Бог грома Pērkons (Перконс, Перкон) представлялся скачущим на золотом коне (также: «с черной бородой, объятый пламенем, на огненном коне»). В руках у Перконса меч и золотой кнут. Латыши жертвовали ему черного теленка, козу и петуха во время засухи. Практиковались публичные чествования Перконса с возлиянием пива на землю или в огонь. Также громовнику жертвовалась перед едой часть приготовленной пищи для предотвращения грозы.
В латышском пантеоне были известны сыновья Перконса, которые символизировали различные компоненты грозы (собственно гром, молния…) и дочери, которые олицетворяли всякие виды дождя (вариант: пятеро сыновей и одна дочь).
Древние латыши носили маленькие топоры на одежде в его честь. Символом Перконса также являются «угунскрустс» — «огненный крест» или «грозовой (громовой) крест» и ромб с продолженными сторонами (т.н. «дубочек»).
Это распространенные справочные данные. Что можно почитать на русском про Перконса из непосредственно народных преданий? Традиционно, в доступности две книги с профильными текстами.
Первая – это «Латышские народные предания», 165 с.; 1962 г., полноформатные черно-белые иллюстрации на вклейках из мелованной бумаги, суперобложка.
Издательство: Рига: Академии наук Латвийской ССР — соответственно, содержит паспортные данные текстов. Предания, помещенные в сборнике, делятся на 5 тематических групп: 1) космические и метеорогические явления, 2) земля и ее поверхность, 3) живые существа, 4) великаны, богатыри и смельчаки, 5) исторические места, лица и события. Это всё очень хорошо, но есть, к сожалению, нюансы…
К паспортным данным нет никаких нареканий (они потом и помогли мне разобраться в ситуации), а вот комментарии ко ВСЕМУ корпусу текстов выглядят следующим образом:
Как видно, ни один бог мужского пола не прописан – это крайне настораживает!
В сей академической сборке в означенном данной темой контексте интересны главки первой тематической группы: «Гром и молния» и «Как гром поразил чёрта» (18-я-19-я страницы). В форме былички приводится предостережение о том, чтобы не грозить "старику Грому" топором, да ещё с такими словами: "не грохочи, не смей сено мочить!" За «кощунственные слова» селянина поразила молния (мне кажется, тут подразумевается: а вот если бы с подношением обратился, гроза б миновала!)
Второе предание – о преследовании чёрта Громом, подобное описанному у литовцев в предыдущей главе. «В старину посреди Даугавы лежал большой камень, на нем день и ночь сидел чёрт, причесываясь золотым гребешком. Сидя на камне, чёрт придумывал всякие проказы: лодка ли мимо плывет – он лодку в щепы, рыбак ли окажется поблизости – он ему вовсе голову задурит, а то и утопит. Гром решил проучить наглеца за такие безобразия, а подступиться никак не может: едва Гром в туче приблизится – чёрт шмыг под воду, только его и видели. Тогда Гром обернулся человеком, пришел к рыбаку и говорит: “Посади меня в свою лодку и греби к Чёртову камню. Да не пугайся, как начну греметь: я тебе зла не причиню, а вот чёрту не поздоровится”. Так и вышло: рыбак гребет помаленьку, к Чёртову камню подбирается. Чёрт как раз расчесывает волосы, золотой гребешок сияет-переливается. Вдруг чёрт заприметил лодку. Он тотчас положил гребешок на камень и злобно насторожился. В тот же миг Гром в лодке вскочил на ноги и поразил чёрта жгучим огнем. Чёрт пикнуть не успел, тут ему и крышка. А Гром исчез. Рыбак подгреб к камню, взял себе золотой гребешок и стал богатым человеком.»
Как мы видим, в данном предании агонистом обозначена персонификация с большой буквы – «Гром», то есть в исходном тексте (к сожалению, не приведённом) это при простом переводе восстанавливается как «Pērkons» — могли бы так и перевести!
Отбросив всякую надежду на так-то неотъемлемое поименование ведущего божества, ищем далее в том же собрании тексты с «громом». Находим сообщение «Арнев камень» (стр. 25): «чёрта гонял Гром, чёрту было некуда деваться, вот он и забрался в Арнев камень. Гром поразил чёрта и отбил при этом край камня».
Это (читая такой перевод) нам некуда деваться! Так и ожидаешь в продолжении, что Громом звали ещё одного прапрадеда старого Тука и что отбитый край камня угодил в кроличью нору…
Спасает ситуацию другое издание Академии наук Латвийской ССР – на этот раз совместное с Академией Наук СССР – «Лачплесис – Наука, 1975. – 350 с.»:
Как известно, в советское время часто издавали эпосы народов Советского Союза. Эталонная профильная серия выходила под названием «Эпос народов СССР», с которой, собственно, и начались академические издания с выработанными Институтом мировой литературы требованиями к наличию: билингвы, справки об истории народа, истории фиксации, публикации и изучения эпоса,… «Комментария», «Примечания» и «Словаря». В упомянутой серии издано почти три десятка томов (что доиздавали в постсоветское время, носило лейбл: «Эпос народов Евразии»). Интересно, что только два эпоса были изданы не на двух языках в одной и той же книге: «Украинские народные думы» (понятные и без перевода) и «Лачплесис», в самом начале которого написано: «текст публикуется только в переводе Вл.Державина – на языке оригинала издавался неоднократно».
Однако, билингва приведена в «Приложениях» («Комментариях», «Текстах, записанных у народных певцов и сказителей» и «Параллелях к отдельным песням эпоса»). Вот в этих самых «Параллелях…» (к третьей песне эпоса) можно найти текст с теми же самыми паспортными данными, что и последнее упомянутое мной предание в первом сборнике: «На обочине дороги из Риги в Даугавпилс, повыше Кегума, есть иссиня-серый камень, с добрую баню размером, который зовут Арнисовым камнем. Перкон так загнал Вэлна, что тому некуда было укрыться, вот он и залез в Арнисов камень. А Перкон как метнул в Вэлна свою молнию, так и отколол от этого камня осколок». Ну, вот! Ведь можно было и сначала так переводить!! И громовержец в статусном имени, и его антагонист не какой-то там захудалый «чёрт» (Вэлн по приведенному далее в книге преданию – сотворец (пусть и неудачливый) мира)!
С надеждой листаем данный свод, и:
— Пока … работник всё еще пахал, собрались густые тучи, и увидел он… в воздухе колесницу с белыми конями. В повозке сидел седой старец с длинной бородой и с длинным кнутом в руке. …Это был сам батюшка Перкон. Перкон проехал над обоими пахарями, но вскоре вернулся и ударил крест-накрест своим кнутом по спящему. Тут же сверкнула молния и убила спящего. Молния – это когда Перкон кнутом хлещет.
— Грохотал Перкон
Всё долгое лето.
Послал зелёные травы,
Клевер – заглядение.
— Греми, греми, Перкон,
Разрази мост через Даугаву,
Чтоб не пришли враги
В землю мою отчую.
В издании на самом деле многое можно прочесть про Перконса/Перкона. Для этого надо лезть в сам текст эпоса… Здесь, давайте, мы приостановимся – хотя, казалось бы: «Здорово, прочтём всё в основном сказании!», но здесь одно «но». Ситуация с «Лачплесисом» в «Эпосе народов СССР» уникальна еще и тем, что это единственный авторский эпос, изданный в серии (скажем, «Калевалу» там не допустили к изданию, издали неискажённые руны). А так Андреем Пумпуром в 1888 году написано просто потрясающее произведение с собранием богов «в сказочном Перкона замке» (первая песнь). Сам герой Лачплесис – «Перконом благословенный». В тексте читаем, что «мощные духи с Запада встали, … Перкона власть ненавидя…», латыши – это «подвластные Перкону». Он заставляет зверей и птиц рыть русло для Даугавы, приводит латышей с далёкого востока на запад к «Белому» морю, побеждает в латышской земле злых волшебников, ведьм и «йодов». В последнем прямо чувствуются народные истоки, но критически разбирать весь массив эпоса на предмет, что является нативным, что досочинённым – титанический труд!
Что можно написать в заключении? Конечно, о сходстве в мифологии двух братских народов: латышский Перконс громит молнией Вэлна как литовский Перкунас Вяльняса. И поклонения им, в общем, сходны. Интересны отличия в проявлениях: конный Перконс с мечом против Перкунаса с секирой на запряжённой козлами двухколесной повозке… Мне кажется такая тороподобность Перкунаса – наносная, и правы те, которые считают помещённого на современном гербе Литвы всадника как исходное изображение скачущего Перкунаса.
цитировать
свернуть ветку
