Владимир Щербаков «Семь стихий»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Твёрдая» научная фантастика )
- Общие характеристики: Производственное | Приключенческое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Мировой океан, моря (Остров вдалеке от континентов и цивилизации | В открытом океане ) | Россия/СССР/Русь )
- Время действия: Далёкое будущее
- Сюжетные ходы: Изобретения и научные исследования | Контакт
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
Автоматический зонд доставил на Землю неоспоримые свидетельства существования жизни в системе Кастора — звезды из созвездия Близнецов: таинственный «говорящий» камень и странный, похожий на лилию водяной цветок с двадцатью тремя лепестками. Рассказ камня удалось расшифровать — так стала известна история планеты, на которой горячие лучи Кастора высушивали океаны и превращали цветущие луга в пустыни. Из этого же рассказа стало понятно, чем на самом деле являлся странный цветок...
Экранизирован в 1984 году на студии им. Горького
В произведение входит:
|
рассказы графические произведения + примыкающие, не основные части
Входит в:
— журнал «Искатель 1980'1», 1980 г.
— журнал «Искатель 1980'2», 1980 г.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 267
Активный словарный запас: чуть выше среднего (2976 уникальных слов на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 61 знак — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 18%, что гораздо ниже среднего (37%)
Экранизации:
— «Семь стихий» 1984, СССР: Киностудия им. Горького, реж: Геннадий Иванов
- /языки:
- русский (3), украинский (1)
- /тип:
- книги (2), периодика (2)
- /перевод:
- А. Таран (1), М. Таран (1)
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Ученик Дьявола, 15 марта 2023 г.
Владимир Иванович Щербаков долгое время казался мне специалистом по написанию различного концентрированного бреда в малом формате – то есть рассказов, крайне маловразумительных как по форме, так и по содержанию. При чтении их не раз возникало ощущение, будто автор стремился пересказать читателям сразу множество мыслей, которые ему самому казались замечательными и гениальными. А что читатели, как правило, не могли углядеть в этом потоке слов никакого смысла, его, возможно, и не интересовало: главное, высказаться. Оказалось, однако, что и большой формат он тоже освоил – просто в «Семи стихиях» количество различных не связанных между собой мыслей и идей выросло пропорционально объему текста. В основном это всевозможные конспирологические теории: здесь и столь любимые Щербаковым атланты, и НЛО, и утраченные умения древних народов, и искусственное происхождение мирового эха, и следы подводных гигантов… да чего тут только нет! Все это – почти всегда без всякой связи с сюжетом, вставленное в текст в каком-нибудь одном месте и забытое на следующей же странице. Тут же – вообще непонятно к чему добавленные старинные сказки, легенды, тосты(зачеркнуто). К середине книги акцент смещается в область экологии – тогда, в конце семидесятых, экологическая тематика как раз входила в моду, – но к концу об этом опять-таки благополучно забывают даже те персонажи, которые сотней страниц ранее пространно рассуждали о глобальном потеплении и смене биоценозов.
Кстати, насчет действующих лиц: они вполне под стать содержанию. Журналист Глеб, инопланетянка Аира и многие другие только и делают, что мечутся туда-сюда, принимаются вдруг что-то судорожно искать, не находят и быстро бросают поиски, тоскуют или веселятся непонятно отчего, купаются в лесных реках и озерах, размышляют о судьбах мира, произносят речи возвышенного характера и туманного содержания, декламируют какие-то стихи… в общем, делают что угодно, но только не занимаются осмысленной целенаправленной деятельностью. Даже странно становится: как такие эфирные создания, все по уши в высоких материях (настолько, что, когда надо, не найти и простого молотка), умудрились построить тот хороший и благоустроенный, вполне вещественный мир будущего, в котором происходит действие «Семи стихий»?
Но нагромождение идей и врожденный инфантилизм персонажей – еще полбеды. Хуже всего фирменное щербаковское многословие. Там, где можно обойтись двумя словами, он пишет десять, да еще и на отвлеченные темы вроде описаний природы или настроения персонажей. Иногда в этих словесах проскальзывают всякие наукоподобные вещи вроде «хрустальных сфер гироскопов» или «нейтринного пламени». Что это такое, думаю, даже сам автор затруднился бы объяснить – просто вставил ради красного словца. Правда, как ни странно, время от времени он отбрасывает в сторону свою заумь и пишет ясно и легко, а порой даже не без юмора (изготовление «антикварной» кофеварки в полевых условиях). Да и смысл названия романа, против всякого ожидания, раскрывается прямым текстом. К четырем стихиям древних автор добавляет еще три: «Непрерывен след жизни, сильнейшей из стихий: она чем-то сродни и огню и воде, натиску ее не смогут противостоять ни ледовые пики, ни океанские впадины, ни отдаленные от нас небесные тела, купающиеся в звездном море. За ней и рядом с ней идут любовь и разум, два начала созидания, две другие стихии, подобные светлому пламени и неукротимым ветрам над земными далями. Их действие порой незаметно, словно вечная работа рек, растящих мели и острова близ своего устья». Красиво и хорошо сказано, это нельзя не признать, хоть и опять-таки излишне многословно. Однако подобная ясность – это редкое исключение, она быстро проходит, и снова текут потоки пустых слов, в которых тонет суть происходящего – тонет настолько, что до нее порой почти невозможно докопаться.
Ну, а если все-таки попытаться докопаться? (К слову, похоже, именно эти напряженные попытки стоили мне целого дня головной боли.) Основной ход сюжета – контакт с инопланетным разумом (а фактически даже два – одна цивилизация помогла второй найти третью). Но контакт-то толком и не состоялся: Глебу, главному герою, время от времени являются таинственные женщины, беседуют с ним, творят небольшие чудеса и вновь исчезают. Автор называет это «пластичным» контактом – он был, но в любой момент можно сделать вид, что его не было, потому что не остается ни следов, ни доказательств. Смысл такой деятельности, как и многое другое в романе, остается неясным. Параллельно идет линия постройки и испытания установки «Берег Солнца» – концентратора солнечного излучения. Она тоже толком не раскрыта – все время прерывается посторонними вещами, о которых речь шла выше, а в конце обрывается чуть ли не на полуслове вместе со всем романом.
И ведь, если подумать, за три сотни страниц почти ничего не произошло и не изменилось! Правда, погибла одна девушка – но ее роль в сюжете совершенно неопределенна, так что и гибель ее ни на что не повлияла. Правда, на Земле теперь стало одной инопланетянкой больше – но раз она придерживается стратегии «пластичного» контакта, то на это можно не обращать внимания. Правда, были доставлены на Землю свидетельства разумной жизни в системе Кастора – но об этом все как-то быстро забыли, снаряжать туда еще одну экспедицию никто и не думает. Правда, Глеб из нормального человека превратился в сущего невротика – но до этого, кажется, никому нет дела, даже ему самому. Так что, закрывая книгу, я задавал себе только один вопрос: неужели так уж необходимо писать целый роман, по существу, только ради того, чтобы сказать, что вместо четырех стихий существует семь? Вопрос, конечно, риторический, раз роман уже написан. Но в моих силах хотя бы предупредить: пусть он и написан, а читать его не стоит, если вы не хотите тоже заработать себе головную боль и притом ничего не получить взамен.
dze1977, 8 февраля 2021 г.
Хорошая книга. Но экранизация неудачная от книги осталось мало что.
Brachicephallus, 24 января 2015 г.
Начну издалека.
Когда в 1992 г. вышло первое внутрироссийское бесцензурное издание романа Василия Аксенова «Остров Крым», приличные читатели схватились за волосы (ну, у кого какие были где). Так вот как, оказывается, называлась третья глава романа! Гыгыгы.
Прошли годы. В подъезде на полочке книгообмена я подобрал книжку Владимира Щербакова «Семь Стихий», на обложке которой с одной стороны изображён гермафродит, одетый балериной войск СС, а на другой стороне написано название издательства и цена.
Цена меня не насторожила. Ну подумаешь, в 1980 г. — один рубль десять копеек. Три книжки плюс тридцать две копейки — бутылка водки.
А вот название издательства «Молодая гвардия»...
В общем, ничто не дрогнуло. А принцип у меня такой: начал читать — дочитай.
...Не дочитал.
И бессмертное, ёмкое и хлесткое название третьей главы романа Аксенова встало передо моим мысленным взором. Огромными красными буквами.
Наконец-то я узнал, как она выглядит вблизи.
Та самая «...мотина», которая вынесена в название этой незабываемой главы...