Петроний «Сатирикон»

Оказывается, до нашего времени дошла лишь малая часть сочинения древнеримского автора Петрония под современным названием «Сатирикон». Скорее всего, сохранившиеся фрагменты — это не более 1/6 от полного объёма произведения. Тем не менее, отрывки представляют значительный интерес, как свидетельство быта и нравов Римской империи позднего периода.

Сюжет представляет из себя приключения римского мелкого жулика и проходимца в компании «братца» и ещё нескольких персонажей. Видимо, в утраченном начале произведения этот мошенник с дружками совершил какую-то большую аферу, которая затем вскрылась, в результате чего главному герою с «братцем» и сообщником пришлось давать дёру, дабы не лишиться живота своего. Ставим первую зарубку: в империи было много обманщиков.

Самый длинный эпизод «Сатирикона» посвящён пребыванию пройдох на ужине римского нувориша. Мы видим, что нравы были в римском обществе те ещё. Кичливость, роскошь, излишества, больное самомнение, пустословие и злословие, алчность, зависть, чревоугодие — ничего не пропустил я? — всё это хозяин и гости вечеринки продемонстрировали во всей полноте и яркости. Да как можно столько жрать и пить?! Неудивительно, что одной из важных тем, обсуждаемых на банкете, стала проблема сохранения здорового стула. Это, наверное, не просто, если питаться всякими невероятными изысками в количествах, превышающих возможности человеческого пищеварения. Ставим вторую зарубку: римские граждане, кто побогаче, имели привычку переедать.

Нельзя обойти стороной и половой вопрос. В трёх словах: все трахали всех. Я бы не поверил, решил, что злые наветы, но «Сатирикон» написал современник всех этих безобразий. Нерон как раз царствовал… Наверное, понятно, почему «братец» главного героя заключён в кавычки? Самое часто встречающееся существительное в тексте — «поцелуй», самый частый глагол — «целовать». Казалось бы, голубиная любовь, но нет, корень похожий, а смысл совсем другой. Впрочем, главный герой был универсален.

Из всех бед, постигших его в романе, самой горькой и даже опасной для жизни стала внезапная невозможность поддерживать рабочий орган в исправном состоянии. Перестал стоять, ну что же ты будешь делать! Из-за этого римские матроны, обманутые в ожиданиях, начали его попросту избивать, всячески понося при этом. Пришлось обращаться к старым колдуньям, чтобы они вернули главному герою свет в окошко. Ставим третью зарубку: бытовая мораль не была в большой чести.

Финал «Сатирикона», так же как его начало, не сохранился, поэтому узнать, как воздала судьба главному герою за его усилия, невозможно.

В общем, если верить Петронию, а оснований не верить ему нет, Римская империя времён Нерона была настоящим гнездом разврата и распущенности. На коротком промежутке времени это может быть весело и бодряще, но в исторической перспективе подобное кончается плохо, что история древнего Рима и доказала. Хотя забывать, что роман, согласно своему названию, глубоко сатирический тоже не стоит.

Крайне провокационно. Дело даже не в гомосексуальной любви, вокруг которой крутится сюжет (в античное время мужики ухлёстывали за мальчиками открыто и никого не смущаясь), а в откровенных до порнографической пошлости сценах. Сцены эти даны не случайно: они высмеивают выспренность любовных романов того времени, как и сам «Сатирикон» является одной большой пародией (не случайно любовь здесь сугубо однополая — явная насмешка над стандартным сюжетом греческого романа, где воспевается любовь мужчины и женщины). При этом — о ужас! — главный герой никак не может соединиться с предметом своего обожания (моя прелесть, хе-хе), ибо лишён разгневанным божеством мужской силы за осквернение храма. Ну чем не стёб? Как пародия, «Сатирикон», на мой взгляд, мог бы сыграть такую же роль в мировой литературе, как «Дон-Кихот» (являвшийся, как мы помним, пародией на рыцарские романы). А уж герои-то: тут вам и нувориш (предтеча Мольеровского мещанина во дворянстве), и бродячий старик-графоман (чем-то неуловимо напоминающий Паниковского), и праздношатающийся авантюрист (этакий Остап Бендер древнеримского разлива). Остаётся лишь сожалеть, что от романа дошли одни крохи.

И тут же возникает вопрос: а почему так случилось? Почему «Дафниса и Хлою» или «Левкиппу и Клитофонта» мы можем прочесть целиком, а от «Сатирикона» остались лишь огрызки? Думаю, без карающей длани христианства тут не обошлось. Если другие вещи переписывались и перечитывались, невзирая на свою языческую сущность, то этот сладострастный трэш явно вызывал у потомков оторопь. Уверен, даже сейчас, спустя две тысячи лет, он бы проходил по разряду контркультуры, подобно творениям маркиза де Сада или Леопольда Захер-Мазоха.

Чего мне остро не хватало при чтении «Сатирикона», так это души. Рефлексии героев. Её тут нет, мы видим исключительно похождения тела. Впрочем, это — общая особенность античной литературы, и автор «Сатирикона», стебаясь над засильем любовной макулатуры, сам не смог придумать нового стиля. В «Сатириконе», как и в любом античном произведении, включая даже автобиографии (например, «Мою жизнь» Либания) мы видим сугубо перемещения героев из точки А в точку Б. Что они при этом думают, остаётся для нас загадкой. Рефлексию в литературу привнесло как раз христианство (первая в западном мире психологическая вещь — «Исповедь» Августина). Весьма прискорбно, что в те далёкие времена эти направления литературы — психологизм и реализм — оказались несовместимы. Пришлось ждать более полутора тысяч лет, до Шекспира и Сервантеса, чтобы литература стала такой, какой мы её знаем. А «Сатирикон» вдруг заиграл новыми красками, представившись чуть ли не фундаментальным произведением европейского романа.

Если бы молодость знала! Если бы старость могла!

«Сатирикон» — это молодость литературы: безбашенная, с перехлёстами, не вполне ещё умелая, но удивительно талантливая, провидческая вещица. Вот только когда настала пора оценить её по достоинству, от романа остались рожки да ножки.

Рукописи не горят? Если бы!

Берегите книгу — источник знаний! :)

Магия, эротика, дружба, волшебство, роуд-муви, причудливо сплетающиеся на выцветшей античной фреске...

Родилось после прочтения — на книгу Петрония Арбитра «Сатирикон»:

О, мой Гитон, мой спутник бедный!

Защиты алкаю твоей.

Под сенью мышц твоих победных

Спокойней мне и веселей.

Пускай девицы нас пленяли

Красою глупою своей.

Зато теперь мы осознали —

Друг друга любим все сильней.

Любовь, что двигает чреслами,

Сбежит, как юркий скарабей.

А та, что в сердце острым камнем –

Больней, но все-таки длинней…

А потому летим мы вместе

Святым и проклятым путем, –

Забыв о будущих невестах

И обживая мир, как дом...

Один из немногих романов, который сложно оценивать. И не потому, что до наших дней дошли кое какие обрывки, а потому что сложно воспринимать творящуюся на страницах похабщину и беззрассудность. Петроний — это такая облегчённая версия Маркиза Де Сада, но если тот был «жёстким философом» и не стеснялся без всяких купюр выразить своё отношение к чему либо, то чего автор хотел в этом романе сказать мне неизвестно.

Геи, педофилы, насильники, воры, жулики — вот главные герои романа, но можно предположить, что Арбитр решил показать через эти лица всё лицемерие тогдашнего Рима (а роман был написал во времена правления Нерона), где за дворцами и благочестивостью скрывалась ложь и порочность. Также есть стёб на религией (один из героев считал свою импотенцию карой богини). И если так, то по меркам того времени, роман написан почти что идеально. Почти что — потому что это даже не роман, а обрывки. А жаль.

Сюжета как такового нет, вместо это случайная цепочка каких-либо событий: герои ходят, ругаются, мирятся, воруют, подставляют... И всё. Но написано крайне легко и даже увлекательно.

Прочитать стоит хотя бы потому, что едва ли не самый первый полноценный роман, дошедший до нашего времени. Своего рода артефакт литературы.

Не ходите, парни, в баню…

Подобные произведения мне оценивать крайне сложно. Умом я понимаю, что это памятник древнеримской литературы, что слог произведения (как прозаические главы, так и поэтические вставки) хорош, ироничен, эротичен и довольно прогрессивен для времени написания.

Но… текст «романа» не сохранился полностью, потому в нем наличествуют довольно серьёзные сюжетные провалы и постоянно кажется, будто не достает некоторых логических связок. Да и многие шутки героев с отсылками к каким-то событиям и личностям, а также рассказываемые по ходу сюжета байки и новеллы, показались мне не совсем понятными. Возможно мне просто не повезло с изданием, поскольку примечания и комментарии в книге присутствовали в очень небольших количествах.

Несомненное достоинство книги в том, что она описывает свободные нравы, царящие в Римской империи, причем делает это довольно непринужденно и откровенно. Герои произведения посещают все ключевые точки, играющие существенную роль в жизни жителей империи (не рабов, естественно, а довольно состоятельных людей), — это пиры, бани, спальни, различные злачные места, где можно было получить свою толику удовольствий, корабль, гостиница.

Рассказ о приключениях героев ведется довольно фривольно и, несмотря на то, что многие сцены весьма любопытны, мне не доставило особого удовольствия ровно половину произведения читать о разгуле на пиру, дурачествах пресыщенных жизнью развращенных сладострастцев, и постоянно погружаться в грезы героя (тут сложно понять где впечатления самого автора, а где выдумка) и его же спальню (и не только спальню), наблюдать за непристойными сценками с описанием педофилии (!!!а их в романе не мало!!!), содомии, свального греха с «братцами» и «сестрицами», и выслушивать стенания героя о внезапно нагрянувшей импотенции. Так что книгу вполне можно было бы назвать не «Сатириконом», а, скажем, «Приключениями веселых полупопий»...

Ах, до чего же хорош пир Тримальхиона! Просто описание пиров «новых русских» с совпадением деталей до изумления ;)

А уж борьба главного героя с временной импотенцией, которую он считает карой богини Афродиты... :glum: