В этот раз — о заветном. О библиофилии. И раз уж вы на Фантлабе, то поймёте меня. Библиофилия — сама по себе штука интересная. Особая форма любви, особая разновидность коллекционирования Что-то между эйфорией и шизофренией. Это магия. И иногда она бывает тёмной. Эти рассказы для тех, кто листает страницы вымышленных Лавкрафтом книг и увлечённо наблюдает за приключениями Дина Корсо.
Русскоязычный украинский писатель Максим Кабир (1983 г.р.) — настоящий поэт хоррора. В прямом и переносном смысле. Его проза
— совсем не «проза поэта», поэзия здесь проявляется в серьёзной работе над стилистикой, над каждым словом. Уже сейчас Кабир считается одним из признанных лидеров «тёмной волны».
Рассказ — серебряный призер конкурса «Чертова дюжина 2015», впервые появился в DARKERе (№3 март 2016), затем опубликован в «Самой страшной книге 2017».
Иллюстрация А. Соломина©
Произведение о мистической стороне увлечения книгами. Интересное время и круг действующих лиц — московские букинисты, конец 60-х, в разгаре оттепель. Автор не упускает возможности показать своё знание поэзии русского авангарда, среди героев рассказа появляется даже Кручёных (тот самый — «Дыр бул щыл»), по фамилии автор его не называет, но для «посвящённых» всё предельно ясно.
цитата
На следующий день прогуливаясь по Арбату, я встретил демиурга. Его знал всякий библиофил как человека чуть вредного, но полезного, у которого всегда есть чем поживиться. Демиург энное десятилетие кряду притворялся невзрачным московским старичком из тех, что по часу выбирают арбузы, мнут их и так и эдак, торгуются и ничего не покупают. Но на самом деле он был другом Маяковского, адом, последним футуристом и вообще последним поэтом Серебряного века, автором самой странной и волшебной строки русской литературы.Я обрадовался встрече и стал незамедлительно хвастаться:
— Оцените, Алексей Елисеевич, что я отрыл.
Демиург высморкался в платок, поплевал на пальцы и деловито взялся за книгу.
— Хлебников, — прочитал он едва ли не по слогам, будто это не они с Хлебниковым стояли у истоков прекрасного русского безумия под названием «будетлянство». Полистал томик, вчитался. Лицо его из мелких хитрых неуловимых деталей побледнело.
Слистнул к финалу.
И посмотрел на меня так, будто я умер, сгнил и пришёл на Арбат по старой памяти, и черви в моей голове, книжные черви, червивый мозг.
— Уберите это! — сказал демиург, брезгливо тыча в меня книгой своего товарища, — И сожгите! Как Велимир сжег.
Кстати, когда я начал интересоваться футуризмом, то больше всего меня поразило то, что Кручёных умер в СССР в 1968 году, забытый великий скандалист тихо дожил до космической эры.
Рассказ продолжает литературные игры Борхеса, Лавкрафта, Переса-Реверте с «книгами для избранных», превращая и без того закрытый мирок библиофилов в тайный инфернальный клуб. Здесь кипят настоящие страсти. А вы готовы продать душу за хорошую книжку? Или за способность писать такие рассказы?
Постер Артём Казьмин.
Максим Максименко (1973-2001) — краснодарский поэт, прозаик, журналист, преподаватель университета. Трагически погиб (убит) в 28 лет.
Рассказ состоит из трёх самостоятельных историй — «Любовь», «Тайна» и «Ненависть» — так или иначе связанных с книгами (автор проявляет хорошую эрудицию), и входит в авторский цикл «Тайный Краснодар» . Впервые опубликован в 1996 г. Затем вышел в посмертном собрании сочинений Максименко, изданном его близкими — в третьем томе («Времени больше нет»).
«Вы не знали, что книги — яд?». Обладание раритетной книгой вызывает восторг, трепет и страх. Книги помогают завоевать любовь, а иногда вызывают ненависть...
цитата
Мы подружились. Я стал захаживать к нему. Познакомился с его коллекцией. Там было не более трехсот книг. Это были все редкие и труднодоступные издания. Побывал он и у меня. Осмотрел мою коллекцию.— Знаете, все это хорошо, — сказал он, посмотрев многочисленные полки, — но все же здесь нет, как бы это сказать... изюминки, что ли.
Я возмутился:
— Можно подумать, в вашей коллекции она есть!
Старик многозначительно улыбнулся.
цитата
Для того, чтобы вы разделили мои восторги, скажу, что появление на парижском аукционе «Некрономикона» (долгое время эту книгу также считали выдуманной Лавкрафтом) обошлось одному богачу в 1,5 миллиона долларов.
цитата
Потом он стал ходить в библиотеки и вырезать листы из книг остро отточенной бритвой. Дело дошло до того, что он не мог пройти мимо книжного лотка, чтобы не разодрать потихоньку какую-нибудь книжку.
цитировать
свернуть ветку
