Кирилл Еськов «Последний кольценосец»

Люблю я эту книгу. Понимая всю абсурдность её криптоистории и детективной составляющей (особенно умбарскую битву разведок) в сказочном мире средневековья, не могу не поставить книге меньше девяти баллов. За образ Арагорна, совсем не благородный как в ВК, но куда более человечный. За образ Эомера, одновременно смешной и возвышенный. За чуждость (не отрицательность, а именно чуждость роду человеческому) эльфов. За Мордор – оплот научно-технического прогресса и свободы Средиземья. За отсутствие Тёмного Властелина. За битву на Пеленнорских полях. За то, что так хорошо передана горечь поражения. За необъяснимую тоску, что возникает у меня при прочтении финала. Хотя почему необъяснимую? Эпилог – это способ оглянуться и бросить последний взгляд на Средиземье. Только при этом понимаешь, что сказка имеет свойство заканчиваться, а жизнь всегда продолжает свой ход. И вот, там, где некогда росли густые леса ныне располагается индустриальное сердце Средиземья, а о истории любви снимается высокобюджетный блокбастер с соблюдением всех штампов политкорректности. Все герои обрели своё место в Истории: кто-то в учебниках и памяти народной, кто-то – в анналах науки, а кто-то был причислен к лику святых. При прочтении эпилогов в ВК или КТ возникала печаль от окончания интереснейших историй, здесь же – куда более острое чувство от невозможности повернуть время вспять и вернуть Сказку.

«Последний кольценосец» напоминает мне о стародавней попытке скрестить «ужа и ежа». Дело, вообщем-то, не в том, что К. Еськов берет оригинальный литературный мир, созданный Толкиеном, и переиначивает его на свой лад, по своему разумению. О подобных литературных переделках я уже как-то высказывался, нo... repetitio est mater studiorum. Существует гомеровская «Одиссея» и джойовский «Улисс». Существуют «Пиноккио» и «Буратино». Собственно сам «Властелин колец» давно уже превратился из просто литературного явления в настоящий миф, вроде древнегреческого. Роман Еськова — это всего лишь новая попытка истолкования данного мифа. Автор «Последнего кольценосца» попытался соединить мир Средиземья со шпионским романов в духе Ф.Форсайта и Ю. Семенова и приправить получившееся блюдо пряным соусом геополитических измышлений. Так вот, повторю еще раз. Лично я не вижу в подобной литературной игре ничего крамольного и оскорбляющего Великий Роман Профессора. Беда заключается не в том, что Еськов написал «фанфик». Беда в том, что Еськов просто написал весьма слабый роман.

Оригинальный мир Толкиена исключительно средневековый. Его персонажи практически не выходят за рамки ментальности (поведения/мышления) человека Средневековья. Герои Еськова также живут вроде бы в средневековом мире, но действуют, мыслят разговраивают как отчественные менты и чекисты, словно сошедшие со страниц книжки какого-нибудь Чингиза Абдуллаева... В итоге получилось что-то навроде «Эльфы против ментов». «Кольценосец» насыщен многочисленными цитатами и аллюзиями, как историческими, так и политическими. Автор вкладывает в речь своих героев цитаты из Наполеона, Бисмарка, Черчилля, Ленина, насыщает фабулу приемами заимствованными из отечественных и зарубежных политических триллеров. Сперва мне даже показалось, что «Кольценосец» — тонкая и умная пародия на литературу подобного рода. Но спустя какое-то время, начинаешь замечать — Еськов действительно, всерьез, «без дураков», увлечен текстами Форсайта-Семенова, и уже не пародирует, а просто и незамысловато подражает произведениям, стилю вышеупомянутых писателей.

Непроработанные характеры персонажей, стилистически однообразная и убогая речь героев «Кольценосца», замысловатые, запутанные, но всё равно вторичные повороты сюжета, удивительно унылый, безцветный авторский мир... Главные герои романа состоят целиком из штампов. Конечно, Еськов не делит своих героев на безусловно отрицательных персонажей, с одной стороны, и белых и пушистых, с другой. Все его герои неоднозначны, или, как выражается сам автор, «разноцветны». Но от этого не легче — ибо и неоднозначность вполне может быть не своей, а заемной.

В «сухом остатке» имеем целиком вторичный литературный продукт — как по отношению к Толкиену, так и по отношению к излюбленному Еськовым жанру политического триллера.

как говорил старина Станиславский — верю

я не знаю как там было,может и правду говорят,что Еськов был на службе министерства пропаганды Мордора

но он смог убедить меня,что это правда

очень уж эти «светлые силы добра» по Толкину попахивали откровенным нацизмом

однако главное достоинство этого романа в том,что он хорош сам по себе

Повествованье хитрое, непресное.

Скажу вам я, меня поддержат многие:

Дуэль разведок правда интереснее,

Чем опыты эльфийской филологии.

Я не вижу ничего плохого или предосудительного в использовании в качестве фундамента чужой литературной Вселенной. Во-первых, это свидетельствует о притягательности и «жизнеспособности» произведения-источника и мастерстве того, кто впервые его описал, во-вторых, это расширяет границы этого литературного Мира, в-третьих, выставив свой Мир на всеобщее обозрение писатель (если он мудр, если он, действительно, демиург) осторожно отойдет в сторону и предоставит этот мир в полное пользование другим, а не будет квохтать над ним, как наседка.

«Но есть нюанс». Заимствование должно быть сделано по-настоящему умным (а, следовательно, и образованным, и здравомыслящим) человеком, который, к тому же, искренне любит и/или уважает мир-«источник». Чтобы результат не являлся некой нонконформистской попыткой эпатировать окружающих, или «срубить бабки», или потешить свое эго. Должна быть искренняя попытка осмыслить идеи мира-источника, испытать их на прочность... тем самым упрочив исходный мир.

Идея существования Темного Властелина, «главного злодея по умолчанию» — у людей взрослых (и здравомыслящих) вызывает вполне понятные сомнения. Сомнения в адекватности этой идеи особенно гложут нас, жителей страны, в свое время получившей гордое звание «Империя Зла» (судя по риторике западных газет и журналов мы представляемся то ли гоблинами, то ли дроу [в киношном «страшненьком» варианте], то ли орками).

По этому нет ничего удивительного в полемике, развернувшейся вокруг «Последнего кольценосца»: на одной чаше весов — слишком уж достоверная именно ТАКАЯ, Еськова, трактовка событий из «Властелина Колец», а с другой стороны — напротив, слишком притягательно желание видеть мир черно-белым, простым, понятным... чему и потворствует в итоге взгляд победившей стороны.

Адепты противоположной точки зрения в большинстве своем пользуются соответствующей аргументацией. Инстинктивно-эмоциональной. Они пытаются опереться на псевдо-морализаторство («ну, так же нельзя», «руки прочь от шедевра!») или откровенную демагогию. Скорее всего, их сильно задел намек на то, что Толкиен выступил глашатаем «победившей стороны» и озвучил тот вариант истории, которую «пишут победители». В утешение им могу сказать, что немногочисленные рассказы проигравших — столь же «объективны».

Стиль повествования. Нарочито современный, урбанистический. Этим Еськов «баловался» еще в «Евангелии от Афрания» («бросился на табельный меч», «введен ограниченный контингент в составе двух когорт») — максимальная адаптация к современности лишь подчеркивает постоянство нравов и побудительных мотивов на тайных фронтах разведок, политики и спецслужб. На мой вкус, выглядит данная нарочитость в средневековом антураже просто бесподобно! Тем более, что образность и поэтичность Еськов-писатель в избранных местах демонстрирует незаурядную и нешаблонную.

Еськов, кстати, последователен и постоянен в своих взглядах и убеждениях — идеи «воздействия виртуальности на реальность» и «теории бардака и некомпетентности» кочуют по всем его произведениям. И если б он продолжил писать дальше, то можно было бы утверждать, что писателю или нравится эпатировать читателей, или он превращается в идеолога. Но — остановился. И с 2007 о нем ни слуху, ни духу. С одной стороны — жаль. С другой — умение вовремя остановиться в наше время штамповки и ширпотреба на вес золота!

Есть книги вокруг которых ломают копья, другие, за которые скрещивают мечи, а эта — оружие сама по себе.

Я — ролевик из замшелых 90-х, Толкиеновский миф даром, что не набит у меня по всему телу картами, рунами и прочими эпиками о Турине и Фродо.

Я, поморщившись, ознакомился с апокрифом Ника Перумова и с данной книгой отчетливо не спешил, подозревая подляну.

Однако ж!

0. Мне нравится стиль Еськова. Он уместный и внятный. Я совершенно против упреков, де, книга написана суконным и шепелявым слогом. Горите в саду! Кирилл — молоток!

1. Меня очень увлекла завязка, забегая вперед, настолько же, как разочаровал финал.

2. Умбарский гамбит — из лучших шпионо-баек, что я наблюдал. Повеяло Лазарчуком времен «Жестяного Бора», коего я люблю безмерно. Респект и поклоны в пояс.

3. Чрезвычайно пришлась по душе естественно-научно-экономическая база Средиземья. Ничуть не разрушительно для официального корпуса текстов ДжРРТ, а скорее полемично и в развитие сеттинга.

4. Герои. Очень сочувствовал барону Тангорну и — внезапно! — мертвецам-комитетчикам Арагорна. Последний тоже крайне лаком и внятен.

5. Безумно жалею, что автор отстранился от художественной литературы, хотя и могу, пожалуй, его понять. Взрослая наука ничуть не менее креативное и увлекательное дело.

Любопытное столкновение традиционной этики (в рамках которой возможно выделение добра и зла) с современным технократическим релятивизмом. Понятно, что мир Профессора перед такими поползновениями беззащитен — любую фразу любого персонажа можно объявить враньем, ну и выстроить вокруг этого все, что угодно.

Соответственно, понравилось/не понравилось тут определяется не мастерством автора (Еськов хорош в научно-популярных вещах, художка у него суховата и бледновата) и не богатством изображенного мира (тут всецело заслуга Толкиена и всевозможных аквариумов). Исключительно изначальная позиция.

Человек по своей реакции на связку Толкиена и Еськова может сам себя диагностировать (ну и, естественно, его могут диагностировать окружающие). То есть автор построил эдакий спектральный анализатор. Неплохо, но мало для высокой оценки.

В истории останется Толкиен, потому, что его рассказанная им история реально волновала, а ее исход — реально радовал. А вывод «радоваться на самом деле нечему» — отлетит, как сухой лист.

Цитата из романа К. Еськова: «...Грагер с Тангорном доказали с непреложностью математической теоремы: импортозависимый по продовольствию Мордор не в состоянии вести сколь нибудь продолжительную войну. Он намертво завязан на караванную торговлю с соседями (которая, как легко догадаться, абсолютно несовместима с военными действиями), а потому больше всех озабочен поддержанием мира и стабильности в регионе и, следовательно, не представляет никакой угрозы для Гондора.»

В свете нынешних тревожных политических событий, происходящих в мире, поневоле задумываешься, а кто на нашей грешной планете больше заинтересован в военных действиях: «империя зла» Мордор или пресветлые эльфы с заокраинного Запада?

Безусловные 10 баллов.

Чтение романа далось с большим трудом. И не потому, что он уж очень плох — приключения там самые что ни на есть обыкновенные, стандартные, сто раз в разных книгах использованные. Правда, коктейль из наших сегодняшних реалий и мира меча и магии удался Еськову, честно говоря, действительно не очень.

Просто неприятно было видеть, как по волшебной сказке прошлись грязными сапогами. Я отнюдь не отношу себя к ортодоксальным толкиенистам, но мир Средиземья мне симпатичен и когда кто-то пишет, что Арагорн негодяй, убийца и самозванец, а Гэндальф — параноик и обманщик, душа и сердце этого принимать не хотят. Впрочем, возможно я просто несовременен....

Вообще, во всем этом «использовании» авторами популярных литературных миров, созданных другими писателями, есть один любопытный момент. Как правило, чужие миры используют или люди с детства очарованные каким-то известным произведением и мечтающие как-то дополнить, расширить написанное. Эта категория на изменение философии произведения никогда не пойдет — слишком уж они уважают созданный мэтром мир. Написать продолжение, сделать книгу из какой-нибудь боковой ветви повествования — вот это их. Яркий пример этому — Ольга Чигринская (Брилева) со своим романом «По ту сторону рассвета», где отношение к первоисточнику просто идеальное.

Второй вариант, при котором авторы обращаются к известным мирам чужих авторов — коммерческое использование брэнда. В этом случае предполагается, что читатель купит книгу не из-за того, что это любимый автор, и не из-за эффектной аннотации, а из-за того, что действие в ней происходит в уже знакомом и любимом мире. Вот в этом случае (а это именно наш случай) автор, не связанный ни любовью, ни уважением к используемому литературному миру, способен изуродовать его самым жесточайшим образом, абсолютно не переживая по этому поводу ни душой, ни разумом.

Многие отметили уже что «Последний кольценосец» — лучший из фанфиков по «Властелину». Думаю, это не совсем так.

«Кольценосец» лучше «Властелина».

Только в «Кольценосце» герои Толкина наконец стали «выпуклыми», ожили. Фаремир, Арагорн, Саруман. Им, наконец, стало возможным сопереживать.

В купе с более логичным, интересным, умным чем у Профессора сюжетом, книга получилась просто замечательной.

Не являюсь особым поклонником Толкина, и уж тем более не читаю фанфиков по нему. Для Еськова решил сделать исключение: столько хвалебных отзывов, да и автор — учёный...

Оказывается, учёный вполне себе может быть гопником в душе. Еськов откровенно об этом заявляет: «Не пишу романы, а тискаю рОманы: нравится — слушай, нет — отвали от шконки

и гундось». И этот же самый персонаж имеет наглость причислять себя к «научным сотрудникам младшего возраста», поклонникам Стругацких. Шизофрения, однако...

Стоп. Не об авторе речь, а о произведении. Да, гопнический язык шокирует и диссонирует с интересными попытками описать технику и экономику Средиземья. Да, это не фентези и не научная фантастика, а шпионский боевик, причем затянутый и скучный (да-да, то самое тискАние рОмана, чтоб подольше да позаковыристей). Да, автор впадает в тот же грех «черно-белого» мира, в котором небезосновательно обвиняет Толкина.

Но при чтении меня не отпускала мысль, что авторским пером в 1998 г. двигала лишь одна «могучая, всепобеждающая» сила: ресентимент, особая «мораль» проигравших. Прямые парралели: коварный и безнравственный эльфийский Запад победил Мордор-СССР и пишет теперь свою историю. Проклятые колдуны-гринписовцы (с Гэндальфом во главе) подло разрушили Барад-Дур — «город химиков, энергетиков, строителей«! И настойчиво, неумолимо протаскивается столь популярная нынче идея «морального релятивизма»: правды-де не существует, все зависит от того, кто источник информации. Если «наши» вещают — значит, априори правду говорят, если «не наши» — врут, гады, по определению! Эта отличительная черта тоталитарного мышления была подмечена ещё Оруэллом: «Всякий значительный поворот в политике сопровождается соответствующим изменением в учении и переоценками видных исторических деятелей. Такое случается повсюду, но в обществе, где на каждом данном этапе разрешено только одно-единственное мнение, это почти неизбежно оборачивается прямой фальсификацией. Тоталитаризм на практике требует непрерывного переписывания прошлого и в конечном счете, вероятно, потребует отказа от веры в самую возможность существования объективной истины. Наши собственные сторонники тоталитаризма склонны, как правило, доказывать, что раз уж абсолютная истина недостижима, то большой обман ничуть не хуже малого»(«Подавление литературы»).

Легко сказать, что книга пропитана дешёвым цинизмом, но, увы, как показало время, это вполне серьезный манифест «мордорской» (точнее, готтентотской) морали, которая приносит и ещё принесет много бед реальным, а не придуманным людям.

Великолепный шпионский роман с научно-экономическим пересмотром событий в Средиземье. Симпатичные герои и обаятельные злодеи. Читать в обязательном порядке как толкинолюбам, так и толкинофобам.

Вторичности, характерной для такого рода произведений, не чувствуется абсолютно. Арда воистину вывернута наизнанку. Общественно-политический подтекст присутствует (вплоть до Мавзолея), но где-то на третьем плане и не слишком бросается в глаза.

Концовка (да и в принципе вся IV часть) по уровню заметно уступает остальным эпизодам произведения. Больше всего понравился «Умбарский гамбит», несмотря на трагичный конец.

P.S. первый раз читал в электронке, однако затем не поскупился на печатный экземпляр с картой. Жаль, что «Кольценосца» уже давно не переиздают.

По моему Толкиену больше бы понравился обгаживатель Еськов чем такой «союзник» как Перумов.

Идея богатая, но воплощение подкачало — автор зачем-то выбрал странный стиль с многословием, не всегда уместным постмодернизмом, зашкаливающим пафосом и птушными прибаутками, который откровенно не подходит к теме, антуражу и истории. Вообще очень похоже на Александра Бушкова — прям его слог, его фразочки, его манера строить предложения, даже юмор его. К тому ж Кирилл Еськов , пытаясь опровергнуть Толкина, повторяет толкиновские шаблоны — теперь у него орки белые, пушистые и блаародные, в противовес «отсталому» Рохану и «подлому» Арагорну.

Местами это интересно, местами тягомотно, очень многое портят диалоги, подходящие только для какого-нибудь самодеятельного театра «Юный гопник» и больше всего смахивающие на нерифмованный рэп с использованием современного дворового сленга. Часть информации передана монологами и это не хорошо, потому как утомляет назидательностью, да и вообще показывает авторский провал.

За исключением основной идеи (эльфы — гумно, Мордор — молодец) ничего оригинального в книге больше нет. Толкиновская форма наполнена содержанием множества скверных звонкопонтовых боевичков, расплодившихся в девяностые. (Книга выглядит так, будто кто-то открыл Властелин колец и вложил внутрь роман Пиранья против волков.) К сожалению, пока автор опирается на толкиновскую фантазию, текст выглядит более-менее прилично, но когда действие переносится в локации, Толкином не разработанные, сразу видно тотальное отсутствие фантазии у автора, вынужденного целыми грузовиками заимствовать из нашего с вами мира. Буквально каждый фрагмент или деталь потырены, причем сделано это весьма топорно — то есть неаккуратно выдрано и выломано и также малоэстетично и малополезно впихнуто, причем зачастую в места, для этого неприспособленные (помните анекдот «тупые, но сильные»?). Персонажи же говорят настолько одинаково, что создают впечатление механических болванчиков, у которых в головах играет одна и та же магнитофонная запись — никакой мало-мальски уникальности или проработанности здесь не найдешь.

В принципе, Толкин здесь даже и ни при чем. Властелин колец Еськов использует как исходную точку, как ту самую печь, от которой танцуют, чтобы поговорить о архетипичных Мордоре и Валиноре, о переписывании истории и тому подобном. Книга написана в 1999 году и вся укоренена в девяностых, когда нация оказалась в числе проигравших и кто только мог, оттоптался на мифах и всем том, что относится к самоидентификации — рассматривать роман в вакууме значит вообще ничего не понять. Помните, как Фоменко завернул фентези в математику? Вот Еськов сделал также — завернул публицистику в фентези. Поэтому как художественное произведение роман имеет множество недостатков, правильно подмеченных во многих отзывах. Такая книжка могла зайти только на излете девяностых — подобная история, подобные персонажи, подобный пафос. Сейчас она выглядит ярким, но бесполезным артефактом, чье место на полке среди других пылесборников. Ну, или в жерле Ородруина.

Люди добрые, не верьте фразам «с чисто литературной точки зрения ниже среднего» и «скука смертная«! Роман — просто прелесть (и не только из-за своей нахальности по отношению к вселенной Толкина). Я нежно люблю Профессора и просто обожаю «Последнего кольценосца» иемнно за то, что это добротная литература: отличный сюжет плюс словесные изящества. Никак не возьму в толк, как эту книгу можно обозвать двумя приведёнными выше эпитетами без единого аргумента. Да, роман может не понравиться, но чисто из-за своей жанровой принадлежности и уж никак из-за качества исполнения.

З.Ы. Кстати, если кому-то не нравятся постмодернистские приколы (именно, приколы) и язык современности вместо летящего ввысь штиля эпического повествования — дело другое... тут, будьте бдительны :wink: