Радек Рак (Radek Rak) «Сказка об ужовом сердце, или Второе слово о Якубе Шеле (Baśń o wężowym sercu albo wtóre słowo o Jakóbie Szeli)"
Знатокам истории XIX века и литературы первой половины века XX название нового романа Радека Рака должно сказать о многом — во всяком случае о том, где и когда происходят события, и какие собственно, ибо это прямая отсылка к драматической поэме Бруно Ясенского «Слово о Якубе Шеле» (другое название «Галицийская жакерия»). Я, однако, подозревая отсылку, не стал искать на что она, и даже не читал издательской аннотации, так что воспринимал разворачивающееся действие, совершенно не представляя, к чему всё идёт. Однако, для тех, кто не столь сильно ценит свежесть и непосредственность восприятия, аннотацию приведу. Дабы всё лишнее было раскрыто не мною.
цитата«Сказка...» — попытка создания наново мифологии Галиции. Это не исторический роман, и хотя автор трепетно относится к общественным, обычайным и политическим реалиям того времени, книга зависла между историей и мифом. Она вырастает из легенд, которыми обросла фигура крестьянского вождя — как настоящих, так и созданных Радеком Раком.Мы следим за судьбой молодого Кобы Шели, нас умиляет любовь, которой одарила его еврейка Хана, мы ощущаем удары барского батога, нас очаровывает чувственная Мальва, мы путешествуем по сказочной стране, чтобы поселиться во дворце и почувствовать запах крови бунта 1846 года.
Радек Рак написал книгу о добре и зле, которые таятся в каждом из нас, о неравных возможностях, о Галиции и о Польше. Роман полон буйной эротики, иронии и юмора, вскормленных мраком людских сердец.
Поначалу, роман напоминает «Пустое небо» того же Радека Рака. Главный герой — простодушный сельский парень, шабес-гой у местного шинкаря, влюблённый в красавицу Мальву, воплощающую женское начало и силы природы. А природа вполне сказочная, и автор, к тому же вставил небольшую отсылочку, упомянув чёрта, действующего в «Пустом небе». Но постепенно оказывается, что действие происходит не на Волыни, а в Галиции, и не в начале XX века, а в первой половине XIX — между наполеоновскими войнами и Весной народов, и главный герой больше похож на Чіпку из «Хіба ревуть воли, як ясла повні». А автор легко и непринуждённо ссылается не только на события, которые произойдут через сто лет, но и на всё, что захочет. В общем предаётся разнузданному постъмодєрнізьму. Уверен, что любой читатель легко опознает отсылки к Библии, «Буратино» и «Властелину колец», а читатель продвинутый и ко множеству других произведений.
Но если «Пустое небо» можно отнести к магическому реализму, то «Сказка...» это именно сказка, ближе к концу переходящая в легендарную жестокую реальность. Или, если хотите, авторский купаж из народных и авторских легенд, отражающих некие события. Так что переводчикам придётся попотеть и расширить эрудицию. Впрочем, переводчикам на украинский будет легче, поскольку действие происходит в Галиции, так что с диалектом и реалиями проблем возникнуть не должно. А если переводить будет львовянин, то ему будет особенно приятно, поскольку Львов в романе предстаёт, хоть и эпизодически, но эдаким золотым градом на холме, охраняемым самыми настоящими львами. В общем, перевод романа на украинский просто напрашивается.
Кстати, о переводах — хотя название романа можно перевести как «Сказка о змеином сердце...», речь там всё-таки идёт именно о сердце ужа, а не змеи вообще.
Любителям постъмодєрнізьму, владеющим польским, несомненно, стоит почитать. Радек Рак интересный, оригинальный, быстро растущий писатель.
Пара цитат
цитатаШабесгои делали в доме и корчме всё, что еврею не позволял закон, и то, чего ему обычно не хотелось, в шаббат и не только. Коба и Мышка не жаловались, хотя сварливый Рубин вечно был чем-то недоволен, рвал бороду, ругался и поминал Господа Бога всуе.Рубин, однако, был приличный человек, хоть и еврей. В конце концов, он не мог быть другим, потому что имея старую жену, прикованную к постели, сына раввина и дочь мишугене, то есть сумасшедшую, не получится быть злым.
цитатаРазное потом рассказывали о том, что Коба ответил пану Виктору. В некоторых из этих рассказов, пан узнали своенравного холопа, которого приказали отхлестать летом, и испугались. В других Якуб твёрдо указал пану Богушу на его бездушие и жестокость. В ещё одних Коба разодрал рубаху, подставил хребет и сказал вельможному пану:— Давайте, бейте, и палку не жалейте.
Но все эти рассказы написаны были потом господами и для господ, потому что господа выиграли историю и написали её для себя. В этих рассказах Коба тоже пан и мыслит, как пан, хоть и носит холопскую сермягу.
А на самом деле Коба ничего не ответил, опустил голову и ждал. Рубаху не рвал, потому что рубаха ценная вещь и было бы жалко. Ибо такова судьба холопов всех времён: опустить голову и не спорить, ни с господами, ни с богами, ни с какими-либо властями мира сего, и молча принять все палки, поскольку иначе не бывает.
цитатаКот — создание полностью земное. У него нет души, ибо кот содержится в себе весь. В небо не смотрит, ибо нет на небе ничего для кота интересного. Стать котом — значит сбросить с себя раковину человечности, освободиться от оков совести. Есть, если голоден, убивать, если есть потребность, брать самку, когда приходит время течки, умереть, когда приходит смерть, умереть всецело и необратимо, ибо нет никаких кошачьего рая и кошачьего ада, и если кто-то себе такие вещи представляет, то он ничего не понимает в котах.
цитатаМагура ужовой мощью давала жизнь потокам, высекала горы и родила леса, и когда их создавала, они были уже такими всегда. Поэтому полно в Бескидах необычных деревьев, останцев и чёртовых камней, и когда Магура порождала их, местные люди были убеждены, что те существуют уже сотни лет, и что сотни лет рассказывают о них разные легенды. Ибо будущее может творить любой, кто захочет, а для создания прошлого нужна большая чародейская сила или сметливый ум.
цитатаЖизнь пустынника не сильно отличается от жизни в монастыре. Работаешь и молишься. Только не должен ни вставать посреди ночи, если не хочешь, ни исповедоваться слишком часто, и никто к тебе не цепляется, сколько ты пьёшь. Более того, находятся такие, которые рассказывают, что ты мудрый, как Соломон и святой как сам Петропавел. Хлеб тебе приносят, бочонок сала или бутыль водки. Собственно для одинокого мужчины нет лучшей профессии, чем пустынник.
цитатаЛюди это люди, известно — скотина тупая и коварная. Но собаки мудры и всегда узнают своего, сколько бы не прошло времени.
цитатаБрейнл был чехом сорока лет, всю свою жизнь посвятил службе кайзеру и причислял себя к самым способным чиновникам. Больше всего на свете любил он ничего не делать, что очень помогало ему в службе. Он позволял господам господствовать, евреям еврействовать, а мужикам мужиковствовать, в отличие от своего предшественника Георга Ешериха, который, как австриец, везде пытался установить немецкий ordnung. Брейнл, однако, знал, что Галилея всегда была грязной глушью и останется грязной глушью вовеки веков, аминь, и не следует лезть к ней со своим лапами, потому что можно самому замараться.
цитатаВ Перемышле кончается железная дорога и там же кончается свет. Стальная линия путей пронзает западную Галилею жёсткой дугой, от Кракова до Перемышля, оставляя восточную свободной и вольной. Эта граница ощущается в атмосфере города, в говоре которого смешались языки польский и русский, немецкий и еврейский, чешский и армянский.
Павел Майка (Paweł Majka) «Единственное: Тропы крови (Jedyne: Ścieżki krwi)"
Первая книга нового цикла Единственное (Jedyne). Издательство написало огромную аннотацию, включающую даже цитату из книги, так что воспользуюсь плодами чужих трудов, ограничившись последующими замечаниями.
цитата«Единственное, якобы, построил Король. Так гласят легенды, хотя Матёрый утверждает, что было иначе: что Король прибыл в Единственное, которое тогда было только потенциалом, чистой силой, голой и дикой. Когда перед ним оказалось первое сознательное существо, Единственное обрело сознание, хоть и не собственное. Стало отражением сознания Короля. И напало на него через долю секунды после того, как подумало: аз есмь.На самом деле неизвестно, выиграл ли Король, или же выиграло Единственное и стало Королём. Считается, что победил Король, но может быть и так, что он стал только сосудом для Единственного и это он взывает о помощи».
Мышон Глаз, рождённый в захолустном мире-тени, сын могущественного ренегата из Единственного, не по своей воле оказывается в составе Узлов, элитного королевского отряда. Спецподразделения, состоящего из особо опасных бунтовщиков и преступников, волю которых Король сломал, подчинив их себе и задаче защиты Единственного.
Центр Многомирья — арена непрекращающейся борьбы за влияние между политическими фракциями, религиями, корпорациями, организованной преступностью и тайными обществами. Объект атак повстанцев, террористов, анархистов и «зашумлённых». Периодически, когда Единственное пытается освободиться из-под власти Короля, соперничество становится исключительно безжалостным и количество покушений и попыток переворота резко возрастает.
В ходе одного из таких кризисов Узлов отправляют в погоню за Безумным Теневиком, который путешествует по Многомирью давно забытым способом — древними тропами крови. Однако поимка беглеца не только не решает проблему безопасности Единственного, но напротив, Узлы осознают, перед какой огромной угрозой стоит всё сущее. Начинаются гонки со временем!
Павел Майка, трёхкратный лауреат литературной премии имени Ежи Жулавского, создал очередной пульсирующий жизнью мир, полный необычных ярких фигур. Безудержное воображение, эрудиция и эпические масштабы изображаемого гарантируют захватывающее чтение. Если вам понравились «Хроники Амбера» Роджера Желязны, «Тропы крови» вас восхитят!
В общем, в аннотации сказано практически всё, что я хотел бы сказать. Сравнение с «Хрониками Амбера» напрашивается, хотя бы из-за общих принципов устройства Многомирья — один основной мир (у Желязны — Амбер, у Майки — Единственное) и множество производных от него миров (у Желязны — Теней или Отражений, а вот переводчикам Майки не позавидуешь, поскольку в оригинале эти миры называются widma, что можно перевести как у Желязного Тени/Призраки, но по сути это аналог спектральных линий или полос).
Очень верно сказано о безудержной, я бы даже сказал буйной, фирменной фантазии Павла Майки и его богатой эрудиции. В каждой своей книге он придумывает столько оригинальных деталей, что более экономному автору их хватило бы на многотомное собрание сочинений. В данном конкретном случае, я бы даже сказал, что автор несколько переборщил. Хотя роман — очевидный краеугольный камень нового цикла, а в таких книгах количество антуража обычно получается избыточным по определению.
Рекомендую любителям остросюжетных, многолинейных фантастических романов, владеющим польским. Сам же намерен читать продолжение, когда оно появится.
Пара цитат:
цитата— Наука, — сказал он, — это одна из тех вещей, которые мы с лёгкостью отбрасываем, как только теряем ощущение их полезности.
цитата— Единственное это нечто большее, чем скопление домов, прорезанное улицами, нечто большее, чем архитектура и люди, оно — сердце империи, сердце многомирья, центр нервной системы, соединяющей все цивилизованные тени. Король отдал городу часть своей силы, насытил его энергией связанного всемогущего существа и посредством его связал между собой тени. Дома, улицы и даже люди в Единственном — нечто значительно превосходящее самих себя. Об этом знает каждый житель города...
цитировать
свернуть ветку
