Эта совсем не та рецензия, которую я хотел написать. Не та, которую планировал, просчитывал на бумажке, обдумывал ночами – она так и осталась в памяти, холодная и бездушная, как булыжник. А та, что появилась на свет, — неровная, угловатая, с острыми краями, местами нелепая, где-то наивная.

Но другой у меня для вас нет.

Потому что эта книга – не для того, чтобы оставаться холодным. Она бередит сердце и рвёт душу на кусочки, чтобы потом собрать их в новом порядке, добавив сверх ещё и своё. Авторы делают это по-разному. Ольга Рэйн берёт за руку, словно умирающего, укладывает на свои колени и баюкает в долгой повести, исподволь унося боль вместе с жизнью – Великая Утешительница, делающая последний вдох счастливым и берущая последний выдох как плату за это счастье. Майк Гелприн не берёт – хватает за руку, за грудки, за шкирку и тащит сквозь коридоры старой горной крепости, через арсеналы, казармы и тронные залы, пока не выведет на свет божий ошеломлённым от увиденного. И уже там, под синим горным небом, он с оттяжкой рубанёт по душе катаной.

И каждый раз ты умираешь – только чтобы в тот же миг встать с криком: «Ну что же вы делаете со мной?!» и почувствовать, что готов заплакать. И твоя душа меняется ещё на чуть-чуть.

Вновь и вновь – удивление, понимание и катарсис. Почувствовать жизнь, заглянуть в глубину Вселенной и понять что-то новое о себе. Стать больше и лучше, чем ты был.

Вот про что эта книга.

Удивительно даже не то, как удачно сложились все эти не похожие друг на друга истории. Цикличность используется в произведениях самых разных жанров, не только литературных: достаточно вспомнить «Времена года» Вивальди. Из литературы хочется отметить «Жизнь как год» Виктора Колупаева – двенадцать пронзительных рассказов, от раннего утра человеческой жизни до смерти и того, что продолжается за её пределами. Здесь же авторам удалось совместить двадцать пять удивительных рассказов, разных по сути, по настрою, по времени и месту, с совершенно разными героями и при всём том с удивительно ярким общим посылом и единой идеей.

«Зеркалом» сборник был назван неспроста. Это не только отражение одной идеи (или даже двенадцати идей) в творчестве разных авторов. Скорее, такое «отражение» основных характеристик каждого из зодиакальных знаков – первый, самый простой для понимания слой. Суть же, пожалуй, состоит в том, что каждый рассказ для читателя – это волшебное стекло, в котором он видит отражение себя, друзей, близких и даже целого мира. Это – способ познания Вселенной. Так он выглядит и для героев, которые вынуждены путешествовать, искать, бороться — и всматриваться в себя, пытаясь через своё отражение познать окружающий мир. Авторы явно ожидают от читателей, что они поймут всё именно так. Ведь что такое гороскоп, как не попытка описать человеческую судьбу в зависимости от состояния Вселенной, а следом – предсказать судьбу мироздания в зависимости от человека, рождённого под нужной звездой? Есть и ещё одна стержневая идея, которая проходит через весь сборник. Но для её понимания придётся немного отойти от текста в сферу астрономической теории.

Представление гороскопа в виде замкнутого кольца, на самом деле, слишком простое и не учитывает внутренних взаимоотношений и связей между знаками. Существует гипотеза, по которой внутри зодиака между разными знаками циркулирует энергия, передаваясь от одного к другому. Эта энергия однонаправленна и знаки образуют ещё одно кольцо, не совпадающее с привычным нам календарным циклом: в нём каждый является чьим-то хозяином и слугой. Например, Овен главенствует над Весами, Весы – над Рыбами, Рыбы – над Львом, далее идут Рак, Козерог, Водолей, Телец, Близнецы, Скорпион, Дева и Стрелец, у которого в подчинении Овен. В этих связках слуга является энергетическим донором для хозяина. Если мы добавим ещё и такую древнюю, по определению магическую «химию», как отношения мужского и женского начал...

То тогда сборник из простого и понятного адреса «мужское – женское» становится сложной лентой Мёбиуса, имеющей лишь одну дорогу, одну сторону, но сложенную знаком бесконечности. В самом деле – попробуйте пройти по этому кольцу, чередуя мужские и женские рассказы!

И тогда история примирения и светлого чувства двух последних отпрысков враждующих родов («Механизм проклятия») перерастёт в историю дружбы и избавления от старых проклятий, ухода от судьбы («Время года – лето»), а та – в побег от трудно завоёванной свободы к судьбе и неизбежности, к смертельной игре с фатумом («Города на букву «Н»), ей же отвечает рассказ о судьбе, несчастном случае и смерти – и новой жизни, хоть и эфемерной, воплотившейся в неосязаемом духе внутри автомобиля («Облако в серебре»)...

И не забудьте после Стрельца поставить Змееносца, а то не сможете переключиться на новый виток историй. Если вы всё сделаете правильно, тогда, начав с истории примирения, вы придёте к неутолимой ненависти, замкнутой катаклизмом в бесконечное кольцо перерождения («Теперь так будет всегда»). Казалось бы, странный конец для хорошей книги?

Но ещё одно переключение, и история любви и прощения чудесным образом отрицает ненависть, словно для того и было таким тяжёлым окончание, чтобы показать: нет, так не будет, зло – это путь в никуда.

Интереснее всего – ответ на вопрос: задумывали ли так авторы изначально? Или так сложились звёзды? И если второе, то нет ли в этой расстановке своей собственной, удивительной и непридуманной фантастики? Не случилось ли так, что Вселенная откликнулась на зов двух талантливых писателей?

Кто знает...

То, как удивительно слаженно рассказы образуют пары и складываются в цепочки, говорит об одном: их стержневой идее. Её можно назвать судьбой – и ошибиться. Ведь даже если мы возьмём историю Олеся («Вериль»), встретившего свою судьбу и в буквальном смысле вторую половину на далёкой планете, или же вспомним путь Присциллы («Письмо из Сингапура»), по слепому случаю убившей невиновного и вынужденной расплачиваться за это, то мы всё равно увидим волю в каждом из этих героев. И эта воля, их сложные решения – это воля и решение любить.

Неспроста именно эти герои смотрят на нас с обложки.

Каждый из рассказов в этой книге – о любви. О воли и любви к жизни («Главный завет»), о любви к другим людям до самопожертвования («Последняя попытка стать счастливым»), о привязанности к своему живому кораблю и названым братьям («Скучать по Птице») и о такой простой и естественной любви мужчины и женщины («Механизм проклятия») – каждый раз авторы заставляют нас глядеть сквозь свои рассказы в себя, уходя в бесконечность зеркальных отражений и видя там окно в невозможное.

А в нас смотрит сама Вселенная, пытаясь разгадать нас и через наши отражения – самое себя.

Человек смотрится во Вселенную, а Вселенная – в человека, как в зеркало, и видит в нём любовь.

И потому вновь и вновь мы вскрикиваем то от боли, то от счастья, и браним писателя, который только что перевернул нашу душу, и благословляем его, потому что так светло стало нам от этого переворота. Каждый из этих рассказов самодостаточен, но в их сумме рождено нечто большее. Кто-то увидит в них старых друзей («о, я помню этот рассказ, я его читал на конкурсе!» — то и дело говорил я), кто-то найдёт новых, но главное – что кому-то они помогут склеить осколки разбросанного по разуму зеркала, которое называется простым словом: «душа».

И тогда этот человек посмотрится и увидит себя настоящего.

В каждой из настоящих историй.

Рассказ, развивающий простую историю до той степени, когда она просто рвёт душу в лоскуты.

Есть выражение, что умершие по-прежнему живы в нашей памяти. Автор развил его до той степени, когда для героев — двух человек, живущих на развалинах своего мира среди похороненных друзей и любимых — это становится реальностью бытия. Вплоть до того, что по приказу командира души погибших возвращаются на землю — на самом ли деле или же в виде сверхъестественного усилия оставшихся в живых.

Здесь живые настолько срастаются с миром мёртвых, что вырывать двух воинов, увозить с острова — это словно выдёргивать дерево с корнями. И потому, действительно, вернуть их на остров к родным могилам — пожалуй, самый гуманный исход.

История каждого выжившего, его связи с погибшими,с островом, написана настолько ярко, точно и объёмно, что в неё веришь, как в рассказ человека, живущего рядом. Веришь без всяких сомнений. Пронзительность и достоверность человеческой тоски, воспоминаний об ушедших, светлого безумия оставшихся в живых захватывают душу, и рассказ закрываю уже со стеснённым дыханием и слезинкой в глазах.

История очень эмоциональна, ярка и прописана детально. По сути, отличная проза, как она должна быть, но при этом и отличная фантастика. При всей простоте сюжета рассказ не позволяет мне пропустить его и не включать в список лучших рассказов из встреченных по моей личной шкале. Просто не оставляет мне выбора.

Вещь, филигранно исполненная на нескольких уровнях бытия сразу. И, к тому же, использующая фантастическое допущение — идею, которая когда-то приходила в голову и мне. Волшебный, многогранный мир, живущий внутри объединённого сознания человека и машины, и герой, проходящий в нём свой путь.

История, начинающаяся как сказка, обнажает внутри жёсткий научно-фантастический скелет. Женщина, тоскующая о возлюбленном, проходит путь морального возвышения и борьбы с собой, в рамках сказки проходя дорогу памяти и самопознания, что делает её равной Создателю — и даёт возможность решать судьб сразу двух миров. Это — сотни живых людей в реальности и тысячи сознаний и судеб внутри разума. Это — выбор и ответственность за каждый из них, это — необходимость, предопределённость жертвы ради общего блага, общей жизни.

Поразило филигранное исполнение, одновременное существование и взаимопроникновение разных слоёв сознания героини, то, как тонко раскрывается нам правда о её мире: через волшебные камни, через загадки, через кусочки памяти складывается разгадка этого мира, подшивается изнанка, и всё — так, чтобы в самом конце мы рассмотрели созданное, как бриллиант, как волшебную шкатулку с целым миром внутри. Путь героини, проходимый одновременно на нескольких слоях реальности. Тоска о любимом и готовность прощать, отказаться от ненависти ради созидания и жизни сущего.

Совершенно удивительное произведение, которое я заслуженно отношу к лучшим из встреченных по своей личной шкале.

Написано хорошо, но идея отказа от всего на старости лет, чтобы встать на обочине жизни, получать крошки с чужого стола и от счастья плакать — мягко говоря, надуманная. Настолько расходится со всем моим жизненным опытом, что я не могу в неё поверить, как ни стараюсь. И даже то, что у меня есть своя подростковая мечта на реализации, не помогает, а противоречит идее рассказа — потому что это как раз мечта о побеге с обочины.

Боюсь, что старик будет счастлив до первого вечера, когда ему не хватит денег на ужин и ночлег.

Понятно, почему бывший воин стесняется: он-то не подвергал свою жизнь непосредственной опасности.

Но вот вопрос: неужели его сын не знал о технологиях, применённых на войне? О дронах? Разве это такая тайна? И потом, неужели по управляющим сигналам нельзя навести ракету? Не так уж безопасно управлять такой штукой. И потом, пусть он убивал на расстоянии — а сколько жизней он спас? Сколько осталось невыпущенных ракет, сколько — его живых соотечественников, потому что он был на месте до того, как противник успевал нажать на кнопку?

Не думаю, что в средневековье лучники сильно печалились о том, что воюют на расстоянии, а не в рукопашную.

«Массивное директорское кресло, покрытое красной кожей – символ уверенности, состоятельности, полноценности того, кто расположится в нём. И в противовес низкая, узкая скамья для воспитанников». Правильно. Воспитаннику должно быть неудобно. Воспитанник должен быть жалок, иначе какое тогда от него удовольствие?

Я так понял, что жанр рассказа – мистика и немного хоррор. Я не люблю оценивать хоррор, потому что мало что в нём понимаю, да и в целом меня это не очень сильно пугает. Скорее, неприятно, когда ощущаешь на себе, что у тебя нос разрезан наполовину. Гадкое, мерзкое ощущение, плюс больно и всё уляпано кровью. Потом смотришь на себя, щупаешь нос – нет, всё нормально.

У каждого нормального человека (даже у меня) при недостатке опыта и практики будет подкатывать к горлу от вида расчленёнки, трупов и прочих некрасивостей. Да и вообще, я вот помню, что на втором курсе мне оперировали глаза, и потом, дома, от вида окровавленной повязки меня чуть не стошнило. А вот на пятом курсе в прозекторской я нормально себя чувствовал и даже был не прочь сжевать пирожок, но это мои личные заморочки и взаимоотношения с желудком. Как-то по-разному всё.

Это второй рассказ на внеконкурсе, посвящённый секретам вечной молодости. Здесь автор вяло пытается создать викторианскую атмосферу (что, не пытаетесь? Тогда поздравляю, вам это удалось!), которая служит всего лишь необязательным фоном для творящихся злодеяний.

Скандалы, интриги, расследования – всё это выведено на хороший уровень. Герою сопереживаешь, за его приключениями следишь и очень расстраиваешься в конце. В общем-то, вопрос у меня традиционный: зачем вы дали героине такую говорящую фамилию? А, нет, другой вопрос: если героиня устроила небольшую фабричку по омолаживанию, то она должна была прокачивать детей с поистине промышленным масштабом, и тут тремя сиротками не обойдёшься. Тут кровь надо сдавать регулярно и помногу, а пускать детей в расход нерационально.

А вот к интриге вопросов нет. Так оно и должно быть:

Хорошо. Киберпанк – это я люблю. Канцелярит иногда проскакивает, но при вычитке уберётся (к примеру, «а землю справа распахало на метр вглубь и спекло в стеклянистую структуру» — «превратило в кусок грязного стекла»). По-моему, автору уже насоветовали, не буду повторять.

Местами, правда, автор перегибает с антуражем, но в целом – весьма неплохо. Конечно, я субъективен и пристрастен и просто люблю этот жанр. Конечно, я сделал бы холоднее и научнее, но не сделал же! В общем, автору спасибо за доставленное.

Когда такое встречается на «Грелке», я обычно долго и протяжно матерюсь. Это субъективное: я не люблю, когда пишут рассказ про то, как пишут рассказ, или как играют на литконкурсе, про то, как придумывают персонажей и как эти персонажи себя чувствуют, как они ощущают себя чьими-то персонажами. Наверное, автору это кажется оригинальным сюрреалистичным приёмом; мне это кажется избитым сюжетом человека с бедной фантазией. Странное дело: я хочу читать про людей, а не про то, как писатель дёргает за ниточки картонные фигурки. На моей памяти был лишь один годный рассказ про литературных героев, варящихся в сером тумане полубытия и ждущих, когда же какой-нибудь автор вспомнит про них и включит в свой сюжет. Но там были очень человечные персонажи, которым получалось сопереживать, и технически само рассказ был очень хорош. И щепотка сюрреализма, и аллегоричность, и непростая судьба Вечных Героев – классно вышло.

А здесь не получилось, совсем. Очень натужное повествование. Очень много нарратива, очень мало персонажей, совсем нет в них души. Увы.

Достаточно хорошо написанный фантастический рассказ с элементами космооперы. Классический сюжет, когда человек узнаёт в другом врага, а в итоге ошибается. Единственный недостаток такого сюжетного хода – его избитость. К тексту претензий нет, есть претензии к фантдопу. Неужели старый солдат никогда не видел амфибий? Даже в агитках? Вот у Гарри Гаррисона ящеры на агитках очень хорошо просматривались (правда, и маскировались неплохо). Посттравматический синдром – хорошо, а разве нельзя было попробовать не разбираться с предполагаемым шпионом своими силами, а задействовать службу безопасности, друга того же? Ну или хотя бы не оставлять врага на съедение (чёрт их знает, этих амфибий: может, они с этими спрутами лучшие друзья), а попробовать вытрясти душу из врага собственноручно.

В рассказе хотелось бы логики. А так – хорошо, даже на море захотелось.

Похоже на то, как если бы я сидел с автором в баре и он, пьяненький, плакался мне в жилетку. Простите, я, конечно, рад, что вы выдохнули, но такие вещи вызывают у меня желание надавать человеку пощёчин, отрезвить в рукомойнике и отправить его хоть как-то изменить свою судьбу. Только в одном случае упадничество простительно: если нога уже на педали газа и человек решил просто чуть поныть напоследок перед стартом, чтобы «больше — никогда».

На самом деле это — аллегория. Человечество слишком увязло в войне, серости, гневе, и никак не хочет кормить своего внутреннего художника, а вместо того посадило его под замок. И может статься, что именно этого нам сейчас не хватает — чтобы в нашей каждодневной борьбе с самим собой, со своей тюрьмой неуверенности, злобы и тоски, победила та наша часть, которую мы покормим. И пусть это будет художник.

Коротко, по сути и в конце дождь как символ будущего. Дождь, смывающий прошлое, дающий надежду, либо же символизирующий окончательный упадок и смерть, как слёзы чужой планеты по несбывшемуся, по последней попытке выжить. Но хочется надеяться на лучшее, что люди выживут и тогда, может быть, даже вернутся на Землю. И там будет свой дождь.

Про нас, забегавшихся, уставших на работе, которым некогда латать лодку — надо вычерпывать воду. Как бы хорошо было, если бы можно было принять таблетку и стать сильнее, бодрее, лучше... Вот только разума никто не даст, так что надо жить своим умом.

Неожиданная и, если подумать, трогательная вещь о тех, кто не может гореть вместе.

Хотя, если честно, я встречал такие светофоры. Но они были неисправны.

«— А деревенские что говорят? — спросил он красноармейца Ивана Сулиму, стоявшего навытяжку около двери.

— Д-думают, Буравчика рук д-дело.

— Правильно, пусть так и думают. Убийство старосты спишем на банду Буравчика.

<...>

Идти против крестьян, с которых он кормится, Буравчику, он же бывший житель этой деревни Николай Ягупов, резона нет. Это три.»

Автор умудрился выдать два взаимоисключающих идеи. Неужели крестьяне поверят в то, что в убийствах виновен Буравчик? Зарецкий же не единственный, кто подумает о Буравчике как о жителе деревни, который своих обижать не будет.

Допустим, красноармеец в пылу мозгового штурма и может такое брякнуть, но зачем вы ему это позволяете, товарищ автор?!

«Однако с женой старосты, теперь вдовой, надо побеседовать». Да и со старостой поговорить не мешало бы – кстати, где он?

Это, конечно, хаханьки. Серьёзно – урезать предложение до «но и со вдовой надо побеседовать». Ни к чему это напоминание про «трупову жену». Так, кстати, можно пройтись по всему тексту, тогда и лишние знаки уберутся, а само изложение станет стройнее и резче.

«Отец слёг и помер, мать представилась ещё раньше». А кому она представилась?

«Поэтому Павел Константинович принял единственно верное решение: он решил связать свою судьбу с Красной Армией». Эту фразу случайно не автор «Соло на квантовых струнах» придумал? Пассаж про Красную армию (кстати, здесь «армия» пишется со строчной буквы) явно лишний. Да и вообще все личные метания доктора можно урезать до одной строки.

«И не успел доктор покрепче ухватится за борт повозки, как тачанка уже неслась с горки к реке». Э! Вот же писали, что тачанка неподрессоренная и угнаться за быстрыми конями не могла! Какая погоня, автор, вы о чём? (а сверху дамокловым мечом опускается неизбежное «-ться»).

Глаза покойника от тряски раскрылись – да ну? Это же не кукла, там мышцы не работают, натяжения нет. Или я не прав? А вот это: «Буравчика, расстреляв на заднем дворе из пулемёта» — шибко жирно тратить пулемётные пули на одного Буравчика. Тут и винтовочного патрона хватило бы, а то и штыка.

Концовка слита. Должен был быть детектив, а на выходе – пшик. Кстати, про головы всё понятно, а вот про рисунки «кровавых звёзд» на руках – нет.

Резюме: ощущение, что рассказ писали двое: один – нормально, а второй – второпях и как придётся.

Кто-то тут громче всех орал, что надо удивлять. Ну вот, удивили :)

В космическо-фентезийном мире бессмысленно задавать вопросы по фактологии. Это так, потому что это так. Самодельная хибара из дерьма и палок летает, потому что может, а может потому, что кровавые ежи. Воздух не рассеивается в межзвёздном пространстве, потому что защитное поле, а оно потому, что ежи. Всё объяснимо этими самыми ежами.

Только непонятно, почему ежам нужна человеческая кровь. Откуда вообще космические ежи в курсе человечины? Или они в принципе органику любят? Ну и бег по астероиду с малым притяжением, да ещё и без скафандра – та ещё веселуха. Тут даже ежи не спасают. Остаётся только считать за сказку.

В активе у рассказа – интересный и весёлый мир, в пассиве – то, что автор забил на реалистичность.

Хороший и добрый рассказ про девушку и собаку. Тут и у пса сознание человечье, и девушка бедовая, и нежданный героизм, и бомба… Да, кстати, а как её обезвредили? И не слишком ли дорого убивать собачек взрывом космического корабля в вакууме? Очень хорошо взят эмоциональный накал, и повествование от первого лица этому помогает, поэтому сначала дочитываешь, а уже потом докапываешься до этой грузовой баржи и до того, кто послал сигнал о помощи, и зачем там бомба, и зачем там собаки. Только для создания опасной ситуации и эмоционального вовлечения?

Вторая мысль – про девушку с просроченным ID. А что такое есть просроченный ID? Паспорт вот надолго даётся: если что не так – платишь штраф, пошлину и вот он, новый документ. Мне не нравится этот момент, он отдаёт недостоверностью. Да и девчонка не может всю жизнь болтаться по впискам да добрым людям. Опять же, деньги откуда-то берёт: как она их зарабатывает? Наличность в мире будущего, где за просроченный ID сразу наказание – не верю, не сочетается.

Резюме: эмоциональная история с недоработками по фактологии.

В этом рассказе мне не нравится избитое место действия — «затерянная в мирах деревушка». Надоели уже эти деревни с их грибами, верованиями и плясками вокруг костра. Ну ОК, убрали мы это иномирье и поставили обычные земные звёзды и привычные в средней полосе грибы и ягоды, и что изменилось? Фантдоп отвалился, как и не бывало.

Ну вот, на весенние праздники женихи выбирают невест, а те ждут месячных. Ну вот такой дурацкий обычай. Ладно, девушка ревнует, а у неё никак не начинается-я-а-а-а, а тут её потенциального парня обихаживает другая, а я смотрю на это с древнерусской тоской и думаю: автор совсем не знаком с бытом и традициями тех же древних славян? Ну не так там браки справляли!

Не нравится поведение на брачном обряде. Думается, смешивать два обряда (брачный и ордалию) ни один бог не разрешил бы. Далее, антагонистка рассекла палкой губу героине, и... И ничего. Изуродовала человека, оскорбила богов опять же, и хоть бы хны.

И тут же протагонистка с горя пошла готично вешаться на свадебных ленточках. Дура!

На удачной попытке запрыгнуть головой в петлю я поржал. Автор, попробуйте как-нибудь сами!

Как представлю девушку, говорящую сквозь рассечённую губу, так подташнивает.

Рассказ, в общем-то, есть, но неправдоподобен. Нельзя просто взять и написать паган-фентези: нужно лопатить источники, иначе будет нелепо.

Жёсткий, активный, насыщенный действием рассказ из жизни специалистов. Мне сложно разбирать профессиональный жаргон рассказа: это нужно сидеть и гуглить. Я бы хотел заслать это знакомому оператору – пусто он скажет, насколько это аутентично. Заодно и объяснит, насколько реалистичен и правдив этот рассказ.

Какого-то особого цинизма я не увидел. Так работают все, кто много взаимодействует с людьми. Люди делают работу: кто-то снимает, а кто-то продумывает текст репортажа, планы и сценарий интервью. И всё для того, чтобы красиво выдать в эфир, потому что есть такая работа – Родину красиво по телевизору показывать. Или не очень красиво, а может, даже уродливо – тут уже смотря по тому, что нужно работодателю.

Текст читается на одном дыхании, персонажи выглядят живыми, характеры раскрыты достаточно. Описания выглядят достоверно, веришь написанному: автор изучал матчасть. Особо замечу, как автором решён сюжетный конфликт: именно как борьба характеров, разница между человеком, ещё чувствующим берега добра и зла, человечности и эгоизма, и всеми остальными. Прямо по Высоцкому: «один, который не стрелял». Здесь – один, который остался человеком, когда все остальные среагировали стандартно, как специалисты: сняли драматичный репортаж. Игра на характерах: вот, это уже литература.

Можно до посинения спорить, прав ли был Сергей, неправы ли были все остальные и Белов в том числе. Можно поразмыслить и о том, насколько человек в своей работе должен руководствоваться мерилом этики, что именно он может измерять и до какой длины максимально разворачивается эта рулетка. Можно подумать о том, способно ли маленькое невмешательство тянуть на Большой Поступок, или же это была просто минутная слабость. Вообще, стоило ли всем вести себя так, как Сергей, или, может быть, он вообще не прав. Много вопросов рождает этот рассказ, и это вопросы не к рассказу, а _после_ него. Всё это говорит о том, что он несомненно удался.

В минус можно поставить отсутствие фантастического допущения и конкурсной темы: последнюю приходится искать самому, чуть ли не придумывая за автора.

Вещь написана крепкой рукой и повествует об ошибках молодости, с которым потом приходится жить столько, сколько отмерено высшими силами. Иногда те выписывают слишком много времени, больше, чем можно, и это становится редкой по жестокости пыткой, когда хочешь умереть, но не можешь и лишь мучаешься от застарелых болезней.

В такие минуты искренне желаешь, чтобы какой-нибудь таинственный странник снял проклятье и позволил уйти либо изменить в жизни что-то важное. На самом деле, так не бывает, случайные странники оказываются бедными проходимцами, и вот в том, что главному герою повезло встретить вместо несчастного голодранца кого-то, похожего на ангела, и заключается фантастическое допущение.

Искренне поругать можно лишь за то, что ангел творит добро по причине, явно притянутой за уши. Мне кажется, он человека просто пожалел. Тема, которую условно можно назвать «боже, выпни меня из чистилища», не нова (но я не жду от конкурса откровений), но реализована хорошо. также не нравится избыточный набор неприятностей и фантастических условностей, которая в итоге вывалена на героя: куча неприятных болезней, то ли перескоки во времени, то ли бессмертие, как у Агасфера, то ли это такой владелец бара-функционал, то ли мистический Хранитель Барной Стойки с большой буквы. Хорошо, что в конце он оказывается простым человеком: я бы на месте героя сказал большое спасибо.

Ну и, конечно, сразу начинаешь думать, а что бы такого изменить в своей жизни, в прошлом, если тебе вдруг незнакомец задолжает за коктейль.

Неожиданно годная зарисовка на тему любой нормальной фентезийной игры (про ведьмака или кого бы то ни было ещё). Сколько раз я на компьютере пробегал по загаженным улицам портового города, толкался с прохожими и шлялся по сомнительным тавернам... Чувствуется атмосфера. Хорошо.

Коротко, много действия, очень неплохо связано. Чёрт его знает, каким местом здесь проходили кровавые звёзды, вот честно, не знаю.

Реалистичность, конечно, близка к нулю, да и ну её.

Псевдоисторический сеттинг, крутой герой, попавший в ещё более крутую переделку... Но, чёрт возьми, опять всего лишь героический файтинг! Маленький литературный вариант «От заката до рассвета», где единственный протагонист потерял лишь палец.

В море вероятностей стоит маяк и, видимо, притягивает некие случайные события E к значению интеграла Лапласа. К мысу Лапласа и индуктивному полю рассказ отношения не имеет, хотя и мог бы.

Шарлотта, Шарлотта... Потом Лотта внезапно. Откуда фамильярность? И с чего это она такая озабоченная?

Слог убаюкивает, качая на волнах. Я даже уснул, но это потому, что полночи на ногах и рабочий день как у всех. А рассказ увлекательный. Хотя и аллегория, по большому счёту. В конце — неожиданный разворот ради неожиданного разворота: ну вот не почувствовал я всё равно связи между мужчиной и женщиной, не щёлкнула химия. Расписать бы немножко, да некуда.

Всё же, не вижу принципиальной значимости маяка, не вижу технологий, позволивших бы его создать сейчас или пятнадцать лет назад. Автор добавил в цепь событий нынешнее, злободневное, а я думаю: зачем? Что же притягивает маяк, кому служит, где те корабли, что стремятся к берегу и обходят скалы? А так волны гасят ветер, жидкий азот гасит волны, а из моря появляются то Афродита, то, прости господи, то ли Гермес, то ли Гименей.

Но прочитал с удовольствием.

Слог хороший, мелкие недостатки как у всех (наверное, даже смысла нет писать о них). Общее ощущение: понравилось, но надо раскапывать, что это и о чём.

Резюме: хороший рассказ, но лично мне не до конца понятный.

Всё-таки, аллегория. Колебания атомов воды в океане вызывают изменение линий вероятности, и если управлять атомами правильно, то можно изменять будущее. Главное — не допустить бури. Ещё море Лапласа может порождать целые тела, заселённые разумом — не само по себе, разумеется, а в результате действий управляющей машины. Есть, конечно, вопрос: кто и когда построил её, если человечество живёт в море событий уже несколько тысяч лет?.. Больше вопросов, чем ответов. Но если отрешиться от привычки задавать вопросы и просто качаться на волнах рассказа, то получаешь истинное наслаждение. В конце концов, почему бы не поверить в сказку?

Проклятие сомнения, морализованные андроиды-прогрессоры, короткий и на удивление слаженный текст — это всё о нём.

Можно ли помочь обществу, наказывая за недостатки? Казалось бы, простой вопрос: если есть угроза наказания, то человек крепко задумается, прежде чем совершать проступок. Но и само наказание не может быть формальным. Как быть, если нельзя разделить на чёрное и белое, истину и ложь? Как принимать решение, если человек и прав, и виноват?

Когда человечество направило робота-прогрессора на отдалённую планету, оно снабдило его слишком чёткой инструкцией, не предусматривающей кривотолков. Эти навредили — бей этих, те набедокурили — наказывай тех. Но как быть, когда наказаны должны быть все? Как поступить, когда убивают подлеца? Уничтожить и подлеца, и убийц? Эту дилемму андроиду приходится разрешать самому. И выходит так, что его искусственное добро грозного бога оказалось слишком злым и бессердечным. Так можно ли тогда назвать это добром?

И андроид признаёт: нет. Его одолевает проклятие сомнения — не то смешное проклятие, которое на него наложили жители, но его собственное, внутреннее, когда одни части программы противоречат другим, и из логического капкана нет выхода. И он выбирает единственно возможное: не решать. Переложить всё на преемника, который будет уже не принуждать к повиновению правилам, но учить любви (да, аллюзию на Ветхий и Новый заветы я уловил).

А как учить любви, если не знаешь, что это такое? Как любить то, что достойно лишь ненависти? Можно ли запрограммировать любовь? Нет, говорит автор: её можно только вырастить в себе, испытать. «Попробуй сам!»

И новый «прогрессор» принимает решение зашить себе рот, потому что он не может решить свою моральную проблему, ответить на вопросы, пока не поймёт сам, что есть любовь и чему он должен учить.

Масса мелких деталей россыпью, формирующих мир рассказа. Море, звери, травы, старый храм... Миру веришь. Видишь эту россыпь деталей, рассказ оживает. Слог очень качественный. Всё продумано и на своих местах.

Ещё одно хорошее и свежее прочтение ещё одной старой идеи.

Сразу к недостаткам. По большому счёту, я вижу только один существенный, на который можно пенять: излишне умная речь волка. Рассказ содержит в себе очень много характерных оборотов, которые относят к канцеляриту: в научной статье это ещё допустимо, но в художественном произведении — нет. Волк должен думать обычными человеческими словами, пытаясь подыскать и понятия из своего «волчьего» мира. Не может волк, даже очень умный и с электроникой на борту, думать вот так:

«Люди называют это тоской, если он не ошибается в идентификации.»

Если он правильно понял человеческое слово, это — тоска.

Вот с этой позиции рассказ необходимо доработать.

Что касается всего остального, то мне нравится и рассказ, и персонаж. Действительно — волк, вожак. Но при этом искалеченный и очень одинокий: ему некуда податься с таким мозгом, какой у него есть, и с его новыми знаниями. Даже его любовь не понимает его. Он не хочет её терять и поэтому заставляет человека сделать с ней то же, что сделали с ним, надеясь не просто заново обрести подругу, но — разрушить своё одиночество, не потеряв того нового, что у него есть. Но эксперимент не удаётся. Реакция волка мне кажется достоверной. Чувства здесь очень человеческие, но если учесть, что человек в сфере любви во многом животное... Да, гнев, отчаяние и желание волка мстить переданы очень чётко. Так же, как и ненужность ему новых категорий и смыслов, когда ему не с кем делиться, когда он остаётся совсем один — уникальное существо, которому нет места в его стае. Это исключительно грустная и трогательная история о вечной проблеме, и поднималась она не раз, но и в этот раз она сработала. Мы, конечно, думаем: а что, если бы у волка получилось, рядом с ним была волчица-киберотень? Как бы они решали проблему обычных, не таких разумных волчат? Смогли бы они с их новыми качествами жить в стае? По сути, мы здесь видим историю Адама, потерявшего свою Еву и убившего Бога за это. И отказ от более не нужных сверхспособностей здесь логичен и оправдан.

Милая история про технику с избыточными мощностями и человека, который может их оседлать. Да только нужен этому человеку всего лишь телевизор...

Каждый раз, когда мне попадается подобная «драма вселенских масштабов», я вспоминаю японский «Гуррен-Лаганн», где создатели в конце вырастили роботов эпических масштабах, которые только что не бросались друг в друга галактиками (а то и бросались, я уже позабыл концовку). Эпичнее, ещё эпичнее, пока не перерастёт в гротеск!

Вот, у вас — гротеск.

Да, роды похожи на создание мира, но уместна ли обратная аналогия? Как бы сказал Ответчик из рассказа Р. Шекли, «это антропоморфизм».

Приключения неведомой трансцендентальной сущности, которая решила пообедать, но вместо этого отравилась неизвестными веществами. Так автор, видимо, транслирует своё состояние в процессе написания рассказа. Трудно сказать, чего в этой малой форме нет: проще отметить, что в ней есть. А в ней есть то, что героя выбрасывает на берег моря то ли из сна, то ли из другой реальности, то ли из морского подводного ресторана, то ли ещё откуда. Всего остального в рассказе нет – истории нет, смысла нет, вообще ничего нет.

Почему-то при прочтении этого рассказа вспомнилась песня «Художник» Дельфина. Так же, как и в ней, в рассказе заложено второе дно, которое открывается не каждому. Аллегоричность и многосмысленность текста зашкаливает: мы вместе с автором погружаемся в многогранное сознание главного героя, который в конце оказывается совсем не тем, за кого себя выдаёт и кого мы ожидали бы увидеть. Очень хорошо и красиво, интригующе выполнен открытый финал.

(шуточная рецензия на рассказ из двух-трёх строк)

Исключительно мощный сюрреалистический рассказ, выполненный в необычной языковой манере. Короткие, рубленые фразы подчёркивают неизбежность катастрофы, со слепой непреклонностью гигантского механизма штампуя свою страшную правду на белом полотнище истории. Тема проходит сквозь весь рассказ, являясь его незримым стержнем. Отлично, хотя и несколько затянуто.

(шуточная рецензия на рассказ из одной строки)

«Центральная палуба галактического линкора «Соло»...

Ненавижу эти прыжки между вселенными. Только-только обжился в мире магии, вот только что прогнали две горелые тени, и тут на тебе – трясущийся звездолёт. Эй, капитан, подвеску у своего дредноута давно смотрел?

«Двигатели вышли на маршевый режим, и вибрация огромных шестерней сразу отозвалась по всему корпусу». Подшипники в топку, балансировка шестерён ни к чёрту, промвал воет, третья вылетает – проклятый «АвтоВАЗ»...

«Фотонный привод поглощал топливо с такой жадностью, что чернокожие рабочие едва успевали подбрасывать его в топку». Чернокожие?

«Иными словами, «Соло» управляла команда из четырёх разумных существ и двух безмозглых.»

(картинка с поваром-расистом)

«Линкор «Соло» мог не опасаться космических пиратов». Потому что кому нужно это ведро?!

Чёртова постебушка. Не верю, что это всё – всерьёз. Тем более, прикол с катаной, Конюховым и т.п. Или вот «старые песочные часы с кукушкой пробили полдень».

Прочитал – как стакан воды отведал. В смысле, выпил и забыл. Погремушка на 40 кзн. – да ну на фиг.

Резюме: автор потратил кучу времени, сил и таланта на поржать.

А я так ни разу и не улыбнулся.

Плюс: это, всё-таки, рассказ.

Минус: он донельзя тривиален. В ходе эксперимента (обряда, испытания, кухонной готовки) что-то пошло не так и вместо хорошего, доброго и светлого получилось страшное, злое и тёмное (демон, калека, сожжённая яичница). А потом оказывается, что это не первый случай, и два экспериментальных уродца вместе уходят в закат.

Слог рубленный и торопливый. Негладко читается.

Рассказ, из которого можно исключить фантастическое допущение. И получится: талантливая девушка из деревни познакомилась с двумя городскими студентами, те её обаяли, научили всякому, а потом взяли и грязно надругались. А она потом начала мстить, и мстя её была ужасна. Конкурсная тема прослеживается. Сам рассказ кажется очень наивным, характеры персонажей никак не обозначены. Действие просто идёт себе и идёт. На середине повествования куда-то исчезает подруга.

Какой-то особой морали в тексте нет, кроме того, что нельзя девушек обижать. Нам прокрутили безэмоциональную историю про психические штуки-дрюки, а у девушки в конце до того исковеркалась психика, что она всех сделала кровавыми психопатами, поэтому все убили друг друга и умерли. Это всё хорошо, но неужели никто на всей планете не знал о таких психотехниках и не смог ничего им противопоставить? Да ладно! Там же шпионов наверняка целый вагон!

Резюме: сказка про девушку, которая сурово отомстила. Но про Сойку-Пересмешницу было интереснее.

«Варди поморщился от запаха неизвестной дряни. Ох уж эти колдуны!»

Может, колдун – старый алкаш? Они действительно пахнут прескверно. Ну тогда уж и описывать надо соответствующе, а не «неизвестно чем». Читатели не любят неизвестно что!

«…некромансер, значит». Некромант больше соответствует русскому языку.

«колдун совсем недавно занимался своими мерзкими делишками». Мерзкие делишки – это алкоголизм и просмотр child porno, а не некромантия. Делишки… Не преуменьшайте. Иначе получится рассказик.

«Олдли был крепким на вид стариканом, лет шестидесяти пяти, волевая челюсть, льдистые голубые глаза, короткая причёска. Но всё это Глок увидел на портрете, висевшем над камином рядом с медвежьей шкурой. А тот Олдли, который лежал на полу, вид имел жалкий и изрядно помятый.» Да блин! Вполовину можно урезать! Тщедушное тело, валяющееся в нелепой позе на полу, ничуть не походило на мощного воителя в доспехах, изображённого на висящей рядом картине. Всё! А так целый абзац жуём одни и те же сопли.

«а её фигура имела все необходимые и приятные глазу выпуклости». И впуклости. И ещё порт USB 3.0.

«Глок молчал, уставившись в одну точку, точнее не в одну, потому что телега ехала». Абсолютно ненужное уточнение, которое подлежит немедленному исключению.

Конец неплохой. Все старые, все хотят жить не просто долго, но и счастливо, все ищут вечной молодости. Вечная тема поиска бессмертия.

В общем и целом, рассказ. Но рука неуверенная, есть длинноты, есть пробелы в описаниях. Можно довести до ума, и будет хорошо.

Это, конечно, здорово – прокатиться на подножке автобуса масскульта. Но собственное самобытное где?

В плюсах – соблюдение темы и бодрость повествования. В минусах – использование героев комикса, часть из которых я не знаю, а часть – и вовсе не читал.

ПЦ! ПЦ!!

Первый или какой там (ну для кого как) сексуальный опыт, рассказанный от лица героя-шизоида. Плюс – потому что про секс, минус – а рассказ-то где? Тема есть, фантастики нет.

Потребовалось повторное прочтение, чтобы ухватить суть рассказа и запомнить всех его ключевых героев, которых там не менее шести.

Слог методичный, спокойный, немного монотонный. Не засыпляющий, но бывает и повеселее. Это не недостаток, просто человек так пишет, плюс событий много и сильно не развернёшься. И да, я субъективен и пристрастен, и именно поэтому советую: больше драйва! Описания событий съели знаки – сократите! Я не верю в то, что «останавливались всего на пять часов, и даже не успевали помыться» — это быстро. Вот «скакали сломя голову, спали в сёдлах и ели на ходу» — это быстро! А лошадей меняли на заставах. Приехали в город, а там общаются не с меланхоличным слугой, а с обезумевшей от страха толпой. Пусть горожане повесят кого-нибудь, например, а Изверг покажет своё доброе лицо и в последнюю секунду спасёт этого человека от гибели. Если мало знаков в запасе – пусть просто пообщаются с какой-нибудь истеричной женщиной.

«Небельвальд выглядел мирным и неопасным – и стоило так гнать лошадей?» Да ни фига же! Город был пуст и тих, словно покинутый дом (ага, сразу мыслишки: кто покинул, почему, зачем, нет ли тут трагедии), лишь мерный бой колокола вдалеке резал воздух, провожая ушедших по Одинокому пути. Путники натянули поводья: сумасшедшая спешка потеряла свой смысл.

А «детектив» мне показался хорошим. Правда, я не специалист в детективах, но все мелкие детали, из которых складывается разгадка преступления, мне показались лежащими на своих местах. И финал хороший, и девушка кроме чёрного и белого становится способной видеть двести пятьдесят четыре оттенка серого. Думаю, из неё получится политик.

Резюме: хороший, но несколько трудный для понимания рассказ.

Трагичная история любви, рассказанная сочным, образным языком. В этом отзыве я постараюсь отойти от набившего оскомину приёма «пересказывания рассказа вслед за автором» и обратиться к сути, благо, никаких замечаний по технике и языку нет. Единственная претензия – только к неполному соблюдению темы: всё же, кровь так и не обозначена. Но драма любви и потери дана с воистину вселенским размахом. Автор живописует настолько сочную картинку, что она ещё долго остаётся в сознании: боюсь, многим впечатлительным натурам ещё долго будут сниться картинки внезапно загорающегося неба, бушующих протуберанцев и прочих последствий неистовой ярости звезды. Исключительная образность, исключительная!

(шуточная рецензия на рассказ из одной строки)

Эк... Ну...

Сцена в поезде. Попутчик попивает коньяк да рассказывает байку:

«-Дождь прогнал с площади и с улицы, ведущей к морю, ненасытных голубей, одиноких стариков и парочки влюблённых; горели фонари, светились окна, вдали звенел вечерний трамвай, а я с досадой думал, что приехал зря – лекторы не сообщили мне ничего нового».

Подумать он так мог; написать – легко. А вот сказать... нет, люди не говорят по-книжному, даже доценты. Видимо, сначала рассказ писался от первого лица. а потом к нему зачем-то прикрутили формат «рассказа случайному попутчику».

«Вдруг слышу: в шелест и перестук дождевых струй вплетается...» Ну вот опять.

Ладно. Сделали поправку и пошли.

Текст не сказать что с канцеляритом, но выглядит странно: на рассказчика то находит стих и он начинает шпарить поэтичными образами, то вдруг скатывается на просторечие.

Замечание по семинарам. В жизни это немножечко не так происходит. Как правило, даже если это не научная конференция, где у практически каждого участника есть доклад, который идёт в публикуемую статью (необходимейшая штука для диссертации), то всё равно семинар предполагает живое общение в т.ч. на самом семинаре в формате «вопрос-ответ». С заселением в гостиницы тоже интересный расклад: вузы, обычно, рядовых аспирантов селят в общежитие, а кандидатов и (особенно) профессуру направляют в гостиницу. Впрочем, бывает, что по гостиницам расселяют всех. Но в этом случае события происходят в том же городе, что и вуз: в приморском городке расселение возможно, только если вуз там же. Другой вариант: семинар-совещание. Он, как правило, тоже на базе какого-то исследовательского центра. Если всех собирают в приморском городке вместо какого-нибудь Томска или Новосибирска (кстати, вполне себе небольшой приморский городок), то возникает вопрос: а на фига? Может, это так хитро отпуск оформили?

Допускаю ещё, что какая-нибудь частная организация замутила тематический семинар на узкоотраслевые темы (продажники, программисты и т.п.), но у этих ребят должно быть интересно.

Ну и для диссертации нужны не бумажки о прохождении курсов, а статьи и публикации. Публикации и статьи. Поэтому я удивлён, что у рассказчика не было своего доклада.

В общем, серьёзное замечание по фактологии.

Есть замечание по герою. Почему он сразу не обратил внимание, что девушка думает его мыслями (про быка, похищающего Европу)? нежданная эрекция в прохладной воде, когда тащишь на себе человека, не умеющего плавать... Не скажу, что так не бывает, но немножечко посомневаюсь. И кстати, что за национал-шовинизм с грузином?

«крови не боюсь, если вы об этом: я хирург». Так... Медики собрались в курортном (!) городке и читают неинтересные (?!) доклады. Девушка наверняка тоже медик, раз она приехала на семинар. Нет, в вузах бывают сводные конференции по нескольким дисциплинам сразу, но тут же не вуз!

В общем, рассказ хороший, но внутренний Станиславский готов пристрелить вас из того самого ружья, что в самом начале повесил на сцене Чехов.

Не, ну а что, зря вешал, что ли?

А концовкой автор вообще опошлил и слил всю историю. Ну как так?!..

Ты что, экологию не любишь? :))

Пришельцы прилетели без всякой годной мотивации и давай добро причинять, справедливость наносить да ласкам подвергать. И тут один мелко пущенный камень развалил всю ихнюю ендопланетную машинерию к хренам. Дальше идёт взаимное мордобитие и волевая борьба с пси-излучением, в общем, «Обитаемый остров» и «Поле битвы – Земля» в одном флаконе.

У рассказа есть хорошее описалово и бодрое рубилово инопланетным стулом в инопланетном корабле. Больше у него за душой ничего нет. Что за специально обученные камни, способные подбить космический корабль, мне неведомо.

А если бы мальчик был коммунистом, он бы сбил две виманы!

Во-от, а тут хорошо зашло. Конечно, хитрый автор навертел вагон красивостей, чтобы спрятать простую историю двух братьев, спасающих жизнь друг другу: она бы и без антуража хорошо смотрелась. Но антураж в виде человекоподобных роботов с забавными именами её, по крайней мере, не портит. Здесь есть и цельный сюжет, и морально-этические вопросы, и человеческая история. Чего нет, так это оригинальности и сколько-нибудь достоверной мотивации для «мира роботов». Но на фоне «Восхода звезды» это уже практически шедевр и недосягаемый идеал.

Резюме: фантэлемент этой истории на фиг не нужен. Без него – нормальная проза.

От рассказа было сложно оторваться (может, просто не хотелось домой?) Это в плюс.

Совсем не то «Клеймо», что на основном конкурсе.

Каин и Авель? Ромул и Рем?

Герой, видимо, тоже был в курсе этих историй, поэтому решил предотвратить это. Концовка получилась скомканной, хотя я не могу сказать, что автор отрезал развязку: она слилась с постпозицией. Да, думаю, даже финальную сцену можно было чуть-чуть развернуть или добавить немного слов под конец. Ну пусть герой оглянет комнату в последний раз, уже готовясь уйти со сцены, пусть заострит внимание на этой последней безделице, подумает что-то. В целом, и финал есть, и рассказ сложился, и открытый финал, в целом, можно засчитать.

Мне понравилось.

По сути, в рассказе – две сцены по существу. Рассказу этого хватает за счёт того, что они выписаны подробно, детально, с надрывом. Характер героини мы тоже видим.

В данном конкретном случае детальность выстроенного мира для меня значит больше, чем мелкие технические огрехи («пента-граммы», лишние «авторские» тире и прочее). Задумка тоже не сказать что оригинальна, но в общем и целом история есть, чувствуется, в рассказ я поверил.

Альтернативная история. Пенициллин, кстати, появился во время Второй Мировой войны. Как и откуда он взялся в альтернативном мире, автор не сообщает.

Как автор переиграл христианское причастие – это... Православные активисты негодуют, в общем. Этакий шок-контент.

Много описаний, которые проверить невозможно, не побывав на войне. В целом, вызывает доверие.

Почему сначала была шестиконечная звезда, а в конце – пятиконечная?

Что за зеркала такие хитрые империалистические? Где люди? Почему зеркала нельзя прицельно разбить из артиллерии? Порох не горит? А ну как взять прогрессивный средневековый опыт и справить катапульту или две?

Хороший рассказ, но есть вопросы по фактологии.

От рассказа с таким названием почему-то ожидаешь эротику.

А вместо этого — маленькие гидроцефалы, тысячи их. Не буду выпендриваться тут: товарищи, вот этот поджанр хоррора как называется? Злобные демоны-некроманты по случаю солнечного затмения поймали девственницу и вызвали к существованию over 9000 гидроцефалов, а также убили и овладели некоторым количеством местных жителей. Особого смысла в рассказе нет, цель повествования – самым отталкивающим и пугающим образом поубивать людей окрест, под конец невозбранно выпилив и протагонистку.

В рамках своего жанра, наверное, неплохо. Кому-то и грайндкор нравится.

Рассказ поражает мощностью образов, удивительным образом сочетая красоту и лаконичность слога, полноту раскрытия героя и в то же время — пикантную недосказанность. Радует раскрытие темы, единой мощной нитью проходящей через весь рассказ. Фантдоп тривиален, но в нынешних реалиях актуален и где-то даже свеж. Замечаний по русскому языку нет, хотя предложения кажутся слишком короткими, рублеными. Впрочем, это оправдано сущностью главного действующего лица, от лица которого ведётся повествование. Прекрасная работа!

(шутливая рецензия на рассказ из одной строки)

«то ли блоха, то ли вошь, то ли рак неведомый». Начало почему-то нормальным языком, а потом началось «рассупонилось красно солнышко». При этом сюжетно такая стилистика не оправдана.

Муж-садист – это то ружьё, которое висит, но не стреляет.

На кой чёрт в рассказе профессор с мировым именем? Простого доцента недостаточно?

«рулевой был скуласт, щетинист, чернощёк и прищурен». Прищурен?

Как подали «научное» объяснение – мне кажется натяжкой. Но в целом пойдёт.

Какого-либо далеко идущего вывода я в рассказе не заметил. Булгаков в «Роковых яйцах» хотя бы дал волю сатире, а здесь она даже не проходила.

«А глюки были неотъемлемой частью его жизни». Шизофрения, батенька?

Фантдоп, простите, несерьёзный: скрытые сайты замечательно ищутся ботами. Но вот если бы вы, автор, сослались на что-нибудь типа TOR...

Но потом понёсся сюрреализм и я понял, что автору плевать на такие условности, как реалистичность. Ему слишком хотелось выплеснуть на меня свою идею о том, как глупые желания способны испортить человеку жизнь и даже довести до психушки. И идею с закольцовкой времени, и идею с отказом от вредных привычек, и даже идею с постоянным счастьем – скорее-скорее.

Извините, но это было неоднократно явлено народу. Ничего нового вы не сказали, а упражнения в изящной словесности не порадовали.

Рассказ, написанный от лица единичных клеток организма, которых автор зачем-то наделяет личностью, человеческими чертами и способностью мыслить. Это или сказка, или аллегория в рамках сатиры. Ну вот поскольку какой-то сатиры я не увидел, сочту за сказку. Строго говоря, так оно и есть: нечто лёгкое, непритязательное, с минимумом требований по содержанию. Докапываться до рассказа — всё равно что разбирать сюжетные нестыковки «Курочки Рябы». Сказка доводит свой нехитрый посыл о том, что женская красота может утихомирить мужские ссоры (хотя по факту из-за неё они нередко и разжигаются), и на этом заканчивается, а сферический сказочный Иванов становится если не царевичем, то уж точно феноменом.

Немножечко киберпанк, много — «история художника». Безусловно привлекательное название. Не то, что бы раскрыт характер героя, но познакомились с ним: интересный человек со своей сложной историей. Познакомились с второстепенным героем: вот, ещё один человек, который не в ладах с собой.

Первое стихотворение – немного изменённый Олег Кустов, «Пьеро». Второе не нашёл сходу.

Но вот в контексте рассказа – да, хорошо. Показывает, откуда маэстро берёт своё вдохновение – вживается то ли в свою судьбу, то ли в чужую, и шпарит ощущения под запись.

Удивили, хорошо.

Вопрос автору: уточняли ли вы, будет ли нормально женщине с нетрадиционной сексуальной ориентацией назвать себя «лесбой»?

Мы все знаем (по крайней мере, по американским фильмам и книгам), что для афроамериканцев нормально называть себя и друг друга ниггерами в личных беседах. С другой стороны, если афроамериканца назовёт ниггером кто-нибудь белый, вот как я, то это его сильно обидит и оскорбит, потому что словом «ниггер» пользуются расисты, рабовладельцы, угнетатели и те, кто им сочувствует. Это слово связано с очень тёмными страницами американской истории, которые белые не любят ворошить лишний раз, а вот чёрные и не хотели бы, да оно как-то само. Считай, в зеркале каждый день отражается.

С нетрадиционной ориентацией история похожа. Так, люди, которым она досталась, очень не любят слово «гомосексуалист». Оно им напоминает о различных теориях и концепциях, которые признавали гомосексуализм болезнью, грехом, психическим отклонением и т.п. Так повелось (и у нас в стране тоже), что гомосексуалисты предпочитают, чтобы их называли гомосексуалами, а на «гомосексуалиста» могут и обидеться (хотя термин закреплён в словаре, если что). А уж «голубые» и прочие, так сказать, уменьшительно-ласкательные (включая великий и могучий русский мат) и вовсе как красная тряпка для быка. И у меня вопрос вполне резонный: нормально ли для женщины-гомосексуала называть себя «лесбой» с учётом того оскорбительного значения, что заложено в этом слове?

Я не говорю, что это неправильно: я действительно задаюсь вопросом. У меня есть знакомый человек, который, возможно, может ответить на этот вопрос, но я не хочу его задавать: мало ли как она это воспримет.

Ну и к рассказу.

Во-первых, никто не любит вонючие члены. Именно по этой причине придумали мыло, дезодоранты и метронидазол. Но принятие своей гомосексуальности отнюдь не означает ненависти к противоположному полу. Он просто не привлекает, и всё.

Во-вторых, заигрывания персонажа с автором текста – это плохо. Один раз можно, но этот раз плотно занял мистер Дохлый Бассейн, и его оттуда даже Пурпурный Вырвиглаз не сковырнёт. Так что увы, не катит.

«и весьма кстати нашедшимся в авто ножом вырезала на лбу: «Люблю насиловать детей»

Это или шрифт мелкий, или лоб широкий.

В-третьих, набор историй из жизни не зацепил. Может быть, из-за «обращений персонажа к автору». Но я вспоминаю и никак не могу вспомнить автора рассказа, который зацепил: когда некий человек встречает мужика с мальчонкой, те садятся побеседовать и мужик раскрывает всю свою судьбу: как воевал, потерял дом, семью, потом встретил мальчика-сироту и вот теперь идёт с ним, как с сыном, искать работу, начинать жизнь сначала. Что-то из советской прозы первой половины, кажется, XX века. Как-то жизненней там был рассказ: и автора забыл, и героев, а суть и ощущения помню (вот, кстати, подсказали: «Судьба человека»).

В плюсах – остросоциальная тема. Как-то сразу вспоминается притча о добром самаритянине и неизменный вывод: хоть и самаритянин, а человек-то неплохой, так значит, правильно судить по делам, а не потому, самаритянин он, или негр преклонных годов, или лесбиянка, или ещё кто.

Резюме: тему подняли, но историю недотянули. Конкурсная тема, кстати, сбоку бантиком.