Пародия по уровню соответствует оригиналу. Если оригинал мелкий — а пародия лучше оригинала, ай-ай-ай...

Концовка действительно интересная. Ближе к физике, ближе к твердой фантастики.

Хорошо написано — близко к реальности. И это хорошо. Автор не поддается литературным и фантазийным приемам, заманивающих и интригующих неосторожных и доверчивых читателей. Но конечно, тем кто ищет легкое чтива — это не очень понравится. Слишком научно.

Вот так увиделось... Хотя можно придумать и другие разные интерпретации.

Микрорассказ действительно в этом «Мой дом исчез. Моя кошка прилипла к стене. Я пыталась ее снять. Они не позволили. Они выбросили кошку.»

Суть современной войны.

Но если оставить только эти слова — они не получат надлежащей интрепретации и не вызовут эмоций. Кто-то даже посчитает это чем то то ли символическим, то ли сюрреалистическим.

Но эти слова, вставленные в рамку и фон рассказа — впыхнули.

И не важно, кто и кого победил. Не важен диктатор, не важна девочка.

Об этом «Я — ничто».

Слова следом — это и есть то, что осталось — последствия войны.

Болезнь и одиночество, согласно эссе, вот что явилось причиной того, позволило Ницше творить мощно и непревзойденно, делать дерзкие и сногсшибательные умозаключения.

И ни одного собеседника, критика, ученика: только болезнь и одиночество.

Своим поражением Наполеон обязан, по Цвейгу, не исторической обреченности своего дела, а заурядной тупости одного бездарного генерала, на которого он вынужден был в последнюю минуту опереться.

Интересная точка для продолжения в стиле Альтернативной истории: что было бы если бы офицеры закололи Груши?

Но так уже бездарен Груши под пером Цвейга?

Да нет, вторая половина рассказа интересна с точки зрения «диалектического противоречия»: своим решением Груши сохранил армию для Франции, и может быть и Францию, как государство.

Такая вот мощь: осуждение и одобрение в одном рассказе, без разрешения противоречия. Причем Наполеон — всего ли декорации. Речь идет о многом: о приказах, об инициативе, о случайности, о резервах и об оценке ошибок, которые относительны по отношению к горизонту планирования.

Вероятно, Стефан Цвейг проводит мысль, что все великие географические открытия — плод героических усилий отважных одиночек

Русь покинула даже всякая нечисть лесная и попёрла куда могла...

А кто-то прижился...

Опять и опять так и будет повторяться.

Новая нечисть и нежить и опять роща сгорела...

Думается, «трогательное и доброе описание зверюшки» — это описание души самого расказчика. А зверек, как гибрид, словесная визуализация некоторых свойств души, — можно даже усилить сакральность, — некоторых аспектов души...

Отец же — зачал и тем самым оставил...

Интересно.

Можно ли подбрать к этим человечкам буквы?

И были ли они — прежде чем появились человечки?

И сколько вариантов отрицания пустоты (квази осмысленных текстов) можно родить из этих человечков?

Что произошло с героем? Что произошло с героем?

В рассказе указано — испугался Кощеевой жизни.

Про Кощееву жизнь — в середине,

про испуг — в конце.

Рай то герою теперь заказан — он обречен вечно жить.

Если веришь — точно испугаешься.

Ну Толстой понятно — в его время его читали.

Потом Ленин статью выпустил «Лев Толстой как зеркало русской революции».

Вот в эпоху развития марксизма-ленинизма пришлось канонизировать.

Можно долго рассуждать о «картонности» сюжета Анны Карениной, о плохом языке, но воздействие этого романа на Общество — его же никуда не спрячешь: до выхода этого романа в случае развода ребенок оставался с отцом.

Выход романа перевернул всю гражданскую практику — ребенок стал оставаться с матерью. И это — факт. Вот тебе и «красота слова».

И далее, далее...

Сила воздействия этого графа «графомана» была настолько велика — что и церковь, и светская власть не смогла справиться с его идеями. Что справедливо подметил Ленин в своих статьях о Толстом. Подготовил граф революцию, и Достоевский не смог остановить ее своими пророческими предупреждениеми (это «Бесы» в частности).

Но вот о литературе для детей — это сильно подмечено.

А ведь и действительно — вот где слово то значимо и значимо отношение к нему.

И это часть — рассуждение о детской литературе для меня перевесило все остальные рассуждения о Толстом.

Середина романа выглядит как пропаганда нудизма. Оно может и нужно кому-нибудь для раскрепощения. Но смысл не вяжется с задачей спасения Земли от уничтожения Марсианами — их то голым телом не удивишь, не испугаешь, а вот чем их помедить...

С трудом дочитал после 1/3.

Прочитал отзывы.

Сразу скажу — роман заставил поволноваться, порой приходилось отставлять на сутки, другие, чтобы не присоединяться, что не мучать свою систему.

Но вот в отзывах, в сносках — сравнивают с Достоевским.

Почему то мне не увиделось, что это современное Преступление и наказание.

А имею ввиду содержание — мотив у Достоевского: «На деньги старухи Раскольников хотел помочь бедным людям, устроить сотни, тысячи добрых дел и начинаний».

Ну да, при должном воображении, возможно можно построить подобие, аналогию, списать на современность. Хотя какая там особая современность, и тут и там одна и та же эпоха, эпоха денег, накопления капитала.

Да и там, следователь играет роль потрошителя совести и обстоятельств.

Да и по названию не сходится — уместнее видится другая последовательность «Наказание и преступление».

Помимо прочих достоинств, кои изложены в рецензиях ниже, первая половина — неплохое описание «модели нарушителя» для специалистов по ИТ-безопасности, и не только по ИТ, по безопасности. Поразительная проработка деталей.

Виртуальная реальность помноженная на гремучую смесь мести и совести рождает реальность иную, и не факт, что лучшую реальность, не факт...

Наверное, это вечное.

Возможно, это уже было.

По крайней мере 5 тысяч лет назад.

Тайны Мохенджо-Дара (Индия).

Неплохая реконструкция последствий будущей войны. В стиле русской традиции (литературной), показывать масштабные вселенские события через мировосприятие «маленького» человека.

Достоинства произведения с моей точки зрения невероятно высоки. Недосягаемо возможно для многих.

Но удивительно, как это друг сверкнуло, да еще в Советское, брежневско-сусловско-андроповское время:

«Русь, куда ж прешь ты?! Дай ответ. Неважно, говорит, авось вынесет, и вынесло, и пронесло, и несет до сих про, и неизвестно сколько еще нести будет.»

Мистика, или жуткое видение настоящего, прошлого и будущего сразу, целостно!

Актуальный рассказ-инструкция об обороне от приставучих игроков, свято верующих в правила игру. Свято верующих... Поменяй Кришну на Анубиса — и вот уж будет игра в шахматы. Но только все должно быть всерьез — как описано в рассказе.

Привет филологам, еще и так сказал...

Рассказ то называется «О ровновесии». Не о равновесии. Это существенно. Но видимо редакторам и корректорам руки чешутся и мозговой зуд не дают постичь замысел автора.

Мое прочтение свелось к: о независимости смерти всему жизненному.

Неотвратимость подчеркнута обыденностью мыслей и действий присутствующих.

Отсюда, как представляется, жизнь всегда обыденна.

Жизнь с существе Иллюзорна (иллюстрация — мысли героев друг о друге и об обстоятельствах).

Жизнь — Рефлексивна.

В противоположность жизни, смерть всегда экстраординарна.

Реальна.

Нерефлексивна как ноль. Как не умножай — получишь ноль.

В свете применения домашнего ареста для особо богатых неожиданно получает семантическую глубину следующая реплика из произведения:

»...люди делают свои дома чуть похожими на тюрьмы, чтобы не было особого смысла отправлять их в настоящую тюрьму...»

Экзистенция безисходности. Согласен с duke. Бог умер, переход к сверхчеловеку не в числе альтернатив. Чуть заглянули на зверя и обратно в мир амеб — плыви туда, где тепло, влажно и есть еда. Плодитесь и размножайтесь. А в промежутках размышлять об альтернативах — «то ли.. то ли...», но о строго безопасных альтернативах на расстоянии протянутой руки и домашних тапочек...

Потеря человека в мире воплощенной западной цивилизации в соответствие с рекомендациями гура маркетинга и рекламы.

Так было.

Теперь также.

Но за деньги.

То же идеология, даже религия: религия денег.

Хотя само произведение — это больше воспоминания, история, бытовая зарисовка. Не литература.

Потому что про жизнь. Нет понимаешь литературного вымысла, схваченного типажа в герое, в диалоге, в эпохе, в местности, в настроении, в духовности (ха-ха-ха — саркастически по поводу мною написанного).

Человек боится смерти. Поэтому рецепт бессмертия — это мечта, позволяющая избегнуть страха смерти.

Но по закону сохранения, получив бессмертие, от чего-то нужно отказаться.

Это очень логичное решение — бессмертные лишаются возможности размножаться. В самом деле, если клетки саморегенируются, зачем переносить в будущее гены.

Но вот второе решение — относительно разума бессмертных — весьма замечательно.

Мозг, как емкость для хранения данных (знания — это просто особый вид данных) конечен. Поэтому по тому же закону сохранения, новый поток данных будет «перезаписывать» старые данные.

Бессмертный становится склеротиком. Он забывает то, что было давно, например, 100 лет назад.

Поэтому герой запасается книгами.

Иллюзорное познание это познание не-сущего, иллюзорная экзистенция.

Человеческое сознание устроено таким образом, что оно способно порождать сущности самостоятельно, без участия внешнего мира.

Этих сущностей в материальном мире (в действительности!) нет, но они могут быть предметом познания.

Любой сущности для представления, или точнее, презентации в сущем, требуется символ.

Каким должен быть символ?

Ну хотя бы и таким — ухряб.

Но как не-сущее, в своем полном развитии, в развитии до существования, этот символ, как символ презентации не-сущего, приводит к своему несуществованию субъект-носитель и прародитель символа.

И прародитель не-сущего, и его представляющего символа — ухряб — заканчивают в полном соответствии с логикой.

Заканчивает своим конституированием в мире не-сущего, утверждая не-существования символа «ухряб» своим личным несуществованием.

Смерть исключает иллюзии.

По произволу можно отождествить «ухряб» и смерть, но это по произволу.

Так как смерть конкретна, а ухряб — иллюзорен.

В числе подсознательных программ, заложенных природой в человека, как зверя, находятся две:

- доминирование.

- агрессия.

Доминирование без агрессии проблематично, хотя и стоило бы рассмотреть это вопрос в фантазийной экосистеме.

Но распространение агрессии на все формы жизни, так что во всей вселенной не остается место для других подпрограмм, конституирующих жизнь, будь то в белковой, энергетической, кремневой или иных формах, это вопрос?

Допустимо ли?

Тем не менее, реконструкция подпрограмм доминирования и агрессии на всю Галактику получилась, но остался осадок.

Неужели Вселенная, населенная различными разумами, НАСТОЛЬКО ОДНООБРАЗНА?

Однако, мощная реализация юношеских фантазий о триумфе.

Это же надо — так сильно мечтать о

всегалактическом триумфе.

Респект фантазии автора, самому такое никак не нафантазировать.

Технологический прогресс не оставляет шансов приключением в инфофэнтази и в то же время предоставляет возможности для фантазирования с учетом технических реалий настоящего.

Да уж, теперь нет проблем с выходом и входом в глубину с учетом объектно-ориентированного программирования и реальности Интернета Вещей. Теперь холодильник, кофеварка и даже может быть утюг могут выходить в сеть и нет нужды полагаться на каналы связи для покидания виртуального мира. Ваш холодильник по таймеру сам выйдет в сеть и выкинет из глубину, а также ваш стул, стол могут вполне «разбудить» замороженного вполне нормальным электрическим или механическим ударом.

С учетом облачных технологий вообще не актуальным становится личной присутствие в цифровой глубине. За Вас это будут делать агенты — ваши копии.

Более того, ситуация радикально изменилась.

Виртуальность (глубина в терминах Диптауна) вступает в реальность.

Это сюжет теперь более актуален. Погружение в виртуальность не произошло, виртуальность пришла к вам сама.

На редкость глубокое эссе, предельно математическое, насколько это возжможно в гуманитарной сфере литературы.

Математически очень легко представить данную модель в пространстве Минсковского: трехмерное пространство + время. Если в какой точке, представьте себе, вспыхнет свет, он во времени будет распространяться во всех направлениях. В начальный момент времени — это центр. Но и через секунду — он то же центр, но свет охватить сферу с центром 1 секунда на скорость света и так далее и никогда не получится окружность, пока будет время.

Если это сложно, то представьте конус в трехмерном пространстве. внутренность конуса, определяется его телесным уголом. Вершина конуса — пусть его центр. Теперь развернем конус, так чтобы телесный угол стал 360 градусов. Вся внутренность конуса совпадет с его центром, телесный угол в 360 градусов определить сферу, но по определению конуса, у него нет ограничивающией сферы, а есть только центр.

Возможно это сложно для гуманитарного склада ума, но видимо гуманитарии смогут по-другому объяснить сферу Паскаля, если будут размышлять над текст, а не судить о его достоинствах.

Понравилась трактовка анекдотов о Чапаеве (и Петьке).

Великолепная иллюстрация приемов герменевтики.

В частности, базовых понятий герменевтики

Базовые понятия герменевтики

- Герменевтический круг

- Необходимость предпонимания

- Бесконечность интерпретации

- Интенциональность сознания (

Ганс Гадамер о герменевтическом круге

Разве это не напоминает попытку построить герменевтический круг понятия «внутренней монголии»?

Интенциональность сознания разрушается в силу гравитационных закона: сознание, осознавая себя, порождает черную дыру, из которой не возвращаются. Поэтому что масса сознания, воплощенная в сознании о себе, не дает обратить интенцию, направленную в себя. Эта черная дыра вполне может быть обозначена как внутренняя монголия.

Сама идея, вне литературных достоинств, заставляет действовать в «память» о прошлых жизнях и после своей жизни.