Покупая эту книгу, я думала, что это будет большое и интересное знакомство, которое стройным рядом выстроется на моей книжной полке и будет радовать глаз и тешить самолюбие. Но я же не храню серию «Черный котенок», да и вообще не большой любитель старше-детской недо-подростковой литературы… так что дружбы не случилось.

Признаюсь. Меня очень подкупило название. И влияние блогеров в очередной раз сыграло злую шутку. Вот как им верить – что ни книга по их массовым советам, то провал?

Здесь практически классический английский роман – родовое поместье, поля, церкви, кладбища, чаепития и жалобы на погоду. Нет только любви. Зато есть девочка-вундеркинд с аномальной тягой к химии вообще и ядам в частности. Все довольно мило и складно. И труп на грядке, и расследование, и чудесное разрешение сплетенного клубка. В общем, было бы мне 10 лет, книга прошла бы на Ура!

Сейчас, читая о познаниях маленькой англичанки в ядах, могу только присвистнуть: мы-то в школе секреты газировки выясняли – как получить цвет апельсина, вкус банана, аромат яблока, а она вон чего изучает! И применяет на практике! Поэтому больше мне были интересны родители Флавии – почему поженились троюродные брат и сестра (подозреваю почему-то отголоски майората), преданный Доггер (вот уж о его судьбе прочитала бы роман!) и король Георг (ну, о нем, слава богу, есть книги на примете). Еще порадовала тема филателии, не очень для меня популярная в книгах, но очень близкая к моему увлечению посткроссингом. Остальное все довольно плоское и типичное – типично английское – и герои, и события.

Не думаю, что сын мой увлечется книгами о девочке-детективе. Сама могу только развести руками. В один присест не прочитала, а домучивала и себя и ее, наверное, месяц. И все пустое. Откровенно, читать не советую. Зачем тратить время, деньги и древесные ресурсы на это графоманство?

Что меня больше всего поразило в этой книге, так это моя поверхностность. Как я себе ее представляла? Многоугольная история любви, которая случилась в Париже где-то на задворках истории. А! И еще Петкун пел в мьюзикле… наверное за Квазимодо, хотя что-то там о бесах было. Но это же шедевр! Классика мировой литературы! Надо читать!

Описывать мой облом смысла нет. На самом деле оказалось, что это действительно история любовного многоугольника и действительно на фоне Парижа. Только не Эсмеральда, Квазимодо или кто-то еще здесь главный герой. Герой тут – сам Город! Именно его Виктор Гюго любит, лелеет и развивает. Не берусь утверждать, но по ощущениям глав, где описываются улицы столицы Франции, достопримечательности и их история, больше, чем глав с персонажами-людьми. Мы узнаем откуда пошел Париж, кем и как он строился, как изменялся, кто принимал решения об изменениях и кто воплощал их в жизнь. Первая мысль была: «А не пролистать ли городские главы? Я ж сюда за любовью пришла», потом эту мысль я отпустила, расслабилась, и читала три месяца в свое удовольствие.

Что касается человеческого облика «Собора Парижской Богоматери», то восторг мой еще больший, чем от бесплатного путешествия по Городу Света. Арсенал персонажей, которыми действует автор, невелик. По крайней мере относительно размеров книги. Но это же целая энциклопедия! Срез не только географии, но и общества, нравов, жизненного уклада. Очень понравилось, как переданы терзания архидьякона Клода Фролло. Человек всю жизнь прожил в одном мире, а потом оказалось, что все не так. При чем сколько великодушия он проявил, усыновив Квазимодо, и выращивая своего младшего брата, столько же малодушия он показал в своей любви к Эсмеральде. Пожалуй, для меня это был самый интересный герой.

Остальные более-менее не подвели. Эсмеральда прекрасна. Квазимодо – на лицо ужасный, добрый внутри. Феб де Шатопер – поручик Ржевский. Затворница еще заинтересовала… Ее необоснованная ненависть к цыганке мне на самом деле близка и понятна. И эволюция интересна. Флер де Лис – цветочек аленький. В самом конце еще Гюго поразил – схохмил в развязке очень неожиданно. Ночная сцена защиты Нотр Дам де Пари была… героической, но обычной. Что мы, о подвигах в Войну не читали что ли? А вот пытка Эсмеральды, ее чувства и быстрая сдача позиций гордой и независимой – вот это тонко. Я понимаю, много их было, кто сам на себя давал показания в испанском сапоге, но мне кажется, что для описания слабости нужно острее и тоньше чувствовать жизнь. Самым же сокровенным открытием стало беззастенчивое описание влечения человека к животным… Я читала, конечно, Бальзака… и Золя… и была готова ко многому, но такое от Классика… не ожидала, одним словом!

Времени у меня эта книга забрала массу! Сил еще больше! Но! С ней я сама выросла. Изменилась. Это был большой и тяжелый труд – ее чтение, но он оказался благотворным. Не могу описать, что изменилось. Я сама. Если бы раньше меня увлекла только любовная история, при чем именно Феба и цыганки, то сейчас… отрицательный персонаж показался понятнее и привлекательнее. Нудные описательные части – познавательными и нужными. Тонкую грань между Средневековьем и Возрождением точнее было бы не передать. Все менялось – города, люди, нравы… и я поменялась вместе с ними.

Поэтому, как не было бы трудно, читайте! Растите над собой!

18+. Надеюсь на сознательность

Вот так расстанешься с парнем, а он соплей на три книги размажет, убьет тебя, себя и вашего нерожденного ребенка, вырежет твою семью до седьмого колена, придумает несуществующую болезнь и сам ею переболеет, да еще и баблосиков на этом деле поднимет! В общем, не понравилась мне этак книга.

Те, кто говорит, что их главный герой раздражал, меня восхищают. Мне он был довольно безразличен. Мысли его не казались ни философскими, ни наполненными глубоким психологизмом. Все, что Сафарли в послесловии назвал «дневниковыми переживаниями» — ложь. Не верю ни одному слову. В стиле написания – подражание. В идеях – пустые потуги. Мнимая «хаотичность сюжета» (опять же по словам автора) на деле – четкое следование календарному плану. Весна – лето – 30 августа – начало осени – и снова весна, как возрождение жизни и надежд. И после этого Эльчин будет отрекаться от классических методов написания романов?

Парень так заигрался в интермальчика, так хотел всем понравиться, что «накрутил такой дизайн… а как жить в нем, увы, не знает». Тут тебе и Большой город с проливом (намек на Стамбул, если я правильно поняла), и эпиграфы из русских классиков, и ссылки на все сорта и национальности литературы и музыки. И все это не сработало. Универсальность имен – вообще алес. Каждое упоминание имени героев было как хорошо подготовленный пук – вот-вот, сейчас, все приготовились? Погода! Водопад! Африка! Клюква! Самое забавное, что отсутствие имени у главной женщины его жизни и упоминание о ней, только в местоимениях не сработало на создание интимности переживаний или лиричности настроения. Парень что, не придумал даже прозвища своей любимой? Или тупо забыл?

И только живой интерес – с кем из описанных женщин он останется в итоге тянул меня к финалу книги. В начале я надеялась на звезду. Пять углов – это его женщины (все скопом проститутки, пловчиха, уборщица, однокурсница и… ну, надеюсь двоюродную сестру он ни к чему не склонит, хотя все возможно – см. стр. 28). Потом, все же удалив сестру из списка возможных кандидатур, поняла, что женщин четыре, как стороны света. А сам герой вроде как на распутье. И после этого прогноз мой сбылся на 100%. Выбрана тихая, давно и хорошо знакомая гавань, которая к тому же (случайно?) прямо скопирована с потерянной женщины. Точнее, вообще-то она не такая, но уж как не раскорячишься, когда замуж хочется.

Читая поток сознания (откровенно говоря корявенький и попахивающий ванилькой из вконтактика) все пыталась выяснить – как же смерть их разлучила? Автомобильная катастрофа. Две строчки на всю книгу. Все! Блядям и потрахушкам отдана целая глава, а этому событию – две сточки. Феерично! Свадьба вообще не упоминается, хотя человек страдает, от гибели его беременной жены. И это еще одно в копилку лжи.

Зачем я это читала? Хотелось атмосферного чтения в отпуске, восточной сказки, знакомства с новым популярным автором. Теперь феномен его знаменитости мне ясен — побольше тумана и пошлости, пипл схавает, как говорили в КВН. И в целом, потраченного времени не жалею, потому что не попробуешь — не узнаешь.

А после второй прочитанной книги уже можно говорить, что я – фанат? Тогда, я – фанат Фоера! Он откликается мне знакомыми темами, описанными чувствами, выбранными образами.

Инфо-повод «Полной иллюминации» — холокост, тоска потомков по географическим истокам, поиск своего места в жизни через путешествие к предкам. Выживание единиц на фоне тотального уничтожения – подарок судьбы и страшная кара. Как жить тем, кто выжил, искать новое место и новую жизнь? Как жить их потомкам, на которых давит груз ответственности – не подвести, быть достойными? Как жить тем, кто был рядом с истребляемыми, и помощь им означала собственную смерть?

Вначале книги попадаешь в полный треш! Словно читаешь перевод с английского на русский, сделанный дословно. Первые страниц десять учишься понимать логику этого текста, адаптируешься к его фонетике и лингвистике. Хохочешь над каламбурами, улыбаешься найденным аналогиям, которые по-русски звучат совсем не по-русски.

Американский еврей, чей дед уехал из Союза в поисках возможности выжить, приезжает в родные места предка, чтобы найти тех, кто когда-то спас его от зверств немецких лагерей. А встречает бескрайние степи Украины, в которых нет ни селений, ни даже намека на то, что здесь когда-то жили люди.

Повествование ведется в двух временах. Современный, где Джонатан Сафран и Алекс путешествуют в машине со «слепым» дедушкой и собакой. И часть от «царя Гороха», медленно, но верно, текущая в сторону современности и показывающая кто были предками, как жили, кого рожали. Со второй частью все не так весело и забавно, как с первой. И хоть она наполнена фантастическими деталями в виде карнавальных платформ, ванн и унитазов, современными тканями, лекарствами, нормами морали, сквозит в ней боль отчаяния и желание разобраться. И уж конечно, она никак не претендует на историческую достоверность (и я очень надеюсь, что американцы – реальные читатели, для кого предназначался этот труд, это понимают).

И все же, при всей фантасмагоричности книги, на последней странице не просто «все освещается», наступает серьезная световая контузия. И нужно потом какое-то время, чтобы придти в себя и принять этот мир и в таком ракурсе освещенности.

Закрыв последнюю страницу понимаю, что сравнение с «Джейн Эйр» «Ребекки» немного обидно. Начиная читать книгу с аннотации, оказываешься дезориентирован. Ждешь чего-то сладенького о Золушке, о прекрасном и благородном принце, о доме с тайными комнатами. А получаешь историю Синей бороды. И вроде бы все условия соблюдены, а сумма слагаемых совсем разная.

Предубеждение. Вот что владело мною в начале чтения. Написано же в аннотации, что это хоть и самая знаменитая книга Дафны дю Морье, но она написана подражанием… И меня раздражала девушка, от лица которой ведется повествование, и я ждала той самой развилки, где она встретит своего мистера Рочестера, и торопила момент когда же, ну когда она найдет ту самую комнату, где он прячет свою сошедшую с ума жену.

Тут, конечно же, не то. Жена – умерла так умерла. И вся ее власть после смерти основана лишь на преданности единственного слуги. Новая жена – запуганная овца, при чем запугала себя она сама. Максим – рыцарь на белом авто – честен сам с собой, но особенной симпатии не вызывает.

Вообще, странное дело, ни один главный герой не вызывает симпатии. Наверное, это сознательный прием, модернистский, призванный показать отличие общества девятнадцатого века от века двадцатого.

Собственно, мои впечатления от книги такие, что как она сном началась, так она «прошла» в рамках нереальности сомнамбулизма. Поверила ли я этой истории? О, да! Возьмусь ли я судить Макса? Пожалуй, нет. Закон его оправдал, а ответ перед своей совестью ему держать всю жизнь.

И хоть условно я разделяю книгу на две части – до рокового признания и после, теперь я понимаю, что это не просто условные части повествования. Это совершенные зеркальные копии одна другой, только по одну сторону зеркала – реальный мир, а по другую – наши о нем представления.

Я даже не исключаю момент того, что невроз новой миссис де Винтер в какой-то момент дошел до того, что большую часть истории «после бала» она придумала сама, и сама же была виновницей пожара в Мандерли. Ну, согласитесь, тяжело увидеть алтарь, посвященный умершей жене твоего мужа, да еще и в лучших апартаментах лучшей части дома. Меха, драгоценности, то да се… Я бы не потерпела этого унижения. И, как бы не тривиально было мое ей предложение, беременность стала бы выходом. Страх перед миссис Дэнверс отступил, власть инстинктов и благодарность за наследника развязала бы руки и подняла статус новой хозяйки. Уже бы через неделю после счастливой новости комната Ребекки была бы стерильна, как больничная палата. Украшения – в ломбард, одежду и меха – в костер, безделушки – горничным. И пусть бы только мявкнула, отправилась бы соусы подбирать где-нибудь в дешевом отеле.

Пять звёзд — это не потому, что меня ностальгия замучила по времени, когда банты были большими и коленки ободранными, а потому что реально — большая книга с важными вопросами. 20 лет ей уже, а она все ещё в тренде.

Что помнила: что у дайверов настали черные деньки и нужно было опять пройти «Лабиринт смерти», чтобы настало им счастье. В общем, мозг подростка фокусировался на одних местах, а мозг подрощенного подростка увидел чуть другое. Сейчас мне показалось, что книга эта о проблеме бога-демиурга и возможно ли человекам занять эту позицию.

Создание своих душевных слепков в виртуальном мире — идея блестящая, но финальный разговор Леонида с Темным Дайвером показывает, что нет. Полностью все качества мы не передалим, а даже с минимальными отличиями — это уже не мы.

Задумалась, хотела бы я себе такого двойника или своим родственникам, пусть даже преждевревременно ушедших — нет. З-зависть и П-психоз. Вот это бы мне досталось, будь у меня такая возможность, а не радость общения и фонтан счастья.

Оценила пасхалочки, заботливо разложенные Лукьяненко по тексту. И «скрытую» рекламу. «Московская кофейня на паях»... Интересно, это автор сам догадался сделать книксен любимому производителю, или кто-то из редакторов посоветовал? И хорошо, что эта компания до сих пор существует, и долгих лет ей! А то и не объяснишь ребенку — к чему эти ноги выросли.

Коммуна пиратствующего бизнесмена меня как-то в прошлый раз не озадачила... Был у меня один одноклассник, у которого так же жили его друзья, который так же был хорошо образован (помимо школы), красив как принц, и имел довольно состоятельных родителей... В общем, очень похож на Чингиза. И вся эта компашка была для меня довольно органичной. А теперь мне не понятен этот момент. О подростке Пате он говорит «пусть родители воспитывают». А кто он ему тогда? И где родители? И могли бы хотя бы Нике-Вике эту историю поведать, а через нее нам. Она ж психолог. Интеллигент Падла, хакер, байкер (в старой нутриевой шапке), мне кажется рыжий и мохнатый (или это уже моя фантазия), в безразмерных сатиновых трусах — нелепица какая-то. С одной стороны он, что Мать! Печется о тонкой душевной организации ребенка, с другой — фига ли он «до весны» у Чена поживет? Не понятно, что их собрало вместе и как их это удерживает... Хотя это хороший пример того, что дружба это не про карман и возраст, это состояние души.

В начале двухтысячных мне казалось, что вот, еще чуть-чуть, еще немного, и Глубина появится! И хоть бы именно в таком виде! Ведь как же круто не просто по чатикам тусить (привет чату оф сайта ДДТ и Павла Кашина выдержки 2002-2004), а вот прямо в виртуальном пространстве и жить! Но прошло 20 лет, а ее все нет... и как бы мне не нравился этот цикл, пусть он будет как можно дольше на бумаге. Мы значительно быстрее соединим его с реальным миром, наводним его жестокостью и одиночеством.

Тем, кто не читал — читайте обязательно! Лично я ещё собираюсь несколько раз перечитать... Не от тоски по детству, хотя кого я обманываю, и поэтому тоже.

Р. S. Еще советую попробовать в жизни как можно больше всякого разнообразного. Зачем — ответ найдется в этой книге.

Шел 2006 г. Счастливое время моего студентчества, когда в неделю можно было 7 раз ходить на свидания с разными мальчиками без поцелуйчиков и тем более всякого другого… Просто в кино. Просто подержаться за ручки. В общем, «Мемуары гейши» я посмотрела 4 раза. Погорела на том, что стала предлагать этот фильм по кругу, забывая с кем уже на него ходила. А так бы, конечно, и я б и еще ходила и ходила. Именно поэтому я с радостью откликнулась на предложение прочитать «Мемуары гейши» в новогоднем флешмобе.

Читая, не всегда узнавала сюжет. Потом поняла почему. В фильме подрезали сюжетную линию, отбросили детали, не докрутили финал. А вся красота Киотский гейш, как известно, в ускользающей красоте мелочей.

Нам рассказывается история уже пожилой женщины, которая честно признается: «Я – гейша». При рождении это не было ее судьбой, но так получилось, что отец продал ее «в учение», а сам через шесть недель скончался. Свой подвыпивший домишко в рыбацкой деревушке Чио-Сан пронесет с собой всю жизнь. И та любовь, которую она познает, как мне показалось, будет просто отблеском любви к отчему дому и родителям. К тем, кем они так для нее и не стали – опорой, образцом, целью.

Собственно, сюжет и краткое содержание известно. Фильм гремит до сих пор. Да и вообще на слуху. Хочу рассказать именно о своих отношениях с этой книгой.

Честно, я думала, что Артур Голден записал чью-то биографию (и в целом так оно почти и случилось, ведь иски за клевету после частного интервью все же последовали), но где-то очень глубоко я надеялась, что это написано женщиной. Так тонко показан наш мир – грани отчаяния и счастья, наши склонности и неудовольствия. Браво писателю! Жаль, что остается до сих пор автором одной книги.

Конечно же я подпала под очарование целеустремленной девушки с глазами воды, сопереживала ей и острее и ярче, чем другим героиням. Но! Финал меня обломал. Ларчик-то по-другому открывался. И с той стороны это не выглядит такой уж историей успеха, а так себе – постредственной протекцией. Обидно. Стечение обстоятельств опять играет слишком большую роль в конкретном сюжете и нашей жизни вообще.

Понятно, что гейши – это отдельный мир. Это искусницы ускользающих прекрасных мгновений, они развлекают и привлекают… Очень жаль, что культура Японии никогда не поднимает их в ранг жен. Хорошая компания, содержанка – все возможно, а вот самое главное – нет. Они не Золушки хотя бы потому, что их принцы не поднимаются над условностями. Принцы женятся на статусных невестах, или сами становятся такими «невестами» для статусных принцесс, готовы брать их фамилии, если тестям не повезло с наследниками, но жениться на своих искусницах – нет. В этом плане меня очень тронула история Мамехи, которая поставила три статуи в храме в честь своих нерожденных детей. Хорошо, что даже если дети от Золушек и рождаются, у них есть шанс быть признанными.

Вообще, история официальных жен в Японии мне представилась тоже чем-то печальным. Ты живешь с человеком, который три четверти жизни проводит на работе, а оставшуюся четверть – в чайном доме. И ты даже очень точно и конкретно можешь знать любовницу своего благоверного, но ничего не можешь с этим сделать. Еще и деньги ей на жизнь собственноручно даешь! Это норма. Это принято. И именно поэтому эта книга должна быть прочтена, она раздвигает границы нашего с вами мира норм и правил.

Ну и мир красоты и ритуалов! Салатовое кимоно подходит только для ранней весны – поры цветения сакуры. Сакура – это не только любование цветами, это вдохновение для сезонных песен и танцев. Танцы – это целые истории о судьбах. Судьбы — это чайные церемонии в чайных домах. Чайные дома — это целый финансовый мир вне банковской системы.

Были в книге и недочеты. Например, телефон, который стоял «только» в комнате мамы. А потом оказывается, что у диспетчера гейши в комнате прислуги есть свой телефон. Или то, что изумрудная брошь для пояса за 10 лет ни разу никому не попалась на глаза и числилась в списках «пропавших без вести». Или посторонний мужик в доме с охами и криками при не спящей маме. Но это мелочи. Честное слово!

Маленький домик с видом на небо…

А в небе апрель.

Веня Д'ркин А. Литвинов «Коперник»

Эту маленькую книгу я читала больше двух недель. Отчаивалась, хотела бросить, расстраивалась из-за узнавания многих образов и самоцитирования автора.

Сложная структура произведения не облегчает процесс чтения. Идут главы, потом сноски, написанные самим автором, дополнения, текстовые иллюстрации. Пока дело доходит до сносок, забываешь, о чем шла речь и что нам поясняют. Иллюстрации вообще не сразу соображаешь, что конкретно тебе иллюстрируют… но читаешь. Вдумываешься.

В начале этого года я прочитала «Книгу с местом для свиданий», она была написана позже «Атласа, составленного небом», и не так широко известна и обласкана критиками, но! Для меня она была первой, поэтому «мысли, спрятанные в подушку» или «грусть в щелях досок» в «Атласе» произвели на меня меньшее впечатление. Да и видно было, что «Атласом» Горан только пробует свое перо, он еще не уверен, немного зажат, поэтому и повествование не льется и читается с большим трудом.

Здесь рассказывается о странной коммуне людей, проживающих в одном доме. Мы знакомимся с каждым из них, проживаем вместе с ними некоторое время, понимаем обычаи и привычки этой компании. Все истории аллегоричны. Рассказывая об одном, они на самом деле говорят о чем-то шире и универсальнее. Их мир не такой уж и большой. Он состоит из Града и Предместья, а над ними – купол неба. Есть волшебные зеркала, связывающие разные точки на планете (и разные миры – тот и этот). Из других людей, кроме этих восьми, есть почтальон Спиридон, пожалуй, единственный из «других», имеющих доступ в дом и пользующийся благосклонностью его жителей. Вообще, Спиридон для меня – довольно сакральная фигура. Он и благовестник, в конце концов принесший плохие новости. И кто-то, спастись от которого мог помочь чеснок. И в целом, у него одного любовь (ну хорошо, пусть симпатия) взаимная.

Немного раздражал автор. Прямым текстом говорится, что в доме живет «восемь человек», но при этом он всегда писал «мы», «с нами». Он не девятый, но и не кто-то из героев.

Собственно, мое отношение к «Атласу» поменялось на последней странице. Когда сошлись воедино образные линии и характеры, когда я для себя поняла в чем тут суть. Нет, здесь не о жильцах, не о доме. Тут о потерянном рае. При чем потерян он не по своей воле, а благими намерениями чужих людей. Ничего не напоминает? Бомбежки Югославии, например. Или Сирии, из злободневного. Хотя и рай в библейском понимании – тоже часть этой книги. Не зря же намеки на это разбросаны по всему тексту. Это и прямая история Вавилонской башни и аналогии с ней Дома. И притчевость изложения. И отголоски в каждой биографии. А еще очень понравилось тесное переплетение сербской и русской… славянской мифологии.

Понимаете, последние фразы на столько ошеломляют и отрезвляют, что понимаешь – это гениально! Игры разума искусно сворачиваются в нашу с вами реальность. И новости потом понимаешь острее. И мир ярче. И более человечным становишься. И все это за 300 страниц!

Ну так обмажьте меня вареньем и бросьте пчелам, если я прочитала дневник кота-убийцы, и мне он не понравился!

В целом книга не плоха. Здесь собраны зарисовки из жизни домашнего любимца девочки, который ведет полу-домашний, полу-уличный образ жизни. Да, он любит спать на кроватях, но не любит, когда его тискают. Он гуляет сам по себе, но знает, что потеревшись о хозяйские ноги, можно получить вкусняшки. Все мило. Никакой он не убийца в общем, обычный котейка.

Книга бы мне понравилась в разы больше, не имей я в анамнезе «Дневников котят», «Дневников котов», «…котов программистов», «… магов» и всякого прочего, написанного от морды лица котятской национальности. Посему сейчас это – одна из книг в таком жанре. Не самая плохая, но и не лучшая. Некоторые куски были узнаваемы по характеру моего собственного кота. Какие-то истории, казалось, уже где-то читала. Что-то было фантасмагорией, но в рамках жанра и это имеет место быть.

Немного раздражала структура дневника. В начале главы котик призывал на свою голову все возможные кары, потом рассказывал, за что он готов принять такое наказание. Иногда его «проступки» оказывались столь несущественными, что приходила в голову мысль: «Зачем же так страдать бедняжке?» Но бывало и: «Ооох… этих мер явно недостаточно!»

Зачем читала? Если честно, нужно было в игре что-то поставить на место под пунктом «Книга, написанная от лица не человека». Кот Боб не подходил, там все же двуногий пишет. Собак я не особо жалую. Идей о других «не человеках» не возникло. Буду рада вашим советам. Вдруг в следующем туре опять выпадет этот пункт!

Плохие новости. Если вы думаете, что вы утонченная интеллектуалка-англоманка и это – ваша отличительная особенность, то это не так. Англия – колонильная империя и вся ее культура направлена на глобализм. Быть везде узнанной и принятой, жить одними ценностями с миллионами за тысячи километров друг от друга. Другое дело – культура Американская. Им вообще безразлично – узнают ли, примут ли то, о чем пишут для американцев, где-то еще. Главное, чтоб своим понравилось. Вот это индивидуализм!

Но, конечно, главным в книге Галины Юзефович «О чем говорят бестселлеры» является не подробное описание литературных (и культурных) особенностей разных стран. Главное – это возможность научиться искусству чтения у вдумчивого читателя.

Из книги мы узнаем, что такое литературная критика и для чего она нужна. Как разобраться в тысячах литературных списков и не пожалеть о своем выборе. Чем для нас важны «Гарри Поттер», «Маленькая жизнь» или, например, «Щегол». Нужны ли эмоциональные манипуляции над читателем или лучше обойтись без них? Почему выбор Нобелевского комитета, жюри Пулитцеровской премии или Большого Букера не всегда нравится народным массам и почему массы все же не правы. Что случилось с толстыми книгами, как читают современные дети и что вообще происходит в современной литературе.

Сама Галина признается, что эта книга в основной своей массе создана из статей и лекций, которые она уже где-то когда-то издавала, читала, не скрывала их от читательской аудитории. Я не посещаю ее лекций, не слушаю записей, даже Медузу читаю очень редко… да, для меня в этой книге новым было почти все! Ну, кроме того, что сюжет сам по себе всегда обычно повторяет определенный и очень хорошо всем знакомый сюжет из прошлого.

По теме книги – о чем же бестселлеры все же говорят – сказано много. Они могут говорить о злободневном, могут проговаривать больной вопрос из прошлого, могут быть тем, чем на самом деле не являются. При чем бестселлерами, как говорится, не рождаются. Одного таланта литератора в этом деле мало. А что для этого нужно – тут идеальной формулы нет. Кого-то раскрутило издательство, с кого-то стряхнули пыль критики, кто-то, да, – и умный и красивый, тому повезло.

А еще мне очень понравились пространные рассуждения именно о важном для самой Галины. Например, о толстых книгах и путешествиях. Мол, раньше книга была меткой – смотри, что я читаю, и узнаешь, кто я. Теперь границы стерлись и престиж чтения упал. Важнее иметь в кармане яблочные технологии, чем книгу подмышкой…

Кстати о подмышках! Всю книгу ждала упоминания о Мэрилин Монро и ее свойстве носить книгу лицом к миру. Считали, что таким образом не очень хорошо образованная Норма Джин зарабатывала себе очки в глазах общества. Этого примера не было. Зато был о подростках и чемоданах книг. Да, и я такой этап проходила. И не спорю, что по тем же причинам, что и озвучивает сама Галина Леонидовна.

Из этой книги я узнала, что и я тоже критик, работающий в области критики самопрезентации. Как-то поверхностно, с одной стороны. С другой, со мной в компании оказался Петр Вайль, а это, согласитесь, тяжелая артиллерия.

Любителям почитать о литературоведческих вопросах – очень советую. И сама к другим книгам Галины я присмотрюсь в ближайшем будущем. Сейчас же, вдохновившись и собрав подборку из рекомендованных здесь произведений, буду штурмовать книги критиков из группы «критика размышлений». Мне точно есть чему у них поучиться!

«Манюня» — это книга о счастливом советском детстве… от которой взрослых может «хватить родимчик» в том числе и от смеха. И виной тому будет не кто иной, как Наринэ, которая Абгарян. Юрьевна.

Все три книги цикла «Манюня» рассказывают о двух подружках – Маньке и Нарке, их семьях, друзьях, врагах, влюбленностях и прочих треволнениях. Встречаемся мы с девчонками, когда им по 10 лет и они в прямом смысле провалились на выступлении хора музыкальной школы. По сути, о музыкалке, летних каникулах или значительных выходных и девочковых приключениях в эти дни история и рассказывает. Учатся Нарка с Манюней в разных школах, поэтому будни идут своим чередом. И, надо отметить, разные школы – это спасение для их города, иначе мало ли до каких разрушительных высот добрался бы гений их изобретательности.

Сама Наринэ называет эту дружбу «истеричной». О, да! Самое удивительное для меня не только отношения между девочками. Отношения между их семьями – вот что меня нет-нет, да поражало. Папы стали закадычными братьями, мама с Ба – не подружки, но дочки-матери. Ба распространила свою бабушкость на всех пятерых детей – одну свою и четырех Абгарянских… Идиллия. Но в моей жизни так не случалось, поэтому для меня это все-таки из разряда фантастики. Рада, что в этих семьях получилось так. Все чтение завидовала и училась.

Чем особенно откликается книга, это тем, что в ней затронуты почти все основные события уже не детства, но еще не подросткового периода. Отрочество – самое верное название. Дружба, первая любовь «не по возрасту», походы к врачам и в гости к соседям, поездки на море и шашлыки, пионерлагерь, запретные игры и вопросы взросления, приезды дальних родственников и отношения с ближними, принцессность и деликатесные удовольствия.

Понравилось, что это не просто писанина «почитайте-ка байки из моего детства, посмейтесь», хотя первая книга построена именно по этому принципу. В трех книгах герои поворачиваются разными сторонами своих характеров. Например, о национальности Ба напрямую говорится только во второй книге, а вообще за все время истории она из гром-Ба превращается в женщину, которая может всплакнуть, помириться с кровным врагом и похихикать над внучкиными проказами. Девочки растут и расцветают. Папы показаны и как семьянины, и как профессионалы, и как вообще хорошие парни.

Единственное, чего мне не хватило — это послесловия. О себе, Манюне и Каринке Наринэ написала совсем немного. Но что там с дядей Мишей и его любовными похождениями? Примирилась ли Ба с какой-то из его женщин? Что случилось в Рудиком? Они с Каринкой поженились? О своей семье она немного рассказывает еще в «Зулали», ну и в «Понаехавшей», наверное... Опять же — изобрел ли дядя Миша что-то, достойное всесоюзного внимания?

С одной стороны для меня эта книга стала плечом к плечу с Санаевским «Похороните меня за плинтусом», при всем оптимизме и ностальгических манипуляциях. И следом за «Манюней» в этом списке шагает Маша Трауб с ее «Нашей девочкой». А сколько их, еще мне не известных? Довольно коммерческая получилась жилка. «Плинтус» экранизировали, «Манюню» адаптировали для десятилеток. Трауб просто подзаработала на публикаии. С другой стороны, образ Ба оперирует не только к бабушке-самодуре из «Плинтуса», но и к обаятельным еврейским женщинам, которым палец в рот не клади, откусят. И тут уже приходят на ум Розочки и Сарочки из бородатых одесских анекдотов. И это вызывает симпатию и даже сочувствие.

Прочитав «Манюню», решила дать шанс недочитанной мной «Понаехавшей». Да, это не «Зулали», не «С неба упали три яблока» и не «Люди, которые всегда со мной». Но это жизнь человеческая. Теперь я готова принять «Понаехавшую» уже не просто как литературную историю, а как биографический факт интересного мне человека. Да и все книги, пожалуй, перечитаю однажды в хронологическом порядке. Уж очень мне нравятся истории о горной деревеньке под самым небом, ее жителях и их потомках. А не это ли залог успеха?

Третья книга получилась не такой, как две предыдущие.

Во-первых, главы стали длиннее. Появилось больше лирических отступлений. Автор «Манюни» готовится написать «С неба упали три яблока» и «Люди, которые всегда со мной», он перестал писать искрометно-повествовательно, но добавил красоты гор, красоты языка, красоты момента.

Во-вторых, эта книга наиболее логичная из всех трех. Долгая подготовка к юбилею Ба в апреле и празднование Первомая плавно перетекли в летние приключения и логично закончились празднованием нового года. Откровенно говоря, мне показалось, что между первой книгой и третьей прошло три года. Девочки с одной стороны стали более рассудительными, научились предсказывать последствия и поэтому корректировать свои действия. С другой, их стали интересовать довольно взрослые вопросы (почему не растет грудь? Получится ли принять папину новую любовь? Научились видеть красоту природы, а не просто воспринимать ее, как площадку для игрищ).

Мою бодрость в чтении немного тормознуло празднование Первомая. Я даже не думала, что смогу дочитать книгу. Глава написана... зажигательно, но протокольность, неуместная активность, совковость стали для меня испытанием. Хотя, теперь я понимаю, что это одна из шикарнейших глав, в которых детский маленький мирок расплескался на масштаб всего государства, отношения между братскими народами, а теперь и государствами.

В целом – каждая следующая книга становилась для меня лучше предыдущей. А не это ли залог успеха?

Тот редкий случай, когда и первый блин не комом, и вторая книга на высоте.

Здесь Наринэ немного сбавила градус пиитета перед личными качествами Ба и сконцентрировалась больше именно на приключениях балбесок-дегенараток-девочек-предподростков. Еще мне понравилось, что много внимания уделено бытовым мелочам. Рецепты из других книг Наринэ я и раньше взяла на вооружение, а теперь раскрыла секрет правильного развешивания белья для сушки. Ну, теперь меня точно не назовут «плохой хозяйкой»! Полы-то мыть меня Зулейха Яхиной научила! Так что я теперь во всеоружии!

Задвинули Ба, выдвинули Каринку, сестру Наринэ. Подробнее охватили других детей двора… От описаний детских склок и возни щемит сердце и тянет руку к телефону – звонить друзьям по горшку, восстанавливать связи. Пока держусь, но уже в себе не уверена.

По сюжетному составу выделила бы весь сборник плюс последнюю главу. Тут и горы, и мистика. Может, не такая пронзительная, как в «Зулали» или «С неба упали три яблока», но почему-то верится в нее. Бывают такие места силы, где ни разу не был, но оказавшись, понимаешь, что знаешь свой род до седьмого колена, и с каждым предком лично знаком.

Собственно, написанию «фантастЫческого романа» уделено полглавы, и от этого я испытываю диссонанс. То, что описано обильно и ярко – это пионерлагерь. Почему не вынесли в заголовок его – не ясно. Успех был бы ошеломительным! Фантастику любят не все, а вот ностальгия по деревянным домикам в лесу почти у каждого.

Не очень понравилось общение между родителями. Понимаю, что из песни слов не выкинешь, но «носовой волос», хоть как бы общепринят он не был в качестве допустимого ругательства, ввергает меня в легкий ступор. Хотя за папины восклицания «Женщина!» готова простить все.

В общем, сейчас я в третьей книге. Пока нравится и очень нравится. Надеюсь, не разочаруюсь.

Сейчас я в самом начале чтения Манюниных приключений и настроена очень решительно. Но кое-что о первой книге уже могу сказать.

Во-первых бросается в глаза хаотичность повествования. Начинается все с самого начала – провала выступления хора, при чем в прямом смысле этого слова, и завязки большой «истеричной» дружбы. А потом истории скачут – вот на дачу, вот закрутки, а вот на море собираются. Условно, конечно, рассказ идет об одном лете, но события все же перемешаны. И это для меня плюс, потому что хочется верить, что истории приведены по памяти, а не редактор их сознательно перемешал. Как когда приезжаешь куда-то, где тебя хорошо знают, и пускаешься в воспоминания, и уже не помнишь последовательности, а умираешь от хохота, накидывая все новые эпизоды.

Во-вторых, это явно был эксперимент для самой Наринэ, и только его коммерческий успех подарил нам сразу три книги о ее детстве.

В-третьих, название… О! Это уловка и хитрость! Манюня, оказывается, это не Наринэ, как ждешь из аннотации, а ее подруга. А вообще книга во многом не о похождениях девочек! А о бабушке Манюни – Розе Иосифовне Шац, она же Ба – и ее методах воспитания.

Здесь нет детей-гениев и это супер! И нет взрослых-раздолбаев, то есть все очень традиционно и почти патриархально… ну, настолько патриархально, насколько хватает у Ба терпения. И это тоже супер! Здесь столько смеха, лета и детства, что оторваться от книги очень сложно! Но учтите, маркировка 16+ стоит не зря! Так что не считайте книгу «О детстве» книгой «Для детей»!

А твои, твои глазища, твое имя на заборе.

Я согласен выпить море, лишь бы доползти до днища.

«ДДТ» — «Глазища»

Я люблю книги с открытыми финалами – это хороший психологический тест для читателя. И Гузель Яхина меня не подвела! Таким финалом книгу закончила, что все твое нутро как на ладони показывает. Но давайте по порядку!

О том, что «Зулейха открытвает глаза» — новое слово в русской литературе не слышал только ленивый. Что сама Яхина – преемник и продолжатель традиций Айтматова и иже с ним – писателей русскоязычных, но представителей наших многих национальностей и конфессий, кто в тонкостях владеет мифологией и историей своего народа и может интересно об этом рассказать широкому кругу читателей. Я не устояла и в прошлом году подарила эту книгу одноклубнице по нашему книжному «Бамbook’у», а себе сделала заметочку «выпросить почитать». И таки выпросила!

По ходу повествования Зулейха открывает глаза три раза.

Первый – можно сказать в юности. Хоть у нее за плечами уже удачное по Казанским меркам замужество, четыре дочери на кладбище и целый хоровод приятелей, как то: дух сеней, дух печки, дух околицы… ну, вы поняли! Человек живет за высоким забором своего мужа, общается только с ним, свекровью с ласковым прозвищем «Упыриха» и своими бестелесными друзьями. Первую сцену – вылазку на чердак – я считаю кратким содержанием всего того, что будет происходить дальше.

Второй – в новой жизни. Без мужа, без высокого забора, без привычного достатка и уюта… зато в окружении людей – приветливых, уважающих ее, с настоящей работой – важной и нужной не только отдельно взятой ячейке общества, с живым сыном.

Между этими двумя моментами – целая жизнь! И раскулачивание, и тюрьма, и мучительная дорога к месту ссылки. А еще появление на свет ребенка и внезапное обретение собственного призвания. Какое из рождений, а я именно так понимаю эти открывания глаз, лучше? Это каждый решает для себя сам, но это – залог именно вашего понимания финала книги.

Третий раз – фактически приходит старость. Рождение Зулейхи в новой возрастной ипостаси – 47 лет это и по нашим меркам условная баба-ягодка, а для середины прошлого века это практически конец жизни. Жизнь прошла. Счастливо? Просто не так, как она ее себе предполагала. Дом она себе не нажила, да и имущества мало – не до того было. Сын вырос. Вдова.

Как трактовать финал? Сама Яхина говорит, что там все достаточно закончено и понятно. Вот она – любовь, живи, наслаждайся. Многие прочитавшие недоумевают: «И все? А добавки?!» Финал, как я говорила, каждый увидит для себя сам.

Я всю книгу читала вдумчиво. Главы большие и наполненные. После каждой откладывала и думала. Сеанс психотерапии сейчас устраивать не буду, но меня книга глубоко потрясла. Особенно периодом раскулачивания, а потом выживанием на берегу Ангары. Нежданная любовь Зулейхи меня мягко говоря шокировала… вначале. А потом я подумала: да кто я такая, чтоб ее осуждать или порицать? Сама такая! К тому же любовь ведь эта не потому, что страсть-тяга-безумие, а просто потому, что «человеку нужен человек». Да и по восточным традициям, кто же, как не товарищ красноармеец должен был взять над ней шефство, ведь именно из-за него вся ее жизнь пошла кувырком.

Я считаю, что книга закончилась хорошо, и дописывать продолжения – только портить! Юзуф стал художником, старость Зулейхи – не одинокая и в своем доме, и с любовью. Семрук со временем загнулся с таким-то комендантом, а наши товарищи уехали в Казань… или в Санкт-Петербург к сыну поближе.

P.S. Полбалла сняла за грудное вскармливание. Ну не подготовилась Гузель, и опыта своего явно в этом деле нет. Это видно. Не правду написала.

Остальное – прямо очень понравилось!

Покупая новую книгу из серии «Желтая сумка» (первым был «Цирк Мирандус»), не ждала ничего сверхъестественного, хотела просто иметь в библиотеке что-то, помимо открыток, с иллюстрациями любимого художника. В целом, кроме картинок, получила еще и неплохую историю в добавок.

Есть семья, где растет десятилетняя девочка. Она последняя и нежеланная из детей, и особенно никто с ее чувствами не церемонится. Старшие брат и сестры откровенно ее клюют и тюкают, мама тяжело вздыхает, папа вообще фигура туманная. У девочки есть желания (стать мальчиком, стать писателем, например), но они не просто мечтаются, как это происходит у всех. Ее желания склонны разрастаться, как воздушные шарики, и поэтому их очень сложно скрывать от посторонних. Дальше и вовсе сюр, потому что девочка отчаянно мечтает найти друзей, и начинает дружить с зонтиком, бойцовскими петухами, пишет письма воображаемым людям... По факту — все заканчивается мажорной нотой, вроде как все было и было правдой и теперь все хорошо, но закрываешь книгу с тяжелым сердцем.

Во-первых, семья. Одиночество ребенка среди большой семьи, пренебрежение им, гнет ненужности и неуместности (не подростковой неуклюжести, а именно тебе-здесь-нет-места) — ужас.

Во-вторых, воображаемые друзья. Они настолько своеобразны, что похоже это на глубинные пласты подсознательного, связываться с которыми страшно.

В-третьих, идеи. В книге высказаны такие идеи, что взрослому от них не по себе... Но не думаю, что дети готовы их оценить. Чего стоит только история о бойцовском петухе, которому зашили все мысли, кроме одной, суровой ниткой, и жить ему приходится только в рамках этой оставшейся мысли.

С одной стороны мне книга понравилась. Динамичная, без лирических отступлений. Каждая глава — короткая история, будет легко читать с детьми или для детей. С другой — эта история уже давно была написана о Стокгольмском мальчике, только друзей здесь больше и родители посговорчивей. Предложи этим «сто тыщ миллионов», они согласятся не раздумывая на расставание. Страна беднее, нравы жестче, ну и «кради как художник» — вот залог успеха этой книги.

Уж не знаю, потому ли серия называется «Сумка чудес», что в ней выпущена «Желтая сумка», но как-то она не огонь. Оформление, тактильные ощущения — отличные, а вот содержание слабовато.

Я не люблю читать Агату Кристи, потому что... Она — мой детективный эталон! Лучше ее историй мне не встречалось загадок. Почти все я предугадываю по крайней мере в первой трети книги, а иногда и в четверти, и потом просто дочитываю — подтверждаю свои догадки и даю автору шанс высказаться.

Что в прошлый раз (в «Убийство в Восточном экспрессе»), что сейчас — я до последних страниц хлопала глазами и думаю: «Где же этот дворецкий, который всех убил?»

Сюжет «Десяти негритят» знаком многим по советскому фильму. Я фильм не помню, это м̶е̶н̶я̶ ̶и̶ ̶п̶о̶г̶у̶б̶и̶л̶о̶ не давало спать всю ночь. На угрюмом Негритянском острове один богач построил особняк, а второй его взял в аренду. Туда он пригласин на редкость разношерстную публику: мажора, доктора, судью, старую деву, училку, всего двух слуг, бывших военных. В комнате каждого гостя обнаружился лист с детской песенкой о том, как «десять негритят отправились обедать, их осталось девять» и так до тех пор, пока «и никого не стало». По странному стечению обстоятельств, с каждой смертью в столовой уменьшалось по одной статуэтке-негритенку, служившими оформлением. Всем гостям был зачитан приговор на грамофонной записи, но всерьез они его не восприняли, хотя голос знал, о чем он говорит, и собрали этих десятерых на острове не случайно.

Измучилась от зуда любопытсва! Каких только версий у меня не было! И убийца среди гостей! И он ловко скрывается! И вообще действует организованная банда! Но почти никак не ожидала Такого финала!

Теперь мне этак книга дорога не только сакральным знанием, что я читала оригинал, а не только смотрела фильм, и даже не только замечательно проведенным временем. Мне понравился посыл наказуемости даже в тех случаях, когда официально никаких обвинений предъявить нельзя. Закан совести что ли. Не очень понравилось, что перстом карающим назначил себя человек, такой же смертный, как и «обвиняемые», но! Он один заступился за невинно пострадавших по чужому действию или преступному бездействию. И то, что не хватило улик, внимательности со стороны полиции или просто ума следователям, чтобы соединить ниточки в поиске действительно виновных — чести Закону не делает.

Закостенелым бюрократам такое читать нельзя. Их непривычные думать и чувствовать самостоятельно мозги не выдержат, закипят, взбунтуются. Для остальных — это хороший пример, что «Бог не Микишка, у него своя книжка» и вести себя нужно прилично и достойно. В любой ситуации, с любым человеком. Для желающих писать свои собственные детективы — экзамен на знание творчества Агаты Кристи обязателен!

Ей рано нравились романы;

Они ей заменяли всё;

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона и Руссо...

Писал А.С. Пушкин о своей Татьяне. От себя добавлю, пожалуй, еще и Джейн Остин.

Эту книгу нужно читать в 15 лет, чтобы увидеть на чужих примерах, почему нужно беречь честь с молоду, и как живой ум значительно превосходит красоту в вопросах замужества. Здесь старомодный язык, и некоторых героев, злоупотребляющих им, хочется расстрелять, но при этом книга читается легко, манит к себе и не отпускает даже по прочтении. Первые строки романа должны быть канонизированы, подобно Толстовским «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». И да! Роман «Гордость и предубеждение» отнюдь не за красивые глаза героинь включен в список книг, обязательных к прочтению!

Начиная читать классику, я всегда очень волнуюсь. А вдруг мне не понравится? А если я не осилю? А вдруг окажусь недостойной? Обычно все мои опасения напрасны. Опыт многих поколений не может ошибиться, и мне все очень нравится, и я в восторге. Так и в этот раз! Читая историю семьи, где родилось пять (ПЯТЬ!!!) девочек, чье поместье переходит по майорату к третьей воде на киселе, чьи надежды на выход замуж туманны и грозят обернуться ярлыком «Старая дева», я потеряла себя и полностью погрузилась в историю. Меня очень поразила легкость, но в тоже время колкость и ироничность языка! Чтение этой книги — не трудный подвиг, а праздник!

Где-то читала классификацию авторов «на пальцах», и там про Остин было написано «В конце все поженятся». Только тем себя и спасала, потому что повороты сюжета так неожиданны, а описываемые чувства так реальны, что в счастливый исход не веришь! Стыду здесь уделено особое место — это и свой собственный, и родительский, и сестринский, и дружеский и даже общегородской... И ты понимаешь, что он был таким в 1813 г., и есть такой до сих пор!

Я очарована! Единственное, что так как мне уже не 15 лет, я способна оценить, что не на все вопросы смогли найтись ответы благодаря свадьбам. Например, вопрос наследования поместья семьи Беннет освещен широко. Но не ясно, вторгнется ли туда господин Коллинз, когда станет вправе или послушает свою покровителтницу, которая сказала, что «у них это не принято, пусть живут, бедняжки». Да и наследство самой покровительницы — тоже интересный вопрос. А не племянник ли станет ее наследником, так как своих сыновей у нее нет, а девочки не имеют право быть землевладельцами? Может именно отсюда растут пожелания брака между двоюродными кузенами — мистером Дарси и юной госпожой Бёрг? Чтоб и лицо сохранить, и капитал не потерять? Ответов на это Джейн Остин не дает.

И еще момент, который я с восторгом отметила. «Женская проза» — это обычно что-то уничижительное в устах мужчин. Мол, что с них взять, их и писать-то недавно научили. А поди ж ты! «Гордость и Предубеждение» издана в 1813 г., а написана еще на 15 лет раньше! «Милого друга» Ги де Мопассан написал в 1885 г. А что есть г-н Жорж Дюруа, как не дорогуша Уикэм, слегка переработанный и перемещенный из английкой глубинки во французскую столицу! И пусть эта догадка кого-то посмешит, я очень часто вспоминала этих двух героев именно как братьев-близнецов.

Мой итог: Читать, нельзя проходить мимо!

«Аддис-Абеба, город роз...» Знал ли Абрахам Вергезе слова русского классика, или нет, но мне кажется очень символичным, что именно розами обрамлен и закольцован роман. А что может быть прекраснее, чем роза на кусте? Только прекрасная история!

После таких книг ощущаешь себя ничтожеством. Не так живешь, не ту профессию выбрал, не в той стране родился. Но какой мощный катарсис!

Каждый раз обдумывая прочитанное, сопоставляю свои ожидания с тем, что же я получила. Ожидала я от Абрахама Вергезе медицинский роман – о профессии, спасениях и утратах, буднях и праздниках. «Доктора Хауса» в Эфиопии. Стоун же рассекает! А вот получила я одну из самых красивейших семейных саг о жизни в экзотическом государстве в один из самых беспокойных периодов. Это не медицина, по крайней мере не в чистом виде. Это жизнь. И как бы она не была далеко, она о каждом из нас.

Вся история описывает подытог – своеобразную контрольную точку, в которой человек пытается разобраться, кто же он, и зачем он живет. Мы проживаем детство, отрочество, юность, зрелость… и очень хочется верить, что у героя еще большой запас жизни впереди! Он – один из сиамских близнецов, разделенных в момент рождения. Да и само его рождение – тайна за семью печатями, ведь его мать умерла в родах, так и не раскрыв тайну, как же могло получиться, что невеста Христова оказалась беременной.

В каждом периоде свои взлеты и падения. Все в пределах нормы. И даже трагедии в его жизни кажутся довольно естественными, ведь все они укладываются в привычный жизненный ход. Жизнь движется по спирали при чем в нескольких плоскостях. С одной стороны, во многом Мерион (имя ГГ) поживает жизнь своего отца, который долгое время был для него чем-то вроде страшилки на ночь. С другой – жизнь самого ГГ закручивается так, что он вынужден ходить по кругу в отношениях, в географии, в профессии. Сюжет плавный, размеренный… Настолько размеренный, что за первые 150 страниц успеваешь прочесть еще пару книг без особой потери нитей и тонкостей. А потом так накрывает, что не можешь оторваться и читаешь, читаешь. И выкраиваешь время, и несешься по страницам!

Книга обогощает. Не только знаниями сугубо медицинских терминов (да-да, я гуглила!), и не только эмоционально (подростковый период описан очень сильно! Врачом! что особенно неожиданно). Я с ней пережила мучительные минуты обиды (да, я тоже злопамятна, а к родственникам особенно требовательна), горечь собственных потерь, но и радость! Было здесь два момента, когда я не то, чтобы хохотала «пацталом», но ёлки-палки! Первый — это об астрологии-лженауке! «Мне кажется, это не ваши дети!» — звучит не понятно, но сцена там убойная! А второй —классификация больных по чистоте пупка (особенно хорошо подмечено, что самые редиски пукают в первый же день после операции, а всем известно, что пуки — это залог здоровья и благополучия! Честно! Кто оперировался, подтвердит!).

Самые запоминающиеся моменты: выбор имен для близнецов и его прозорливость, хоть иногда кажется, что назвать их нужно было наоборот. Выбор кладбища — с этим делом вообще целая мифология составлена, что лишний раз доказывает, что люди те же люди, хоть где. Отношение к невинности. И, с грустью подтверждаю, что я со многим согласна (кроме радикальной операции с Генет, естественно). Стремление девушек к величию и умение влюбляться не в тех и не тогда. Это провал... Для многих девушек. И это успех для доктора-писателя! И, если честно, то вся книга — сплошной восторг! И хочется обсуждать каждого из героев и каждое из событий!

Зачем это читать? Чтобы знать, что мир большой, и жизнь есть и в Замкадье. Что любую боль нужно пережить и все не бессмысленно. Что семейные узы – кровные или нет – самые крепкие и прекрасные, что есть в нашей жизни и не нужно ими пренебрегать. Что родители – тоже люди, и их нужно понять и принять такими, какие они есть. Чтобы просто окунуться в экзотический и пряный мир средней Африки!

Любая книга из детства, прочитанная мною взрослой, несёт на себе печать грусти и меланхолии. То ли я тоскую о времени, когда деревья были большими, то ли начинаю лучше понимать взрослую жизнь писателей.

Вот и приключения Чебурашки, Крокодила Гены, старухи Шапокляк, девочки Гали — оказались не историями для развлечения, как мне казалось в детстве при просмотре мультфильма. Здесь жестокий мир и каждый в нем одинок. И встретить друга — большое счастье! Вопросы, затронутые книгой широки. Это жизнь мигрантов, ежедневная и беспросветная рутина, бытовое хамство и профессиональное, достойность и достоинство.

Сюжет знаком всем. Сама же я «узнала» книгу, читая сцену в ТЮЗе, когда Гена за Галю на сцену вышел. Смеху-то было! А потом внезапно вспомнились Снегурочки Алексея Сальникова, и аж защемило от чувства преемственности (не столько сюжетного, сколько эмоционального). И все же, читала я «Чебурашку«! Не зря мое детство прошло!

Строительство «Дома дружбы» меня почему-то расстроило. Дело благое. А что ж так на Вавилонскую башню похоже? И эти вездесущие и всегда правильные милиционеры, и пионеры эти... Такое впечатление, что все персонажи работают на давнюю мамину фразу: «Вон, тот-то! Не чета тебе!» И маршировать-то ты не умеешь, и послужной список странный.

Наверное, это и есть классика. То, на что нужно ровняться. Иногда перечитывать, чтоб понимать свое состояние. Возможно в почтенном возрасте бабушки Шапокляк я еще какие-то смыслы увижу, а над сегодеяшними посмеюсь. Главное — не забыть, как однажды забыла, что книгу эту я уже читала. И она мне понравилась!

Он, видно, в ссоре с головою,

Видно, сам себе он враг,

Надо ж выдумать такое — во дурак!

«Король и Шут» — «Дурак и молния»

Ох уж этот Лир-Шекспир.

Когда я подростком читала «Короля Лира», и мир мой делился на черное и белое, плохое и хорошее, я очень точно понимала, что эта пьеса о детской неблагодарности, о братском соперничестве и о том, что свято место пусто не бывает. Но в основном о неблагодарности, конечно. А сейчас я выросла, перечитала и не знаю, что и думать.

Мне кажется, что сюжет знаком всем, поэтому пересказывать не буду. Остановлюсь только на своих недоумениях.

1. Лир стар и хочет отдать свою гордость и счастье в те руки, которые любят его, а значит и будут любить его подарок. Заблуждение! Подарки можешь ты любить, а человека не обязан!

2. Три дочери. Как символично, что нет наследника в штанах, которому бы все отошло единым куском, а приходится выбирать из «ну, девочки это ТОЖЕ хорошо».

3. Итак, дочери. Одна умна (как красочно рассказала о своей дочерней любви), вторая и так и сяк (зато как удачно примазалась), третья «вовсе был дурак» (правду сказать! Немыслимо!) Две явно лгут и льстят. И отец этому верит. Сказавшую правду — выгоняет бесприданницей. Обычно младшему сыну достается хотя бы кот.

4. Вторая ветка — Глостеры. Тут есть наследник. Но есть и побочный — внебрачныйсын, преьендующийна наследство и титул. И от этого жизнь с ними проще не становится.

5. Видимо, Глостер-отец был третьим сыном, потому что разве умный, взрослый человек поверит кому-то на словах, пусть даже с письмом — как уликой?

6. Побочный сын... Ну! Крыса. Самое не понятное, как могут ему верить другие, если он отца родного не пожалел ради собственной выгоды? Предавший однажды предаст вновь! Неужели англы и саксы не нахватались этой мудрости у римлян?

7. Преданность графа Кента, пожалуй, может оценить только взрослый человек. Подростком я его воспринимала как персонаж-помогайку, а теперь вижу, что он и отражение целого народного пласта, который служит не столько за деньги, сколько за идею. И образ тех качеств, которые нужны были для уравновешивания эксцентричности Лира.

8. Буря. О! Это шикарно! В пьесе, где нет вообще никаких привязок ко времени года или погоде, буря — это отражение внутреннего состояние старика, осознавшего, где в жизни он повернул не туда. Страншее трагедии в жизни не придумаешь, и буря только подчеркивает ужас человеческой души ужасом перед стихией.

9. Ослепление Глостера — еще один акцент. Слепым он увидел больше, чем до этого видел глазами. И его чудесное спасение после падения с обрыва — не символ ли начала новой жизни, с чистого листа?

10. Мудрость «Не плюй в колодец, придется и из него водички напиться» — не знакома, похоже, вообще ни одному из героев.

11. Смерть одной сестры от яда (хорошо, что не собственным захлебнулась), второй от кинжала (жаль, не языком порезалась), а третьей в инсценированной петле — путь к тому, что все три дороги были тупиковыми. Я так понимаю,что не готовил их Лир к управлению государством, поэтому и делить королевство было плохой идеей. Может кухарка, тем более если она в шелках, и может управлять государством, но не долго. Тут нужны знания другого рода. Не имея сыновей, Лир не подстраховался и не научил дочерей как это — Родину защищать, а чуда не произошло.

По факту — я не сочувствую Лиру, как это было в детстве; почему-то не осуждаю и детей — ни Лировых, ни Глостеровых. Мне за Державуне обидно, что ее французы топтать пришли, как обезглавленную курицу (кто знает, символ Франции — петух).

Чувство горечи и реальности происходящего, вот что я сейчас ощущаю. Так ли был дальновиден Шекспир, или колесо жизни крутится, и нечего по сути не меняется? Жаль, что мы на ошибках не учимся.

Будь у вас шанс прожить вторую жизнь, что бы вы изменили? А третью? А если бы вы поняли, что попали в ловушку бесконечных рождений и смертей, как бы тогда себя вели?

Начиная читать «Пятнадцать жизней Гарри Огаста» я хотела получить хронооперу... И получила! Шикарная интерпретация вечного колеса сансары! С той лишь разницей, что как бы ты не прожил предыдущую жизнь, ты снова родишься сам собой. Не животным, не букашкой, а просто человеком. Но, может быть, в этом и есть наказание?

Гарри живет свою пятнадцатую жизнь. Он мнемоник, то есть помнит каждую минуту всех своих жизней. Но странно — с каждой прожитой жизнью он понимает, что мир все скорее и скорее движется к своему концу. И также он понимает, что это происходит из-за него, и только ему под силу остановить крах.

Мне понравились условия, что рождается он в одно и то же время, в одном и том же месте, при одних и тех же условиях. Перемещается только сознание, наращивая опыт прошлых рождений. Каждый раз жизнь его происходит в одном и том же ключе, в одном и том же историческом антураже. Война, полет в космос, Чернобыль. Хозяин ли он своей жизни? Не особо. Что бы он не выбрал, как бы не поступал, умирает он при одних и тех же обстоятельствах иногда лишь с разницей в несколько лет.

Мне не понравилось, что автор провел героя через стандартную схему в этих случаях: ̶с̶е̶к̶с̶,̶ ̶н̶а̶р̶к̶о̶т̶и̶к̶и̶,̶ ̶р̶о̶к̶-̶н̶-̶р̶о̶л̶л̶ (зачеркнутому верить). Не было только откровенной гомосексуальной связи, хотя его дружба с Винсентом настораживала даже его самого.

В книге мне не хватило... Последовательности. Неравномерно закрученная спираль сюжета не выстрелила. В конце книги мне хотелось самой осуществить ресет всему миру, потому что все туго, тупо и томно.

Единственное, что меня радовало, если хроники (можно так называть членов клуба «Хронос»?) вечно рождаются и помнят об этом, то мы, простые смертные, тоже в этом цикле вечности. А то, что мы не помним прошлого, возможно спасение для нас. Ведь знание это несет не только свет просвещения, но и тьму злости и осознания неизбежности. А так — живем! И все у нас хорошо!

Я не фанат цирка, но эта книга сподвигла меня на посещение гастролирующего представления. Здесь нет измученных животных и перезрелых гимнасток, зато есть место вере в чудеса, волшебству, дружбе и взаимопомощи. В книге. Хотя представление тоже было замечательным.

Наверное, «Цирк «Мирандус» — это больше история дедушки. О том, как он ждал с войны отца, попал в цирк, женился на девушке мечты, растил сына, потом внука, а потом и... Внук стал достойным потомком! Не подкачал ни в одном ожидании. Милая книга с правильным посылом.

И все написанное выше правда. Но! Книга ужасно затянута! И во время чтения я не могла отделаться от ощущения ее вторичности. Про мальчика, живущего под лестницей помните? Вот здесь похоже, только про цирк. В книге три времени, множество сюжетных линий. Намеки. Дополнения. Динамика в сюжете появляется только в последней четверти, остальное — болото рутины и будней. Девочка-подружка Дженни мне вообще кажется бессмысленным персонажем. Для иллюстрации спорных качеств достаточно тети, зачем еще дополнительный очаг создавать? Было бы значительно интереснее прочитать обо всех чудесах во всех шатрах, а не будни школьного автобуса вычитывать.

Ситуацию очень спасли иллюстрации Лены Гнедковой. Было интересно следить за ходом ее мысли, расставлением акцентов.

В общем, в цирк я пошла во многом потому, что в книге о нем мне его и не хватило.

Оформлению 5, содержанию 3, в среднем по цирку 4.

Красная шапочка. Вот что первым приходит на ум, когда читаешь заголовок. И в целом, по героям, все сходится: девочка, мама, ба... дедушка, серый волк, лесорубы — полицейские. Только соль книги в том, что мама девочку не посылала с пирожками к дедушке.

Мама очень боялась, что девочка потеряется, поэтому одевала ее во все яркое. К тому же девочка была со странностями и любила прятаться, на мамины призывы не откликаться, отключалась, засыпала, в общем все делала, чтоб мама боялась еще больше. Однажды на фестивале сказок наша Красная Шапочка (Кармел) залезла под стол, в толчее все же потерялась, и тут-то ее и п̶о̶й̶м̶а̶л̶ нашел ̶с̶е̶р̶ы̶й̶ ̶в̶о̶л̶к̶ дедушка.

Книга написана «на два голоса». Главы от лица мамы чередуются с главами от лица дочери. Что и говорить, на маминых главах я обливалась слезами. Потому что сама мама. Потому что сама боюсь.

Главы дочери читала. С интересом. Но что-то ехидное крутилось в голове, вроде «Сама виновата», «Ну и дура», «За что боролась, на то и напоролась». Нет, я понимаю, что вина есть и мамы в том, что ребенок не знает своих деда и бабу. Но, девочка, тебя разве мама цыганами не пугала? Не говорила, что нельзя заговаривать с незнакомцами и, тем более, идти за ними? Все говорила! И что ты теперь жалуешься?

Здесь есть еще и папа. Странность на всю голову у девочки явно от него. Он меня бесил своей реальностью и неприкрашенностью. Бросить семью, пять месяцев не появляться, а потом, зная своего ребенка, бросить «Это ты во всем виновата». Очень реалистичный мужчина!

Не могу сказать, что Кармел жила плохо. Да по мнению многих детей — прямо идеально жила! В школе учиться не заставляли, в платье принцессы можно ходить с утра до ночи, живешь в доме на колесах! А то, что работать иногда нужно было... Так слава богу, что не насиловали, не убивали!

Про дедушку много писать не буду. Фанатик. Единственное, что мне он представлялся в стим-панковских очках (что меня натолкнуло на это?) и было мне весьма забавно на него «смотреть». А смешное страшным не бывает! Хотя он, конечно, ужасный человек!

Мне понравилась закольцованность сюжета. Как история началась на фестивале сказок, так она и закончилась на религиозном фестивале. Большой людской волной отнесло, а потом и принесло назад ребенка в семью.

Жаль потерянного времени для мамы и дочери. Хорошо, что женщина нашла в себе силы жить дальше. Считать дни, ничего не менять в укладе, ждать, но жить!

И тем, кто говорит, что мама здесь «прилипчива, навязчива, занудна», могу сказать только одно: «Родите своего спиногрыза, поговорим!»

Пытаясь описать свое восприятие рассказа «Тедди», многие поклонники творчества и личности Джерома Сэлинджера демонстрируют знание его биографии, пристрастий и практик. Все отмечают дзен-буддистские нотки в повествовании, что было близко самому Автору. Но мало кто видит, что главный диалог происходит о яблоке с Древа познания между проповедующим мальчиком и Фомой неверующим на ковчеге, плывущем по морю-океану, где каждой твари по паре. Да и построение «географии» рассказа таково, что от уровня воды юный мессия поднимается сначала в райские кущи (верхняя палуба, где и спортплощадка, и солярий — Олимп, не иначе), а затем опускается почти в тартарары (Палуба Е, где расположен бассейн, находится глубоко в трюме корабля). Понимаете, да? Буддизм, христианство, древняя Греция — все связано незатейливой историей.

Мальчик—вундеркинд мне показался прообразом всех детей-гениев современности от «Жутко громко и запредельно близко» до «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения». Хотя, возможно, уже в то время эта идея была не нова. Как и идея финала.

Финал тут оглушительный. Он ставит в тупик и заставляет задуматься. Что это за крик? Исполнилось предсказание? Что-то случилось с кричащим? Или ребенку просто нравится акустика, и он себя не сдерживает? На поверхности первый вариант, но для того она и поверхность, чтоб подумать и заглянуть поглубже. Так вот, идея не нова. Что-то из разряда: «Продаются детские ботиночки. Не ношеные». Прием показался дешевым на фоне «предварительных ласк».

И все же рассказу высшая оценка, потому что... Гладиолус! Стоит прочитать самим, чтобы понять, что за крик слышит молодой человек, и это станет не плохим психологическим тестом.

Где-то до середины повести я считала, что это не must read, что напрасно я впала в умиление и взялась читать хоть и авторское, но продолжение. В одну реку не войти дважды.

Здесь мы встречаемся с подросшими «детками в клетке» уже не 10, а 14 лет. Есть мальчик-звезда и группа его фанаток. Однажды девочки подбивают мальчика на угон автомобиля, но беспечная покатушка заканчивается аварией с пострадавшими и пожаром. Ведется следствие. В случившемся обвиняют невиновного. Как поступит наш кумир? Проснется ли в нем честность и порядочность?

Время изменилось. Даже описанное событие ушло из нашей жизни, вытеснившись новыми пороками. И все же, отвлекшись от мишуры, можно понять, что история здесь о вечном: взрослении, дружбе, круговой поруке и одиночествоюе, любви, истине.

Мотыльки здесь не только подростки, попавшие в западню своей глупости. Это и их родители, не показавшие, что честь нужно беречь с молоду, что бы не происходило в мире.

И всё же при всей любви и уважении к автору, не могу отметить нестройность книги.

Во-первых, язык. Все начинается рассказом взрослой Зойки о ее приключениях. Корявый, грубый, снисходительный тон. Потом вливается ровный красивый слог автора, редко вновь перебиваемый Зойкой. Но эти перебивки все глаже, логичнее, изяшнее. Нам показывают взросление девушки? Но ведь начинает рассказ она уже поломанной и сформировавшейся!

Во-вторых, фанатки. Зачем Глазастая их организовала? Она сама любила Самурая? Не как, а именно зачем.

В-третьих, Куприянов — один ̶с̶о̶л̶д̶а̶т̶ ̶в̶ ̶е̶в̶р̶е̶й̶с̶к̶о̶й̶ ̶а̶р̶м̶и̶и̶ милиционер в городе? Он и гаишник, и оперативник, и следак!

В-четвёртых, много дополнительных историй, которые были не нужны. Лизок в деревне, Коля, Судаков-благодетель.

Мой итог таков: слабовато относительно «Чучела» особенно после прочтения дневников Ролана Быкова, но в целом — достойно и поучительно. Особенно в плане иллюстрации «Преступления и наказания». Хорошо бы читать в школах. Достаточно тут и грязи и катарсиса — все, что нравится человеку в пубертате.

<b>И в моей жизни тоже был «Щегол», только звали его «Казанская икона Божией Матери».</b>

Когда мы читаем книги — мы читаем о себе. Кто-то глубже окунается в написанный мир, кто-то нет, но все равно, оцениваем их мы своей меркой.

Здесь нас встречает большая трагедия — взрыв в Нью-Йоркском музее. И маленький мальчик в ней. Всего двенадцать лет, а пережил терракт, потерял маму, повис на ниточке богини Мойры. Мальчишка украл из музея шедевр и смог сохранить эту тайну на долгие годы. Но не денежная ценность волновала его. Эта картина стала связующим звеном между тем, когда мама еще была жива и тем, что происходит с ним теперь. Можно назвать это «фетишем», можно «идолом», суть одна, картина — это якорь его существования.

<b>И запах лимонного средства для мытья полов, только Fairy с лесными ягодами.</b>

Можно сказать, что это — роман-эпопея. Продолжительный срок — три возрата мальчика — детство, отрочество, юность. Огромная география — от NY до Лас-Вегаса на самолете и обратно на автобусе, в Европу и опять по всей Америке. Большое количество персонажей.

И все же главным из них остается Теодор Деккер, его одиночество и покинутость.

Можно осуждать Донну Тартт в том, что она углубилась в остросюжетность и динамичность, раздула том до невероятных размеров, спекулирует шедевром ради собственной выгоды. Но постойте! Напиши она меньше, удели меньше вниманиия и картине, и мальчику, и событиям — так бы пронзителен был финал? Вы поверили бы?

<b>И музей, мимо которого не можешь спокойно проехать, только больницы, откуда выписывали.</b>

Мне очень понравился «Щегол». Но рекомендовать его тяжело. Там слишком много боли и одиночества. Я и плакала, и оторваться не могла от чтения, и жила в книге, потом отдыхала и вообще не могла взять ничего в руки, опять в нее бросалась... А последние 10 страниц читала чуть ли не дольше, чем все предыдущие, потому что не хотела расставаться и растягивала удовольствие, как могла. Я перечитывала, переиначивала так и так. Пробовала на вкус — какой же он, этот финал? Счастливый или нет? И тут включалась она, моя мерка счастья.

Нет, финал не счастливый. Да, Тео приспособился, научился жить в этом мире и даже по некоторым его правилам (или сделал над собой усилие ради Хоби). Но он остался один на один со своим одиночеством. При всей моей надежде, я не верю, что в любви (той самой) у него что-то выгорит. Они оба травмированы. И ответ дала сама Пиппа «Нужно, чтобы кто-то обычный был рядом». И видимая картинка счастья пуста. Никто его не любит, это просто такт. Никому он не нужен, это социальные связи. Все тлен, о чем и была книга.

<b>И сны, в которых ищешь и ждешь, и не догоняешь.</b>

Для меня она получилась очень личной. Очень. Укол утраты, острота первых моментов и последующее сглаживание. По сути — боль никуда не уходит. Мы привыкаем жить с ней и без них. Что-то как-то налаживается само собой или с нашим участием. Но рана — она даже не затягивается.

«За звезду полжизни, за Луну свободу,

Я целую небо, а оно льёт воду»

«Смысловые галлюцинации» «Звезды 3000»

Если вы уже взрослые, но вам не хватает волшебства, а обычные сказки приелись, можно прочитать «Звездную пыль» Нила Геймана.

Мальчишка, сделав громкое обещание девушке, отправляется в путешествие, а возвращается не только с исполненным обещанием, но повзрослевший, возмужавший, обретший множество друзей, любовь и мудрость.

У меня ощущения остались странные.

Во-первых, я не могла избавиться от сравнения текста и экранизации. И было очень навязчивое чувство, что фильм лучше — детальнее, логичнее, ярче. Здесь все же набросок сценария. И это тоже не плюс, потому что дает повод Геймана-не-любителям сказать «Аааа!.. Киношная суть сквозит из всех щелей...» И они будут правы.

Во-вторых, слишком много приключений на 300 страниц. Тут тебе и три параллельных сюжета, которые потом сливаются в один. И вот тебе финал, но нет, почитайте еще, что же было дальше. И клише, и кое-что новое. И земля, и воздух, и сказочные существа. И при этой всей насыщенности — сказка читается как-то трудно.

В-третьих, нитки. Я не люблю читать о Геймане, что он не всегда логичен, иногда противоречит сам себе, а чаще всего просто путается в показаниях. Я из тех, кто, прочитая, что герой купил зеленое яблоко, а из котомки потом достал красное, решит, что так и надо — яблоко или волшебное, или дозрело просто, но в основном даже не заметит этой неточности. Но тут даже мне было обидно. Здесь в канву повествования было вплетено столько героев, что в послесловии хотелось бы о них узнать, раз пошла такая пьянка и оно все же написано. Да и с предыдущими событиями — где-то описано густо, а где-то совсем пусто.

И все же, почему я советую прочитать эту книгу. У нее хороший моральный посыл. Данное обещание может связывать, но быть никому не нужным. Люди не всегда достойны больших поступков. Любовь — это не подглядывание в окна. Иногда и врага нужно пожалеть и обнять, ведь никого ближе вас у него нет. Слава рода не обязательно в его кровных потомках... И еще миллион выводов, которые я не пишу, но их очень важно вспомнить или узнать хотя бы взрослым.

Эта книга о том времени, когда прабабушки еще живы, когда спускаться в погреб страшно и когда все свои проблемы можно пересидеть на дереве. Она о детстве. Безмятежном, радостном, золотом. А еще она о городе, где пятилетний ребенок может дойти с одного конца до другого за два часа.

Я люблю книги Наринэ Абгарян цикла Берд. Ни одна меня еще не подвела. Все они «теплые» — наполнены той редкой искоркой, которая дороже золота. С ними и плачешь, и смеешься, и понимаешь, что твое собственное детство тоже достойно внимания, тоже счастливое. Самое лучшее.

Здесь рассказывается о девочке Нине, которая предпочитала, чтобы ее называли Девочкой. Почему — хорошая педагогическая история о том, что с переменой мест слагаемых семьи сумма все же меняется, и нужно давать этим переменам происходить. Девочке 5 лет. Она умеет дружить с соседским мальчиком, со взрослыми, только в детский сад она не ходит —слишком сознательная для него. Продавщице конфет в магазине Девочка предпочитает бомжа — и это тоже отличная история доверия своей интуиции.

Еще момент, из-за которого я читаю книги Абгарян с упоением — наследственность и преемственность. Здесь и обычаи народа, и память рода до двадцатого колена и бытовые советы, например, как пожарить самую вкусную яичницу или натереть полы коровьими лепешками. Смешно? Нет. Эту «память» мы постепенно теряем. У нас нет общения между поколениями, все обосабливаются. Думают «Главное — какой я, сын за отца не отвечает». А нет, не угадали. Мы — это наши корни. Здесь о том, что весь город друг друга знает и дорожит друг другом. А уж семья — не просто ячейка, а основа общества.

Если говорить о моих любимых моментах, то это п̶о̶л̶к̶н̶и̶г̶и̶ про Ниночку маленькую, про прабабушку и перекресток, про смешной писюн, о том, что чужих детей не бывает, бывают длинные на язык соседки.

Меня ждет самая жуткая книга цикла — об армяно-азербайджанской войне. Готовлюсь морально к большому потрясению, но знаю, что все закончится. Надеюсь, что хорошо. Раз книги написаны.

Это не роман в классическом понимании этого жанра, но и не сборник рассказов. Это наша жизнь — от Калининграда до Петропавловска-Камчатского — узнаваемая, где-то былинная, где-то сюрреалистичная, где-то рутинная. Это — мистический реализм по-русски, как мог бы написать его Гоголь или Тургенев.

Книга состоит из небольших эпизодов, объединенных пространством Южнорусского Овчарова — поселка недалеко от Владивостока, если едешь 40 км, не обращая на дорожные знаки, по бурковке, три дня лесом, два дня полем, и вот когда совсем отчаялся — вот тогда и приехал. Как призналась сама автор на встрече с читателями, книга эта во многом биографична — лирический герой, поселок, его обитатели — реально существующие люди. И, знаете, при всех мистификациях и допущениях, «Верю!» Ведь не нужно же никому рассказывать, что время в деревне или на отдыхе идет с другой скоростью? А кто не видел «мертвого» юношу, работающего на бабушкином огороде где-то под Воронежем, когда столичный военкомат сбился с ног, его разыскивая? А женщины, убирающие мусор и сажающие клумбы возле подъезда тоже ведь не редкость?

Мне понравилось, как Лора Белоиван работает со своим альтер-эго. Она не пишет «Я», она прячется за «Мы». Мы приехали, мы купили, мы с с собаками на берегу, мы выхаживаем тюленей и черепах. Нет четких описаний, привязок, ты смотришь сериал о Южнорусском Овчарове глазами очевидца и видишь всю красоту вокруг тебя, всю угловатость российской глубинки, всю подноготную односельчан. Ты знаешь, кто дурак, кто бандит, кто бизнесмен. А сам остаешься на втором плане.

Книга замысловатая и не скажу, что «отпускная». Здесь есть рассказы, когда бесконтрольно хрюкаешь и утираешь слезы радости (эпизод с судом, или про Снегурочку), но больше все же таких, что берут самую суть души и долго потом не отпускают (со шкафом, с домом отдыха для уставших ангелов, с Францисском Ассизским).

Прочитайте! Прикоснитесь к современной российской литературе, за которую не стыдно! Попробуйте на вкус каждое слово! Отдохните в зачарованном месте, в которое захочется возвращаться снова и снова!

«Определи путь светил, установи день и ночь,

Тот мед, что ты пил, сможет тебе помочь...»

Н. Барановская «Про Тора»

Долго откладывала чтение «Американских богов» из-за аннотации. И вообще — почти все время чтения твердила: «Интересно, но не возможно». Не понимала я, почему верховные боги взяли и сдернули в Америку в след за маленькой кучкой людей, оставив при этом дома целые народы. Понимаю, как это возможно в кочующих племенах — у каждого свой бог-тотем, нет племени — нет бога. Понимаю, что реально могли переехать в сердцах или вещах людей «низшие» божества — домовые, например, те же пикси или нимфы, фавны. Но то, что главные боги — нет. Забегая вперед скажу, что Нил Гейман сам разделял мое мнение, он развернул историю правильным концом и у меня больше нет претензий ни к нему, ни к богам.

Перед нами — книга-путешествие, книга-детектив, книга-загадка и мелодрама, и сказка-миф, и это не преувеличение. Классическое столкновение нового и старого, добра и зла, и вот — вы уже сидите и выбираете — за кого вы. И по-любому оказывается, что вы на стороне Главного героя, как бы не молились новым богам — медиа, технологиям, транспорту.

Рассказывать о книге много — спойлерить. Лучше прочитайте и сами узнаете в чем дело! Скажу только, что Гейману не откажешь в глубоком знании предмета. Подготовился. Тут собраны боги всех стран и континентов, и очень точно выделены их особенности. Мне читать было легко, многих богов я узнавала «в лицо», но читала ссылки с большим интересом все равно (жаль, что в моем издании мне приходилось туда-сюда нырять в конец книги).

И что самое приятное — книга была написана в приятной компании. Нила поддерживали Тэрри Пратчетт, Диана Уинн Джонс и много других замечательных людей (да, я люблю читать благодарности). По итогу — вроде бы и ты сам оказался в этой компании.

Хорошая история! И я очень рада, что впереди у меня еще две книги!

Если вы хоть раз были в Киево-Печерской Лавре, то знаете, что книжечки «Мытарства души Феодоры» там продаются как горячие пирожки. Объяснение этому — большая картина, расположенная при входе в пещеры, где обычно останавливаются группы, чтобы подождать свое время спуска, и как раз здесь они и узнают об этой истории, а потом уже увозят ее домой, как сувенир, в виде брошюры.

Книга Юлии Вознесенской хороша тем, что современным языком пересказывает каноническую историю. На актуальных примерах напоминает православным христианам, что жить нужно, не нарушая заповедей, что хорошо бы активнее вести себя в церкви, почаще туда ходить, исповедоваться, причащаться, иначе до Суда Божьего можно и не добраться.

Если в кратце, то после смерти за душой приходят и ангелы, и демоны. Если демоны забирают ее первыми, то путь ясен и прост — прямиком в ад. Если ангелы успевают перехватить душу, то они отправляются на Суд к Господу, но до него душе предстоит пройти испытание воздушными мытарствами. Каждое мытарство что-то вроде блок-поста, где демоны предъявляют тематисеские содеянные грехи душе. Пройти этот блок-пост можно либо опровергнув грех (например, ты в нем уже покаялся), либо предъявив благое дело, либо благодаря заступничеству уже умерших родственников или молитв живых. Здесь на этом история не заканчивается и продолжается дальше, дальше и дальше, и является собирательным повествованием многих христианских учений о том, что с нами происходит после смерти.

Задумка хороша. Не только я так считаю, но и церковь, которая благословила на написание этого труда и приняла его, как не противоречащий устоям. Но! Если после «Мытарств души Феодоры» остается приятное чувство, что надежда есть, тут так сгущены краски, что начинаешь думать, что спасения нет. Точнее — спасение есть, если у тебя есть святые мученики в роду, если ты диссидент, если ты мотал сроки по лагерям. Если все параметры соблюдены — будет тебе счастье, а нет — извини.

И все же при всей категоричности автора хочу сказать, что посыл у книги правильный. Нельзя прожить неправедную жизнь, ни разу не задумываясь о жизни вечной и своем месте в той жизни, и надеяться, что все как-то само собой разрешится и ты окажешься в раю.

Меня конкретно эта книга вдохновила на соблюдение Великого поста. На осознанность в плане не только дел, но и помыслов. На исключение из речи слов-паразитов. Понятно, что я не претендую на праведность, но надеюсь хоть немного облегчить задачу моего ангела-хранителя на пути моих мытарств. И знаете, мне эта история показала, что не нужно откладывать на потом заботу о вечном. Потом может не наступить, а положительного багажа с собой может и не оказаться.

Читать или нет миссионерскую литературу — решать каждому лично. Но свою функцию она выполняет исправно — напоминает, что время думать о душе уже пришло.

Недавно от девчонок в книжном клубе узнала, что ромфант и янг-эдалт — одно из самых лучших средств в борьбе с нечитуном. А теперь и закрепила это на практике! Потому что во время чтения третьего пухляша подряд мой мозг начал меня подводить — то спать уложит, то обездвижет точкой на обоях, то в интернете зависнет.

Просто так в своей обычной жизни «Верность» я бы читать не стала. Уж больно пиарили ее книжные блогеры. А это уже знак антикачества. В мое мире. Но она пришла в бесплатной рассылке MyBook к 8 марта, и я решила: а почему бы и нет.

В книге встречаем две параллельные истории. Парень устраивается на новую работу в отдел информационной безопасности местной газеты — мы знакомимся с его жизнью сейчас и узнаем предысторию десятилетней выдержки. Вторая история — это письма коллег-подружек, которые волей не волей приходится читать нашему айтишнику — работа у него такая. С девушками тоже знакомимся и сейчас, и тогда, и узнаем из переписки о них даже побольше, чем о парне.

Обычно я добавляю книге балл-два за блестящий финал. В этот раз сняла. По ходу книги щемило сердце от узнавания героев. От узнавания себя в них — своих заблуждений, предрассудков, нерешительности. И первая любовь, и обычные общечеловеческие варианты ее развития (разрыв, счастливый брак и, как полумера между ними, годы сожительства). Отношения с родителями, внутри пары, с детьми, с друзьями. Все знакомо. Но не обольщайтесь! Тут нет глубокого психологизма, собирательных образов поколения или других фишек, свойственных большой литературе. Здесь все понятно только потому, что описана и наша с вами жизнь в том числе. Частные случаи, ставшие обыденными в наше время. Здесь — жизнь среднестатистического офисного планктона, которую проживают многие. И даже если не вы конкретно, то вы точно знаете тех, кого описывает эта книга.

Почему это называется «Верность» — не очень понятно. Здесь нет Хатико или даже Каштанки (я не о собаках, а об образе верности). Тут все какое-то среднее. Все живут, как им приятно. И верность здесь не от глубины чувств, хотя и от этого, но в основном — от лени. Слишком громкое слово вынесли в заголовок, многообещающее. А по сути за ним — притянутый за уши финал, конечно же со счастливым концом, но искусственный. Я понимала, что как-то так все закончится, но ждала все же другого. С моим финалом книга, наверное, не так бы хорошо продавалась... Но и не скатилась бы к дешевой мелодрамке.

По сюжетным приемам возникли непонятки.

Мужчины здесь — сполошь Аполлоны, женщины — очень выбиваются из глянцевых стандартов. Думаю, это что-то типа госзаказа. На время написания книги пришлась пропаганда отказа от фотошопа и увеличения моделей в объемах.

Зачем в 2011 году было писать о миллениуме? Да, была такая блажь в компьютерной среде, но зачем сдувать с нее пыль? Потому что эта ветка, кажется, введена только для увеличения страниц в книге и показания, что американская мечта все еще витает в молодых умах.

Город действия маленький, но там есть своя ежедневная утренняя газета, куча кинотеатров и клубов. Хм... Не верю!

С музыкальной группой и маркетологом в больнице — брошеная ветка. Мне виделось, что парень «переобуется» в продюсеры и протолкнет любимую группу в топ MTV. Но нет, парня слили, показав истовым католиком из слезливых мечт восьмиклассницы.

Книга сделала свое дело — вернула желание читать умные книги. Остальное — на совести автора.

Дэн Симмонс в романе «Террор» предлагает свое видение того, что произошло с экспедицией сэра Джона Франклина 1845-1847 гг. по открытию Северо-Западного пути (освоение Арктики). Отмечу, что он не был голословен. Автор очень скурпулезно исследовал все имеющиеся в наличии сведения о пропавшей экспедиции, познакомился с фольклором эскимосов, добавил всего капельку мистики, и вот — мы читаем почти документальный рассказ о том, что пережили люди, затертые во льдах, вынужденные покинуть свои корабли и искать путь к спасению.

Чтение не было легкой прогулкой.

Во-первых, язык романа однозначно относит нас к XIX веку и не выпускает оттуда до последней страницы. И тут я могу сказать только «Браво!» Я думала, что Дэн Симмонс на такого рода литературе и специализируется (в смысле — стилизация под позапрошлый век, поэтому ему удалось не скатьтися к банальщине, когда начинают за здравие, а заканчивают сленгом и современщиной), оказалось, что не угадала. Вообще-то он фантаст, при чем с сильным упором в космическую фантастику, а там уж не до XIX века.

Во-вторых, события романа не разворачиваются стремительно. Мы постепенно знакомимся с членами экипажей обоих кораблей — чем живут, кто их ждет дома, что они за люди. Нас швыряет из настоящего в прошлое, еще более прошлое и обратно в настоящее. XIX век, напоминаю!

В-третьих, персонажи настолько реальные, что периодически откладываешь книгу с вопросом «А я?» И даже не дело в твари дрожащей или право имеющей (хотя и об этом здесь можно размышлять), а просто — сверяешь компас своей человечности. Например, сэр Джон Франклин — заядлый трезвенник и очень религиозен, поэтому на «Эребусе» не было ни капли спиртного и вся библиотека была забита Библиями. Это человечно? О да, а еще высокоморально и духовно. О нет, ведь моряки — любители рома, а без этого чудо-средства на корабле и до мятежа недалеко, каким бы авторитетом не пользовался капитан. И так — о каждом персонаже, о каждом событии думаешь с двух, трех сторон, и все выводы — очень разные!

В-четвертых, просто физически тяжело читать. Находишься вместе с командой, затертой льдами, мерзнешь, боишься, голодаешь вместе с ними. Когда моряки один за другим начинают умирать, ты переживаешь эту утрату, как свою собственную. Потом еще больший голод и оставление кораблей (тут я даже всплакнула), тяжесть физического труда, цинга... Боже! Что же это за книга такая, что с ней так тяжело!

Тяжело, да, но читать такое нужно. Дело не в мистической составляющей, которая щекочет нервы и хоть как-то добавляет динамики сюжету. Нет. Тут другое. Здесь читаешь о смелости и отваге. О силе духа и тела перед лицом тяжких испытаний. Понимаешь, что из исследователей прошлого можно было гвозди делать. Хочется соответствовать, быть достойным потомком.

И даже самый неприятный момент экспедиции, который теперь уже подтвержден научными исследованиями, а не просто записан со слов туземцев — рвет душу не только самим фактом, а именно вопросом: как далеко я могу зайти?

Сейчас это вторая книга с двумя финалами, которая мне встретилась. Первой была «Ночное кино» Мариши Пессл. Здесь можно дочитать до главы номер 59 и «увидеть» события экспедиции, в той или иной степени подтвержденные фактами, найденными поисковыми отрядами. А можно дочитать до конца и окунуться в мир легенд и духов. Поверить, что хотя бы один член экипажа с двух кораблей спасся, и вся жизнь его вела именно к такой судьбе. Ценой жизни 128 человек, но у мироздания свои счеты. И поверить, что группа, уплывшая на лодках, тоже спаслась. Может быть они причалили к берегам Канады или их подобрали американские китобои, они ассимилировались с местным населением и просто не вернулись в Великобританию, чтобы не предстать перед военным судом.

Моим любимцем, естественно, стал капифан Ф. Р. М. Крозье. Его жизнелюбию и стойкости можно только позавидовать. И даже когда он принял малодушное решение, что выпив последнюю каплю виски, пустит пулю в лоб, он смог найти в себе силы жить дальше. Потом, конечно, лейтенант Джон Ирвинг. Его останки найдены и перезахоронены в Англии. Третьим был доктор Гудсир, его дневник, оказывается, тоже найден. Как и дневник Пеглара. Но повторюсь, все до единого члены экипажей не прошли мимо и оставили свой след в моей памяти и сердце. Качество следа разное, но итог один.

Рада, что прочитала эту книгу. Рада, что она закончилась. Очень долго была с ней, очень глубоко в нее погрузилась. И хочу отметить дар предсказания Симмонса, ведь кое-какие места оставались белыми пятнами на момент выхода романа, зато потом подтвердились в исследованиях 2014-2015 годов.

За просто так премии не дают!

Всем нравится смотреть, как летит перышко в «Форесте Гампе» и винтики-гаечки у Тимура Бекмамбетова, но мало кому нравится читать подобные полеты.

«Миссис Дэллоуэй» — четвертый и самый знаменитый роман Вирджинии Вулф. Он рассказывает об одном лондонском дне с раннего утра до позднего вечера. В основном этот день представлен жизнью главной героини, но иногда бразды повествования передаются то ее семье, то друзьям, а то и просто случайным встречным. Роман написан в технике «поток сознания», а это подразумевает перескакивание с одной мысли на другую, от одного героя к другому без логики и предупреждения, как пушинка на ветру.

Мне понравилось. Не могу сказать, что согласна с формой этого произведения, все же у наших классиков повести в разы длиннее, а уж романы так и подавно, но что поделать, не буду оспаривать автора. В остальном — блестящая работа! Это и «фотография» обычного дня послевоенного города, и «фотография» типичного дня типичной женщины из высшего света. Здесь умело собраны почти все слои горожан — от королевских особ до простолюдинов. Вирджиния Вулф показывает хорошую работу с законами человеческой жизни. Напомню, действие происходит после Первой Мировой войны. Юность смотрит вперед, зрелость сожалеет о содеянном, старость благодарно вспоминает прошлое.

Больше всего мне понравилась сцена со скорой помощью на дороге. В ней и жизнь, и смерть, и сострадание, и уважение, и ужас. Единственное, чего чуть-чуть не хватило — рождения. Вот тогда это было бы полностью укомплектованное по колесу сансары произведение!

Не могу однозначно советовать к прочтению. Все же стиль накладывает особый отпечаток. Сама смогла прочитать только с третьего раза, при чем все три начинала с самого начала — никак не удавалось поймать ритм и попасть в ногу с миссис Дэллоуэй, поэтому строчки разбегались, детали терялись, глаза закрывались. В третий раз все получилось, и вышло чтение на одном дыхании. Кто решится — поддерживаю, кто нет — понимаю и принимаю ваше решение.

Как человеку, который шесть лет тянул ласточку и прыгал на льду быстрее, выше, сильнее, и который в конце концов полюбил это дело и хотел бы продолжить его в своих детях, мне есть что сказать об этой книге.

Она о нелюбви. Точнее, конечно же она о любви, но не о той, о которой пишут в глянце. Как могут любить люди, необученные этому? Никак, то есть ровно по своим умениям. А где им этому было научиться? У своих родителей. А тем — у своих родителей. А тем — ну, вы поняли, до бесконечности. Где-то глубоко в прошлом остались те предки, которые смогли бы научить свое потомство любви, но что-то пошло не так. И сейчас психологи всего мира пишут книги, снимают видео, дают мастер-классы о том, что «не любите своего мужа, любите себя», «не воспитывайте своих детей, воспитывайте себя», «не пеняйте на зеркало, пеняйте на себя». Вот в чем универсальный секрет книги. Недолюбленные, недопонятые, нереализованные люди растят таких же детей — просто по шаблону. Редко кто вырывается из него на уровень осознанности.

Вот и родители Лидии, правда о которой нам становится известна с первых строк, живут и растят своих детей по шаблону. У матери это «счастливая американская миссис», у отца — «добытчик мамонта, лишь бы у жены руки были не в мозолях». Дети в этом шаблоне есть, но уложены в него странно. Любимчиком назначен второй ребенок — дочь. Не мальчик, наследник рода. Не последыш, который воссоединил семью. А средний ребенок, похожий и на отца, и на мать одновременно... И все же больше на отца. И на которого оба родителя возлагают по истине космические планы. Она станет доктором. Она будет популярна, окружена компанией и станет как все.

Вообще, мотив «как все» — довольно навязчив в книге. Отец старается как можно сильнее стать этим «как все» и детей причесывает под эту гребенку. Мать, наоборот, всю жизнь положила на алтарь «не как все», но почему-то всю свою энергию направила только на одного из троих детей, хотя все они уже не как все по праву рождения... Может, на троих сил не было?

Странным образом, роман, написанный с аптечной точностью по приоритетам и дозированности получаемого читателем знания, универсально давящий на больные точки и отцов, и детей, меня не впечатлил. Да, хорошая история. Да, поучительная. Но чего-то не хватило.

Не хватило знаний о героях.

Маму жаль — и детство не задалось, и карьера не сложилась, и затянувший быт связывает по рукам и ногам. Трижды отлучена от общества — не таким мужем, домом в тупике и отсутствием карьеры. Но что-то не очень верится, что мечта стать доктором была именно мечтой, а не поводом слинять от поварежек и стирки (в последствии. В юности, конечно, без вопросов — мечта мечтой, обед по расписанию).

Папа долюблен и хорошо образован. Но замкнулся на шовинизме. А так ли это было, или ему просто было уютно в раковине рака-отшельника? И почему свою любовь не распределить среди детей, если видишь, что жену перемкнуло?

Лидия, зачем тянуть одеяло на себя в редкие моменты триумфа других? Так ли это внимаеие тяготило?

Ханна, такой ли ты эмпат, благ и человеколюбец, если в смерти сестры нашла для себя бонусы?

Нэт — ты похож на папу своей твердолобостью, но почему ты слил одну сестру, а вторую и вовсе не разглядел.

Понимаю, что побег матери глубоко поразил детей. И ее саму. Но не понимаю, почему десять лет, прошедшие с того момента, не были потрачены друг на друга. На Лидию возложили слишком большую ответственность — быть центром семьи, ее вожаком. Для ребёнка это непосильно. Итог вполне закономерен.

Мерзкие эпизоды Джеймсовых уходов от реальности совсем выбили из колеи. Я понимаю, так бывает. Я знаю, что именно так и бывает... Читать об этом было больно. Он нашел в объятиях жены любовь и принятие всей Америки, она подарила ему продолжение, но он, по трусости или по шаблону, метнулся к знакомому сценарию, к корням.

На самом деле не так плохи родители, как нам старались нарисовать. Говорят, книга автобиографична, и, похоже, Селеста не была Лидией в своей семье. Любой одержимый родитель является скрепой. Ему не безразличен ребенок, он вторгатся в его жизнь, но от этого сам ребенок ни капли не страдает — может, он и не рад, но ему точно есть, что вспомнить! А что будут вспоминать те, кто хвастается «Мама мои уроки не проверяет», «У меня компьютер последней модели и я играю, сколько хочу», «Я не ходил на кружки, но у меня было Детство». Последние, кстати, очень потом затрудняются с ответом, что же было такого в его детстве, чем оно было наполнено. Обычно — пустотой. Телевизором, сидением у бабушки в деревне (или в городе, кому как повезло) и школой. Все! Ни тебе музеев, ни зоопарков, ни пикников. Никаких событий,которые откладываются в памяти и работают на укрепление семьи. Так могут жить городские домашние животные, но не думаю, что это эталон Детства.

Уроки книги таковы, что в семьях есть любимчики, какие бы истории не рассказывали родители о сломанных пальцах; свой опыт пепедаешь своим детям бессознательно, а для осознанного родительства должны произойти серьезные потрясения; семьи со смещенным «центром тяжести» стремятся к распаду.

Об Олимпийском будущем моего ребенка я все еще раздумываю... Но уже сейчас понимаю,что любовь к нему перевесит жажду медалей. Захочет читать — пусть читает, захочет стать космонавтом — поддержу. Главное, чтобы человек был хороший.

Если «Приключения Незнайки и его друзей» мне не очень понравились, то с «Незнайкой на Луне» случилась любовь практически с первой страницы.

По ощущениям Николай Носов перестал писать программную оду соцреализму, а расслабился и начал писать отсебятинку. И именно в ней — его изюм. Полет фантазии, диалоги наполнились живой речью, герои налились характерами.

Он шел от назидательного тона к легкому образовательному. Я не думала, что можно так легко и просто объяснять суть рыночной экономики, физические явления, географию, астрономию, психологию. Реально — история для младших школьников, но все понятно! Нашел же человек слова! Во истину, гений тот, кто может сложные вещи рассказать простым языком.

История эта 100% современная. Хотя написана до рождения моей мамы. И это не мама у меня молодая (хотя это так), просто автор оказался прозорливым. Вот как он угадал? Откуда у него такие тонкие знания о капиталистическом обществе, из «Капитала» или «Экономикса»? Легкая нота ностальгии по недостигнутому коммунизму в 1960-е годы тоже поражает.

Очень понравилась история! Здесь работа не только с адаптацией реальности к сказке, но использование приема говорящих имен (все «наши» носят добрые-светлые-приятные имена, все имена лунатиков окрашены негативными тонами, порочны, темны по своей сути), аллюзии на литературный пласт до Незнайки (Скупперфилд — Скружд в чистом виде, даже некоторые цитаты вложены в его уста — вот откуда знания об истинном лице капитализма). Противопоставлено не только общество обществу, не только они нам, но даже злодей злодею и добряк добряку. Зло может быть злее, но отзывчиво, если ему это выгодно. Добро может быть не добрым по рассеянности или своим внутренним посылам.

Преемственность поколений здесь оформлена в идею, что «коротышки на войне своих не бросают». Может быть Носов и был тем самым орудием пропаганды в свое время, в наше он передал хороший идеал для подражания. Может подражать стоит не конкретному Незнайке, а собирательному жителю Зеленого города, но доброта, щедрость, честность и трудолюбие еще ни в одном обществе никому не принесли зла.

Печаль в том, что в детстве я сама «Незнайку» не прочитала, родители тоже не настаивали, да и мультики как-то прошли мимо меня (кроме «Незнайки на Луне», который нарисовали одним из первых в пост-перестроечном периоде, и который мне тоже не особенно понравился). Так вот самая большая печаль, что прочитав первую книгу цикла я понимаю, что не много в жизни пропустила, и он, увы, не станет моим must-read с ребенком.

В книге рассказывается о двух периодах жизни Незнайки.

Первый — жизнь в Цветочном городе. Поиск себя (он и в художники ходил, и в поэты, и в музыканты).

Второй — путешествие на воздушном шаре, которое привело Незнайку и его друзей в Зеленый город.

Герои выписаны довольно прямолинейно, и в помощь автору говорящие имена. Сам Незнайка — не обаятельный малыш-раздолбай, каким он мне представлялся, а вполне себе конкретный лентяй, хвастун, глупыш и скандалист. Много в книге от советской реальности — общаги, например, иначе как еще назовешь домики, где живут по 16 человек с общей кухней и умывальником. Полет на шаре, думаю, отражение полета в космос Ю. Гагарина. Вера в лучшее будущее сформулирована во фразе:

«И все доступно уж, эхма!

Теперь для нашего ума!»

И если Цветочный город — это еще туда-сюда демократическое общество, то Зеленый — полнейший сюрреализм. Раздельно проживающие девочки от мальчиков (они в Змеевке живут) — очень напомнили мне амазонок. Не знаю, были ли в СССР эксперименты по такого рода организации общества, но как-то оно мне не понравилось. Вроде и феминизм, и равноправие, а осадочек остается.

И вечная тема перевоспитания... Все в конце поняли свои ошибки, и пошли по пути исправления, у кого были явно порицаемые обществом пороки. Незнайка вон и читать начал, и письма писать... А вот Знайка, например, от гордыни особенно не избавился, а вернулся из путешествия — загоревшим предводителем всея Цветочныя города.

Хорошо, что сам Н. Носов говорит, что малышки ни чем не хуже малышей, поэтому всем нужно со всеми дружить и никого нельзя обижать. Хорошая мораль, жаль, что дочитываться до нее пришлось оооочень долго. Растянуто и нудновато. Хорошо, хоть главы маленькие, можно всегда остановиться в логичном месте.

В общем, странные впечатления. Наверное эта книга рассчитана на определенный возраст аудитории, из которого я уже вышла. Быть может, прочитав ее в детстве, я была бы другого мнения.

Обычно имя рецензента на обложке призвано привлекать потенциальных читателей, но не со мной и не в этот раз. Анна Гавальда и ее «Стоунер — это я» меня серьезно насторожили, потому что не мой она автор.

Чтение началось непонятно. Мне рассказывали о судьбе молодого человека, но не вовлекали в события, а скорее просто показывали его через стекло, как рыбку в аквариуме. Реальный интерес проснулся только в сцене, где после мучительных раздумий и сомнений он решил идти своим путем, а не нестись в потоке общего ажиотажа. Только тогда я поняла, к чему клонит автор.

Эта книга лишена головокружительных поворотов. Это ровное и довольно однообразное повествование о биографии американского преподавателя. Он и в университете остался случайно, и не видел точного курса в своей жизни. Он боялся внешнего мира, жил в русле своей жизни и не совершил ни одного Поступка, но ты не можешь оторваться от книги! Ты читаешь, листаешь, вглядываешься!

Что-то подобное мне встречалось в «Географ глобус пропил» А. Иванова. Героизм без подвига. Быт на грани искусства. Теперь я знаю, что было первоисточником! Вот она — рутина, работа и дорога между ними. И при этом у нас есть настоящий Герой! Не персонаж, назначенный на центральную роль, а именно Герой! Маленький человек, достойный главной роли. А разве это не каждый из нас?

Что сам Стоунер — фигура по сути не примечателтная, что друзья его, что супруга... Хотя, она как раз всегда была начеку и не давала ему расслабиться. Дочь — многообещающий ребенок, ставший оружием в руках своей матери — выросла в человека, отец которого рад, что она пьет. О каждом из героев, увиденных даже в режиме слайдера, можно написать отдельный очерк. А вот это уже профессионализм автора! И ведь не зря Джона Уильямса еще во время выхода романа уже считали добротным классиком. А почему он не стал популярным, а прославился только после смерти? Мой ответ не в удачном ходе книгоизлателей, которые вытащили припыленный малоизвестный труд и раскрутили его. Мне кажется, ему тогда было не время. Сегодня мы доросли до того, чтобы с макрокосма переключиться на микро, и вот — человек, и он интересен. Хотя, масс-медиа всё же подогрели почву тем, что сформировали жанр книг о книголюбе для книголюба, но это уже другая история успеха.

Стоунер притягивает узнаваемостью пластов харакрера. Он — ученик, в которого одно слово профессора вдыхает любовь к науке, и всю жизнь он готов учиться только чтобы обладать понятием о том, на сколько мало его знание. Он — учитель, который вечно клянет себя за косноязычие и программность, но при этом считается чуть ли не легендой факультета именно из-за своей образности и отборности даваемых знаний. Он — муж, в несчастливом браке живущий со своей женщиной, которую сам выбрал. Он — отец, любимая дочь которого отдалилась и наделала ошибок. А ведь он еще и сын, и коллега, и любовник. Это не роли персонажа, это грани того краеугольного камня, который лежит в каждом из нас.

Катарсис здесь — не в послеродовой депрессии супруги, не в поздней любви, не в поиске пастыря и нахождении его внутри себя. И даже не в тихой вражде между коллегами по кафедре. Он на последних страницах. Вот тут и понимаешь, что это за мелькание, что за карусель картинок. И когда бывает именно так.

Зная финал, возвращаясь в начало, совсем по-другому смотришь на отстраненность перспективы и непонятную вначале логику поведения... Жаль только, что свою жизнь нельзя открыть с начала.

Меня бесконечно расстраивает низкий балл этой книги в рейтингах читателей, но я объясняю это так:

1. Книга вышла не в той серии, а значит потеряла свою целевую аудиторию и, возможно, так до нее и не доберется. От серии «Шорт-лист» ждешь легких, ироничных, доступно-философских сюжетов, которые рассказывают либо новый взгляд на старые истины, либо что-то такое, над чем не будешь долго задумываться, а побежишь скорее искать, что бы прочитать дальше. С «Вегетарианкой» так не получится. Тут будешь откладывать книгу после очередного абзаца, чтобы обдумать прочитанное. Соединять между собой главы, чтобы увидеть всю картину. Несколько дней после закрытия последнейстраницы ходить в книжном похмелье, задаваясь вопросами «Зачем?», «Почему?», «Как вообще такое может происходить?» тем более, я уверена, вы найдете не мало примеров в своей жизни, что именно так многое и было.

2. Большая шумиха вокруг нее, связанная с вручением Букера 2017. Это — палка о двух концах. С одной стороны, не случись того скандала с переводом на английский язык, многие вообще не взяли бы в руки эту книгу. С другой — взяли те в том числе, кто просто любит быть в тренде и не готов к глубокому погружению в сюжет. И это опять во многом вопрос поиска своих читателей.

3. Это — книга-маркер. Если она не понравилась, то это показатель того, что Бог, Будда, Зубная фея, Макаронный монстр или в кто в кого еще верит, вас бережет; у вас устойчивая психика и вы в любой ситуации остаетесь оптимистом (на счет устойчивости психики я погорячилась). В любом случае, если она не откликнулась — это хорошо. Значит в вашем детстве проблемы искать бессмысленно, вы живете согласно своему собственному плану и он вас не подводит. У вас все здОрово и здорОво!

Мне «Вегетарианка» очень понравилась. И, как в почти любой понравившейся мне книге, вегетарианство — это частный пример большой социальной трагедии. Это инфо-повод, который сейчас на слуху, и он работает на общую мысль автора «Что значит — быть человеком?»

Возможно, во мне слишком много азиатского, но мне понятны все затронутые вопросы и я не бегу с пеной у рта доказывать, что эта книга о феминизме или сексизме. Тут я не модная. Я считаю, что она глубже. Она о жалости, о любви и сострадании — тех качествах, которые отличают нас от животных и растений, и вообще делают человека человеком. Она о проблеме выбора там, где выбора тебе почти не оставляют и борьбе в отстаивании своих интересов, пусть даже эти интересы диаметрально противоположны между самыми близкими родственниками. Она о хрупком мире семьи, где взмах крыльев бабочки приводит к цунами.

Читать сердцем эту книгу сложно. Она сама туда проберется, если уделить ей должное внимание. Если рассмотреть, что каждая глава окрашена определенным цветом, что птицы выступают здесь таким же средсвом выразительности, как сны главной героини. Здесь нужно увидеть, что, как бы не хотелось отдаться потоку собственных прихотей, оглянись, и ты увидишь тех, ради кого стоит бороться за себя.

Само построение сюжета — так же усиливает степень воздействия книги на читателя. Повествование ведется от лица трех разных людей, ни один из которых не являются главными героями, но через призму их суждений мы выстраиваем общий образ героини (муж, зять, сестра). В одном случае — досада на обманутые надежды, в другом — вдохновение ее самостью, в третьем — грустный подвиг. Самой ей высказаться не случается. И можно ли говорить о полноте картины, когда нам показывают лишь однобокую часть правды — человек стал неудобен, человек перестал быть нужен.

Наверное, каждый расставит свой акцент — какая из трех истоий ярче и интереснее. Мой фаворит — сцена обеда по случаю новоселья сестры. Мне после нее не обязательно стало даже дочитывать книгу, многие персонажи так ярко проявили себя, что остальное — грустное и горькое подтверждение моих догадок. Мне жаль, что все так получилось. Но никто не застрахован от той бездны ужаса, которая разверзлась на том обеде.

Страшно красивая книга. Но, берясь за нее, хорошо подумайте — нужно ли вам впускать в свою жизнь трудные раздумья и рефлексию. А если решите, что «Нет», то я вас пойму.

Я не горжусь тем, что в свое время не прочитала положенных по возрасту детских книг, но рада, что к ним никогда не поздно возвращаться!

«В стране невыученных уроков» Лии Гераскиной – тот самый случай, когда я наслаждалась мультфильмом, не задумываясь о первоисточнике. Оказалось, что в книге и героев больше, и приключение дольше.

Что первым бросается в глаза – это опора советской сказки на сказку традиционную. Учебники оживают, и их непременно-сакрально трое – математика, грамматика и география. Именно их коллективное «усилие» отправляет мальчика в полное тягот и невзгод путешествие, из которого он не только выйдет выучившим уроки, но и закалит характер. Мальчику дается проводник – ̶в̶о̶л̶ш̶е̶б̶н̶ы̶й̶ ̶к̶л̶у̶б̶о̶ч̶е̶к̶ футбольный мяч, за которым нужно идти, не отклоняясь. С мальчиком отправляется напарник – кот Кузя, который проявит себя не только как настоящий друг, но и защитник, и помощник, как настоящий Кот в сапогах!

Приключений у Виктора Перестукина, ученика четвертого класса, который за один день умудряется получить сразу пять двоек, очень много! Это и знакомые нам «Казнить нельзя помиловать», и 1,5 землекопа, и газировка за решенные примеры, и плотоядная корова и заблудившийся белый медведь. Но на самом деле их хватило бы на целый сериал! Мои любимые моменты, не вошедшие в мультфильм: портной, арестованный за воровство; наглядное испытание словарными словами «собака» и «солнце»; пионеры-пенсионеры, которым Витя рассчитал встречу через 67 лет вместо двух часов; война Ивана Грозного с Наполеоном, опричники на автомобилях и с телефонами в горницах. Кстати, вопрос с белым медведем в книге так и не решается. Встречи с ним происходят периодически, но обмануть, как в мультике, Витя его не смог. И запятая во дворце – не девочка-припевочка, а очень вредная старушка.

В книге путники попадают сразу к воротам дворца Его Величества Глагола повелительного наклонения и уже из дворца через городскую площадь отправляются в глубь леса. То есть относительно мультфильма, путь проходит наоборот.

Что и говорить, мне понравилась эта повесть! При чем сейчас она мне кажется даже актуальнее, чем во время ее написания (1965 г.). В начале повести есть рассуждения о том, что «Четыре двойки, наверное, я получил за то, что отвечал не так, как хотелось бы учителям». То есть ставится под сомнение компетенция педагогов. Я могу ошибаться, потому что сама давно училась в школе, ребенку моему еще до нее далеко, поэтому строю свои предположения на опыте общения с другими людьми, но мне кажется, что статус учителя после 90-х существенно пошатнулся. Сейчас не дают ремня или по шее за двойку ученику, а предпочитают лестью и шантажом донести до учителя, что их ребенок не лоботряс, а тонко организованная натура, которую стоит оценивать не по стандартам программы, а лучше – вообще не оценивать, всего такого бесценного, и ставить оценки повыше, чтоб не портить общий балл, «Ведь он же старается!», когда он совсем даже и не старается. Хоть бы я ошибалась! Тем более, что в конце Виктор и сам понял, что двойки он нахватал исключительно за свою лень и отсутствие знаний, а не из-за прихоти учителя.

Ох уж эти пишущие мужчины!.. иногда хочется вздохнуть мне, когда нахожу какие-то нелепицы и несуразицы в понравившихся книгах. Но о них расскажу попозже, а сейчас — кто же такая Бабушка, и почему она всем кланяется.

У семилетки Эльсы есть свой собственный супергерой. Это ее собственная бабушка. Они живут в собственном мире сказок и волшебства. Снаружи это выглядит довольно эксцентрично, и не всегда забавно, но бабушка за Эльсу горой. Накануне Рождества бабушка умирает. Эльсе кажется, что она остается одна — никому не нужная, однако даже на пороге смерти бабуля придумала забавную игру под кодовым названием «Поиски клада», а по факту — волшебную почту, где, выступая в роли почтальона, девочка не только выполнит последнюю волю бабушки — разнесет по адресатам ее приветы и извинения, но и найдет много настоящих друзей.

Немного обидно читать отзывы о том, что «Бабушка...» это не «Уве», это фуфуфу или ойойой, меня обманули, это фанфик на самого себя! Ну стоп!

Во-первых, это действительно не «Уве». Это отдельная книга — не продолжение, не предыстория. Тут другие герои, другие события. Тут даже вопросы подняты другие. Это не хорошо и не плохо, это просто другая книга.

Во-вторых, это немного и «Уве», потому что один автор, одна Швеция, зима. Похожий набор действующих героев: беременная женщина и ее невнятный спутник, трогательный ребенок (точнее даже два), бедовое животное, старик, даже автомобиль как герой! Можно говорить, что мастерство автора в изменчивости, а можно просто наслаждаться тем, что ты не покупаешь кота в мешке, а окунаешься в заведомо уютную, немного забавную, немного слезоточивую историю взросления героя. Бакман не претендует на звание «Писателя всея Земли», он пишет так же, как писал до жтого об Уве, а до этого — свой блог. Его любят миллионы читателей не за мысль и искру, а за то, что он — это он.

В-третьих, при всей похожести истории и единстве главной мысли — принятия — оболочки историй разные. И здорово исполненные. И в «Уве» были провисающие моменты, и в «Бабушке» очень много экшена, который на мой вкус был даже лишним. И все же «Бабушку я с удовольствием поставила на полку, и, думаю, вернусь к ней через какое-то время, чтобы оценить, на какой стадии своего «принятия» я сама нахожусь.

И всё же, вернусь к недочетам, которые Фредрик сознательно или нет оставил на страницах книги.

Очень умная семилетка. Семилетка, читающая Гарри Поттера. 12 раз она прочитала свою самую нелюбимую часть. «Только 12 раз«! Любимые части зачитаны до дыр. Не верю. Или она читает комиксы (что врядли), или нужно было не так сильно загибать градус ее вовлеченности в мир Поттеррианы.

Эпизод с мамой, машиной и полицейским, который с мигалкой доставил их к дверям больницы. Обычная беременная женщина, конечно, даст по газам и смоется с «места преступления». Ну да... По идее он (полицейский), должен был вызвать наряд скорой помощи, иначе как женщина со схватками может вообще рулить? Или уже нужно было отшутиться, что это тренировочный Брекстон-Хикс, и «спасибо, полицейский, вы мне очень помогли! Я теперь в надежных руках!»

И ситуация с общением вообще в рамках этой книги печальна. Девочка не знает кем была ее бабушка до ее появления, при том, что «только 12 раз» прочитана нелюбимая книга. Дочь не знает размаха своего наследства. Откуда взялся веган в шортах поверх колготок у суперженщины? Почему страшно сказать папе, что хочешь проводить с ним больше времени? Зачем культивировать в ребёнке неприязнь к младшему брату/сестре? Откуда взялась алкоголичка я разобралась только к концу книги, до этого мне казалось,что она вообще с улицы приходит.

И все же! Сухой остаток таков, что мне понравилась «Бабушка...» возможно даже сильнее, чем «Уве», и я скоро побегу покупать третью книгу о приключениях бабушкиной соседки Бритт-Мари.

Помните Мидори из «Норвежского леса» Харуки Мураками? А папу ее? Так вот в этой книге Габриэль Зевин слегка расширила и углубила его историю, перенеся ее с Востока на Запад.

Книга о книготорговце, удочерившем случайно попавшую к нему девочку. Их жизнь разбита на несколько этапов: вот девочка-малышка, потом она подросток, и вот — ей нужно выбирать колледж.

Книга мне вообще понравилась. Прочитала-то я ее электронно, но в бумаге потом все же купила. Но добрых слов о ней могу сказать мало. По сути, на положительной чаше весов только литературная составляющая. Здесь много ссылок на произведения других авторов (современных и не очень), контекстных упоминаний, описаний вскользь, которые узнаешь и радуешься. Я вдохновилась и создала целую подборку из того, что здесь поименовано, с целью многое прочитать. На этом плюсы почти исчерпаны.

Что не понравилось? Это очень коммерческий проект. Точнее — хроника актуальных тем общества. Онкология, расизм, несчастливые браки, нетрадиционная ориентация, усыновление, проблемы мелкого бизнеса, алкоголизм. А, ну и книга о книголюбах — тоже своеобразный тренд. Умные и успешные здесь размножаются только по средствам усыновления. Каждое событие — как медаль имеет и хорошую сторону, и плохую, что-то вроде мирового равновесия. Мечты героев исполняются на раз-два без волшебных палочек и заговоров. Клише! Сколько же здесь клише!

Категорически провалена детективная линия. Это не роман о взрослении, не производственный роман, не семейная история, не социальная драма. Не сожалеешь, не сопереживаешь. Читаешь как глянцевый журнал: ну-ка, что дальше?

А финал и вовсе ни о чем. Такое впечатление, что будет вторая часть, и нужно было как-то слепить книги вместе.

Ответа на вопрос, в чем же она — эта повседневная логика счастья нет. Ну, или он примерно такой: будь вдовцом, усынови ребенка, женись на первой встречной. Сомнительное удовольствие, если честно. На самом деле я смеюсь, и выводов можно было бы сделать больше и они могли бы быть глубже, если бы книга не была такой поверхностной. Автор не потрудилась вложиться в свой первый взрослый роман, так зачем искать смыслы и подтексты там, где их нет или они не проработаны?

Участвовали когда-нибудь в совместном чтении? Списки на лето по литературе в школе, а сейчас — с подружкой, чтобы вместе прочитать большое произведение, за которое одной браться страшно? Значит, вы поймёте о чем пойдет речь в этой книге.

Сюжет в том, что влюбившись, человек способен на многие безумства, например, описывать свой будущий дом во всех мельчайших подробностях девушке, с которой ни разу не встречался в реальной жизни. И при этом быть холодным к горящим зеленым глазам другой девушки, которая влюблена в тебя без памяти. А потом, разочаровавшись, опубликовать свои письма большим описательным романом — без героев, без событий, но подарить всем скитающимся, страждущим место, где можно переночевать, подкрепиться и послушать волшебные звуки арфы.

Вообще, я сейчас под очень большим впечатлением. У меня в руках книга, где воспоминания хранятся в подушках и шкафах, где есть часы, поперхнувшиеся временем, и сундуки, обитые внутри присборенным и простеганным запахом другого мира. Здесь, в лучших традициях Маркеса, мистический реализм переплетен с жизнью большого народа — не просто сербами, югославами, русскими — здесь вся наша славянская душа. Немного не последовательная, где-то жестокая, но открытая и любящая, готовая принять, понять, простить.

Из истории я знаю, что 20 век потрепал сербов в каждом поколении. Дай бог, чтобы 21 отступил от этой традиции. И я понимала, что рана открыта и болит. Но, друзья, масштабов этой трагедии я до конца не осознавала! И что это за общение с книгой, если не сеанс одновременного чтения, когда, читая, испытываешь всю боль народа вместе с ним физически!

Это не легкое чтение, не отпускное, не праздничное. Здесь нет драйва, динамики и экшена. Здесь погружаешься в пучину меланхолии и другого течения времени. И я не возьмусь советовать это всем и каждому. Но тем, кто любит романы о романах, книги о книгах книг, о печальной и неразделенной любви, о неторопливых и неслучайных стечениях обстоятельств, вот им я бы посоветовала это к прочтению.

Эта книга давно была в моем виш-листе. Настолько давно, что она уже год безнадежно висит «Отложенных» со статусом «Ожидается». Решила не ждать, а взять в библиотеке.

Нас встречают два героя — 13-летняя девочка из богатой семьи и 54 летняя консьержка в доме, где живет эта девочка. У подростка мы читаем аж три дневника связанных одной целью — зафиксировать моменты жизни, ради которых стоит жить. У консьержки — поток мыслей, иногда прямо совсем поток-поток.

Вначале меня бесили все.

Одна — закушавшееся дитя, все есть, подавай еще и контроль над своей смертью. И я не ожидала встретить подростка, который бы тщательно взвешивал и рассусоливал — пожить еще или уже пора самоубиваться. Мне казалось, что это дело импульса. Хотя я не знакома с психологией самоубийц.

Вторая меня подбешивала своим «я не типичная консьержка, я вся такая внезапная, такая противоречивая!» Как большой специалист по консьержам могу сказать, что каждый из них — личность и человек прежде всего! Да, есть любители сериалов и котиков, а есть рукодельницы, читательницы, певицы (это я о реальных консьержах говорю!). Да и страну, где почти у каждого консьержа есть высшее образование сложно удивить своей внезапностью и нестандартностью!

Третья, та, которая это написала. Я нормально отношусь к самолюбованию и тщеславию, сама этому подвержена, но тут даже мое терпение лопалось. Предложения из научных терминов и понятий, которыми сыпали обе героини: 10-20 слов в ряд, значение которых я знаю и понимаю по отдельности, но все они в единую суть не слепляются! Ну и стиль изложения подкачал: и пионерка, и пенсионерка говорил одним языком. Не верю!

Что мне нравилось в книге, так это отсылки на другие литературные произведения без ссылок. Я нашла помимо «Войны и мира», о цитировании котого говорится напрямую, «Унесенных ветром», «Люди и я» и еще больше «Войны и мира«! Наверное, кто поначитаннее, найдут еще что-то.

Пока шло знакомство, потоки сознания, описание жильцов — было даже скучновато. Но появление ̶я̶п̶о̶н̶с̶к̶о̶г̶о̶ ̶г̶о̶р̶о̶д̶о̶в̶о̶г̶о̶ японца во французском царстве снобизма очень оживило и украсило книгу.

По итогу могу сказать, что она стоящая с точки зрения смешивания не только возрастов, социальных слоев, но и наций. В ней очень много цитат для статусов в ВК, ОК и прочей эпидемии. Ну и финал. Только ради него поставила 7 баллов. Люблю неожиданности потому что. Возможно, весь блеск финала именно в ужасе той скукоты и натянутости, что прочитывается до него.

Свой гештальт я закрыла. Книгу покупать не буду, но очень благодарна библиотеке, где ее все же держат. Советовать не берусь. Все же очень специфичный жанр — о книголюбе-эксгибиционисте, не в плане «Распахну-ка я книгу, пусть девки покричат», а в плане «Я — самая начитанная и разносторонняя. Я сама от себя безума. Я не стройная, не красивая и с не бритыми ногами (прям реально там и это обсуждается). Слава богу, что я вдова! Но мне очень хочется блеснуть своими знаниями, пусть эти мелкие богатеюшки поймут, что я тоже чего-то стою!»

Размышления для подготовленных читателей.

Содержит спойлеры. Очень много сройлеров!

Я предупредила!!!

Позвольте не думать.

Позвольте отпустить мысли.

Во мне что-то умерло,

Зато сердце громадой выросло. /АлоэВера/

Я всегда вижу в историях Нила Геймана чуть больше смыслов, чем лежит на поверхности. Возможно, я преувеличиваю глубину его книг, но что поделать — таков удел фаната. Вот и сейчас здесь для меня нашлось чуть больше, чем просто история о детстве одного мальчика.

Серьезный взрослый человек удрал с похорон и приехал к тому месту, где когда-то жил, а потом решил поискать старых знакомых среди соседей и, незаметно для себя, вспомнил ту часть своего детства, которая всегда с тобой, но её не принято держать перед глазами, и ты уже сам не понимаешь, что из этого реальные воспоминания, а что — фантазия или страшный сон. Постепенно, минута за минутой он вспомнил, как познакомился с одной из девочек с другого конца поселка, в каком путешествии побывал вместе с ней, что принес оттуда и как потом боролся с этим.

За что люблю Геймана, так это за атмосферу. Медленно, слово за слово, будто под равномерное раскачивание маятника, погружаешься в историю, и это уже ты сам — взрослый, почти 50-летний мужчина, сидящий на скамейке возле пруда бывших соседей и вспоминающий себя 7-летнего.

Не называется имен, да они и не нужны. Есть я, моя сестра, мама и папа, ну а соседей, так уж и быть, назовем, все равно их имена — это почти что деталь костюма, то есть вещь важная, но не первостепенная. Меня зовут Красавчик Джордж, но, возможно, это папа придумал такое смешное прозвище по любимой песне. Я — это я, тот, кто читает сейчас мои воспоминания. Есть еще одно имя — черного котенка с белым ухом и глазами цвета океана — то сине-зелеными, то лазурными, то цвета цунами. Есть интернациональный момент, чтобы приблизить сказку к жизни любого читателя — феин круг, ведьмин круг (где грибы растут), за черту которого не проникнет нечисть. Как в любой сказке здесь есть силы добра и силы зла. Добро мудрее, древнее и сильнее (и слава Богу, иначе чьи бы воспоминания мы читали?), но зло с огоньком. Самое странное, что зло не выступает напрямую, оно как бы хочет как лучше в том месте, где ему понравилось, только получается, как у Черномырдина, «как всегда». Подсознательные желания постепенно облекаются в удовлетворение, только в некоторых местах даже страшно.

Первый страшный звоночек звенит серебряным шиллингом. Неужели семилетка так остро может понимать нехватку денег, что некая сила старается, хоть и странным образом, удовлетворить эту потребность? Монета во рту... Спящего... Ничего не напоминает? Монеты на глазах, во рту, в карманах — для расплаты с проводниками души на том свете. Мальчишка должен был умереть, но выжил? Мальчик осознавпл бедность хуже смерти?

Второй звоночек звенит уже после странного путешествия вместе с появлением новой экономки-няни Урсулы Монктон. Сцена с холодной ванной и слова чудовища, что «Я никогда никого не заставляла ничего делать». То есть это подсознательное желание родителя — избавиться от своего же потомства, претендующего на блага и самку? Он что, кот, который готов задушить котенка ради повторного спаривания? Самое ужасное, что сводки криминальной хроники зачастую подтверждают это опасение. Как любой взрослый в душе ребенок, так он еще и до сих пор дикий зверь, немного эволюционировавший, но все же во власти инстинктов. Или ребенок просто так сильно не любил новую нягю, что готов был придуть страшную сказку в свое оправдание?

Третье, уже как гвозди в крышку гроба, это родительская измена. С отцом все ясно — опылить новую бабочку, залетевшую на полянку... Многого от мужчины не ждешь, но странно, что сам мужчина это подтверждает. Измена матери не такая явная, она не рушит семью и детский мир, но тоже весомая. Мать рвется на работу (достойное дело) и ввязывается в общественную нагрузку лишь бы поменьше быть дома (сборы денег для якобы вакцинации, но насамом деле для контрацептивов помните?). У Маргарет Этвуд я недавно прочитала: «Не спрашивайте женщину, что для нее важнее — работа или семья. Выбор работы противоречит самой природе». То есть мать отказывпется от своих детенышей и отдает их на съедение серому волку? Выходит, что подсознательно так. Или интрижка отца с няней так сильно повлияла на малыша?

Дети в книге обречены, но им все же удается выжить. И я понимаю, почему стены родного дома не манят, а вот к соседям хочется возвращаться снова и снова, пусть даже на бессознательном уровне.

Трое женщин Хэмпсток своеобразное воплощение Отца, Сына и Святого духа, только в мире, где «мужчины нужны лишь для рождения мужчин». Мифология этого дома прекрасна, но так ли мифологична? Их дом стал для нашего героя отчим, точнее, материнским. Встреча с чудищем — репетиция взрослой жизни с ее страхами и ошибками. Океан в конце дороги — околоплодные воды. Никогда не замечали, что новорожденные похожи на маленьких просветленных Будд, а потом теряют это очарование, потому что забывают свои тайные знания, растворяются в мирской суете. Описание «купания» в океане можно прочитать в энциклопедиях о беременности, когда «я знал все на свете и не испытывал голода». И момент рождения, то есть выхода из океана — только по попе никто не хлопнул, чтобы паренек закричал, хотя, может и хлопнули, просто в памяти этого не осталось. Второе рождение на ферме Лэтти Хемпсток — вот момент, когда «голос автора» получил вторую жизнь, толчок к искуссту, повод вообще вырасти, выжить.

Слишком много смыслов для одной страшной сказки. Читается она очень быстро, а поводов для обдумывания очень много. Но, возможно, я сейчас просто нахожусь в той точке, откуда видны эти смыслы. Возможно, вы по-своему рассмотрите этот океан в конце дороги.

Хорошая книга должна быть с надрывом, а хорошая книга о подростках — просто обязана, потому что это закон жанра и закон жизни... Мне так кажется. Пубертат — время, когда тебе все не нравится, даже ты сам, тебя раскачивает от всеобъемлющей радости до глубокой печали, да еще эти прыщи! Тяжело от самого себя, а еще книги заставляют читать, где у людей дела хуже твоих — у кого любовь неразделенная, кто бабку топориком тюкнул, кто в списках не значился.

«Хорошо быть тихоней» тот редкий случай, когда подросток всем доволен. Ему нравится стричь газон ради карманных денег, ему нравится учиться, нравится мечтать о девочке, которая запретила о себе мечтать. Чарли (имя героя мы узнаем из его писем к постороннему человеку, оно изменено, чтобы он остался инкогнито, но раз уж он себе его выбрал, мы тоже будем его использовать) сразу оговаривает, что он со своими странностями. Но, во-первых, у него недавно умер друг, во-вторых, он переживает смерть своей родной тети, которая любила его больше, чем родители, и, в-третьих, ему не хватает внимания от этих самых родителей (восемь объятий с 7 до 15 лет, три раза сказали,что любят его за это же время). В письмах Чарли пишет обо всем в своей жизни — как учится, что читает, какую музыку слушает, как складываются отношения с родными, учителями и сверстниками. В школе он знакомится с Патриком и его сестрой Сэм, которые старше него, но они приглашают Чарли в свою компанию. Вместе они смотрят фильмы, курят травку, ходят на вечеринки.

По сути мы проживаем ровно год вместе с Чарли. Каждое событие, которое он описывает в письмах, в целом оставляют теплый и трогательный след — он растет, переживания являются неотъемлемой частью взросления. Пройдет время, и обо всем он будет вспоминать с улыбкой, как и все мы, вспоминая свое прошлое. Надеюсь, все.

Честно, от каждого письма я ждала какого-то ахтунга. Что-то случится с Чарли? Погибнет еще кто-то из близких? Произойдет из ряда вон выходящее событие, и все пропало, все пропало! Но я никак не ожидала того, что ждало меня в самом конце.

Прорыдав ночь и половину дня имею сказать следующее: хорошо, что правда вскрылась, пусть не по горячим следам, но надеюсь не все потеряно для Чарли, ведь психика адаптивна; плохо, что это все вообще имело место быть, ведь если бы родители были чуточку внимательнее, и их родители были чуточку внимательнее, и родители родителей... и так до бесконечности, то все могло бы быть иначе. Но, как сказал отец Чарли «Не у каждого есть душещипательная история, Чарли, а если даже есть, это не оправдание». Живя свою «довольно счастливую» жизнь, нужно не забывать о тех, кого мы приручили... То есть породили. Дети — не холодные игрушки. Не должно быть так, что их друзья дают им больше любви и внимания, чем семья.

Кроме сюжетной линии, мне понравилось в книге все! Девочки, скорые да ранние, опирающиеся на природную мудрость, дающие правильные советы. Мальчики, которые ищут себя и разрываются между важными вопросами «А обсуждают ли мою семью в семье тети?» и «В свой первый раз мне захочется полежать в обнимку?» Учитель, на которого я сначала обиделась, но который оказался прав по здравом рассуждении. Прав и приятен, честно говоря. Меня даже компашка очаровала и отправила в свою юность, где тоже многое было и так клево, что было именно так! Родня! О, родня — это вишенка на торте! Там каждый кадр бриллиант — что дед по матери, что бабушка по отцу. И то, что отец украдкой давал деньги своей менее успешной сестре, это тоже для меня показатель. Правда, откупаясь дорогой ценой от сестры, золотая рыбка накосячила со своим младшим сыном! Ну как так? Но я все же надеюсь, что все наладится даже в этом не простом семействе.

Чем подытожить? Любите своих детей, и они ответят вам тем же! Я бы хотела, чтобы эту книгу когда-нибудь лет через -цать прочитал мой подросший сын. Мне кажется, что она не канет в Лету и не потеряется, уж больно хорошо здесь описан этап взросления.

Аргентина манит негра. А меня манит Екатеринбург. В основном потому, что там живет та четверть моей родни, на которую я безумно похожа, но которую ни разу не видела. Еще потому что это родина «Чайфа», «Агаты Кристи», Чичериной. Но не только.

Действие романа «Петровы в гриппе и вокруг него» происходит именно в Екб. Все начинается с того, что глава семейства Петровых заболевает гриппом. Потом подключается его жена и ребенок. Обыкновенная история. Но не так просто!

Первая глава — это трэш, я читала, стены в комнате дрожали. Смеялась, потому что узнавала. У кого есть знакомые, умеющие пойти вынести мусор и вернуться поздно, пьяным и не одним, тем тоже будет весело. И вся первая половина книги — череда случайных событий, каких-то историй, людей. У героев грипп, поэтому что-то кажется температурным бредом, что-то галлюцинацией, потом им начинаншь верить и немного ужасаться, а потом принимаешь их правду, и не вешаешь никаких ярлыков. Интересно, оторваться не можешь, но не понятно. Тебя накрывает волна, и чем внимательнее ты читаешь, тем сильнее она бьет, во второй части, когда все случайности становится неслучайными.

Как пишет Алексей Сальников, каждый писатель старается расширить список смертных грехов. Но не он. Он работает с тем, что есть. А еще туго связывает сегодняшнюю Россию с древней Грецией, размышляет о политике, профессионализме, родительстве. Сальников использует красивый язык, чем-то похожий на набоковский (но как аме же зовут того Петрова-Лужина мы так и не узнем), мастерски работает с крупными планами и детализацией частностей. Мне всегда нравится цикличность в книгах, и здесь ее не могу не отметить: сын повторяет отца, события повторяются с промежутком в 20 лет. Экскурсии по Ё-бургу заслуживают отдельных слов! Теперь и я знаю, где стоит объехать большую яму, а где можно перекусить, и куда идет 7 троллейбус.

Книга многогранна, наспойлерить здесь сложно. Каждый читатель сделает свои акценты. Мне лично очень понравились состояния стыда, удивления и родительской усталости. Все мы люди, все у нас очень похоже, но таких слов о своих эмоциях я еще не читала. Очень метко!

Прочитайте! Сейчас самый сезон для этой книги! Да и финалист «Большой книги» достоен внимания. И хоть роман еще не вышел в продажу, но я уже заказала себе три экземпляра, и наметила тех жертв, кому их подарю!

Советская фантастическая повесть. Странным образом показалось, что она написана не только для восхваления научного прогресса и на волне космических побед. Она о поиске своего места в жизни. В начале повести Сережа Сыроежкин рассуждает, кем ему лучше быть — математиком-теоретиком или монтажником-практиком. Потом, когда в его жизни появился Электроник, он рассуждает, что может быть и историком, и биологом, и физиком, и спортсменом, да и математику он со счетов не сбрасывает. А заканчивается все тем, что Сережа понимает, что самое лучшее, кем он может быть — самим собой.

Осталось впечатление, что книга написана с легким оттенком грусти. То ли это специфический стиль автора, то ли небольшое предвидение того, что успех недолговечен, а фортуна изменчива. На Луну-то мы так и не высадились, хотя казалось, что ничто нам не помешает.

Понравилось, что рассказана история создания Электроника. Это была не просто вспышка озарения и череда счастливых случайностей. Это был упорный труд с опытными образцами, ошибками, тупиками. Своеобразная иллюстрация пословицы «Терпенье и труд все перетрут» — вот кто такой Электроник.

Еще не могу не отметить линии человеческих отношений. Все же машина в общении с родителями и преподавателями не помощник, а в первой любви может оказаться и вовсе преградой.

В общем, это хорошая книга для детей. Поставив себя на место Сережи Сыроежкина они поймут, что залог успеха в жизни — просто быть самим собой, не заменяя себя роботами-двойниками, не прячась за чуждые личины.

Вышедшая на пенсию акушерка написала мемуары о том, как началась ее карьера. А начиналась она не совсем так, как мы привыкли, ведь учиться ей пришлось не в училище, а в монастыре. Монахини принадлежали ордену, который помогал не только бедным. Этот орден во главу угла ставил заботу о женском здоровье (в том числе родовспоможение, но не только). Обучение проводилось и в лекционных аудиториях, и в «полевых» условиях. Собственно, книга — это сборник небольших рассказов, выстроенных в хронологическом порядке, но абсолютно законченных сами по себе. Здесь мы узнаем и как вообще автору пришла в голову мысль стать акушеркой, и как она попала в монастырь, какими были ее первые самостоятельные роды (в смысле не ее, а женщины, которой она помогала).

Я хотела получить историю акушерства, я ее получила! А еще я получила описание послевоенного Лондона. Война уравняла и нас, и их, поэтому картины разрушений были довольно узнаваемы. Добавьте сюда Диккенсовский смог и работные дома, описание быта простых жителей Ист-Энда — портового района Лондона, с очень бедным население, где большие семьи ютятся в двухкомнатных квартирках часто с удобствами на улице. И вы получаете не только «производственный роман», но фотографию эпохи.

Кроме описательной и повествовательной частей хочу отметить эволюцию героини. В юности в ней полно было максимализма, высокомерия, враждебности к людям. Только все это от неопытности, потому что чем больше она училась, узнавала людей, тем больше человечности в ней появлялось.

Особенно меня потрясла история о девочке, оказавшейся в публичном доме, три истории смешанного происхождения (эти главы хорошо бы прочитать и мужчинам) и история одинокой старухи. Еще, что особенно приятно, Россия упоминалась в книге как развитое государство с высоким уровнем заботы о женщинах, и глубокой культурой. Дженни Ли ходила слушать хор в русскую церковь, читала русских классиков.

В какие-то моменты я смеялась вместе с героиней, но в какие-то глубоко переживала за ее пациенток. Многие ее теоретические предположения сейчас научно доказаны. И помните, доктора учились у акушерок, а не наоборот! Так что эта книга — очень ценный документ медицинской истории!