весеннем льду. Однако это совсем не повод хоронить оригинальный комикс. Второй том, содержащий три законченные истории, выглядит интереснее, веселее и гармоничнее первого. Авторы окончательно нащупали свой стиль, их уже не бросает то в мультяшное фэнтези, то в эпичную постапокалиптику. Теперь Кристен и Мезьер четко держат курс на легкомысленную по форме приключенческую фантастику в духе Джека Вэнса и Роберта Шекли — но с неизменно серьезной темой в основе.

Новелла «Беззвездная страна» (1972) описывает, как Валериан и Лорелин вляпались в гендерную войну, охватившую целую планету. Юмористическое и абсурдное противостояние полов отлично развлекает на фабульном уровне, тем не менее, в упаковке анекдотичного космического гротеска скрывается едкая раблезианская сатира на перегибы широко распространившихся идеологий феминизма и мачизма.

Во второй истории «Добро пожаловать на Алфлолол» (1972) создатели комикса со смаком рисуют карикатуру на колониальную политику. По сюжету, земляне захватывают планету, на которую однажды предъявляют права истинные хозяева, находившиеся в многовековой отлучке. Люди пытаются относиться к туземцам, как к индейцам, загоняя их в резервации и всячески эксплуатируя, но те оказываются не так просты. И каждый неправедный шаг землян мигом оборачивается против них самих. В итоге, получается рассказ в духе «Покахонтас» и «Аватара», однако без каких-либо кровавых эксцессов и с ощутимым экологическим уклоном.

Наконец, третья глава «Хозяйские птицы» (1973) вскрывает методологию современного тоталитаризма. Валериан и Лорелин попадают на планету, которой управляет никем не виданный вживую тиран. Его армия летающих монстров, способных повреждать разумы вычисленных диссидентов, с гарантией удерживает угнетаемый народ от бунта. Тем не менее, герои находят способ сокрушить диктатуру, а Кристен и Мезьер — повод порассуждать на тему «промывки мозгов» и контроля над умами, без каковой в наше время на одних только штыках никакая деспотия не удержится.

Особой глубины в этих рисованных повестушках, честно говоря, нет, и все же они прекрасно сочетают в себе нешуточную занимательность и некую актуальную проблематику. Ровно в той степени, чтобы читатель не загрустил от дефицита идей и не счел книжку чрезмерно беспечной спейс-адвенчурой.

Да, «Валериан» нарисован в архаичном ретро-стиле, а его сюжеты страдают благодушной наивностью. Вместе с тем, с каждой новой главой мастерство авторов растет — «воды» и пустого зубоскальства все меньше, иронии и фантазии все больше. Любители супергероики вряд ли полюбят столь специфический цикл, но ценители редкостей и «нестандарта» пропускать такой оригинальный проект не должны.

Ну, эту историю, наверное, уже все знают... Люк Бессон-де был в отрочестве таким фанатом комикса «Валериан», что именно под его влиянием сделал свой «Пятый элемент» (1997). А еще через 20 лет он поднакопил деньжат и снял кино уже непосредственно по самому «Валериану». Что ж, спасибо Кристену и Мезьеру за его счастливое детство. Картина с бюджетом под $200 млн получилась не то чтобы выдающаяся, но эта космическая феерия, щедро фонтанирующая изобретательными спецэффектами и инопланетными расами, поклонникам фантастики точно запомнится.

Неудивительно, что на этом фоне издательство «Азбука» сочло уместным познакомить читателей с первоисточником, что вдохновил впечатлительного режиссера на дорогостоящий панегирик одному из наиболее популярных французских комиксов. В первый том адаптированного цикла вошли три ранние главы «Валериана», вышедшие на языке оригинала с 1967 по 1971 годы.

Дебютная новелла «Дурные сны» явно сочинена, когда авторы еще не вполне определились с жанром и тоном повествования. В ней Валериан, агент службы охраны Пространства-Времени, попадает на машине времени в Средневековье, чтобы остановить ученого-злодея Ксомбула, который посредством овладения тайнами магии пытается захватить власть в Галаксити. Эклектичное сочетание НФ и фэнтези (вкупе с рисунком, тяготеющим к комическому гротеску в духе «Астерикса и Обеликса»), честно говоря, сбивает с толку.

Во второй (сдвоенной) истории под названием «Город зыбучих вод»/«Земля в огне» создатели перестают метаться между жанрами и твердо держат курс на НФ. Валериан и вытащенная им из сказочного Средневековья пейзанка Лорелин, ставшая напарницей главгероя, отправляются в разрушенный экологической катастрофой, полузатопленный Нью-Йорк 1986 года, чтобы пресечь очередные козни Ксомбула. Здесь уже вовсю виден фирменный стиль Мезьера: рисунок с большой глубиной изображения, богатый деталями антураж, чистые и яркие цвета, постоянный экшн.

Наконец, третий сюжет «Империя тысячи планет» уже почти близок к тому, что мы видим в фильме Бессона. Шпионская миссия на странную планету, круговерть галактических рас, политические интриги, экзотические красоты иных миров и изрядное влияние Майкла Муркока и Джека Вэнса. Именно с этой новеллы, считается, и стартует классический «Валериан»: удачная формула повествования найдена, и авторы отныне будут ее придерживаться.

С учетом вышесказанного следует признать: первый том «Валериана» может разочаровать современого фаната комиксов. Жанровая нестабильность, «жирный» ретро-рисунок и общая галльская легкомысленность способны отпугнуть любого, кто привык к эпикам про Бэтмена или Человека-паука. К тому же Мезьер не умеет толком изображать лица (в чем сам простодушно признается в интервью). Например, конь, на котором главный герой скачет в первой части, нарисован анатомически безупречно. А вот физиономию протагониста словно не карандашом набрасывали, а совковой лопатой. Чувствуется, что художник тяготеет к карикатуре: ученый Шредер у него — отличная пародия на комика Джерри Льюиса. Но когда центральное действующее лицо похоже на жертву пластического хирурга, это вгоняет в ступор. Да и красотка Лорелин порой утрачивает сходство с прототипом (межзвездной секс-бомбой Барбареллой из одноименного фильма 1968 года) и превращается в лишенную выразительных черт пластиковую куклу.

Как бы там ни было, «Валериану» стоит дать шанс. Да, первая книга отпугивает визуальной архаикой и примитивными сюжетами. Однако надо помнить, что если бы данный комикс был всего лишь слепленной из поп-культурных архетипов своего времени халтурой, его выпуск ни за что не продержался бы 40 лет — до 2010 года! Уже на протяжении первых глав видно, что Кристен и Мезьер быстро прогрессируют как авторы, поэтому хочется поскорее увидеть следующие тома, чтобы своими глазами увидеть дальнейшую эволюцию их детища — к слову, оказавшего огромное влияние на Джорджа Лукаса во время разработки «Звездных войн».

Ценители пухлых кроссоверов (фанаты Kia Sorrento, это не про вас!) получили в лице «Лиги Справедливости против Отряда Самоубийц» достойный объект для обожания. Толстый том в 336 страниц содержит 6 выпусков основного повествования и 5 примыкающих к нему сюжетов, подробно излагающих, как сборная Супермена сперва повздорила со сборной Аманды Уоллер, а потом, как это случается в комиксах сплошь и рядом, объединила силы против общего врага.

Во второй книге «Отряда Самоубийц» линейки DC Rebirth уже намекалось, что ручные мегазлодеи из тюрьмы «Белль Рив» рассматриваются Уоллер не только как расходный материал для секретных силовых операций, но и сдерживающая сила в вероятном конфликте с супергероями. И вот, во время миссии по нейтрализации одного нездорового культа на острове Баднисия дорожки конкурирующих концессий впервые пересекаются. Ну, не сюрприз.

Следует небольшой, но эффектный приступ соревновательной физкультуры, который заканчивается не совсем так, как ожидает читатель. Зато он ожидает, что героям и злодеям вскоре придется одинаково туго. И читатель таки прав. Ведь еще во вводной главе нас знакомят с телепатом-психопатом Максвеллом Лордом. Сей мегаломаньяк собирает собственную злодейскую команду, чтобы осуществить одну заветную и совершенно больную мечту. Если ему это удастся, Земле конец.

В культурной программе значатся разборки с применением зомбирующего оружия, моральные дилеммы со сложным выбором из плохого и очень плохого, а также серьезные жертвы среди мирного населения. А еще почтенной публике напомнят, что от великого до смешного один шаг — как впрочем и от злодея до героя (и наоборот). Самый отъявленный мерзавец порой способен на самопожертвование, а благородный рыцарь света может по воле обстоятельств сотворить нечто ужасное. Так уж устроен этот мир: расскажи Богу о своих планах, а он тебе в ответ ссылки на статьи в Википедии про детерминизм и теорию хаоса.

В общем, «Лига Справедливости против Отряда Самоубийц» — это, по сути, развернутое размышление о степени контроля над происходящим воруг тебя и исчезающе малой возможности просчитать последствия принимаемых решений. Только в упаковке ураганного экшна с эпическими драками и масштабными разрушениями.

Честно говоря, Уильямсону и его коллегам не хватает тонкости в построении сюжета. Анализу конфликтов, развитию характеров и психологии персонажей уделено заметно меньше места, чем удалому рубилову, которое начинается через явно просчитанные промежутки времени. Однако кто сказал, что для супергеройского комикса это так уж плохо? Чай, у нас тут не «Поминки по Финнегану»!

Дефицит полутонов и неглубокость выводов планово меркнет перед интенсивностью и масштабом эпических битв, в которые вовлечена впечатляющая орда действующих лиц. Даже Лобо засветился — надо признать, у самого крутого мужика во Вселенной феноменальное чутье на движуху с акцентом на тяжкие телесные повреждения. Девятнадцать (!) художников потрудились на славу, чтобы проиллюстрировать этот монументальный кроссовер. Ни один не схалтурил: каждый внес вескую лепту в графическое великолепие тома.

Иными словами, если не требовать от книги слишком многого, а настроиться на многофигурный чемпионат по живописную мордобою (с дозированными вкраплениями психологической драмы), то «Лига Справедливости против Отряда Самоубийц» замечательно скрасит вам вечер-другой, оставив по себе приятное послевкусие.

Нил Гейман любит творчество Майкла Муркока. А еще Нил Гейман обожает Бэтмена. И когда ему предложили в 2009 году создать финал очередной Бэт-линейки комиксов, одна любовь автора наложилась на другую и привела к появлению нестандартного двойного выпуска «Что случилось с Крестоносцем в Маске?»

Уже на первых страницах мы видим Темного Рыцаря в гробу и бел... черных тапках. Мертвого как доска, но почему-то продолжающего размышлять вслух на интересующую как его самого, так и читателя тему: «Что, черт побери, происходит?» На этом месте ценителей традиционной супергероики наверняка переклинит, однако поклонники Геймана должны прорваться, я в них верю.

Постепенно становится ясно: супергерой отдал концы, на прощание с легендой приглашены все знавшие его — как сподвижники, так и враги. Каждый имеет право толкнуть речь, даже Джокер. И все активно этим правом пользуются. Однако есть странность: затронув тему гибели Бэтмена, ораторы совсем по-разному описывают случившееся. Версии смерти защитника Готэма резко противоречат друг другу, правда, никто как будто не замечает сюрреализма ситуации.

Несмотря на то, что комикс короткий — менее сотни страниц — общая картина в голове читателя складывается не сразу. А она такова: вместо фабульно-ориентированного эпилога к приключениям Брюса Уэйна нашему вниманию предложили философское осмысление личности и роли знаменитого героя. Причем, не в контексте истории его самого, а в разрезе общекультурных обобщений. Именно здесь понимаешь, что автор рассуждает о месте Крестоносца в Маске в сердце фанатов с оглядкой на архетипы — прежде всего, на архетип муркоковского Вечного Воителя.

Книга — поэтический панегирик Бэтсу. Используя элементы притчи и аллегории, Гейман объясняет, что герой как персонаж — может пасть, а вот герой как архетип — бессмертен. Не неуязвим, а бессмертен так, как бессмертна идея справедливости. Как Феникс, всегда восстающий из пепла.

Определенно, такую интерпретацию образа Темного Рыцаря и его жизненного пути через едва ли не буддистскую по сути поэтику вечного возрождения и идею одновременного существования Человек-Летучей мыши во множестве художественных реальностей, многим принять будет сложновато. Ибо это не очередное приключение Величайшего Детектива в Мире, а лирическое признание в любви выдуманному человеку, внезапно оказавшемуся реальнее всех реальных и живее всех живых.

И все же несмотря на специфичность повествования и трудность для восприятия, комикс наверняка очарует даже тех, кто предпочитает иносказаниям и размышлениям ураганный экшн. Тем более, что иллюстратор Энди Кьюберт придумал для оформления тома отличную фишку: по ходу повествования он слегка менял свой фирменный стиль, чтобы тот или иной фрагмент напоминал графику других знаменитых художников «бэтменианы» — от Боба Кейна до Фрэнка Миллера. Причем, фокус был в том, дабы сохранить общее цветовое и динамическое решение, добившись разнообразия лишь за счет каких-то лаконично дозированных (но узнаваемых) элементов, присущих изобразительным манерам других творцов. Очень тонкая, штучная работа.

Ориджину Темного Рыцаря в «бэтмениане» уделено довольно много произведений. Чего не скажешь об уберзлодее Джокере. Что понятно: олицетворение Хаоса, псих с зелеными волосами и акульей ухмылкой и не должен иметь четкого бэкграунда. У безумных клоунов не бывает паспортов и страховок: в их карманах есть место только для подушек-пердушек и динамита. Вот Алан Мур рискнул в «Убийственной шутке» (1988) покопаться в прошлом шалуна-маньяка — фанаты впечатлились, но не оценили. И Тиму Бертону попеняли за то, что он подробно расписал в «Бэтмене» (1989) превращение немолодого уже Джека Николсона в смертельно опасного шута.

В связи с этим наиболее мудрым видится подход Эда Брубейкера и Дуга Манки, предпринятый ими в 72-страничном ван-шоте «Бэтмен: Человек, который смеется» (2005). Книга — современный техничный римейк первого выпуска графической серии «Бэтмен» (1940) и рассказывает о первом сражении Человека-Летучей мыши с Джокером. И хотя кое-какие предположения о генезисе злодея в ней делаются, тайна его личности сохранена. Зловещий клоун появляется словно ниоткуда и наносит стремительные, неотвратимые удары по видным гражданам Готэма. С помощью яда, вызывающего у жертв неконтролируемый приступ веселья перед смертью. Темный Рыцарь, подозревающий, что новый противник маскирует своими атаками подготовку более масштабного преступления, пускает в ход дедукцию, пытаясь раскрыть план психопата до того, как станет слишком поздно.

Во внутренней хронологии DC Comics эта короткая, но отличающаяся высокой концентрацией событий история, следует сразу за томом Фрэнка Миллера «Бэтмен: Год первый» (1987). Однако заметно отличается от него по духу и букве. У Миллера царил нуар-жесткач в сюжете и сумрачно-экспрессивный рисунок Дэвида Маццукелли усиливал его брутальность. Брубейкер склоняется к эффектному голливудскому триллеру типа «герой наперегонки со временем», кинематографичность которого подчеркивают яркие цвета и «раскадровочная» графика Дуга Манки.

Акцент на красочный экшн и сюжетная компактность «Человека, который смеется» не дают простора для особых изысков: детективная линия простовата, жестоким шуткам Джокера не хватает подлинного остроумия, а Бэтс большую часть времени лишь реагирует на события, а не направляет их. Хотя авторы сумели начинить повествование скрытыми аллюзиями. Самая очевидная из них — заглавие тома, обыгрывающее название романа Виктора Гюго, облик главного героя которого, Гуинплена, оказал решающее влияние на имидж Безумного Клоуна. Точнее, облик актера Конрада Вейдта, сыгравшего Гуинплена в экранизации книги Гюго 1928 года.

Как бы там ни было, «Человек, который смеется» производит самое приятное впечатление своей добротностью и ровным исполнением. Рассматриваемый ван-шот сложно назвать выдающимся, тем не менее, сей кирпичик без зазоров входит в кладку бэт-канона и создает хороший задел к череде грядущих противостояний Темного Рыцаря и его злейшего врага. Более легкий для восприятия, чем творения Мура, Миллера, Лоэба или Моррисона, комикс все же уверенно держит баланс между развлекательностью формы и насыщенностью содержания. И подойдет как любителям сочного супергеройского экшна, так и поклонникам богатых деталями детективных сюжетов.

Мы в ответе за тех, кого приручили. И когда забываем об этом, случается всякое нехорошее. Там, где отношения всегда строились на доброте, любви и эмпатии, возникает бессовестная эксплуатация, а живое существо начинает рассматриваться исключительно как мясная машина для достижения тех или иных целей...

«НАС3» Гранта Моррисона и Фрэнка Куайтли — потрясающая и печальная история о том, куда может завести дегуманизация, стоит человеку дать слабину и забыть, что у него помимо разума есть еще сердце и душа. Сюжет графической новеллы вращается вокруг трех домашних любимцев — пса Бандита, кошки Рыжика и кролика Пирата, — превращенных грезящими о новых видах оружия вояками в боевых киборгов. Украденные у любящих хозяев, лишенные ласки и закованные в неснимаемые бронированные экзоскелеты, четвероногие герои явно страдают от навязанной им роли. И хотя они не помнят ничего о прежней жизни, их переполняет желание вернуться к нормальному существованию и найти дорогу домой — даже не зная, где это.

Однажды им представляется шанс сбежать из своей секретной лаборатории, но кто же позволит разгуливать на свободе живому оружию с зашкаливающей огневой мощью? Тем более, что бывшие Бандит, Рыжик и Пират, получившие теперь вместо имен номера 1, 2 и 3 все-таки не люди, а звери, и руководствуются инстинктами. А это означает, что в ответ на все, кажущееся им угрозой, они пустят в ход свой богатый арсенал. Поэтому военные пускаются в погоню, и приказ у них четкий: вышедший из-под контроля экспериментальный отряд НАС3 — уничтожить...

Несмотря на то, что придуманная Моррисоном и Куайтли история довольно лаконична, содержит минимум диалогов и уместилась всего в три выпуска, парни успевают сполна раскрыть избранную ими тему. И раскрыть ее с привлечением весьма крутых изобразительно-драматических средств. Крови авторы не жалеют и не брезгуют как следует надавить на слезные железы читателя, чьи волосы стремительно седеют от постоянного столкновения на страницах книги «милоты» с ультранасилием. Контраст между трогательным и жутким подчеркивается обильным использованием нетривиальных изобразительных приемов. Например, Куайтли придумал шикарный трюк с 3D-полиэкраном, когда эффектная экшн-сцена расписывается на фазы движения не последовательно, а параллельно — в серии мелких панелей, частично перекрывающих друг друга, или даже веером раскрывающихся под разными углами по отношению к читателю. Этим достигается небывалая иллюзия трехмерности и имитируется нечеловеческое восприятие времени и окружающей реальности. Единственная претензия к художнику заключается в том, что он питает необъяснимую слабость к «мясистости». Все люди у него ширококостны и массивны, включая женщин. И даже кибердоспехи животных выглядят как неповоротливые танки — непонятно, как они могут обеспечить заявленную в сюжете высочайшую мобильность.

К слову, о сюжете. Если вы смотрели диснеевский фильм «Дорога домой: Невероятное путешествие» (1993) про двух собак и одну кошку, пытающихся вернуться к хозяевам и преодолевающим для этого сотни миль, то сразу увидите, откуда у «НАС3» растут, хм, лапы. Другое дело, что кино Дуэйна Данэма — обычная сентиментальная история о воссоединении разлученных сердец. А графический роман Моррисона и Куайтли — упакованная в оболочку свирепо-душещипательного экшна в духе Квентина Тарантино мудрая притча о том, что этические принципы и мораль не чих собачий. Чудовищ порождает не только сон разума, но и сон совести. Пытаясь сделать монстра из того, кто заслуживает только любви, сам становишься монстром.

Реальный случай: в апреле 2003 года несколько львов сбежали из Багдадского зоопарка, разрушенного американскими бомбардировками. Об этом написали в газетах, правда, на фоне творившегося в Ираке хаоса такой эпизод выглядел незначительно и почти всеми был быстро забыт. Почти всеми, только не видным комиксистом Брайаном К. Воном, лауреатом премии Айснера за графические серии «Ex Machina» и «Y: The Last Man», будущим автором блистательной «Саги». Драматическая судьба львиного прайда, очутившегося в эпицентре боевых действий, запала ему в душу и постепенно выкристаллизовалась в сюжет графического романа-притчи о цене свободы, а также жестокости, красоте и хрупкости жизни.

В итоге, призвав в союзники художника Нико Анришона, он выпустил в 2006 году один из самых необычных комиксов начала XXI века — «Львы Багдада». В котором звери говорят, но это не сиропная диснеевская fairy tale, а мрачноватое иносказание в духе оруэлловского «Скотного двора». В котором много ярких, насыщенных красок, но это не искусственно акцентируемое разноцветье, а попытка передать все оттенки настоящей палитры Востока. Который цепляет динамичным, «киношным» рисунком, но далек от гиперболизированного экшна рисованной супергероики.

За давностью лет уже никто не помнит, сколько львов вырвалось из клеток 13 лет тому назад. У Вона их четверо: альфа-самец Зилл, старая одноглазая самка Сафа, молодая самка Нур и ее сын, любопытный львенок Али. Каждый из персонажей обладает хорошо прописанным характером и олицетворяет собою разные общественные группы иракского общества. Зилл самый могучий из всех и символизирует ту широкую социальную прослойку конформистов, которым сладок запах свободы, но им и при Саддаме вполне уютно. Сафа похожа на тех жертв режима, которых сломали, и они не верят в то, что новая метла лучше старой, предпочитая воле минимальный комфорт знакомой клетки. Нур же из тех, кто надеется на лучшее будущее и готов сражаться за него. А в образе Али воплощена невинность и неопытность еще не определившегося со взглядами молодого поколения.

Терпя лишения и превозмогая опасности, испытывая голод, страх и растерянность, четвероногие герои бродят по улицам и паркам превращенного в руины, обезлюдевшего Багдада и ведут вполне себе мировоззренческие беседы:

- Есть одна старая пословица, Зилл. Свобода даром не дается, ее надо заслужить.

- Угу, а есть другая старая пословица. Дареному коню в зубы не смотрят... его едят.

Что вызывает уважение, Вон дает героям высказать свою точку зрения, но не принимает чью-либо сторону, доверяя читателю самому делать выводы и выставлять оценки позициям сторон. И, будучи американцем, он с явным скепсисом относится к американской идее-фикс, будто свободу можно принести на штыках. Штыки — они для того, чтобы нести только смерть, как довольно прозрачно намекает автор. Впрочем, он также дает понять, что империализм США с его ковровыми методами нанесения демократии не является оправданием для диктатуры Саддама. Образ монструозного медведя-убийцы Фаджера, встречающегося на пути прайда и символизирующего иракский режим, — красноречивая метафора, которую трудно понять превратно.

Экзистенциально-философский посыл «Львов Багдада» очень гармонирует с «европейским» рисунком франко-канадца Анришона. Нарочито реалистичная, фактурная графика, избегающая мультяшных гротеска и гиперболизации, но с задающей поэтический настрой цветовой гаммой, лишенной контрастных сочетаний, замечательно подходит к лаконичному, печальному, жесткому и вдумчивому сценарию Вона, полному неочевидных аллюзий и образов.

Желтое с зеленым, вообще-то, неплохо сочетается (взять, к примеру, флаг Ямайки, хе-хе). Но во вселенной DC это не так. Там вопрос цветовой дифференциации штанов стоит острее, чем на Плюке. И фундаментальный кроссовер «Война Корпуса Синестро» калибром почти в 500 страниц и весом в пару кило рассматривает его в самых красочных подробностях.

Противостояние галактических полицейских Зеленых Фонарей и отступника Синестро, ушедшего в раскол и основавшего свой собственный Корпус, использующий силу Страха (желтую), занимает особенное место в мифологии DC. В середине «нулевых» Джефф Джонс вдохнул в серию комиксов «Green Lantern» новую жизнь. Но циклу не хватало некоего масштабного события, этакой точки сборки, вокруг которой можно было бы закрутить по-настоящему грандиозный эпик.

К счастью, Джонс вспомнил об одном выпуске «Зеленого Фонаря», написанном Аланом Муром еще в 1986 году, в котором фигурировало зловещее пророчество «Самая Темная Ночь». У этого сюжета был потенциал для развития, и Джефф с коллегами решили копать в этом направлении. Получившаяся у них «Война Корпуса Синестро» — феерическая, роскошно оформленная прелюдия к пресловутой Самой Темной Ночи. Фактически, это величественная сага о том, как Орден Добра под грузом внутренних противоречий, негибкости этического кодекса и окостенения иерархии управления переживает острый кризис, выливающийся в хаос гражданской войны. Ну, такое много раз бывало в истории (падение империй) и в массовой культуре (падение джедаев).

Для неофита чтение кроссовера будет нелегким испытанием. Хотя авторы в самом начале кратко, но толково рассказывают, кто такой Синестро, почему он предал идеалы Зеленых Фонарей, какие цели преследует и какие средства задействует, в книге просто безумное количество персонажей и отсылок к ранним событиям. Без хорошего знания канона разобраться в том, что происходит, и кто все эти люди/инопланетяне/монстры, будет сложновато.

На протяжении 12 выпусков авторы живописуют, как Синестро и его приспешники насаждают во Вселенной диктатуру, полагая, что только тоталитарная власть, замешанная на устрашении, установит мировой порядок. Соответственно, Зеленые Фонари сражаются с желтой заразой, с трудом отражая одну атаку Корпуса за другой, так как на стороне архизлодея играют могущественные союзники: Параллакс, Анти-монитор, Киборг Супермен и Супермен Прайм.

Как водится, по ряду причин центральную роль в интриге играет Земля, которая неизбежно станет полем боя. Неудивительно, что в войне принимают участие сразу четверо Фонарей с нашей планеты: Хэл Джордан, Карл Райнер, Гай Гарднер и Джон Стюарт. Трудно сказать, намеренно это вышло или нет, но героическая четверка слегка напоминает характерами мушкетеров Дюма.

Пускай на обложке книги значится рейтинг «12+», графический роман получился очень брутальным. Не то чтоб читатель оказывается по колено в потрохах, но кровь и расчлененка на страницах встречаются часто. Сцены из серии «Уноси готовенького» следуют одна за другой. Особо ценные кадры, конечно, останутся в живых, и все же несколько звезд второго плана таки выведут в расход.

Какой-то особой глубины в сюжете не ищите: битва идет, не до тонкостей. Стратегия и тактика не требуют развернутой рефлексии. Хотя какие-то обобщения по поводу силы страха и механизмов самодеградации сложных систем имеются, их затмевают героический пафос и лютый нон-стоп экшн. Словом, философской подоплеки, как в «Войне и мире», не ждите: у нас тут эффектный боевик с толпами персонажей, едва умещающимися на разворотах. Размер имеет значение — в книге даже сражающиеся разумные планеты есть! Сможет ли «Самая Темная Ночь», прологом которого служит «Война Корпуса Синестро» переплюнуть такое?

Браз де Олива Домингос, журналист и писатель, трагически погибает в возрасте 32 лет — в день своего рождения. Потом смерть настигает Браза в 21 год. И в 28 лет. И в 41 год. И в 11 лет. И...

Да, мы говорим об одном и том же человеке.

Мультивселенная синьора Домингоса, придуманная бразильскими комиксистами Фабио Муном и Габриэлем Ба, в которой главный герой всякий раз завершает свой жизненный путь по-разному, очаровывает с первой же страницы. Несмотря на то, что каждая глава повествования заканчивается смертью персонажа, в следующей он возвращается, явно не подозревая о предыдущем варианте развития событий.

Тонкий нюанс: судьба Браза не меняется радикально. В параллельных версиях своего бытия он не избирает иной путь, становясь, скажем, астронавтом или фермером. Его curriculum vitae держится привычной колеи, просто колея все время выходит разной длины. В тот или иной момент квантовая функция жизни героя схлопывается в состояние «выкл.» — как правило, довольно неожиданным образом.

Подобно коту Шредингера, он и жив и мертв одновременно в своей коробке. Только его коробка вмещает в себя весь огромный мир, пронизанный интерферирующими волнами вероятностей. Внезапная погибель ждет Браза за каждым углом, но он не осознает, что его «сейчас» вмещает в себя бесчисленное множество вариантов — пересечься эти параллельные линии могут разве что во сне.

И в чем же смысл истории? — спросите вы. Ну, если вы цените латиноамериканский магический реализм, к которому «Мечтателя» вполне можно отнести, то сама постановка подобного вопроса будет излишней. Рассказывая о смертях Домингоса, авторы не подталкивают читателя к какой-то четкой финальной морали. Они всего лишь приглашают нас поразмыслить над собственной жизнью, наблюдая за персонажем, с которым большинству из нас будет нетрудно себя ассоциировать. Повседневное существование Браза довольно обыденно: он не совершает подвигов и не особо интересен сам по себе. Но. На его примере мы видим, что на самом деле каждый миг его бытия насыщен и полон событий и переживаний, формирующих его личность. Мы склонны видеть в рутине только рутину, однако повествовательная оптика Муна и Ба такова, что в повседневном и банальном постоянно проступает нечто уникальное и захватывающее — и это ощущение непрерывной генерации чего-то чудесного в заурядном передано в книге совершенно блестяще.

Будь на месте создателей этого арт-комикса авторы попроще, они, наверное, сосредоточились бы на проблеме выбора. Мол, чем более нравственно и благородно герой поступает, тем лучше он становится, и это отражается на качестве его вариабельной судьбы. Мун и Ба пойти по такой очевидной стезе, к счастью, отказались. Их занимает не эволюция духа героя, а эволюция его самопознания. Браз, а вместе с ним и читатели, постепенно приходят к пониманию того, что смысл жизни не существует сам по себе, он создается мыслящими созданиями. И неизбежность смерти — необходимая составляющая этого процесса, ибо всякой книге положен конец, без финала она не обретет полноту, не встанет на свою полку во Вселенской Библиотеке. Неважно, будет ли это короткая новелла или толстенный роман. Важна заключенная в книге история и то, что каждое ее слово, описывающее происходящее «здесь и сейчас», — кусочек голограммы, содержащий в себе образ произведения целиком, во всей его непостижимой сложности.

Словом, замечательная работа замечательных авторов, над каждой страницей которой можно надолго зависнуть, наслаждаясь гармонией формы и содержания. Кстати о форме: графика Ба и Муна совершенно не мейнстримная, в ней нет гладкости и динамики супергеройских комиксов. Парни предпочитают сочетание грубоватых, жирно прочерченных линий и волшебно-нежных цветов, что как раз задает то особое настроение, присущее магреализму: персонажи и предметы лишены яркости и вызывающе материальны, а фоны переливаются нереально сказочными красками.

Признаем правду: Бэтмен давно и прочно завяз в неонуарной вселенной с элементами готики. Может быть, потому авторы комиксов о Темном Рыцаре не видят нужды в том, чтобы помещать героя в тот изначальный мир нуара, в котором царят роковые сороковые, коварные красотки дымят изящными папиросками в мундштуках, а гангстеры в зут-сьютах по-хозяйски нагло рассекают по улицам?

Но искушение вернуться к истокам велико, чего уж там. Вот Эд Брубейкер не утерпел и выдал на-гора весьма стильный 64-страничный ван-шот «Бэтмен: Готэм Нуар» (2001), предлагающий вниманию читателя Человека-Летучую мышь образца 1949 года. Важное уточнение: реальные комиксы той эпохи были цветастым подростковым чтивом и никаких нуарных мотивов не содержали. Брубейкер попытался показать, как выглядела бы серьезная, мрачная история про супергероя в плаще и маске, написанная Рэймондом Чандлером или Дэшилом Хэмметом.

Кстати, сюрприз! Хоть Бэтс и Брюс Уэйн появляются в сюжете, первую скрипку играет здесь старина Джим Гордон. По сюжету, он бывший коп и частный детектив, получивший на фронтах Второй Мировой сильную психологическую травму, которую он, разумеется, лечит лошадиными дозами виски. Из-за постоянных алкогольных отключек мужик не вполне контролирует свое поведение и в один прекрасный момент обнаруживает себя в роли главного подозреваемого в убийстве девушки, каковую ему поручила опекать хозяйка популярного ночного клуба Селина Кайл.

На этом этапе в его жизни появляется Бэтмен, в существование которого Джим не верил, считая того персонажем баек суеверных бандитов, — и, с учетом возможности белой горячки, не до конца верит, даже увидев воочию. К счастью, угрюмая фигура в плаще и маске приходит к выводу о невиновности Гордона и помогает ему вычислить истинного убийцу, благо, в деле появляются зацепки, ведущие в коридоры коррумпированной власти. Однако тянуть за торчащую ниточку опасно: под удар могут попасть (и попадут, будьте уверены!) жена и дочь героя...

Стилизация под послевоенные нуарные детективы у авторов комикса вышла на загляденье: прямо представляешь себе, что эту книжку запросто мог бы экранизировать Говард Хоукс с Хамфри Богартом в роли Джима. Бритвенной остроты реплики, жесткие диалоги тертых калачей в двубортных костюмах и шляпах-федорах, атмосфера безнадеги, вечная ночь на улицах, густые тени и тусклая гамма, близкая к черно-белой — ингредиенты подобраны поваром толково и со вкусом. Это именно что чистый нуар, а не порой выдаваемый за него палп.

Загадка гибели девушки сама по себе довольно дежурна и не подразумевает блеска дедукции, но вписана в общий сюжет вполне элегантно — как и генезис местной версии Джокера, имеющий определенные параллели с одним более чем известным фильмом Тима Бертона. Вообще, визуальных отсылок к фильмам в данной графической новелле предостаточно. Есть визуальные цитаты из творчества Альфреда Хичкока, Орсона Уэллса, того же Хоукса.

Самое интересное — неоднозначный финал комикса. Как и положено для жанра, он не блещет оптимизмом: Зло наказано, вот только для сил Добра цена, как обычно, оказывается слишком велика. А главное, читатель, уверившийся было в реальности Бэтмена вместе с Джимом, вдруг осознает на последней странице: версию насчет алкогольного психоза Гордона не стоит совсем сбрасывать со счетов!

Крепкий сюжет и точная имитация в тексте стиля «черного детектива» пребывают в книге в полной гармонии с выразительной графикой Шона Филлипса. Этот британский художник является большим спецом по криминальному ретро. Его контрастный рисунок сочетает в себе впечатляющие объем, динамику и четкость. Даже статичные кадры у него выглядят экспрессивными. И лишь сам Бэтмен концептуально оставлен почти что бесформенным черным пятном с узкими лезвиями глаз — клубящийся в тенях жуткий морок, кошмарное видение. Очень правильное решение.

«Мои шутки изящны в своей простоте! Увидел, дошло, поржал — все, поехали дальше!»

Джокер

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Мы привыкли к тому, что мир Бэтмена — мрачное место, в котором царит паранойя, а сюжеты разворачиваются исключительно в жанровых рамках криминальной драмы, боевика и триллера. Так и представляешь, что авторы DC Comics забираются на чердаки готических особняков и под писк летучих мышей сочиняют одну запредельно суровую историю из жизни Темного Рыцаря за другой.

На самом деле Бэтс не такой бука, каким его часто рисуют. Создатели графических новелл не забывают о кэмповых корнях супергероя и выдают порой на-гора мини-шедевры вроде «Безумной любви» (1994) Пола Дини и Брюса Тимма, являющейся по сути эксцентрической комедией. Именно эти парни придумали чиканутую подружку Джокера Харли Квинн, причем она сперва появилась в мультсериале «Бэтмен» (1992-1995) и лишь потом на волне успеха у зрителей переехала на страницы книг.

«Безумная любовь» — это 64-страничный ван-шот, изящно объединяющий в себе ориджин колоритной злодейки, поданный в виде развернутого флэшбэка, и уморительную байку о том, как Харли пыталась вывести свои отношения с Джокером на новый уровень, в одиночку укокошив ради него Бэтмена. Дини и Тимм демонстрируют в своей графической новелле изрядное чувство юмора, извлекая немало смешного из весьма лаконичной концепции. По их мнению, Джокер страшно серьезно относится к своему противостоянию с Темным Рыцарем, но оформляет его шутками, которые выглядят как искрометные импровизации. Напротив, его пассия очень легкомысленна во всем, что касается планирования сражений с Бэтсом, однако ее непонимание законов комедии выводит Джокера из себя. Ему мало разгромить и уничтожить своего заклятого врага, его месть должна выглядеть как шедевр утонченного глумления над поверженным противником. А наивная Квинн никак не возьмет в толк, что ее желание помочь любимому только бесит Короля Клоунов, чья гордость требует единоличного и идеального по исполнению триумфа над Бэтменом.

В сущности, «Безумная любовь» — это остроумно разыгранная история о том, как по-разному смотрят на жизненный успех мужчины и женщины. Джокер — честолюбивый перфекционист, жаждущий покорить вершины суперзлодейского мастерства. А для Харли главное — жертвенная любовь, она грезит о семье и мечтает нарожать своему зеленоволосому идолу очаровательных психопатиков. Вот от этой разницы представлений авторы и отталкиваются, с иронией препарируя отношения экстравагантной парочки. Человек-Летучая мышь в этой заварушке отнюдь не главный — просто он как лакмусовая бумажка высвечивает противоречия между антигероями и ловко этими противоречиями пользуется, дабы победить тандем знатных неадекватов.

Лихость, с которой Дини и Тимм повествуют о вполне серьезных вещах средствами слэпстик-комедии, покоряет с первых страниц. «Мультяшный» рисунок авторов, восходящий по изобразительной части к стилю ар-деко, а по динамике к «Тому и Джерри», прост, но эффектен. Недаром он почти без изменений используется в анимации — например, в вышедшем в августе 2017-го мульткомиксе «Бэтмен и Харли Квинн». Диалоги тоже очень «киношные»: никаких занудных объяснений очевидного, много ван-лайнеров и междометий.

Вообще, книга подкупает отточенным балансом составляющих ее частей: в ней нет ничего лишнего, каждая изобразительная и сюжетная деталь находится на своем месте и работает на результат. А внешная легкость в ней гармонично дополняется подспудным психологизмом. Неудивительно, что «Безумная любовь» завоевала Премию Айснера как лучший сингл года.

Знакомьтесь: Дэвид Смит, скульптор.

Не тот Дэвид Смит (1906–1965), который известен как классик абстрактного экспрессионизма и упоминается во всех учебниках по искусству ХХ века. ДРУГОЙ Дэвид Смит, на долю которого выпало несравнимо меньше внимания критиков и коллекционеров. И во многом это вина самого героя — явного социопата, одержимого творчеством, болезненно принципиального в мелочах и витающего в черно-белом мире абсолютных ценностей.

Некоммуникабельный интроверт, жаждущий оставить след в истории, он действительно очень одарен и, объективно говоря, заслуживает успеха. Проблема в том, что при таком складе личности, как у него (наглухо зацикленный на своем искусстве эгоманьяк), нечего и надеяться на теплый прием у публики и экспертов. Максималист, не заботящийся о чувствах окружающих, он легко может оскорбить потенциального спонсора, обидеть единственного друга, гордо оттолкнуть готового его поддержать человека — мол, он в подачках не нуждается!

Из этих же несимпатичных черт характера следует и малая востребованность его работ. Они явно слишком личные: идеи, лежащие в их основе, берут начало в весьма мрачном прошлом Дэвида (он сирота, все члены семьи которого безвременно умерли), отчего их смысл вполне понимает лишь галерист Олли, с которым герой знаком со школьной скамьи. Так что карьере Смита препятствует еще и неспособность донести свои мысли до широкой аудитории.

Словом, в свои 26 лет парень в полном тупике. И выход из него предлагает сила, что всегда этот выход находит. С гарантией.

Смерть.

Приняв облик покойного дяди Дэвида — Гарри (надо сказать, жутко похожего на патриарха мира комиксов Стэна Ли, хотя МакКлауд утверждает, будто прототипом был другой человек), она предлагает герою поистине фаустианскую сделку. На срок в 200 дней Смит получает суперспособность: голыми руками лепить из любого материла — стали, камня, дерева и так далее — все, что его душе угодно, дабы воплотить самые невероятные творческие фантазии. Достаточный срок для создания колоссального вклада в мировое искусство. Но по его истечении Смерть заберет Дэвида. Такова цена.

Надо ли говорить, что одержимый молодой скульптор соглашается. До поры не понимая, что никакие сверхсилы не сделают его востребованным и знаменитым, если он не сможет найти контакт с аудиторией. Ему дан мощнейший инструмент для творческого преобразования окружающей действительности. Вот только сможет ли он им правильно воспользоваться, чтобы реализовать свой и в самом деле недюжинный потенциал?

И тут в его жизни появляется девушка. Ее зовут Мэг, и она полная противоположность герою. Без труда сходится с людьми. У нее куча друзей. Она очень веселая и открытая всему новому личность. Все ее обожают. Мэг не обидчива, легка на подъем, верит в людей и с готовностью помогает им.

Если кто и может изменить Дэвида, превратив его из угрюмого эгомана с комплексом жертвы в нормального человека, способного скинуть добровольно наложенные на себя цепи и воспарить над созданной в собственном воображении свинцовой реальностью, то это она. Но для этого герою придется, наконец, научиться любить. И не только Мэг, как предусматривает логика сюжета, а людей вообще. Полюбить саму жизнь.

У Дэвида есть на это 200 дней.

Целая вечность.

================================

Со словами Нила Геймана, напечатанными на суперобложке «Скульптора» — про то, что это «лучший графический роман из прочитанных за эти годы», хочется согласиться сразу после прочтения. Впечатление детище МакКлауда производит исключительно сильное. При всем том, что рисунок в нем, мягко говоря, не стремится к эффектности: черный цвет, белый и все оттенки серо-синего, а детализация и изящество линий определенно принесены в жертву выразительности.

Но это действительно выдающийся РОМАН — и не только по объему (496 страниц). Он крепко скроен, композиционно выверен и внутренне сбалансирован: в конце концов, его автор — признанный теоретик искусства комикса и с великим тщанием работал над книгой пять лет. МакКлауд на всем протяжении повествования подтверждает свое высокое реноме: он виртуозно владеет техникой (флэшбэки, драматические смены ракурсов и планов, нелинейный монтаж, полиэкран, внезапные повороты сюжета — разнообразие приемов, которыми создатель «Скульптора» владеет, сделал бы честь лучшим режиссерам Голливуда). Неудивительно, что студия Sony недавно анонсировала планы по экранизации его творения.

По части работы с персонажами автор также показывает класс. Так, несмотря на раздражение, что с ходу вызывает герой книги, читатель все равно с самого начала обречен симпатизировать этому запутавшемуся в своих отношениях с миром художнику. И поскольку тот постепенно растет над собой, растет и сопереживание к нему. Ну, а прочие действующие лица радуют тем, что даже те из них, что появляются на несколько страниц, выпукло обрисованы, обладают выраженной индивидуальностью и без лишних слов успевают внести посильный вклад в общую историю. Мэг же — главная героиня, как-никак — просто жжет напалмом: яркая, эксцентричная, остроумная, сексуальная и непосредственная, она является настоящей душой и двигателем сюжета, с поразительной легкостью очаровывая не только депрессивного недотепу Смита, но и читателя.

Отдельно хочется отметить юмор в романе. С учетом драматизма излагаемых событий, юмора в книге больше, чем можно предположить. И это не искусственные комедийные гэги, когда видишь нарочитую сконструированность смешной сцены. И не приколы в духе ситкомов, когда реплики героев на 90% состоят из ироничного зубоскальства и обмена остротами. Шутки возникают естественно, вытекая из ситуации и полностью соответствуют задействованным в них характерам. Дэвид, например, часто попадает впросак из-за своего неумения общаться. А Мэг в силу своей экстравертности любит подначивать и провоцировать окружающих.

Еще одно достоинство «Скульптора» — богатство контекста. Творение МакКлауда изобилует органично вшитыми в повествование культурными отсылками (ведущими то к «Фаусту» Гете, то к «Седьмой печати» Бергмана), лишь малая часть которых отражена в разделе «Примечания». К примеру, заметно не хватает биографической справки по ПЕРВОМУ Дэвиду Смиту, чтобы читатель мог оценить параллели между творчеством этого американского классика и его вымышленного последователя.

Как бы там ни было, все вышеперечисленное все равно не в состоянии по-настоящему передать художественную силу, внутреннюю цельность и бесконечное обаяние «Скульптора», оригинально исследующего связи между реальностью и искусством, стремлением к идеалу и знанием о том, что идеала не бывает, конечностью индивидуального существования и безбрежностью всего океана бытия. Именно поэтому его стоит прочесть всякому, кто ценит не только графические романы, а хорошую литературу вообще.

Для этого у вас есть вся оставшаяся жизнь.

Целая вечность.

Типичное советское произведение 20-30-х годов, в котором фантастическое допущение (замена на капиталистическом производстве живых рабочих роботами) лишь повод накатать пролетарский боевик про классовую борьбу и неизбежную мировую революцию. «Шершавый язык плаката» и дежурная мелодрама с участием девицы, вынужденной выбирать между состоятельным буржуйским прихвостнем и ясноглазым коммунистом без гроша в кармане, прилагаются. Видно, молодой еще тогда автор очень приблизительно представляет себе, чем можно зацепить читателя, и гонит штампы, заливая их соусом идеологии. Повесть подкупает своим задором и оптимизмом и, в общем, не то чтоб совсем уж безнадежна, но чрезвычайно наивна и морально устарела. Она представляет собой, скорее, историческую ценность, чем литературную. Читается с большим скрипом.

Приятный роман про альтернативный 1938 год, в котором есть развитой загробный мир и шпионская интрига с борьбой спецслужб СССР и Великобритании — борьбой как в реальном измерении, так и в эфирно-потустороннем. Автор выстраивает убедительный, продуманный сеттинг и населяет его симпатичными персонажами, которые помимо рабочих проблем успевают уделять внимание личным. Другое дело, что тот же Вечно Живой из книги наверняка назвал бы ее «мелкобуржуазной», ибо масштаб декораций не особо соответствует действию на сцене. Читатель ожидает, что к финалу нарытая героями в процессе интриг и предательств скрытая до поры правда о пучинах ноосферы произведет сотрясение основ, судьба человечества, переставшего бояться смерти, драматически изменится и развязка прогремит эпичным крещендо. Но Райаниеми все-таки сворачивает к нарочито скромной, безударной концовке — что-то такое в духе позднего Герберта Уэллса и раннего Джона ле Карре. В принципе, ничего страшного, тем более, что на пути к ней писатель сполна выдает то, что хотел нам поведать: ряд толковых мыслей о смысле бытия во Вселенной, где смерть утратила статус Последней Черты. И все же от такого щедрого на сочные детали текста хотелось бы большего — для этого у автора были на руках все карты.

Скорее, понравилось, чем нет. Хотя «Хьюго» и «Небьюлу» автору, по гамбургскому счету, давать не стоило. Цикл интересен тем, что, фактически, написан от лица героя с синдромом Аспергера. То, что этот герой смертоносный киборг — вторично. И необходимо лишь для экшн-сцен. Проблема в том, что персонажам с аутическими расстройствами непросто наладить контакт с читателем — подобно тому, как реальным людям с синдромом Аспергера непросто вписаться в общество. Поэтому многим такой герой с его бедной эмоциональной палитрой, мучительным недоверием к окружающим и склонностью к нудной стереотипии (бесконечные просмотры любимого сериала, тяжело преодолеваемая роботизированность движений) не нравится на уровне инстинктов. Марта Уэллс достойно раскрывает внутренний мир Киллербота, но силы литературного таланта, чтобы построить безупречный текст на материале с таким большим коэффициентом сопротивления, ей не хватает. Читать, впрочем, определенно стоит.

Не согласен с Толкователем: книга Бенсона превосходна и «компетентность» ее как раз на высоте. Чего, увы, не скажешь о людях, которые криво ее перевели, снабдили дурацкой аннотацией и издали в России «на отцепись». Что касается самого сочинения, автор проделал гигантскую работу, чтобы во всех деталях описать процесс создания легендарного фильма — от появления идеи до особенностей проката. И это не механическое воспроизведение этапов производства: Бенсон рисует психологически достоверные портреты Кубрика, Кларка и прочих членов их команды, в динамике раскрывая особенности их характеров через отношение к работе и друг к другу. То есть, книга сама по себе живая и интересная, увлекательно показывающая рождение шедевра «в процессе». Изобилующая как важными для киноманов фактами, так и занятными случаями со съемок.

Иное дело, что из-за чудовищного перевода читать этот замечательный труд тяжко. Частокол грамматических и лексических ошибок, не выверенность имен героев, коряво и громоздко сколоченные толмачами предложения, вызывающие постоянный когнитивный «спотыкач». Полное ощущение наспех причесанного гугл-транслейта. Это тихий ужас. Так что приходится итоговую оценку делить на две. За адаптацию (людьми, явно не знакомыми ни с темой, ни с литературным русским языком) — 1 балл. За саму книгу — 9 баллов. Пусть финальный вердикт будет 7. Да, не среднее арифметическое, но усилия автора стоят того, чтобы воздать прежде всего должное им, а не попыткам издательства загубить отличную работу талантливого американца.

Обманывающая ожидания читателя книга. Название настраивает на то, что Кэрри Фишер сфокусируется на воспоминаниях о съемках в «Звездных войнах», но чаемый контент сосредоточен лишь в начале тома — и то он излагается через призму бурного романа юной актрисы с Харрисоном Фордом. Вал описываемых чувств неопытной в любви девушки забивает собой всякую интересную для фанатов конкретику. А во второй части книги действительно цитируется дневник Фишер, и это настоящий поток сознания, непричесанный сумбур мыслей, проникнуться которым чрезвычайно сложно — настолько он неструктурированный и очень личный, до неловкости. Чувство юмора и литературный дар Кэрри очевидны, однако создать цельное, продуманное повествование она по какой-то причине то ли не смогла, то ли не захотела. Просто бросила читателя в штормовое море своих пропитанных зашкаливающими эмоциями воспоминаний — без компаса и карты.

Книга начинается как условно «нилгеймановская» гротескная сказка про дом со странными обитателями, скрывающий в себе некую тайну, которую главные герои должны раскрыть перед изумленным читателем. Однако постепенно мутирует в довольно злую притчу о Британской империи, чье могущество выросло на колониальной эксплуатации, жесткой сословной системе и постоянном насилии над личностью — с низведением этой личности до состояния бессловесного инструмента. Необычные язык и структура романа с двумя чередующимися рассказчиками идут ему в плюс, а вот избыток желчи автора, злоупотребляющего в формально подростковой вещи всякими мизантропическими моментами, и вызывающе открытый финал — в минус. Читать, в целом, интересно, но без двух последующих томов, у нас не выходивших, полной сатисфакции от первой книги не ждите.

Уже в первых романах Лоис Макмастер Буджолд чувствовался ее интерес к салонной мелодраме и комедии нравов. Но острый сюжет, захватывающие приключения, масштабные галактические декорации и яркие герои, чьи характеры раскрывались и развивались под постоянным напором угрожающих обстоятельств, задвигали «внутреннего Джулиана Феллоуза» автора на второй-третий план. Увы, с годами тяга Буджолд к бесконфликтным семейным хроникам из жизни галактической элиты стала явно превалировать, достигнув пика в романе «Адмирал Джоул и Красная королева». Вместо того, чтобы решать проблемы, от которых зависит будущее звездных супердержав, стареющие герои планируют пенсию да наслаждаются размеренным романом на склоне лет. И единственное, что отравляет им жизнь — рабочая рутина и бестолковые подчиненные, которые вечно хотят сделать как лучше, а выходит у них как всегда. Написан весь этот необязательный постскриптум к бурной карьере Корделии Форкосиган неплохо, однако хоть сколько-нибудь интересен он только для преданных фанатов цикла, готовых процедить сквозь себя 400+ страниц «воды» — лишь бы в ней время от времени лениво плавали знакомые герои.

При общем высоком уровне «радчайских» романов Леки, финал трилогии вышел послабее предыдущих частей. Беда его не в том, что в нем слишком много чая (хотя это еще мягко сказано), а в том, что в этом чае слишком много «воды».

Попытка детально описать приключения ускорившегося в 300 раз человека вызывает уважение и не лишена литературных достоинств, но видно, что автору не хватает пока опыта совладать с темой. Натяжки по части физики обильны и шиты белыми нитками. Герой с инженерным образованием тупит в тех местах, где не самый искушенный в науках читатель уже догадался, что к чему. Линия с криминальным элементом Жорой подверстана в каком-то неприятном, соцреалистическом ключе. И все же повесть заслуживает внимания: Уэллс в «Новейшем ускорителе» был куда более скуп на увлекательные подробности, нежели Гансовский.

Эффектная в своей простоте притча о том, что создание Рая вокруг себя и в душе своей требует адского труда — и чаще всего у тебя просто не остается времени насладиться плодами работы своей, кроме удовлетворения от того, что ты честно вкалывал просто для того, чтобы нечто чудесное, зависящее от тебя, не погибло.