| Статья написана 2 мая 2016 г. 09:22 |
М.: https://eksmo.ru">ЭКСМО, 2015  http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Чайна Мьевиль. Рельсы" width="700" />
постмодерн & гуманизм Начать можно с любого места: в этом заключена красота пути, в этом его суть. Каждый писатель хочет написать своего «Моби Дика». Не каждый может. Чайна Мьевиль смог. И написал он его в жанре подросткового романа взросления, который наполнил классической моралью, обильно сдобрив её головокружительными приключениями, придумав, вдобавок ко всему яркий, необычный мир. Рельсоморье. Морской мир, в котором роль воды исполняют рельсы (бесконечные стальные кружева, опутавшие всю земную поверхность), судов – поезда (бесчисленное множество которых – от паровых кротобоев до рабовладельческих рельсовых галер — бороздят паутину путей), китов – кротуроды (и другие чудища, обитающие в зыбучей земле). Это мы снимся рельсам. Рельсы не снятся нам. Название романа – ещё до того момента, как вы приступили к чтению – может всколыхнуть в голове целый ворох ассоциаций. Слово «рельсы» глубоко, имеет много смыслов и огромный культурный бэкграунд. Книги (от «Анны Карениной» до «Жёлтой стрелы»), фильмы (начиная с самого первого «Прибытия поезда…»), песни (перечисление «поездатых» песен одного только русского рока займёт не одну страницу, а ведь это лишь малая часть мировой музыки) – рельсы, с момента их изобретения, магистралью проходят через всю культуру. Но, несмотря на это, такого мира, который был создан Мьевилем, больше не существует нигде.
…видел знаменитые флатографии мужчин и женщин, стоящих на громоздящихся до неба останках своих философий… Подросткам кажется, что им хочется, чтобы их считали взрослыми, но на самом деле им хочется, чтобы с ними всего лишь считались. Каково это – быть взрослым – ещё не известно. Некоторые (если не сказать многие), так и не узнают этого, даже прожив всю жизнь. Эти выжившие из детства престарелые, сразу же перешедшие в маразматическую старость, так и не вступившие в зрелость (речь не о половой, а о психологической), пытаются убедить весь мир, что на самом деле никто не догадывается, каково это быть взрослым, все до смерти остаются малыми детьми. Это не так. Самый большой секрет бытия в том, что умение оставаться ребёнком и ответственность взрослого – не являются взаимоисключающими явлениями, это две стороны одной монеты, а подростковая крикливость, вычурность, надсадность и прочие «перегибы на местах» – то самое ребро, которое разделяет аверс с реверсом, и которое нужно перейти, чтобы сделать свою жизнь полной. Иногда на этом Рубиконе люди ломаются, останавливаются в развитии (перестают быть Хомо Сапиенсами, превращаясь в Хомо Овощи, например, в капусту). Проходят года, а они так и остаются «клубнями на грядке». Им уже никогда не быть детьми (со светлыми и чистыми помыслами), но и взрослыми (готовыми взять ответственность на себя) тоже не стать – потерянное поколение. Поколение, не читавшее нужных книг. Касательно «Рельс», кстати, автор обозначил «нужных» писателей в благодарностях: я в огромном долгу перед таким количеством писателей и художников, что перечислить здесь их всех нет никакой возможности, однако для этой книги наиболее существенными оказались влияния Джоан Айкен, Джона Антробуса, Одри старшей и младшей (кто-нибудь знает, кто это? — прим. e_bath), Кэтрин Бестерман, Люси Лейн Клиффорд, Даниэля Дефо, Ф. Теннисона Джесса, Эриха Кастнера, Урсулы ле Гуин, Джона Лестера, Пенелопы Лайвли, Германа Мелвилла, Спайка Миллигана, Чарльза Платта, Роберта Льюиса Стивенсона и братьев Стругацких (повесть «Пикник на обочине» Мьевиль практически дословно цитирует в тексте). http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Чайна Мьевиль. Рельсы" width="700" /> Вы знаете, как философии осторожны. Как неуловимы их значения. Они не любят, когда их разбирают по косточкам. Мьевиль объединил в одну книгу не объединяемое. Будучи стопроцентно постмодернистским произведением, роман «Рельсы», в то же время, проповедует гуманистические ценности – семью, дружбу, любовь. Главный герой, Шэм Суурап, юнга на поезде-кротобое, подобно своим знаменитым предшественникам (героям произведений Стивенсона и Верна, Лондона и Дефо) исполнен любви к Человеку с большой буквы. Его искренне удивляет злоба и корысть, расстраивает ложь, выводит из себя бесчестие и подлость. И он не один такой: прожжённые кротобойцы, стреляные искатели утиля (добывающие, приводящие к товарному виду и продающие древний мусор — компьютеры, айпады, флэшки, прочую высокотехнологическую рухлядь), бывалые капитаны – галерея персонажей, пёстра и живописна, но, в то же время, монолитна в своей правильности. На густонаселённый роман нашлось всего парочка подлецов – очень маленький процент гнильцы, исключение, которое лишь подтверждает правило. Свою философию я упустила. Так лучше уж пойти охотиться на чужую, чем не иметь вообще никакой. Интересно вскрыта автором тема философии, которая, наверное, впервые в литературе была материализована. В романе своей Философией должен обладать каждый легендарный капитан (помимо персонажа Германа Мелвилла, тут сразу же приходят на ум и «Два капитана» Каверина, и три капитана Кира Булычёва, и капитаны Нового времени – от Блада и Смоллетта до Гленарвана и Немо). Философия — это Белый кит, за которым ведёт свою команду Ахав, это, Кротурод Цвета Слоновой Кости, преследуемый капитаном Напхи, женщиной, которая будет покруче многих мужчин. Философия — это и Идея фикс, и Рок, и Судьба, и Отец, и Сын, и Святой Дух, в живом воплощении, за которыми можно гнаться, которых можно настигнуть/познать, которыми можно проникнуться. О философии в подростковой литературе, вообще, говорят нечасто, а так поэтично – и вовсе никогда. У ангелов тысячи разных дел. Для каждого — свое обличье. Инженеры в мастерских самого господа бога для каждой задачи стараются особо. Не каждый человек может похвастаться тем, что его изготовили по таким же индивидуальным и досконально проработанным чертежам. http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Чайна Мьевиль. Рельсы" width="500" />
Главным графическим символом романа является амперсанд, символ &. С самого начала до конца романа союз «и» в тексте обозначается данной фигурной загогулиной, в 33-й главе этому даётся объяснение, пространной цитатой которого я позволю себе закончить рассказ о книге: "Было время, когда человек не выстраивал слова так, как это делаем сейчас мы — письменно, на странице. Было время, когда слово & писалось при помощи нескольких букв. Теперь это кажется безумием. Но так оно было, & ничего с этим не поделаешь. С тех пор человечество встало на рельсы, & они сделали нас тем, что мы есть, — рельсоходной расой. Пути рельсоморья ведут куда угодно, но только не по кратчайшей из пункта «А» в пункт «Б». Нет, они петляют, скрещиваются, закручиваются спиралями & возвращают поезда назад по собственным следам. Так какое еще слово могло стать лучшим символом рельсоморья, разделяющего & объединяющего города & земли, чем «&»? Куда еще ведут нас пути, как не туда, & туда, & туда, & обратно? & что яснее воплощает возвратное движение поездов, нежели единый росчерк пера в союзе «&»?”
|
| | |
| Статья написана 25 апреля 2016 г. 19:18 |
М.: https://eksmo.ru">ЭКСМО, 2015 http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Рэй Брэдбери. Маски" /> Первая/последняя маска Брэдбери – Почему вы носите маски? – Потому что я не доверяю своему лицу. «Впервые на русском языке выходит уникальное издание романа Рэя Брэдбери "Маски"!» «Рэй, который Вас удивит…» Оба расположенных выше и закавыченных утверждения от издателей (первое – фрагмент из аннотации на задней обложке книги, второе – слоган на передней) не соответствуют истине, но от этого книга не становится хуже. Хотя кое в чём издатели и правы. Это действительно уникальное издание Рэя Брэдбери, во всяком случае, я подобное встречаю впервые, и этим оно приятно удивляет (издание, но не Рэй – он просто радует, несмотря на то, что ещё очень юн и неопытен, как писатель). «Маски» — это незаконченный роман, который, будь он дописан, вероятно, стал бы первым произведением писателя из всех его работ крупной формы. На деле же получилось, что книга была переведена на русский язык последней «новинкой от Брэдбери», и является своеобразным завещанием или приветом с того света. Писатель активно трудился над «Масками» в период 1945-1947 годов, но так и не завершил, оставив краткое изложение сюжета, ряд готовых эпизодов и множество разрозненных черновых набросков. Поскольку сейчас Брэдбери является классиком американской литературы, и имеет огромное количество поклонников по всему миру, то, видимо, все бумажки, которых когда-либо касалось его перо, оставляя на них более-менее осмысленный текст или рисунки, будут в конце концов изданы. В нашей стране, например, такое произошло с наследием братьев Стругацких. Книга «Маски» — одно из таких изданий, но на тот случай, если вдруг кому-либо показалось, что я отзываюсь о книге негативно, подчеркну: лично мне прочесть её было интересно.
Кстати, о рисунках: это одна из приятных особенностей книги – в качестве иллюстраций здесь используются художественно-графические экзерсисы писателя, сканы некоторых из них смотрите ниже: http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Рэй Брэдбери. Маски" /> http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Рэй Брэдбери. Маски" /> Сюжет «Масок» для Брэдбери достаточно обыкновенный (если можно так выразиться): в обществе появляется загадочный мистер Латтинг, владеющей огромной коллекцией масок. Всю свою жизнь, которая по большей части у него публична (в какой-то момент у меня даже возник вопрос, не делал ли писатель своего героя намеренно схожим с Гэтсби, создавая свой «ответ Фицджеральду»?), он проводит в этих самых масках, лёгким движением рук постоянно меняя их, соответственно изменяющейся окружающей обстановке. Целью Латтинга Брэдбери обозначает следующим образом: пользуясь настоящими масками срывать с окружающих маски психологические. Вскрыть ложь, лицемерие, жадность, распутство, злобу, чёрствость современного общества, пусть даже ценой своего доброго имени, материального благополучия, личного счастья и даже жизни. Как и Гэтсби, в конце романа Латтинг погибает, и люди, наконец, могут снять с него маску, чтобы увидеть так тщательно скрываемое им лицо. http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Рэй Брэдбери. Маски" /> http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Рэй Брэдбери. Маски" /> Тысяча масок промелькнула мимо в одном направлении, две тысячи масок пронеслись в противоположном. Не шевельнув пальцем, не пытаясь дотянуться до них или остановить, я смотрел, как они снуют взад-вперед. Жаль, что произведение не было закончено, получилась бы хорошая книга, поскольку, даже в не связанных между собою набросках и выкраденных для нас писателем у вечности обрывках чувствуется его неповторимый голос, слышна его интонация, ощущается его вдумчивый взгляд на мир. Радует, что кроме незаконченного романа в книгу вошли ещё семь небольших рассказов Брэдбери, которые до этого нигде не публиковались. Конечно, до лучших произведений автора им далековато, но и эти новеллы на голову выше того, что некоторые называют литературой. В общем-то, читать «Маски» всем без исключения я бы не рекомендовал, особенно тем, кто пока ещё не знакомым с творчеством писателя, но, если вы любите Брэдбери, и уже прочитали всё изданное у него, думаю, эта книга будет вам, как минимум, любопытна. Хотя, мне кажется, что и без моих рекомендаций все брэдбериманы уже нашли эту книгу и внимательно её изучили… – Вы все время в маске? – Даже во сне. – А когда вы влюблены? – На этот случай тоже есть маска. Ироничная.
|
| | |
| Статья написана 27 февраля 2016 г. 21:55 |
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." target="_blank">http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="" /> Мордор – тёмная страна, Бормор – светлый писатель — Бог умер, — прошептал философ и зажмурился, ожидая грома небесного. Миниатюры Петра Бормора впервые мне встретились в журнале «Мир фантастики». В своё время я регулярно читал этот журнал, и как-то несколько лет назад один из номеров открывал микрорассказ Бормора. Не помню, что именно за рассказ это был, тем более, что их потом там было опубликовано предостаточно, после слова главного редактора открывающими очередной выпуск. Не знаю, публикуют ли его до сих пор, потому что уже почти около года журнал не читал, всё как-то руки не доходят, но знакомство с ним состоялось именно на страницах МФ. Позже я узнал, что у Бормора есть свой жж, и называется он, как это не странно bormor. Время от времени, когда хотелось прочесть что-то короткое, но хорошее, я заходил туда и читал какие-нибудь из свежих миниатюр, на которые натыкался. Ещё позже (недавно, месяца два назад) я узнал, что у Петра Бормора издано уже четыре авторских сборника, все в издательстве Livebook, книги которых я с удовольствием читаю, ну и, конечно, пройти мимо я не мог. «Книга на третье» – это третья по очерёдности выхода в свет (но первая прочитанная мною) книга писателя. Видимо, отсюда появилось и название, но Бормор славится своими смысловыми каламбурами, потому значение может не ограничиваться лишь одним вариантом. Мне, например, больше нравится такое объяснение: «на третье», значит, книга на сладкое (десерт), или же книга-компот (кисель, чай, кофе, потанцуем – что там ещё обычно бывает заявлено третьим блюдом в общепитовских столовках?), вкусная, бодрящая, с изюминкой (и прочими сухофруктами). Ещё небольшая ассоциативинка в пользу «компотной» версии – рассказы его коротки, и их не нужно долго и тщательно пережёвывать, пытаясь выцедить полезные калории, выпил, как стакан портвейна компота – и порядок!
Уже два абзаца написал текста, а о самой книге толком ничего до сих пор не рассказал. Это сборник сказок. Сказок не только смешных, но и остроумных (нет, это не всегда идёт в одном наборе, не спорьте), философских и умных (это сочетание тоже не является обязательным), постмодернистских и добрых (а, вот, такой компот у нас подают совсем редко). Структурно сказки расположены по шести разделам – «про людей», «про драконов», «про героев», «про животных», «о тонких материях» и «всякие прочие» – но на самом деле это всё лишь условность, о чём бы не писал Пётр Бормор, он всегда пишет свои «фирменные» сказки. Со знакомыми героями в неизвестных декорациях, или в известных декорациях, но с неожиданной (совсем даже несказочной) концовкой, или с ожидаемой концовкой, но совсем не для тех героев, с которыми всё это ожидалось, и так далее. Помимо Ивана-царевича и Ивана-дурака, Василисы Премудрой и Кощея Бессмертного, Лиха Одноглазого и Слепого Счастья, Царевны-лягушки, Спящей Красавицы, Дон Кихота, драконов, эльфов, рыцарей, гномов, прочих сказочных существ, встречаются в этих сказках и роботы, и инопланетяне, и сумасшедшие учёные, и геймеры, и демиурги, и, конечно, Адам с Евой (само собой, без Змия тоже не обошлось), и Бог с Дьяволом – в общем, для каждого отыщется персонаж по душе. Рекомендую всем. Читается легко и весело, очень расслабляет, хотя и пищу для размышлений на серьёзные темы тоже можно найти при желании, вот вам для примера одна из таких коротеньких историй от Бормора: — Я тебя люблю. Душа вздрогнула и проснулась. —Я тебя хочу. "Меня..?" Душа распахнула пошире окошки глаз и выглянула наружу. Перед ней стояла другая душа, молодая и симпатичная, одетая в красивое ухоженное тело. В ответ на немой вопрос чужая душа успокаивающе помахала рукой: всё, мол, в порядке, не обращай внимания. Душа кивнула, поставила тело на автопилот, свернулась калачиком и уснула. Происходящее её никак не касалось.
ПС. Пётр Бормор – это, безусловно, автор оригинального жанра, но и у него тоже есть «соратники по перу». Тем, кому понравятся борморские сказки, думаю, также будет очень любопытно, и даже может прийтись по вкусу творчество Ивана Матвеева, в жж известного, как vetertann
|
| | |
| Статья написана 24 февраля 2016 г. 23:20 |
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Марк Хелприн. Солдат великой войны" /> Русский роман, написанный американцем Настоящая красота – это не просто соединение, но и разложение. После того, как нити сплетены и связаны, их можно расплести и развязать, и каждая вновь пойдёт своим путём. Жил-был итальянец Алессандро Джулиани, уроженец Рима, сын известного адвоката, с детства воспитанный в достатке, представитель университетской молодёжи довоенной Италии, Италии начала прошлого века. Высокий, статный, сильный, спортивный, умный, образованный, умеющий мыслить логически, мастер красноречия и риторики, не признающий автомобили, обожающий лошадей и верховую езду, любитель плавания и альпинизма, воспеватель прекрасного: искусства, женщин, душевных порывов (благородства, справедливости, смелости, честности, доверия, любви). Ему прочили великолепную карьеру в любой области, конечно, он должен был попасть на войну, хотя и не стремился туда. Этот ребус легко решить, стреляя в людей на другой стороне. Именно поэтому война продолжается и продолжается… Книга Марка Хелприна «Солдат великой войны» разделена на десять повестей, названных главами, и имеющих сквозную нумерацию, но, в принципе, их не обязательно читать все сразу, можно даже не подряд – каждая вполне может восприниматься самостоятельно, как отдельная история об одном из периодов жизни главного героя. Детство, юность, первая любовь, служба в армии, участие в секретной операции, заключение в тюрьме, старость (об этом, кстати, первая и последняя главы, объединяющие всё в одну законченную историю). Чем ближе к концу, тем более вязким становится время, и ты, как в замедленном движении, видишь признаки вечности. Хелприн пишет очень необычно. Вроде бы и серьёзно, но в то же время с усмешкой; иногда излишне романтично, а иногда – отвешивая читателю волшебные пендели сапожищами солдатского юмор; то он восхищается красотой, искусством, любовью, и тут же насмехается над теми, кто видит лишь выспренно «возвышенные» красивости, и кривит нос от пыли, пота, или ужасается от вида крови или запаха дерьма. А от описания искреннего уважения к простым людям, твёрдо стоящим на ногах, желающим обычных радостей и простой жизни, без сказочных богатств и утончённых изысков, он изящно переходит к презрению, издеваясь над ограниченностью и зашоренностью, необразованностью и безграмотностью.
Время трещало по швам и рвалось над их короткими жизнями оглушительными взрывами. Герои романа разнообразны и открыты, они с радостью делятся собою с читателем. Исступлённо извергают свои безумные идеи о мироустройстве (вы, например, знаете, что все в этом мире пронизано Вселенском Соком?), уверенно рассуждают о могучей силе ритуалов (если, пока ты на войне, в твоём доме ежевечерне заводят часы, то, конечно, никакая пуля тебе не страшна), откровенно хвалятся похабными мечтами о совокуплении с носорогом. Но иногда некоторые из них говорят на такие темы, от которых начинает что-то звенеть внутри (видимо, те самые душевные струны, натянувшиеся и затянувшие бесконечно тоскливую и невыразимо прекрасную мелодию вечного одиночества). Места в романе хватило всему и всем, его в это романе предостаточно – как-никак, 764 страницы. Она вышла замуж для другого. Думая о её лице, я сразу засыпаю, потому что она так красива, и я так её люблю, что грусть выталкивает меня из реальности в сон. Больше всего эта книга по ощущениям похожа на фильм «http://e-bath.livejournal.com/422245.html">Отель "Гранд Будапешт"». Та же безумная, забавная и трагическая Европа времён Первой мировой войны. Войны ужасающей и романтичной одновременно, войны в стиле ретро, винтаж-войны, с её противогазами, аэростатами и авианалётами «этажерок», окопной тактикой и кавалерией, шинелями и неуместными касками с шишаками, с заснеженными бело-серыми Альпами, ярко-красной кровью, остекленевшими взглядами убитых и потухшими – выживших.
Никто не знает, что именно следует спасать, а потому ничего и не спасается. Эпизоды сменяют друг друга, заканчиваются одни приключения, начинаются другие, жизнь идёт своим чередом. Алессандро теряет близких, друзей, знакомых, боевых товарищей, убивает врагов, чудом избегает смерти сам, бесстрашно воюет и доблестно сражается, обвиняется в дезертирстве, искупает свою вину кровью, попадает в плен, и ищет, всегда ищет (даже когда не понимает этого) смысл своего бытия, пока не находит любовь. Подобно героям классических русских романов (а Хелприн не только не скрывает, но и несколько раз прямиком кивает на Александра Сергеича и Михаила Юрьевича, странно, что не заикнулся про Льва Николаевича), мальчик по фамилии Джулиани, превращается в мужчину, а затем убелённого сединами старца, всей своей жизнью (а также множеством смертей) отвечая на извечный вопрос, который человек с незапамятных времён задаёт себе (думая, при этом, что вопрошает Всевышнего), «Зачем я?» Я понимаю, что мне суждено оставлять очередные куски своего сердца в тех или иных местах, но всё равно люблю Бога каждым атомом естества, и буду любить, пока не упаду во тьму небытия. ПС. Книга мне очень понравилась, но я получил бы гораздо большее удовольствие от неё, если бы при её издании была проведена серьёзная редакторская работа. Местами казалось, что таковой просто не было, а потому нет и грамотности в тексте: множество опечаток, грубейшие пунктуационные и орфографические ошибки, иногда в тексте отсутствует часть слова, а, случается и такое, что слово пропущено целиком, а о его наличие догадываешься по общему смыслу предложения. В этом томе ЭКСМОграфы превзошли сами себя. Замечу, что я не обладаю стопроцентной грамотностью, и замечаю обычно только очень броские ошибки.
|
| | |
| Статья написана 27 декабря 2015 г. 14:44 |
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." target="_blank">http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Виктор Пелевин. Смотритель. Железная бездна" /> Пустота пустот и всяческая пустота Память – и личная, и историческая – это просто колода карт. Если к ней приближается шулер, мы можем за пять минут переехать в другой мир. А шулера треплют эту колоду, вырывая её друг у друга, всю историю человечества. После моей заметки по поводу прочитанного первого тома «http://e-bath.livejournal.com/690563.html">Смотрителя», одним из прочитавших её юзеров в качестве комментария была оставлена цитата из статьи Дмитрия Быкова, нелестно отзывающемся о читателях, которым эта книга понравилась. Я не поленился, нашёл статью и прочёл её целиком. Всего, о чём в ней Быков говорил, я в романе не увидел, а потому отнёс написанное на счёт второго тома, потому что его на тот момент ещё не читал, и подумал, кто знает, может, Пелевин, и правда слабину дал в «Железной бездне»? Теоретически такая возможность не исключается, как и возможность того, что в быковской статье хоть раз будет написано что-то имеющее под собой реальные основания (про его художественные произведения ничего не скажу – не читал, знаком только с публицистикой и «гражданской поэзией»). В общем, к прочтению второго тома «Смотрителя» я приступил с некоторыми опасениями, которые развеялись страниц через двадцать. Всё нормально: Дмитрий Львович, как всегда, выдал свои похабные фантазмы и пошлые сентенции за правду, а Виктор Олегович снова написал хорошую книгу. Конечно, можно было её издать и одним томом, что, я уверен, будет сделано в последующем, а в остальном – никаких замечаний, только радость от прочтения и удовольствие от размышлений по поводу прочитанного.
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="Виктор Пелевин. Смотритель. Железная бездна" /> Поскольку я уже достаточно много говорил о первом томе, о втором расскажу немного, остановившись лишь на некоторых моментах. Во-первых, всё предощущённое в «Ордене Жёлтого Флага» в «Железной бездне» воплощено. «Чапаев и Пустота», «Т» и «Смотритель» — это действительно трилогия, подцикл в бесконечной эпопее, создаваемой Пелевином, который совсем не утратил ни остроты языка, ни глубины образности, ни парадоксальности сравнений. Было бы у читателя желание всё это увидеть – увидит. Но надо смотреть внимательно, иначе можно пропустить некоторые детали, которые автор обозначает вскользь. Так, например, походя раскрывается, кто же это такие – Чапаев Василий Иванович и Черный Барон Юнгерн фон Штернберг, и откуда они возникли. Конечно, эта книга о Пустоте, но и о Любви. Такого трепетного отношения к возлюбленной и таких запутанных взаимоотношений с ней у пелевинского героя доселе не было (хотя, у всех его персонажей, если любовь и была, то далеко не простая — а у кого она бывает простой? может, у вас?), и дело тут не в обычных для этого чувственного предмета сложностей. Природа самого объекта воздыхания необычна: будучи практически богом Идиллиума, Алексис, не желая любви в стиле "поддавки", оживляет свою пассию, превращая её из создания виртуального в реальное (насколько это вообще возможно в мире Абсолютной Пустоты). Результат, конечно, предсказуемо отличается от ожидаемого. В свете сказанного выше особенно интересной должна была получится, и получилась именно такой, подруга главного героя – Юка, которая во втором томе стала главным двигателем сюжета, главным генератором острот, главным искателем и исказителем смысла, сорвавшая в итоге главный приз, предназначавшийся богам Идиллиума. Она и спасение Алексиса, и его проклятие, источник мучительных кошмаров и высшего наслаждения, генератор любопытства, которого хватит на них обоих. Очень яркий персонаж, наверное, самый живой из всех героинь Пелевина. Юка исполняет функции подруги, мебели, фона, создания, отражения, самостоятельной личности, второстепенного персонажа и главной героини. Наряду с главным героем она переживает в течение романа несколько сущностных трансформаций, достигая в итоге – жест самопожертвования – высшей ступени развития, покидает бренный мир, одновременно оставаясь в нём уже в качестве эмоционально-сексуальной специи, призванной скрашивать тяготы жизни Алексиса II де Киже, Смотрителя Идиллиума. Вот, в общем-то, и всё. Остальное читайте в книгах.
|
|
|
облако тэгов
