У Дикси Мей Лей первый рабочий день на новом месте, она стала трудиться в службе поддержки компании «Лотсатех». Это лучшая работа в её жизни, и она твёрдо намерена добиться на ней значительных успехов. Но настроение девушки резко испортило полученное электронное письмо, помимо оскорблений оно содержало такие детали жизни Дикси Мей, которые и знать-то никто не должен. Дикси Мей решительно настроилась отправиться на поиски обидчика и расквитаться с ним.

История, которая начиналась как рассказ о жизни «офисного планктона» сначала превратилась в детектив, а затем и вовсе в киберпанковский хоррор про ловушку без выхода, но с лучом надежды, мелькнувшим в финале. Если в «Подлинных именах» мелькнула тема цифрового бессмертия, то в «Куки-монстре» она превратилась в тему массового и регулярного цифрового убийства. И всё это в целях повышения производительности труда. Действительно, полная противоположность соцреализму — капфантастика, для которой жанр киберпанка подходит идеально. Художественно идея реализована несколько механистично, но для книг Винджа это в порядке вещей.

В этом эссе Вернор Виндж рассуждает о возможных сценариях будущего человечества, если сингулярность так и не наступит. Прямо скажем, из трёх два катастрофичны, да и третий, «золотой век», не намного привлекательнее — серьёзное сокращение численности человечества вкупе с заметным увеличением продолжительности жизни. Судя по актуальным тенденциям нас готовят как раз к последнему. СКР в развитых странах уже стремится к единице, дальше — больше, в будущее возьмут не всех. Некоторую надежду автор возлагает на внеземные поселения, но способов преодолеть экономическую гравитацию Земли не предлагает и не видит. В целом довольно пессимистический взгляд на будущее.

Вот и настал 2023 год. Тот самый, о котором идёт речь в статье Вернора Винджа от 1993 года. Технологическая сингулярность так и не наступила (если, конечно, Искусственный Сверхразум не избавился от человечества и все мы теперь не более чем кластеры информации на носителях, о чём нас тактично забыли уведомить). Правда, пару лет назад начался бум нейросетей, но и они разумными не являются, просто умело перемножают матрицы. Люди так, конечно, не умеют. Зато стало понятно, для каких профессий настоящий интеллект не требуется). В статье Виндж на полном серьёзе предлагает составлять команды для игры в шахматы из человека и компьютера. Тогда уж стоит на соревнования по тяжёлой атлетике приглашать вилочные погрузчики, а по лёгкой — какие-нибудь колёсные дроны.

Вообще говоря, на моей памяти несколько прогнозов делаются регулярно и настойчиво десятилетиями — закончится нефть, появится эффективный термоядерный реактор, возникнет ИИ (и всех поработит или истребит, но это не точно). Так что призываю всех к позитивному мышлению, не надо бояться будущего.

«Подлинные имена» — второй для меня повод после «Пламени над бездной», чтобы подумать о том, что в слове «писатель-фантаст» к Вернору Винджу применима в основном вторая часть. При запредельном, для своего времени — так просто революционном, уровне идейного наполнения умение рассказать историю, придумать живых персонажей и заставить читателя им сопереживать практически отсутствует. Что-то действительно литературное и вызывающее желание перелистывать страницы появилось только в последней четверти повести. Боюсь, до неё дотянули «не только лишь все».

Повесть — предтеча киберпанка (уже есть киберпространство и характерный герой-одиночка, но нет ни засилья корпораций, ни High Tech, Low Life), с которой стоит ознакомиться не только любителям жанра, но и всем поклонникам научной фантастики.

1941 год. На территории оккупированной Белоруссии Абвер создаёт разведшколу «Сатурн» для подготовки шпионов и диверсантов с целью последующей их переброски в тыл Советской армии. Органы контрразведки забрасывают разведгруппу под руководством полковника Маркова для проникновения в разведшколу. Начинается долгая и смертельно опасная игра спецслужб.

Надо сказать, что я был приятно удивлён. После откровенно халтурной повести «Я-11-17» и насквозь пропагандистской «Ответной операции» у Василия Ардаматского получился довольно крепкий роман. Тут, видимо, автор получил доступ к архивным документам и к консультациям действительно знающих разведдеятельность людей, благо, «Сатурн» в белорусском Борисове действительно существовал, и советская разведка смогла проникнуть в разведшколу, а затем начать долгую радиоигру с противником. Да, в книге нет глубокого психологизма или проработанных характеров, но очень хорошо передана мысль, что разведка — дело коллективное и играют там «вдолгую». Отсутствие ярко выделенного главного героя явно не способствует увлекательности чтения, но при этом и не возникает представления, что некий суперодиночка смог переиграть Гестапо с Абвером, даже не вспотев. Ардаматский в литературу пришёл из журналистики, и это чувствуется. «Сатурн» временами воспринимается как новеллизация архива. Но вот финал у истории получился ударным, что последняя пара глав, что очень уместный эпилог.

Надо отметить, что экранизация довольно далеко ушла от книги, а третья часть «Бой после победы» к роману вообще никакого отношения не имеет

Добротный «советский шпионский роман» практически лишённый таких родимых пятен жанра, как переполненность идеологическим пафосом и непроходимая тупость врагов Советского Союза.

Рассказчик-доктор с большим трудом уговорил Путилина отправиться на отдых в Н-скую губернию в поместье родственников и сам за ним увязался. Но, как известно, работа у сыщиков ненормированная, а сюжет «расследование на отдыхе» более чем традиционен. Достаточно вспомнить «Рейгейтских сквайров» или «Зло под солнцем». Вот и здесь Путилину пожаловался местный крестьянин на своего «лютого помещика» Ехменьева. Мол издевается тот не только над крестьянами и дворней, а даже и над собственной красавицей-женой. Последнее обстоятельство вынудило Ивана Дмитриевича отбросить отдых и приняться за дело.

Весьма неожиданно в этот рассказ Роман Антропов решил добавить толику эротики в BDSM-стиле. В остальном всё традиционно для данного цикла — водевильный злодей, очередная жертва на коленях умоляющая Путилина помочь ей, постоянные путилинские переодевания. Но вот финал рассказа убил своей простотой, той самой, что хуже воровства.

«Сдаётся мне, джентльмены, это была комедия».

Первопрестольная всполошилась — по ночам на крыше Сухаревской башни стал появляться призрак Петра Великого. Обеспокоены не только обыватели, но и полицейские чины. Осознавая свою полную ущербность по сравнению с величайшим и гениальнейшим Иваном Дмитриевичем Путилиным, начальник московской сыскной полиции В. отправил тому телеграмму с мольбой о помощи. Путилин прибыл поездом, осмотрел башню и тут же взял верный след...

Это тоже никакой не детектив, а образец авторского произвола. Верную версию Путилин взял с потолка, результаты его изысканий в башне для читателя остались тайной. В ходе «расследования» пару раз ткнув наугад, он чётко попал «в яблочко». Просто пособие «как не надо писать детективы», а не рассказ.

Миллионер-лесопромышленник Иван Федотович Кромов незадолго до смерти решил переписать завещание в пользу своей третьей жены Антонины. Делами Кромова уже долгие годы управлял его крестник Василий Алексеевич Ловков-Рогатин и по предыдущему завещанию основное имущество Кромова отходило именно ему. Теперь же Ловкову оставалось лишь небольшое утешительное пособие. Мириться с таким поворотом управляющий не пожелал и ловко подменил бумаги. Вдова обратилась к Путилину...

Во-первых, это никакой не детектив, а именно что уголовный рассказ. О преступлении читателю всё известно в деталях примерно как в «Преступлении и наказании». Во-вторых, сочувствия не вызывает ни одно действующее лицо вплоть до покойного Кромова. В-третьих, самым крупным преступником в рассказе

Общий исход дела сумел удивить, поэтому оценку повышаю.

С этой книгой у меня связана отдельная история. Лет 20 назад, прогуливаясь по «Библио-Глобусу», обратил внимание на книгу с яркой обложкой и гордой печатью «Hugo 93», купился на такую красоту, приобрёл, дома раскрыл... и не смог прочитать больше нескольких страниц. Уж больно коряв был перевод, а ощущение, когда понимаешь смысл каждого слова в отдельности, но все вместе они в голову не лезут — одно из самых ужасных в жизни. Но в 2023 году, спасибо «Азбуке» и переводчику, роман получил второй шанс на прочтение. Ощущения после которого двойственные.

С одной стороны в книге присутствуют две замечательные масштабные идеи, погружающие в читательский восторг. Во-первых, это концепция Зон Мысли, которая даёт логичную картину эволюции цивилизаций в Галактике. Рождаются они в Медленной Зоне, где существует фундаментальный предел скорости, затем по мере «взросления» покидают Галактические ясли и выходят в Запределье, откуда уже часть из них направляется в Трансценденцию, становясь Силами.

Во-вторых, это, конечно, не просто идея группового разума Когтей, а мысль о том, что меняя элементы стаи, мы меняем её способности. Отсюда следует возможность направленной селекции не только путём скрещивания. Собственно, все лидеры когтей — это такие себе «мичурины».

Но, к сожалению, для идеальной книги одних идей маловато. Недостатков тут хватает. Нет никакого, хотя бы за уши притянутого, механизма, объясняющего существование Зон Мысли. Обмен информации между элементами стаи тоже не объяснён, есть намёки на то, что речь об ультразвуке, но он едва ли потянет передачу изображения, а ведь у стаи общее поле зрения. При этом сама линия про Планету Когтей наводит на мысли о каком-то древнем фэнтези: замки, арбалеты, короли и королевы. И, наконец, всё очень затянуто. Пересказать события книги можно на паре страниц, много явно лишнего текста. Видимо, поэтому на прочтение романа у меня ушло аж десять дней, скорость чтения раза в три меньше обычной.

Если резюмировать, то получится, что «Пламя над бездной» стоит прочитать каждому любителю фантастики, особенно космической, но это далеко не шедевр на все времена.

От книги осталось двойственное впечатление. Всё, что касается реалий жизни в городе-заводе написано на отлично. Я сам 5 лет прожил в Автозаводском районе Тольятти и хорошо представляю, что будет, если собрать в одном месте массу молодых жителей с детьми, оторвав их от прежних привычек и связей. Сам главный герой книги подросток Артур Вафин тоже вышел и живым и необходимо сложным, пусть и излишне доверчивым для своих лет. Со взрослыми героями книги всё несколько похуже, но этому можно найти объяснения.

А вот что не понравилось, так это череда совпадений и случайностей, на которых и держится тело сюжета. Случайные встречи, маловероятные события, и, наконец, финал, который тоже ниоткуда толком не следует. Поэтому, как и в «Возвращении «Пионера»» при чтении не покидает ощущение общей искусственности происходящего.

Утро у Путилина не задалось — на лестницу сыскного отделения подбросили труп. Экспертиза показала, что тело принадлежит самоубийце, а найденная в кармане одежды покойного записка — что он был заядлым игроком, проигрался в пух и прах и решил свести счёты с жизнью. Чуть позже в отделение пришла убитая горем вдова, которая открыла личность покойного, у которого оказалась литературная фамилия Грушницкий. Для Путилина стало делом чести найти тех, кто сыграл с ним столь злую шутку и свёл человека в могилу.

О том, что «мельницами» назывались нелегальные игорные дома, я знал ещё из сочинений Николая Свечина. Понятно, что Путилин Доброго не упустит шанса заявиться в такой, переодевшись кем-нибудь поавантажнее. Так собственно и случилось. Если хочешь обчистить шулера — стань им, ну или захвати с собой другого шулера помастеровитее. Финал предсказуем — негодяев настигло возмездие, порок наказан, Путилин с доктором повеселились, вдова утешена.

В Стамбуле объявился некий граф Тулуз де Лотрек, претендент на болгарский престол. И только российской разведке известно, что под личиной аристократа скрывается гениальный аферист Николай Савин. Мошенника необходимо арестовать без лишнего шума, провернуть такой трюк может только Иван Дмитриевич Путилин. Он отправляется на берега залива Золотой рог.

И опять в сюжете реальная историческая личность. Деяния Савина не забыты до сих пор. Про его аферы писал Гиляровский, Акунин вывел его под именем Дмитрия Саввина в «Пиковом валете», упоминали Ильф с Петровым устами Остапа Бендера. Ну а Роман Добрый умудрился слить такую роскошную фактуру, выставив корнета самовлюблённым дурачком, который трясётся при одном упоминании Путилина. Путилин же в который раз занимается маскарадом и произносит пафосные речи, отдающие глубочайшей наивностью.

Собрался было купеческий сын Русанов обвенчаться с купеческой дочерью Сметаниной, дабы создать крепкий союз и объединить семейные капиталы. Да вот только незадача — прямо перед алтарём оказалось, что у невесты усы, а затем её вообще похитили, пользуясь всеобщим замешательством. В наше время невесту с усами сочли бы очередными проделками креативного класса, но в те консервативные времена, полтора века назад, скандал вышел преизрядный. У купеческих семейств одна надежда — на Путилина, что тот сумеет разобраться во всей этой запутанной истории. Тем более, что в тот же день похитили ещё одну невесту и тоже купеческую дочь, некую девицу Сосипатрову.

Как детектив рассказ не выдерживает никакой критики, но видимо, писался в хорошем настроении и оттого получился весёлым и даже в чём-то милым. Ну и само собой это взгляд из быстрого двадцатого века на сотрясание патриархальных устоев в веке девятнадцатом.

Зимой 18** года к Путилину в один и тот же день обратились граф Александр Сергеевич С. (ночью у него из закрытого кабинета пропали 60000 рублей, а верный и злобный пёс не издал при этом ни звука) и князь Д. (той же ночью у жены князя пропали драгоценности прямо из спальни). Путилин сделал вывод, что данные преступления связаны.

Очередное довольно очевидное дело. Плюсом рассказа можно счесть то, что на это раз Путилин всё же привлёк агентуру. Впрочем, никакими опасностями для жизни расследование не грозило. И как в половине рассказов цикла суть преступления можно легко вычислить, прочитав название «выпуска». Хорошо, хоть статуи не оживляли.

На этот раз к Путилину обратился Евсеич, сторож Охтинского кладбища. А случилось с ним нечто невообразимое — на кладбище стали пошаливать покойники, с одним из них Евсеич и столкнулся прошлой ночью. Церковное начальство, к которому он обратился сразу после происшествия, порекомендовало не злоупотреблять алкоголем на рабочем месте. А вот Путилин как раз заинтересовался рассказом сторожа.

Нужно отдать должное Роману Антропову — он за год написал примерно столько же рассказов про Путилина, как Конан Дойл рассказов про Холмса за всю жизнь. Неудивительно, что Антропов тащил сюжеты буквально отовсюду — что-то у Дойла, что-то у самого Путилина, что-то из фольклора. В данном рассказе проявился какой-то уж больно глубокий творческий кризис. Ибо ничем другим объяснить появление рассказа с ожившим мертвецом, который оказался

К петербургским великосветским красавицам по ночам стали приходить с визитами вампиры с интересными предложениями. Или княгиня (графиня, баронесса и т.д.) тут же отдастся исчадию тьмы или же наутро станет белее свадебного платья в связи с нехваткой гемоглобина. Все красавицы остались живы, сделав правильный выбор. Ко всему прочему горожане начали видеть в разных местах столицы карету полную чертей. Короче, последние времена близятся, и только Путилин в состоянии предотвратить их наступление.

В рассказе смешались содомиты, высокопоставленные насильники и людские предрассудки. И только Путилин, постоянно переодеваясь до неузнаваемости, сумел сохранить рациональный взгляд на происходящее. Читается скучновато, хотя рассказ и написан на основе реальных событий.

К Путилину обратился некто Беловодов. Молодой человек утверждал, что с его невестой не всё в порядке, что, возможно, её желает свести со свету дядюшка, в доме которого она проживает. Лечащим врачом девицы Приселовой оказался тот самый доктор Z., друг и хроникёр подвигов Путилина. И вот они вместе отправились с визитом к больной, Путилин решил выдавать себя за светило невропатологии...

Довольно беспомощное подражание «Пёстрой ленте»: девица-наследница, её корыстолюбивый опекун, недавно побывавший в Индии, смертельная опасность, приходящая по ночам, и, наконец, сыщик, с риском для жизни решивший провести ночь, охраняя сон клиентки.

Всё это было бы, возможно, и не так ужасно. В конце концов, понятно же, что Роман Добрый даже близко не Артур Конан Дойл. Но зачем, зачем, скажите мне, давать рассказу название, которое сводит на нет его шансы притвориться детективом? И опять вместо привлечения должностного ресурса Путилин довольно бездарно рискует собственной жизнью.

К начальнику сыскной полиции Санкт-Петербурга Путилину пришла посылка, внутри — три головы и записка о том, что обезглавливаний планируется аж 12, причём последней головой будет собственно путилинская.

Литературный трэш столетней давности. Истоки не в детективах, а в страшных сказках. Пара цитат для примера: «Тяжелый, отвратительный запах мертвечины, вернее, смрадное зловоние разлагающихся тел, ударял в лицо.» «Какой-то леденящий ужас и страх под влиянием кошмарного забытья охватили меня.» Трактир посреди леса, оказавшийся гнездом разбойников, заставил вспомнить «От заката до рассвета». Путилин по-прежнему занимается маскарадом и лично всех обезвреживает. Чтоб уж никто не заблуждался насчёт жанра рассказ имеет подзаголовок «Атаманша-«головорез» Груня».

В Минске перед еврейской Пасхой пропала девочка. По городу сразу поползли слухе о её похищении евреями, чуть позже тело ребёнка найдут в выгребной яме одного из еврейских домов. Путилин срочно отправился в Минск, чтобы остановить погромы.

Благородный Путилин спасает мир в Минске и конкретного ростовщика Губермана от каторги. Вот только сама детективная интрига продумана крайне небрежно и с полным презрением к логике.

Это только кажется, что детектив написать легко. На самом деле это труд по силам далеко не всем литераторам, даже успешным во всех остальных аспектах.

Вот уже год раз за разом Путилин проигрывает интеллектуальные поединки грабителю и мошеннику Домбровскому. Тот настолько обнаглел, что после ограбления графини Одинцовой, прислал Путилину письмо с номером поезда, которым намерен отправиться в Москву. На Николаевском вокзале облава, вот только никакого Домбровского на поезде не нашли.

Рассказ, целиком и полностью принадлежащий своей эпохе. Когда преступники стремились не просто достичь результата, а сделать это с лихим изяществом. И сыщики пытались в этом не отстать от своих подопечных. В наше время воспринимается как нечто весьма наивное, но заставляющее вспомнить о тех весёлых временах и слегка о них погрустить.

Дело об убийстве старухи-процентщицы. Серебряных дел мастер Александровский признан судом виновным и приговорён к битью кнутом и каторге, однако он обратился к Путилину, умоляя того разобраться в этом деле и уверяя в своей невиновности. Сыщик поверил заключённому и согласился помочь.

Из всех прочитанных рассказов Антропова-Доброго этот наиболее походит на классический детектив. Расследование довольно простенькое, по принципу «если не а, то б», но справедливость в финале торжествует, и даже некоторая нарочитая театральность не портит общее впечатление от рассказа.

В курьерском поезде Варшавской железной дороги обнаружен труп виленского купца Киршевского. Путилин убеждён, что за этим убийством стоит знаменитая Сонька Золотая Ручка, которая уже не раз оставляла полицию с носом. Для Ивана Дмитриевича стало делом чести отправить преступницу на каторгу.

Мало того, что Иван Путилин — реальный человек, так ещё и Софья Блювштейн, больше известная как Золотая Ручка — тоже реальный человек. А тут про них Роман Антропов решил рассказать сказочную историю, про которую всё понятно из следующего отрывка: «Сдавайтесь, негодяи! — бешеным ревом вырывалось у Путилина.

— Ха-ха-ха! — захлебывались в злобно-сладострастном хохоте преступники. — Он, он приказывает нам сдаваться! Он, который в наших руках!

И вот в эту секунду из-за портьеры соседней комнаты выглянуло торжествующее лицо великой еврейки „Золотой Ручки“, послышался ее чисто демонический смех.

— Постойте!.. Погодите! — властно приказала она. — О, дайте мне упиться торжеством моей победы! Здравствуйте, Иван Дмитриевич! Здравствуйте, великий Путилин! Попались?

— Ничуть ни бывало, великая Блумштейн: правда, эти негодяи довольно крепко держат меня, но я сейчас освобожусь от их нежных объятий». Ну чистый водевиль! Как и во многих других рассказах Антропова о Путилине вылезает следующая неувязка — сам сыщик является чиновником имперской полиции, действовать должен соответствующе, но как персонаж он списан с Холмса, который являлся лицом частным. Поэтому постоянно возникает вопрос — почему Путилин тупит и не использует служебные возможности?

А вон за тою дверцей,

Куда народ валит, —

Там Иверское сердце

Червонное горит.

Марина Цветаева

Богомольцы со всей Москвы и не только устремлялись к Кремлю, чтобы приложиться к чудотворной Иверской иконе. Время от времени икону из часовни вывозили, и вот однажды после возвращения обнаружилось, что с ризы исчез драгоценный венчик. Московская полиция не смогла найти преступников, и вот тогда церковное начальство обратилось к Путилину, чтобы тот лично провёл расследование.

Ценность рассказа как детективного — околонулевая, преступление простое, преступники очевидны, почему не справилась московская полиция понять нельзя. Интерес рассказ представляет скорее культурологического и исторического характера. Действительно, часовня такая существовала, ныне восстановлена. И икону из неё в особой карете возили по домам москвичей.

Молодой граф Болеслав Ржевусский решился на немыслимое — дабы жениться на девице Ракитиной, перейти в православие. На свою беду Ржевусский решил до конца оставаться добрым католиком и отправился на исповедь...

Тут, собственно, детектив как таковой вновь отсутствует. Рассказ больше проходит по жанру ужасов с лёгким налётом антииезуитского памфлета. Лойола, «цель оправдывает средства» и «еще Польска не згинела». Впрочем, художественности действительно прибавилось, но и сказочность никуда не делась.

Как артефакт времени написания — хорошо, как детектив — по-прежнему слабовато.

У купца первой гильдии, почётного гражданина и просто миллионера Вахрушинского пропал единственный сын Дмитрий, попросив в оставленной записке его не искать. Но убитый горем отец отправился к Путилину.

А вот это уже куда менее беспомощный рассказ, чем «Квазимодо». И подозреваемых прибавилось, и объяснение появилось, почему Путилин не привлекает полицию, а ведёт расследование частным порядком. Опять же очевидные параллели возникают с удачной акунинской повестью «Перед концом света». При этом Роман Антропов далеко не Акунин, слог всё так же сух и прост, а детективный сюжет прямолинеен как рельс.

Рассказ в данном случае — это действительно рассказ некоего «старого-престарого доктора», который вспоминает, как водил дружбу с Иваном Дмитриевичем Путилиным, а тот по-дружески таскал нашего доктора с собой, расследуя преступления. И вот однажды у церкви Спаса на Сенной (храм был уничтожен в 1961 году) обнаружили тело молодой девушки с признаками падения с большой высоты. Путилин послал к доктору курьера с приглашением приехать на место преступления...

Всё действительно плохо, как в литературном плане, так и в детективном. Можно понять зачем частному сыщику Холмсу был нужен Уотсон — чтобы было не скучно, в качестве зрителя и хроникёра, да и лишний револьвер никогда не помешает. Зачем чиновнику на государственной службе Путилину какой-то левый доктор, когда в его распоряжении весь штат столичной полиции, понять решительно невозможно. Опять же, сюжеты с переодеваниями в Холмсиане всегда логически объяснимы, да их и не то чтобы много. Зачем маскарад Путилину тоже непонятно, у него ведь есть филеры-профи, способные выследить кого угодно, не привлекая внимания. Но вершиной абсурда в как бы детективном рассказе является единственный подозреваемый. А кто это такой, легко понять из названия рассказа. Несколько раз повторяется, сколь гениален Путилин, но в данном рассказе никаких подтверждений этому тезису не приводится. Вместо того, чтобы задержать подозреваемого и хорошенько поспрашивать, Путилин рискует жизнью сотрудников полиции и постороннего и всё за-ради дешёвой эффектности.

Бульварное подражание Конан Дойлу без логики и здравого смысла.

Стечением жизненных обстоятельств журналист Андрей Петрушов оказался в школе на должности учителя русского языка и литературы, заодно получил и классное руководство над девятиклассниками. Можно сказать, что Петрушов оказался в роли дайвера, спустившегося на океанское дно в районе кораллового рифа. Местной стихии он не принадлежит и может наблюдать за перипетиями глубинной жизни, скрытой обычно волнами. Учительские группировки воюют за директорское кресло, хорошо хоть не в стиле «Игры престолов», ученики влюбляются, конфликтуют и ищут идеалы. Петрушов нашёл для своего класса проект — поиск утраченной книги писателя-фронтовика Пустырева и именно это общее дело и смогло объединить столь разных учащихся, а также помочь достижению понимания между педагогом и его подопечными. Похожий ход с турпоходом позднее применит Алексей Иванов в своём романе «Географ глобус пропил».

Одна из трёх повестей Юрия Полякова, которые принято называть «перестроечными», хотя две из них написаны задолго до прихода Горбачёва к власти. В «Работе над ошибками» отражён разрыв между мифом о советской школе и её реальным существованием, хотя, надо признаться, и не без заметного сгущения красок в угоду эффектности. Впрочем, впоследствии повесть была экранизирована, в фильме краски сгустились куда сильнее. Его смело можно проводить по разряду «перестроечной чернухи-порнухи». Это, как ни странно, характерно для всех экранизаций поляковских «перестроечных повестей».

Андрей Дмитриевич Кокотов успел побывать советским писателем, на память об этом ему досталась квартира от СП на севере Москвы. Впрочем, после 1991 года Кокотов не растерялся и стал писателем российским и под псевдонимом Аннабель Ли (видимо, читал По и Набокова) начал сочинять книжечки для серии «Лабиринты страсти» с соответствующими названиями типа «Жадная нежность», «Плотью плоть поправ» или же «Заблудившиеся в алькове». Но это всё для кошелька, для души же под собственным именем Кокотов иногда публиковал рассказы в разных журналах, одним из них стал «Гипсовый трубач». Рассказ этот прочитал режиссёр Жарынин и обратился к Кокотову с предложением об экранизации. Для работы над сценарием Кокотов и Жарынин отправились в Дом ветеранов культуры «Ипокренино», территорию которого пытается захватить криминальный бизнесмен Ибрагимбыков.

Обитатели кущ «Ипокренина» — это отдельная песня, по большей части грустная, а местами так даже тоскливая. Возглавляет заведение директор Огуревич, помешанный на Мировом Разуме и «энергетических глистах», что не мешает ему годами обкрадывать стариков и ввязываться в финансовые авантюры. Из постояльцев выделяются звезда советского кино Вера Витольдовна Ласунская, сумевшая постареть и сохранить достоинство, Ян Болтянский, писавший в своё время фельетоны в «Правду», после которых множество людей отправились на нары или же туда, откуда нет возврата, а также некий Жуков-Хайт, страдающий раздвоением личности, в одной из своих ипостасей он еврей, а в другой антисемит. Множество персонажей введены исключительно для того, чтобы схохмить — композитор Глуханян, акын Огогоев или же художник Чернов-Квадратов.

Сразу хочу предупредить потенциальных читателей, что «Гипсовый трубач» — это никакой не цикл. а один, хоть и довольно большой роман, разбитый на части исключительно под нажимом издателя. Об этом сам Юрий Поляков поведал миру в эссе «Как я ваял «Гипсового трубача»». Соответственно, в первой редакции, той самой, что вышла в трёх книгах с большими перерывами между ними, хватает разного рода брака (один из фрагментов текста повторяется дважды в разных главах, персонажи меняют фамилии и всё подобное по мелочи). Надо отдать должное Юрию Полякову — он взялся за труд отшлифовать роман, и в 2013 году вышла исправленная редакция. Собственно её я и советую читать желающим, избегая первого трёхкнижия.

Что касается самого романа, то это типичная проза Юрия Полякова с поправкой на внушительный объём. Т.е. тут присутствует афористичность, «любовная геометрия» — мужья, жёны, любовники, любовницы в самых запутанных сочетаниях, сатира, в том числе на собратьев по перу, иногда очевидная, чаще — нет, а также множество вставных историй — воспоминания Кокотова, Жарынина, рассказы различных персонажей второго плана, несколько вариантов сценария фильма, сюжеты других кинокартин. В качестве примера приведу диалог из текста, он осень показателен: «— Неужели? — Жарынин насмешливо дернул косматой бровью. — Раньше сперва говорили о книгах, а потом шли в постель. Теперь — наоборот. Я вас спрашиваю, что читает наша Юлия?

— Может, детектив Морилиной?

— Никогда! Женщина скорее заболеет простатитом, чем напишет приличный детектив.

— А как же Агата Кристи?

— Это псевдоним, вроде Аннабель Ли.

— Может, Дмитрия Волова? — смутившись, предложил Кокотов.

— Нет, у него все силы уходят на любовь к себе — на литературу не остается.

— Радмилу Улиткину!

— Наша Юлия — русская женщина. Зачем ей нудные истории из жизни отъезжающих на историческую родину? Думайте!

— Виктора Белевина?

— Вы еще нашей девочке галлюциногенных мухоморов предложите!

— Виктора Урофеева?

— Юля — приличная женщина и не терпит матерщины. Пусть его читают западные русисты…

— Макунина?

— Нет, он пишет ради премий, а как сказал Сен-Жон Перс: «Путь к забвению вымощен „Букерами“».

— Ольгу Свальникову?

— Кокотов, вы что садист?

— Михаила Пшишкина?

— Вы сами-то пробовали эти филологические водоросли?

— Нет.

— А зачем подсовываете нашей Юленьке?

— Ну, даже не знаю… — беспомощно развел руками писодей.»

В итоге получилась трагикомедия с элементами детектива, которая с большой вероятностью придётся по нраву поклонникам писателя, но для знакомства с его творчеством лучше всё же прочитать «Козлёнка в молоке» или «Замыслил я побег».

В этом романе Уроборос акунинского творчества дотянулся таки до своего хвоста, т.е. «Азазеля». Недаром же «Яма» начинается с последней буквы алфавита, тогда как «Азазель» — с первой. Только в «Азазеле» в каждом ребёнке развивали уникальный талант, в местных детишках развивают таланты исключительно криминального свойства. В процессе этого дотягивания змей успел покусать себя ещё не раз. Помимо «Азазеля» тут есть отсылки к «Нефритовым чёткам», «Алтын-толобасу», «Детской книге», «Соколу и Ласточке», «Смерти Ахиллеса», «Он уходя спросил». Ну и общая атмосфера мирового заговора от мегаломаньяка сильно напомнила повесть «Планета Вода».

Если же отвлечься от предыдущих заслуг Бориса Акунина и всего этого фансервиса, раскиданного по тексту, то Фандорин в очередной раз удивил неумением видеть людей (И это после доктора Линдта-то, Ренаты Клебер и мадам Эстер!!!), а Акунин, видимо, прочно застрял в писательском кризисе, когда приходится раз за разом пережёвывать пережёванное.

Оценку сознательно завышаю за нежданную уже встречу со старыми друзьями.

Иногда интересно сравнить свои литературные впечатления с чужими, а если их автор ещё и неплохо разбирается в историческом контексте, то это ещё и небесполезно. За мыслью Кирилла Корбина следить увлекательно, хотя и не всегда легко за ней поспеть, уж больно причудливые скачки она совершает. Из книги можно узнать много нового — допустим, трактовки одной фразы, когда Холмс безошибочно определяет сущность доктора Мортимера, из «Собаки Баскервилей» в книжном варианте и в сценарии для фильма Масленникова практически противоположны. В переводе Волжиной он назван «любителем сказок», тогда как в сценарии Векслера — «любителем древностей», а это совершенно разные группы людей с разными же побудительными мотивами. Или что общего у «Союза рыжих» и «Человека с рассечённой губой». Письмо какого императора и какая разведка выкрала во «Втором пятне» и почему данный рассказ является анахронизмом. Почему весь «Скандал в Богемии» — это не более чем богемный спектакль для одного зрителя. И, наконец, почему «Знак четырёх» — это энциклопедия викторианской жизни.

Не понравилось разве что отнесение автором довольно дурацкого рассказа «Исчезновение леди Фрэнсис Карфэкс» к пяти лучшим в Шерлокиане и наоборот «Его прощального поклона» — к откровенным провалам Конан Дойла.

В «Шерлоке Холмсе и рождении современности» каждый найдёт для себя что-то новое, и полностью погружённые в тему знатоки Шерлокианы, и просто любители провести вечер в компании сыщика с Бейкер-стрит и его надёжного друга.

1914 год. Началась война, и Алексей Романов отправился на фронт вольноопределяющимся. Там он довольно быстро был ранен и отправился домой, где его уже ждал князь Козловский, дабы предложить Романову отправиться в Швейцарию с авантюрной миссией по похищению бесценных для разведки документов. По плану Романов должен был изображать знаменитого русского певца и обязательно покорить взыскательную публику со всего света.

При написании Борис Акунин явно вдохновлялся «грошовыми рассказами». Сама по себе завязка уже достаточно сомнительна — вилла, полная секретов, которыми торгует ушлый швейцарец Герберт-Мария Зоммер, и всё у него хорошо — жив, здоров, считает деньги. По сюжету Романов должен много петь, в том числе и оперные арии и делать это так, чтобы зрители восхищались, но поверить в то, что любитель сможет сразить кого бы то ни было академическим вокалом практически невозможно. Свою удалённость от оперного искусства писатель сосредоточил в следующем абзаце: «Пока еще немногочисленная публика (время было раннее) жиденько поаплодировала. К роялю сел принаряженный Козловский. Вышел Алеша в папахе и белой черкеске с серебряными газырями. Спел для разогрева «Ночь тиха, под луной тихо плещет волна» – и сразу, без перерыва, выдал «Una furtiva lacrima» Доницетти, свою коронную арию.» И дело да же не в том, что по-итальянски «слеза» будет «lagrima», эта ария для тенора, тогда как и в этой и в предыдущей книге неоднократно подчёркивается, что Романов — баритон.

Развлекательная повесть с разбитым сердцем, шпионами всех мастей и итальянской мафией. Я может и поверю, что прекрасная молдаванка враз отшибла разум у Романова, но циничный и практичный Козловский-то куда смотрел?

Июль 1914 года. Европа живёт в ожидании большой войны. Гвардии поручик Рябцев оказался немецким шпионом, но был разоблачён и на встречу с резидентом отправился не один, а в сопровождение агентов Контрразведочного отделения Генерального штаба. Казалось бы до мелочей продуманная операция не учитывала только одного — нахождения на одной из близких дач студента-математика Алексея Парисовича Романова.

Ещё один жанровый эксперимент Бориса Акунина, как и все предыдущие и последующие, открывающий часть авторской картины мира. Итак, что мы видим? Российская контрразведка делает первые шаги, возглавляет её генерал из жандармов, руководит операцией кавалерист-неудачник со сломанной ногой штабс-ротмистр Козловский, который прямо стыдится своего нынешнего занятия. Некомпетентность цветёт пышным цветом, контрразведчики не в состоянии ни задержания произвести, ни тщательный обыск устроить, ни даже организовать нормального оцепления. На их фоне немецкий агент Йозеф фон Теофельс выглядит настоящим сверхчеловеком (вот он и есть истинное авторское alter ego, а никакой не Фандорин), сыпя направо и налево русскими поговорками и частушками спокойно расправляется с контрразведчиками и с помощью плохо говорящего по-русски слуги (Никого не напоминает?) вчистую переигрывает этих русских, которые должны знать своё место в мире грядущего германского господства. Всё это подано столь стремительно и нахраписто, что и не успеваешь задуматься о том, насколько оно может быть близко к истине.

Теперь попробуем разобраться что не так с «Младенцем и чортом» (такое написание винтажнее). Во-первых, контрразведывательная деятельность в Российской империи велась всегда. Просто занимались ею сразу несколько ведомств — Пограничная стража, Охранное отделение, Жандармский корпус, Генеральный штаб. В начале XX века, точнее в 1903 году, по инициативе военного министра Куропаткина контрразведка была выделена в отдельную структуру, о которой, собственно, и пишет Борис Акунин. Возглавлял её на момент описанных в книге событий Николай Августович Монкевиц — личность весьма примечательная, о судьбе которого можно написать книгу и даже не одну. Жандармом Монкевиц никогда не был. Во-вторых, к 1914 году контрразведка успела разоблачить сотни иностранных шпионов, в том числе и в высоких чинах.

Для развлечения читать можно, но только если понимать насколько авторская картина мира далека от реальности. Хотя, как я думаю, сам Борис Акунин эту разницу тоже знает, ведь есть у него сочинение с говорящим названием «Сказки для идиотов».

P.S. Отдельно хочу сказать о паре женских образов из книги. Мать и дочь Чегодаевы — меркантильные мерзавки, не стоящие доброго слова. Так что в повести Борис Акунин умудрился оклеветать не только российскую контрразведку, но и русских женщин. А они у нас самые отзывчивые, искренние и благородные! Чему подтверждением служит не только наша классическая литература, но и сама жизнь.

Однажды Джим Марло спас марсианское существо от местного хищника, нарёк его Виллисом и в дальнейшем близко с ним сошёлся, хотя окружающие считали Виллиса не более чем животным с хорошей памятью. Джиму с Виллисом предстояло изменить судьбу земной колонизации Марса, но до этого ещё было далеко.

Если «Скрибнеровский цикл» принято называть «юношеским», то «Красная планета» — откровенно детская вещь. Нет, один плюс и весьма жирный здесь есть — это древние, всемогущие и непостижимые марсиане. В остальном же всё очень и очень слабо. Колонизация Марса ведётся некоей Компанией, не государствами, либо их коалицией. Во главе Компании стоят какие-то злодеи из комиксов, готовые действовать вопреки здравому смыслу. Большинство людских поселений на Марсе сосредоточены вдоль экватора, что логично. Но есть одна колония, которая прыгает туда-сюда через экватор раз в марсианские полгода. Чем занимаются колонисты понять нельзя, даже если предположить, что они ведут какие-то исследования или добычу чего-то особо ценного, то почему нельзя то же самое делать вахтовым методом тоже непонятно. И вот одним прекрасным днём Компания решила здорово сэкономить и не возиться с переселением этих несчастных пяти сотен колонистов, умрут так умрут. Хотя особо подчёркивалось в тексте, что доставка человека на Марс влетает в копеечку, потому каждый из них весьма ценен. Опять же вся связь идёт исключительно через ретранслятор на Деймосе, хотя чего проще запустить спутники или хотя бы понавтыкать вышек.

Если того же «Звёздного зверя» или «Туннель в небе» интересно читать в любом возрасте, то «Красная планета» — чтиво максимум для одиннадцатилетних. Да и для них не лучший выбор, ибо Роберт Хайнлайн начинил его собственными политическими воззрениями. И если фантаст он, безусловно, великий, то политик, прямо скажем, сомнительный.

Отставной подпоручик артиллерии Николай Афанасьевич Ильин служил управляющим в имении Кокушкино, что принадлежало Александру Бланку, а затем перешло по наследству к дочерям последнего. И вот когда в замёрзшей речке Ушне зимой 1888 года нашли тела двух неизвестных, сын одной из дочерей Бланка, в замужестве Ульяновой, Володя начал собственное расследование. Через пару лет Елену, дочь Николая Афанасьевича, самарская полиция обвинила в убийстве, и тут на помощь Ильиным пришёл Владимир Ульянов.

В качестве детективов всё довольно просто. О личностях преступников догадываешься сразу, и со временем подозрения только крепнут. Соавторы толком и не пытаются сбить читателя со следа. По сути всё повествование сводится к прояснению мотивов делинквентов (именно так здесь называют преступников). Впрочем, множество других привычных нам слов также усиленно заменяются заимствованными архаизмами. Вместо «разговора» — «дискурс», вместо «направления» — «дирекция» и всё в том же духе.

Из авторских находок присутствует ровно одна — участие в расследованиях Владимира Ильича Ульянова, будущего Ленина. Вот он-то как раз и показан с одной стороны — умным, находчивым и упорным молодым человеком, а с другой — психопатом, у которого «цель оправдывает средства» и «лес рубят — щепки летят».

Читается всё это легко, особенно в случае первой книги, но чувствуется, что не все планы соавторы успели реализовать.

1890 год, со времён событий, описанных в «Двадцатой рапсодии Листа» прошло 2 года. Николай Афанасьевич Ильин всё так же служит управляющим имения Кокушкино, дочь его Елена Николаевна перебралась в Самару, где вышла замуж за инженера-путейца Пересветова. Ульяновы тоже теперь живут в этом поволжском городе. И вот в июне 1890 года Ильин узнаёт, что его дочь объявлена в розыск и обвиняется в убийстве. Потрясённый этими известиями отец немедленно отправляется в Самару.

Эффект новизны от Владимира Ильича Ульянова в роли расследователя прошёл, но нельзя не отметить, что роль эта соавторами написана весьма убедительно. Опять же и атмосфера губернского города на Волге конца позапрошлого века воссоздана крепко, без присущей детективам эскизности. Моё удовольствие от прочтения, а значит и оценку снизили два момента. Во-первых, это какое-то невероятное количество «роялей», более подобающее каким-нибудь шедеврам Болливуда. Во-вторых, это мотивация преступника.

Девчонка написала книгу про девчонку, сумев передать это буйное очарование молодости, задора, жажды нового и вкуса к жизни. Беда в русской литературе началась тогда, когда взрослые тёти на волне успеха Громыко начали штамповать нечто, как им казалось, подобное, да ещё и на полном серьёзе.

«Когда был Ленин маленький с кудрявой головой, он тоже бегал в валенках по горке ледяной...» В «Двадцатой рапсодии» Владимир Ульянов не настолько маленький (зимой 1888 года ему было 17 лет), поэтому с горки он спустился на коньках прямо на лёд речки Уньши, конёк зацепился за ветку, Владимир упал и поэтому заметил вмёрзший в лёд труп. Оказался же в деревне Кокушкино будущий Ленин, будучи исключён из Казанского университета за участие в беспорядках. Деревня та была имением Александра Бланка, деда Ульянова по матери. Зимой в деревне скучно, местный урядник звёзд с неба не хватал, и оттого Владимир решил провести собственное расследование, взяв в помощники Николая Афанасьевича Ильина, ветерана Крымской войны, а ныне управляющего имением.

С точки зрения детектива всё довольно просто. Главный подозреваемый очевиден сразу, и по мере чтения читательские подозрения только укрепляются. Что касается исторической части, то и тут вопросов не возникло. Разве что режет глаз наличие многочисленных заимствований в речи персонажей. Причём имеются в виду слова, для которых есть однозначные русские соответствия. Для примера — «пропозиция» — «предложение», «фриштык» — «завтрак», «ридикюльный» — «нелепый». Но понятно, что главной приманкой романа является не детективная загадка и не историко-географические познания авторов о жизни Казанской губернии конца позапрошлого века. Основной особенностью здесь, конечно же, является участие в расследовании Владимира Ильича Ульянова. И тут авторы не удержались от того, чтобы представить «самого человечного человека» по образному выражению Владимира Маяковского натуральным начинающим психопатом, для которого людские жизни и судьбы не важнее решения интересной задачки. Причём. как говорится, ничего не предвещало, точки над i были расставлены в самом финале романа.

Пожалуй, стоит напомнить историю появления сборника на свет. В 2012 году вышел «Чёрный город», в финале которого Фандорин получил пулю в голову и таким образом завис между жизнью и смертью. Народ возжаждал продолжения, но вместо него аж через три года получил сборник «Планета Вода». Уже одно это обстоятельство могло вызвать разочарование. А тут ещё оказалось, что и сам сборник всего из трёх повестей не слишком удачен. Очередная акунинская литературная игра с жанрами, причём последняя повесть «Куда ж нам плыть» вполне соответствует своему подзаголовку «идиотический детектив». После «Алмазной колесницы» Фандорин явно начал тяготить собственного литературного отца, и «Планета Вода» лишь подтверждает данный вывод. Ушло то ощущение изящной литературной игры, а взамен появилось ощущение какой-то каторги, на которую издатели загнали писателя, а ему и не хочется и не можется, но вот он контракт, и ничего тут не попишешь. В результате и блестящий Фандорин поблёк, стал много ошибаться и всё чаще стал размышлять на тему, как же это хорошо стареть, при этом всеми своими действиями доказывая ровно обратное.

Эраст Петрович Фандорин непредусмотрительно дал обещание всюду сопровождать жену, и таким вот образом они с Масой оказались в вагоне поезда, едущего по Привислинскому краю. Постаревший сыщик пребывает в унынии, ибо любовь ушла, а обязательства остались. Но тут на его счастье происходит вооружённое ограбление поезда, Фандорин тут же бросает жену, Масу и отправляется в погоню за Болеславом Ружевичем про кличке Цукерчик.

Рассказ-недоразумение, где сошлись недалёкость постаревшего Фандорина, какое-то запредельное про меркам детективов количество жестоких убийств и посещение краковского сортира Владимиром Ильичом Лениным. Очень слабое завершение и без того не самого удачного сборника.

«1881» — это увеличенный лупой авторской воли фрагмент романа «Дорога в Китеж». Герои те же — Александр II, княгиня Юрьевская, Александр III, Мария Фёдоровна, Михаил Лорис-Меликов, Константин Победоносцев (нелюбовь к нему Акунина была заметна ещё в трилогии о Пелагии), Воронин и Воронцов. Собственно, у книг есть даже общая сцена, в которой Победоносцев беседует с Александром III сразу после гибели отца. Так зачем же было пережёвывать пережёванное? Ответ содержится в «Авторском комментарии для постановщика». «...позиции основных идеологических оппонентов, «государственников» и «либералов», определились уже тогда и с тех пор сущностно не изменились.» «Отход от исторической правды в пьесе только один. Тогда, 140 лет назад, борьбу между собой вели не две идеологии, а три. К «государственнической» и «либеральной» прибавлялась еще революционная, которая в итоге и победит, пока две другие будут воевать между собой. Но аргументация революционеров, их кредо и их правда, в пьесе никак не отражены. Причина в том, что сейчас, в XXI веке, социалистическая идея растеряла прежний драйв. Общество слишком изменилось. Нет ни крестьянства, ни пролетариата, ни голода, ни других бед XIX века.»

И вот тут Бориса Акунина подводят сразу два обстоятельства. Во-первых, это собственная вовлечённость в нынешнюю политику. Во-вторых, собственная отстранённость от российской жизни, этакая «позиция наблюдателя», субъективная по определению.

Нет уже ни прежних государственников, ни прежних либералов (ныне в их одежды зачастую рядятся ксенопатриоты, а то и откровенные иноагенты.) И социалистическая идея никак не может потерять актуальность, ибо стремление к справедливости в человеке не извести, оно есть и у младенцев. Да и «беды XIX века» не исчезли сами по себе. А в том числе и во многом, надо сказать, благодаря большевикам.

Так к чему же пьеса? Ещё раз подчеркнуть — послушайтесь нас, и всё будет хорошо. А то будет как XIX веке, когда не послушались, и всё стало плохо.

1873 год. Умер Айра Говард, завещавший всё своё состояние на исследование долголетия. Его адвокаты создали при помощи этих средств Фонд, стимулировавший потомков долгожителей заключать браки между собой. 2113 год. Численность Семейств Говарда возросла до примерно 100 тысяч человек, и над ними нависла угроза лишения всех прав и даже самой жизни. Правительство, а главное обычные обыватели, уверены в том, что Семействам известен секрет долголетия, нечто вроде «средства Макропулоса», которым те не желают делиться с остальным человечеством. А раз так, то ничто не остановит преследователей от применения самых бесчеловечных методов допроса. Семейства Говарда решают бежать с Земли, угнав для этого межзвёздное судно «Новый рубеж».

Не готов разделить как негодование одних, так и восторги других коллег по поводу романа. Всё же стоит смотреть на время написания и не забывать про удачные моменты и авторские решения, ставшие классикой. Хотя есть и действительно весьма наивные эпизоды типа того, как герой «Неудачника» Либи достал из штанов некую приблуду, сказал, что это отличный межзвёздный движитель, который он в одиночку сумел сварганить из подручных средств, и тут же «Новый рубеж» достиг субсветовой скорости. Ну и таинственные всемогущие существа, развлекающиеся с бедными джокайрами тоже не выглядят правдоподобным образчиком высшего разума. Я всё ждал, что окажется, будто речь идёт об исключительно гастрономических целях, и вот-вот поедят кого-нибудь из земных долгожителей.

Но при всех отпечатках времени создания, читается роман с интересом, благо со стилем и фантазией у автора всё в порядке, а период его творчества, когда во всех романах царят неразборчивые сексуальные безумства, ещё не наступил. Опять же, в «Детях Мафусаила» есть согревающие душу отсылки к другим частям «Истории будущего» от «Линии жизни» до «Зелёных холмов Земли».

Ивлин Сирил Гордон, он же Изи, он же Флэш, успел повоевать на необъявленной войне в Юго-Восточной Азии, получить ранение, демобилизоваться и отправиться домой через Европу. Вот в Европе, а точнее во Франции, Гордон и повстречал свою Принцессу. Голую. Дело происходило на нудистском пляже. Товар, так сказать, был показан не только лицом. Небольшое собеседование тут же на пляже и медобследование в лаборатории показали, что к роли Героя Гордон готов, и пора отправляться на подвиги в другой мир.

Вторая часть книги, собственно «путешествие к особой цели», откровенно ужасна. Диалоги, состоящие из пафоса и сюсюканья, гостеприимно-похотливое семейство, довольно посредственное описание поединков (тут Мазин Грандмастеру легко даст фору). Удалась разве что завершающая битва за Яйцо, где Хайнлайну пригодилось умение фехтовать.

Страдания окупила часть третья. Оказалось, что у Героя, как и у самурая, нет цели, есть только Путь, та самая Дорога Доблести. В итоге получился роман о поиске предназначения, бесполезности попыток от него уйти, сдобренный традиционной авторской зацикленностью на половых вопросах, впрочем, описано всё достаточно невинно.

Для начала необходимо отметить, что хоть «Киберканикулы» написаны после «Кармы», читать их надо в обратном выходу порядке. Тогда многое прояснится, особенно в отношении Кая и Лизы. Первые две главы романа, когда-то бывшие рассказами, открывают страшную картину того, что может сделать десятилетняя девочка, если в помощь ей придать киборга. Собственно, начинается роман с юмора, но постепенно интонация меняется и выруливает в детектив. Ибо, хоть DEX-компани и разгромлена, далеко не все в Галактике рады будущему, где люди и киборги живут вместе и сотрудничают. Соответственно, на Кассандре обнаружен корабль-невидимка, явно принадлежащий вражескому шпиону. За расследование берутся Ирел Аш-Сэй с киборгом Вороном и, независимо от них, наш старый знакомый пират и полицейский в одном теле Роджер Сакаи, которому ассистирует начальник службы безопасности Кассандры.

В рассказах у Ольги Громыко обычно солирует либо юмор, либо драма вплоть до трагедии. в «Киберканикулах» их удалось совместить. Поначалу всё легко и забавно, но постепенно тучи сгущаются, и от происходящих событий начинает зависеть будущее человечества как таковое.

Экипаж «Космического мозгоеда» в книге отсутствует. Собственно, из персонажей первого романа за всех отдувается один «Унылый Роджер», но делает это с честью — ведёт расследование, погружается в пучины, дерётся и сочиняет хокку.

Так как Кассандра — это не только пристанище для людей и киборгов из ОЗК, а ещё и крупный центр межпланетного туризма, то на на ней есть и свои достопримечательности, одной из которых является многоцветный водопад, струи которого по-разному окрашены в зависимости от цвета планктона, обитающего в верхнем слое воды. И вот однажды водопад потерял самый яркий из своих цветов — фиолетовый. Заподозрив экологическую катастрофу, вверх по течению отправился экопатруль в составе киборга Джека, его лесника Евгения Николаевича, свиньи Моти, а также увязавшихся за ними девочки Лизы и киборга Кая.

Вторая глава «Киберканикул» всё такая же беззаботная и весёлая как и первая. Дальше про тексту роман постепенно погрузится в драму и даже отчасти в трагедию. Пока же самым серьёзным испытанием для друзей станет бобровый беспредел.

Я, конечно, мог бы начать со слов «весёлая зарисовка», но решил этого не делать. Короткий рассказ про зажигательную парочку из киборга Кая и девочки Лизы, со временем ставший первой главой романа «Киберканикулы». В этом качестве он действительно пришёлся к месту, позволяя вспомнить всю ту компанию, что собралась в замке Ванессы Кассандрийской, чтобы дать новую надежду идущим плечом к плечу в будущее людям и киборгам. Можно читать и для ознакомления с творчеством Ольги Громыко, но настоящее удовольствие получат именно его знатоки. Для которых вся эта компания, собравшаяся на Кассандре — уже давно близкие знакомые люди, киборги и даже животные.

На день рождения известный своей любвеобильностью Тед получил от Полины и Дэна необычный подарок — резиновую женщину Элизу, дабы в долгих перелётах от звезды к звезде пилот не скучал.

Гомерически смешной и примерно столь же выдающийся по шкале неприличности рассказ. Тем, кто плевался от «Техподдержки», стоит держаться от него подальше. Остальным же — читать на свой страх и риск, ибо чувство юмора Великой Белорусской Писательницы (Почему по этому запросу Яндекс выдаёт какую-то Алексиевич?) гораздо шире, чем самая широкая из белорусских рек (а это Днепр, если что).

Небольшая повесть о родителях Фрайди, точнее — об источниках её генетической структуры. Больше всего повесть похожа на новеллизацию комиксов. Тайная организация людей со сверхспособностями занимается человеководством в прямом смысле этого слова. Целью ставится не восхождение человечества на новую ступень эволюции, а его, человечества, разделение на сверхлюдей и остальное стадо. Существование таких вот «пастырей» среди всего прочего подразумевает и внесудебные казни «козлищ» и любые другие нарушения законов, ибо для «новых людей» нет других ограничений, кроме тех, что они накладывают на себя сами. Видимо, Хайнлайн читал Достоевского, но основной мысли не уловил.

Роберт Хайнлайн, безусловно, один из величайших фантастов всех времён, но в том что касается политики в голове носил такую кашу из антисоветизма и либертарианства, что я ничуть не удивлён, что на выборах, в которых он участвовал, избиратели его прокатили.

На Плутоне умирают люди, спасти их может только донорская кровь. Факел-планетолёт «Саламандра» с экипажем на борту в составе капитана Клюгера и лейтенанта Эплби отправляется к станции «Прозерпина». Срочность рейса требует полёта с ускорением в 3,5g на протяжении 9 суток...

Тот самый случай, когда необходимость в подвиге возникла в результате плохой организации. Сомнительна сама по себе ценность станции именно на Плутоне, ибо все перечисленные задачи легко решаются и на спутниках планет-гигантов. Но раз уж вы завели эту самую станцию, знаете о существовании болезни Ларкина, и при этом не озаботились карантинными мерами, то что мешало запастись кровью?

Но все эти моменты не портят действительно потрясающий рассказ, оставляющий сильнейшее эмоциональное послевкусие.

Фрайди, просто Фрайди. Она же Фрайди Джонс, она же Марджори Фрайди, она же Марджори Болдуин и так далее. Боевой курьер и искусственный человек. Доставит что угодно в пределах орбиты Луны в заранее оговорённые сроки. Работает на Компанию, подчиняется Боссу.

Видимо, возраст писателя сказался на сюжете не в лучшую сторону. Можно, конечно, решить, что роман о похотливой боевой девахе, и тогда всё ясно-понятно. Однако, думаю, изначально Хайнлайн всё же хотел раскрыть совсем другие глубины. Показать трагедию искусственных людей? Этого не вышло, ибо внятно объяснить с биологической, юридической и этической стороны, что с ними не так, не получилось. Наоборот, весь роман о том, насколько они совершеннее обычных людей, даже удивительно, что не прибрали власть к своим быстрым рукам. У Ольги Громыко подобный сюжет куда как лучше получился. История каждого её киборга гораздо аккуратнее и заботливее проработана, нежели жизнь и судьба хайнлайновской Фрайди. Показать трагедию девочки-сироты, которая ищет близости с людьми и находит её единственно известным ей способом? Тоже не вышло, ибо выглядит всё это на удивление фальшиво и натужно. Раскрыть состояние цивилизации перед грядущим кризисом? Так для этого слишком мало деталей и мелок масштаб личности главной героини.

Среди всего прочего в сюжете мелькает грядущая эпидемия чумы. Неужели же люди, разгадавшие все секреты человеческого генома, утратили знание об антибиотиках? Опять же, «развешенные ружья» «не стреляют», под финал «в кустах появился огромный рояль», не такого ждёшь от Грандмастера фантастики.

Более-менее удалась последняя треть книги, а до того читается со скукой и пониманием того, что время — лучший разрушитель. Забавно, что явно под влиянием «Фрайди» Кир Булычев придумал Кору Орват. И ладно бы придумал, но называть ту «повзрослевшей Алисой» — это нечто на уровне кощунства.

Забавно смотреть на изображения Фрайди от разных художников, некоторые страшны как смертный грех. Неужели же нельзя было прочитать авторское описание?

Дилогия про безысходность. Вампиры тут не какие-то сверхлюди, тайно владеющие миром. А в принципе те же страдальцы, что и все остальные. Можно даже сказать, что вампирам куда хуже, ибо они понимают, что происходит, но вот поделать с этим ничего не могут, хоть некоторые из них, типа Озириса, и пытаются. Итак, картина мира по Пелевину — жизнь есть страдание, чем больше суетишься, тем больше и страдаешь. Те, кто суетиться не хочет, тоже никуда не денутся, для них разработаны компьютерные игры, соцсети, да ещё эти несуетливые иногда смотрят новости. А где вы видели позитивные и жизнеутверждающие новости? Даже если таковые и существуют, то они никому не интересны. Вот и несётся планета Земля по безмолвному и бескрайнему Космосу, окружённая аурой страданий рода людского, Великие Мыши производят баблос, а где-то в океане странное существо, называемое Бэтман Аполло, играет в странные свои игры.

Всё бы хорошо, читается легко, страницы, особенно в первой книге, кишат афоризмами. Но где сверхзадача? В чём цель? Где выход? Как результатом принятия пищи материальной является получение энергии для дальнейшего существования, так и пища духовная должна насыщать и опять же поставлять энергию. А здесь остаётся ощущение, что повстречался с вампиром, и баланс энергии в результате отрицательный.