Янн Мартел «Жизнь Пи»

Эта книга очень давно появилась у меня в загашнике. Задолго то фильма. Потом вышел фильм, и прошел по кинотеатрам, и получил хорошую критику. Но я все не брался за эту книгу.

Почему-то мне казалось, что из истории, рассказанной в 2-х словах выжать полноценный роман – невозможно. Т.е. весь роман понятен из аннотации – мальчик, тигр, лодка, океан. Ну, хорошо. У меня получилось не два слова, а четыре. Но чтоб целый роман?!. Сомнительно очень. Кроме того, чисто подспудно давила ассоциация с пелевенским «Generation П». Умом понимал, что у этих двух романов общего – одна буква в названии – а подсознательно – отнекивался.

Напрасно сомневался – вполне себе достойный роман получился у Мартела. Правда, морская часть, особенно ближе к концу, все же показались несколько занудноватыми, но в целом – роман вполне себе читабельный.

Особенно мне понравилось начало. А начинается роман – в Индии. И да, я знаю, что Мартел – канадец. Но он, в свое время, попутешествовал по миру. Среди стран, которые он посетил была и Индия. И, как кажется моему непросвещенному уму, ему удалось ухватить что-то такое, эфемерное и волнительное, что я считаю прекрасной индивидуальностью индийской литературы. И вот за это самое, эфемерное и волнительное, я считаю «Жизнь Пи» достойным образцом индийской литературы. Я знаю трех современных индийских писателей – Салмана Рушди, Аравинда Адигу, Арундати Рой.

Главный герой – мальчик, подросток. Именно его и зовут Пи. Точнее, так он сам себя назвал, сократив ненавистное полное имя. Какое – почитайте – узнаете. Так вот, первая смысловая часть романа – рассказывает о жизни этого мальчика в Индии. Его отец – директор зоопарка. И мальчик достаточно много времени проводит среди животных.

А потом – настают тяжелые времена (не очень понял – какие. Но я плохо знаю индийскую историю.) и семья мальчика Пи распродает животных и часть из них берется доставить лично в один из канадских зоопарков. В пути кое-что случается. Кое-что ужасное, приведшее к тому, что посреди океана мальчик Пи и несколько животных из зоопарка его отца оказываются в одной спасательной шлюпке.

С этого события начинается вторая, самая обширная смысловая часть романа. Будет еще и часть третья. Совсем небольшая, но, если ее внимательно читать, то в какой-то момент она выстрелит. Да так, что вторая смысловая часть разлетится мелкими солеными брызгами, и читатель вообще перестает понимать – что это такое было, весь этот роман? Ну вот прям хоть берись и заново перечитывай!

Роман «Жизнь Пи» рассказывает нам историю индийского мальчика с забавным именем Писин Молитор Патель. Живет он на юге Индии в портовом городке Пондишери вместе с родителями и старшим братом. Отец его держит зоопарк, и естественно, любознательный Пи с самого детства проводит у вольеров уйму времени, наблюдая за жизнью и повадками животных. Однако политическая обстановка в стране с каждым годом все ухудшается, и отец принимает сложное решение распродать зоопарк и перебраться с семьей в Канаду. Семейство Патель вместе со своим животными всходит на борт сухогруза «Цимцум» и отправляется в далекое плавание.

В Тихом океане корабль попадает в шторм, получает пробоину и быстро тонет. Матросы скидывают испуганного мальчишку в шлюпку, но сами спастись не успевают. Зато выпущенные кем-то на свободу животные оказываются куда расторопнее. В итоге в лодке посреди Тихого океана вместе с юным Писином Пателем оказываются: упавшая с высоты и сломавшая ногу зебра, злобная и вечно голодная гиена, крыса, напуганная до чертиков самка орангутанга и… бенгальский тигр. Такая вот веселая компания, где каждый хочет перегрызть другому глотку… Долгому путешествию Пи в этой лодке и посвящена книга.

Скажу прямо, написать отзыв меня побудила не столько сама история (меня в ней, по большому счету, ничего не удивило), сколько использованные при ее создании решения и приемы.

Наиболее примечательный, на мой взгляд, момент заключается в том, что автор старательно преподносит историю как самую что ни на есть реальную. Делается это при помощи каркаса из эпизодов, поддерживающих основную историю. Здесь и описание бесед с Пи Пателем в Канаде, зарисовки из его быта и даже запись переговоров с представителями японской судоходной компании, приехавшими к мальчику в госпиталь в Мексике. Элементы подобраны с таким старанием, что хочешь – не хочешь, а веришь в реальность происходящего. Однако есть факты, которые портят красивую сказку. Я имею в виду не только эпизоды со слепым французом и странным островом, которые определенно выдуманы, а то, что «Жизнь Пи» является в некотором смысле интерпретацией рассказа «Макс и кошки» бразильского писателя Моасира Скляра (Moacyr Scliar «Max and the Cats», 1981). Сюжет там практически тот же. В нем беглый еврейский юноша после крушения корабля, шедшего из Европы в Бразилию, оказывается в одной лодке с пантерой (вот так совпадение!), кормит ее рыбой и старается всячески приручить. Рассказ был опубликован в 1981 году, за двадцать лет до книги Мартела, и сам канадский автор подтверждает, что «слышал» о нем. Однако в показаниях путается, говорит, что читал критическую рецензию, но где и когда – внятно объяснить не может (статья в New York Times «Tiger in a Lifeboat, Panther in a Lifeboat: A Furor Over a Novel» от 6 ноября 2002 г.) В общем, многое указывает на то, что сюжет заимствован. Конечно, я не берусь ничего не утверждать – выводы делайте сами.

Но как бы то ни было «Жизнь Пи» — это отличный пример того, что истории, опирающиеся на реальные события, зачастую производят намного более сильный эффект, чем полностью выдуманные. Во многом это связано с изощренностью жизненных ситуаций – порой с реальными людьми случаются такие казусы и происшествия, что не выдумает ни одна даже самая изощренная фантазия. Присутствует здесь и значимый психологический момент. Читатель, заранее знающий о реальности описываемых событий, склонен сильнее сопереживать герою, острее воспринимать конфликт. Именно на описанном эффекте блестяще сыграл Мартел. Частность здесь только подтверждает тенденцию: многие профессиональные писатели уже давно собирают разные невероятные истории, чтобы затем обточить их и оформить в литературный шедевр. В художественной литературе уже давно возник кризис идей, и каждый выбирается из болота как может.

Однако акцент на реальность происходящего далеко не единственный ход, предопределивший успех романа. Не менее важно, что главная тема книги – борьба за выживание. Да, автор попытался внести некий религиозный колорит, поднять тему отношений с богом, но не проблематика дифференциации веры притягивает нас в этой истории, а пресловутая близость неминуемой смерти, которую главный герой вынужден раз за разом обманывать. И когда он жарится под беспощадным южным солнцем, изнывая от жажды, или корчится под холодным ливнем, заливаемый волнами и промокший до нитки, это интересно нам больше всего. Выживет или не выживет – вот в чем главный вопрос. И здесь я лишний раз убеждаюсь, насколько мощная это тема. Вспомните такие шедевры как «Лед и пламя» Рэя Брэдбери, «Поселок» Кира Булычева, да того же «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо! Эти произведения объединены одной темой – темой борьбы за жизнь, безнадежной и бескомпромиссной, и все они чрезвычайно интересны. «Жизнь Пи», как выучливый падаван, старательно идет по их стопам, и кажется, уже заранее обречена на успех. Да вы только представьте, беспомощный голодный мальчишка наедине с диким зверем, хладнокровным убийцей на крошечной лодчонке посреди Тихого океана, под палящим солнцем и безжалостными штормами, за тысячи километров от городов и людей… Ну что еще надо для бестселлера?

Примечательно, что, несмотря на все неимоверные испытания и психологические удары, выпавшие на долю героя, книга носит легкий и даже развлекательный характер. Она не ставит перед читателем каких-то неразрешимых моральных вопросов, она не касается глубоких пластов души, где чтение не всегда порождает приятные мысли. Потерявший в одночасье всю семью Пи Патель, находясь в лодке наедине с самим собой, почти не вспоминает о родственниках, его душевные переживания переданы ровным счетом никак. Герой с охотой рассуждает о повадках животных, но никогда не придается воспоминаниям о погибшей семье. Да, его беспокоит соседство с диким зверем и необходимость добывания воды и пищи, но даже после спасения, находясь в госпитале, он позволяет себе в разговоре с японцами придумать страшную небылицу, где кок с «Цимцума» убивает мать на его же глазах. Придумывает просто так, ради развлечения, чтобы пошутить над недоверчивыми визитерами. Такое поведение выглядит очень странным, если не сказать фальшивым, но в контексте прочих сюжетных построений становится понятным. Кажется, Мартел делает историю легкой вполне осознанно, позитивный настрой одновременной веры во всех богов выглядит для него намного перспективнее мрачного психологизма и долгих рефлексий на почве семейной драмы. А теперь представьте, как бы эту книгу написал, например, Достоевский? Тональность была бы совершенно иной. Но речь даже не об этом. Легкость – это тоже пример авторского решения, показывающего, что одну и ту же историю можно рассказать десятком различных способов. И тут мы возвращаемся к бедному Моасиру Скляру и его новелле и можем понять, как предприимчивый канадец, прочитавший «Макса и кошек» (рецензию), вдруг решил, что историю можно изложить совсем по-другому. И как выглядит здесь вопрос плагиата, если о первоначальной версии сюжета не знал никто, а ее переосмысленная интерпретация стала мировым хитом? Конечно, сторонники всемирного заговора разглядят здесь непреодолимую стену, воздвигнутую западным обществом перед авторами из третьего мира, и скажут, что бедняжки никому не известны, а ушлые капиталисты никогда не допустят на свой рынок кого-то из чужаков. Вот только в этом ли дело? Сомневаюсь. Я прихожу к очевидному выводу, что в условиях литературного кризиса принцип «кто первый встал, того и тапки» уже не имеет права на существование. Иначе миллионы перспективных идей так и будут исчезать в пучине безвременья только потому, что не получили достойной реализации. А Мартел? Мартел, выходит, спас одну такую идею.

Что хочется сказать в заключении? Решения, принятые Янном Мартелом в ходе работы над книгой, дали «Жизни Пи» путь в свет, открыли перед ней широкие двери к сердцам и умам массового читателя. Не кривите носы, но «Жизнь Пи» — точно такой же продукт современной культуры, как и реклама по телевизору. Искусно подготовленный снаряд, бьющий точно в цель. Но осознание этого факта не делает книгу хуже, ее по-прежнему можно и нужно читать.

Послушала в сочетании с чтением эту книгу с большим интересом, хотя никакой особо мудрой мысли я здесь не увидела, чтобы назвать это произведение философской притчей, например. Но довольно много мыслей и рассуждений здесь было, которые оказались мне интересны: какие-то созвучны, какие-то интересно-странными, каким-то я не поверила, а какие-то показались искусственно надуманными афоризмами. История спасения Пи была очень интересна — меня вообще восхищают люди, которые не сдаются, не теряют надежду и борются за жизнь до последнего вздоха.

Но еще почти в начале книги, когда Пи рассуждал о жизни зверей в зоопарках, об их побегах, об их повадках, я обратила внимание на эти слова как на очередную интересную мысль:

«Если взять Токио, перевернуть вверх дном да еще как следует встряхнуть, вы диву дадитесь, сколько зверья посыпется наружу. А посыпятся не только кошки с собаками, верно говорю. Но и удавы, комодские драконы, крокодилы, пираньи, страусы, волки, рыси, кенгуру, ламантины, дикобразы, орангутаны, кабаны — такой вот «живнотворный» дождь обрушится вам на зонтик.»

И вот в конце книги я натыкаюсь уже на эти слова Пи в разговоре с японцами, которым он рассказывает свою историю:

«Если взять Токио, перевернуть вверх дном да еще как следует встряхнуть, вы диву дадитесь, сколько зверья посыпется наружу: будут вам и барсуки, и волки, и удавы, и комодские драконы, и крокодилы, и страусы, и бабуины, и водосвинки, и кабаны, и леопарды, и ламантины, -- а каких только жвачных там не отыщется! Верно вам говорю: в вашем Токио дикие жирафы и дикие гиппопотамы живут поколениями — и не одна душа их не замечает.»

Я вернулась к первой цитате, и тут только подумала: «А причем тут Токио? Речь могла идти о любом городе, а по контексту речь шла вообще о Цюрихском зоопарке и сбежавших из него животных»

А если учесть второй вариант истории выживания Пи, то всё становится совсем аллегорично. Все мы громко называем себя венцом творения — Человеком, но именно человек самый страшный зверь в зоопарке. и именно он так похож повадками на того или иного зверя (невольно вспомнились «Синие линзы» Дафны дю Морье). И не странно ли, что именно вторая история, куда более страшная и дикая, показалась слушателям Пи (да и многим читателям) более правдивой, реалистичной, чем первая история?

Я не люблю книги про Индию, я не люблю фильмы про Индию. Голод, грязь и трупы в реке — такое у меня общее впечатление, подкрепленное свидетельствами знакомых очевидцев. Короче говоря, к «Жизни Пи» я подступалась издалека и с опасением. Которое совершенно не оправдалось.

Во-первых, автор очень весело и бойко пишет. Читается книга легко и быстро, даже с улыбкой. Особенно первая часть, повествующая о жизни главного героя в Индии — любящая семья, одноклассники, которые дразнят его за имя Писин (а оно вообще-то означает «бассейн» в переводе с французского), и конечно, дело жизни отца — зоопарк, в котором Пи проводит большую часть времени, наблюдая и набираясь опыта.

Во-вторых, Янн Мартел своим текстом рисует ошеломительно живые картины! Вот, например:

«За открытой дверью гостиной стоит, прислонившись к дивану и застенчиво глядит на меня смуглая малышка в милом розовом платьице. На руках у нее рыжий кот. Она держит его под грудь: передние лапы торчат вперед, голова втянута в плечи, а остальное свисает до пола. Висит, как костюм на вешалке, но, похоже, ему это даже нравится.

- А это — ваша дочь, — догадываюсь я.

- Да. Уша. Уша, солнышко мое, ты уверена, что Мокасину так удобно?

Уша отпускает Мокасина. Тот невозмутимо шлепается на пол».

Это же прелесть что такое :) Читаю — и вижу девочку и рыжего кота, висящего в детских руках, — каждую шерстинку, выражение морды — всё! Воображение с радостью откликается на предложение автора разделить с ним это путешествие — из Индии в Канаду, эти 100 глав и 227 дней в открытом море в одной шлюпке с тигром.

Вторая (главная) часть — собственно, путь мальчика и огромного хищника после кораблекрушения, — по факту изобилует натуралистическими сценами. Но я, например, не перелистнула ни одной страницы, не пропустила ни строчки, ни слова — потому что это совершенно невозможно, не читать невозможно. Более того — я поверила во все фантастические допущения и нюансы, ну разве что едва усомнилась.

В третьей части спасшегося героя допрашивают представители Министерства транспорта Японии о причинах крушения судна и, конечно, не верят ни единому слову мальчика, который провел более семи месяцев в океане. И тогда его история меняет форму и цвет, и какая из них интереснее — та и угодна богу.

Прекрасная книга о чуде спасения и о любви. Рекомендую от всего сердца.

Защищать Бога надо не снаружи, а внутри себя.

Пожалуй, уже давно ни одна книга не вызывала у меня столь противоречивых эмоций. Возможно, это и есть показатель мастерства автора: даже не разделяя его идей, читатель искренне восхищён способом изложения, формой и глубиной, обилием подтекстов. Во всём этом роману Янна отказать, разумеется, невозможно. Но вот если пойти чуть дальше, то натыкаешься на ряд вещей, которые выбиваются из общего ряда и даже разрушают стройную картину авторских построений. Развивая морскую тематику, это что-то вроде рифов или плавающих в толще текста семантических мин. Не то чтобы простое несогласие с позицией писателя способно всерьёз испортить мне удовольствие от чтения, нет. Иногда хочется именно что не умилённо кивать, но возражать, подыскивая красивые контраргументы. Но здесь, в «Жизни Пи», кое-какие моменты подрывают смысловую логику романа, по крайней мере, в рамках моего восприятия этой самой логики. Но обо всём по порядку, ведь сотканная автором паутина отсылок и смыслов слишком тонка, чтобы вот так сразу рваться прямо к центру.

Во-первых, Индия. Удивительно, с какой точностью и великолепием урождённый канадец умудряется показать совершенно чуждую ему по происхождению культуру. Уже потом, когда закрутятся шестерёнки изысканных мировоззренческих и религиозных рассуждений, многие читатели с удовольствием заметят явное стилистическое сходство романа с прозой Салмана Рушди. Но ещё раньше, в самых простых деталях, описаниях быта и уклада простых индийцев Янн демонстрирует поразительное чувство темы, идущее далеко за рамки простой подготовительной работы с фактами. Это не просто поставленные в контекст времени и места задумки писателя: именно детство и родная культура героя на пару со спецификой тогдашней индийской жизни предопределили его путь.

Речь здесь, конечно, идёт о религии. Индуизм, в лоне которого родился и вырос герой, на самом деле нечто несравнимо большее, чем корпус догматов и священных текстов. Будучи одной из древнейших религий, он представляет собой грандиознейшую мировоззренческую систему, для полного постижения которой не хватит и целой жизни. И только в культуре, развившейся в колыбели индуизма, мог родиться человек, столь открытый новому и чуждый стереотипам. Речь здесь совсем не о том, что на фоне мириад индуистских богов пара лишних в сущности не играет решающей роли. Индуизм является своеобразной амальгамой казалось бы несовместимых концепций — политеизма и монотеизма, пантеизма и панентеизма. И, более того, в контексте индуистской культуры эти антонимичные по природе своей течения уживаются удивительно гармонично и красиво. Только идуист смог бы открыть своё сердце и смирению перед божьей волей, и идее жертвы во имя любви, и вечному поиску истины. Не видя при этом надуманных противоречий, а если точнее — превосходно видя и понимая, что никаких противоречий на самом деле нет. Примитивные персонификации в сознании Пи перерастают в некую абстракцию, в которой религия плавно эволюционирует в веру. Бог растворён в каждой частичке мира, а поэтому само понятие единственно истинной религии становится для героя чем-то чуждым и странным. Он поклоняется богу не как некой персонификации, но как идее жизни, любви, разума, порядка. Именно такая, очищенная от многовековой шелухи лживой религии чистая вера и есть та суть теизма, которую я, убеждённый безбожник и поклонник Докинза, готов принять всем сердцем.

Но здесь-то и скрывается первая странная вещь. Атеизм Мартелом интерпретируется как некий подготовительный этап перед обращением к богу. Но вот мне, например, не нужна концепция бога, она избыточна в рамках мартеловских же построений бог=природа/разум/любовь, с которыми я полностью согласен. Далее, мир фактов, основанный на знании и разумном сомнении во всём, что не объяснено этим знанием, объявляется Мартелом серым, насквозь прогнившим и вообще далёким от всякой веры. Но ведь вера вовсе не означает слепого доверия всему подряд. Янн сам же открывает перед собой пропасть, в которую в конечном счёте суждено провалиться его герою. И имя этой пропасти — эскапизм. На самом деле, нет ничего странного и плохого в фантазировании, в том, чтобы увидеть нечто за пределами нашей реальности. Но, сколь бы неприглядна и жестока ни была эта самая реальность, не стоит убегать в выдуманные миры, нырять в них с головой и уж тем более твердить себе, что выдумка эта и есть единственная настоящая реальность. Можно сколько угодно спорить об утешительной силе религии, но по-моему, это всего-лишь подспорье для слабого и неокрепшего человеческого разума. Есть вещи, которые очень тяжело принять, и поэтому иногда действительно лучше придумать для себя объяснение, исполненный смыслом кусочек реальности, много красивее и одухотворённее того, что было на самом деле. Но вот настаивать на универсальности и всеобязательности такого подхода — страшная ошибка.

И вот, став свидетелями путешествия героя, мы подмечаем постепенно все те несуразности и несовпадения, которыми пронизан рассказ о странствии Пи. И когда в конце мы получаем исчерпывающее, реальное объяснение того, что случилось, нам предлагают не просто предпочесть ему вымысел, но и объявить правду чем-то, стоящим вне веры. Разве страдания героя становятся меньше от того, что тигра на самом деле не было, а были просто кровь и смерть? Разве великолепная история о тигре поблекла, когда мы убедились в том, что это действительно всего лишь история? Разве грандиозность задумки Янна туснеет от того, что мы заменяем метафоричность некими философскими категориями? Коль скоро божественное присутствие действительно пронизывает насквозь целый мир, бог есть в каждом из нас, поскольку мы разумны, способны любить и восторгаться природой. Пи так жалко прощаться с Ричардом Паркером именно потому, что он помог ему защитить бога внутри его, Пи, души. Разве мы не способны понять отчаяние человека, которого страх смерти толкнул на то, что казалось ему несовместимым с идеей истинной веры? Отказываясь от правды, что дала рождение шизофреническим галлюцинациям о тигре, герой отвергает собственный поиск, обесценивает его, лишает смысла и причин. Без первой и третьей частей «Жизнь Пи» — просто приключенческий роман о мальчике и животных. И точно так же, как урезанный таким образом роман разом теряет глубину и очарование, теряет всякую цену такая красивая история — притча, которой Пи отказывает в стоящей за ней правде. Нет, мы вовсе не должны свести всё к ещё более скучному и сухому отчёту о кораблекрушении. Выбери в конце писатель правдивую версию, всё было бы ещё хуже. Но яростное отрицание правды — тоже не выход.

Но как бы то ни было, я восхищён работой Янна. Тонкий, элегантный роман, сочетающий в себе множество религиозных, этических и мировоззренческих подтекстов, «Жизнь Пи» по праву может считаться одной из самых ярких и необычных книг, мелькавших в букеровских шорт-листах в последнее время. Даже при том, что я не вполне согласен с автором, роману нельзя отказать ни в одном из упомянутых достоинств. И очень здорово, что замечательная экранизация Энга Ли подвигнула меня прочесть эту книгу, которая иначе скорее всего прошла бы мимо меня.

Книга великолепна. Я вообще люблю литературу в стиле магического реализма. Прочла очень быстро, за пару дней. Вторая часть книги, про путешествие в океане, понравилась больше всего. Пока читала, каждую секунду пыталась раскрыть тайну этого произведения — понять, что же скрывается за фантастическими перепитиями, и за тем или иным персонажем.

Читать было невероятно интересно. Рекомендую.

P.S. Кстати, экранизация тоже хороша. Снята красочно, и почти полностью по книге.

Лауреат букеровской премии Янн Мартел. «Эпически-философская аллегория, дуализм добра и зла, физики и метафизики» и прочее и прочее. Как тут устоять? Я был в предвкушении, я ждал чего-то глубокого, чего-то в духе Уэльбека или Силверберга. Но, к сожалению, пал жертвой своих завышенных ожиданий. В книге практически нет мыслей, после прочтение которых хочется отложить книгу и подумать. А я их ждал, я к ним готовился. Нет, не подумайте, что книга плоха. Роман хороший, в нем много всего того, что критики и читатели любят. Всякие забавные глупости, интересные обороты речи, никому не нужные интересные детали никогда не встречающихся вам в жизни интересных ситуаций. Тут вам и рассказ о бассейнах Франции, и о влиянии забытого резинового шланга на поведение носорога, и о «любви» современников к Ганди. Она состоит из множества мелких размышлений. Но они не дотягивают до серьезных, им не хватает глубины. В книге много написано о Боге, но, фактически, ничего. Много написано об устройстве всего на свете, но, фактически, ничего про устройство мира. Много забавных слов, интересных ситуаций, но за которыми нет никакой глубины. Я думаю, что похожим бы получился роман про Марка Уотни, если бы Энди Вейер решился добавить в него хоть немного психологизма. Букеровская премия. «Культурный взрыв в мировой литературе». Но вот беда: фильм мне понравился больше. В фильме заявлена история мальчика, попавшего в трудную ситуацию, мальчика оставшегося наедине с бездной. И фильм полностью оправдывает свою аннотацию и ожидания зрителей. В фильме чувствуется самое главное — эта Terra Incognita, эта бесконечность и одиночество и, иногда, этот самый Бог. И получается, что роман проигрывает фильму, потому что от фильма получаешь то, что ждал, а от книги нет.

Но, безусловно, интересным ходом автора является концовка. Нет смысла спорить о том, какая история настоящая. Мартел говорит читателю: «О чем ты хочешь прочитать»? Если хочешь прочитать кровавый психологический триллер про расчлененку, пожалуйста, вот он. Прочитав роман, ты легко перевернешь в голове сюжет. Хочешь ли ты верить в людей? Хочешь ли ты верить в Бога? Или игры престолов — вот где настоящая правда? Каждый выбирает сам и здесь не заложена загадка для читателя, как, например, в «Страже» Маклина. Каждый выбирает ответ для себя в зависимости от своих убеждений и разочарованности в людях. Большинство выбирают «правдоподобный» вариант, потому что он ярче , сенсационнее и, к сожалению, стандартнее.

Но вот я читал про Мальчика, Тигра и голубую загадочную Бесконечность.

Замечательный роман, затрагивающий уйму философских и религиозных аспектов. Стиль, слог, чувство юмора — на высоте. Честно говоря, начинал читать с опаской, т.к. после великолепного полотна Энга Ли боялся разочароваться в первоисточнике, но буквально через несколько страниц успокоился и расслабился и полностью погрузился в повествование Пи. Фильм прекрасно иллюстрирует роман, читаешь и постоянно картина перед глазами — очено подробная и бережная экранизация получилась, каких по пальцам пересчитать можно. Всем, кто не читал или не смотрел экранизацию роман, настоятельно рекомендую ознакомиться с обоими произведениями искусства (ни больше, ни меньше). Оцека 10 и никак не меньше.

Я подбиралась к этому роману почти год. По обрывкам слухов и кусочкам сетевой информации, мне казалось, что это очередная история о Маугли, посему она меня не заинтересовала. Сдалась из-за любимого жанра, магического реализма, и, после прочтения, я жалею о краткости такого потрясающего произведения и радуюсь за тех, у кого знакомство с ним еще впереди.

Роман канадского писателя Янна Мартела «Жизнь Пи» состоит из трех частей, разумеется, между собой связанных. Но по-своему, каждая из составляющих самодостаточна, настолько они самобытно ярки и самостоятельно жизнеспособны.

В части первой читатель знакомится с главным героем. Его имя Писин Молитор Патель, для удобства и ради благозвучности сокращенное самим носителем до Пи Пателя. Это добрый, открытый и отзывчивый, любознательный и находчивый, любящий жизнь и верящий в наличие души у любого живого существа, молодой человек, безоблачно проживающий со своей семьей в Пондишери. В то же время, писатель показывает взрослого Пи Пателя, Человека Счастливого, по облику которого не скажешь, какие трагические события ему пришлось пережить.

Из-за этого цельного образа главного героя в настоящем, зная, что после всех перипетий прошлого, он с нами здесь и сейчас, вторая часть воспринимается сугубо как острое приключение, без надрывного ожидания гибели Пи. Описание одиночного путешествия, после крушения корабля, натуралистичное до дрожи, иногда откровенно шокирующее. В общем-то, гарантирован весь спектр ощущений от жалости до отвращения. Главы о плавании шестнадцатилетнего юноши в компании со свирепым бенгальским тигром — своеобразное свидетельство смелости, изобретательности, взаимного товарищества, любви и веры.

Атмосфера заключительной, чиновно-бюрократической части полна неверия и безразличия. Чинушам нужен только ответ на вопрос, почему же затонул злосчастный сухогруз. Но даже «более реалистичная», чем та, что имела место быть, история, преподнесенная им Пи Пателем, не отвечает на этот вопрос. Финальная глава все же отдает должное пережитому главным героем, и, наконец-то, он предоставлен себе и своей дальнейшей судьбе.

Считаю, книга однозначно стоит прочтения. Она пронзила меня зарядами всепонимания и всепрощения, дозированного альтруизма и неуемного желания радоваться каждой минуте каждого дня. Как ни жаль, история выдуманная. Но это чудесная, захватывающая, насыщенная событиями и красками, потрясающая, полная оптимизма, фантазия, которая вряд ли кого оставит равнодушным.

«Жизнь Пи» или две истории одной спасательной шлюпки

На самом деле историй не две, а гораздо больше. Все они мастерски уложены в магистральную сюжетную линию, рассказывающую о юноше и бенгальском тигре переживших кораблекрушение. Их история — это удивительная одиссея в поисках земли, людей… и Бога.

Писин Молитор Патель – индийский мальчик. Он не похож на других, прежде всего своим отношением к Богу. Пи — адепт сразу трех мировых религий. С детским простодушием мальчик одновременно посещает церковь, мечеть и индуистский храм. Для него это сверкающие грани одного кристалла. Религия в его понимании это Истории о Боге. Вера – великий дар, мостик между историей человека и Историей с большой буквы. Возможно, Пи и сам является маленькой частичкой большой Истории. Об этом свидетельствуют его «врожденное» вегетарианство, неспособность причинить боль и страдание живому существу и умение видеть то, что недоступно другим. Без сомнений, ему уготована особенная судьба.

Эта книга задумана и написана так, что почти каждый читатель отыщет в ней что-то для себя. Любите философствовать на тему бога? Специально для вас почти вся первая часть, наполненная теологическими размышлениями. Вам интересны приключения? Классическая робинзонада не даст заскучать. В художественном произведении больше привлекает психология? Здесь отыщется и она, причем самым лакомым кусочком станут не людские отношения, а отношения человека с природой. Знакомство с далекой Индией (пускай и поверхностное), взгляд на дела зоопарка изнутри, руководство по выживанию в открытой воде, красивейшие описания океана (благодаря которым можно почувствовать привкус соленой воды и разглядеть каждую живность, встретившуюся на пути спасательной шлюпки), таинственный остров где-то в интервале между мистикой и магреализом, жесткие и жестокие сцены физиологического характера, неожиданная «вилка» в финале, подталкивающая к нелегкому выбору… Чтобы получить все это, нужно всего лишь открыть одну-единственную книгу Янна Мартела.

Роман наполнен живыми интонациями, живыми образами. Жизнью. А еще через всю книгу проходит тема выбора. Первая часть, сотканная из рассуждений о вере, о мировоззрении, получилась бы откровенно скучной без конфликта религий — на героя давят со всех сторон, принуждая сделать выбор в пользу одной из них (здесь очень хорош образ «трех волхвов»). Уже потом, посреди мирового океана, у паренька по прозвищу Пи не раз появится в голове список возможных вариантов решения ситуации. Благодаря правильному выбору (убить, усыпить, выкинуть из шлюпки, отравить… а может, приручить?) читатель получил еще одного замечательного персонажа — бенгальского тигра, без которого не раскрылся бы и образ самого Пи. Наблюдать за их отношениями безумно интересно, и момент прощания вызывает неподдельную грусть. После этой книги всех Шерханов хочется переименовать в Ричардов Паркеров. В финале в волшебную историю спасения вторгается суровый натурализм, но автор не рушит сказку, он лишь с хитрой улыбкой подводит читателя к еще одному выбору. Главному. Какая история вам нравится больше? Оказавшись на этой развилке, каждый волен решать сам, в сторону какой из версий делать шаг. И здесь хочется вспомнить слова замечательной писательницы Анны Старобинец. Отвечая на вопрос о концовке романа «Страж» Чарльза Маклина, который очень схож с «Жизнью Пи» возможностью двойного толкования сюжета и четко не высказанной авторской позицией, Анна сказала следующее: «Между сумасшествием и чудом выбираю чудо. Чудо интереснее». Сложно не согласиться. Пускай даже сумасшествие или спятивший кок-людоед ближе к сегодняшней действительности, верить хочется именно в чудо. В книгах, в отличие от реальности, мы можем себе это позволить.

Насколько тонка грань, отделяющая человека от животного. Насколько легким может быть толчок, побуждающий сбросить маску приличия, воспитания, культуры, превратиться в хищника, который ради своего выживания готов пойти на что угодно.

Роман Яна Мартелла «Жизнь Пи» очень кинематографичен, но приключенческая робинзонада индийского подростка и бенгальского тигра, вынужденных делить одну шлюпку, затерянную в Тихом океане, на самом деле таит в себе множество смыслов, аллюзий, подтекстов и интерпретаций. Словом, всего того, что неизбежно теряется при переносе на целлулоид. Не самая толстая книжка разбита автором на сотню глав, иные из которых составляют один абзац, а иные — и вовсе одно лишь слово. Добро пожаловать в голову Писина Молидора Пателя, мальчика, адепта трех религий — индуизма, христианства и ислама, некогда вегетарианца, мальчика, потерявшего всю семью и вынужденного более двухсот дней дрейфовать по океану, собирая дождевую воду, питаясь сырой рыбой и пытаясь напиться черепашьей кровью. Роман наполнен жесткими и даже жестокими физиологическими подробностями, роман предполагает множество трактовок и каждое неосторожное слово в отзыве будет приравнено к жестокому спойлеру. Каковым, впрочем, является и фильм Энга Ли: практически полностью выхолостив религиозную составляющую, режиссер привел финальный твист к банальному вау-эффекту, каковым он, в общем-то и не должен являться. Роман-размышление в приключенческой оболочке превратился в недопритчу, и засим, пожалуй, не будем более о фильме.

Удивительно то, насколько легко написана эта, очень непростая по содержанию книга. Ненавязчивый юмор, яркие сравнения, хорошая динамика текста. Образы яркие и сильные. Та самая пресловутая читабельность просто на сто процентов, но при этом роман ни на секунду не скатывается в бездумную развлекаловку, оставаясь умной и непростой книгой. О чем она? О поисках Бога? О грани, разделяющей человека и животного? О том, как найти в себе силы пережить немыслимое и не сойти с ума? О том, как выжить, если судьба свела вас с голодным тигром на нескольких квадратных метрах пространства? О том, на что может пойти человек ради своего спасения? Да, обо всем этом и не только о нём. Как там у классика: совы не то, чем кажутся. И я уверен, что для каждого читателя книга может открыться совсем с другой стороны.

Потрясающая история..Жалею, что раньше с ней была не знакома. Скажу честно, боялась немного читать историю про этого мальчика, так как фильм я видела и мне понравился, а книга слышала один в один по фильму.. Так вот, история действительно, как в фильме. Но! Это произведение предлагает больше (как это ни странно :-) ) пищи для размышлений. Тонкий юмор, много философии и религии, Бог в каждом слове и действии. Безусловно есть место событиям, которые не отражены в фильме. Яркая живая история, нетребующая сомнений в прочтении.

Книга весьма не плоха.

Но, в моём понимании, развернувшаяся вокруг неё шумиха в связи с выходом фильма — всего лишь очередной и банальный маркетинговый ход по наглому отжиманию кровно заработанных у населения.

Фильм, кстати, не понравился. Я не любитель спецэффектов ради спецэффектов.

Да и суть книги была искажена.

Все душевные метания, иллюзии и «ловушки» для психики героя выписаны почти достоверно.

Финал не удивил — чего-то подобного и ожидалось при подобном построении интриги.

Сказать, что впечатлился — так нет.

Через год забуду и не вспомню.

Для меня книга рассыпалась на три части. Жизнь Пи в Индии — в описании нет Индии, такой как у Рушди, нет животных таких, как у Даррелла. Все, с горем пополам, скомкано, и, как мне показалось, навязано автором, чтобы на таком вот фундаменте построить вторую часть. Жизнь Пи в лодке с животными — приключенческая история, которая, соглашусь, поначалу захватывает, хоть и понятна вся задумка «истории с животными» практически сразу. И даже не смотря на прямо таки цитаты из Кинга «Оставшийся в живых» в описании всех пиршеств, злоключений и борьбы эта часть медленно угасает, шлюпка с героем все отдаляется и отдаляется. Признаюсь, я все время боялась потерять нить сопереживания, все время казалось, что вот сейчас история ускользнет. Сложно сказать, кто из нас больше старался выжить — я в роли читателя или Пи. Ну и ожидаемая третья часть. Для меня она стала слишком предсказуемой. Ужаснуться, удивиться или испытать хоть какую-то яркую эмоцию мне в концовке не удалось. Отдельно хочется коснуться религиозной составляющей книги. Размышления о Боге и трех религиях (а почему, кстати, только об авраамических религиях?) и выводы мне показались где-то на уровне «глубокой философии» Паоло Коэльо.

Ну и не поленилась я все же почитать о зооморфизме (антропоморфизме), упоминаемом автором: «There are many examples of animals coming to surprising living arrangements. All are instances of that animal equivalent of anthropomorphism: zoomorphism, where an animal takes a human being, or another animal, to be one of its kind» — «Известно множество случаев, когда животные устраиваются в жизни удивительнейшим образом. Звери тоже не чужды антропоморфизму – точнее, зооморфизму: это когда животное принимает человека или другое животное за представителя своего же вида.». Странно, что Мартел использует это понятие, учитывая, что «Антропоморфизм (греч. ανθρωπος человек, μορφή вид) — наделение человеческими качествами животных, предметов, явлений, мифологических созданий. Мировоззренческая концепция, выраженная номинативными средствами языка, изобразительных искусств и т. п. Согласно этому принципу, неодушевлённые предметы, живые существа и вымышленные сущности, не обладающие человеческой природой, могут наделяться человеческими качествами, физическими и эмоциональными. Рассматриваемые объекты в состоянии, в частности, чувствовать, испытывать переживания и эмоции, разговаривать, думать, совершать осмысленные человеческие действия».

п.с возвращаюсь к уже полюбившемуся Нилу Стивенсону от сомнений и разочарований истории Яна Мартела, которая, по заслугам мне увы не ведомым, награждена Букером.