Свершилось!

В целом я закончил свой очередной опус — "Чудовище с озера Бросно".

Вещь получилась, пожалуй, одной из самых легких у меня. Темная сторона есть, но она не выпячивается. Не без романтики.

Таким образом, работа над 3-м томом Тартарии под названием "Что скрывает Глухомань" выходит на финишную прямую.

Но есть у меня традиция: как только заканчиваю один проект, сразу начинаю новый.

Пока дорабатывается третья Тартария, мы с соавторами и примкнувшими решили замахнуться на третий "Балканский венец". Некоторые наиболее активные уже направили мне свои произведения, со списком ознакомлю позже.

Честно говоря, я слегка соскучился за Балканами.

Автор — Раймонд, место размещения — Фантлаб

.

«Покидая Киммерию» — работа с большим количеством скрытых и не особо смыслов. Если брать за основу противопоставление силы и культуры (читай, варвары vs гуманисты), то на выходе в любом мире — хоть реальном, хоть выдуманном — торжество последних не гарантировано ничем. Уничтожить можно любую идею, будь она хоть трижды прогрессивна и востребована временем. Вопрос в том, чье предназначение очевидней.

Героев антагонистами не назовешь, скорее, это беседа людей, которые прислушиваются к мнению друг друга. Конан, воин и боец, отметает все ненужное и наносное, не способное ни воспроизвести себя, ни защитить других. Его хищному подходу противостоит Сириск — человек с большим жизненным опытом и философией созерцателя. Собственно, весь рассказ — это диалог мировоззрений. Не конфликт, а именно обмен мнениями, что уже вселяет надежду, что никто по итогу не лишится головы, или других интересных частей тела.

Претензии Конана к «подобным богам» понятны — былое величие не индульгенция сегодня. Текущие вопросы нужно решать теми методами, которые очевидно работают, но в перспективе это путь в никуда. Сириски могут при хорошем расположении звезд оставить для истории хроники пути и славных дел всех героев и всех властителей, но даже они не могут предугадать, как отнесутся к этому потомки. Да это и не нужно знать заранее — но историю пишет сама история, а не победители. Даже Конан видит только то, что хочет видеть и понимать, а то, что говорит ему Сириск, для него пустой звук, поскольку они исходят из разных посылок.

Отдельно стоит отметить отсылки к третьей идее, представителей которой рядом с Конаном быть не может. Разумеется, Конану совершенно не нужна даже возможность терять своих людей ради пропащей мысли подставить под удар вторую щеку. И сама мысль, что кто-то может сделать такой выбор, в его сознании следа вообще не оставила. Но факт остается фактом — ранее он ЗАЩИЩАЛ греков, своим же решением, своими людьми и своим мечом.

А история — прежде всего последовательна. Именно потому мнение Конана здесь и теперь в веках не останется, а вот культура, созданная «слабаками, которые должны уйти», станет основой для идеи, пережившей и повлиявшей на тысячелетия. Но Сириск об этом ему не расскажет, поскольку всему есть место под солнцем. И какой бы путь Конан не выбрал...

.

...мир останется прежним,

да, останется прежним,

ослепительно снежным

и сомнительно нежным,

мир останется лживым,

мир останется вечным,

может быть, постижимым,

но все-таки бесконечным.

И, значит, не будет толка

от веры в себя да в Бога.

...И, значит, остались только

иллюзия и дорога.

И быть над землей закатам,

и быть над землей рассветам.

Удобрить ее солдатам.

Одобрить ее поэтам.

(с)

.

Пару слов от автора. "Покидая Киммерию" — литературное хулиганство. Деконструкция мифа и его реконструкция одновременно. Плох тот писатель-фантаст, который... не удосужился написать про Конана. Я вот взял на себя такой труд. Только задал одно условие — переместил его из мира фэнтези в мир реальный, то есть... да-да, в Киммерию. Эдак в начале нашей эры, в эпоху расцвета античной культуры, но уже при ощутимом приближении глобальных перемен. И именно в "родной" для себя среде главный герой начинает выдавать кое что поинтереснее, чем просто размахивание кулаками. Потому что Конан, в первую очередь, — киммериец. А Киммерия — это Крым. А Крым — это...

В общем, о чем там не буду рассказывать, кому надо — зачтет.

Решил все-таки написать про свои произведения во 2 томе "Тайной истории Тартарии" "Дыхание Дикого поля"

.

Почему я все-таки решился написать об этой повести? Про свои вещи я писать не люблю, тем более — раскладывать их по косточкам. Это все-таки не мое дело. Но тут случай особый.

Уже из первого обсуждения с прочитавшими выяснилось, что есть две, не сказать чтобы близкие друг к другу, стратегии восприятия текста. 1-й вариант — это воспринимать его как альтернативную историю. Ну вот, в какой-то момент после 2014 года история Украины (а, соответственно, и России, и не только их) пошла в ином направлении, и вот выросло, что выросло. Но автор на таком подходе не настаивает. Лично ему милее 2-й вариант — когда имеется в виду недалекое будущее обозначенной территории. Гарантировать такой результат я не могу, разумеется, поэтому вопрос о том, какой перед нами жанр, остается открытым.

Почему это важно? Да просто потому, что там описаны некоторые вещи, которые... ммм... могут скоро произойти. Вон Бильд уже написал, как он видит будущее Украины — местами у меня такое ощущение, что они прочитали как раз мою "Тайну кургана Телепень". Но, конечно же, ничего не поняли, а ориентировались на внешнюю канву событий — отделение от Украины 6 регионов, гуманитарную катастрофу, накрывание медным тазом объектов стратегической инфраструктуры (наблюдая "баловство" укровласти с грязной бомбой в Чернобыльской зоне или игрища с АЭС, ничего уже не кажется невозможным), и соответственно — миротворческую операцию России в регионе. Там и референдум будет, дадада :) Но повесть не об этом вообще-то.

И да — она была написана более 2-х лет назад. А задумана — и того ранее. Так-то вот. Скоро мы все увидим, что это все-таки за жанр такой. Автору и самому интересно стало.

В ПРЕДВОСХИЩЕНЬЕ РАГНАРЁКА

.

На трассы в Сочи лег туман,

Дымится кровь из свежих ран,

В эфир идет сплошной обман,

Олимпиада и майдан.

Фристайл и кёрлинг, мирный план,

«Свободы» яд – он как дурман,

Спешат гонцы из разных стран:

Кто в Адлер, кто – за океан.

«Дождь» показал свой гнусный нрав,

Сплясала пара, не упав,

И в жертвы ради высших прав

Пошли и «Беркут», и жираф.

«Вий», Шендерович и циклон,

Бобслей, хоккей и биатлон,

Залило снова Альбион,

А в Раде не прошел закон.

Крещатик, слалом, балаган,

Бьёрндален, Плющенко, Афган,

Течет рекою чистоган,

Олимпиада и майдан.

Там «Викинг», «Нарния» и Брест,

Блокада, CNN и крест,

Щиты сшибаются жестоко

В предвосхищенье Рагнарёка.

.

(с) Вук, 18 февраля 2014 г.