Каждый месяц Алекс Громов рассказывает о 9 книгах.
И все же была в этом какая-то глубокая правда. Ричард чувствовал иногда, что продолжает терзаться из-за давно забытых поступков – поступков, совершенных, когда он не был собой теперешним. И кто не знал злополучных горемык, неудачников, вечно страдающих вроде бы ни за что ни про что?
Следующее упоминание эриний было как раз перед более оптимистичным разворотом о музах. Это был хороший материал, куда более подходящий для Софии, к тому же он напомнил Ричарду, что его собственные Музы-Фурии – богини не только мщения, но и творчества; некоторые самые продуктивные идеи рождались в мысленных диалогах с этими достойными дамами. Так что в первую очередь его занимали «фурии», а «мойры» были сбоку припеку, но сегодня утром он почему-то не мог отделаться от мысли о них.
А все из-за нитей. Лежа в постели, Ричард думал о нити сознания и о том, что ее обрыв – обрезание связи между телом и мозгом – залог успешного дневного сна. И он помнил, что где-то в д’Олерах есть картинка, на которой мойры прядут, отмеряют и обрезают нить. За кофе он пролистал все «Древнегреческие мифы», но так ее и не нашел».
Нил Стивенсон. Падение, или Додж в Аду. Книга первая
Однажды некий видный игродел (заработавший на геймерских страстях, между прочим, внушительные миллионы) угодил на тот свет. Покойный был человеком деловым, и даже внезапный несчастный случай не застал его врасплох, его мозг был оцифрован, сознание запечатлено в особом хранилище. В тот момент еще не было понятно, что с этим делать, но вдруг в будущем появятся новые технологии… И это «вдруг» наступило. Появился целый Битмир для посмертного существования – с цифровыми личностями и телами-симулякрами.
История, в чем-то связанная с предыдущими романами Стивенсона, в которых находилось место современным компьютерным гикам, шифровальщикам времен военной «Энигмы» и великим математикам предшествующих веков, обращается не только к фантастическим перспективам, но и к философским вопросам. В самом деле, кто может позволить себе такой техногенное воскрешение? Только пресловутый «золотой миллиард», привилегированная элита. Даже реальная жизнь в цивилизованной части мира резко становится мирной и безмятежной. Потому что благополучную реинкарнацию в дигитальное обличье гарантирует только отсутствие прижизненных травм, а значит войны и даже обыденные конфликты в клубах и прочих питейно-развлекательных заведениях резко выходят из моды. Но постепенно возникает и другая проблема: так ли радостно, как кажется поначалу, вечное существование в виде цифровой фотографии, наделенной разумом? Ведь в таком варианте всякие малоприятные черты современные соцсетей становятся единственно возможным вариантом жизни.
«В сети родился слух, что связь с Моавом прервалась еще два дня назад, когда жителей поразил стремительно распространяющийся вирус, предположительно сбежавший из соседнего центра по разработке биологического оружия, и что президент решил стерилизовать весь город атомной бомбой. Посты на дорогах поставлены не для того, чтобы не пускать любопытствующих. Их цель – не дать выбраться уцелевшим зараженным жителям. Всех вооруженных сограждан из краев, сколько-нибудь близких к Моаву, призывали выставить дозор на крышах и холмах и отстреливать сбежавших зомби. Эта и другие альтернативные версии реальности тут же опровергались строгими комментаторами, но одновременно подхватывались и расцвечивались маргинальными радиостанциями и сообществами сетевых единомышленников.
Президент, который был с государственным визитом на Дальнем Востоке, призвал к спокойствию, затем отменил все мероприятия, погрузился на борт номер один и вылетел в США. Впрочем, утекший в сеть документ, тут же растащенный по блогам и многократно перепощенный, показывал, что конечным пунктом в плане полета значится командный ядерный бункер в Колорадо-Спрингс.
За неимением полезных занятий Корваллис решил для начала хотя бы разбить гипотезу зомби. Через VPN, связывающий его с серверами «Лайка», он мог провести поиск по колоссальной базе данных, где хранилась вся активность в соцсетях со дня, когда компания вышла в онлайн. Этому он неплохо научился за время работы в Корпорации-9592, где необходимо было отслеживать действия миллионов игроков, чтобы сделать «Т’Эрру» интересной, успешной и прибыльной. Сейчас достаточно было задать нужный запрос и вывести все, что написали в «Лайке» пользователи из Моава, штат Юта, за последнюю неделю.
Разумеется, Корваллис и на секунду не поверил в эпидемию, вызванную биологическим оружием. Слух, конечно, запустили тролли. Оставался один вопрос: это тролли-пофигисты, сеющие панику по приколу, или мотивированные тролли, заинтересованные в том, чтобы миллионы доверчивых пользователей щелкнули по конкретной ссылке. Но одна из гнусностей Миазмы состоит в том, что она заставляет разумных людей вроде него – людей, у которых есть занятия поважнее, – спорить с неведомыми придурками, из которых многие, возможно, даже не верят в свои доводы, а некоторые и вообще не люди. Запрашивая базу данных, Корваллис готовил доводы для такого бесполезного спора. Если бы жители Моава внезапно разом заболели, они бы жаловались в сети. Отменяли намеченные встречи, сочувствовали друг другу, делились идиотскими домашними средствами…»
Именно эта мысль пришла ко мне после продолжительного общения с Кеном о «Звездных войнах». Именно действительность прямо сейчас находится у вас в руках или звучит в наушниках. Один долгий, интересный и проникновенный разговор.
Поэтому я призываю вас наслаждаться. Кричите, когда согласны с чем-то! Удивленно шепчите: «Х-м-м?!», когда вам нужно над чем-то поразмыслить. Записывайте свои собственные переживания. Разговаривайте вслух с этой книгой и воображайте, что Кен слушает вас с игривой и одновременно задумчивой искоркой в глазах. Благодаря этому ваша жизнь станет лучше.
Потому что хоть «Звездные войны» и вымысел, но то воздействие, которое он может оказать на наши жизни, вполне реально…
Такая участь ждала всех нас. Может быть, это произошло в 1977 году, когда Имперский звездный разрушитель пролетел над вашими головами, оставив вас с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью. Возможно, это было в 1997-м, когда Джордж Лукас решил выпустить фильмы с нововведениями и спецэффектами. Это могло случиться в 1999 году, когда в потрясающем рекламном ролике было сказано, что у каждой легенды есть начало. Или, возможно, в 2015-м, когда Хан Соло еще более благородной наружности, чем раньше, сообщил второму пилоту-вуки: «Чуи, мы дома», ознаменовав тем самым новую эру в истории «Звездных войн».
У всех был свой момент, который подцепил на крючок. А в саге много таких сцен, ведь к настоящему времени уже выпущено одиннадцать фильмов, которые шли в кинотеатрах, два популярных анимационных шоу и бесчисленное количество книг и комиксов. И мне начинает казаться, что мы питаем склонность к кратким моментам не меньше, чем к продолжительным историям. Эти моменты и есть причина, почему мы любим «Звездные войны». Причина, почему мы возвращаемся к саге снова и снова. Да, вы можете объяснить свою любовь к этой вселенной такими фразами как: «Они делают меня счастливым» или «Они учат основам морали с юного возраста». Но истинные причины бросаются в глаза с экранов и со страниц как раз благодаря таким моментам. Моментам, которые и являются главной причиной, почему мы любим «Звездные войны».
Кен Напзок. Люк, я твой фанат! За что мы любим «Звёздные войны». 100 эпичных моментов саги, которые покорили сердца
Это вовсе не энциклопедия «Звездных войн» и не справочник по ним. Написанное «профессиональным фанатом», издание содержит разбор как эпизодов, так и персонажей. В том числе – их предыстории, некоторых эпизодов биографии и прочего, о чем не рассказывалось (не показывалось) в киноканоне. Именно эти детали легендарной истории не только дают объяснения, но и делают ее более реальной и захватывающей. Когда даже мелочи, которые выдуманы, похожи на действительность, то они так и воспринимаются. Тем более, если история создания этих самых «киномелочей» (например, звуковых эффектов в «Новой надежде») уже стала закулисной легендой «Звездных войн». Как и история не главных героев саги. А также – особенности быта/подробностей обитания главных героев. К примеру – логова Темного Лорда, а точнее – легенды, что у него есть замок. И он именно такой, каким мы его представляли. В нем есть все, что мог создать концептуальный дизайнер Ральф Маккуори. Замок Дарта Вейдера пугающий и средневековый. Это логово суперзлодея, которое стоит наравне с другими, начиная от Метрополиса и заканчивая Мордором. Он такой же холодный и неприступный, как ледяная хватка Империи, которая держит всю Галактику. В этом замке есть свои секреты и темная цель».
Какова роль высших офицеров Империи? Когда Палпатин преобразовал Республику в Империю, ему нужны были покорные исполнители. Но эти коварные, проницательные и опытные имперские офицеры – самодовольны и привыкли спорить между собой, а «если большой босс начинает душить менеджеров среднего звена Силой, в этой компании что-то не так». Какова ответственность за ошибку? И есть ли гарантии не только продвижения по службе, но выживания, учитывая самомнение начальства? Да, и самих повстанцев тоже не всегда было в порядке с взаимопониманием и решениями, как же лучше бороться с Империей.
Но по мере развертывания сюжета саги самый образцовый герой упоминается уже как миф, в который многие не верят. И вера в том, что миф может оказаться реальностью, и героиня, мечтающая о чем-то большем, чем отзвук и предметы «великих событий прежних времен», отправляется в свое волшебное путешествие, навстречу настоящему, полному новых надежд. Даже выдуманная реальность должна обновляться, предлагая новые и новые варианты для последующих и прежних поколений поклонников.
«Поклонники часто задаются вопросом, возможно ли выпустить фильм саги в совершенно другом жанре. Примером этого стал вестерн «Хан Соло: Звёздные войны. Истории». Но если смотреть на дело реалистично, то «Звездные войны» всегда будут в первую очередь «Звездными войнами». И все же когда вы впервые садитесь играть в «Охоту эвоков», то прекрасно осознаете: эвоки – это монстры, явившиеся прямиком из фильма ужасов. Это хоррор «Звездных войн».
И пусть до захода солнца остается еще много времени, и вы можете играть в окружении друзей, если батарея штурмовой винтовки садится, в темном лесу луны Эндора вы чувствуете себя совершенно беспомощными. Вы слышите шаги и то, как начинает звучать рожок. Конечно, вы его уже слышали. Эти маленькие миленькие эвоки дули в него за мгновения до того, как напасть на имперцев и спасти повстанцев в «Возвращении Джедая». Та-да-да-да! Супер! Глупые эвоки вернулись!
Но теперь они обрушиваются на вас из тени. Света нет, и вы не можете найти своих товарищей. Рог звучит снова. И эти самые «та-да-да-да» совсем не миленькие и не пушистые. И уж точно не глупые. Главное утверждение – эвоки злые, взбудораженные и, что еще хуже, голодные, и они способны увидеть вас задолго до того, как вы их заметите. Это пугает. Пугает еще до того, как они выпрыгнут из-за деревьев, начнут тыкать в вас палками и убивать – УБИВАТЬ ТЕБЯ – копьями.
Глупые, глупые эвоки.
Вы умираете, и тут начинается самое интересное. Вам придется стать эвоком. Пришла ваша очередь охотиться. Вся жизнь в роли фаната «Возвращения Джедая» вела вас к этому моменту. Игра воскрешает вас, и вот вы могучий воин-эвок, передвигающийся по деревьям высоко над землей, чтобы достичь Деревни Светлого древа. Вы готовы защищать свою землю от нежеланных и непрошенных гостей. Вас слишком долго не принимали во внимание и отбрасывали в сторону эти «аки ата». Вы чуете их запах. Слышите врагов. Видите их. Теперь ваша очередь подуть в эвокский боевой рожок и отправиться на охоту. Теперь вы эвок, жестокий и гордый, и в этом нет ничего глупого».
Становление «Прометей инкорпорейтед» – история недавняя. За пять лет завоевав прочную репутацию благодаря своей надежности и доступным ценам, теперь она поставляла около двенадцати процентов электроэнергии, потребляемой на Темной Стороне. Так что диверсии, с некоторых пор не прекращающиеся в строго охраняемой зоне электростанции, необходимо остановить. Уокер ясно дал это понять. Уокер представляет власти – загадочных, мало кому известных людей, которые управляют Темной Стороной (насколько ею возможно управлять). Иногда он дает мне работу потому что я надежен, умею хранить секреты и при этом меня не жалко.
«Прометей инкорпорейтед» начала свой путь к успеху, когда я был далеко отсюда, пытаясь – безуспешно – жить обычной жизнью в обычном мире. Сейчас, когда я здесь, мне очень нужно знать, что скрыто за ее фасадом. Мне нравится узнавать то, чего никто больше не знает. Такие вещи не раз спасали мне жизнь».
Саймон Грин. Плач соловья
Частный детектив с простым именем Джон Тейлор, работающий на Темной Стороне Лондона, где последние достижения «уравновешиваются» магией, оборотнями, очаровательными демоницами и живыми мертвецами, никогда не скучает. Темная Сторона полна романтиков и негодяев, ведь это «место, где сбываются мечты, хочешь ты этого или не хочешь». Преступления, совершенные при помощи чудес и неведомого – самые загадочные и опасные. Особенно, если у тебя есть не только Дар, привлекающий врагов, дурная репутация, но и принципы, которые не продаются. Но при этом самому популярному супердетективу не дает спокойно жить одна тайна – собственного рождения. Кто же настоящая мать бесстрашного героя? В конце концов, он находит неожиданный ответ, шокирующий окружающих. Да и не слишком радующий самого себя.
К достоинствам/недостаткам (по выбору) романа можно отнести полное отсутствие рассуждений на тему морали и многочисленные фразы афоризмы: «Ничто так славно не отпугивает, как хорошая – точнее, плохая репутация… Вас сотворили не для таких вещей… Давай я заберу ненужное знание – верну тебе право на невежество и счастье». Но не прошли ли даже в том самом магическом мире времена героев-одиночек? Как и одиночек в шоу-бизнесе, о которой рассказывает одна из этих историй.
«К счастью, магические средства защиты, как правило, не отличаются сообразительностью. Им это не нужно. Я изобразил приветливую улыбку, сделал шаг вперед и громко постучал. На двери из деревянного барельефа немедленно выступила жуткая рожа. Роняя чешуйки лака, деревянные губы раздвинулись, открыв кривые деревянные зубы.
– Проваливай! Клуб закрыт между представлениями. Артисты не выходят к поклонникам, не дают автографов, и тебе нечего делать у служебного входа. Если хочешь купить билет, касса открывается через час. Приходи через час или не приходи вовсе, мне плевать!
Высказавшись, лицо стало растворяться в гладкой поверхности двери. Я постучал по широкому лбу, и деревянные глаза удивленно моргнули.
– Тебе придется меня впустить. Я – Джон Тейлор.
– В самом деле? Поздравляю! А теперь вали отсюда. Я сказал, что мы закрыты, а не открыты, и какого хрена ты здесь стоишь?
Нет ничего легче, чем перехитрить наглого симулякра с больным самомнением. Я снисходительно улыбнулся:
– Я Джон Тейлор, и мне надо поговорить с Россиньоль. Открой дверь, или я из тебя обезьяну сделаю.
– Ах, прошу меня простить, сэр! Я исполняю свой долг! Я пропускаю тех, кто внесен в списки, и тех, кто знает пароль. Я не делаю исключений, даже когда мне хочется. А сейчас мне даже и не хочется. Проваливай!»
Я познакомился с этим офицером в начале 1980-х, в аэропорту Стамбула. Он летел в отпуск на озеро Туз, где его уже ждала семья. По причинам, о которых я забыл, расписание полетов было нарушено. Многие рейсы, в том числе наш, отправлялись с пятичасовым опозданием. Мы разговорились, и он мне понравился, несмотря на отсутствие с моей стороны симпатии к режиму, которому он служил.
Я наблюдаю за себе подобными, задаю им вопросы, выслушиваю ответы и только потом позволяю себе о них судить. Долгое время этот мудрый подход был лишь следствием моей робости. В юности я отличался замкнутостью и вел себя слишком пассивно, чтобы даже члены моей семьи проявляли ко мне интерес. Окружающие считали меня несговорчивым. Позже меня обвиняли в снобизме. На самом деле я, словно в спячке, существовал в коконе собственного детства, просыпаясь лишь перед зеркальной поверхностью залитых дождем полей, где я искал осколки кремня и наконечники стрел, или в узких проходах, ведущих в гробницы долины Пти-Морена, и в пещерах у подножия какого-нибудь холма, мало посещаемых туристами».
Даниэль Рондо. Механика хаоса
Роман, получивший четыре года назад Гран-при Французской Академии, не спеша и обстоятельно погружает читателя в круговорот событий и судеб, где не всегда экзотическая восточная современность соседствует с небольшими отсылками в давно минувшее прошлое, оставившее после себя славные достопримечательности и истории их владельцев. К примеру, арка Септимия Севера, римского императора, разгромившего своего соперника, который и был казнен в окрестностях Пальмиры. Борьба за власть, по мнению Даниэля Рондо, приводила к тому, что царствование императоров Древнего Рима проходило под знаком одиночества.
К чему такой интерес к древностям? Незаконная торговля древностями в горячем восточным регионе может приносить как вооруженным группировкам, так и посредникам, огромные деньги – коллекционеры готовы платить за уникальные (древней сирийской и иракской культуры) предметы. Но для реализации этого плана нужны не только связи с бесцеремонными персонажами и командой «археологов», в реальности состоящей из обычных трудолюбивых камнетесов, но и настоящий специалист по древностям. «Серый» археолог, удалившийся на покой ученый, решивший, что «если уж тебе суждено провести жизнь среди развалин, пусть это будут твои собственные». Согласиться ли герой или начнет свою хитрую игру? В романе, помимо выдуманных, есть и реальные персонажи, и отзвуки реальных событий, различные интриги и хитроумные комбинаций разнообразных могущественных организаций.
«Однажды вечером после работы я подошел к нему и сказал, что, если у него есть какие-то вопросы по поводу раскопок, я с удовольствием на них отвечу. Он представился: «Месье Бухадиба, пенсионер, бывший рабочий с “Больших мельниц”». Потом вдруг грубовато добавил: «Я родом из Сетифа, это в Алжире». И достал из кармана вырезку из алжирской газеты, в которой рассказывалось о реставрации одной фрески начала VI века н. э., случайно, благодаря проливным дождям, обнаруженной в квартале христианских базилик. В 1968 году фреску перенесли в бывший музей, а в 1985-м – в Национальный археологический музей Сетифа. Алжирский министр культуры в своем интервью говорила о «большом значении подобного искусства» и подчеркивала, что «произведения, отражающие мифологические и литературные сюжеты, являются свидетельством богатства римско-африканского общества».
Этот наш первый разговор отличался некоторой асимметрией. Я задавал ему вопросы, он отвечал, но скорее сдержанно, а сам, вопреки моим ожиданиям, вообще не расспрашивал меня о раскопках. Судя по всему, он прекрасно понимал, чем мы заняты, и в очень простых словах выразил восхищение нашей работой.
На следующий день, когда месье Бухадиба появился на своем посту, я подошел к нему. Я приготовил ему сюрприз. Раскрыв перед ним ноутбук, я принялся щелкать по клавишам, не объясняя, что именно ищу. Студенты и коллеги, заинтригованные, не сводили с нас глаз. Никто не догадался, что я хотел показать ему видео с римских раскопок и интервью с нашими алжирскими коллегами. Я даже нашел выступление министра, о котором он мне говорил. Бухадиба смотрел на экран как завороженный. На его серых щеках плясали световые блики. Несколько раз его лицо кривилось, словно он собирался заплакать. Наконец он с трудом улыбнулся и очень медленно, неловко положил руки мне на плечи – в знак благодарности. Я чувствовал, как дрожат его костлявые пальцы, и понимал его волнение. Ему требовалось за кого-то уцепиться, чтобы не упасть. Я был счастлив, что нахожусь рядом».
— Бред, — сказал Егор.
— Иллюзия, — поправил Шпеер.
— Резиновая женщина тоже иллюзия.
— О женщинах позже. Мы знаем мир таким, каким нам его показывает мозг. Но восприятие мира мозгом можно изменить. Наркотические галлю цинации скоротечны и взамен отнимают чудовищную часть здоровья. Мы же предлагаем целый мир. Видения. Никакого привыкания и никакого разрушения личности. Вас будет окружать то, что пожелаете. Желаете с женой или подругой прогуляться по Лондону? Никаких препятствий. Любая более или менее подходящая по размерам площадка будет тут же смоделирована под Трафальгарскую площадь. Желаете прогуляться в окрестностях Эйфелевой башни? Пожалуйста. Вас интересуют чешские замки? Они вырастут на вашей улице. Если вы живете в Берлине, дойдя до соседнего квартала, вы можете оказаться в Пекине. Естественно, мусорка в конце улицы никуда не денется. Но, если пожелаете, визуально вы станете воспринимать ее как клумбу. И заметьте, ваш мир ни в коей мере не будет мешать миру соседа. Потому что он существует только в ваших видениях. А в видениях соседа будет его мир».
Сергей Галихин. Видения
В один прекрасный день некоему журналисту предлагают испытать на себе новейшую технологию дополненной реальности. Крошечный чип в мозгах, пульт в кармане… и возможность менять окружающее зрелище по собственному вкусу. Разумеется, журналист подозревает, что речь идет о контроле над сознанием. Авторы новинки отрицают такую версию, говоря, что у них другие планы. Потому что спрос на иллюзию благополучия так велик, что принесет больший доход, чем попытка управлять кем-то.
В романе детально описаны не только создание новой реальности и ее изнанка, но и обстановка вокруг. Поначалу новые возможности приводят героя в восторг. И он получает очень весомый профит. По мере развития технологий уже каждый может выбрать иллюзию по душе и карману. Главное, не забыть купить еще и защиту, а то недоброжелатели такое подбросят вместо восхитительной дополненной реальности… Быстро начинает развиваться индустрия массовых игр, смесь рисованных компьютерных шутеров с квестами в реале. При некоторых усилиях и доступе к особым разработкам такие игрища становятся совсем реальными, обеспечивая идеальные декорации и статистов для, скажем, заказного убийства. Когда в воображении участников идет игровая перестрелка, никто не обратит внимания, что один выстрел и одна пуля оказались настоящими. Тем временем хитрая технология принудительно переключит чипы случайных свидетелей в такой режим Видений, где не останется и следов стрелка.
Но даже в такой реальности найдется тот, кто будет искать не иллюзии, а правду, и это не слишком понравится тем, кто делает на Видениях большой бизнес. А потом проявится и третья сторона, намеренная всех использовать в собственных целях…
«Поступил новый вызов коммуникативных Видений. Артемьев дал добро на контакт, и перед его столом возник ведущий инженер.
— Егор, с Юрой проблемы, — сказал Сергей Иванович.
— Что случилось? — насторожился Артемьев.
— Он арестован. В составе организованной группы пытался взорвать одну из наших областных вышек.
— Этого только не хватало! Сегодня явно не мой день…
— Мы уже подогнали мобильный комплекс, работа восстановлена.
— Где он?
— Сейчас их привезли в районное отделение областного УВД, с ними работает следователь.
— Позвони, скажи, я подъеду.
От черных тонированных джипов с проблесковыми маячками на крыше немногочисленные автомобили на ночной дороге буквально шарахались в разные стороны. Они шли клином, словно ледокол. И ни у кого, кто попадался им на дороге, не возникло сомнения, что эти ребята не отвернут. Артемьев знал, что ничего плохого с внуком не случится, но приказал ехать максимально быстро. Он просто хотел оказаться рядом как можно скорее. Он любил внука. И боялся за него».
Амбициозной целью внешней политики кардинала Ришелье, главного министра Людовика XIII, было «разместить Францию везде, где некогда была Галлия»; кардинал-герцог впервые бросил лозунг о Франции в «естественных границах», то есть рубежами страны должны были стать Арденны, Атлантика, Пиренеи, Средиземное море, Альпы и Рейн. Кроме того, он хотел сделать Францию крупным игроком на международной арене, с которым приходилось бы считаться другим государствам. Времена, когда французское посольство отказывались принять в некоторых немецких княжествах, а курфюрст Саксонский с издевкой осведомлялся у посланника, правит ли еще во Франции король, о котором что-то давно ничего не слышно, должны были окончательно отойти в прошлое. Такая позиция неминуемо привела бы к столкновениям с соседями – Испанией, Священной Римской империей, Италией, Англией, которые к тому же не упускали случая ослабить Францию изнутри, поддерживая мятежников всякого рода, от жаждущих автономии гугенотов до плетущих заговоры вельмож…
И все же война по-прежнему оставалась делом короля и армии, а не народа. «Нет другого народа в мире, столь мало способного к войне, как наш», – с горечью отмечал Ришелье. Доля иноземных наемников в войсках составляла в среднем 15-20 процентов. Во времена Людовика XIV 12,6 процента генерал-лейтенантов и 13,8 процента маршалов Франции были иностранцами. Некоторые войска, например кавалерийские корпуса венгерских или хорватских гусар, набирали из иностранцев-дезертиров. Их задачей были преследование беглецов, разведка и связь. Французских крестьян загоняли в армию палкой и заставляли служить под угрозой смерти или каторги. В XVIII веке только треть солдат была из горожан, да и то в основном бывших крестьян, не нашедших себе в городе работы. В армию вербовались должники и преступники, стремившиеся избежать наказания; добровольцы часто покидали ее ряды до истечения шестилетнего срока службы, купив себе замену. Эта недисциплинированная и порой плохо обученная масса была слишком ненадежна, чтобы использовать ее как орудие для осуществления честолюбивых замыслов. Для этой цели требовались верные, бесстрашные и умелые люди, которые сделали бы войну своим ремеслом, а защиту короля и его интересов – священным долгом. Такой элитой стали дворянские роты, образовывавшие военную свиту французских королей, в число которых входили и королевские мушкетеры».
Екатерина Глаголева. Повседневная жизнь королевских мушкетеров
В 1622-м году владыка Франции Людовик XIII включил в свою лейб-гвардию роту конных королевских мушкетеров. Спустя 13 лет ее капитаном стал сам король, а капитан-лейтенантом – г-н де Тревиль. Первоначально мушкетеров набирали исключительно из гвардейцев – переход в мушкетеры был повышением, позволяя приблизиться к королю (и его милостям). Поэтому, когда в 1638 году в Париж с рекомендательными письмами к де Тревелю явился Шарль Ожье де Бац де Кастельмор, взявший имя Д’Артаньяна, его поначалу определили кадетом во французскую гвардию, причем в роту, в которой служил Исаак де Порто.
Через пару десятилетий в мушкетеры стали поступать в возрасте 16-17 лет. Постепенно роты мушкетеров стали кузницей офицерских кадров – пройдя обучение в роте в течение 2-3 лет, отважные двадцатилетние юноши, поучаствовавшие в сражениях, переводились в другие полки в чине лейтенанта.
Чем славились мушкетеры? Отвагой на полях сражений и заносчивостью в мирное время. Дуэли были неизбежны. Они были жестоки и непродолжительны во времени. До наших дней дошла датированная 21 декабря 1643 года запись в приходской книге церкви Сен-Сюльпис об отпевании и похоронах «Армана Атоса д’Отебьеля, мушкетера королевской гвардии, дворянина из Беарна, которого подобрали вблизи Пре-о-Клер». В 1776 году мушкетерские роты были распущены.
«В 1665 году, во время войны между Англией и Нидерландами, французский король отрядил на помощь Соединенным провинциям экспедиционный корпус во главе с генерал-лейтенантом Франсуа де Праделем: три тысячи пехоты, две тысячи конников, в том числе пятьсот мушкетеров во главе с Кольбером де Вандьером и д'Артаньяном. Перед отправлением корпуса состоялся смотр для выявления «мертвых душ». «Поручик Шарль д'Артаньян, командующий конными мушкетерами первой роты, присланными для службы в военном корпусе, которые Его Величество направил в Голландию», повел в бой 245 человек согласно представленному поименному списку. «Я получил список роты и с глубоким удовлетворением отметил, что он полон, – написал ему Людовик XIV. – Заботьтесь всегда о том, чтобы рота была в хорошем состоянии, и не упускайте случая заставить ее как можно чаще упражняться, дабы новые мушкетеры стали столь же искусны, как и старые».
В войсках не существовало интендантской службы и санитарных рот. Чтобы поставлять солдатам хлеб, а лошадям фураж, король заключал сделку со «снабженцами», которые его обворовывали и не соблюдали условий договора. Солдаты часто голодали и ходили в лохмотьях. Раненым некому было оказывать помощь; первый военный госпиталь был основан только в 1639 году. Регулярной армии не было. Когда виконту де Тюренну (1611 – 1675) было пятнадцать лет, отец купил ему пехотный полк (таких военачальников, как этот юноша, называли «полковниками в слюнявчиках»). Годом позже полк был распущен королевским ордонансом, и Тюренн четыре года служил простым солдатом, пока снова не стал полковником. К тридцати двум годам он был уже маршалом Франции».
Проповедуя «экономическую демократию» и «демократическую экономику», где государство обеспечивало бы руководство и «новый порядок» и «делало бы объектом своего покровительства и поощрения созидательную деятельность частного сектора в промышленности, торговле, сельском хозяйстве» и т.п., монарх заботился прежде всего о крупной и средней буржуазии, которая смогла бы обеспечить «функционирование современных фабричных предприятий», фактически оставляя без внимания мелкую буржуазию и мелкотоварное производство. Уверяя иранский народ, что «белая революция» ликвидировала «эксплуатацию человека человеком», Мохаммад Реза шах видел улучшение жизни рабочих в осуществлении закона об участии рабочих в прибылях предприятий и о продаже им акций предприятий. По его мнению, если в промышленном развитии страны будут обоюдно заинтересованы работодатель и рабочий, то «вместо классовой борьбы, забастовок, паралича производственной деятельности... – это создаст условия для здорового и результативного производства в обстановке взаимопонимания и сотрудничества».
Иран в условиях новых геополитических реалий
Изданный под эгидой Института Востоковедения Российской Академии наук, сборник статей отечественных и зарубежных авторов посвящен недавнему прошлому Ирана, в том числе – падению династии Пехлеви.
Весной 1975 года по воле шаха была создана Партия возрождения иранской нации — Растахизе, официальным генеральным секретарем (председателем) которой стал тогдашний иранский премьер-министр Ховейда. В июне 1975 года эта партия получила на выборах в парламенте все места. Затем в Иране все остальные партии были запрещены, и на местах были сформированы региональные организации правящей партии, членство в которой являлось обязательным для государственных служащих, профсоюзных объединений, творческих союзов и других организаций. В первые месяцы 1978 года официальная списочная численность членов партии насчитывала около 5 миллионов человек. Уплата партийных взносов с бедных слоев населения вызывала негодование и воспринималась как дополнительные поборы в шахскую казну. Попытки руководства партии проводить митинги в защиту шаха провалились, и не имевшая реальной опоры в массах правящая партия была в октябре 1978 года распущена.
Первая статья в книге посвящена советской историографии 1978-1979 годов. В следующих материалах речь идет о роли национальных и западных ценностей в развитии иранской культуры; эволюции и характере российско-иранских отношений.
После ввода в августе 1941 года советских войск в Иран и освобождения из тюрем политических заключенных, среди которых были члены запрещенной Реза-шахом Иранской коммунистической партии, к октябрю 1941 года была создана новая, модернизированная партия – «Народная партия Ирана» — Туде, которая зимой 1949 года, после неудачного покушения на шаха, была запрещена. После падения правительства Мосаддыка Туде подверглась гонениям, и снова была официально разрешена с 1979 по 1983 год. В тексте рассматриваются советско-иранские отношения, открытие совместной пароходной линии через Каспий и завершения строительства иранской атомной станции в Бушере.
«Следует отметить, что шахский Иран с начала 1970-х годов достаточно охотно шел на сотрудничество с СССР в области торгово-экономических и отчасти военных отношений, уже тогда начав понимать, что США без энтузиазма воспринимают идею превращения Ирана в пятую мировую державу к началу третьего тысячелетия. Именно такую амбициозную задачу поставил иранский шах как конечную цель проводимых им реформ. Результатом ее стала реализация в Иране нескольких грандиозных советско-иранских экономических проектов, крупнейшими из которых были: трансиранский газопровод, Исфаханский металлургический комбинат, машиностроительный завод в Араке. В этот период Советским Союзом осуществлялись также поставки Ирану некоторых видов военной техники. Сам шах неоднократно посещал СССР как с официальными, так и с неофициальными визитами. Поэтому не случайно, что после свержения шахского режима новые власти не стали делать больших отличий в отношении двух великих держав…»
Встречается ворон на всей планете. Он предпочитает жить и гнездиться в лесах. Однако в зимнее время, когда добывать пищу становиться трудно, вороны, обычно живущие парами, собираются в стаи и перебираются ближе к человеку. Ворон употребляет в пищу все съедобное, что может найти или поймать: мелкую дичь, яйца птиц, падаль и отходы со стола человека.
В феврале-марте, после ухаживаний и брачных полетов, птицы образуют пары и приступают к строительству гнезда. Гнезда добротные, внушительных размеров, вороны устраивают на деревьях, скалистых уступах, опорах линий электропередач, колокольнях. Через несколько недель появляются птенцы, которых выкармливают оба родителя. Очень скоро птенцы начинают летать, но остаются рядом с родителями ещё несколько месяцев, часто до конца следующей зимы».
Маша Шебеко. Животный мир городов
В красочном издании подробно рассказывается, какие животные, птицы и насекомые обитают в городах. Чем же современные мегаполисы отличаются от других мест обитания? В городах практически не встречаются (разве что иногда и случайно) крупные хищники, опасные для многих животных. К тому же в городах – свой особый климат, теплее воздух, здесь чаще идут дожди. В городских кварталах – обилие укрытий и пищевых отходов.
Первая глава посвящена пернатым соседям: воронам, сорокам, галкам, городским ласточкам, воробьям, скворцам и чайкам, грачам и синицам, сизым голубям и белой трясогузке. Маша Шебеко дает советы, как горожане могут помочь птицам; чем каких можно подкармливать, а что для них не полезно и даже губительны. Не обойдены вниманием комнатные мухи, домовые пауки и фараонов муравей, так названный потому, что впервые был обнаружен в гробницах египетских фараонов.
В тексте упоминается и о том, как меняет городская жизнь поведение животных, начинающих понимать сигналы светофора. Собаки постепенно начинаются передвигаться по мегаполисам как на метро, так и на наземном транспорте; птицы же ездят на крышах вагонов поездов.
В книге рассказывается о белках и лисицах, домовых и летучих мышах, собаках и кошках.
«Кошка – маленький хищник. Древние археологические находки свидетельствуют, что степные кошки были приручены человеком около 9500 лет назад. Долгое время считалось, что это произошло в Египте. Современные исследования показывают, что приручение происходило одновременно в разных местах. Вероятнее всего, дикая кошка, гулявшая сама по себе, по собственной воле поселилась рядом с человеком, найдя место, где в изобилии водились грызуны и птицы. Такое соседство быстро стало взаимополезным. Маленький хищник получил безопасное укрытие, а человек – бесстрашного истребителя крыс и мышей.
Большинство ученых считают, что вид является полуодомашненным. Кошки сохранили свои охотничьи навыки и, оказавшись на улице, быстро дичают и могут жить независимо от человека.
Одичавшие животные ведут ночной образ жизни и образуют небольшие колонии, часто поселяясь в подвалах домов и продолжая истреблять крыс и мышей. Охотятся маленькие хищники поодиночке, каждый на своей территории. Иногда права на охотничьи угодья коты отстаивают в драках».
Мортимер Уилер. Пламя над Персеполем
Гибель одного из самых величественных городов древнего мира до сих пор во многом остается таинственной. Самая известная легенда, подкрепленная среди отечественных читателей авторитетом самого Ивана Ефремова и популярностью его романа «Таис Афинская», гласит, что столица Персидской империи была сожжена воинами Александра Македонского под руководством самого царя-завоевателя – и с подачи знаменитой греческой гетеры Таис.
Римский историк Плутарх описывал грандиозный пир, который устроил Александр в занятом городе. Брать Персеполь штурмом не пришлось – желая сохранить город, царский казначей отправил гонца с посланием навстречу македонцам. Он обещал сдать город без боя со всеми хранившимися в нем сокровищами. Обещание было исполнено, по ряду свидетельств, казначей получил награду от Александра. Но в разгар праздничного пиршества и веселья прекрасная Таис (иногда именуемая Фаида), афинянка по рождению, вдруг завела речь о том, как 150 лет назад персы захватили и сожгли Афины. Теперь она жаждала отомстить за былое разорение и сжечь столицу персидских царей. Это неожиданно понравилось сподвижникам македонского завоевателя. Они устали от долгого похода, желали вернуться домой и опасались, что их предводитель решит навсегда обосноваться в Персии. И вот разгоряченная толпа захватчиков, во главе с царем и афинской гетерой, схватила факелы и ринулась поджигать главный дворец Персеполя…
То, что в Персеполе был большой пожар, доказали археологи, обнаружившие слой пепла. Но при каких именно обстоятельствах он мог произойти? Ведь было установлено, что драгоценная дворцовая утварь была как будто заранее убрана из пострадавших в огне залов. Такого явно не могло случиться при спонтанном порыве к поджогу. И какова была истинная роль Таис, которой действительно удалось стать если не законной супругой одного из соратников Александра, нового египетского царя Птолемея, то матерью его признанных детей?
«Итак, не преклоняясь перед героями, какие факты, относящиеся к событиям в Персеполе, можем мы отыскать? Обратимся к труду Клитарха Александрийского, составленному после 282 г. до н. э. и, вероятно, не намного позже, то есть примерно через сорок лет после смерти Александра. Автор этого труда не участвовал в походе, тем не менее он писал во времена, когда еще были живы ветераны персидской кампании, и в стране (Египте), где до 282 г. правил военачальник и один из первых историков Александра — Птолемей I. Труд Клитарха мог быть написан задолго до смерти египетского правителя, но не опубликован по причинам деликатного свойства, поскольку Файла была любовницей Птолемея. Правда, Клитарх не пользовался доверием у позднейших авторов. Страбон, например, в конце I в. до н. э. говорит о его лживости, а спустя век Квинтиллиан характеризует его как автора «даровитого, по не заслуживающего доверия». И все-таки, описывая узловой эпизод — сожжение Персеполя, он вряд ли осмелился бы украшать его вымыслом — ведь очевидцы этих событий еще жили. Что же он говорит? В одном из тридцати шести сохранившихся фрагментов, который цитировал в свое время Афиней, этот неисправимый коллекционер древних рукописей, Клитарх утверждает, что «Фаида была причиной поджога дворца в Персеполе». Разве этого недостаточно, чтобы считать Фаиду исторически достоверной, хотя и не слишком почтенной, личностью? Но, признавая Фаиду виновницей пожара, можно допустить и все прочие обстоятельства. Мне кажется, нет основания отрицать этот эпизод в том, например, виде, в каком его передают Диодор, Курций и Плутарх. Не беда, что Арриан опускает подробности; деловитость, краткость и некоторая сухость — его стиль. Что касается Тарна, я готов здесь подкрепить наблюдение Ростовцева словами сэра Фрэнка Адкока: «Тарн отклоняется от истины в тех случаях, когда прикладывает этические мерки, традиционные для его времени, к эпохе, которую изучает». Нет, патетический стихотворец XV в. не был далек от истины, когда писал:
О Александр, ты покорил почти весь мир,
Но женщины и вино победили тебя!
(Британский музей, Харлеевская рукопись № 2259, л. 39)
Можно представить прощальный пир во дворце безукоризненно пристойным, вообразить, как в застольной беседе появляется призрак Ксеркса на дымящихся руинах Аттики. Раздражающее это воспоминание само по себе вызвало бы мысль о поджоге, о мести. Оттенок, добавленный Плутархом, — ностальгия ветеранов, их надежда, что гибелью дворца окончится азиатский поход, — не нарушает основного тона всей картины, как, заметим с позволения Тарна, и экспансивность Фаиды».
Для интересующихся фантастической серией Terraart: обложки и иллюстрации — с песней