«Граф Ноль» — вторая книга в трилогии «Киберпространство» Уильяма Гибсона — содержит чуть больше смысла, чем первая — «Нейромант» (по моему скромному мнению). Хотя… общее впечатление от прочтения можно сравнить с уставшей облезлой собакой, которая долго бродила по помойкам в поисках пищи, так ничего съестного и не отыскала, но наткнулась на тёплый канализационный люк — и так на нём и уснула, подумав про себя, что ей повезло хоть с этим. Примерно так чувствуется сюжет. Не то, чтобы всё было настолько плохо, и не поймите меня неправильно: я ничего не имею против собак, в том числе и облезлых, и даже когда они ищут по помойкам пищу, — и облезлые собаки могут быть очень хороши (вспомните хотя бы Шарика из «Собачьего Сердца»), но тут… просто не такой случай. Если уж всё так бедно и так плохо — так покажите это явно, покажите почему, может быть, даже ответьте, как исправить… но нет, тут куча всякого бесполезного хлама, служащего разве что для того, чтобы запутать сюжет и чтобы история показалась «умной», или скорее уж «заумной». Но, как я сказал в начале, смысл тут хоть какой-то, а есть.

Начало повествования весьма сумбурно, отрывисто, непонятно: сложно разобраться, что происходит и зачем, да и не во всём разобраться вообще возможно: всё, как всегда, как в лучших традициях детективов (хотя это не слишком детектив), раскрывается только в самом конце. Если в начале совсем ничего не понятно, то в середине всё как-то более или менее устаканивается: выделяются главные персонажи, становится понятным их окружение, причины, по которым они ведут себя так, а не иначе, — хотя сами эти причины до чёртиков примитивны и намекаются — именно, что намекаются, а не рассказываются и уж точно не показываются, — очень поверхностно. В конце вся куча загадок, непоняток и прочей сумятицы генерально разгребается, однако мелкие детали, которых было весьма много в начале и на которые зудило получить ответ, забываются и, соответственно, не разрешаются, а поэтому продолжают висеть призрачным, но всё же неприятным грузом на душе и после прочтения. Таким образом основной сюжет становится понятным, а потом… возникает вопрос: «ну и что?». Может, надо было мне сразу уяснить, что тут не про людей, тут — про всякие паранормальные вещички вроде

Но это так — придирки; просто хотел поиздеваться, это вполне и хорошо может смотреться. Эта книга больше про всякие заумные выкрутасы, чем про действительную жизнь… и опять: не то, чтобы это было так уж плохо, но… имхо: чушь. Если уж умничать всяким подобным, то только если где-то рядом есть смысл. Так вот, «ну и что?».

Да, собственно, всё. Персонажи в основном картонные;

Деньги, деньги, деньги и ещё раз деньги — только они или страх движут героями (разве что Бобби — он зелёный, а поэтому энтузиаст и хочет быть в деле, чтобы просто быть в деле, — это же так круто! а какая у того киберпространственная дека!). Одни скоты.

Ладно, ладно, нужно и должное отдать: техника очень хороша, проработанный мир, немного таинственный; конечно же, тёмный, опасный и суровый; навороченный всякими разными крутыми штучками и пафосными людьми… Долго у меня восхищаться не получается: извиняйте.

За то, что классика киберпанка, за техничность, забавную бредовость (есть немного) и за хоть какой-то намёк на смысл — ставлю 6 из 10.

Автор этой книги успел вытерпеть немало боли, он много перевидал плохого за свою жизнь: пять раз разводился, часто принимал наркотики и психотропные вещества, скитался по психиатрическим лечебницам, — и в его книге содержится много мыслей, соображений, родившихся, я думаю, под влиянием всего этого. Книгу «Мечтают ли андроиды об электроовцах» считают главной предтечей киберпанка и, в общем-то, неспроста: мир книги хоть и не антиутопия, но от него через всё повествование, в каждой главе веет каким-то сумасшествием, неправильностью; высокие технологии, позволяющие создавать андроидов, которых невозможно отличить неопытному человеку без специальных приборов, или тех же электрических животных, имеющихся в каждом доме, если у владельцев нет настоящих; кризис в жизни главного героя, из-за которого всю книгу он задаётся разными вопросами, как правило, этического характера: «хорошо ли это?», «правильно ли так поступать?» Данная книга, в отличие от многих других, ставящих похожие вопросы и оставляющих их на совесть и разумение читателя, — отвечает на них весьма определённым образом.

Сначала я бы хотел рассмотреть технику, язык, общую атмосферу книги; затем перейти к тем самым вопросом, к содержанию, к философии романа.

Первое, что заставляет автор нас чувствовать, — это обыденность: жена, дом, работа — всё настолько буднично, просто, отчего начинаешь забывать, что это не реалистическая проза, а фантастический роман, — и только необычные технологии, как, например, пенфилдовский генератор настроений, напоминают об этом. Такая обыденность — весь роман: начальник — самый обычный человек, не манекен, не кукла, не амплуа, а именно, что человек; в этом романе каждый персонаж — человек, даже если андроид; работа: бумаги, формальности, усталость — будто бы вспоминаешь свой собственный рабочий день; даже все фантастические элементы преподнесены так просто, так естественно, что воспринимаются как само собой разумеющееся, будто бы по-другому и быть не могло. Повествование ведётся очень медленно и подробно (хоть и есть некоторые отступления в историю мира, религии и технологий, вся книга охватывает всего лишь одни сутки плюс маленькое ничего), поэтому никакая важная деталь не упущена, и мало того, каждая присутствующая деталь — важна, каждая как-то соотносится с другими, создавая яркую проработанную картину. Объединившись: простота, обыденность и подробность — заставляет жить вместе с героем в его мире, чувствовать то, что чувствует он: сомнение, потерянность, усталость, неуверенность, слабую надежду и, наконец, желание найти ответы на вопросы.

Уилбур Мерсер (mercy — сострадание, mercer — сострадающий) — воплощение сочувствия и сострадания; как Христос для религии христианства, так и Мерсер для религии мерсеризма — пророк, чудотворец. Все вопросы, вся философия романа так или иначе связана с Мерсером, и именно он в самом конце даёт ответы. Способен ли человек сочувствовать андроиду? электрическому животному? и следует ли? где граница человеческому сопереживанию? бывает ли такое, что следует пойти против сочувствия: убить, уничтожить, сотворить зло? — это главные темы, которые я выделил в книге. В романе всё очень тесно сплетено, каждое событие — веха в размышлении, всё выстраивается в одно, всё соответствует и помогает главному, всё-всё-всё: и странный заговор в истории с оперной певицей, от которого веет паранойей; и холодная отстранённость, чрезмерная рациональность андроидов, наряду с их таким человеческим поведением, с подробно описываемыми настолько человеческими реакциями, страхами, надеждами, желаниями; какая-то абстрактность, условность происходящих событий и одновременно с этим чувство, будто проживаешь каждое событие сам. Сложно выразить словами моё восхищение.

Книга — с глубочайшим смыслом, с великолепным языком, увлекательнейшая; что больше всего в ней впечатляет — это то, что во все события охотно верится, притом что они неожиданны и удивительны; и чем дальше о них думаешь, чем больше их вспоминаешь и разбираешь, тем больший вес каждое событие приобретает. Такой шедевр просто не может не заслужить наивысшей оценки!

P. S. Читал в переводе Пчелинцева: отличнейший перевод.

Скажу, что у меня были весьма большие надежды на эту книгу, когда я только приступал к прочтению; неверно будет сказать, что мои надежды никак не оправдались, но главного, почему я так хотел её быстрее начать, я не получил. Читая про киберпанк: что это такое, какая его главная идея — у меня создалось представление, что, если не главное, то уж точно важное место в этом жанре занимает борьба одиночки против тоталитарной системы, ужас антиутопического мира анархокапитализма. Поскольку «Нейроманта» считают классикой киберпанка, определившем этот жанр, я наивно посчитал, что там будет то, чего я желал так увидеть: борьба и ужас. Если с первым «Нейромант» не справился никак: герой был на побегушках у какой-то непонятной сверхъестественной силы, весь роман пытаясь понять, кто она и что ей нужно, — а это, в лучших традициях детектива, раскрылось лишь в самом конце: никакой борьбой против системы и не пахнет; то со вторым дело обстоит чуточку лучше: трагедия личной жизни каждого героя, те извращенные формы, которые они приняли под давлением мира, в котором варятся, — однако весьма поверхностно: без причин, без размышлений, без мыслей, выводов — один голый факт.

Но всё же необходимо отдать должное технике повествования, оригинальнейшему миру романа, необыкновенному наполнению, антуражу, атмосфере. Книга захватывает с первых же строк, обволакивает мелкими деталями, из которых создаётся очень проработанная картина: тёмное депрессивное настроение, глубокое чувство бессмысленности и бесцельности этого мира, — меня настолько увлекло, что я прочитал весь роман всего за два дня. Есть некоторая прореха в середине книге: изложение сюжета становится каким-то отрывистым, сумбурным, слишком сложным и непонятным, — постоянно теряется нить, а изобилие новых — принадлежащих исключительно этому миру — слов ещё больше всё запутывает и морочит голову; к счастью, это вскоре исчезает, наплыв новых слов ослабевает, отсеиваются все малозначимые, а остальные становятся привычными и больше не затрудняют чтение, — даже начинаешь получать от них какое-то извращённое эстетическое удовольствие.

Чернуха, наркотики, деньги, женщины, наслаждения «мяса» (их слово) — ничто так не привлекает нашего дорогого испорченного читателя, как это; и здесь такого предостаточно, чтобы удовлетворить самые зверские аппетиты. Большинство героев — заядлые наркоманы, что, впрочем, для этого мира нисколько не странно, — вертятся в преступном мире, зарабатывая сомнительными делами чёрные деньги.

Жаль, но кроме этой чернухи ничего больше толком нет; быстро устаёшь от ограниченности героев: думают только лишь о том, как бы удовлетворить свои низменные потребности: у кого это наркотики, у кого женщины, а некоторые вообще на людей не похожи — просто делают, что им говорят. Нет смысла во всём этом, нет того протеста, который я так желал услышать, что был уже готов искать потаённый смысл между строк; нет даже просто того, что герои считают устройство своего мира неправильным, лишь так — «плохо? ну да, конечно, мир наш грязь… но как же иначе-то?»; единственное, что было похоже на это, — речи растаманов, называвших тот ужасный мир — Вавилоном, который должен разрушиться. Но было это весьма блёкло — всего пару скупых предложений за весь роман.

Любопытненько, забавненько… но — пустышка.

Надеюсь, следующие части трилогии всё же воплотят борьбу и осмыслят ужас, — всё-таки, об этом говорят, а дыма без огня не бывает.