Книга на любителя, поскольку с одной стороны литературный стиль Лоры Белоиван выразителен и красочен, а с другой – прибрежная фантасмагория то и дело переходит во что-то, сильно смахивающее на помешательство. Или на крепкую смесь отечественных детских страшилок, мистических экзерсисов в духе Николая Васильевича и магического реализма с другого конца света.

«Дорога, по которой ехали наши приятели, тоже имеет свою особенность. В одном месте она делает петлю вокруг камышового островка. Ничего сверхъестественного. Но, обогнув островок, вы очень скоро обнаруживаете, что едете в противоположном направлении. Знающие люди петлю игнорируют: они в курсе, что следует ехать прямо и только прямо, невзирая на то, что под колесами машины какое-то время немного чавкает и проседает грунт. Эти несколько десятков метров чавкающей пустоты нужно проезжать таким образом, как будто дорога никуда не исчезала. Сбоку от невидимого тракта идет не очень глубокий, но довольно зловредный овражек, скатившись в который, вы не выберетесь наружу без помощи трактора. Зловредность овражка заключается в том, что в нем растет высокая трава: ее верхушки приходятся точно вровень с травой, по которой едете вы. Очень пакостный овражек. Очень похоже делающий вид, что его нету…»

"Изнутри особняк был похож на музей.

Много статуй. Картины на стенах.

Золотые драпировки. Старинные гобелены. Антикварная мебель. Мрамор и лепные украшения на потолке…

Только выглядел этот «музей» странно, словно архитектор, создавший его, имел довольно приблизительное представление о законах гармонии. Комнаты, по которым вели Вивиана, были круглыми, треугольными, длинными, как пеналы, ромбовидными или просто… перекошенными. Другого слова он не мог подобрать, как ни старался.

У одних своды казались низкими. Потолкам следующих мог позавидовать любой готический собор. Стены третьих просто терялись из виду.

Но самое дикое впечатление произвел на Вивиана вид из окон. Через прозрачные стекла струился яркий солнечный свет. Он лежал на мраморном полу длинными прямоугольниками. Идалия, идущая впереди, аккуратно обходила их. А ведь еще мгновение назад на улице была глубокая ночь…

Лестницы тоже вызывали недоумение. Некоторые из них выглядели обычно, но никуда не вели. Просто упирались верхними ступенями в потолок. Другие – выступали из кирпичной кладки и служили частью сложных для понимания барельефов.

Вивиан потерял надежду понять, что происходит в этом доме, когда в одном из оконных проемов увидел ночное небо, на фоне которого покачивались голые ветви березы, покрытые инеем. На мгновение все вокруг показалось ему сном".

Алексей Пехов, Елена Бычкова, Наталья Турчанинова. Колдун из клана Смерти

Какая она, наша столица? Да только наша ли? Москва приняла магическую эстафету от старой Праги и теперь является тайной столицей вампиров. Но в отличие от классических вампиров литературы XIX-XX века, нынешние персонажи изыскано утонченны, романтичны и вполне соответствуют духу времени: "ему доставляло огромное удовольствие изображать расторопного "шестерку" на службе у авторитетного босса. И было совершенно непонятно, где дух из сопредельного мира мог насмотреться подобного". Вампиры, словно соответствуя людским предрассудкам, разбиты на кланы, враждующие между собой. Многие из кланов живут Прошлым, вымирая, и утрачивая силу. Но с их уходом мир станет иным, более пресным, потеряв часть своего темного очарования и зачарованного искусства. Чародеи жестоки, но и реальный мир суров – «Лучше быть в ярости, чем в слезах».

Каждый из кланов обладает своей магией, но даже великие некроманты не всесильны – существуют таинственные гин-чи-най (боги или демоны, существовавшие среди людей во времена кельтов), которые не заинтересованы в том, чтобы кланы были еще могущественнее. Но есть еще один враг — безжалостное Солнце, убивающее вампиров.

«Раньше Великого Карфагена, раньше Эллады, и цивилизации Древней Индии на земле существовало тринадцать великих кланов киндрэт, которых позже люди стали называть вампирами. Они сражались друг с другом за власть над миром и людьми, за богатства, как отражение этой власти, за тайные знания... Эта война длилась веками, и до сих пор идет тихая, скрытая война. Среди нас стало мало воинов, но появилось много дипломатов…»

"Фёдор пошёл по дороге, ведя лошадь с подводой, я ехал следом.

От нечего делать я вытащил из-за пояса стилет. Интересно, стилет находился в подземелье пару веков, а не поржавел даже. И чего с ним делать? Зачем я его с собой взял? По привычке, наверное, — не могу оружие бросать. Хотя вот — и призрак советовал его себе оставить.

А стилет-то не простой: лезвие четырёхгранное, в полторы ладони длиной, рукоять рифлёная, довольно удобно в руке лежит. Навершие рукояти — с гранями.

Я механически повернул грань навершия рукояти, и оно поддалось. Занятно! Я стал крутить его дальше. Навершие отделилось и оказалось у меня на ладони. Для чего тут полая рукоятка? Я потряс ручку, заглянул внутрь. По-моему, там что-то белеет. Вытащить это «что-то» пальцем мне не удалось, и я решил заняться стилетом дома...

Я открутил навершие стилета, засунул в отверстие тонкую палочку и выудил небольшой клочок китайской рисовой бумаги. Там было всего несколько слов на латыни, из которых я понял только одно-единственное — «lupus», что в переводе означает «волк». Но сколько я ни силился вспомнить другие слова, ничего не получалось. В принципе — не проблема узнать, надо только съездить к Савве, он многим языкам учён: латыни, греческому в том числе — переведёт. Тем более, есть повод съездить в монастырь — не посещал давно настоятеля. Может, что дельное и подскажет".

Юрий Корчевский. Атаман. Княжий суд

Настоящий отечественный "попаданец" из Современности в Прошлое уже является не этаким забавным "Янки при дворе короля Артура", попавшим сразу на все готовое, а неутомимым тружеником, заботящимся о благе Руси и окружающих. Юрий Котлов героически бьется с кровожадными татарами, совершающими злодейские набеги на наши земли, возводит укрепления и дает мудрые советы приближенным государя Василия Иоанновича. Но чем больше он поднимается по тамошней карьерной лестнице, тем больше возникает вокруг врагов, разгневанных и его возвышением, и полученными от царя деревеньками. Поэтому приходиться новопожалованному князю опасаться не только злобных иноземцев, но и коварных бояр, сующих ему ядовитых змей в сапоги, и подбрасывающих пометные письма за иконы. А ведь из чудо-средств у Юрия под рукой только некий порошок, делающий его на время невидимым, да и таинственная книга, за которой охотится иноземный чародей…

«А я направился в Разрядный приказ. Надо деньги за поход получить.

Я снова и снова вспоминал неудачный во всех отношениях поход и цену, которую ратникам пришлось за него заплатить. Слава богу, среди моих ратников нет попавших в плен.

Всех павших на поле бранном отыскали, опознали, сосчитали и в скорбные списки внесли.

В приказе я встретился с некоторыми боярами, воевавшими у меня в полку в последнем походе. Мы обнялись на радостях, поговорили. Потом, как водится, на постоялый двор пошли. Потрапезничали, выпили вина, обсудили перипетии похода. Те из бояр, что более дальновидными были, говорили то же, что и я, сделав выводы почти слово в слово. Стало быть, и до них дошло, что так дальше воевать нельзя. Только один, лихой рубака Васильев, рукой махнул:

— Умничаете все, смотрите проще! Не повезло!»

«Находясь в полку и продолжая работать над своим образованием, Суворов вероятно в это время посещал кадетский корпус, так как посещение им корпусных лекций удостоверяется довольно положительными свидетельствами, а в другую пору своей жизни он этого делать не мог. Примеры подобных занятий в учебных заведениях молодых людей, состоявших на действительной службе, бывали, особенно в царствование Екатерины II. Но если Суворов и слушал курс кадетского корпуса, то едва ли это обстоятельство имело существенное влияние на качество и объем его образования. Он учился пред тем так усердно и читал так много, что корпусные уроки не в состоянии были ощутительно обогатить запас его знаний, а разве внесли в них некоторую систематичность. Корпусными уроками он не ограничивался и продолжал усиленно заниматься дома, на небольшой наемной квартире, ибо в казармах не жил. Все его время, без малейшего исключения, уходило на службу, на посещение классов кадетского корпуса и на домашние научные занятия; он решительно не бывал нигде, кроме этих трех мест. Получая от отца известную сумму на свое содержание, конечно очень небольшую, Суворов однако ухитрялся делать экономию и все скопленное употреблял на покупку книг; но так как остатки были не велики, то доставал книги на прочтение отовсюду, откуда только мог, в том числе вероятно и из кадетского корпуса, Так проходило его время в продолжении нескольких лет подряд, и Суворов быстро формировался умственно. По всему этому, казалось бы, что из него должен был выйти ученый теоретик, так как военная служба вовсе не требовала в то время солидного образования, и невежество было почти сплошное, ни мало не препятствуя движению вперед по чиновной лестнице. Если и в настоящее время существует антагонизм между теорией и практикой, вследствие коренящегося в значительном числе образованных людей убеждения, будто теория и практика имеют не одну общую, а две разные дороги, то в половине прошлого столетия серьезная научная подготовка тем паче не считалась нужной для практической военной деятельности. Но так смотрели другие, а не Суворов: он изучал усиленно теорию для того, чтобы сделаться исключительно практиком. Великим полководцем нельзя сделаться с помощию науки; они родятся, а не делаются. Тем более должно ценить тех из военных людей, которые, чувствуя свою природную мощь, не отвергают однако науки, а прилежно изучают её указания».

Александр Петрушевский. Генералиссимус князь Суворов

Ставшая за прошедшее столетие классической биография полководца, написанная военным историком, генерал-лейтенантом российской императорской армии, рассказывает не только о жизненном пути и победах военачальника, но и об исторической обстановке, в которой ему приходилось действовать. Это касается как Российской империи, так и Европы и Азии, в том числе – и Персидского похода, в котором Суворову не довелось принять участие. В издании рассказывается о детстве полководца и его интересе к книгам военно-исторического содержания, и встрече со старым знакомым отца, генералом Ганнибалом (питомцем Петра Великого), подробно освещены Первая и Вторая Турецкие войны, Польские и Итальянские компании, и последний поход под командованием Суворова – Швейцарский, а также возвращение полководца в Россию, его болезнь, опала и смерть. В тексте рассказывается о взаимоотношениях Суворова с князем Г.А Потемкиным, Екатериной II и императором Павлом I.

Данное издание дополнено комментариями современных историков, содержит уникальные материалы музеев Суворова, в том числе – Государственного музея А.В. в Санкт-Петербурге, заместитель директора которого, А.Н. Лукирский, — научный консультант издания.

Обстоятельный, более чем тысяче страничный фолиант содержит цветные иллюстрации униформы российской армии разных видов войск того времени, репродукции картин, изображающих победы войск под командованием Суворова, портреты его родных и соотечественников, фотографии личных вещей полководца, и воздвигнутых ему памятников.

«Всей Европе был известен этот наиболее прославившийся из русских генералов, особенно со времени последней Польской войны. В Австрии же он приобрел громкую известность еще раньше, когда во вторую Турецкую войну, вместе с принцем Кобургским, одержал две блестящие победы, доставившие полное удовлетворение национальному самолюбию Австрийцев, страдавшему от многочисленных неудач. Эти победы выдвинули принца Кобургского, по последующие войны разочаровали в нем, показав, что он светил не своим собственным, а заимствованным светом. Затем Польская война заставила прозреть и слепых, выказав вновь победоносные свойства Суворова и обнаружив в нем источник того света, который послужил Кобургу ореолом при Фокшанах и Рымнике. Кандидатура Суворова для войны против Французов подтверждалась и последними распоряжениями Екатерины II, назначившей его начальником вспомогательного корпуса. Такая общность доказательств в пользу Суворова подкреплялась с другой стороны невозможностью выбора главнокомандующего, или эрц-герцогу Иосифу руководителя, из числа австрийских генералов. Правда, хронические неуспехи Австрийцев зависели, по крайней мере на половину, от несчастной системы вождения главнокомандующих на помочах, но это основное зло, видимое для всех, особенно впоследствии, оставалось невидимым для самого заинтересованного правительства. Таким образом Венский кабинет, или лучше сказать надменный барон Тугут — его фактический руководитель, решился, отложив в сторону национальную щекотливость, вверить ведение предстоявшей войны иноземцу.

Впрочем решение это было вызвано не одними перечисленными причинами. Тугут и его партия не любили России и, вынужденные обстоятельствами вымаливать у нее помощь войсками, едва ли могли сами собой, без постороннего сильного давления, сделать последний, самый трудный шаг в признании военной несостоятельности Австрийской империи. Скорее это было делом Англии, если не всецело, то значительною долей. В состоявшейся коалиции она играла очень важную роль и стало быть имела большое влияние, так как практические государственные люди Англии никогда не продавали дешево услуг своей страны. Литература дает не мало данных для убеждения, что в выборе Суворова участвовала Англия; а в некоторых сочинениях прямо говорится, что Англия указала на Суворова и склонила Венский двор на этот выбор. Может быть Англия же настояла на устранении эрц-герцога Иосифа и назначении русского фельдмаршала главнокомандующим. На такое заключение наводит одно из писем Суворова к графу С.Р. Воронцову, русскому послу в Лондоне. Говоря про "патриотическое участие" Воронцова в назначении его, Суворова, главнокомандующим, он пишет: "не могу я описать ощутительную признательность к оказываемому благоволению Его Великобританского Величества в избрании моем на предлежащий мне трудный подвиг". Во всяком случае избрание Суворова произошло извне…»

«Мы считаем, что наши чувства, в данном случае вкус, функционируют по отдельности и всегда говорят нам правду, но на самом деле они – результат суммы многочисленных импульсов и стимулов, которые одновременно воздействуют на нас через различные органы и окрашиваются нашим эмоциональным состоянием. Мы – мультисенсорные существа, хоть и склонны рассматривать каждое чувство по отдельности. Но так это не работает.

Исследования в области нейробиологии, экспериментальной и поведенческой психологии показывают: наше восприятие во многом зависит от случайных на первый взгляд факторов. Например, кофе кажется более сладким, если пить его из красной округлой кружки. А время бежит быстрее в комнате с синими стенами, где звучит медленная музыка. Запахи, напоминающие о прошлом, побуждают искать новые идеи. Мы покупаем больше предметов роскоши, когда нам холодно. Еда покажется на 11 % вкуснее, если пользоваться тяжелыми столовыми приборами. А белое вино опьяняет на 15 % сильнее, если пить его, слушая Blondie. Я уже довольно давно применяю в своей работе данные нейробиологии о взаимодействии наших ощущений и чувств и использую их как научную базу для создания более успешных продуктов и брендов, для дизайна пространства и воздействия на потребителя».

Рассел Джонс. Как работают наши чувства

Что в нашей повседневной жизни хитроумно и неявно смоделировано не нами? Многое, скрывающееся в казалось бы не значимых мелочах. Автор, специалист по мультисенсорному маркетингу, рассказывает об уловках маркетологов, делающих свои товары более привлекательными и даже отчасти – завораживающими.

Автор с юмором пишет о том, как он в детстве я наткнулся на упражнение (в «Руководстве по подготовке ниндзя»), которое ему пригодилось во взрослой жизни — тренировке восприятия. Оно заключается в том, что каждое утро, прежде чем открыть глаза, надо сфокусируется на сигналах окружающего мира, включить чувства.

Если в магазинах быть бдительным и обращать внимание на мелочи, то можно заметить, что даже, казалось бы, мелочи часто приводят к тому, что многие из нас часто выбирают не совсем то, что собирались приобрести. Почему? Автор книги обращает внимание на то, что во многих проведенных исследованиях было доказано, что в нашем выборе участвует не только мозг, скрупулёзно выбирающий казалось бы лучший вариант, но и пять чувств восприятия, меняющие по-своему наше восприятие. Неслучайно главы издания называются: «Зрение», «Слух», «Обоняние», «Вкус»… Один из небольших разделов называется «Сны на заказ» — смартфон с установленной программой включает нужный звуковой ландшафт.

«Стандартное пробуждение от вагнеровского грохота будильника, напоминающего сигнал тревоги, – далеко не самое приятное начало нового дня. Говорят, у нас всего два врожденных страха – падения и громких звуков, и поэтому стимуляция эволюционного механизма «бей или беги» одновременно с пробуждением не только неразумна, но и потенциально опасна. В статье доктора Уильяма Уайта, заведующего кафедрой гипертензии и клинической фармакологии Коннектикутского университета, говорится о том, что во сне кровяное давление может снижаться на 30 %, а после пробуждения возвращаться к нормальному уровню. По мнению Уайта, «утренний скачок давления», как он его называет, повышает вероятность остановки сердца в первые несколько часов дня. Поэтому резкое пробуждение – не самая хорошая идея. Особенно в понедельник! Японские исследователи, измерявшие кровяное давление у 175 жителей небольшого городка в окрестностях Токио, обнаружили, что максимальные значения наблюдаются утром в понедельник, а минимальные – в воскресенье. Эти данные согласуются с тем фактом, что статистически значимое число сбоев в работе сердечно-сосудистой системы приходится именно на понедельник. Куда уж хуже?

Во сне слух не отключается. По мнению известного исследователя сна Чарльза Цейслера, наш мозг регистрирует даже самые тихие звуки, делая сон менее глубоким. И эту особенность можно использовать. Когда звонок будильника резко прерывает сновидение или глубокий сон, мы просыпаемся заторможенными, поэтому идеальный звуковой будильник – тот, который пробуждает нас постепенно, пока мы окончательно не проснемся. Едва слышный звук должен понемногу нарастать до комфортного уровня.

Искусственный и обезличенный сигнал, от которого мы просыпаемся утром, лишает нас возможности получить первое утреннее впечатление, которое было бы эмоционально значимым. Но звук можно использовать и для того, чтобы стимулировать приятные чувства и вызвать глубинные ассоциации. Циркадный ритм, если вдуматься, привязан не только к восходу солнца и рассвету, но и к утренним звукам. А значит, соответствующий звуковой фон должен включать негромкое птичье пение, ассоциирующееся со свежестью, природой и обновлением. Он поможет вам проснуться в хорошем настроении. Аналогичным образом можно использовать и другие естественные звуки, например шум арктического ветра или шелест волн. Правда, от них можно проснуться дрожа от холода, а то и на мокрой простыне. Думаю, птичье пение – самый безопасный вариант.

Пусть ваш идеальный будильник издает мелодичные звуки пения птиц, громкость которых медленно нарастает в течение двадцати минут, постепенно высвобождая вас из объятий сна. Музыкальные элементы вроде звона колокольчиков также способны поднять настроение, но и их интенсивность должна нарастать постепенно и завершаться отдаленным ударом колокола, по-прежнему мелодичным, но чуть более громким, который разбудит вас окончательно. Это гораздо более гуманное и приятное пробуждение, превосходно сочетающееся со светом, синхронизированное с циркадным ритмом и дающее заряд бодрости на весь день. Сочетание это настолько удачное, что я даже сам сделал такой будильник и назвал его «Сад роз» (Rose Garden). Он есть на сайте Sense, и вы можете опробовать его сами.

Итак, птицы уже поют, комната наполняется мягким светом, но открывать глаза еще не обязательно. Пришло время небольшой утренней разминки для чувств – ментальные практики в сочетании с упражнениями для ниндзя обеспечат вам мультисенсорность в течение всего дня».

«Город, увиденный глазами Булгакова и запечатленный его пером, — вечная трагикомедия, где высокое неотделимо от низменного. Таков и весь булгаковский мир-театр — то ли римский Колизей (кстати, был в Москве кинематограф с таким названием), то ли Варьете. А площадка с наблюдателем над рекой — нечто вроде театральных подмостков. Красная кавалерия на Красной площади… «Сидя у себя в пятом этаже, в комнате, заваленной букинистскими книгами, я мечтаю, как летом взлезу на Воробьевы, туда, откуда глядел Наполеон, и посмотрю, как горят сорок сороков на семи холмах, как дышит, блестит Москва. Москва — мать». (М. А. Булгаков. Сорок сороков) Тут автор для красного словца переместил Наполеона километра на три-четыре к юго-востоку — на самом деле тот ведь стоял не на Воробьевых. Помните актерствовавшего императора-полководца у Толстого?»

Евгений Яблоков. Москва Булгакова

В научно-популяром издании рассказывается как о местах (и не самых известных), где Булгаков жил в Москве, и организациях (в основном редакциях и театрах), в которых он работал, в том числе и упоминаемые в "Двенадцати стульях" Ильфа и Петрова. Также уделяется внимание публикации Булгакова, посвящённой антикерзонскому выступлению трудящихся в Москве. 19 мая 1923 года в Берлине был опубликован Булгаковым «Бенефис лорда Керзона» — фельетон с подзаголовком «От нашего московского корреспондента». В нем описана состоявшая 12 мая в Москве демонстрация. «…Медные трубы играли марши. Здесь Керзона несли на штыках, сзади бежал рабочий и бил его лопатой по голове. Голова в скомканном цилиндре моталась беспомощно в разные стороны.

В книге описана ранняя советская Москва, ее обстановка и атмосфера, запечатленная в произведениях Булгакова (приведены многочисленные цитаты) и проиллюстрирована плакатами и фотографиями того времени, причем не только домов, но и ранней советской рекламы. Так продемонстрирован Лотерейный билет всесоюзного общества борьбы с алкоголизмом. Борьба с алкоголизмом активизировалась в 1927 году, причем советские власти стали использовать не только материальные ограничения, но и общественное порицание, устанавливая на видных местах крупных заводов так называемые черные кассы. В них – часто оформленных в виде водочной бутылки – публично, с задержкой на несколько дней, выдавали зарплату местным работникам — пьяницам и прогульщикам.

В 1928 году в Советском Союзе начало работать Общество борьбы с алкоголизмом, устраивавшее детские походы против пьянства.

В тексте описаны непростые отношения Булгакова с московскими театрами, писательский быт 1930-х годов, и различные истории и предания, связанные с Булгаковым.

«Между прочим, по преданию, в одном из прудов Новодевичьего монастыря лежит булгаковский револьвер. Новодевичий монастырь. В 1929 году, «лишенный огня и воды», Булгаков готов был наняться рабочим, дворником — его никуда не брали. После разговора по телефону со Сталиным, когда ему была обещана работа в Художественном театре, он бросил револьвер в пруд. Кажется, в пруд у Новодевичьего монастыря. (В. Я. Лакшин. Елена Сергеевна рассказывает…)

Под стенами в воде — смерть несостоявшаяся, а за стенами — вполне реальная: среди этих «пряничных башен» Булгаков в 1940 г. будет похоронен. Впрочем, река ведь не только для любования. М. А. ездил с Сергеем Топлениновым в Парк культуры купаться. Говорит, что станция оборудована прекрасно, но вода такая грязная, что им пришлось отмываться потом под душем. (Е. С. Булгакова. Дневник 27 июня 1937 г.)»

«Военную разведку Германии – абвер (Abwehr) с 1 января 1935 г. возглавлял капитан 1-го ранга (позже контр-адмирал) Вильгельм Канарис. С приходом Канариса в абвер. стали активно налаживаться контакты с иностранными разведками. Одними из первых на тесное сотрудничество с немцами пошли руководители разведок Прибалтийских стран. В 1936-1939 гг. бурно развивалось сотрудничество абвера и испанской разведки.

К началу Второй мировой войны организационно оформилась следующая структура Абвера: центральный отдел (кадровые вопросы, финансирование), отдел Абвер-I (разведывательная деятельность), Абвер-II (саботаж, диверсии, террор), Абвер-III (контрразведывательная деятельность), Абвер – Заграница (изучение и анализ политических и экономических вопросов жизнедеятельности иностранных государств, сотрудничество с зарубежными разведками). Практически все отделы Абвера в той или иной мере использовали иностранных граждан, но наиболее тесно с иностранцами был связан отдел Абвер – II. В компетенцию отдела входило: подготовка и заброска диверсантов, разработка и изготовление средств террора, организация диверсий и терактов, а также создание диверсионных отрядов из иностранных граждан».

Константин Семенов. Диверсанты СС

С диверсантами СС связаны многочисленные предания и реальные истории об их операциях. В книге детально описаны как структуры, так и специальные операции, связанные с диверсантами Третьего рейха, с которыми успешно боролись как советские органы и подразделения армии, так и союзники. Именно германские диверсанты были участниками первых провокаций, ставших началом Второй мировой войны. В издании подробно изложена расширение деятельности диверсантов СС после многочисленных поражений немецких армии и попыток противопоставить наступающему противнику Малую войну — с широким использованием в его тылу диверсионных методов.

В книге описывается, как диверсионная деятельность СС была тесно связана с VI управлением (зарубежная разведка) Главного управления имперской безопасности (РСХА). Диверсионная деятельность VI управления проявлялась как в операциях против Советского Союза (Организация «Цеппелин»), так и в специальных операциях (истребительное соединение СС) и организация пронацистского сопротивления при отступлениях вермахта.

Среди тем, связанных с первой личной встречей в 1943 году в Тегеране руководителей стран антигитлеровской коалиции, особое место традиционно вызывает история о подготовке немцами покушения на них. Согласно этой версии, известный советский разведчик Николай Кузнецов в октябре (или начале ноября) 1943 года получил информацию, что немцы готовят диверсионную группу для покушения на Сталина, Рузвельта и Черчилля. А руководит этой операцией под кодовым названием "Длинный прыжок" Отто Скорцени, знаменитый диверсант Третьего рейха. Согласно этой версии, получив такие сведения, советские спецслужбы под руководством Берии смогли нейтрализовать большую часть немецкой агентуры. Сам Скорцени отрицал подготовку покушения, но признавал в мемуарах, что вербовал в Иране агентов среди вождей кочевых племен.

«От аэродрома до Гран-Сассо было около 126 км. Время приближалось к часу Х – 14 часам. В намеченное время люди Морса убив 2 итальянцев и ранив еще нескольких захватили нижнюю станцию канатной дороги. Транспортные самолеты задерживались. Наконец, в 14.03 на Гран-Сассо начали приземляться немецкие планеры. Ни один из планеров не приземлился в районе предполагаемой высадки из-за усилившегося ветра. Планер Скорцени приземлился в 14.05. Три планера (один со Скорцени) приземлились неподалеку от гостиницы, к которой бросились высадившиеся из них диверсанты. Муссолини содержавшийся на втором этаже в номере № 201 увидел немцев в окно.

– Не стреляйте! Не стреляйте! – закричал командир итальянской полиции на

Гран-Сассо генерал-инспектор Джузеппе Гуэли. Крики Гуэли привлекли внимание охраны – итальянские часовые снаружи вбежали внутрь гостиницы и стали строить баррикады у дверей. В то же время в номер Муссолини поднялись командиры карабинеров – лейтенант Альберта Файола и лейтенант Освальдо Античи. Первый был знаком с маршалом Бадальо, который приказал ему убить Муссолини при попытке освобождения. Файол заставил Муссолини отойти от окна, а также рассказал ему о приказе Бадальо. Дуче стал спорить с Файолем и доказывать ему, что в случае его (Муссолини) убийства он не ручается за жизнь карабинеров. Скорцени тем временем добрался до дверей отеля, которые оказались забаррикадированными. Понимая, что на счету каждая секунда Скорцени приказал своим подручным унтершарфюреру СС Гансу Хольцеру и роттенфюреру СС Альберту Бену забраться по стене здания и влезть в окно номера Муссолини (Скорцени запомнил окно, в котором видел дуче). Диверсанты вскарабкались по стене, но не смогли влезть в окно. Скорцени и Радль опять навалились на входную дверь, и она дрогнула. Немцы ворвались в отель».

«Больше Судабе не могла его видеть. Она ушла в женскую часть дворца, которая была скрыта за семью дверьми, уединилась в самой дальней комнате, закрылась ото всех и приказала, чтобы никто к ней не приходил.

Но однажды в её покои проник повелитель всех дэвов — злой дух Ахриман, принявший вид мудрого старца. И уже не добрый и прекрасный юноша Сиявуш был рядом с царицей, а гадкий и подлый Ахриман. Он вёл долгие беседы с Судабе и смог внушить ей ненависть и отвращение ко всему, что её окружало, и к Сиявушу, и к царю Кейкавусу, и к старцам и вождям.

С того дня, как Судабе впервые увидела Ахримана, с ней стало происходить что-то странное…»

Мохаммад Реза Юсефи. Судабе и Сиявуш

Книга известного иранского автора написана по мотивам одного из самых драматичных эпизодов «Шахнаме». Персидский поэт-классик Фирдоуси, создавший эту эпическую поэму, собрал и переосмыслил множество исторических хроник, легенд и народных преданий. В том числе и историю о царевиче Сиявуше и его мачехе Судабе. У царя Кей-Кавуса была любимая жена, у них родился сын Сиявуш. Но вскоре царица умерла, а Кей-Кавус женился во второй раз, выбрав в супруги красавицу Судабе. Наставником и воспитателем Сиявуша стал великий герой Рустам. Царевич рос, удивляя царских приближенных своим умом и благонравием; внешне же он был настолько красив и статен, что им восхищался весь народ.

А о царице говорили, что она стремится каждый день лицезреть прекрасного Сиявуша, и от этого ее собственная красота остается неподвластной времени. Приближенные Судабе утверждали, что так происходило потому, что она всем сердцем принимала юношу как собственного сына, и эта материнская любовь чудесным образом сохраняла ее прелесть. Но безмятежная жизнь внезапно оборвалась: началась война, и долг предписал наследнику престола вести воинов в битву. Судабе впала в глубокую печаль. И вот, однажды в покои царицы явился некий старец благородного обличья. Царица, едва прислушавшись к его речам, стала злой и вспыльчивой, ее красота пропадает. Неудивительно — ведь под видом мудреца в ее покои прокрался сам Ахриман, воплощение зла.

«Сиявуш не знал, как помочь отцу справиться с горем, постигшим их семью. Он решил обратиться к своему наставнику, могучему и мудрому богатырю Рустаму, сыну Дастана. Он вскочил на своего чёрного коня Шабранга и помчался из столицы к Рустаму в его вотчину, Систан. Он поведал Рустаму обо всём, что произошло: о Судабе, Кейкавусе, о рождении двух дэвов и об отношении Судабе к нему, о том, что говорят люди обо всём этом…

Рустам подумал-подумал и сказал:

— Когда ты являлся перед ней, вместе с тобой к Судабе приходили добро, любовь и красота. Стоило тебе покинуть её, к ней пришли ненависть, злоба и уродство. Надо, чтобы любовь снова вернулась к ней.

Сиявуш вновь оседлал Шабранга и помчался обратно. Он скакал днём и ночью, пока не добрался до столицы…»

«Мама-панда варила варенье, а пандочка Бамбу во всем ей «помогала»: стучала крышкой по кастрюле, ела грязными лапами ягоды и каждую минуту спрашивала, не готово ли еще варенье. Когда Бамбу разбила стеклянную банку, мама не выдержала и отправила пандочку погулять в сад.

— Только не выходи на улицу, — попросила мама.

И зачем мама-панда так сказала! Маленькой Бамбу тут же захотелось погулять на улице. Тем более, что она никогда в жизни не гуляла одна.

Бамбу думала, на улице ее ждут настоящие приключения…»

Анастасия Гундер. Панда Бамбу на прогулке

Красочная история, в которой рассказывается о том, как же проводят прогулки – сначала самой юной панды Бамбу, однажды впервые пошедшей на прогулку в одиночестве, поскольку мама-панда была занята делами на кухне.

Но, как вскоре оказалось, что панда Бамбу, надеявшаяся, что на прогулке ее ждут интересные встречи и удивительные приключения. По дороге Бамбу увидела: одного одинокого бизона, мирно жевавшего травку на мамином газоне; три свирепых тигра, которые свирепо рычали на прохожих; четыре уставших мамы; шесть замерших сусликов; девяти ворчливых старичков… Да еще сумрачные тучки на небе, которые собирались пролиться, заплакать.

И перепуганная пандочка со слезами вернулась домой и рассказала маме, что на улице все какие-то странные: свирепые, ворчливые и голодные!.. Но мама, которая уже приготовила варенье, сказала, что теперь пойдем на прогулку вместе.

А вот прогулка с мамой-пандой стала совсем, более удачной и приятной. Мама-панда с уважением относилась к каждому встречному и желала ему добра.

«10 голодным змеям мама устроила пикник и как следует накормила тортиком. Змеи так растрогались, что даже заплакали…

А когда панда с малышкой Бамбу пришли к 9 ворчливым старичкам, то мама тихонько сказала дочке:

— Лучшее средство от ворчливости – объятья! — Мама-панда с малышкой Бамбу обняли каждого старичка, крепко-прекрепко. А самого ворчливого старичка мама поцеловала в макушку».

Русалки тут совсем не так красивы и трепетны, как персонажи картин романтически настроенных художников, и даже та опасная водяница, что изображена на знаменитом рисунке Билибина. Они и на вид страшноваты, и откровенно хищны. Хотя, конечно, жизнь вокруг такая жестокая, что бедняжкам есть за что мстить.

Отправившись к Черному морю можно попасть в Туманный Альбион. Перемешаны и житейские атрибуты — и смартфоны-планшеты есть, и лапти-зипуны. Средневековые послы и князья перемешаются на транспорте, снабженном магнитной подвеской. Или, как минимум, на чем-то, похожем на автомобили. А летучие гусары не просто снабжены декоративными крыльями, как их исторические прототипы, но и способны летать.

И всё это замкнуто на маленький, но древний городок Дорогобуж, давший название всему роману. Слишком многое отпечаталось в его памяти, вот и бродят среди эпох, перешагивая через годы и рельсы на местном вокзале самые разные персонажи с детскими страхами, взрослыми надеждами, коварными планами…

«Многих ли девушек истерзал князь по уделам? Уж немало. Да вот только не каждая сумела пережить смерть. Зарытая однажды Заборовым, наспех, в собственном огороде, она и вправду побыла до поры в мертвых. Смерть ее была глубоким сном. Он повторялся. Виделось ей, что молния ударила в колокольню и замерла фиолетовой полосой в небе. Кремль полыхал, из него рвались люди. Они тыкали пальцами в свои светящиеся прямоугольники и кричали в них о помощи обожженными ртами. То были московские наемники — управляющие областью и их семьи. Из полыхающих ворот Фроловской башни выехал князь Иван Дмитриевич с приспешниками полюбоваться чужой бедой. В этом месте из раза в раз ход времени преломлялся, как бывает только во снах. В этом месте из раза в раз ход времени преломлялся, как бывает только во снах. Войско, гнавшее людей, замедлялось, а беглецы, наоборот, ускорялись».

«С утра Маугли сидит на постаменте у какого-то бронзового то ли революционера, то ли героя войны, гладит Багиру и, болтая ногами в стоптанных кроссовках, смотрит – к метро стекаются оборотни… Подземка, зевнув стеклянными воротами, открывается, шипит внутренностями тоннелей…»

Александра Давыдова. Zарисовка О

В свое время эта захватывающе причудливая и сложная книга была названа книгой года по версии Фантлаба (FantLab's book of the year award) в номинации «Лучшая антология». Объединить в одном издании почти сто микрорассказов отечественных авторов, да так, чтобы они воспринимались в гармоничном единстве, задача и впрямь нетривиальная. Без единства и борьбы противоположностей тут тоже не обошлось. Книга-перевертыш состоит из двух книг, черной и белой. Содержание соответствует – в одной половине собрано более оптимистичное, в другой максимально хмурое. Есть истории по мотивам любимых страшилок советских детей, есть фэнтези в средневековом духе, есть переосмысления русских сказок.

В зависимости от своего настроения можно читать рассказы одной из книг, а потом – другой, для чего достаточно лишь перевернуть издание. Нумерация книги тоже идет в двух направлениях. Иные из рассказов посвящены диковинкам, фантасмагориям окружающего мира и Будущего, отчасти похожего на сказку из старинных русских преданий, да и сами тексты (вернее будет сказать – некоторые из них) похожи на истории из повседневной внеземной жизни или небылицы, слегка адаптированные под взыскательный вкус современного читателя. Полное фантасмагорий, издание позволяет взглянуть по-другому на окружающий мир. Совсем не как мы привыкли, и найти прежде не замеченную изюминку. Ведь порой за нарядными диковинками и парадными чудесами мы не замечаем реальное Настоящее. А всего лишь надо уделять внимание и зайчику, и другим персонажам...

«Зайчик был славный. Еще крепкий, хотя и старенький. Толстое пузико, широкие крепкие лапы, большущие глаза на лобастой башке, гладкая, с проседью, блестящая шерстка. Уши, длинные-предлинные, и еще длиннее – хвост с кисточкой на конце. Он смотрел на Вячика сквозь прутья решетки и чуть слышно попискивал. Вибриссы подрагивали в возбуждении, чуткий нос шевелился, вынюхивая угощение... Подумаешь – заяц. В пустыне их полным-полно. Чего на них таращиться в зоопарке, где и других, настоящих чудес хватает?».

«Лучи предзакатного солнца освещали каменную площадку, в центре которой возвышался жертвенный алтарь. Жар понемногу спадал, но камни алтаря еще хранили накопленное за день тепло. Никого из жрецов не было у святилища Баал-Хамона, воздвигнутого на самом высоком холме острова, похожего на вытянутую чашу. Лишь высокий черноволосый мужчина в богато изукрашенных доспехах, со шрамом на щеке, наблюдал, сложив на груди руки, как военный флот огибает «края чаши», заходя между островом и побережьем материка в хорошо защищенную гавань. Попутный ветер раздувал паруса грозных квинкерем, вытянутые обводы которых венчали загнутые вверх хвосты мифических животных, а высокие мачты — штандарты с изображениями диска и полумесяца. Хищные носы кораблей вспарывали морские волны, скрывая под белыми бурунами жала своих смертоносных таранов.

Во взгляде военачальника сквозила гордость за собственный флот. Но к ней примешивалась и тихая скорбь, незаметная, впрочем, со стороны, хотя мужчина и не пытался скрыть своих чувств. Ведь рядом с ним сейчас никого не было, кроме очень похожего на него, черноволосого же, девятилетнего мальчика, одетого в белую тунику. Телохранители остались за пределами святилища, не смея нарушать уединение Гамилькара и его сына. Ведь они беседовали с богами.

Мальчик молчал, взирая вместе с отцом на приближавшийся к берегу флот, потрясавший своей мощью. Гамилькар Барка, между тем, перевел взгляд с бухты на море, простиравшееся вокруг острова на сколько хватало глаз. Там, в направлении к Мелькартовым столбам, за которые уже не раз проникали смелые финикийцы, виднелись десятки высоких мачт и яркие пятна парусов. Из Африки продолжали прибывать все новые корабли, перевозившие солдат и осадную технику. На подходе был второй флот — тридцать квинкерем и два десятка трирем, а кроме них около дюжины больших торговых судов, переправлявших из Карфагена в Гадес, где Гамилькар собирал сейчас свои силы, необходимые припасы для армии вторжения. Завтра придет и третий флот под началом Гасдрубала. С ним прибудут боевые слоны из самого сердца Африки — наступательная мощь Карфагена, перед которой не устоять никому. Когда все эти силы окажутся здесь, можно будет начинать наступление вглубь испанских земель».

Александр Прозоров, Алексей Живой. Легион: Рим должен пасть

Что может случиться с нашими доблестными дембелями, особенно только что отслужившими в морской пехоте? Да что угодно и где угодно! Федор и Леха, решив восстановить справедливость в одном отдельно взятом российском местечке, побили нехороших нерусских вымогателей и, дабы избежать ненужных вопросов от правоохранительных органов, отправились порыбачить в родном Черном море. Шторм, чудные корабли, словно взявшиеся из исторических блокбастеров. "Ты хочешь сказать, что они из прошлого в наше время перенеслись? – зашебуршал ногами морпех. – Во влипли мужики!". Но влипли не мужики, а наши дембеля, угодившие на пару с лишним тысячелетий назад, во время грандиозной войны между Римом и Карфагеном. Где наша не пропадала? Воину в любом времени найдется место как для подвига, так и для радости. Став доблестным римским легионером, он в свободное время (предварительно купив нужный жетон) развлекается в элитном публичном доме. Все было бы хорошо, но ведь любви не прикажешь – он полюбил ее, а она – его. Он – Федор Тертуллий, младший командир, а она – Юлия, дочь одного из самых могущественных людей Рима, и должна выйти замуж по расчету, безропотно следуя воле отца. И все это на фоне красот и опасностей древнего мира, еще знающего моды на истории о попаданцах.

«— Мы доплыли, путник, — заявил капитан. — Я выполнил уговор. Пора бы и рассчитаться.

— Это Карфаген? — спросил Федор.

Капитан ухмыльнулся.

— А ты думал, я привез тебя в Александрию?

— Хорошо, — кивнул Федор, взявшись за мачту и всматриваясь в приближавшуюся полосу прибоя. — Как только я окажусь в порту, ты получишь свои деньги.

Капитан с неудовольствием поморщился, но Федор остался неумолим.

Вдоль берега, укрепленного мощной крепостной стеной с башнями, выстроенными на расстоянии полета стрелы друг о друга, курсировало несколько квинкерем. Там же имелись внешние массивные каменные причалы. А вход во внутреннюю гавань был перегорожен мощной дамбой, рассекаемой надвое узким сквозным проходом. Метров тридцати, не больше. В него, едва не задевая веслами край, чтобы разойтись со встречным транспортом, сейчас заходило крупное военное судно. А помимо зерновоза из Сардинии, ко входу в гавань спешило еще с десяток судов. Движение здесь оказалось оживленным, и вполне могла образоваться очередь.

«Да, тут и мышь не проскочит, — подумал Федор, переводя взгляд с дамбы на живописный город, поражавший воображение. Его внимание привлек высокий холм с защищавшей его со всех сторон могучей цитаделью и выстроенным на вершине пирамидальным храмом, служившим как бы продолжением самого холма. От подножия храма земля расходилась террасами, поросшими яркими цветами. — Так вот где обосновалась царица Элисса».

С моря город казался огромным. Это был лучший порт в западной части Средиземного моря, где обитало чуть меньше миллиона жителей. Если историки, труды которых он читал в прошлой жизни, не обманывали, то Федор приближался сейчас к берегам одного из самых крупных и богатых городов античного мира. И на первый взгляд, это весьма походило на правду».

«Имперская идеология требовала от монарха постоянного расширения государства — приходящая по воле богов военная удача способствовала поддержанию авторитета царя. В письмах персидский царь именовал себя «господином всех людей от восхода солнца до заката». Его власть ограничивалась лишь морями, а вода из приграничных рек как символ подчинения хранилась в царской сокровищнице. Подобная идеология Ахеменидов считается восходящей к ассирийской с определенными иранскими особенностями.

Поводом же для войны могла послужить месть за неспровоцированное нападение, как это было в случае со скифами, восстание, помощь союзникам с намерением расширить свои владения, оскорбление царя. Так походы Дария и Ксеркса на Элладу «Отец истории» объяснял местью афинянам и эретрейцам за вторжение в Азию и сожжение Сард и храма Кибелы, а на самом деле – стремлением подчинить Грецию».

Александр Нефёдкин. Военное дело древних персов

В научном издании подробно рассказывается о военной машине Ахеменидской империи и разнообразии используемых в войнах средств, от осадных машин до морских судов. Также Нефедкин сравнивает персидскую армию при Ахеменидах и Сасанидах, в том числе — её основное вооружение. "В Сасанидский период сохранилась традиция стрельбы знаменитых персидских стрелков, хотя лучники теперь стали верховыми и стреляли из более мощного так называемого "сасанидского" сложносоставного лука". Уделено внимание и царской гвардии.

Персидские воины во времена всего за несколько десятилетий смогли сокрушить соседние великие державы (Мидии и Вавилонии), покорив огромные территории селения, многочисленные немирные племена и взять самый легендарный город древнего мира — Вавилон. При его осаде персы умело использовали знание окрестностей. В Ахеменидской империи были должности начальников разведки — так называемые «царево око» и «царево ухо», упоминаемые в документах. Так Ксенофонт утверждал, что в персидской армии разведка велась уже при самом Кире Великом. Так Геродот упоминает, что даже будучи простым мальчиком, во время игры с детьми, юный Кир назначил одного из своих товарищей "оком царя".

По традиции, царь (или руководивший войсками от его имени полководец) размещался в центре построения армии и отдавал приказы своим военачальника. Царской колесницей управлял доверенный правителя, высокого происхождения, чьи члены рода были приближенными Ахеменидов. Как гласил древний обычай, самому властелину не полагалась брать в свои руки вожжи упряжных лошадей своей колесницы.

Присутствие самого владыки воодушевляло воинов, ожидавших достойной награды за свои предстоящие подвиги. Или гнева – в случае отступления, бегства, разгрома.

«Из собственно персидских городов наиболее укрепленными считались Персеполь и Пасгарды. Согласно описанию Диодора, цитадель Персеполя была окружена тройными стенами высотой в 16, 32 и 60 локтей (7, 14, 26 м). Судя по археологическим раскопкам, двойные стены (с башнями) на террасе Персеполя были сделаны из сырцового кирпича и имели толщину 4,5-15 м. Обнесение акрополя тройной стеной не было чем-то уникальным – таким образом, например, была укреплена цитадель персидских Сард».

Карина Сарсенова. 39 попугаев. Наставления для долгой и счастливой жизни

Сборник коротких стихотворений-притч посвящен одновременно и вечным проблемам мироздания, и острым вопросам современности – от кредитов до одиночества посреди толпы. Попугаи в названии напоминают о давней культурной традиции считать эту птицу символом мудрости. За свое умение подражать человеческой речи попугай в былые века в равной мере был почитаем и на Востоке, и на Западе. А красота и яркость оперения усиливала это восхищение. Художники Ренессанса очень любили изображать попугаев на своих полотнах. Считалось, что попугай способен замечать, когда люди ступают на неверный путь, грозящий не только житейскими невзгодами, но и духовным падением, и своими криками он старается предупредить об этой опасности.

Каждая притча сборника рисует картинку из нашей жизни, напоминая о том, сколь важно уметь вовремя взглянуть на себя и ситуацию со стороны. Осознанность поведения и отказ от токсичных мыслей, равно как и от общения с людьми, привносящими ненужное даже им самим беспокойство, способны действительно изменить жизнь. На страницах книги нашлось место и острой сатире, и философским размышлениям, и мягкому юмору. Графические иллюстрации дополняют текст, придавая изданию дополнительную выразительность.

«Настоящая мать

Или отец

Не та и не тот,

Кто родил

Или воспитал,

Наконец.

А тот, кто не сделает зла другому ребенку.

Щенку, птенцу,

Котенку…»

«Когда Фараби, следуя Аристотелю, говорит, что человек по своей природе немыслим вне цивилизации, он тем самым утверждает необходимость общества и города; свой совершенный город он противопоставляет существующему городу, а также всем другим городам, которые когда-либо были или будут. Этот город — не плод воображения, философ чертит его план согласно своим теоретическим воззрениям; гипотетически существует возможность его построения на земле. Хотя совершенный город не был построен, его основополагающий принцип, согласно которому философия является основой государственного управления и цивилизации, в продолжение истории Запада в некоторой степени был претворен в жизнь — но, увы, все построенные города оказались либо невежественными, либо заблудшими, и среди них не оказалось ни одного совершенного. Однако если, исследуя совершенный город Фараби, мы станем воспринимать его как практическое руководство и инструкцию и рассуждать об осуществляемости или неосуществляемости начертанного им плана, то не поймем намерения Фараби»

Ишрак №10

Классическая философия Востока высоко ценилась на Западе еще в Средние века. Недаром многие восточные мыслители были известны и под латинизированными именами – например, Авиценна (Ибн Сина), Альфарабиус (ал-Фараби), Аверроэс (Ибн Рушд). Ал-Фараби был автором знаменитых комментариев к трудам Аристотеля и Платона, за что получил от арабских интеллектуалов почетное прозвание «Второй учитель».

Исследованию научного наследия ал-Фараби посвящен первый раздел нового выпуска философского ежегодника «Ишрак» («Озарение»). Труды этого мыслителя оказали заметное влияние на европейскую философию и ряд других дисциплин. В частности, представление об идеальном городе, развитое ал-Фараби на основе работ Платона, и сегодня остается популярным как среди урбанистов, так и среди фантастов. Правда, попытки воссоздать такой город в реальности обычно терпели неудачу. Это учение ал-Фараби подробно рассматривается в одной из статей сборника — как и то обстоятельство, что его идеальный город имел, в первую очередь, характер философской задачи, а не практического руководства по градостроению. Ведь ал-Фараби особое внимание уделял жителям такого города, которые были описаны им как абсолютное воплощение всех добродетелей.

«Цель существования человека — достижение предельного счастья и конечного совершенства путем совершения благих дел. Человек теоретически имеет бесконечное количество возможностей выбора — однако в силу ограниченности материального мира некоторые из них на деле оказываются недоступными ему. Поэтому человек должен не тщетно добиваться невозможного, а выбрать то действие, которое в наибольшей мере способствует достижению им его конечной цели. Знание цели и наиболее удобных способов достижения ее являются непременными условиями верного выбора. При этом, разумеется, совершение верного выбора отнюдь не обеспечивает достижения цели. Фараби полагает, что для того, чтобы достичь выбранной цели, человек должен пройти три ступени: выбрать цель, установить, какие действия необходимо совершить ради ее достижения, и совершить эти действия».

"В российских гимназиях уже в начале двадцатого века училось больше девочек, чем мальчиков, тогда как в большинстве европейских государств женское полное среднее образование сильно отставало от мужского вплоть до 60-х годов ХХ века. Накануне революции 1917 года система гимназического и высшего образования для женщин в Российской империи была гораздо более развита, чем в Германии, Франции и Англии. Это вполне опровергает до сих пор распространенный миф о забитости женщин в Царской России…"

Борис Галенин. Царская школа. Государь Николай II и Императорское русское образование

Это научное издание посвящено подробному исследованию образовательной системы Российской империи в конце XIX – начале XX веков. Рассказывается об университетах, ремесленных училищах, а также о возможности для женщин получать среднее и высшее образование. В указанное время далеко не во всех частях даже тогдашнего цивилизованного мира признавалось право женщин учиться наравне с мужчинами. Российская империя в этом смысле была одной из самых передовых стран. Началом женского образования в России традиционно считается 1764 год, когда в Петербурге, по «мысли» Ивана Ивановича Бецкого, секретаря императрицы Екатерины Великой и президента Императорской Академии искусств, было открыто «воспитательное общество благородных девиц», ставшее впоследствии знаменитым Смольным институтом.

При императоре Николае II в России проводилась реформа образования. Министр народного просвещения граф Павел Игнатьев сумел заметно расширить сеть средних и высших учебных заведений. Это было достигнуто несмотря на Первую мировую войну и вызванные ею проблемы с финансированием. Уровень многих высших учебных заведений в России был весьма высок. Например, Николаевская инженерная академия давала математическое и естественно-научное образование, считавшееся одним из лучших в Европе.

В издании уделено также внимание многим общественным вопросам, неотделимым от эффективности системы образования и последующего трудоустройства выпускников учебных заведений. Также в тексте рассказывается и о тенденциях в духовном образовании (семинариях и академиях), существовавших в дореволюционной России: "семинарии стали рассадниками деятелей революционного движения от Чернышевского до Сталина". Галенин проводит сравнительный анализ российской императорской образовательной системы существовавшими в конце XIX столетия германской, британской и американской системами.

«Между 1906 и 1914 годом имел место беспрецедентный рост системы высшего образования, что, в общем-то, и так очевидно при наличии такого числа вновь открытых вузов. Не менее активно росло и число студентов. В итоге к началу Первой мировой войны российская системы высшего образования сравнялась с ведущими европейскими и в относительных масштабах (в отношении к численности населения)».

«Способность взламывать людей теоретически может быть использована в благих целях, например, для обеспечения гораздо лучшего уровня здравоохранения. Но это вряд ли. Гораздо более вероятным результатом развития выглядит возникновение самого худшего тоталитарного режима в истории человечества.

Достаточно представить себе страну через 20 лет, когда все будут обязаны носить биометрический браслет или датчик, который постоянно контролирует кровяное давление, частоту сердечных сокращений, мозговую деятельность 7 дней в неделю и 24 часа в сутки. От себя добавим, что, скорее всего, к тому времени, даже какой-то браслет или датчик не понадобиться, все данные будут сниматься непосредственно с человека. когда он слушает речь великого вождя, власти всегда знают, что он на самом деле чувствует. Человек может хлопать в ладоши и улыбаться, но, если внутренние параметры организма отличаются внешних проявлений и стандартных компьютерных моделей, власти знают, что завтра этот человек будет направлен в лагерь на «перевоспитание», а то и вообще утилизирован»

А.В. Лежава. На пути к Новой Швабии

Выражение, давшее название этой книге, напоминает о том, как Третий рейх претендовал на земли Антарктиды, отправив туда экспедиционное судно «Швабия». А после его разгрома появились легенды, гласившие, что вождям рейха удалось сбежать накануне падения Берлина и переселиться в тайные подземные (и подледные) убежища на шестом континенте. Якобы это могло произойти благодаря развитию новейших на тот момент и строго засекреченных технологий.

Возможные пути развития современной цивилизации продолжают провоцировать мысли о тайнах, возможно, весьма опасных для человека и человечества. Итак, к чему может привести развитие биоинженерии, машинного и искусственного интеллекта? К формированию системы, которая будет понимать людей лучше их самих, предсказывать их настроения, побуждения, чувства и так мастерски манипулировать множеством людей, что им самим будет незаметно. И поэтому люди будут думать, что они все решают сами…

Влияние масс-медиа и новейших технологий на жизнь людей дало о себе знать не сегодня, а намного раньше. Так, вечером 30 октября 1938 года по радио началась трансляция «Войны миров» — адаптированного одноименного романа Герберта Уэллса, поставленного Орсоном Уэллсом. Действие книги было перенесено в американскую современность и события пересказаны в виде живых выпусков новостей, чтобы быть представленными как реальные развёртывающиеся события, и используя названия реальных мест и людей. Несмотря на то, что во время трансляции четыре раза говорилось, что это оригинальная инсценировка романа, среди миллионов американских радиослушателей началась паника. И опыт шокирующей радиопостановки скоро стал активно использоваться в пропаганде и рекламе.

«В современном информационном мире, где будущим крепостным с 10 лет будет разрешено иметь мобильный телефон, а семье – ноутбук, где люди будут максимально отделены друг от друга, алгоритмизированная цензура будет представлять огромную проблему и угрозу для любого, не согласного с генеральной линией элиты.

Собственно говоря, это проявляется уже сегодня, когда технологические гиганты под лозунгами борьбы, как они считают, с недостоверными или «фальшивыми» новостями затыкают несогласные голоса и мнения. Раньше это прямо называлось цензурой, но на новоязе это обозначается более уклончиво вроде «проверки соответствия фактам».

Если раньше цензурой и такими проверками занимались люди, то теперь это все больше переходит под компьютерный алгоритмический контроль. Миллионы людей ежедневно публикуют свои сообщения в интернете, и если их почему-то не видно пользователям сети, то их либо не найдут, либо не узнают, либо скоро забудут.

Жестоких запретов не будет, а исчезновение произойдет так медленно и постепенно, что этого никто не заметит. Это будет похоже на то, как маленькая звезда в ночном небе – одна из миллионов – постепенно затмевается, поскольку соседние солнца становятся все больше и ярче, пока не станет совсем не видна».

«Сначала времён люди смотрели на небо и думали о звездах. Они пытались постичь тайны созвездий и небесных светил, слагая о них легенды и давая им имена.

Звезды и светила всегда были рядом с нами. Они освещали дорогу, предсказывали погоду, пугали и восхищали, придавали сил и дарили надежду. А некоторые из них даже становились нашими друзьями. Так, моим другом была Большая Медведица. Давным-давно я жила в маленьком городе на конечной остановке автобуса номер семь. Уроки заканчивались поздно, и возвращаться домой приходилось по темноте. От остановки до дома нужно было идти по дороге без фонарей. Иногда где-то вдалеке выли собаки (впрочем, это могли быть и волки), слышалась чья-то ругань или навстречу мне выплывал силуэт незнакомого прохожего. Тогда, чтобы не бояться, я искала глазами Большую Медведицу и просила её проводить меня до дома. В ответ она загоралась ярче прежнего. Я шла по тёмной безлюдной улице, и моим светом были семь звёзд Большой Медведицы!»

Марина Бабанская. Истории северного неба. Сказки народов Сибири и Дальнего Востока о созвездиях

В этой красочной книге (художник Карина Соловьёва) есть увлекательные истории о созвездиях и светилах, которые столетия назад рассказывали друг другу обитатели Сибири и Дальнего Востока. Это были эвенки, кеты, хакасы, буряты, алтайцы (в тексте коротко рассказывается о них и их традициях) и представители других народов, живших рядом с ними. Имена героев тех сказаний до сих пор на слуху в этих краях. Сюжеты сказаний бережно передавались в поколения в поколения. Исконные рыболовы и охотники, кеты — немногочисленный коренной народ Енисейского Севера, — авторы многих сказок и преданий, в которых рассказывается о видимых человеческому глазу созвездиях, Солнце и Луне.

Так в сказке «Человек без души» (по мотивам мифов и сказок кетов) говориться о том, что жил когда-то одинокий охотник по имени Лямта, у которого не было ни дома, ни семьи. И вот однажды он оказался за пределами родного леса. Схватила его Хосядам, глава всех злых духов на земле, которая по легенде жила со слугами своими у подножия Великих гор, на Большой воде, на семидесяти семи островах, и вредила людям.

Но Солнце решило не отдать ей своего человека, и тогда они начали тянуть Лямту каждый в свою сторону. И тело охотника досталось Солнцу, но его взгляд остался холодным и пустым. Солнце пыталось вдохнуть в него жизнь, но тщетно.

«Отчаявшись, Солнце сказало:

— Я даю тепло всему миру, но не в моих силах согреть человека, у которого украли душу. Отправляйся на другой конец неба, Лямта! Мне больно видеть тебя таким. Мы будем встречаться с тобой лишь раз год — в самый длинный день. И этого для меня будет довольно.

Солнце отправило Лямту на тёмную сторону неба и оставили там. А ночью он обернулся тонким месяцем и осветил землю своим холодным светом. И только старый ворон на берегу Енисея знал историю Лямты, но никому её не рассказывал».

И чтобы спастись, ей надо поймать ту самую щуку, уже съевшую всю рыбу в своем озерце и изнемогшую от голода. Казалось бы, не самая сложная задача – при наличии спиннинга, блесны и навыков рыбалки. Но нет, ничего не получается, еще и водяной вмешивается. С каждой страницей потусторонних существ становится все больше, кажется вот-вот – и людей среди них не будет видно…

Тем временем, вслед за Элиной едет сотрудница полиции – еще в городе та уничтожила останки еще одного странного существа, а соседи решили, что произошло убийство. Полицейской даме еще только предстоит осознать, в какой мир она попадает, миновав упомянутый выше пост. Но и Элина, выросшая в нем, далеко не всё знает о происходящем. И о себе самой.

«Водяной протянул ей карты.

Дрожащими руками Элина сложила их в колоду. Разделила карты перед собой на шесть стопок. Водяной с елеем в голосе спросил, все ли у нее хорошо. Элина кивнула. Собрала стопки вместе, взяла колоду в руку и протянула водяному.

– Хочешь снять?

Водяной длинным пальцем сдвинул верхние карты на пару сантиметров к Элине. Элина переложила сдвинутые карты в низ колоды, раздала и подумала о том, как быстро она сможет бежать по болоту. Конечно же, недостаточно быстро. Не в этом состоянии, не с больным пальцем. Она осмотрелась. Поискала взглядом, нет ли чего-нибудь подходящего для удара. Только низкие и корявые заросли ивы. Ничего больше. Вообще ничего. У нее был нож. Бесполезное оружие в схватке с водяным.

Ей надо бить сразу. Больше ничего не остается, даже пытаться не стоит. Сразу, как только последняя карта окажется на земле.

Она не собиралась тут умирать.

Элина подняла свои карты. Пять червей. Туз, королева, шестерка, четверка и тройка.

Черт побери, ей не придется тут умереть.

Водяной одной рукой погладил подбородок, тонкий и изящный, выбрал карту и положил ее перед собой.

Это была пятерка червей. Элина побила ее червовой шестеркой.

– Ты уже пять лет ходишь на это болото, – сказал водяной. – Целых пять лет напрашиваешься на неприятности. Ну ничего, ничего, скоро твои желания наконец-то сбудутся, а?..

Элина обдумывала стратегию игры. Вариант был только один.

– Это тебя не касается, – сказала она и пошла с туза.

Водяной наклонил голову, улыбнулся.

– Вот как. Что ж, скоро ты мне все расскажешь.

Он сбросил четверку крестей, и это означало, что у него нет червей, а значит, Элина выиграла».

«Солнце зашло за западный кряж, окрасив восточные отроги Драконьего хребта в причудливые красно-золотистые тона. От тасожских стойбищ на лагерь наползла синяя тень. Многим это показалось недобрым знаком. Еще пять лет назад князья долин и лорды побережья, науськиваемые возбужденными толкователями завета, вдрызг бы переругались друг с другом. Но за последний год Старейший, да пошлют ему духи предков силу и здоровье, крепко вбил в упрямые головы властителей почтение к верховной власти. Недаром Палата князей на треть опустела. Семнадцать родов князей и лордов под корень вырублены, и каких родов! А князь Баргот, самая голова непокорных, ныне держит штандарт Старейшего, покуда тот отбыл на юг. На него и легла вся тяжесть отпора. Да только никто не верил, что Старейший такую добрую драку пропустит, потому и сей недобрый знак с надеждой приняли, а не со страхом. Привык народ — от благородного старейшины тейпа до оборванного водоноса, — что чем хуже, тем быстрее Старейший объявится. Хотя вроде куда уж хуже-то — Большая орда! Такое лишь деды дедов помнили. Семь поколений прошло с той поры. Хоть и отчаянно дрались предки, да остановить тасожские тьмы не смогли. Обезлюдели в тот год долины. Кто не полег в боях, того угнали в тасожские степи, продали на горгосских рынках либо отдали на алтари открытых степным ветрам капищ, на которых грязные — ибо Великий Отец Степи орошает степь лишь дождями и не переносит другой воды — тасожские колдуны щедро поливали сухой степной ковыль горячей кровью горских женщин, дабы обильнее рос степной ковыль и тучнее становились тасожские табуны. Два поколения после того года гордые горянки покупали себе мужей на невольничьих рынках, и с той поры нередки стали в высокогорных селениях русые, каштановые, белокурые, рыжие ребячьи головки».

Роман Злотников. Грон. Обреченный на бой. Смертельный удар. Последняя битва

Можно ли начать жизнь с начала? Да, если ты в прошлой жизни был настоящим воином, и тебе по праву завещали Белый Шлем, веками хранимый корейскими монахами. Какой была его прежняя жизнь, офицера советских спецслужб, всегда с успехом выполнявшего самые опасные задания? Он часто был на волосок от смерти, но не разу предал тех, кому был обязан жизнью. И когда настало его время и после нападения мафии остались последние часы, он надел Шлем, как просил его предыдущий хранитель, и оказался в ином мире...

Ведь неслучайно с этим предметом была связана древняя восточная легенда – "Белый Шлем был тем стаканчиком, в котором боги шелестели выбранными костями – судьбами, — прежде чем бросить их на доску».

«— Знаете, Казимир Янович, когда рассматривался вопрос о моем предшественнике, я сделал все возможное, чтобы он ушел с наименьшими потерями, но не из-за него…

Казимир держал паузу.

— Из-за вас.

Казимир поставил стакан на стол и поднял глаза.

— Чем обязан такой чести?

— Бросьте, вы все прекрасно понимаете. В вашей… вернее, в нашей структуре работают семнадцать оперантов вашего уровня. За последние десять лет мы имеем девятнадцать операций. Из них девять проведены со стопроцентной эффективностью, три с частичной, остальные провалены. Все девять успешных проведены вами.

— У тех семи были объективные причины, материалы разбора есть в архиве.

Начальник рассмеялся:

— Да, и это тоже есть в вашем психопрофиле. Знаете, как это обозвали наши психологи — «рыцарский комплекс». Вы остаетесь верны даже такому подонку, как Костров, и толпе бездарностей, если считаете себя частью команды…

Начальник суетливо бросил взгляд на статуэтку Дон-Кихота, в которой, как знал Казимир, был спрятан микрофон, но потом облегченно вздохнул и, демонстративно отодвинув ее в сторону, показал два обрезанных провода. Однако поспешил перевести разговор на другую тему:

— Знаю: «держи себя в кулаке».

Казимир покачал головой.

— И это раскопали.

— Да нет, сам Костров рассказал, только сумбурно. Не можете ли повторить?

— Что ж, большой палец — не прощай врагов, указательный — имей друзей, средний — не испытывай сожалений о том, что сделано, безымянный — меньше ври, мизинец — сумей достойно умереть. Но в общем-то это бравада, я сам принципы эти неоднократно нарушал, особенно последний».

«У Сененмута захватило дух, когда он приблизился к Хатшепсут. Ее черные волосы, заплетенные в бесчисленные косички, на лбу были перехвачены сверкающим золотым обручем. Яркие темно-зеленые штрихи обрамляли черные глаза, придавая им форму серебристых рыб, резвящихся в священном озере. Длинный, облегающий тело калазирис оставлял левую грудь обнаженной, а ожерелье шириной в ладонь, набранное из желтых и синих фаянсовых бусин, охватывало шею и спускалось на плечи. Кожа ее светилась подобно песку пустыни, а множество узких золотых браслетов на запястьях и изящные кольца на каждом пальце только подчеркивали это сходство. Что за женщина!"

"Храмов, подобных этому, за тысячу лет не возводил ни один фараон – три террасы одна над другой уходили в небеса. Никакой древний закон не предписывал, как должно выглядеть обиталище богов, но постепенно сложились определенные культовые традиции, требующие установленных в времен форм и объемов. Поэтому сталкивались в неистовых спорах гениальный архитектор, ищущий новое, и приверженный строгим канонам верховный жрец".

"За всю мою жизнь я еще ни разу не любила мужчину, царица египетская, поэтому хорошо понимаю тебя. У нас в стране Куш любовь между женщинами дело обычное. Наши мужчины любят только войну и дальние дали".

"- Одни лишь боги вершат наши судьбы!

— Боги? Горькая улыбка мелькнула на губах Хатшепсут. – Знаешь ли ты Сененмута, Величайшего из великих царства?

— Слишком хорошо, Мааткара.

— Если бы в тот день, когда он поразил стрелой мою служанку, я не подкупила жрецов Оракула, Сененмута признали бы виновным и казнили, ибо не было у него свидетелей, которые могли подтвердить, что стрела предназначалась не мне. Так что устами Оракула провозгласили мою волю и Сененмут остался вне всяких подозрений».

Филип Ванденберг. Наместница Ра

Книга, основанная на древнеегипетской легенде о первой женщине-фараоне, прекрасной и загадочной царице Хатшепсут. Роман переносит читателя во времена Древнего Египта, в царствование женщины-фараона Хатшепсут, в мир, полный мистики и тайн, приключений, борьбы за власть и любовь. Фараонами традиционно были мужчины, и когда право на трон получала женщина, то мужчина, будущий фараон, мог жениться на такой наследнице. Но бывали и исключения из правил: самый известный пример – необыкновенная женщина, царица Хатшепсут, которая приняла все соответствующие царю титулы. Ванденберг излагает историю любви Хатшепсут и ее избранника, великого зодчего Сененмута, руководившего возведением величественных храмов, посвященных богам. Между ними – пропасть происхождения: он – cын крестьянина Рамоса, а она – дочь фараона Тутмоса. Их соединяет страсть, но первый шаг предстоит сделать царевне: "Но разве я должна страдать от жажды, когда рядом бьет родник?". Столетиями жрецы стояли у трона фараона и вершили судьбы страны. Разве они потерпят женщину, не пожелавшую стать покорной исполнительницей их воли?..

«Охраняемый злобными псами, Сененмут провел еще один день и ночь в темнице позади дома визиря. Он уже попрощался с жизнью, ибо не мог доказать, что стрела, выпущенная из его лука, не предназначалась ни служанке, ни тем паче принцессе. Рамос, его отец, был крестьянином и трижды в году в поте лица отвоевывал у Великой реки самое необходимое для существования — на большее не хватало. Разве мог он позволить себе писца, который защищал бы в суде его сына?

Тем более был изумлен Сененмут, когда утром третьего дня появились двое слуг «пристанища истины», другими словами, два храмовых жреца, которые, встав по обе стороны, молча препроводили его через узкие улочки пригорода к храму Амона в Карнаке. Сененмут даже мысли не допускал, чтобы задавать вопросы этим бритоголовым жрецам с их суровыми взглядами и накинутыми на плечи леопардовыми шкурами. Перед великим пилоном, вознесшимся выше любого здания в городе, навстречу им выступил Пуемре, второй жрец Амона. В руках он держал мешок.

— Следуя желанию Лучшей по благородству, — коротко возвестил он, — оракул Амона решит, виновен этот юноша или нет. — Он протянул мешок жрецам.

И прежде чем Сененмут в своем смятении сумел найти ответ на вопрос, с чего бы принцесса Хатшепсут могла желать, чтобы судьбу ничтожного определял оракул, ему на голову натянули мешок, достающий до колен, и завязали его вокруг чресл. Потом подтолкнули юношу на порог храма, куда простым смертным вход был запрещен под страхом смерти. Сердце Сененмута бешено колотилось. Удушающий жар бросился в лицо, затем под мешок начала пробираться едкая вонь. Охваченный паникой, Сененмут зашатался, принялся хватать ртом воздух, чувствуя, что вот-вот упадет. Но ни одна рука не протянулась ему на помощь. Может, он стоит посреди полыхающего огня? Не земля ли горит у него под ногами? Не в состоянии даже вообразить себе таинственные внутренние помещения храма, он попеременно ощущал то зной, то холод. Неужели он должен кончить жизнь в пламени?»

«300 лет назад царь Петр Великий (1672– 1725) отправил на Урал своего картографа Семена Ремезова с целью исследования этой пещеры. Его поездка вошла в историю. Ремезов вернулся назад с картой, которая до сегодняшнего дня считается стандартом в картографии. Правда, сохранилось лишь несколько экземпляров. Загадочным остается факт, почему в книге Ремезова «Служебная чертежная книга», впервые изданной в 1703 году, предусмотренная для Кунгурской пещеры страница 51 осталась пустой. В изданных позже перепечатках этого произведения карта тоже не была опубликована.

Возможно, имел место спор по поводу авторства между Ремезовым и немцем Даниэлем Готлибом Мессершмидтом или шведом Таббертом фон Страленбергом, с которыми Ремезов тогда предпринял эту экскурсию. Выяснить, кто из троих ученых внес самый значительный вклад в создание первой в мире карты пещеры, уже не представляется возможным. Глава городской администрации Кунгура с гордостью сообщил мне, что город владеет одним редким экземпляром Кунгурской карты. Но, по его словам, она никогда не была опубликована. Наскальные рисунки в Каповой и Игнатьевской пещерах Моя поисковая экспедиция по Уралу привела меня к другим пещерам, которые мало известны западноевропейским исследователям. При этом две из них — Капова и Игнатьевская — допускают предположение, что уже в ледниковый период существовало единое культурное пространство от Атлантики до Урала. Живопись на стенах пещер является вообще древнейшим свидетельством искусства».

Томас Кунце. Подземные миры. Путешествие во времени через секретные бункеры и заброшенные туннели России

В отечественном подземном мире множество самых разных подземелий, пещер, туннелей и даже не слишком старинных бункеров, и, конечно, секретных трасс. Часть из этих мест широко известна и уже стали источниками разнообразных легенд и преданий. До наших дней дошли рисунки, сделанные тысячелетия назад в Каповой и Игнатьевской пещерах. Множество загадок до сих хранят средневековые достопримечательности, тайные ходы и монастыри, располагавшиеся в подземельях.

По словам автора книги, посвятившего несколько лет исследованиям тайн российских подземелий, оказалось, что по истории пещер, катакомб, туннелей и бункеров можно проследить и историю самой России.

Одна из глав посвящена старинными подземным сооружениям под Московским Кремлём, следующая — подземельям, которых молва связывает с Иваном Грозным. Не забыт и отечественный «Новый Иерусалим», воздвигавшийся ещё допетровские времена в Подмосковье, сооруженные позже гроты Петергофа и исчезнувшая под землей Янтарная комната, Жилые дома московской номенклатуры и их подземные сооружения, Командный центр генерал-фельдмаршала Паулюса в Сталинграде и бункер генерала Отто фон Лаша в Калининграде, строительство туннеля под Охотским морем, «Объект В-11» во Владивостоке, Командный пункт Тихоокеанского флота, Кольская сверхглубокая и бункеры времен «холодной войны», новая Россия и ее подземные проекты будущего.

«Собственно, подземные сооружения в российской столице строились еще в Средневековье, их сооружение продолжалось и в царское время, но только при Сталине и позднее, в годы холодной войны, достигло таких масштабов, что вряд ли другой город в мире может сравниться в этом с Москвой. Большинство сооружений, как и раньше, содержится в строжайшей секретности и находится под защитой Российской армии, МЧС или ФСБ. Это касается не только готовых к применению функциональных объектов, но и законсервированных сооружений. Но я слышал, что в Москве должен быть один бункер Сталина, который можно посетить….

Я поехал в Измайлово, пошел на рынок, и действительно: между двумя прилавками, владельцы которых продают дешевую одежду с лейблами дорогих фирм, находится очень приметная массивная дверь, обрамленная двумя флагами. Как и предполагалось, она была закрыта, дворник среднеазиатского происхождения сообщил, что «шеф» приходит обычно где-то к 17:00 часам. Он говорил о нем с таким благоговением, что можно было подумать, речь идет о самом генералиссимусе. «Да, за этой дверью бункер», — подтвердил мужчина, которому я задал вопрос, но в тот день я туда так и не попал. Мне тогда показалось это невероятным: посреди оживленного рынка в городском квартале находится вход в, возможно, первый бункер, который Сталин распорядился построить для своего личного пользования. Еще в советское время среди москвичей ходили слухи о большом подземном объекте 1930-х годов, который должен находиться здесь.

И только после 1996 года выяснилось, что слухи оказались реальностью. Одна за другой сенсационные детали становились достоянием общественности. Бункер Сталина был построен как командный пункт, там имелись все важные устройства связи. Он располагался в стратегически удобном месте на востоке Москвы, так как возможного вражеского нападения нужно было опасаться с запада. К тому же недалеко находились два военных аэродрома. Сегодня бункер является внештатным филиалом Центрального музея Вооруженных сил России.

Подземное сооружение поражает своей площадью в 1460 кв. м — правда, бункер расположен на небольшой глубине. Он защищен от возможных авианалетов железобетонными перекрытиями толщиной от 6 до 8 м. Так называемая сталинская часть состоит из рабочего кабинета, комнаты отдыха, столовой, кабинета для сотрудников и зала заседаний. Большое количество колонн поддерживают купол, который венчает центральную часть помещения и под которым стоит огромный стол для заседаний. Сталин всегда говорил очень тихо, а купольная конструкция служила для усиления звука. Сидящие за столом люди могли слышать, что говорит Сталин, люди же, находящиеся за пределами круга колонн, нет».

«Медленное смещение месяцев по временам года не создавало египтянам серьезных практических неудобств (тем более, что простой народ жил по лунному календарю). Однако определение точной даты начала разлива Нила требовало регулярных многовековых наблюдений за регулярностью календаря. В конце концов, египтяне вывели формулу сезонного (т.е. солнечного) года: 365 1/4 дня. Таким образом, традиционный календарь нуждался в коррекции путем добавления 1 дня каждые 4 года. Именно такую реформу инициировал в 238 г. до н.э. царь эллинистического Египта Птолемей III Эвергет. Однако новый календарь тогда так и не прижился: очевидно, сказался консерватизм египетской культурной традиции. Понадобились политические катаклизмы I в. до н.э., вызвавшие к жизни Римскую империю, чтобы календарная традиция Египта и всего «римского мира» (Pax Romana) была унифицирована на основе новоегипетской системы.

Древний римский календарь имел лунное происхождение. Об этом говорит причудливая система отсчета дней в месяце: после первого дня (календ) идет обратный отсчет до нон (7-й или 5-й день месяца), затем обратный отсчет до ид (8-й день после нон), после чего начинается обратный отсчет до календ следующего месяца. Нетрудно увидеть здесь реликты лунного цикла: иды приходятся примерно на полнолуние, ноны – на первую четверть, а календы очевидным образом связаны с новой луной (ее ритуальным призыванием, calatio, сами римляне объясняли название этого дня). С ростом государства календарь требовал систематизации. Попытки создать более или менее адекватный лунно-солнечный календарь не увенчались успехом, и в конце республиканской эпохи римский календарь пришел в беспорядок, который лишь усугубляли следившие за ним жрецы – великие понтифики. В 63 г. до н.э. эту должность получил молодой Гай Юлий Цезарь. Став впоследствии консулом и диктатором, он решил провести реформу, по которой римский календарь согласовывался с самым точным на то время солнечным годом – египетским. Добавив 67 дней между ноябрем и декабрем 46 г. до н.э., Цезарь (консультантами которого выступали александрийские астрономы во главе с Сосигеном с 1 января следующего года ввел в действие новый календарь, в его честь названный юлианским. В нем 12 месяцев составляли в сумме 365 дней, а самый короткий месяц, февраль, каждый 4-й год получал дополнительный день (так называемый «високос»). Эта система со средним годом в 365 1/4 суток при всей своей простоте (цикл всего в 4 года) вполне удовлетворительно согласуется как с тропическим, так и с сидерическим (звездным) солнечным годом (занимая между ними среднее положение) и весьма удобна для исторической хронологии».

Павел Кузенков. Христианские хронологические системы. История летосчисления в святоотеческой и восточнохристианской традиции III-XV веков

В обширном фолианте рассказывается о системах летоисчисления, бытовавших и существующих поныне, причем подчеркивается, что активная разработка хронологических систем — и календарей, и эр — началась именно с началом христианской эпохи, в первые века «нашей» эры. В предисловии издателя указывается, что книга не только раскрывает для читателей сложившиеся способы взаимодействия различных систем летосчисления, но и дает ключи к пониманию многих исторических артефактов и решению сложных хронологических загадок, в том числе – описывает «загадку Мафусаила».

Самые ранние значительные исторические своды, которые могли претендовать полномасштабный охват и научную систематизацию историю отдельной страны (вавилонская история Беросса, греческая хронология Эратосфена, египетская история Манефона) возникли тысячелетия назад, уже в эллинистическую эпоху. Но при этом попытки свести воедино эти региональные истории, установив между ними взаимосвязь, были обречены на провал, так как упирались изначальную мозаичность и раздробленность языческого мира. Изучение разных систем летоисчисления помогает найти ключ к многим загадкам отечественной исторической хронологии, в то числе – приходу на Русь Рюрика и походов русских князей на Царьград.

Книга сопровождается обширным справочным материалом, в том числе электронными синхронистическими таблицами для пересчета различных эр, определения дат Пасхи и основных праздников, правлений Царей и Императоров и т.п.

«В Ромейской империи юлианский календарь существовал в классической форме, несмотря на то, что с VI в. начало официального года переместилось с 1 января на 1 сентября. Однако счет дней в месяцах (сохранивших латинские названия) велся обычно не по традиционной римской системе (с календами, идами и нонами), а по упрощенной, принятой на Востоке – по порядковым номерам дней.

При составлении пасхалистического календаря должны учитываться три астрономических движения: Земли вокруг собственной оси, Земли вокруг Солнца и Луны вокруг Земли. Ясно, что эти совершенно не связанные друг с другом физические явления соизмеримы в целых числах только с той или иной степенью приближения. При этом чем точнее результат, тем более громоздкой получается формула уравнения. С точки зрения соотношения «точность/удобство» основанная на юлианском календаре александрийская пасхалия является оптимальной.

Юлианский год был унаследован средневековой христианской цивилизацией и в течение многих веков (в ряде православных стран сохранялся до XX в.) являлся основой церковного календаря как в Европе, так и на христианском Востоке. Разумеется, этот условный год несовершенен: его погрешность относительно реального тропического года составляет примерно 1 сутки за 128 лет. Об этом было прекрасно известно античным и средневековым восточным астрономам, а к началу XIV в. этим озаботились и греческие ученые. Из-за накопившейся погрешности сместилась дата весеннего равноденствия, опорная для расчета христианской Пасхи. Впрочем, исправлять юлианский календарь и основанную на нем пасхалию было сочтено неполезным: нарушение векового предания Святых Отцов грозило вызвать потрясения в Ромейской империи, и так переживавшей трудные времена. Многие ожидали тогда скорого конца света, что делало реформу бессмысленной. Кроме того, православные богословы трактовали календарные погрешности (неизбежные при любой системе) как напоминание о несовершенстве тварного мира, несущего на себе последствия человеческого грехопадения».

«Он всегда ненавидел пение. Впрочем, он испытывал острую неприязнь ко всему на свете, но музыку и пение ненавидел особенно рьяно. Это была его страсть, его специализация – ненависть к искусству. Поэтому, видимо, Хозяин и дал ему нынешнюю жизнь… Ведь никто, кроме него, ведомого силой своей антипатии к творчеству, не сумеет столь безукоризненно выполнить возложенные на него обязательства. А Хозяин ошибок не прощает. Шалкар усмехнулся: прощение – еще одно словечко не из его действительности. Но он частенько манипулировал им для достижения своих целей. В отличие от людей, склонных к самообману и поверхностному прощению, он, носитель почти совершенного сознания, себя никогда не обманывал. А других – да, конечно. Несчетное количество раз. Но прощения за обман он ни у кого и не думал ждать – хорошую работу не прощают, а ценят.

Чем сильнее чувство, тем неодолимее притягивает к себе его объект… Чем сильнее существо, испытывающее какое-либо чувство, тем больше оно отождествляется с ним. С незапамятных времен Шалкар превратился в саму ненависть. Но, как ни парадоксально, будучи чистой ненавистью, он вовсе ею не являлся. На самом деле был чем-то иным, какой-то непостижимой пустотой, заполнившей некогда живую и трепетную душу. Ощущать эту пустоту было поистине невыносимо».

Карина Сарсенова. Хранители пути

Что скрывается за нашими поступками – собственные побуждения или нечто неизмеримо более сложное? Увлекательный многоплановый роман повествует о человеческих эмоциях и нечеловеческих страстях, о том, что среди людей и под людскими личинами могут жить и ангелы, и демоны. И не просто существовать, а влиять на поступки, события и само бытие этого мира. И каждый раз можно только удивляться тому, как по-разному воспринимают люди одну и ту же ситуацию. А еще тому, как легко верится всевозможным обещаниям на тему мгновенного успеха и богатства. Именно так ведет себя с артистами один из героев романа, продюсер, под личиной которого скрывается демон. Его положительный антипод, убеждающий подопечных, что главное – работа над собой, пользуется совсем не таким вниманием. Недавно состоялась премьера фильма «Хранители пути», снятого по мотивам этой книги и сценарию автора. Там противостояние двух сил показано с помощью всех визуальных средств кинематографа.

В центре романа – судьба девушки, которая, несмотря на хорошую предварительную подготовку, чуть не погибла во время прыжка с парашютом. Инструктор счел внезапный ужас простым капризом и вытолкнул ее в люк. А дальше происходят совсем невероятные вещи. Возможность стать звездой сцены, о которой, как принято считать, мечтает любая девушка, раскрывается перед героиней в одночасье. Она приходит в себя в больничной палате и видит рядом заботливого почтенного человека, который говорит о ее чудесном таланте и заветной мечте своего погибшего брата, отца девушки, — видеть дочь знаменитой певицей. Сама она ничего об этом не знает, поскольку от потрясения при неудачном прыжке потеряла память. Но что-то удерживает ее от безоглядного доверия доброму дядюшке. И что же такое этот внезапно пробудившийся в ней талант и чудесный голос – действительно дар свыше или опасное искушение?

«Голубоватое сияние, раскрывшееся вокруг нее с первыми же звуками ее голоса, казалось бесконечным... Раскинув руки, Меруерт безмятежно парила в его центре, переливающемся сиреневыми и фиолетовыми цветами... Голубой свет струился по ее телу роскошным длинным платьем... Нити золотого света вплетались в него по всей длине... Распахнув глаза, Меруерт смотрела на огромный золотой диск, проступавший перед ней из фиолетовой дымки. Ее душа, раскрывающаяся в дивной красоты неземной песне, устремилась на его беззвучный зов... Полет, захвативший ее душу, становился все явственнее и быстрее... Голубовато-золотое свечение платья, слившееся с Меруерт целиком, вдруг затмило все пространство вспышкой янтарного света... Вылетевшая из его глубин ярко-голубая птица, взмахнув широкими крыльями, устремилась к выплывшему из фиолетового пространства золотому диску и растворилась в его ослепительном сиянии...

Безмолвие зрительного зала качало Меруерт на волнах неподдельного восторга. Первое, что она услышала, открыв глаза, – наполнявшее ее сердцебиение. И подхватившая ритм одного сердца буря аплодисментов взорвала настоянную на глубоких чувствах тишину... Миллионы ее кусочков навсегда осели в таких разных, но безусловно единых человеческих сердцах...

Открыв глаза, Меруерт, улыбаясь, спокойно созерцала неистовавшее перед ней людское море. И лишь два взгляда из всех остальных заставили ее почувствовать волнение: бесстрастно-ледяные глаза Шалкара и теплые золотистые глаза Амадео…»

«Помимо того, что Насир Хусрав оставил нам не одну тысячу бейтов, что само по себе — большая ценность, он также является реформатором касыды как поэтического жанра. В ранний период развития классической персидской поэзии касыда стояла на высшей ступени в иерархии поэтических форм. Касыда, как правило, использовалась как форма парадного придворного панегирика и бывала приурочена к какому-либо торжеству. Наставительный элемент в придворной касыде был представлен незначительно, выполнял вспомогательную задачу и не был прямо связан с основным замыслом касыды.

Насир Хусрав использует касыду с совершенно другой целью. Панегирическая задача замещается дидактической, среди мотивов касыды появляются политические, морально-этические, социальные, дидактические, философские темы. Благодаря Насиру Хусраву касыда перестала использоваться лишь в целях восхваления и прославления патрона поэта и стала формой, «открытой» для многих других тем»

Татьяна Корнеева. Насир Хусрав и его философские взгляды

Это исследование автор посвятил научному и творческому наследию выдающегося персидского мыслителя Насира Хусрава, жившего в XI веке. Хусрав был уроженцем Хорасана, впоследствии много странствовал, в том числе несколько лет провел в Каире. О своем пребывании там Насир оставил записки, в которых запечатлел не только свое учение, но и подробное описание государственного и административного устройства Египта эпохи правления Фатимидов, архитектурного облика городов и технических достижений их жителей. В то время Персия, только что освободившаяся от власти арабских завоевателей, еще не стала вновь единой державой, а состояла из ряда порой враждовавших между собой государств. Войны мешали земледелию, на дорогах бесчинствовали разбойники. По контрасту фатимидский Египет показался персидскому философу мирной, процветающей, практически идеально устроенной страной.

Насир Хусрав обрел известность не только как один из создателей научного лексикона на персидском языке (до этого долгое время на территории Персии языком образованных людей был арабский) но и как поэт, сумевший изменить один из традиционных стихотворных жанров – касыду. Он превратил его из панегирика во славу правителя или вельможи в философское размышление, назидательную историю или короткую проповедь, заключенную в поэтическую форму. Также его перу принадлежат два стихотворных произведения, «Книга просветления» и «Книга счастья», благодаря которым он стал родоначальником нового жанра – бессюжетной поэмы на философскую тему.

«Насир Хусрав жил и творил в эпоху становления новоперсидского языка, в своих касыдах он сочетал «несочетаемое», придавал новое значение обыденным словам, искал и находил новые образы для выражения в метафорической форме своих идей и философских концепций.

Надели слова, что устарели, новым значением,

Подобно тому как старую землю [обновляет]

рассыпающая перлы туча весной.

Стихотворения Насира Хусрава следует рассматривать как «поэтическую лабораторию», в которой автор экспериментирует со словами и их смыслами. При оценке поэтического наследия следует учитывать и аудиторию, которой были адресованы касыды. Аудитория Насира Хусрава — не образованные правители и двор, которые владели арабским языком на должном уровне и были знакомы с творчеством многих поэтов. Он писал свои произведения для жителей Бадахшана, живших на периферии и не владевших арабским языком.

А. Тамимдари отмечает, что в касыдах Насира Хусрава высока частотность употребления старинных персидских слов и элементов исконного словарного запаса персидского язык».

«…Давайте посмотрим на метавселенную с медицинской точки зрения. Люди должны понимать, на что они соглашаются, когда делают выбор переместиться в виртуальное пространство, пусть и на несколько часов в день.

Эта тема, кстати, связана и с идеей создания гигантских агломераций, в рамках которых уменьшена необходимость перемещаться. Доставка обеспечивает еду, телемедицина и дистанционное обучение отчасти придут на смену непосредственной встрече с врачом и учителем и т.д.

Человеку, погруженному в виртуальный мир, хватит небольшой квартиры-клетушки, а львиную часть жизни он проведет в метавселенной, где у него как бы есть огромный дом, активное общение с многими другими «жителями» виртуального пространства, путешествия в любую виртуальную точку с желаемой обстановкой.

Такой человек будет зависим от социальных рейтингов, виртуальных баллов, которые начисляются в соответствии с его поведением, и именно исходя из числа таких баллов ему предоставят и объем энергии, которую он имеет право потребить…»

Валентина Киселева. Пикник на обочине нового дивного мира

Новые времена — новые возможности. Возможно ли «улучшение человека»? К чему приведет так называемая «Великая конвергенция» — слияние человека и машины, живого и технологического? Далее – развитие интерфейса «человек-человек», объединение людей в живые сети, обмен мыслями. В 2018 году Юваль Харари заявил, что мы – последнее поколение «хомо сапиенс» в биологическом, естественном виде.

Но, увы — у грядущих перспектив есть и своя цена. Те возможности, которые людям обещают в грядущем Новом Мире, приведут в первую очередь к увеличению контроля и развитию «человека служебного, обслуживающего немногочисленную элиту.

Живущие в агломерациях – ограниченном пространстве – окажутся под постоянным контролем, который будет постоянно усиливаться.

«Описанная цифровая система подразумевает обеспечение абсолютного контроля над человеком. Конечно, это подается в контексте блага, но инструмент можно направить и на другие цели. Например, на создание тоталитарного режима, обладающего невероятными возможностями, которые и не снились диктаторам прошлого и напоминают то, о чем писали Оруэлл и Хаксли.

Вспомните известный фильм «Элизиум». Я сошлюсь на Голливуд по той причине, что он часто иллюстрирует гипотетические модели и сценарии будущего.

Вспомните – герой Мэтта Дэймона, выйдя из тюрьмы, «общается» с роботом для того, чтобы получить работу. Машина сообщает, что его социальный рейтинг, то есть число набранных баллов, позволяет занимать только очень узкий круг должностей в узкой сфере. Герой начинает спорить с автоматом, с алгоритмом, но это же не человек, ему все равно. Робот отвечает, что сам факт спора еще сильнее понижает социальный рейтинг, и у героя отнимают несколько балов. Герой выходит из себя, выругивается матерными словами и снова теряет баллы.

Это типичный социальный промптинг. Медицинской промтинг построен на том же принципе, и фактически человека начнут рассматривать как дрессированную собачку. Электронике все равно, какие у вас мотивы для того, чтобы поступить так или иначе. Если в нее заложены алгоритмы, они и будут реализованы. А закладываются они для того, чтобы максимально контролировать поведение человека на уровне самых простых привычек, но тех, которые определяют ежедневное поведение».

«-Небо совсем темное, — говорит мама-панда. – Наверное, будет дождь.

— Возьмите зонтик, — советует Том.

Мама-панда кивает и берет с собой зонт. Скоро действительно начинается дождь.

Сначала мелкий:

Кап-кап-кап!

А потом дождь усиливается и стучит по крыше:

Тук-тук-тук!»

Анастасия Гундер. Панда Бамбу и воображение

Веселая иллюстрированная книга рассказывает о новых приключениях неутомимой и забавной панды-непоседы Бамбу. Ее мама не раз говорила, что у Бамбу – богатое воображение и поэтому юная панда, смотрящая на небо, видит в каждом проплывающем облаке то дворец, то бегемота, а порой – просто гигантскую шляпу. И вот однажды мама отправила маленькую панду в сад за яблоками для пирога, а та – из-за своего разыгравшегося воображения — не может их собрать и принести. Ведь Бамбу кажется, что деревья в саду прямо сейчас возьмут и превратитятся в великанов, которые и отнимут у пандочки корзинку с яблоками! Как принести яблоки маме-панде?

Но хорошо, что в саду оказывается соседний мальчик Том, который и помогает Бамбу собрать яблоки. А она рассказывает ему, что дерево превратилось в великана и отобрало у нее корзинку. Том смеется – он не верит в великанов! Он поможет собрать яблоки.

Зато вечером он вместе с Бамбу пьют на веранде чай с яблочным пирогом. И тут-то начинается дождь, гремит гром, и Том с Бамбу фантазируют, что теперь они пережидают дождь в пещере.

«- Это великан стучит в свою большую кастрюлю, — объясняет Бамбу.

Том уже хочет сказать, что великанов не бывает, но вместо этого почему-то спрашивает:

— А зачем великану стучать в кастрюлю?

— Жена забыла его покормить, — придумывает на ходу Бамбу. – И он требует себе ужин.

Представив голодного великана, Том улыбается. И страх перед громом постепенно исчезает.

— А откуда тогда все эти вспышки? – спрашивает у пандочки Том.

— Это жена великана пытается разжечь огонь.

— Но под проливным дождем это сделать не так-то просто, — подключается к игре Том.

И вот они уже вместе придумывают историю про голодного великана. А когда гром прекращается и дождь стихает, пандочка с мальчиком радуются, что жена наконец-то накормила великана ужином».

Общий мотив в разных рассказах всё же прослеживается. Это возвращение фантастики к человеку после бесчисленных поворотов и вывертов киберпанка. В цифровых мирах, среди немыслимых превращений и удивительных существ, интерес автора устремляется к людям, к так и неразгаданным со времен, когда античные мифы были литературными новинками, тайнам человеческой души и натуры. Когда мечты многих поколений фантастов о супертехнике превратились в реальность, полную техногенного шума во всех смыслах этого слова, особенно остро ощущает желание поговорить. Неважно, что телепатически или еще каким-то продвинутым способом, главное живые эмоции, которыми рассказы этого сборника полны до краев.

«Я не слышал удара, но я его чувствовал. Неправильный хозяин вскрикнул, бросился наружу и чуть не наткнулся на меня. Хозяин смотрел, как он уходит. Его губы шевелились, но я не слышал слов. Я хотел утешить его и тихо зарычал, но он даже не посмотрел на меня, вернулся в каюту и запер дверь. Я поцарапал ее, но он не открыл, так что я поднялся на палубу и стал искать мяч.

Наконец кошка находит камеру хозяина.

Она полна голов. Лишенные тел головы парят в воздухе, заключенные в бриллиантовые цилиндры. Башня выполняет команду, которую мы отправили в ее одурманенную нервную систему, и один из цилиндров начинает моргать.

«Хозяин, хозяин».

Я тихонько скулю, когда вижу холодное голубое лицо под бриллиантом. Но в то же время я понимаю, что это не хозяин, еще нет.

Кошка протягивает свой протез. Умная поверхность прогибается, как мыльный пузырь.

– Осторожнее, осторожнее, – говорю я.

Кошка сердито шипит, но слушается, обрызгивает голову нанитами-консервантами и аккуратно кладет ее в наполненный особым студнем рюкзак.

Некрополь наконец-то просыпается: ущерб, причиненный небесным хакером, почти устранен. Кошка направляется к выходу и снова начинает двигаться невероятно стремительно. Через нашу сенсорную связь я чувствую ее отрывистое сердцебиение.

Пора выключать свет. Мои глаза поляризуются и становятся черными для защиты от солнца. Я поднимаю гауссову пусковую установку и поражаюсь, насколько нежны русские ручные трансплантаты. Я нажимаю на спусковой крючок. Установка едва дергается в моей лапе, и полоса света взлетает к небу. Ядерный боевой заряд крошечный, едва ли декатонна, это даже не настоящая плутониевая боеголовка, а гафниевая микробомба. Но достаточно зажечь маленькое солнышко над городом-мавзолеем на одно мгновение, и сфокусированный импульс мазера сделает его таким же мертвым, как всех жителей города.

Свет вспыхивает белым ударом, почти осязаемый в своей интенсивности, и на мгновение кажется, что долина сделана из яркой слоновой кости. Белый шум шипит в моих ушах, как кошка, когда злится».

«Средний рейдер был слишком слабой боевой единицей для эскадренного боя. Корабли подобного типа даже если и включались в состав эскадр, то использовались, как правило, для дальнего поиска и сторожевой охраны. А чаще всего они применялись для дальней одиночной разведки или конвоирования на маршрутах, имеющих степень опасности не выше желтой (либо для поиска и охоты на таковых). Но до сего момента практически все приграничные сражения флот империи вел в своих собственных системах.

Дальних, пограничных, слабо защищенных, но изученных вдоль и поперек. И густо засеянных массой датчиков, бакенов, реперов, маршрутизаторов, вкупе создающих такое обширное поле обнаружения и контроля пространства, что отправлять рейдеры в самоубийственные дальние поиски по наиболее вероятным директрисам подхода основных сил канскебронов пока необходимости не возникало. Да и вообще, как уже стало ясно даже последнему мичману, основной целью канскебронов на данном этапе войны являлось именно уничтожение флота. Планеты они атаковали лишь постольку-поскольку, причем только наименее защищенные – слаборазвитые аграрные миры и молодые колонии. Так что весь боевой опыт команды среднего рейдера заключался пока лишь в коротком обмене залпами с таким же дальним разведчиком канскебронов, с которым средний рейдер пересекся в одной шрапнельной системе (так называли системы звезд, в которых еще не успели сформироваться планеты и все пространство вокруг звезды было заполнено мелким мусором и пылевыми облаками). Да еще парой коротких стычек в составе отрядов легких сил, во время которых комендорам рейдера приходилось лишь поддерживать огонь более крупных кораблей да отсекать сброшенные вражескими шип-матками атакаторы огневой завесой от более крупных и значимых боевых единиц. Так что пока святые стихии миловали и рейдер, и его экипаж. Однако, из-за того, что все корабли с мало-мальски значимой мощностью залпа были стянуты в районы, которые командование флота намеревалось защищать любой ценой, таким лоханкам, как средний рейдер, пришлось выполнять всю программу дальнего патрулирования»

Роман Злотников. Принцесса с окраины галактики

В космосе идет галактическая война между могущественной империей и злыднями-канскебронами, могущественными роботами, когда-то вторгшиеся на Землю, но изгнанными местными берсерками. Империя устояла, но надолго ли? Но военный конфликт для многих представителей знати означал лишь возможность добиться удовлетворения своих личных амбиций или же... достигнуть вершин власти. Интриганы – политики и военные готовят отстранение императора. В их руках флот и бюрократический аппарат. О заговоре знают лишь немногие посвященные и шеф императорской контрразведки, но у него нет доказательств: "это только в популярных голосериалах заговорщики собираются все вместе в заброшенных домах...и, облачившись в балахоны, со свечами в руках торжественно подписывают клятву свергнуть императора".

Единственной надеждой императора и империи оказываются земляне, всегда готовые прийти на помощь тем, кого считают своими друзьями. А если землянин-берсерк к тому же любит "местную" женщину он наверняка спасет вся и всех.

«– Не обижайтесь, адмирал, – бесцеремонно прервала его землянка. – Эта информация не преследовала никакой цели, кроме самой информации. К тому же мы можем ошибаться. Хотя, – она усмехнулась, – будь я на вашем месте, я бы на это не ставила.

В помещении вновь воцарилась тишина.

– Ну хорошо, – заговорил через некоторое время Эканиор, – примем как рабочую версию. Тогда у меня такой вопрос: кого…

– Средоточие может записать в свой кластер? – закончила за него леди Ольга. И пожала плечами. – В империи – даже не знаю. Возможно, никого.

– Даже императора? – с тонкой улыбкой спросил Эканиор.

– Возможно – да, – невозмутимо ответила землянка, повергнув адмирала этим ответом в легкий шок.

– Но…

– Лорд Эканиор, – вновь вступила леди Эсмиэль, – поймите, вы проецируете на Единение свои собственные представления о том, как может быть устроено общество. А это не так. Они совершенно другие. Вот, например, мы считаем, что ведем с ними войну. Но они могут так не считать.

– Как это?

– А так. Мы для них не враг, не некое государственное образование, враждебное, но могучее, а… хаос. Поле деятельности. Еще один участок галактики, который требуется структурировать одним-единственным правильным образом. Да, более сложный, чем они встречали ранее, впрочем, – она немного грустно усмехнулась, – откуда мы знаем, что они встречали ранее… Так вот, если вам предстоит распахать и засеять еще одно поле, будете ли вы воспринимать муравьев из расположившегося на нем муравейника как партнеров для переговоров? Или поступите с ними… ну, предположим, из любви и уважения к природе, так, как для них же будет лучше, но в соответствии именно со своим пониманием того, что такое это «лучше»?

И в третий раз в помещении повисла напряженная тишина. А Эканиор почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. Да что могли значить все тщательно разработанные, далеко идущие и вполне принятые им самим планы его дяди по сравнению с этим?»

«В отличие от запрятанного в тайгу центра повышения квалификации наша головная контора, носившая гордое наименование НИИ УПТ ПС ФСБ РФ, или же Научно-исследовательский институт уникальных природных территорий при Пограничной службе Федеральной службы безопасности, располагалась в Ямгороде. И перенести ее куда-либо из города с миллионным населением не было совершенно никакой возможности, поскольку институт изначально создавался для обеспечения нормальной работы портала в Приграничье. А тот, в свою очередь, был крепко-накрепко завязан на один очень непростой нож, воткнутый в землю в санитарной зоне металлургического комбината. Впрочем, не будем о грустном…»

Павел Корнев. Лёд

В жизни всегда есть место, куда можно провалиться. Особенно в мир иной, не слишком похожий на наш, и потому такой маняще-привлекательный. Для тех, кто выживет.

Живешь себе спокойно, никого не трогая, и не ведаешь, что рядом с нашим, обыденным и цивилизованным миром существует Приграничье, этакая промозгшая композиция из кусков миров. В его состав входит провалившийся в межмирье город из средней полосы России, бывшая военная база с Дальнего Востока и т.д. По ту сторону живут бывшие наши соотечественники, провалившиеся в этот мир, но именно здесь магия – оружие, способное исцелить от болезней и защитить от всякой нечисти: В этом неуютном мире, помимо злобных чудес, живет множество обычных мерзавцев, да и сам главный герой – не без греха.

Резюме: фантастический боевик с добавлением всевозможных специй-ингредиентов, как-то аграрная магия, всякие авторские чудища. Минимум рассуждений, в том числе на отвлеченно-моралистические темы, главгерой, занятый по самое никуда проблемой собственного выживания, приятные неожиданности в виде мелькающих персонажей (оперработников и колдунов).

«Дело в том, что электрические поля и скачки напряжения создавали помехи для распространения магической энергии... Например, рядом с высоковольтной ЛЭП вероятность временного обрыва магического потока возрастала многократно….

Чародейские аналоги пистолетов-пулеметов не позволяли поражать цели на дистанции свыше 150 м, но в остальном ничем не уступали механическому оружию. Разве что перезаряжать их было куда более муторно».

«Брошь является одним из древнейших украшений. История броши насчитывает более пяти тысяч лет. За это время человеком было придумано множество разновидностей брошей: фибула, аграф, брошь-севинье, корсажная брошь, брошь-булавка, брошь-игла, брошь-зажим и другие. Первоначально это украшение имело только утилитарное назначение – скреплять одежду. Одними из древнейших брошей считаются фибула и аграф.

Аграф (от старофр. agrafe – зажим, крючок) – брошь-застежка для одежды, мантий или причесок. История аграфа началась в XIII веке. Нарядные аграфы оказались настолько популярны среди европейской средневековой знати, что за сравнительно короткий срок практически вытеснили из употребления древнюю фибулу. Различие между аграфом и фибулой в том, что аграф представляет собой застежку,

а фибула – заколку. Последняя к тому же за счет довольно толстой иглы сильно портила одежду. В художественном исполнении фибулы также уступали более изящным и нарядным аграфам, которые, в свою очередь, не только скрепляли одежду, но и использовались в качестве украшений. Аграфы изготавливали из золота и серебра, а украшались драгоценными камнями, эмалью, жемчугом. Более того, на самих аграфах размещались и тематические изображения: цветы, листья, стрелы, сказочные животные и птицы, женские образы, надписи, гербы, а также изображения религиозного содержания. В Средние века с помощью аграфов застегивали отворот шейного выреза на женских платьях, скрепляли края мантий, накидок и плащей. Застегивались средневековые аграфы с помощью крючков, шнуров или кожаных ремешков. Такой тип застежек можно видеть на дошедших до нас средневековых статуях и надгробиях с эффигиями. Носили аграфы как мужчины, так и женщины. В XIV–XV веках особо роскошными были аграфы работы бургундских мастеров. Золотые и серебряные аграфы, украшенные превосходной эмалью, были желанными подарками. Их преподносили своим возлюбленным, невестам, женам. Именно такие драгоценные аграфы дарили своим фавориткам короли. В XVI столетии в моде были пряжки-аграфы, которыми мужчины украшали свои шляпы. Новый виток популярности аграфа пришелся на XVIII век. При помощи драгоценных аграфов дамы Галантного века прикрепляли к своим высоким прическам искусственные локоны, цветы, перья, ленты. Также с их помощью к корсажу крепили ленты, скрепляли края накидок и, конечно, королевских и императорских мантий. В это время аграфы были различных форм и размеров, обильно украшенные бриллиантами. В XIX столетии аграф становится чисто женским украшением. Аграфами скрепляли складки на платьях и рукавах буфах, к дамским нарядам и шляпкам прикрепляли перья, искусственные и живые цветы, ленты. Аграф наравне с другими ювелирными украшениями включался в состав большой парюры. После Первой мировой войны и революций в ряде стран драгоценные аграфы вышли из употребления, сохранившись только в коллекциях фамильных драгоценностей в ряде аристократических и королевских семей, и лишь в 1960-е годы, с модой на высокие дамские прически, украшение вернулось, правда, на очень короткий срок»

Ольга Прокофьева. Тайны и истории забытых вещей

В красочном издании рассказывается о старинных предметах быта, многие из которых оказались забытыми, а другие — настолько изменились, что наши далекие предки, наверное, их и не узнали бы.

Среди тех, которыми уже не пользуются – табакерка. Она появилась в Европе более четырех веков назад, когда табак не только курили, но жевали и нюхали, поэтому его носили в этих небольших коробчках.

Отдельная глава посвящена посуде и предметам сервировки стола. Среди них: ваза для сельдерея, венчик для шампанского, вилка для дыни (в книге есть фотография французского набора вилок для дыни 1930-х годов), икорница, мороженица и погребец (так назывался дорожный ящик с чайными и столовыми принадлежностями).

В главе, посвященной предметам гардероба, описаны: карусельный костюм, мундирное и чайное платье, амазонка и шапокляк (складной цилиндр).

Казалось бы, простая и многим известная вещь – булавка для галстука. В XIX веке непременной частью мужского костюма был галстук и булавка для него. Эстет Оноре де Бальзак написал книгу «Искусство ношения галстука», в которой красноречиво утверждал, что «мужчина стоит того же, что его галстук». А в книге «Правила светского этикета для мужчин», изданной в 1873 году в Российской империи, указывалось, что булавку принято подбирать по цвету галстука.

«Этот изысканный аксессуар мужского гардероба имеет долгую историю, которая уходит корнями во времена Древнего Китая. Не менее долгую и не менее интересную историю имеют мужские галстуки. Известно, что легионеры Древнего Рима повязывали вокруг шеи платки, но делали это с чисто практической целью – для сохранения тепла.

Потом эту особенность переняли варварские племена. Зато во времена Людовика XIV шейные платки превратились в роскошный мужской аксессуар. В это время появился галстук «лавальер», украшенный тончайшим кружевом. Весь XVIII век мужчины не расстаются с кружевными жабо.

На протяжении всего XIX века мужчины соревнуются между собой в красоте завязанного галстука или платка. Модные шейные платки и галстуки изготавливались из шелка, атласа, тонкой шерсти, слегка накрахмаленного батиста, муслина. О том, как нужно завязывать галстуки и шейные платки, давали советы, писали книги, а для того, чтобы вся эта красота не распалась, использовали булавки для галстуков, которые рекомендовали прикалывать примерно в двух дюймах (около 5 см) от узла.

Булавка стала не только необходимым аксессуаром в мужском гардеробе XIX века, но именно той изюминкой в образе джентльмена, по которой судили о вкусе, индивидуальности, социальном статусе и даже о политических взглядах ее владельца. Булавку подбирали к цвету галстука, так, в «Правилах светской жизни и этикета» от 1889 года можно прочесть следующее: «Если въ вашей булавкѣ вставлена бирюза, то галстухъ долженъ быть коричневый, при кораловой булавкѣ слѣдуетъ надѣвать – черный или темно-синій; если въ булавкѣ камень желтаго цвѣта, то галстухъ нужно имѣть черный. Рубинъ идетъ къ оттѣнкамъ сѣраго цвѣта».

Булавка для галстука представляла собой острую иглу длиной около 5–8 см с головкой, красиво украшенной драгоценными камнями, жемчугом, камеями, мозаикой из смальты, миниатюрными фигурками животных и пр. Стержень имел ряд насечек и / или небольшой фиксатор на конце, чтобы предотвратить выпадение булавки. Изготавливали столь изысканное украшение знаменитые ювелиры.

Булавка для галстука была актуальна примерно до 1940-х годов, пока ее не сменил менее безопасный вариант – зажим для галстука. Правда, и сегодня некоторые самые экстравагантные представители мужского пола используют булавку, когда завязывают шелковые шейные платки. B Англии, например, до сих пор на скачки и свадьбы к особому галстуку «аскот» подбирают и булавки. Многие старинные экземпляры галстучных булавок представляют собой шедевры ювелирного искусства. Сами булавки являются излюбленным объектом для коллекционеров. Их продают на знаменитых аукционах, откуда они попадают в коллекции музеев и частных коллекционеров».

«Александр Александрович и Мария Федоровна были постоянным посетителями всех крупнейших столичных выставок, в первую очередь художественных, в частности Товарищества передвижников, а также выставок Академического общества русских акварелистов, что способствовало их личному знакомству с широким кругом деятелей искусства, среди которых были известные художники, скульпторы, критики, коллекционеры, музейные работники: Дмитрий Григорович, Андриан Прахов, Дмитрий Ровинский, Петр Третьяков, Марк Антокольский, Александр и Альберт Бенуа, Алексей Боголюбов, Виктор Васнецов, Николай Каразин, Иван Крамской, Михаил Нестеров, Александр Опекушин, Василий Поленов, Валентин Серов, Василий Суриков, Иван Шишкин и многие другие.

Новый уровень выставок сельскохозяйственной, экспозиционной и просветительской деятельности способствовал развитию музейного дела в целом, а позже на их основе – созданию различного рода музеев. Из петербургской Кунсткамеры в XIX веке выделились ряд профильных музеев – Зоологический, Ботанический, Минералогический. Были созданы Музей прикладной естественной истории при Вольном экономическом обществе (середина XIX века). Дашковский этнографический музей (1867), Антропологический музей Московского университета (1883)»

Юлия Кудрина. Державный Покровитель Наук и Искусств

Большой фолиант с разнообразным иллюстративным материалом посвящен Александру III, сказавшему, что «распространение искусства есть дело государственной важности» и воплощавшего эту фразу в реальность. Автор книги, Юлия Викторовна Кудрина – ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук, вице-президент Ассоциации историков Первой мировой войны, использовала материалы как отечественных, так и зарубежных архивов (в том числе – архив Датского Королевского Дома и Государственного архива Дании).

В тексте рассказывается о коронации, Царской семье, военным реформах, болезни и кончине императора, подведению итогов правления. Отдельные главы посвящены анализу отношений императорской власти с научными организациями, благотворительности в Российской империи, музейному строительству и русскому музыкальному искусству, а также — встречам с писателями и театральными деятелями

В конфликте между Академией художеств и Товариществом передвижников Александр III, посетивший в 1883 году выставку Товарищества передвижников, и приобретший шесть картин, выразился против этого раскола в искусстве и позаботился о том, чтобы в дальнейшем члены товарищества стали получать регулярные заказы царской семьи.

В тексте подчеркивается, что все годы правления Александра III держава прожила в мире, а ее правитель заботился не только об армии и флоте, но и постоянно осуществлял высочайшее покровительство многочисленных вышеперечисленных историко-культурных и художественных институтов, в которых трудились те, вошел в историю России как прославленные деятели науки и искусства. В державе открылось несколько новых университетов – к концу XIX века в России было 57 государственных и 11 частных высших учебных заведений, в которых обучалось свыше 25 тысяч студентов. Развивалось архивное дело. Был издан «Русский библиографический словарь», извлечены и опубликованы сборники дипломатических документов, которые рассылались в библиотеки и средние учебные заведения. В 1882 году император утвердил «Положение о Придворном музыкальном хоре», оказывал поддержку экспедициям Русского географического общества по собиранию музыкальных мотивов русских песен.

«Члены Русского географического общества встречали в лице Императора сочувствие и щедрую поддержку. Экспедиции Г.Н. Потанина, Н.М. Пржевальского. В.И. Роберовского, Н.Н. Миклухо-Маклая были организованы при содействии Императора. Эти путешествия в Сибирь. Монголию, Китай, на Тянь-Шань дали бесценный этнографический материал о тюркских и монгольских племенах, танутах, китайцах и других народах. Всем вышеназванным экспедициям по Высочайшему повелению были выделены необходимые для организации и проведения денежные средства…

В эти годы Петербургской Академией наук были осуществлены полярные экспедиции барона Э.В. Толя, в которых участвовал известный естествоиспытатель А.В. Колчак. Экспедиции И.Д. Черского в Восточную Сибирь, на Шпицберген, Новую Землю, в Монголию, Каракумы и Семиречье дали большие научные результаты.

Многие участники экспедиции были приняты были приняты Императором Александром Александровичем в Аничковом дворце и в Гатчине, где государь вместе с государыней слушали рассказы ученых-путешественников, ценя в них непосредственность и яркость впечатлений. Четырежды посетил Гатчину в 1882 году этнограф и антрополог Н.Н. Миклухо-Маклай».

«В 1853 году, перед самой кончиной Николая, министр внутренних дел получил право закрывать старообрядческие скиты. Император вплоть до своей смерти внимательно следил за ходом борьбы с "расколом", полагая в этом свою "службу".

Каков же итог многолетней компании гонений на старообрядцев?

К середине XIX века стало понятно, что организованно подавить раскол не удаётся и что репрессии против староверов не привели к чаемой унификации. Насилие властей оживило старые представления об антихристе и конце света. Антихристом провозглашали Николая I. Лояльность староверов была на нуле, что вылилось в поддержку ими революционных движений вплоть до Октябрьской революции 1917 года.

Собственная коррупция также мешала властям достичь цели. Как говорится в работе исследователя из Санкт-Петербургского университета С.Л. Фирсова "Православное государство и русские старообрядцы-поповцы в эпоху императора Николая I", "для полиции раскол стал "золотым дном", а "мудрая" политика правительства оказалась бессильной в борьбе с "золотой" политикой староверов»

Игорь Шнуренко. Основы системного мышления. В эпоху большой отмены

Современность похожа и не похожа н былое. И разница не только в технологиях и сервисах, но и в скорости происходящих изменений и информационном воздействии на людей, и роли управляющих систем, чему и была посвящена первая цитата.

Люди перестали в языческих богов и демонов, но теперь в разнообразные теории, рассказывающие о бессилии масс и всевластии тайных элит. Все просто и вроде даже наглядно для большинства людей, ищущих простые (и их устраивающие) ответы на сложные вопросы.

«Простой ответ на сложный вопрос – а наша эпоха славится как раз «принуждением к упрощению» любой сложности – должен иметь антропоморфную, человекоподобную форму. Она понятна как для представителей бывшего «среднего класса», выбитого из колеи, так и для дикарей».

Здесь бы я добавил – неслучайно в современной фантастике, какими бы могущественными и непревзойденными технологиями обладали инопланетяне (повелители и воины огромных звездных империй), практически всегда, в результате побеждают земляне! (Правда, на деле пока еще не проверено). Нечто подобное происходит и в разделе нон-фикшна – буйство конспирологических теорий, разнообразия закулисных сил, «тайного заговора элит» с участием рептилоидов и не без изощренного Искусственного Интеллекта, которому глубоко безразличны наши пристрастия и слабости. Об этом и идет речь, хотя предлагаемый генезис Левиафана – спорен и неокончателен. Что такое «Цифровой Левиафан? «Левиафан – это мы сегодняшние, привыкшие опираться на технологические костыли в сферах, которые являются прерогативой свободного духа».

Развивая тему "цифрового Левиафана", Шнуренко подчёркивает, что «сложность состоит в том, что этот Левиафан не локализован географически в каком-то месте или местах... Левиафан везде, где есть мы, люди, homo sapiens, он в определённом смысле внутри каждого из нас».

Поэтому для того, чтобы его победить, нужно понять, что он есть в нас. А вот бороться против него, то есть не подчиняться "цифровой логике" искусственного интеллекта и отторгать её "дополненную реальность" помогает поэзия, в которой есть те самые альтернативные смыслы, не подвластные логике машинных алгоритмов. По мнению Шнуренко, чтобы превратиться в «системного мыслителя», необходимо повсюду замечать действие обратных связей. Отдельные главы посвящены архетипам поведения, евгенике и трансгуманизуму, самопознанию системы и обнулению начальных условий.

«Математические модели всё усложнялись, принимая во внимание психологию человека и психологию масс, они учитывали последние достижения нейронаук, но каждый раз, когда казалось: вот он, хрустальный шар, позволяющий видеть будущее, — выяснялось, что этого недостаточно, что человек сложнее и он не раскладывается на психические атомы. И сообщества людей тоже сложнее.

Тогда великие шаманы воспользовались рецептами, изложенными в антиутопиях Хаксли, Оруэлла и других. Надо не просто пассивно просчитывать людей, решили они, нужно действовать активно. Нужно максимально упростить общественную систему, нужно свести всё сложное к простому, убрав ненужные и мешающие измерения. Нужно полностью обратить человечество в целом и каждого отдельного человека в цифру, нужно калёным железом выжечь всё, что рождает неопределённость их поведения и их свободу».

«Владимир Святославович, святой князь Владимир равноапостольный, по инициативе которого Русь стала православной, правил Русью более тысячи лет назад. Вдумаемся: между нашим временем и правлением Владимира – более тысячи лет, срок, который сложно охватить сознанием. И, рассуждая о той эпохе, мы должны помнить, что никаких точных исторических источников практически не осталось… Когда мы говорим о Владимире, мы, как правило, ссылаемся на «Повесть временных лет» или на «Слово о полку Игореве». Но есть и два источника из того времени: Послание германскому королю Генриху II (1008) авторства Бруно Кверхфуртского (970/974–1008) и Хроника Титмара Мерзебургского начала XI века. Вот, собственно, и все. Довольно скудный материал. Понятно, что все последующие рассказы, также со слов современников и записей летописцев, можно подвергать сомнению, можно оспаривать, но давайте остановимся на каких-то фактах, более или менее достоверно известных о крестителе Руси. Его родителями были Святослав Храбрый и ключница Малуша, что жила при дворе бабки Владимира княгини Ольги, первой православной княгини. У Ольги был муж, князь Игорь, которого она безумно любила»

Сергей Минаев. Бунт и смута на Руси

Текст этой книги, ее главы – это минаевские видеопрограммы из цикла «Уроки Истории», где Минаев доходчиво и бесцеремонно, рассказывает о непростых и кровавых временах отечественного прошлого. Итак, пять времен: Крещение Руси, опричный режим Ивана Грозного и лютое Смутное время, восстание декабристов, последние годы правления Романовых.

Поначалу рассказывается о «Владимире Красно Солнышко» как о былинной фигуре, и о деятельности Владимира Святославовича как правителя, ведшего многочисленные войны и заключавшими договора с соседними державами. Он чеканил собственную монету, устраивал пиры, угощал народ. Заключил союз с византийскими императорами Василием II и Константином VIII, принял христианство и повелел сокрушить языческих идолов. Его сын вошел в историю под именем Ярослава Мудрого, при котором был составлен свод законов «Русская правда».

Кстати, именно «Русской правдой» назвали один из своих программных документов декабристы. Минаев указывает, что их «тайные общества», появившиеся вскоре после возвращения русской армии из победоносного европейского похода, окончательно сокрушившего Наполеона, были не такими уж тайными. Скорее, клубы по интересам, где господа дворяне проводили время за рюмкой чая, картами и разговорами о политике. Власти и сам император Александр I об этом знали, но особой опасности не видели. Однако из этих многочисленных собраний сначала сформировался Союз спасения, потом Союз благоденствия, который к 1821 году распался на Северное и Южное общества. И вот в них уже всерьез начался тот путь, который привел блестящих дворян на Сенатскую площадь, а потом в сибирские рудники.

«Уже присягнули императору Константину, более того, чеканили монету. С той поры осталось некоторое количество серебряных рублей с изображением Константина I. Это жуткий нумизматический раритет, цена на этот рубль на одном из аукционов была в районе полумиллиона долларов США. Это в наши дни большая нумизматическая редкость. Три экземпляра отправили в Варшаву показать Константину. Потом все формы для литья разбили, и рубли эти чеканить перестали. Началось брожение умов, и декабристы решают выходить на площадь, потому что лучшего момента для того, чтобы свергнуть власть, не найти…

Все четко сходятся на том, что надо выйти на площадь: мол, пока Сенат будет «переприсягать» Николаю I, мы захватим власть, все разбегутся, и после этого, значит, будем решать, что делать с этой страной. Каховский должен был прийти в Зимний дворец и застрелить Николая Павловича, но он боялся это сделать. Солдатам ничего не говорили, то есть утверждения, согласно которым солдаты были участниками восстания, это полная ерунда. Декабристы, как образованные люди, говорили солдатам, что случилось жуткое злодейство, император наш Константин Павлович узурпирован и от власти отстранен женой своей Конституцией; он заперт в Варшаве, а узурпатор Николай I хочет править нами. Мы должны прийти защитить своего императора. Солдаты слушают, а ведь большая часть этих солдат войну прошли с этими Оболенскими и Муравьевыми… И, подчиняясь своему начальству, они вышли на площадь. Вот наступает утро, и начинается восстание декабристов…»

«Вот как-то вечером Джабер ехал на своём осле по степи. Вечер был тёплым, пошёл дождь, и дорогу развезло. Джабер начал колотить ослика плёткой, чтобы тот бежал быстрее. Дождь хлестал всё сильнее, одежда Джабера прилипла к телу, и он продрог до мозга костей. Но он и не подумал спешиться и продолжал ехать верхом. Грязь под копытами ослика становилась всё глубже, и идти ему было всё труднее. Тут с неба хлынул настоящий поток, и животное окончательно увязло в грязи. Джабер сначала пнул осла с криком: «Чтоб тебе провалиться!» Потом он прикрыл глаза и обрушил проклятья на небеса и землю, на своих и чужих, досталось и хозяину этих владений.

Сам землевладелец был купцом, много повидавшим на своём веку. Вместе с двумя слугами он как раз осматривал свои владения. Он услышал, как поносит его Джабер, и вспыхнул. Тут один из слуг сказал:

– Это же Джабер-грубиян. Я его знаю. У него нет ни друзей, ни жены, ни детей.

Второй слуга добавил:

– Хозяин, разреши, я дам по шее этому нахалу и избавлю людей от его злоязычия.

Землевладелец взглянул на осла и Джабера и увидел, в какую передрягу тот попал. Его сердце смягчилось, и он простил горемыку. Велел он дать Джаберу тёплую одежду, чтобы тот не простыл, и привести коня, чтобы он перестал колотить уставшего ослика. Да ещё одарил его золотыми монетами, чтобы тот вернулся домой не с пустыми руками»

В гостях у падишаха

Знаменитая поэма «Бустан», что означает «Плодовый сад», была создана персидским поэтом-классиком Саади Ширази в нелегкие времена. Саади появился на свет в начале XIII века. Он был уроженцем Шираза, и уже в юности оказался очевидцем того, как на персидские земли обрушилось нашествие монголов. Тридцать лет Саади провел в скитаниях, побывал в Сирии, Египте, Анатолии (Малой Азии), на Аравийском полуострове. Он неоднократно совершил паломничество в Мекку, жил отшельником в пустыне, был пленником крестоносцев, вел в восточных городах дискуссии с поэтами и мудрецами. Саади разговаривал с самыми разными людьми, которых встречал во время своих странствий, и стал одним из первых персидских поэтов, кто использовал в своих притчах не только традиционные символические образы, но и реальные истории.

В этой книге представлена та часть поэмы «Бустан», которую сам Саади именовал рассказами. Автор современного переложения –детская писательница Сепиде Халили. Короткие притчи повествуют об алчности и бескорыстии, доброте и зависти, вражде и примирении. Название сборнику дано в честь истории о правителе, который старался облегчить жизнь своих подданных, однако это не уберегло его от злословия. Однажды он сам услышал, как двое нищих на улице ругают тех, кто богат и знатен, а более всех – самого падишаха. Но владыка сумел не разгневаться. Он велел привести бедняков во дворец, дать им хорошую одежду и пригласил за накрытый стол, чтобы после обеда поведать им о государственных заботах и необходимости добрых дел.

Книга дополнена глоссарием и послесловием редактора, рассказывающим о жизни и творчестве Саади.

«Рассказы Саади занимательны, остроумны и поучительны, а герои их – люди самые разные, словно весь Восток собрался под одной обложкой книги: шахи и нищие дервиши, исторические персонажи и никому не известные чудаки, жулики и мелкие торговцы, дети и животные и многие другие. Рассказы не всегда снабжены «высказанной в лоб» моралью. Но Саади умеет преподать истины, которые похожи на советы отца, оберегающего своих чад от лишних страданий и разочарований. Он объясняет, что порой нужно уметь довольствоваться малым, что есть случаи, когда смирение возвышает человека, он показывает, как важно ценить доброту и не отвечать злом на зло. Наконец, он учит, что не всякий раз стоит винить в своих неудачах злую судьбу, иногда полезно понять, в чём виноват и ты сам. Понятно, что эти советы «на выживание» родились в условиях средневековых потрясений, деспотизма и всевластия грубой силы, однако и по сей день они могут быть полезны любому человеку, даже если он ещё молод и только начал задумываться над смыслом жизни».

«Пошел снег. Маленькая Баба-Яга задумчиво стояла на краю тучи и смотрела на землю. Снег всегда – колдовство, тем более, новогодний. Даже Баба-Яга в такую минуту может вести себя как Снегурочка. Особенно Маленькая.

– Я все хавно, как Снежинка, – ни с того, ни с сего вдруг произнесла Маленькая Баба-Яга и красиво полетела. Туда, куда везли из леса елки. В город.

В городе машины фыркают хуже, чем Змеи-Горынычи, поэтому снежинки здесь тают на лету. Маленькая Баба-Яга чуть не растаяла. Хорошо, что она соображала даже быстрее компьютера. Как прыгнет с неба посреди города! А никто не удивился. Все бегут в разные стороны – кто в подземелье, кто – наверх. Лишь до самих себя им дело. И до мороженого. У подземелья мороженым торгуют, очередь, как за живой водой»

Татьяна Кудрявцева. Когда идет волшебный снег

Красочная книга, полная добрых чудес и веселых приключений. Жила-была Маленькая Баба-Яга на болоте, где было множество лягушек. Они любили квакать и спать, и та самая Баба-Яга, которая умела читать чужие мысли, по-настоящему скучала, когда лягушки засыпали – ведь ей не были тогда нечего читать. Книг-то у нее не было. Да и собеседников тоже. Откуда им было взяться?

И вот однажды, откуда не возьмись, появилась ворона, которая начала каркать, а потом заявила: «Сначала букву "р" научись выговар-р-ривать, а потом др-р-разнись!». Ворона же чужие мысли читать не умела и поэтому порой ошибалась.

После этого разговора со старой и обидчивой вороной Баба-Яга, которая, увы, не выговаривала букву «р», переоделась в сверкающий костюм снежинки и полетела в город. Но ведь в городе снежинки тают просто на лету! И Баба-Яге пришлось прыгнуть прямо с неба вниз, на улицы. Ее никто не заметил, кроме Волка, который сидел перед входом в метро, а люди думали, что это собака.

Маленькая Баба-Яга мгновенно его мысли прочитала, и, исполняя его желания, прямо из воздуха наколдовала мороженое. А Волк назвал ее Снегурочкой. И когда пошел волшебный снег, Баба-Яга пошла в школу, взяв с собой, как он сам просил, Волка. Впереди их ждали новые приключения.

«Это была настоящая школа. Как город. И как сад. Со звонками, переменами, все бегали, точно летали. Кричали на разные голоса, но букву "р" выговаривали.

На дверях было написано: "Школа 2222".

– До свидания, Волк, – грустно сказала маленькая Баба-Яга. – Знаешь, я ведь не настоящая Снегурочка. Я – Баба-Яга. Пхавда, Ммаленькая.

Когда идет волшебный снег, принято говорить одну только правду.

– Не переживай! – сказал Волк. – Ты уже Снегурочка. Возьми меня в собаки, а?

А почему не взять? Что тут особенного? Со стороны посмотришь – идет девочка с овчаркой. И они пошли.

В школе с ними, конечно же, начались приключения.

– Все пр-равильно! Но это уже др-ругая сказка. Совсем др-ругая, – очень знакомым голосом сказала вдруг старенькая бабушка в черной шляпке, которая сидела на скамейке».

насчет бессмертия, а заодно попытаться отыскать собственного папу, тоже барона и любителя мистической темы, сгинувшего в этих краях. Лично мне некоторые мотивы в книге показались знакомыми еще с тех пор, когда мы с Анной Старобинец вели круглый стол «Оккультизм в произведениях о Великой Отечественной» на Московском международном открытом книжном фестивале.

Лисьи Броды – название населенного пункта, где вся честная компания встречается, а ситуация окончательно запутывается. Есть в романе и золотой клад под колдовским заклятием, к которому стремятся весьма разномастные искатели. И целый клан знаменитых лис-оборотней-кицунэ есть, у которых тоже с заклятием проблемы – оно им размножаться мешает. Да и одним особистом дело не обходится, есть другой, крайне загадочный и являющийся Максиму исключительно во сне, и человек из СМЕРШа тоже имеется. Но существует ли нечто, способное примирить их всех?

«Полковник Аристов открыл глаза, свинцово-серые, как московское дождливое небо, снова затянул галстук, смахнул с пошитого на заказ костюма несуществующую пылинку, чуть тронул ладонью белоснежный жесткий ежик на голове – и вытащил из стопки корреспонденции осургученный толстый пакет. Решительно надорвал по краю и извлек на стол содержимое: письмо, пару фотографий и миниатюрные стеклянные капсулы, похожие на крошечные пузырьки парфюмерии, с плотно притертыми крышечками. Первым делом изучил фотографии. На одной худая, огненно-рыжая, почти красная лиса в клетке – с раззявленной пастью и рассеченным надвое, облепленным присохшими катышками крови хвостом. На другой: молодая, обнаженная, изможденная китаянка со следами побоев, привязана к медицинскому креслу, в вене катетер, рядом с ней азиат – лицо немного не в фокусе, но, похоже, японец, – в круглых очках, в заляпанном кровью белом халате, в одной руке шприц, в другой – лоточек с колотым льдом.

Аристов дернул уголком рта, отложил фотографии и бегло прочел письмо. На секунду снова прикрыл глаза – а потом с силой нажал пальцами на глазные яблоки через веки. Простой трюк, чтобы замедлить ритм сердца. Темнота запестрила текучим зелено-красным узором, изменчивым, как в калейдоскопе, а сердце послушно сбавило темп. Тот, кто хочет быть хозяином ситуации, абсолютно спокоен. Никакого возбуждения, никакого адреналина. Никаких эмоций, рефлексий, чувств, никаких движений души. Потерять контроль может только пленник своего тела. Настоящий хозяин всегда снаружи. Настоящий хозяин – наблюдатель. Экспериментатор».

«Но ведь вы знаете, что божественные эпитеты, традиционно применяемые к некоторым наиболее древним акционерам Корпорации Нулевого Синтеза, совершенно лишены того мистического содержания, которое вкладывали в подобные слова наши предки? Божественность древнейших акционеров – это дефиниция их могущества, а вовсе не признание за ними сверхъестественного статуса настоящего Божества… По сути каждый из них фактически вечен, фактически всемогущ и обладает фактическим всезнанием…

Когда натуральная оболочка бессмертных начинает стариться, они меняют ее на новую. Некоторые, как этот усатый, с пипеточным носом – из случайного каталога. А вот эти двое – явно из дизайнерских мастерских. Вернее, из одной и той же мастерской, а совпадение, вероятно, случайное…»

Илья Тё. Рабыня Господа Бога

Не верьте, что там, над нами, среди множества светил, царят свобода, равенство и братство. Увы, во множестве вселенных живут множество рабов и некоторое количество чванливых господ, привычно считающих себя царями мирозданья. Искусственного.

Роман производит впечатление документального – все чудеса Будущего настолько логичны, что кажутся реальностью. Как наши «Жигули», иномарки, зубопротезирование и шаркающие роботы-пылесосы еще пару столетий назвали бы почти бредом и мистикой, так и для нас Боги-машины, производящее все из ничего, — пока кажутся лишь фантазией… Динамичный сюжет и детальные описания комических далей, созданных из ничего роботами-богами, — неоспоримое достоинство романа. Приключения сбежавшей секс-рабыни (с повадками прославленного древнеримского полководца) не отставляют равнодушными самую таинственную и могущественную силу этих вселенных – Службу Безопасности. Кстати, несмотря на ее официальное "секс-положение", самого секса в тексте нет – его заменяют другие страсти, к котором без сомнения относятся жажда мести и власти.

«- Это все? – поинтересовалась она, быстро листая на голоэкране листы электронного каталога. — Вы не дошли даже до половины ассортимента, — голос программы-робота прозвучал укоризненно. – Такое быстрое пролистывание невозможно назвать полноценным. Мы предлагаем продукцию от тысяч производителей. У нас, сикха, действительно имеется почти все!..

— Врешь, железная рожа, — произнесла Катрина, разворачиваясь обратно к виртуальному роботу – всего у тебя нет и быть не может… Перечисли мне товары, которые нельзя синтезировать на борту лайнера!..

— И дай мне, пожалуйста, что-нибудь расслабляющее, — потребовала она, — нервишки сегодня ни к черту.

Торговая программа выдержала паузу и округлила на экране виртуальные глаза от фальшивого шока – как видно, не ожидала от клиентки пошлости. — Разумеется, сикха, — возвестил наконец анимационный мужчина на голоэкране. – Лекарства к продаже запрещены, но в нашем каталоге представлены два миллиона высококачественных табачных изделий и элитных алкогольных напитков. У вас, сикха, имеется конкретные предпочтения?»

«Ему снились летучие корабли.

Нет. Не стройные обводы обманчиво-невесомых межгалактических круизных яхт. И не хищно- агрессивные тела крейсеров и линкоров Звездного Флота.

Забавно-неуклюжие, с раздутыми, словно птичьи животики, деревянными корпусами и отогнутыми назад короткими мачтами, они неторопливо плыли над далекими холмами, полоща по ветру матерчатыми парусами и высверкивая искрами начищенной меди. Там, на отшлифованных ветрами досках палубы стояли друзья. Они просто смотрели, в молчании, пока неторопливое движение кораблей не увело их за горизонт. И странная щемящая боль, мгновенно разбудила его, с треском разорвав ткань сновидения.

Высокий сводчатый потолок спальни из кварцевого монолита загадочно мерцал серебряной россыпью созвездий. Можно было разглядеть узор Большой и Малой Медведицы, созвездие Дракона и прочие известные с детства небесные знаки. То тут, то там вспыхивали блестки метеоров и переливалась туманной дымкой дорожка Млечного Пути.

Соскользнув с широкой, застланной мягким рингольским шелком кровати, Рей одним движением руки выключил проекцию. И словно огни фейерверка, сквозь ставшую прозрачной крышу, ворвались бешеным хороводом звезды этого мира.

И вновь, как много раз, стоял не в силах отвести взгляд от их колдовского свечения. Миллиарды звезд сверкающим пологом выстилали небосвод от горизонта до горизонта, стирая границы ночи и дня.

Чужое небо, чужая земля».

Андрей Земляной. Дом, что мы защищаем

Любой цивилизации нужен санитар, не перевязывающий раны и утирающий слезы, а наводящий ужас на мелких тайных злодеев и явных негодяев. Во многих фантастических романах таким героем становится выходец с малоизвестной (поскольку в данном контексте не применимо слово "захудалой") планетки, который спасает Императрицу (принцессу), женится на ней (причем – не корысти ради, а по взаимной любви) и начинает на досуге спасать Империю. Обязательно – лично и рискуя при этом драгоценной головой принца-консорта. В данном варианте герой, дабы навести межгалактический порядок и порвать как грелку негодяев, принимает на себя официальную главного Имперского палача, лично вершащего правосудие, при этом не слишком обращая внимания на трудности космической юриспруденции. В ходе своей непростой миссии герою приходится общаться и с богинями, причем без лишних сентиментальностей.

«"Я своего рода санитар цивилизации. И убираю только тех хищников, что потеряли последние остатки разума. Людоедов. Любому обществу нужны преступники. Так же как и гении, и обычные люди. Но когда хищники начинают резать стадо без разбора, и больных, и здоровых, когда их существование грозит всему стаду в целом, в игру вступают пастухи. Ведь они те же волки. Они тоже режут баранов. Но делают это так, что стадо в основном процветает и даже увеличивается…"

На десятом, последнем месте, психопат и убийца Фармо Десятый. Последний экспонат лаборатории Министерства обороны Кархили. Полиморф и телепат. Принимает любой облик за пять-десять секунд. В основном пользуется образами друзей или подруг жертвы. Примерно двести смертей».

«Читателю, желающему иметь более полное представление о наиболее известных подлинных шпионских историях, хотелось бы, видимо, знать, в результате чего тот или иной агент получил широкую известность. Я, например, подразделяю их на два типа. К первому у меня относятся шпионы, которые добывают столь важную информацию, которая при определенных условиях может решить исход сражения или даже судьбу страны. Причем они, как правило, не совершают каких-то умопомрачительных поступков и даже не подвергают опасности собственную жизнь. Будучи выдающимися профессионалами, они для окружающих остаются обычными людьми, не привлекающими к себе ничьего внимания. Взять хотя бы Клауса Фукса, личность которого вообще-то не представляет собой ничего особенного. А ведь передача им американских атомных секретов Советам наложила громадный отпечаток на весь ход истории.

Ко второму типу принадлежат шпионы, являющиеся выдающимися личностями, совершившими героические поступки, связанные с захватывающими дух приключениями, независимо от важности добытой ими информации. К их числу относятся и такие, кто порой и вовсе-то не выполнил своего задания, но держался стойко и достойно. Герой-шпион американской революции Натан Хейл, истинный патриот своей Родины, проявил во время своей казни такое благородство и мужество, что навсегда остался в памяти потомков. К сожалению, следует признать, что он не обладал специальными знаниями, был плохо подготовлен и вообще не был подходящим человеком для выполнения своего задания.

Идеальный шпион – это личность, обладающая высокими человеческими качествами и профессиональным мастерством».

Аллен Даллес. История мирового шпионажа. Легендарный шеф ЦРУ о суперагентах всех времен и народов

В число собранных Алленом Даллесом материалов разных авторов – 39 эпизодов о шпионаже и двойных агентах, начиная с глубокой древности до событий Первой и Второй мировых войн, и последующего противостояния советской и западных разведок/контрразведок.

К числу выдающихся агентов Даллес не относит «пресловутую» Мата Хари, поскольку «ни в мотивах ее действий, ни в применявшихся ею методах, да и в достигнутых результатах – насколько об этом известно из исторических источников, – я не нашел ничего выдающегося… Ее драматичная казнь является, по сути дела, тем, что сохраняет ее в памяти людей. Она стала жертвой общественного мнения и давления, оказанного на французские власти в 1917 году, в результате поднявшейся волны шпиономании и необходимости показать решительность принимаемых ими мер против шпионов. Поскольку она, согласимся, не была подлинной шпионкой, я решил показать вместо нее Казанову...»

Есть в книге «Красная капелла» и секрет атомной бомбы, и ликвидации. 15 октября 1959 г. в ФРГ в городе Мюнхене Богданом Сташинским, сотрудником КГБ, был убит Степан Бандера, являвшийся много лет лидером украинских националистов. Через четыре дня состоялись похороны Бендеры, на которые прибыли руководители и представители многих эмигрантских антисоветских украинских организаций, на могилу было возложено около трехсот венков. Правда об убийстве стала известна на Западе только через два года, после того как Богдан Сташинский вместе с женой 12 августа 1961 г. нелегально перешел границу и, оказавшись в Западном Берлине, явился в повинной в полицию. На суде он рассказал об том, как при помощи специального «пистолета» — двухствольного аппарата с ампулами, содержащими ядовитый газ, был убит Бандера, и кто приказал Сташинскому с ним расправится. В Мюнхене Бандера, всегда носивший с собой оружие и передвигавшийся в сопровождении охраны, жил под фамилией литератора Стефана Попеля.

Один из разделов посвящен ценнейшему шпиону Джорджа Вашингтона, который только в 1939 году был идентифицирован историками на основании сличения почерков как Роберт Таунсенд.

«Внешность Абрахама Вудхала служила ему лучшей защитой от всевозможных подозрений. Он никак не походил на шпиона – эдакого бодрячка и шустрого малого, как его себе представляли многие. Лицо у него было серым, руки дрожали, голос звучал боязливо, и он никогда его не повышал. Он всегда опасался, что его заговорщическая деятельность может быть раскрыта, и, если какой-нибудь незнакомец удостаивал его повторного взгляда, сердце его, как говорится, уходило в пятки. Только собрав в кулак всю свою волю, он осмеливался навещать вражеские опорные пункты, чтобы оценить их расположение и численность гарнизонов. Строгий взгляд или окрик часового заставляли его немедленно поворачивать обратно и торопливо забираться в собственную постель. Его боязливость была заметна даже в переписке с Талмеджем.

«Прошу вас немедленно уничтожать каждое мое письмо сразу же после его получения, – умолял он. – Ведь благодаря непредвиденной случайности оно может попасть в руки противника, выдаст меня и приведет в тюрьму, прежде чем меня предупредят об опасности. Будьте, пожалуйста, осторожны».

Страх, что письма могут его выдать, был устранен благодаря изобретению чернил для тайнописи – симпатических чернил неким Джеймсом Джеем в Лондоне, формула которых не открыта до сих пор. После написания текст становится невидимым даже на самой белой бумаге. Прочитать же написанное можно, используя специальную жидкость (наносится на бумагу обычно мягкой кисточкой).

Однако и применение тайнописи не избавляло полностью от нервозности Вудхала. Появление в соседней комнате гостиницы «Андерхилл» (у подножия холма) английского офицера приводило его чуть ли не к нервному срыву. С Остином Роэ он всегда говорил только шепотом. Когда однажды, сидя в своей маленькой комнатке на мансарде, он писал очередное донесение, дверь за его спиной внезапно с шумом распахнулась. Вскочив, он опрокинул столик, разлив дорогостоящие симпатические чернила. Оказалось, что в комнату вошла его сестра Мэри. Случай этот настолько отразился на состоянии его здоровья, что он временно вообще прекратил работу, о чем Талмедж доложил Вашингтону».

«Хотим ли мы того или нет, иногда наше поведение не имеет логического или доступного пониманию объяснения. Это как никогда ощутимо сегодня, в полном стрессов и перегруженном технологиями мире, где в течение дня, с момента пробуждения и до отхода к сну, на нас обрушивается информация о политических и террористических угрозах, пожарах, землетрясениях, наводнениях, насилии и целом ряде других бед.

Чем больше в нашей жизни проблем, тем острее чувство страха, незащищенности и неопределенности, вследствие чего наше поведение становится более иррациональным. Возьмем, к примеру, веру в приметы – как сильно она управляет нами. Люди привыкли стучать по дереву, чтобы сбылись их планы. Часто в залах заседаний я вижу такую картину: если в помещении нет ничего деревянного, в качестве замены директора ищут вокруг себя предметы хотя бы частично деревянные…»

Ян Щукин. Манипуляция общественным сознанием

Почему люди отказываются от поездок в пятницу 13-го, бояться разбить зеркало и совершают другие нелогические поступки? Как на людей действует реклама? Как и что люди покупают? Следующий логичный вопрос – покупают ли они по собственной воле или иногда поддаваясь чужому влиянию, воздействию? Именно бренды оказывают на массы людей эмоциональное воздействие. В главе «Брендовая детоксикация» рассказывается о «Промывке мозгов брендами» и описания, как это происходит, и того, как изменятся образ жизни. Почему люди потом начинают думать – а что же теперь делать с этой вещью, может подарить, далее – передаривать излишние, навязанные изощренной рекламой (в том числе – эксплуатируя самые потаенные сексуальные фантазии и желания) товары и предметы. Одна из глав красноречиво называется «Почему страх поднимает продажи».

Отдельные главы посвящены теории игры, информационным сетям и эпохи софистики, и эрозии доверия к давно сложившимся институтам, а также – анализу того, как кошки стали популярным в интернете, интегрировашись в современный мир высоких технологий, оставшись при этом самостоятельными и независимыми.

«Одним из главных признаков XXI века является глубокий вход в жизнь людей специфических вещей – смартфонов, планшетов и т.п. Главное в них то, что это технические средства индивидуальной подачи информации… Если же информация подается разная – индивидуально в каждый отдельный мозг, — то общество атомизируется. Самое лучшее, на что можно надеяться, — совокупность мелких и средних групп, населяющих территорию. Такова одна из главных задач манипуляции сознанием…

Время идет. Вместе с ним меняются требования, предъявляемые в отношении человеческого материала. С целью изменения качественных характеристик населения внедряются новые образовательные программы. Если тенденция направлена на улучшение образовательных программ, то причастные воспринимают ее как само собой разумеющееся: правительство повышает образованность, грамотность, интеллект населения.

А если тенденция направлена на оглупление учащихся, то неминуемо возникают проблемы (неприятие, отторжение)... Агенты изменений манипулируют сознанием на высоком уровне. Манипуляция сознанием – их профессия, их работа, за которую они получают деньги».

«В Средней Азии и в Семиречье христианские общины существовали задолго до Крещения Руси. В эпоху вселенских соборов, когда многие ереси были осуждены и сторонники этих неправильных, с точки зрения отцов собора, учений нашли убежище за пределами Византии, тогда и в Средней Азии, в Казахстане появились целые общины, епархии. На земле Казахстана существовала несторианская митрополия. Несторианство – одно из древних течений в русском христианстве. Оно отличается своим вероучением от православия.

Но это христианская конфессия. Были христианские храмы, служили епископы. И археологи находят артефакты той эпохи – это надгробные камни с изображением священников, креста, богослужебные предметы. В Шымкенте, в Таразе, в Киргизии на Иссык-Куле и здесь, в Алматы. Во второй половине XIX века сюда были направлены русские переселенцы, которые нуждались в своих храмах, – так создавались новые приходы. С 1871 года в Средней Азии уже существовала Туркестанская и Ташкентская епархии. Это огромный край, который включал юго-восток, юг Казахстана, территории современных государств Киргизии, Узбекистана, Туркменистана. И на этой территории была создана Туркестанская епархия. Управлялась она из города Верного, из Алма-Аты. Первым её пастырем был его преосвященство Софония. Это очень интересный, выдающийся учёный, богослов, миссионер, который уже в преклонном возрасте принял предложенное ему служение на окраине тогда Российской империи».

Карина Сарсенова. Божественное в человеке

Жизнь многих людей в цивилизованных странах к началу этого века стала намного более благополучной и стабильной, чем в любые предшествующие эпохи. Но это не отменяет, а часто даже усиливает проблему поиска своего пути, сохранения душевного спокойствия и нравственных ориентиров.

Ни для кого не секрет, что вместе с повышением уровня жизни появилась навязанная обществом потребления необходимость демонстрировать некий установленный уровень благополучия, особенно в социальных сетях. То есть, статусное потребление оказалось даже не удовольствием, а обязанностью. Радости это обычно не приносит, а нарастающую тревогу и неудовлетворенность наши современники пытаются заглушить новыми порциями самообмана.

В книге собраны интервью, посвященные этим актуальным проблемам. Своими размышлениями делятся священнослужители, люди разных профессий. Известный иконописец Владимир Кириллов рассказывает об истории русской иконы.

«Православие к нам пришло из Византии более тысячи лет назад. И в это время там уже был выработан иконописный язык, высокие образцы мирового искусства. Князь Владимир принял Крещение Руси и вместе с этим принял существовавшее искусство. Поэтому вопросов не возникало.

Я радуюсь тому, что зерно попало на благодатную почву. Я езжу по всему миру, наблюдаю: как две тысячи лет назад писали, так и сейчас пишут. В Греции, по всем балканским странам. А в России, удивительно получилось, благодаря гению Рублёва, Дионисия, Феофана Грека, расцвело иконописное искусство. Появились свои уникальные образцы, уникальные произведения искусства. Происходит постоянный художественный рост православного искусства. Появилась «Троица» Рублёва. А взять росписи Дионисия на севере… Это же изумительные образцы церковного искусства!

Много открылось иконописных школ, которые различались по стилистике: Новгородская, Костромская, Ярославская, Строгановская – их целый ряд. Но мне повезло, я учился в Палехе. Эта школа была более поздняя, что её спасло. Её расцвет пришёлся на XVIII век. В XVIII веке прежних школ уже не осталось – их убило западноевропейское искусство. С Петром, даже при Иоанне Грозном, началась экспансия западного искусства. Перевод столицы в Петербург, появление печатного искусства. И эти школы просто вымерли. А Палех – в глубине России, в деревне, в лесу. И он остался».

«Меня часто спрашивают: «Какая она была?». Мне хочется думать, что люди имеют в виду, какой она была в обычной жизни: как выглядела, когда в тапочках намазывала на тост конфитюр, или какой была матерью, или какой актрисой («звездой» между собой мы ее не называли). Но чаще всего их интересует, какой она была до того, как сойти с ума, – словно подобные изменения происходят в одну ночь и их собственные матери могут испортиться, как портится к утру забытое на столе молоко. Или они подозревают, что и сами малость с приветом.

Когда они со мной разговаривают, с ними что-то происходит. Не сразу, постепенно, но происходит. Мой собеседник все больше изумляется, как будто годы спустя вдруг узнает свою первую любовь.

– У вас ее глаза, – говорят мне.

Люди ее любили. В смысле, посторонние люди. Я видела, как они смотрели на нее и кивали, хотя не слышали ни одного ее слова.

О да, у меня ее глаза. Во всяком случае, того же цвета, карие, хотя про мать все предпочитали говорить, что у нее они зеленые. В самом деле, сколько журналистов, заглянув ей в глаза, непременно вспоминали поля или болота. И моргали мы одинаково, медленно и доверчиво, словно думая о чем-то невыразимо прекрасном. Я-то знаю, она сама меня этому научила. «Представь себе, – говорила она, – как плывут в воздухе вишневые лепестки». Иногда я так и делаю.

Это наследие, которое я получила от Кэтрин О’Делл, звезды сцены и экрана».

Энн Энрайт. Актриса

Недавно вышедший на русском языке роман стилизован под воспоминания. В тексте описана попытка Норы (дочери), понять, какой же была ее мать, Кэтрин О'Делл, популярная актриса прошлого, игравшей в театре и кино. Чувственная красавица, эксцентричная и обожаемая (какие у нее были мужчины), оказалась, как поняла дочь, несчастлива и закончившая свою жизнь трагически. Дочь не знала своего отца (пытаясь его найти и, хотя бы, узнать его имя!), и поэтому она пытается вспомнить не только факты своей жизни (рядом с матерью), но и самые яркие эмоции. Не спеша и подробно.

Книга создает иллюзию реальности биографии персонажа – былой звезды, и окружающей ее обстановке – кинофильмов, и театра. Так описано, как в 1954 году, разорвав свой американский контракт, звезда возвращается и сыграла Татьяну в «Евгении Онегине» на лондонской сцене. Такова была мать. А каким мог быть отец?..

«Позже, когда ему стукнуло пятьдесят шесть, в город приехал неистовый американский режиссер ирландского происхождения, и жизнь заиграла для Бойда новыми красками. В 1973 году он ненадолго прославился как продюсер известного международного художественного фильма. Фильм, снятый на западе Ирландии в сотрудничестве с RTÉ, назывался «Моя темная Розалин», а снялась в нем, как легко догадаться, не моя мать, а американская красавица со смоляными волосами Мора Херлайи.

В те времена в Ирландии не снимали почти ничего серьезного, и шумиха вокруг единственного успешного фильма достигла небывалого размаха. Освятить камеру приехал епископ Эльфинский, остановить которого не было никакой возможности. Все отели от Лимерика до Слайго заполнились до отказа, улицы запрудили закусочные на колесах и лимузины. Для Моры Херлайи каждое утро смешивали свежий крем для лица из охлажденных ингредиентов. Оливер Рид затеял в местном пабе драку, впоследствии удостоенную памятной таблички. Фильм привел Бойда на европейские кинофестивали, на красные ковровые дорожки Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Он лично возил копию в Сидней, в Австралию, где у трапа его встречал ирландский посол.

На следующий год Бойд оставил национальный телеканал и, сняв маленький офис на Уиклоу-роуд в центре Дублина, основал независимую кинокомпанию, которую назвал Cast A Cold Eye Productions – «Смотри на вещи трезво». Смелый шаг в столь зрелом возрасте – надо думать, позже он пожалел, что на него решился. Следующие пять лет он провел в чистилище под названием «развитие бизнеса», что потребовало от него недюжинного нахальства. Бойд переписывал сценарии, охмурял финансистов мирового уровня, составлял фантастические списки актеров и записывал их на обратной стороне конвертов, которые слал в Лос-Анджелес своему соратнику-режиссеру, после пика популярности оказавшемуся не у дел».

«Коллекция писем персидских шахов на имя аварских правителей, хранящаяся в Научном архиве Института истории, археологии и этнографии ДФИЦ РАН, передана в дар Институту истории, археологии и этнографии ДФИЦ РАН дагестанским ученым-арабистом Мансуром Гайдарбековым по просьбе ученого М.П. Инкачилова. Магомед Пирбудагович Инкачилов (Магомед, сын Пирбудага, сына Дибира, сына Инкачилава, сына Алибека из сел. Геничутль) был ученым-арабистом, он происходил из рода знаменитых воинов и ученых Дагестана Инкачилава. Инкачилав Дибир (1816–1898) – известный представитель этого рода, прославленный наиб имама Шамиля. В 1923–1930-е гг. М.П. Инкачилов работал в Институте истории, языка и литературы Дагестанского филиала Академии наук СССР, в отделе восточных рукописей. Его племянник Мансур Гайдарбеков (1907–1987) продолжил династию востоковедов-арабистов. Он стал известным педагогом, востоковедом-арабистом. М. Гайдарбеков владел несколькими языками, помимо аварского и русского языков в совершенстве знал арабский, узбекский, азербайджанский и кумыкский языки. Писал стихи, рассказы, перевел на аварский язык поэмы М.Ю. Лермонтова «Демон» и «Измаил-бей». Его стихи вошли в школьные учебники».

П.М. Алибекова. Персидский язык и литература в Дагестане

В научном издании рассматривается многообразие связей, с давних времен соединявших Иран и Дагестан. Особое внимание уделено собранию писем иранских шахов, адресованных аварским правителям.

Коллекция шахских фирманов была сохранена благодаря заботам дагестанского востоковеда Мансура Гайдарбекова, который в советское время собрал, систематизировал и перевел на русский язык большое количество рукописей. Это были документы, связанные с историей Дагестана, труды ученых, поэтические произведения. Он провел реставрацию шахских фирманов и изложил историю коллекции в документе «Краткое пояснение к тому, как сохранились персидские письма аварским ханам, отправленные из стран Среднего Востока, как они были утеряны и впоследствии найдены».

Значительная часть фирманов из дагестанской коллекции была написана в то время, когда в Иране правили властители из династии Сефевидов. В большинстве этих посланий использовался самый скорописный из классических каллиграфических почерков – шекасте. Также есть примеры других почерков – насха и насталика. Всего в собрании 65 шахских фирманов. Среди правителей, чьи имена и печати обнаружены в этих письмах, — шахи Аббас I (1571–1629), Сафи I (1629–1642), Аббас II (1642–1666), Сулейман (1666–1694), Хусейн (1694–1722), Тахмасп II (1729–1732), Надир-шах Афшар (1736–1747), Ибрахим-шах (1749), Фатх-Али-шах Каджар (1797–1834).

В посланиях идет речь о финансовых, административных и хозяйственных вопросах.

«Фирман персидского шаха Аббаса II, который гласит, что за услуги, оказанные населением Каладжука, великий шах жалует им часть горного летнего пастбища на вершине (горы) Кадук, горный проход в низовьях реки Деджлавкар, где они могут беспрепятственно пасти свой скот. Под шахским указом стоит дата – месяц рамадан 1065/ 1665 г., июль.

Фирман персидского шаха Хусейна правителю Дербента Шахнавар-беку, сыну Герей-шамхала, гласящий о том, чтобы он отправился в Дагестан в сопровождении сборщика налогов для обеспечения ежедневных сборов в пользу везирей, наместников и правительственных лиц «Дар ас-салтане» Исфахана. Согласно договору эта сумма должна составить 1500 динаров. Шахский указ завершает пометка о неукоснительном его выполнении, он датирован месяцем рамадан 1112/1701 г., февраль.

Фирман персидского шаха Хусейна на имя правителя Дербента Шахнавара, сына Герей-хана шамхала, в котором шах велит передать в распоряжение и управление Шахнавара, сына Герей-хана шамхала, по его просьбе двенадцать населенных пунктов (селений) в окрестностях Баку сверх положенных по заключенному договору, а также бакинские прииски нефти и соли в аренду на бессрочный срок пользования».

«Давным-давно в стране Булгар в охотничьем племени жил батыр Азат Мерген. Был он бесстрашный, как тигр; зоркий, как сокол; быстрый, как олень; руки силы железной — взятого не выпустят. Идет — земля под ним вздрагивает, ногой ударит — искру из камня выбивает. Гордился народ своим батыром, девушки славили его в песнях, а юноши старались во всем сравняться с ним. Вот каким был охотник Азат Мерген!

Однажды Азат Мерген, прыгая со скалы на скалу, пробивая тропы в непроходимых местах, поднимался в гору. Вдруг заметил он неподалеку лань невиданной красоты. Смотрит на нее батыр — не налюбуется, забыл и про лук, что висел за спиной. А как вспомнил да потянулся к колчану, чудо-лань легко точно играючи, прыгнула и исчезла за скалой.

Давным-давно в стране Булгар в охотничьем племени жил батыр Азат Мерген. Был он бесстрашный, как тигр; зоркий, как сокол; быстрый, как олень; руки силы железной — взятого не выпустят. Идет — земля под ним вздрагивает, ногой ударит — искру из камня выбивает. Гордился народ своим батыром, девушки славили его в песнях, а юноши старались во всем сравняться с ним. Вот каким был охотник Азат Мерген!

Однажды Азат Мерген, прыгая со скалы на скалу, пробивая тропы в непроходимых местах, поднимался в гору. Вдруг заметил он неподалеку лань невиданной красоты. Смотрит на нее батыр — не налюбуется, забыл и про лук, что висел за спиной. А как вспомнил да потянулся к колчану, чудо-лань легко точно играючи, прыгнула и исчезла за скалой».

Ахмет Файзи. В стране смельчаков. Татарская сказка

В предисловии к красочному изданию описывается татарский нарядный национальный костюм, традиции и праздник Сабантуй.

Любуясь ланью, Азат Мерген увидел, что за ней по горной тропе бесшумно крался тигр. Он уже приготовился прыгнуть на чудо-лань, но охотник прыгнул на него первым и вступил в яростный бой. Они дрались долго, но в конце охотник победил, и вскоре услышал звонкий смех – спасенная им лань оказалась заколдованной девушкой. Охотник и девушка поженились и родился чудесный мальчика, которого назвали Даниром.

Счастливый Азат Мерген задал вопрос жене, чтобы узнать как же ее отблагодарить за сына. Та попросила его посадить сад, в котором будут

пастись лани и дикие козы. А посреди сада пусть будет находиться озеро с белыми лебедями. И охотник выполнил просьбу любой жены.

Повсюду разнеслась людская молва о прекрасном тенистом саде Азата Мергена и приходили полюбоваться многие люди. Больше всего полюбил этот чудесный сад маленький Данир, играя с ланями и косулями. Юный Данир отличался редкой красотой и необыкновенным умом. Но его отец хотел, чтобы сын вырос настоящим богатырем, способным помочь попавшим в беду людями, и он отправил его в далекое путешествие. Но потом нашелся один хитроумный злодей, который решил обмануть Данира и обмануть его, устроив смертельный бой с его отцом.

«Ярость противников удесятерялась с каждой минутой. Оба батыра, почувствовав друг в друге достойных соперников, дрались как львы. Они душили один другого в железных объятиях, высоко взметнув над головой, с силой швыряли на землю, сцепившись в смертельной схватке, катались по земле, вставали, падали и, едва отдышавшись, снова бесстрашно бросались в бой.

Поединок длился целый день. Когда солнце спряталось за горизонт, старейшины племени решили отложить бой до утра.

Но и второй день никому не принес победы.

Третий день должен был стать решающим...

Давно не собиралось столько людей в Долине света. Посмотреть на необыкновенный бой прискакали из самых далеких племен.

...Близился вечер, а бой все не кончался. Оба батыра дрались насмерть. Но силы их были равны, и они не могли одолеть друг друга.

Но вот Данир, воспользовавшись мгновенной оплошностью Азата Мергена, уперся в землю локтем, и тот не смог перевернуть его. Тяжело дыша, они лежали на боку и смотрели друг другу в глаза. Данир сделал попытку схватить Мергена за шею, но не мог поднять руку».