Начиная разговор об «Истории болезни», полагалось бы признаться в завышенных ожиданиях. Я хорошо знаю и люблю игру «Athanasy», а здесь всё-таки – новеллизация, куда не впихнёшь несколько различных прохождений, от трусливо-чиновничьего до мясо-адского. Автор (к слову, не какой-то левый персонаж, а действительный автор сценария и текстовой составляющей игры) вынужден был «склеивать» их во что-то единое, выводить к безальтернативному финалу. Справился ли он со своей задачей?

Вот об этом и поговорим ниже.

Усаживайтесь поудобней.

Возможны спойлеры.

Итак, пред нами – град подземный. Машины правят в граде том… Никогда не понимал, откуда оно берётся – желание поёрничать над чужими текстами, но именно вот на такой, ёрнический лад, настроили меня первые главы. Герой – талантливый математик Джосайя Кавиани – неуверенно вступает во взрослую жизнь, и та сразу сдаёт ему на руки козырь: работу в одном из Столпов… в смысле, Министерств; сталкивает на улице с интересной девушкой, которая не прочь продолжить общение. Герой понимает: эта девушка интересуется им неспроста; но понимает также, что она ему нравится. А это, естественно, для него куда важнее.

Суммируем: яркая девушка сама инициирует отношения; главный герой – замкнутый юноша не без скрытых достоинств; окружающий мир – совсем не то, чем он поначалу кажется... Когда видишь, что в фундамент романа автор уложил подобные штампы, твоё первое побуждение – воскликнуть: «Ох, ну всё это уже сто раз было!»… вместо того, чтобы просто продолжать читать дальше и узнать: получилось в итоге что-то самобытное – или нет.

В случае с «Историей болезни» ответ прост. Получилось. Но далеко не сразу… я бы сказал, даже слишком далеко.

Повествование развивается предельно неспешно, хотя надо отдать должное – с самого начала автор пытается насытить мир оригинальными деталями и идеями. Оксидизаторы, лайтбоксы (уличные экраны, транслирующие небо и солнце), нитка чиновничьего монорельса под самым куполом – всё это мы уже видели в игре. Мы «ходили» по улицам и на работу, «возвращались» домой, «сидели» в баре – но книга позволяет посетить новые места:

Даже жаль, что «шире» – не значит «интересней»: по большей части, главы Джосайи – скука смертная. На мой взгляд, объяснение этому – стоявшая перед автором задача новеллизировать интерактивное зрелище, сценарной основой для которого был написанный им самим материал, предполагавший многократное прохождение игры. Т.е. требовалось заново написать уже написанное, упростив его. Знаю, знаю: это не проблема, а вызов… всё равно, что научиться быстро бегать на четвереньках, когда уже умеешь летать. По-моему, автор честно пытался, да не вышло.

Может, и к лучшему?

Кроме того, дело в самой форме подачи материала. Игра, по сути, представляла собой текст поверх артов города, сменяющихся под закадровый эмбиент, а здесь, в книге, перед нами – голый текст; удивительно ли, что впечатление от него проигрывает впечатлению от игры? Здесь нет того, что ты никак не впихнёшь в книгу – нет гула Плёнки во сне («Займи своё место, потому что другого у тебя нет!»), нет сладко-жуткой безнадёги предательства, когда после отказа от борьбы и любимой девушки главный герой получает в пользование новый… кабинет, и когда ты заходишь туда, там звучит та же самая музыка, которая играла, когда вы с Полианной выпили сомы и обжимались.

В книге сомные поваляшки с нею тоже присутствуют – вполне невинные, но при этом трогательные. Роман оживает… но слишком уж медленно, неохотно. Вместо того, чтобы сосредоточиться на одной линии и развивать её – будь то карьерные метания героя, его отношения с Полианной или споры с сестрой

– автор пытается успеть тут и там, громоздит и громоздит подробности переживаний Джосайи, чей внутренний мир довольно тягуч и скучен.

И здесь, как глоток свежего воздуха, следует отметить выдержки из дневника. Они поданы от лица Петера Эстергази – главного конструктора, работавшего в огромной подземной лаборатории. Первые же строки воспринимаются так, как если бы их действительно написал большой учёный – и дальше становится только лучше: Эстергази умён, человечен, лишён иллюзий.

Читая его дневник, мы постепенно узнаём, откуда вообще взялся Город, и как он стал таким, каким стал. В этом моменте книга превосходит игру – там, помнится, дневник давался единым блоком записей, на которые главный герой мог наткнуться, а мог и не наткнуться.

Однако эти краткие интерлюдии, сами по себе замечательные, не справляются с задачей удержать внимание читателя до того момента, когда роман, собственно, и начинает работать.

И это обидно,

ведь, увязнув в метаниях Джосайи, мы рискуем попросту бросить книгу, не дочитать до самого интересного, не увидеть бескомпромиссный финал.

Ну так что же лучше – бодрое начало и слитая концовка, или когда книга начинается по-настоящему лишь в последней трети, где расцветает перед нами адом мясным? Я рассужу субъективно: то и другое – плохо. И всё-таки… лучше, когда роман начинает работать на

странице, чем когда он на той же странице работать перестаёт. «История болезни» самим исполнением доказывает нам, что можно обрести надежду, когда, казалось бы, всё уже потеряно. Даже если бы не было глав Эстергази и финала, которого не постыдились бы зарубежные тузы, прочесть этот роман стоит хотя бы для того, чтобы убедиться, как способна удивить книга, которая поначалу кажется скучной и вторичной.

Поэтому я скажу просто: дайте ей шанс.

Прочтите её.

Простой и жизнеутверждающий текст. Я не буду разводить особенных рассуждений – просто скажу, что получил удовольствие от чтения. Образ герцога Одды – он близок каждому, кому доводилось встречать рассвет за компом, повторяя себе: «Ещё один бой», или «Отыграться!» Вспомнился демотиватор – белая клавиатура, а на ней вместо клавиш – кресты: «Кладбище твоего здоровья, личной жизни и рабочего времени». Рассказ даёт почувствовать это во всей полноте, ведь образ шкатулки, питающейся кровью – это та же самая клавиатура-кладбище. Сколько лет отдано виртуальному миру, ненастоящим диалогам, эрзац-эмоциям; сколько нервов растрачено впустую…

Пойду сыграну во что-нибудь.

Хороший рассказ. Автор задаётся неявным, на первый взгляд, вопросом: кому и чему будут служить великие открытия и изобретения… а в конечном счёте и великие умы, высокие души? Ответ, вроде бы, очевиден: «Мы понимаем смерть как долг», – так говорит Анвар о неизбежной гибели своей копии, а на вопрос «Долг перед кем?» отвечает: «Перед будущим».

Да, есть в этом что-то самурайское: «Она представила, как Цверинг изо дня в день воспитывает в себе решимость умереть прямо сейчас, хоть и знает, что та смерть не для него. Как отсекает лишние сомнения, вредные эмоции и вирусные идеи, ведь они могут посеять опасные семена в сознания смертельно опасных орудий». «Меня волнует безопасность – не засунут ли в машины кого попало», – говорит Анвар… но волноваться следует не о них, а о тех, кто станет отдавать таким машинам приказы. В этом смысле концовка идеальна – она трагичная, правдивая и закономерная. Вообще, рассказ оставил очень цельное впечатление… сохраню, пожалуй, себе на память.

Автор, спасибо!

Тот случай, когда моё первоначальное впечатление критически не соответствует итоговому. Поначалу веселило многое – в первую очередь неологизмы («террабайт», «невзамываемость», «обощлась»), резал глаза небрежный, дёрганый стиль (почти каждое предложение – отдельный абзац). На пунктуацию автор так вообще плюнул.

Однако потом я вчитался и уже не мог оторваться.

Казалось бы, киберпанк писать просто: воткни пару небоскрёбов, зажги над ними неоновые вывески, и пусть сильно пьющий главный герой ловит андроида (лучше – двух, и чтоб они обязательно любили друг друга). Тут всего этого, к счастью, нет – зато присутствуют самозваные боги, героиня-взломщица и нейросеть-богоборец. «Маловато для хорошего киберпанка!» – скажет кто-то… и будет неправ: киберпанк для автора рассказа – лишь форма подачи и способ донести некое послание.

Что же это за послание? Позволю себе развёрнутую цитату:

«Среди киберпанков было два прекрасных писателя, но в конечном итоге, боюсь, это был тупик – и киберпанк фантастике даже навредил. Он уничтожил то, что издатель Дональд Уоллхейм называл «консенсусным будущим». Конечно, оно было уже старым и избитым: мы полетим на Луну, на Марс и на Венеру, колонизируем их, долетим до звёзд… Да, может быть, это будущее казалось нереальным уже в годы, когда появился киберпанк, а сегодня оно от нас ещё дальше, но… киберпанки заместили его абсолютно нигилистической дистопией ближнего прицела – с испорченной экологией и перенаселённой Землёй под контролем тиранических корпораций. Я не стану отрицать того, что предсказания киберпанков оказались точнее, чем у старой фантастики. Однако посещать такое будущее неприятно. Я не хочу читать книги, в которых через двадцать лет наш мир – сплошное дерьмо. Я читаю НФ и фэнтези ради ощущения чуда, ради движения в незнаемое. Я хочу видеть чудеса, а не грязь и мусор» (Джордж Мартин, интервью «Миру фантастики», 2017-й год).

И вот ещё: «Что случилось со вчерашним завтра? Что случилось с нашей верой в завтрашний день?» (он же, в другом интервью)

Чёрт побери, автор – да ведь Ваш рассказ именно об этом! Именно за «вчерашнее завтра» боролся Павел, именно за это борется Гордон:

«…в середине двадцатого века развитие человечества определяли мечтатели. Они придумали космические корабли и укротили атом, они вышли за рамки, поставленные нам небесами, и раздвинули горизонты. С тех пор целый век как мы перестали выходить за границы дозволенного – а лишь стыдливо двигаем их чуть дальше, стараясь расположиться внутри с комфортом».

Таким образом, совершенно очевидно, что «Преступники – это те, кто остановил развитие человека, заточив его в клетке собственных страстей». Иначе говоря, если боги потакают твоим слабостям – может, не очень-то такие боги нужны?

Но как они стали такими? И на этот вопрос у автора есть ответ: «Боги обучались на данных, которые были произведены цивилизацией. Они прошли генезис сибаритов, ценителей комфорта и долголетия». Заставляет насторожиться, правда? Я, например, прочитав это, подумал: чёрт, а дети наши щас на чём обучаются, и какой генезис проходят? Разве не тот же самый? Им принимать эстафету человечества – а мы сунули им телефон в зубы и рады, что ребёнок отстал, освободив папе с мамой время на, тьфу, саморазвитие.

Ну и кто здесь преступник?

В общем, этот рассказ только кажется простым. Он, конечно, угловатый, небрежный (местами даже слегка безграмотный) – но при этом яркий, сильный и умный. Кроме того, перефразируя автора, его мнение мне понятно и в целом совпадает с тем, как я воспринимаю происходящее.

Если б я выбирал победителя – это был бы он.

Простая и крепкая история с необходимым минимумом персонажей, множеством интересных подробностей и ясной моралью. Один из лучших рассказов конкурса, который хочется и похвалить, и перечитать. Здесь есть тайна, есть вызов уму – и здравая человечность, проводником которой выступает Денис Закирович. При этом он, пожалуй, единственный слегка неправдоподобный персонаж – очень уж притягателен образ Мужика с большой буквы, этакого житейского мудреца, влёгкую затыкающего за пояс учёных и умеющего порешать вопрос хоть с ящиком закуски, хоть с «червоточиной». Жаль, жизненный опыт подсказывает, что по-настоящему опасных для себя ситуаций подобные «решалы» стремятся избегать, а попав в оборот, демонстрируют широкий спектр поведенческих реакций – от самоустранения до блатной истерики.

Пусть автор не поймёт превратно: это наблюдение – камень не в его огород, а в мой (вероятно, мне по жизни встречались не те люди). Искренне хотел бы поверить в Дениса Закировича – но не могу. В Смирнитского – верю; в Хэвэя – верю; верю в Танаткана и в главного героя… а вот в героического главбеза – не получается.

Вновь оговорюсь – это единственная придирка. Вообще единственная. Всё остальное, на мой взгляд, получилось здорово. Я с удовольствием прочитал рассказ; с удовольствием перечитал его перед тем, как написать этот отзыв – и уверен, снова перечитаю.

Неоднозначно. Поначалу не нравилось, и вот почему:

Есть проблемы с базовой грамотностью: «Мы на счёт вашей дочери», «пол часа», «Хана мне походу». Есть проблемы с пунктуацией. Даже с персонажами есть проблемы – мне показались неправдоподобными все, кроме Однодумцева и его старшей дочери, Кати.

Кем трудится главная героиня? Подозреваю, где-то в ворохе черновиков сохранилось упоминание о том, что она следователь… но в рассказе ничего об этом не говорится. Только что «я была в гражданском» – и вот уже читает показания Однодумцева. Чуть бы побольше конкретики по ней.

В общем, как по мне, проблем у текста – вагон. Однако как законченное произведение его хочется скорее хвалить, чем ругать.

И вот почему:

Во-первых, сквозь всю эту мелодраму проступает социальная фантастика с медицинским уклоном. Под наслоениями «пожалейки» и псевдопсихологической шелухи типа «отпустить ситуацию» мне видится лейтмотив текста, и его основной, если угодно, вопрос: ради чего человеку выздоравливать, восстанавливаться? Чтобы дальше жить в том же самом мире, где «некоторые животные – равнее других»?

Во-вторых, как в хорошей РПГ, раскрыта и умело вплетена в сюжет тема крафта. Не могу отделаться от впечатления, что в спиноруком ангеле, которого выдула Катя, обыгран образ её отца. Однодумцев – он ведь ни в коем случае не подлец от природы и не злодей, а простой обыватель, искорёженный реалиями мира, в котором вынужден жить.

Ах да, и ещё – название. Оно идеально подходит.

В общем, вот что я хочу сказать Вам, товарищ автор. Типовые мелодрамы для газет и журналов Вы можете выдавать хоть щас (только, пожалуйста, озаботьтесь толковым редактором – ошибок в тексте пока что довольно много). Но при должном уровне старания и упорства лет через десять-пятнадцать из Вас может вырасти кто-то вроде Роберта Чарльза Уилсона. К чёрту пришельцев с их летающими тарелками – вам явно удаётся социальная фантастика с минимумом фантдопа.

Рассказ «Хрупкое дыхание» – шаг именно в этом направлении.

Продолжайте.

Не останавливайтесь.

Один из самых ярких рассказов конкурса. Автор не пляшет перед тобой и не финтит – просто подходит и выдаёт прямой в челюсть. Перед читателем – своеобразная хроника конца света. Мгновенный катаклизм – окаменение всего, что соприкасается с землёй (кроме живой ткани) описан правдоподобно и страшно (одна сцена в роддоме чего стоит). При этом текст не сползает в чернуху – выдерживая единожды избранный стиль, автор повествует о последствиях окаменения для людей, оказавшихся в различных обстоятельствах и жизненных ситуациях. И именно потому, что он не давит на жалость и не пытается выжать из читателя слезу, читателю – то есть мне – с каждым абзацем становилось всё страшней и страшней.

В любом случае – неплохо. Очень неплохо.

Не знаю даже, что и сказать… Впечатление такое, будто автор рассказа, совершенно не напрягаясь, взял и сотворил нечто волшебное. «Потусторонний смотритель», «А вдруг инопланетяне – это мы сами?», «пичужка с лужёной глоткой и хрустальным голосом», дождь из жаб и мусорный ветер, Эдит Пиаф и отсылка к «Достучаться до небес» – всё это складывается вместе и… да нет, даже не складывается, а перемножается и даёт на выходе необъяснимый волшебный эффект.

Мне кажется, это рассказ о чуде, которое иногда случается даже с теми, кто к нему не готов и не ждёт его. Во всяком случае, со мной в процессе чтения это чудо случилось.

Как тут не вспомнить архетипичное: «Прочтя этот рассказ на душе почему-то стало светло».

Но ведь и вправду – стало.

Автор, спасибо тебе.

Прочитал с интересом… ну и по итогам не могу не отметить техническое исполнение. Изобразить реальность зачастую куда сложней, чем выдуманный, фантастический мир – но здесь, в этом рассказе, автор со своей задачей справился. Персонажи – живые, узнаваемые; декорации – правдоподобны и не вызывают вопросов. В конце, конечно, правдоподобие проседает (исход противостояния двух героинь и террористов, на мой взгляд, должен был быть иным), но рассказ это странным образом не портит. И послевкусие хорошее, доброе – хотя от рассказа с названием «Добрые сны» другого и не ждёшь. Как итог – неплохо, очень неплохо.

Странно: вторично, местами даже примитивно, но читается влёт. У автора – явный талант «прямого» рассказчика («Я пошёл, я сделал…»)... жаль, что описания удаются ему несколько хуже. Тем не менее, в целом впечатление положительное. Уж сколько раз нам, казалось бы, рассказывали историю о том, как первопроходцы космоса встретили на некой планете НЕЧТО – однако «Энигму» мне было читать интересно до самого конца. Чтобы пересказать сто раз рассказанную историю на новый лад, нужно приложить определённое умение. Я это без иронии, если что. Рассказ мне действительно понравился.

Я даже и не знаю. Круто же. Круто! Лёгкий, весёлый и тревожный, оригинальный рассказ с симпатичным твистом в концовке; рассказ, которого не постыдился бы любой сборник. Можно, конечно, попенять на несерьёзность, на слегка рваный, «прыжковый» ритм… но что-то мне подсказывает – именно таким рассказ и задумывался. Зачем, блин, мы вообще читаем фантастику (да и не только её)? Да вот за этим – чтоб проникнуться чувством главного героя, протянувшимся через световые годы, преодолеть эти световые годы вместе с ним… и от души посмеяться в финале! Автор, так держать!

Знакомая уже «Бесконечная война», но в интересном антураже. Помимо подробного описания происходящих с героинями метаморфоз меня, как читателя, порадовало, что автор не поленился продумать и показать экономический базис происходящего, всю эту мерзкую подковёрщину – ход настолько же сильный, насколько честный. На месте и окопный юмор – мелочь, которая работает на правдоподобие. Удачно подобрано название, которое отсылает нас к знакомым реалиям империализма.

В общем, очень неплохо. Можно, конечно, докопаться до отдельных речевых оборотов, до динамики в завязке рассказа (я бы её ускорил, но это так, чистая вкусовщина), и до отмеченных другими читателями дефисов вместо тире — но почему-то совсем не хочется. По-моему, рассказ однозначно удался — и как цельное произведение, и как высказывание на определённую тему. Автор, спасибо!

Злободневно, и даже очень. Чрезвычайно удачен главный герой – изнеженный, доброжелательный сноб, отправляющийся в кулинарный тур по «Забарьерной» России. Многое из увиденного его ужасает – условия жизни «аборигенов», клопы в постели... но он бесстрашно продолжает свой тур. «Я пишу книгу, хочу хорошей русской еды. Чего мне тут бояться?» И впрямь – кто ж тронет такого милаху? Он ведь хороший, он – за народ, он обо всём увиденном расскажет в Москве, когда вернётся… вот только ещё немного потусуется – и расскажет! Тем страшнее, тем справедливей финал. Браво автору!

Шикарный мир. Интересно узнавать подробности о Самуме, о населяющих его и-торнах, о судьбе главного героя. Но потом проседает правдоподобие.

Настоящая фантастика… пусть и не очень оригинальная, пусть и с налётом нашего «нефтяного» времени. Вспомнились старые, читанные-перечитанные рассказы про старателей, золотоискателей, превопроходцев (это, если что, автору в плюс). Приятно, что ставки по ходу рассказа повышаются

Мнится мне, мало отыщется читателей, для коих именно с повести «Дети Хурина» начнётся знакомство с творчеством Толкина – а стало быть, разговор я поведу с теми, кому мир Средиземья уже знаком. Но пусть не тревожатся они, полагая книгу сию обрывком неоконченного сказания. Это – полноценная история, пусть и довольно своеобразно изложенная.

Да простится мне убогое петросянство. Но такова уж книга; таков стиль повествования. Здесь сбываются пророчества; герои в одиночку прорубаются сквозь орды врагов; драконы насылают чары; мечи – говорят.

Всё это вместе – работает.

Кто бы что ни говорил про Толкина и его якобы «чёрно-белую» прозу, в «Детях Хурина» автору удалось вывести неоднозначного персонажа – такого, которому поначалу симпатизируешь, но с течением повествования, наблюдая за его поступками, постепенно отстраняешься, охладеваешь к нему. Импульсивность, мстительность, готовность рубить сплеча – как в прямом, так и в переносном смысле – служат главному герою дурную службу. Показателен малозначительный – на фоне прочих событий – эпизод, когда Турин, защищая встретившуюся ему в лесу девушку, «зарубил человека, что выломился из орешника, преследуя беглянку, и лишь тогда узнал в нём Форвега» (хорошо знакомого ему предводителя гаурвайт – «людей-волков», к которым сам недавно присоединился). После этого он, понятно, стоит, потрясённый… но дело-то уже сделано, отнятую жизнь не воротишь. В этом – весь Турин. Да, он способен искренне раскаяться в содеянном – но неспособен простить и уступить; не может не поглумиться над поверженным противником, не поквитаться с обидчиком – пусть оправданные морально, эти его действия приводят лишь к новым несчастьям… причём куда больше страдают окружающие.

Не могу утверждать, преследовал ли автор некую цель, помещая рядом с богатырём-Турином физически неполноценных, зато «богатых сердцем» персонажей – хромого плотника Садора, изувеченного эльфа Гвиндора, целителя Брандира (тоже хромого)… возможно, на их фоне куда заметнее становятся изъяны характера главного героя. Силён телом и духом, Турин не предвидит последствий своих действий, судит об окружающих свысока и не слушает их советов. Ниэнор (его сестра) тоже хороша – но, если начать говорить о ней, невозможно не раскрыть один из самых трагичных поворотов сюжета.

Поневоле задумываешься – а было ли проклятие-то? В тексте, конечно, прямо говорится, что Моргот «проклял Хурина и Морвен, и потомство их», да и дракон Глаурунг своими чарами наделал делов… но, дочитав повесть, приходят банальные, в общем, мысли, что для многих худшее проклятие – это свобода совершать поступки и действовать по велению страстей. Что у судьбы в самом деле есть орудия, но эти орудия – не волшебный меч или драконьи чары, а мы сами. Сколько ни отрекайся от прошлого, сколько ни бери себе громких имён (а «Победитель Судьбы», согласитесь, громкое имя) – судьба твоя не изменится, если не желаешь меняться ты сам.

Как по мне — твёрдая восьмёрка. Но тут надо понимать, что это субъективная оценка – оценка человека, с одной стороны, высоко ставящего творчество Толкина, с другой – любителя читать исторические хроники. Случайному читателю, как мне кажется, книга не очень понравится.

Начал читать в электронном формате; потом, прочитав где-то четверть, пошёл в магазин и купил бумажную книгу.

Трое журналистов – и среди них условно-главный герой – приезжают в полузакрытый город – «Слепое озеро» – где с помощью новейшего и сложнейшего оборудования учёные наблюдают за одним из жителей удалённой экзопланеты (так называемым Субъектом). Приезжают, чтобы внезапно оказаться в карантине, на переднем крае науки и в самом сердце тайны.

Единственной фразой – «Всё может кончиться в любую минуту» – автор в самом начале создаёт напряжение, затем умело нагнетает его: пропадает связь с «внешним миром»; персоналу, закончившему смену, запрещают покинуть объект; затем и вовсе объявляется карантин. Поначалу никто особо не беспокоится, но с течением времени (и благодаря кое-каким пугающим событиям) люди начинают понимать, что в изоляции от мира им придётся провести очень долго.

Повествование ведётся от лица нескольких персонажей. Они достаточно типичны, но прописаны с таким правдоподобием и любовью, что их узнаваемость оборачивается одним из достоинств книги. Главный герой, положительный журналист с комплексом вины; почти классическая «странная девочка», которая видит и слышит то, чего не видит и не слышит никто другой; её мать, возглавляющая наблюдение за Субъектом; сволочной бывший муж матери (отец девочки), случайно оставшийся за главного «на хозяйстве»; и ещё несколько человек. Каждый персонаж – самобытен, все они развиваются и взаимодействуют. В них веришь.

Да что там люди – даже инопланетяне правдоподобны! Их внешний вид, социальное устройство, размножение – может быть, я слишком мало читал фантастики, но раньше не встречал ничего похожего. Круто, убедительно – хоть и до обидного мало.

И сама книга тоже невелика (381 страница) – пожалуй, в этом её очередное достоинство. Ни малейшей затянутости, перегруженности наукой, драмой… чем бы то ни было – нет. Автор играет с нами честно – ближе к финалу повествования почти все тайны получают свою разгадку.

Вот только…

В любом случае, недовольство, высказанное под спойлером – исключительно вопрос моего восприятия, моих ожиданий. Книга, я считаю, однозначно заслужила восьмёрку – за интересную и правдоподобную историю. За объёмные и цельные характеры. За путешествие Субъекта – и за него самого.

За украденный у Рэя Скаттера «Динь-Дон».

Прочитал одним махом. Не могу согласиться с мнением тех, кто считает, что роман сложен для восприятия, что язык его тяжёл.

Поразительна плотность текста, его насыщенность. Если у К.С. Робинсона многостраничные описания способны утомить, из-за чего «Зелёный Марс» был мной на долгое время отложен, то здесь – ничего подобного. Почти в каждое описание автором встроено какое-то нетривиальное наблюдение, мысль. Вот, навскидку, о пейзаже Титана: «…этот пейзаж казался полем многовекового побоища, кладбищем разросшихся сверх меры и затем рассыпавшихся скелетов», дальше подробное описание, и в конце абзаца вот такой вывод: «…скелеты земных позвоночных и их шерсть, и хитиновые панцири насекомых, и двустворчатые ракушки моллюсков имеют такую архитектонику, симметрию, изящество лишь потому, что природа умеет создать все это и там, где ни жизни, ни присущей ей целенаправленности никогда не было и не будет».

Уместны, интересны и отступления – застольная история о золотоискателях и «книга в книге» о профессоре в городе термитов. Задним числом, конечно, понимаешь (не без помощи других рецензентов), что эти «вложения» работают на общий посыл романа: Лем обличает желание «вломиться» в тайну, разгадать её любой ценой – даже ценой жизни исследователя. Хотя «обличает», думаю, не самое верное слово.

Однако при всей увлекательности, цельности повествования выделяются два особо неправдоподобных, на мой взгляд, момента.

В неизбежном сравнении с «Ложной слепотой» П. Уоттса «Фиаско», как мне представляется, удерживает первенство, но исключительно из-за своей цельности. А вот персонажи Уоттса, по-моему, куда живее и интереснее. Как не хватило на «Гермесе» собственной Аманды Бейтс (уж не говоря про Банду Четырёх)! Стиргард (капитан-астрогатор) и Араго (священник) ожидаемо полярны, а ближе к концу антагонистичны, GOD (сверхкомпьютер) – попросту безответственный советчик, Темпе-Парвис-Пиркс (вроде как главный герой) усреднён, Гаррах (первый пилот) агрессивен, подозрителен, а про остальных вроде как и сказать нечего – они запомнились как японец, врач и кто-то ещё.

И всё равно книга оставляет мощное, пусть однозначно горькое, послевкусие. Хочется осмыслить случившееся – и при этом не удаётся избавиться от впечатления, что автор слегка подтасовал события под финал и заложенную в книгу идею.

Буду ли перечитывать? Однозначно.

Оценка – почти 10. Но «почти 10», это всего лишь 9. Именно из-за той безысходности, безнадёжности, которые чувствуешь после прочтения, и к которым автор подводит тебя слегка – и я подчёркиваю это слегка – искусственно.

Помню, отец мне её читал в детстве. Нравилось, но казалось каким-то слишком сложным, накрученным. Теперь, в 36, когда читаешь сам, произведение таким уж сложным не кажется. Толстый паренёк, которого одноклассники считают лузером, крадёт книгу, потом прячется на чердаке школы, чтобы эту книгу прочитать. Внизу идут уроки, а он всё глубже погружается в мир Фантазии, которому угрожает смертельная опасность, и, в конце концов, сам оказывается в этом сказочном мире,

Повествование движется быстро… а затем просто стремительно, калейдоскопично. При желании можно вычленить целую вереницу мотивов, пронизывающих его (тут и поиск, и взросление, и преодоление себя, и бегство от реальности) – да только не хочется. Если разложить калейдоскоп на несколько более простых картинок, он перестанет быть калейдоскопом, перестанет увлекать и зачаровывать. Потому, мне кажется, следует не копаться в этой книге в поисках смыслов внутри смыслов, а попробовать принять её как сложное целое – яркую, чуть перенасыщенную сказку, в главном герое которой каждый читатель рано или поздно узнает себя. И, узнав, лучше всего воспримет тот смысл, который ближе всего ему. Меня, к примеру, тронуло описание того, как наши желания, сбываясь, меняют нас.

И всё же – детская ли это книга? Сам автор определил главного героя как десяти-одиннадцатилетнего… вполне возможно, что книга именно для этого возраста. Но я бы всё-таки рекомендовал родителям не пускать дело на самотёк, а прочесть её одновременно с ребёнком, чтобы потом обсудить.

Оценка: где-то 7.5. Буду ли перечитывать? Вероятно, да – как раз для того, чтобы обсудить с детьми.