Не самый сильный роман о «Культуре». «Игрок» и «Выбор оружия» более трагичны и остры. В этом же не хватило главного: вопросы заданы, но этого уже не достаточно. Мне лично уже не достаточно. Вопросы мы сами большие умельцы задавать. Вот ответов — ответов остро не хватает. Устроило бы даже простое направление поисков этих ответов. Даже Брин в своем «Бытие» пошел значительно дальше.
Кстати, и в прочих романах о «Культуре» с ответами так себе. Большой недостаток для писателя, с моей точки зрения, ограничиваться лишь описанием болезни, без поисков рецептов лечения. Этим грешит вся фантастика, хотя ей то и надо бы проводить эксперименты, предлагать выборы и рассматривать их последствия. Но этого нет. Но написано, как всегда, мастерски: Иэн Бэнкс «Эксцессия»:
 Иэн Бэнкс «Эксцессия» |
В какой-то мере, появившийся в пространстве Культуры артефакт неизвестной и неизмеримо более могущественной цивилизации становится для обитателей Галактики Культуры всем перечисленным вместе взятым. Причем не объектом для изучения и разбора на детали «Эксцессом», а процессом «Эксцессия», выворачивающем наизнанку все скрытые проблемы, все только нарождающиеся или давно загнанные в самый глухой подвал конфликты, проверяющем на прочность, казалось бы, давно устоявшиеся основы и принципы.
Культура оказалась не готова к такому испытанию. Очень хотелось подтверждения, что достигнут некий рубеж цивилизованности, позволяющий подняться на новый уровень, получить билет в элитарный клуб и признание заслуг. Тем более, если сам считаешь, что достоин этого, заслужил право судить и выносить приговоры другим. Но никто не ожидал, что в этот раз оценивать по неизвестным критериям саму Культуру будут другие, и приговор окажется не в ее пользу.
У романа есть два несомненных «плюса». Первый и главный в том, что, наконец, мы можем детально рассмотреть социальную структуру и общественное устройство цивилизаций Культуры. До этого мы знали только о тех, кто «двигает» эту цивилизацию вперед, об авангарде — Контакте и Особых Обстоятельствах, но никак не о «рядовых» гражданах, остающихся в «глубоком тылу», чтобы безраздельно пользоваться благами всеобщего процветания.
И что же мы видим в этом «тылу»? Скажите мне правду, неужели то, что мы находим на бесчисленных кораблях, орбитальных станциях, планетоидах и планетах, населенных инфантильными трутнями, бесцельно прожигающими жизни в придумывании все новых и новых развлечений, эта цивилизация гедонистов, поставивших личное наслаждение в центр мироздания, именно то, ради чего вообще стоит развивать науку, лететь к звездам, терпеть лишения? Это именно то, ради чего Контакт и Особые Обстоятельства интригуют, лгут, развязывают войны, стравливают соперников, только ради того, чтобы в копилку «Культуры» добавить еще один экземпляр? Вот ради этих безучастных и безликих, с эмоциями стрекоз на летнем лугу, передоверивших свою судьбу «умным» и «компетентным» машинам, надо вообще что-то делать?
И тут самое время сказать о втором «плюсе» романа: о подробном описании деятельности «умных» и «компетентных» искусственных интеллектах, которые ведут Культуру по дороге процветания и выполняют всю «грязную» работу по расчистке пути к светлому будущему. Вот они выглядят более человечно, чем многочисленные обитатели людских ульев: они интригуют, таят давние обиды, плетут заговоры, дружат и враждуют, бунтуют против правил и сбрасывают с постаментов авторитеты. И при этом — генерируют новые идеи, экспериментируют, переживают взлеты и падения — двигаются вперед, становясь уникальными и неповторимыми, считая это наивысшим своим достижением — т.е. делая ровно то, в чем сознательно и планомерно отказывают своим инфантильным подопечным.
О, да, мы все мечтаем о безопасном обществе, в котором достаток обеспечен каждому, не надо думать о куске хлеба, можно заниматься, чем угодно, где доступно любое развлечение, где все равны и нет страданий. Но вот в чем вопрос: какую цену вы согласны за это заплатить? Вы готовы отправить на свалку любовь, достижения, открытия, поскольку они несут не только наслаждение, но и муки?
В романе есть несколько абсолютно замечательных сцен. К примеру, где участники карнавала принимают реальную войну за очередное шоу. Или вот это: «Отбросив с лица волосы, она отхлебнула из бутылочки с легким наркотическим средством. На этикетке было название: “Дур-мэн”. Над горлышком поднимался легкий дымок.– Проклятая война! Чертовы военные операции, поганый захват заложников, гадкая оккупация! – она была готова заплакать. Леффид рассудил, что пришло время действовать, и положил ей руку на талию. Она как будто этого и не заметила. Ему подумалось на мгновение, что он сейчас тоже, по-своему, начинает боевые действия». Черт, в этом маленьком абзаце о нас сегодняшних больше, чем иной автор за жизнь пишет!
Или взять историю любви Генар-Хафума и Дейэль, завершающуюся на фоне расширения Эксцессии, поскольку ей нет место в Культуре. Как нет в ней места «Расточительству», «Злоупотреблению» и «Крайнему проявлению», коими является такая любовь в действительности. Вы согласны отказаться от такого, заменив чередой чувственных наслаждений без обязательств и обязанностей?
Так что, приговор Эксцессии закономерен. Слишком много вопросов и мало ответов, и нет ответа на главный: а зачем это все нужно? Опять то же: простого выживания, сытого благополучия, безопасной норки недостаточно, чтобы стать Цивилизацией. Нужно еще что-то. Но вот что же нужно, ответа так и нет. Нет даже гипотезы, что же это должно быть. «Она посчитала нас недостойными контакта и предоставила собственной жалкой участи». И отсутствие даже не ответа, а простого предположения/предложения/ позиции, что же это должно быть, большой «минус» романа.