Источник: журнал «EMPIRE» (ноябрь, 2008)
Текст: Ким Белов, Дмитрий Савельев
------------------------------------------------------ -----------------------------------------
Вам что больше нравится – расспрашивать других людей, как в программе «Кино в деталях», или самому на чужие вопросы отвечать?
Мне больше нравится задавать вопросы.
Получается, сейчас будете заниматься нелюбимым делом?
Ну нет, мне интересно, когда это касается важных для меня тем.
Первая тема такая. успех «9-й роты» Наверняка не только доставил радость, но и упал камнем на распутье. Куда двинуть – направо, налево или прямо?
Абсолютно. Было предложение делать фильм о 6-й роте десантников, которая погибла в Чечне. Или снять продолжение «9-й роты» – о том, кем они стали в современной жизни.
Там же один Лютый выжил.
Вот про Лютого. Другие военные истории предлагали, связанные с Чечней и Афганистаном. В основном, с Чечней. Но я пошел другим путем. Еще когда мы только начинали монтировать «9-ю роту», Александр Роднянский сказал мне: «Почитай книжку «Обитаемый остров». Я говорю: «Прекрасно ее знаю. Ты почему интересуешься?». А он говорит: «Чтобы снять ее». Но ее снять невозможно. Просто невозможно. Белые субмарины, танковая атака, цеппелины, башни-ретрансляторы, город мутантов – это все надо строить…
Вы мир «Обитаемого острова» с детства помните? Были таким внимательным читателем Стругацких?
Я был фаном Стругацких. У меня дома на столе лежал открытый томик «Война 1812 года», а внизу, под ним, на выдвигающейся крышке я прятал совсем другие книжки. И когда родители заходили ко мне в комнату, я задвигал Стругацких и делал вид, что увлечен «Войной». Папа был очень доволен, а я продолжал читать то, что хотел. Так что для меня снять «Обитаемый остров» – это вызов, однозначно. Вызов самому себе, вызов индустрии и вызов времени, потому что повесть очень злободневна, хотя была написана в шестидесятые годы. Я до сих пор не понимаю, как она прошла цензуру. Формально – да, главный герой Максим прилетел с Земли на планету Саракш из светлого коммунистического будущего. Он не понимает, как можно жить по-другому, и пытается изменить мир, в который попал. Сейчас такая мотивация не работает. Поэтому мы добавили линию любви и усилили линию дружбы, чтобы наш герой менял мир еще и движимый сильным чувством любви, спасая близких ему людей.
Тем не менее вы сначала ответили продюсеру Роднянскому, что снять ее нельзя. Что он вам на это ответил?
«Снимем».
И ваши сомнения как рукой сняло?
Я поделился этой идеей со своим оператором Максимом Осадчим. Он сказал: «Тихо-тихо будем снимать».
Как это – «тихо-тихо»?
Ну, вот так. И мы начали тихо-тихо... На съемках бывают тяжелые дни, а бывают легкие, когда группе можно немного отдохнуть. Но у нас все одиннадцать месяцев, все 222 съемочных дня были тяжелыми.
Вы знаете, что Алексей Герман тоже в свое время думал снимать «Обитаемый остров»?
Да, мы говорили об этом.
Довольно забавно: почти одновременно выйдут два фильма по Стругацким – ваш по «Обитаемому острову» и его по «Трудно быть богом» – с общей сюжетной моделью: человек из совершенного земного мира будущего попадает в несовершенный инопланетный мир. Вас эта рифма как-то интригует?
Герман подошел ко мне на «Кинотавре» и сказал: «Не волнуйтесь, молодой человек, у нас будут абсолютно разные фильмы». Это так, я и сам это знаю.
Герман говорил Empire, что рассчитывал снять фильм «Трудно быть богом» быстрее. А вы уложились в график?
Я планировал закончить на месяц раньше, но снег и другие погодные условия нас задержали.
Нет ли большого прокатного риска в том, что у вас между релизами первой и второй частей «Обитаемого острова» пауза длиной в десять месяцев?
Есть риск. Все зависит от того, насколько хорошим будет прокат первой части.
Хороший прокат – это сколько?
Это за 40 миллионов.
Планка выше, чем у «Иронии судьбы-2». Но там был ресурс Первого канала. У вас СТС?
СТС и, надеюсь, я сам. (Улыбается.) После «9-й роты» кредит доверия аудитории у меня довольно большой. И посмотреть новый фильм Федора Бондарчука придут многие.
Как вы думаете – вы хорошо чувствуете аудиторию? Точно знаете, что ей нужно?
С «9-й ротой» я ошибся. В кино ведь ходят девочки, это они берут за руку мальчиков и говорят: «Пойдем. Купи мне попкорна и кока-колы и давай посмотрим этот фильм. А тот смотреть не будем». Я боялся, что военная тема девочек от «9-й роты» отпугнет. Но в результате фильм посмотрели семь миллионов человек, и он стал лидером проката 2005 года. Я завоевал своего зрителя и очень им дорожу. Поэтому важно, чтобы первая зрительская волна «Обитаемого острова» не разочаровалась. Ведь потом идет «сарафанное радио», которое передает: «хороший фильм» или «плохой фильм». А плохого «сарафанного радио» боятся все.
Что касается девочек, то фильмы вроде «Обитаемого острова» делают обычно не для них, а для мальчиков.
У нас фантастические юные герои и очень сильная любовная история, девочкам есть за чем наблюдать.
В таком фильме нельзя ошибиться с главным героем. Вы перепробовали многих молодых актеров, прежде чем утвердили Василия Степанова. Как вы формулировали для себя, кого именно вы ищете?
Мне нужен был молодой бог по всем характеристикам – и по внешним, и по внутренним. Я попробовал всех. Не то. И в какой-то момент нам, а точнее Павлу Каплевичу, кастинг-директору картины, позвонил Игорь Золотовицкий – педагог Школы-студии МХАТ, где шли приемные экзамены, и сказал: «По-моему, я нашел вам героя. Приезжайте – смотрите». Паша поехал, посмотрел, тут же позвонил мне и сказал: «Это что-то с чем-то». Привез Васю на площадку. Я вошел в павильон – спиной ко мне стоял высокого роста молодой человек с осиной талией и широченными плечами. Я попросил его развернуться и обалдел – действительно фантастическое лицо. Потом я попросил оператора взять его крупный план с улыбкой – и это был идеальный Максим.
Вы это поняли без актерских проб?
Пробы были, Васе достались самые сложные сцены, и он, в общем, с ними справился, но не однозначно. Мы готовились к тому, что этот артист пойдет «под монтаж». У него совсем не было опыта, он впервые работал перед камерой, поэтому один дубль получался блистательный, другой – провальный. Но под конец он так разыгрался, что переиграл многих.
Вы взялись за Прокурора от производственной безвыходности, или хотелось сыграть?
От производственной безвыходности было на «9-й роте», когда за два дня до прибытия актера, который должен был играть Хохла, мне сказали, что он не сможет по определенным причинам, и решили, что играть буду я.
В итоге гримеры не успели «попортить» вам зубы, и наблюдательные зрители язвили, что Хохол, засевший в горах и не имеющий доступа к средствам гигиены, блистает голливудской улыбкой. Приняли упрек?
Принял.
Кто, кстати, должен был играть Хохла?
Николай Фоменко.
Наверное, жалеет теперь.
Зато я радуюсь, что сам сыграл. А Прокурора в «Обитаемом острове» я решил играть с самого начала. Я придумал себе образ – грим, костюм, повадки. Я придумал, как он разговаривает, как двигается. Думаю, это будет одна из лучших моих ролей.
Что еще в вашем личном топ-списке?
«Тиски».
Вот, например, Орсон Уэллс часто соглашался сниматься для того, чтобы заработать деньги на собственные проекты. Что заставляет вас встать перед камерой?
Голос крови. Мне сложно сдержаться и самому не войти в кадр. И потом я знаю, что лучше сделаю своего Прокурора, чем кто-либо другой. Я подготовлен полностью, я два года его вынашивал, я бисером его вышью.
С Прокурором понятно. А когда вы у других режиссеров соглашаетесь сниматься?
Ну что касается Валеры Тодоровского – это же счастье.
К «Тискам» вопросов нет: режиссер хороший, роль отличная. Но зачем вы соглашаетесь на фильмы вроде «Продается дача»?
Вы ударили в самое сердце.
Извините.
«Продается дача» – это черное пятно на моей актерской карьере.
Это вы по дружбе согласились или из-за денег?
Мне позвонил продюсер Литвинов, которого я очень уважаю, и попросил сняться.
Вы отличный комедийный актер, а сами снимаете драмы. Не хотите снять комедию?
Я не умею снимать комедии.
Вы же не пробовали еще. Вдруг получится?
Ну, вдруг. Должно случиться что-то... или сценарий гомерически смешной. Но вряд ли.
Неумение и нежелание снимать комедии – это тоже генетическое?
Наверное.
Ваша первая роль – царевич Федор в отцовском «Борисе Годунове»?
Да.
Какие воспоминания остались?
Чудовищные. Я нервничал, это было самое большое испытание в моей жизни – первая работа у отца. Ничего не помню, все как в тумане. Очень страшно.
Еще в школе тогда учились?
Нет, это был уже первый курс ВГИКа.
У вас были сомнения, куда поступать – на актерский факультет или на режиссерский?
Нет, я сразу хотел на режиссерский. Но когда поступил – уже через месяц студенты-режиссеры стали приглашать меня в свои учебные работы как актера.
Вы учились у Игоря Таланкина?
Я поступал к нему, а после армии учился и заканчивал у Озерова Юрия Николаевича.
В армию идти было обязательно?
У меня отец воевал, поэтому мне было обязательно.
После армии логично оказаться на курсе у Озерова – главного советского баталиста. Вы ведь еще студентом у него снимались?
В «Сталинграде» и «Ангелах смерти».
Кажется, у вашего снайпера из «Ангелов смерти» тот же прототип, что и у героя Джуда Лоу из «Врага у ворот».
Да, и сам фильм тоже является прообразом.
А что с проектом «Судьба человека-2»? Вы им еще до «9-й роты» занимались, а потом это ничем не закончилось.
Сценарий писал Петр Луцик. Он написал двадцать страниц и умер. У меня есть эти двадцать страниц, но я не знаю, что с ними дальше делать.
Как этот фильм был связан с «Судьбой человека», которую сделал ваш отец?
Там у нас был солдат Андрей Соколов, который попадает в чеченский плен.
Русским фильмам часто не прощается то, что прощается голливудским. Как вы думаете, эта ситуация когда-нибудь исправится?
Мы всегда будем стремиться к лучшему. Мы всегда будем свое критиковать больше, чем чужое. Это в нас заложено. Многие американские фильмы никто даже не заметит, но наш обязательно с дерьмом смешают. Весь интернет выскажется. Потому что наше – это наше.
То есть вы считаете, это происходит из желания видеть свое кино самым лучшим, а не из пренебрежения им?
Пренебрежение тоже есть, и еще есть специальная аудитория блогеров, которым ничего не нравится, так как мы не достигли уровня голливудского мейнстрима, и поэтому надо обсирать.
После показа роликов «Обитаемого острова» на «Кинотавре» интернет высказался?
Высказался... Мнения разделились поровну: половина восторгается, половина ругает.
Вы к ругани готовы?
Да, конечно.
Интересно, как вы справляетесь с критикой в свой адрес. Ведь ясно, что есть много людей, которых вы раздражаете: вас много, вы снимаетесь в кино, сами снимаете, фотографируетесь с Путиным.
Я эту критику не читаю.
Тогда как вы узнали, что в сети мнения об «Обитаемом острове» разделились? :о))
У нас в команде есть специальные люди, которые делают сайт «Обитаемого острова». Там есть блог, и я периодически спрашиваю их, что происходит в Сети.
Вы сами туда не залезаете, чтобы нервы себе не портить?
А зачем? Там обсуждают мою жену, моих детей, мою машину. Зачем мне это нужно? У меня огромное количество поклонников. Огромное количество. И оно перевешивает тех, кто сидит в интернете — они по всей стране. Так что у меня и с самореализацией, и с самооценкой, с моим внутренним отношением к себе – все в порядке.
Кроме армии злобных блогеров есть еще и кинематографическое сообщество, и не секрет, что оно тоже испытывает к вам не самые добрые чувства. Вы ощущаете себя в оппозиции к нему?
Нет, не ощущаю, потому что не думаю об этом. Я думаю о своей аудитории, которая, повторю, меня любит, которая жмет мне руки на вокзалах, говорит «спасибо» за «9-ю роту», берет автографы и так далее. А та небольшая профессиональная аудитория, которая меня ругает и для которой я являюсь косматым, мне… ну, что мне это переживать? «9-я рота» первой в России собрала 25 миллионов долларов. Попробуйте повторите.
Новое русское кино смотрите?
Всю программу «Кинотавра» посмотрел. Депрессивная.
Что-нибудь понравилось?
«Шультес».
Он же тоже депрессивный.
Депрессивный, но понравился.
Насколько мы можем предположить, ваш «Обитаемый остров» не переключит публику на радостный позитив. Довольно мрачный у вас там мир.
Мрака много. Но фильм не депрессивный, он интересный.
Скоро будет съезд Союза кинематографистов, новые выборы руководства. Вас такие перспективы не интересуют?
Я не член Союза кинематографистов.
Принципиально?
Да. Потому что там ничего не происходит.
Никита Сергеевич Михалков, будучи председателем Союза, наверняка пытался вас туда заманить.
Пытался, но не получилось.
Говорил, что ничего не происходит, и, пока молодые не придут, не будет происходить?
Так и говорил.
А вы ему?
А я говорил, что у меня слишком много времени уходит на работу, чтобы заниматься рутиной Союза кинематографистов и, как ни жаль, бытом Дома ветеранов в Матвеевском.
Незадолго до смерти Сергей Бондарчук говорил о своем желании снять «Тараса Бульбу». Наверняка были и другие замыслы. Не хочется ли вам дать им жизнь?
Я хочу когда-нибудь снять «Тараса Бульбу».
Несмотря на то что сейчас Владимир Бортко сделал многосерийный телефильм?
Несмотря. :о)
Главную роль сами будете играть?
К тому времени, наверное, да.
Понятно, что Стругацкие в «Острове» лукавили, и их Максим прилетал не в какой-то инопланетный мир, а в советский.
Абсолютно.
Когда он сейчас у вас прилетает – это какой мир имеется в виду?
Наш, современный.
Российский?
Это мир любого большого государства с его глобальными проблемами. Не только России, но и Америки, и Англии с ее двумя тысячами камер в центре Лондона. Мир постоянных военных действий и тотального контроля… Очень современная книга.
цитировать
свернуть ветку
Первая — прикольная фотожаба; сурРровые челябинские бондарчуки... 