Здесь водятся спойлеры!
.
.
По сути своей это небольшая повесть.
Основная декорация — некий мифический дом-дворец-анфилада залов-лабиринт. Он существует в другом мире, каком-то ином пространстве, где вокруг только море. По структуре чем-то напоминает «Библиотеку вавилонскую» Борхеса, хотя вместо книг все стены уставлены самыми разными статуями. Есть в этих статуях символика — например проход в наш мир возможен через зал с Минотаврами, а один из персонажей прямо говорит, что сейчас в дальних пределах дома появляются статуи компьютеров.
К сожалению, всего потенциала придумки с изваяниями автор не раскрыла. В финале испытываешь то чувство, что можешь и про пещеру Платона рассуждать, и про Другого, и про множество иных отсылок, которыми усыпан текст — но все авторские намеки на них лишь пустые обещания сюжетных поворотов. Будто ребенок начитался философских энциклопедий, но сложные слова не задержались в его памяти, а запомнилось только, что вещи в мире связаны странным отношениями — и тени этих отношений он пытается нарисовать, изобразить в причудливых образах статуй.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
Больше людей нет.
Правда, по дворцу расселились альбатросы и и местами он превращается в птичий базар...
Но интеллектуальный уровень человека, которого Другой зовет Пиранези, постепенно повышается. Та сумма знаний , которые он выучил о доме, та сумма понятий, которые он понимает, потому что они воплощены в мраморных изваяниях, те умения, что знают его руки — превращают Пиранези из юродивого в кого-то, похожего на вменяемого наблюдателя. Он верит, что Дом любит его, заботится о нём, ищет утешения у статуй, иногда говорит с ними.
Другой говорит Пиранези, что Дом ворует его память, но поначалу человек вообще в это не верит.
И вот кроме Другого — все более подозрительного типа — в лабиринте залов появляется старик — отпускает пару колкостей, исчезает. А потому и кто-то неизвестный «16-й человек», который ищет некоего Соренсена. И этот человек оказывается женщиной...
Дальше интрига собирается, как детали хорошо подогнанного механизма.
Был некий мистик-неоязычник, который научился проходить из нашего мира в этот вот лабиринтодворец, музей забытого. Были у него ученики, последователи, какие-то разногласия со знакомыми. Зародилась небольшая мистическая традиция, которых так много в странах с хотя бы минимальной свободой совести. Но к моменту, когда в дело вступил главный герой — биограф Лоренса Арн-Сейлса — на сцене оставалось фактически два человека.
Некий ученый, который наслаждался знанием о тайне и редко показывался во дворце, и его более предприимчивый коллега, который хотел добыть тайное знание, искал его много лет, но так ничего и не нашел...
И вот молодого настырного биографа просто выпнули в этот дворец, с расчетом на то, что его память полностью будет стерта и он умрет от голода.
Дом стер его старую личность. Но на шепотках статуй и мерном течении времени, на необходимости каждый день добывать себе пропитание — вросла новая личность. Это добрый, благородный, смелый человек. И еще это неутомимый исследователь, в нем сохранилось сочетание любопытства и методичности. Идеальный жрец Храма, что опять-таки в полной мере не раскрыто...
Женщина — полицейская, расследующая исчезновение Соренсена — в итоге научилась ходить в этот мир, и разговорила человека, вывела его к людям.
А корыстный до тайного знания Другой — просто утоп, пытаясь их убить и тем сохранить тайну.
Завершается все тем, что не-Соренсен, не-Пиранези в очередной раз понимает, что мир прекрасен, и надо поддерживать контакт с дворцом, оставаясь в родной, в нашей вселенной...
Как говорят о некоторых библиотеках — небольшое, но со вкусом подобранное собрание книг. Так и «Пиранези» — не такая уж значительная, но со вкусом и старанием выполненная вещь, в которой автор не допускала фальшивых нот. Очень похожие ощущения были от проходных вещей Ле Гуин. И вообще от небольших произведений, которыми авторы обрамляют свои значительные, главные опусы. Да, мило, да хорошо. А на «Парфюмера» Зюскинда потянет? Увы, нет. И дело, разумеется, не сколько в отсутствии мрачного процесса получения духов — но и в массе совершенно не использованных возможностей, не вскрытых коллизий. Насколько «благородный дикарь» отличается от «идеального жреца», и как он все-таки начнет разбираться в нашем мире? Как сочетается конфликт забытого-мистического и реального? Почему статуи-образы не враждовали между собой в голове у человека-жреца? Ведь в процессе становления личности различные архетипы должны были как-то противостоять друг другу? Это всё скрылось в пене дней. Медитативность, неспешность и вдумчивость повествования не должны заслонять сюжет. И тем более, не должны делать настолько предсказуемыми сюжетные ходы.
Набросок, а не живописное полотно, орнамент вышивки, но не лабиринт, горное эхо, но не мелодия, эскиз, но не сборочный чертеж — вот каково это произведение.
Слишком просто.
В примечаниях рассказывается, что автор пережила нервный срыв, и лучше всех литературных аналогий сквозь текст проступает стремление к психической устойчивости и полноценному общению с людьми.
Потому эта хорошая повесть будет смотреться эффектным дополнением в условном сборнике «Лучшее за год 2020». Но как «вторая книга талантливой писательницы» — немного не то.
цитировать
свернуть ветку
