Уильям Шекспир. Король Лир
М.: Наука, 2013 г., 394 страницы
Серия: Литературные памятники
Опять меня зовёт
Боренье Рока с Перстью вдохновенной;
Дай мне сгореть, дай мне вкусить смиренно
Сей горько-сладосный Шекспиров плод.
Джон Китс «Перед тем как перечитать Короля Лира»
Не случайно эти строки одного из величайших английских романтиков стали эпиграфом к сопроводительной статье в данной книге. Так что можно их оставить и здесь.
«Король Лир» по праву считается одновременно и самой великой, и самой мрачной трагедией Уильяма Шекспира. К ней возвращались и продолжают возвращаться и обращаться как читатели, так и критики. Причём, последние находят в ней всё новые и новые слои прочтения. А первые обращаются к ней просто потому что она не устаревает и отвечает требованиям самого искушённого читателя разных эпох. Пожалуй, одной из основных причин этого является её практически вневременной контекст. Хотя «Короля Лира» можно формально причислить к жанру исторических хроник, Шекспир всё же создаёт весьма условное историческое полотно, которое хотя и далеко от реально документально-исторического, всё же наполнено проблематикой современного автору мира. Отсюда и многочисленные анахронизмы — как на уровне предметном, так и на уровне мировоззренческом. Но современные читатели могут найти в этой трагедии и провидчески намеченные идеи грядущих для Шекспира времен. Глостер и Эдмунд рассуждают на тему астрологических влияний на человека, что могут принести планеты людям. А позднее и Шут говорит о предсказании Мерлина, который тогда еще даже не родился, практически намекая на библейский Апокалипсис. А сам Шекспир, создавая эту трагедию и обращаясь к прошлому, словно бы говорил о будущем.
Отсюда и столь много попыток различных интерпретаций трагедии. Неудивительно, что в трагедии находили помимо прочего и массу библейских образов, а самого Лира часто сравнивали с Иовом из Ветхого Завета...
Вместе с тем «Король Лир» относится к тому разряду произведений, которые хочется перечитывать в разном возрасте по совершенно разным причинам. В юности можно его прочесть глазами юной и, возможно, излишне прямолинейной и даже вызывающе максималистически настроенной Корделии. В зрелости — глазами более зрелых и практичных Эдгара или даже Эдмунда, а возможно кому-то захочется взглянуть на всё и с позиции Гонорильи и Реганы. Ближе к преклонному возрасту уже становятся интересны и точки зрения самого Лира и Глостера. И всё это в одном произведении, где что ни фраза, то метафора. Чревычайно насыщенный образами и метафорами язык Шекспира здесь наиболее красочен и ярок.
А герои, хотя их и можно весьма чётко разделить на чёрных и белых, всё же представляют собой достаточно чётко и выпукло выписанные характеры.
Конкретно данная книга — настоящее событие в литературном мире, так как являет собой первое сборное и сравнительное издание сразу двух версий великой трагедии. Еще в советское время в комментариях к «Королю Лиру» писали, что эта пьеса существует в двух версиях, которые принято называть по их первоизданиям — Кварто 1608 и Фолио 1623. А то, что издавалось на русском до сего дня было компилятивным переводом из обеих версий. На первый взгляд может показаться, что различия между двумя версиями незначительны. Вторая версия Фолио чуть длиннее, чем Кварто. В ней содержатся триста строк, отсутствующих в Кварто. Но зато в Фолио пропущены сто других строк, присутсвующих в Кварто. Итого, получается, что общее различие — всего четыре сотни строк. Они не меняют основных вех сюжета. Где-то эти различия вообще можно списать на огрехи набора. И поэтому долгое время существовало мнение, что одна из изданных версий была по памяти надиктована кем-то из труппы. Впрочем, позднее было установлено, что обе версии игрались на сцене именно в таком виде, как были изданы.
Откуда же эти различия? На этот вопрос ответ сопроводительная статья в книге.
А если внимательно читать параллельно обе версии или подряд одну за другой, то в глаза бросятся эти явные различия — где-то они меняют акценты, где-то усиливают производимый эффект. И отдельно стоит отметить сам перевод, выполненный Григорием Кружковым — он значительно освежает взгляд на Шекспира, который уже успел несколько замылиться после полусотни переизданий перевода Пастернака. В каком-то смысле этот перевод по духу местами напоминает работы Дружинина и Кузмина, но значительно более современный и потому актуальный.
Читайте также об экранизациях.
цитировать
свернуть ветку
Боялся ,что вы фан Борис Леонидыча, и как бы не обидеть вас в лучших чувствах. У Пастернака слишком много Поэта, слишком большое эго для переводчика. Очень гладко и красиво, но сплошная отсебятина, да плюс много анахронизмов и ошибок. Его переводы для тех ,кто любит стишки складные почитать, а не то ,что написано гениями других эпох было. К нему стараюсь не обращаться.
