Джонатан Сафран Фоер «Жутко громко & запредельно близко»

Книга о мальчике, отец которого погиб 11 сентября при всем известных печальных событиях. Интересно оформление книги — фотографии, рисунки, пометки, что дополняет картину представления о сюжете. Не нов, но хорош прием с письмами, которые будто закольцовывают историю, повторяя одно и то же с разных ракурсов (в какой-то момент мне стало казаться, что я читаю некие 100 лет одиночества иной подачи, потому что стала путаться, какое это поколение кому и что пишет). Сама же история в какой-то момент мне показалась слишком притянутой за уши, слишком ненастоящей, искусственной, созданной для того, чтобы вызвать у читателя жалость к мальчику, который в некие моменты начинал раздражать. Он не походил на ребенка 9-ти лет, у которого погиб отец. Это скорее кукла в руках автора, в чьи уста вложены размышления взрослого человека. Но на каком-то завитке сюжета я отчетливо увидела всю картинку и расплакалась, строки проникли в сердце. Мне вспомнилось, как я пришла с университета, а все каналы показывают одни и те же кадры: самолеты, врезающиеся в близнецов снова и снова. И это воспринималось, как трагедия народа и мира, но не виделось трагедией каждой отдельной семьи, член которой оказался там – сгоревшим, выпрыгнувшим в высоту из окна, умершим от инфаркта и т.д. и т.д. и т.д. И вдруг я их всех увидела. И тех, кто погиб, и тех, кто остался с ранами в сердце на всю жизнь. И стало нестерпимо жаль Оскара, и захотелось его обнять, как он и просил в одном из эпизодов некого мужчину.

Не могу сказать, что книга меня впечатлила, но тема, затронутая в ней, однозначно заслуживает внимания.

И несколько цитат:

Он твердил, что всё будет хорошо. Я была ребенком, но знала, что всё хорошо не будет. Он не был обманщиком. Он был отцом.

Если польются слезы, пущу их по изнанке щек.

Можно простить уход, но как простить возвращение?

Мне жаль, что вся жизнь уходит на то, чтобы научиться жизни.

- Ты оптимист или пессимист?

- Я настроена оптимистично.

- Тогда у меня для тебя плохие новости, потому что люди уничтожат друг друга при первой возможности, а это скоро.

Нам нужны карманы побольше, размышлял я уже в постели, поджидая, когда истекут 7 минут, необходимых нормальному человеку, чтобы заснуть. Нам нужны громаднейшие карманы — такие, чтобы в них умещались наши семьи, и наши друзья, и даже люди, которых нет в наших списках, незнакомые, которых мы все равно хотим защитить. Нам нужны карманы для муниципальных округов и целых городов, карманы, способные вместить всю вселенную.

Я впервые задумался, стоит ли жизнь всех тех усилий, которые требуются, чтобы ее прожить. В чем именно состоит ее ценность? Почему так ужасно стать навсегда мертвым, и ничего не чувствовать, и даже не видеть снов?

Ужасно. Мы столько всего не смогли друг другу сказать. Комната пропиталась нашим неразговором.