И снова — о скромном обаянии феодализма. И о переводах, разумеется...
Средневековую литературу так называемая «советская школа перевода», скажем прямо, не очень-то жаловала... Это вам не лирики 19 в. (Бодлер, По и т.д.), на худой конец — Ренессанса и барокко. Тех переводили неизмеримо большими объемами, относительно качественно (хотя без отсебятин все же не обходилось: прекрасный поэт Самуил Маршак превратил откровенно пародийный сонет Шекспира «Ее глаза на звезды не похожи»... в лирическое стихотворение, а гений Пастернака, как вдруг оказалось, способен породить крайне невразумительные строки типа «Во мне ты видишь умиранье пня»
). Но — пусть уж. Издержки везде неизбежны; главное, что классиков более поздних эпох все-таки переводили. Много и разнообразно.
А вот античность и Средневековье... Имеем только один перевод «Нибелунгов» (т.е., только один, доступный массам — старый, досоветский, напрочь забыт всеми. Возможно, заслуженно... однако ж... читателю выбирать не из чего), только один полный перевод «Беовульфа» (а кто сказал, что художественное решение переводчика Тихомирова — единственно возможное? Отрывки из перевода М. Замаховской в хрестоматии Пуришева показывают, что этот литпамятник мог бы обрести и совершенно другое звучание... Но — нет. Народ имеет только то, что в БВЛовском томике. (Для сравнения: «Ригведу» народ имеет в двух переводах — тоже Тихомирова и более старом, начала 70-х. Пусть и не всю, но и не вырванные из цельного текста фрагменты).
«Сага о Вельсунгах» с 30-х годов переиздавалась дважды. И все время — в том же переводе. 30-х годов.
Данте «от Мина», «от Минаева», «от Маранцмана» и «от Евсы» мы получили сравнительно недавно. Еще в начале 2000-х мы имели его только «от Лозинского».
Ну как, поняли, о чем я? Да, да... Конкуренции нет. При том, что пьесы и стихи, допустим, Шекспира... Ладно, не будем о грустном.
(Возражения «так ведь какие древние времена! мало кто эти языки вообще знает, а ведь надо же и словом владеть» — резонны. И тем не менее — переводов «Эдды» у нас три (а переиздается чаще всего лишь один из них
); переводов «Кудруны» — два, просто опять-таки один не переиздаётся; переводов «Окассена» — два, и оба — тут как раз приятное исключение из правил — вполне себе доступны; переводов «Песни о Роланде» — три, а издается (естесссно
) только один; да и с «Нибелунгами» та же песнь (пардон за каламбур). Кое-что переводилось не с подлинника, а с подстрочника... и т.д., и т.п.)
А вот в случае с переводами поэзии вагантов — была конкуренция. Да еще какая... Но только к добру это — увы — не привело.
Почему так? разберемся.Ваганты, в принципе, в советское время были любимы начальством народом. Песни на их стихи звучали во многих фильмах, «Во французской стороне...» — стало популярной шансоньеткой... короче, это вам не «Эдда», мало кому вообще надобная. Поэтому неудивительно, что переводил вагантов один из классиков «советской школы», спец, так сказать, по германской литературе, подаривший нам, среди всего прочего, знаменитого «Парцифаля» — Л. Гинзбург.
О его переводах другой (по сегодняшним понятиям — еще более маститый) мэтр (и тоже классик) — М. Гаспаров — сказал примерно следующее: Гинзбург в своих переводах выразил то, что ХОТЕЛИ сказать ваганты, а мы — то, что они действительно СКАЗАЛИ.
Иными словами: читателю предоставляется выбирать — либо ЧТО сказано (гаспаровские переводы), либо КАК сказано (= гинзбурговские). Либо смысл, либо стиль. Tertium non datur.
Вам не кажется подобная дилемма несколько нарочитой?.. (ИМХО, перевод только тогда перевод, когда между смыслом и стилем достигнута гармония, определенное равновесие. Иначе — это либо подстрочник, либо пересказ).
Посмотрим на примерах: кто из переводчиков был прав, кто, так сказать, ошибался...
цитата пер. Л. Гинзбурга
Задают вопрос иные:Чем вам нравятся пивные?
Что ж! О пользе кабаков
Расскажу без дураков.
цитата пер. М. Гаспарова
Что за жизнь в кабацкой келье,
Где на грош идет веселье,
Если спросите об этом,
Удостою вас ответом.
цитата Гинзбург
А вслед затем из брюха зайца
Златые выкатились яйца,
Кольцо с брильянтами, алмаз
И высочайший твой указ
цитата Гаспаров
А под хвостиком зайчачьим
Вдруг нашел письмо царево
Как видим — Л. Гинзбург хорошо владеет словом, но это не спасает его переводы от обилия отсебятин. (Посмотрите для примера вирш «Монах Иоанн» в обоих переводах — вы увидите, что Гинзбург примерно треть сюжета... э-э-э... «пересочинил» заново).
цитата Гинзбург
На осеннем холоду,
Лихорадкой мучим,
В драном плащике бреду
Под дождем колючим...
(Лирический монолог, ага... В оригинале — всего лишь просьба о подаянии!)
Где у Гаспарова старославянское «кружало» — у Гинзбурга «пивная» и «трактир» (а почему же не КАБАК, к-рый, собственно, современным эквивалентом «кружалу» и есть?) Где у Гаспарова «клирик» — у Гинзбурга «студент» («Так пускай во все века славятся студенты!» А более подходящий по контексту «школяр» тоже встречается, но редко). Древние свевы и батавы (у Гаспарова) на языке Гинзбурга — вполне себе современные швабы и баварцы...
Собственно, он подменяет Германию XIII века — Германией XVIII-го, в этом и весь секрет. А студентов средневекового университета — веселыми буршами, проводящими время не столько за книгой, сколько за чашкой пунша.
А сами стихи... Стихи, как это ни прискорбно, весьма хороши с т. зр. владения словом. Примеры можно приводить без конца.
Так что же, «у Гаспарова все-таки вышло лучше»? (Сам Л. Гинзбург, кстати, хвалебно отзывался о его переводах).
Увы, увы...
цитата
Наш аббат привычен кубки опрокидывать,Наша аббатиса не отвыкла ног раскидывать
(Чувствуете некоторую тяжеловесность? Ну да, по-русски было бы — «ноги», а не «ног»)
цитата
После десятой — рвота,И вновь начинаешь все счеты.
«Счеты» по-русски можно только сводить. С кем-либо. Здесь же явно имеется в виду — «весь счет»... но рифма, рифма, чегт ее побеги... Подрифмовка — куда же денешься!..
цитата
Я — настоятельСлавной Куканы (...)
Воля добрая моя —
В вере Дециевой
Заглянувши в комментарий, узнаем: Кукана — «страна дураков», Деций — «бог игры в кости». А откуда нам, простите, это было знать, т. ск., в процессе чтения
цитата
Бог сказал апостолам: пО миру идите!
Очевидно, все-таки по мИру. Если «пО миру» — то это значит «нищенствуйте». Итого — совсем не тот смысл...
«Зернь», «кружало», «мних»... и прочие неудобоваримые слова.
Выводы?
Они, увы, малоутешительны.
Поэзия вагантов еще ждет своего переводчика. Того, кто совместил бы (грубо говоря) живой, раскованный язык Гинзбурга с академизмом Гаспарова.
— «А можно ли их вообще совместить? М.б., и пытаться-то не стоит?»
—
цитата пер. Осипа Румера, 30-е годы
Славься, сок вина священный,
Порожденный гроздью пенной.
Стол, тобой благословенный,
Полон благодатию.
Сколь во рту ты мне приятен,
Сколь горяч и ароматен,
Хоть глагол мой стал невнятен,
Сладким скован зелием
Почему у Румера славянизмы «играют», а у Гаспарова — нет? Ответ в магическом слове: контекст!
Только Гаспаров вынес его, скажем так, за скобки (в послесловие и комментарии), а Гинзбург вообще придумал другой контекст, полностью свой.
Это, конечно, легче, чем претворить академическое знание — в поэтическую строку. Но все-таки эта задача осталась не решена... и до сих пор стоит перед гипотетическими переводчиками будущего.
А изд-во «Эксмо» до сих пор переиздает вагантскую поэзию в переводах 50-х...
Не знаю, как вам — но мне «это очень и очень жаль» (с) М. Назаренко.
цитировать
свернуть ветку
