В связи с переизданием корфиотской трилогии Джеральда Даррелла в ужасном переводе Сергея Таска (как вам, например, «Жиртрест-Пердимонокль» – новое название лодки Джерри – или «мама», ставшая «матерью»?!) вспомнились советские, классические издания книг этого замечательного автора. На фоне того, что публиковалось начиная с 1990-х годов (в переводах С. Лосева, Л. Игоревского, И. Замориной и др.), старые переводы выглядят настоящими шедеврами. Но, к сожалению, и они не идеальны и зачастую грешат пропусками, неточностями, цензурой и прочими «прелестями».
Не обошло этой участи и самое известное произведение автора – автобиографическая (более или менее) повесть «Моя семья и другие звери». В целом неплохом переводе, выполненном Л. Деревянкиной, пропало множество сцен, включая весьма безобидные. Так, например, в девятой главе («Мир на стене») Джеральд красочно описывает, как Теодор каждый четверг наблюдал из их виллы за посадкой гидроплана, прилетавшего из Афин. При первых же звуках самолета Теодору и Дарреллам приходилось быстро взбираться на самый чердак, откуда открывался наилучший обзор. Вся эта замечательная сцена (более 500 слов в оригинале) по какой-то загадочной причине была начисто вырезана.
Также исчезло «множество плохих (в оригинале «dreadful» – ужасных, чудовищных) каламбуров», которыми автора снабдил тот же Теодор. Исчезло коротенькое посвящение маме в самом начале книги. Исчезли четыре эпиграфа, один из которых идет в начале книги, а остальные – перед каждой из трех частей. Исчезла забавная песенка о старичке из Иерусалима, которую Джерри с Теодором поют во время одной из своих экскурсий. Исчезло предложение Ларри вылечить Лугареции желудок, проткнув его штыком. Начисто исчезло упоминание о «Старом моряке (мореходе, мореплавателе)», персонаже знаменитой поэмы Сэмюэла Колриджа. Собачка Додо стала «шотландским терьером» (правильное название породы – денди-динмонт-терьер). «Армянский поэт» Затопеч стал просто «поэтом» (кстати, речь здесь явно идет о Костане, или Гостане, Заряне – всемирно известном писателе), латышские крестьяне превратились в бельгийских, кэрролловский Шалтай-Болтай стал Хампти-Дампти и т.д. и т.п.
Интересно, что в первом советском издании цензуре подверглось и само название повести – из него было стыдливо вырезано слово «другие», и книга называлась просто «Моя семья и звери». К счастью, уже в следующем издании этот момент был исправлен.
Кстати, слово «животные» в названии было бы более уместно. Звери – это, по сути, млекопитающие (люди, лошади, кошки, собаки и т.д.), а животные – это звери, птицы, рыбы, пресмыкающиеся, насекомые и т.д. В книге повествуется обо всех живых существах, не только о зверях. Это уже в названии второй книги появляются «звери» – «beasts». Но в целом биологические термины переведены Деревянкиной очень точно, в отличие от нового перевода Таска.
Из других моментов: Спиро в оригинале нещадно коверкает английский язык, добавляя «s» в окончании чуть ли не каждого слова, особенно когда сильно нервничает. В переводе же он говорит на идеальном русском. Впрочем, в переводе третьей книги трилогии «Сад богов», выполненном Л. Ждановым, это досадное упущение исправлено. У Жданова Спиро говорит так:
цитата
– Они называть меня турецкими ублюдками! – бушевал Спиро. – Я греки, а не какой-нибудь ублюдки!
цитата
– Добрые дни, миссисы Дарреллы, добрые дни, мастеры Дарреллы, – пророкотал он, вваливаясь в кухню этаким каштановым динозавром. – Я привези для вас телеграммы, миссисы Дарреллы.
Тот же Жданов, к сожалению, почти ничего не оставил от похабной песенки, исполняемой капитаном Кричем в конце повести. Но это вполне объяснимо – книги Даррелла в СССР позиционировались как детские (впрочем, мне тут говорят, что это не так), и из них начисто вымарывали все скабрезности. В остальном же перевод Жданов весьма полон и точен (хотя могу и ошибаться – с оригиналом я его внимательно не сверял).
Но больше всего досталось второй книге трилогии, «Птицы, звери и родственники» (кстати, в новом переводе слово «родственники» было «удачно» заменено на «моя семья» из соображений «связанности» и «четкости»; «Сад богов», полагаю, станет «Садом моей семьи»). Первые пять из десяти глав печатались в советское время (да и после 1991 года тоже, за исключением халтурного перевода Л. Игоревского) только в сокращении. Были опущены целые сцены, занимающие в общей сложности более трети текста. Кроме того, Интерлюдия непонятно почему превратилась в Прелюдию и переместилась из середины книги в начало. Самое возмутительное, что авторы одного из сборников утверждали, будто это произведение публикуется в полном объеме, что, разумеется, не соответствовало действительности. Но советские читатели об этом, конечно же, не могли знать.
Продолжение следует.
цитировать
.
свернуть ветку
