Иногда писательство и правда превращается в мучение. Потому что это работа, не проще многих и многих других. Наверное, это не секрет, но писатели не всегда любят делиться тем, что зачастую банально не могут заставить себя сесть и выдавить хоть строчку. А если у них это и получается, то результат чаще всего получается нежизнеспособным и выхолощенным.

Главный герой, вышедший на пенсию журналист, отправляется в отпуск вместе с дочерьми, где надеется... а секундочку, надеется на что? Нет, вовсе не написать биографию некоего Игрека, о котором он так напряжённо рассуждает большую часть рассказа. Мы не знаем, чего на самом деле хочет главный герой, потому что он и сам этого не понимает. Жалкие попытки превратить разрозненные заметки о загадочном Игреке, во многом, если не во всём, антиподе гг (кажущемся вполне симпатичным, практичным и успешным человеком — не за это ли его презирает не нашедший себе места в жизни Юнус?..), тонут в море посторонних и каких-то растерянных мыслей, суждений и метаний.

У Янссон есть множество произведений куда сильнее и десятки таких, на которые даже не поднимается рука писать отзыв (магия так хрупка!), но я выбрал именно этот раздутый рассказик; исключительно из-за его слабости, двухмерности. Чтобы обосновать для себя неприятие произведения.

Рассказ буквально физически воздействует на читателя, навевает тоску и уныние. Перед нашими глазами пожилой уже, за 60 лет, человек, который, даже выйдя на пенсию, ни на секунду не прекращает какой-то наивной и нелепой, особенно в его возрасте, рефлексии, не замечая даже, что по сути он просто древний, занудный и скучный брюзга, у которого нет друзей, потому что он просто невыносим. Дочери, которым он не уделял внимания всю жизнь, чью мать презирал и угнетал своим непомерно раздутым эго (журналистишки провинциальной газетки) всё же дают ему шанс провести с ними каникулы, но не получают ничего, кроме густого яда и иронии, которую сама же Туве в другом произведении характеризовала так:

Целыми днями он только и делает, что прячется за своими мыслями или пытается выдавить из себя по капле мёртвое произведение. Напивается. Хамит дочкам и соседям. Опять бухает. Бродит по округе вместо того, чтобы банально помочь по хозяйству или сделать что-нибудь руками, раз уж голова ослабла. Мерзкий, невыносимый тип, не заслуживающий и толики получаемой заботы.

Если задачей Янссон и было изобразить мудака, то ей это удалось. Но мне так что-то не кажется. Повествование очень уж похоже на ту самую дохлую биографию и читается с таким же трудом. Может, здесь и заложен глубокий психологизм, драма какая-то, но я их не ощутил. Только унылый старый пердун и его сладострастная гиперпостпубертатная рефлексия.

Тоска.

Есть мнение, что этот рассказ дался Туве с большим трудом.

Конечно, сейчас трудно сказать, насколько бы Хёг оказался популярен в России, если бы его magnum opus про странную женщину-гляциолога, расследующую на первый взгляд тривиальный несчастный случай, приведший к смерти мальчика, жившего по соседству, перевёл какой-то другой переводчик, а не г-жа Краснова. Потому что «Смилла» — это роман-настроение, где язык, текст играют первую скрипку, отодвигая прочее на второй план.

«Смилла» формально проходит по классу детективов, что, пожалуй, неверно, так как читателю не даётся каких-либо ключей к разгадке, хотя одновременно мы с самого начала можем предположить, кто именно повинен в гибели Исайи. Вместе с тем само расследование Смиллы выглядит подозрительно профессионально для замкнутой и малообщительной женщины, которая внезапно открывает в себе талант частного детектива и, что ещё более удивительно, ухитряется раз за разом получать нужные ей сведения, буквально наигрывая на многочисленных роялях, щедро расставленных авторской рукой тут и там. Впрочем, это совершенно не важно.

Главное в книге — атмосфера. Холодный, льдистый роман, предельно отстранённый. Ровный, словно выглаженный постоянным ветром глетчер, поток мыслей главной героини. Образ Смиллы — несомненная удача Хёга, ему удалось создать портрет одновременно цельной и сформировавшейся личности, которая на деле пребывает в постоянном напряжении самокопания и навязчивых воспоминаний о прошлом. Она — гляциолог; и сама похожа на вроде и монолитный айсберг, неотвратимо движущийся к намеченной цели, внутри которого, однако, текут невидимые глазы титанические процессы. Весь роман мы ожидаем, произойдёт ли тот самый выстрел, который обрушит эту глыбу льда и заставит её расколоться. По сути, это великолепный портрет душевнобольного человека, постоянно балансирующего на узком мосту между безумием и адекватностью, чуждая и в то же время притягательная личность. Сложно представить себе персонажа, к которому испытываешь меньшую эмпатию, чем г-жа Ясперсен.

Это история о современной снегурочке, разрывающейся между родным морозным домом, где навсегда осталась её душа, и чуждым, но одновременно притягательным миром тёплых иных людей; недаром Смилла полукровка — наполовину эскимос, наполовину датчанка, не принадлежащая ни к одному из этих миров. Книга будет хороша для неспешного прочувствованного вечернего чтения, если вы не гонитесь за хитрым сюжетом, предпочитая внутренний диалог, своеобразные суждения обо всём на свете и желая узнать, чем отличается вчерашний снег от свежевыпавшего.

Итак, «Пособник».

Роман, написанный в 1993 г., был переведён на русский язык совсем недавно.

Несмторя на то, что в последние годы практически всё, что выходит в серии «Интеллектуальный бестселлер», оставляет смутное чувство однотипности и шаблонности (наверное, из-за перевода), ИБ выделяется на общем фоне. Впрочем, автор «Осиной фабрики» и цикла «Культура», блестящий стилист, фантазёр, экспериментатор и просто умница, ИБ иначе просто не может.

Сюжет романа достаточно прост и не позволяет причислять его к жанру «детектив», поскольку автор не даёт читателю никаких зацепок и пищи для размышлений на предмет «убийца — дворецкий». Два ГГ: один — журналист, другой — таинственный убийца. Впрочем, параллельные сюжетные линии не утомляют, поскольку ИБ споро вертит сюжет, ни на секунду не давая ему провисать и затягиваться: убийство следует за убийством, ГГ азартно рубится в компьютерную игру «Деспот» (умиляют описания архаичных компьютеров и восторги, расточаемые 486-м процессорам), рыщет в поисках нездоровых сенсаций, иногда вспоминая становящиеся всё более и более занятными к концу книги подробности из своего далёкого и не очень прошлого. Таким образом, за сюжет ИБ можно поставить 8 — просто, но со вкусом.

Язык, как я уже упоминал, вызывает двоякое впечатление. С одной стороны, ИБ — выдающийся стилист, который может создавать густой размеренный текст, насыщенный фантасмагорическими описаниями («Взгляд с наветренной стороны»), наполнять произведения дикой, но остающейся внутренне упорядоченной (что не дано практически никому из известных мне современных отечественных постмодернистов) лексикой («Мост», «Безатказнае арудие») или, как в данном случае, бойко лепить простой текст, сильный именно в своей чёткости и краткости. С другой, хотя это, скорее, вина издателя, не оставляет впечатление, что такого рода книги ты уже читал сотнями и тысячами. О том, что автор — ИБ, можно догадаться только по утончённому насилию, заполняющему страницы.

После «Пособника» даже маразматическая корректура, которой подверглись книги цикла «Культура», вспоминается чуть ли не с умилением — уж больно она забавна и, следовательно, оригинальна, пусть и в силу своей безобразности. Слог — 5.

Диалоги персонажей обычны, нет смысла на них останавливаться. Никакого утончённого юмора в книге я не заметил. Крепкая работа, ничего лишнего, ничего особенного. Прямая речь и диалоги — 7.

К плюсам также отнесу оригинальное насилие, характерное для ИБ (хотя многим может не понравиться и их нельзя в этом винить) и легкость чтения в целом.

Минусы — непонятная мне насыщенность текста различными брендами. Музыкальные группы ещё куда ни шло, но перечисление марок автомобилей, компьютеров и ножей иногда напрягает. ИБ не Эллис и язык брендов не его стихия.

Итог: книга читается только ради сюжета, оригинальностью не блещет, но затягивает и не отпускает до самого конца. Средний роман для ИБ, но на общем уровне выходящей сейчас современной прозы несколько выделяется. За всё вышеперечисленное ставлю 7, будучи полностью согласен с PetrOFF, который в своём отзыве совершенно верно заметил, что знакомство с творчеством ИБ лучше начать с других произведений. не потому, что книга плохая, а потому, что для ИБ нетипичная.

Читайте Иэна Бэнкса. И Иэна М. Бэнкса тоже. :wink:

Не очень понятно, почему читатели классифицировали рассказ как психологический — это же откровенная хохма. На самом деле это и круто, хороший юмористический рассказ поди напиши, и здесь Уэллс в очередной раз доказывает, почему он — один из величайших фантастов ХХ века. Не только прозорливец, не только мастер сюжетов, но и, как выясняется, большой шутник.

Конечно, здесь я немного сгущаю краски, у Уэллса много юмористических рассказов, тот же Красный гриб или остров Эпиорниса, тоже вещица анекдотическая, если вдуматься. Причём юмор этот не шеклиевский и не лемовский (и даже не белянинский, прости, Господи). Автор не стремится угодливо смешить читателя по три раза на страницу, нет — Уэллс спокойно рассказывает историю и мощным пуантом её завершает. Смеяться здесь.

Так бывает чаще всего. но именно эта вещица юмористическая от начала и до конца, автор даже не пытается притвориться, что пишет серьёзно. Но сам рассказ ни капли не наивный, творчество Уэллса не устареет и через триста лет. Он короткий, композиционно совершенный, в меру абсурдный, в нём присутствует, как и почти везде у Уэллса, толика чёрного юмора... Что ещё нужно?

Однозначный вин классика британской фантастики. Думаю, именно такие вещи и надо называть «английский юмор».

Летним днём, прогуливаясь по центру Питера, я увидел, как хозяин поднимал жалюзи бара. На жалюзи было нарисовано нечто стильное. Я попросил его опустить их, и мы встретились глазами с Джоном Блэксэдом. Рисунок так поразил меня, что остаток прогулки я не мог выбросить из головы серьёзного, немного грустного, решительного и волевого лица чёрного кота с белым пятном на подбородке, кота, одетого в классический плащ и смотрящего куда-то вдаль. Дома я немедленно нашёл комикс в сети и, прочтя первые несколько страниц...

отложил его.

Потому что это было слишком прекрасно, чтобы читать в интернете. Это нужно было держать в руках.

Я решил, что никогда не прочту «Блэксэда», пока он не выйдет на бумаге. И сдержал слово, покупая каждый том сразу после появления. Выхода «Амарилло» я ждал больше трёх лет.

Несомненный и беспрекословный шедевр даже среди прочих хитов bande-dessinée типа «Рыцаря-вампира», «Тин-тина», «ЭльфКвеста», «Друуны», фантазий Мёбиуса и многих, многих других. Безукоризненно выбранный стиль, замечательная графика, выверенность каждого кадра — а в случае с «Блэксэдом» уже можно и даже нужно говорить не просто о комиксе, а, по сути, возведённой в абсолют раскадровке. Только обычно раскадровки — это наброски, здесь же авторы предлагают нам полноценное, уникальное произведение. Если не бежать глазами, а всматриваться, вживаться в стрипы, то ощутишь и шум боксёрского ринга, и звон бокалов, и щелчки бильярдных шаров, и гул оживлённой улицы, и шорох ветра, несущего мусор и газеты перед небольшим, подвергнувшимся налёту магазинчиком, и тихое «паффф» выпускаемого сигаретного дыма, и шелест карт, и много-многое другое. Перед читателем не появится целого мира, он сам в нём окажется.

Отсутствие проходных персонажей. Сам Джон Блэксэд, уже ставший каноничным частный детектив, фигура масштаба Филипа Марлоу или Буллита. Персонаж, с которым хочется быть знакомым, которому хочется подражать, не идеал, не добряк, не мерисью, но живой человек, в которого веришь полностью и безоговорочно.

И это не упоминая богатейшего культурного бэкграунда, ставящего «Блэксэда» на один уровень с такими работами, как «Танкистка» или «Хранители». Но при этом «Блэксэд» лишён откровенно хулиганской и несерьёзной атмосферы первой и густой политико-социальной конъюнктуры вторых.

В итоге — эталон графического романа, комикс, фигурирующий во всех без исключения списках, что называется, must read. Шедевр на все времена. Та книга, которую не хочется откладывать, потому что она слишком прекрасна, чтобы покидать её. Грустная, тонкая, брутальная, пронизывающая романтическая история Джона Блэксэда не оставит равнодушным ни одно живое сердце.

КОГДА НРАВИТСЯ ЗВУК СЛОВА «НЕТ»

Правда-правда, когда настоятельница в последней главе отказывает Хонде, я чуть ли не прыгал на кровати. Всё так и должно быть, это жизнь, реальность, и никаких высосанных из пальцев западных хеппи-эндов. Иногда умереть не значит заслужить и, тем более, исправить, ибо исправить вообще никогда ничего нельзя. тем более в пределах одного вдоха.

И мне непонятны два нюанса.

Первое — если автор не имел определённой точки зрения (во что я не верю), то проблем нет. Но он её имел; и почему тогда Киёаки получил такую возвышенную судьбу? Неужели он не мог не умереть? Эта смерть, конечно, не сделает из него героя для читателя, мало-мальски пожившего, и М. это понимал, но для юношества смерть К. полна трагизма, может даже примером послужить. Прочти я ВС лет в 18-20, то был бы восхищён любовной трагедией и высотами духа Киёаки, а вовсе не анализировал социальные смыслы романа. Впрочем, в те годы я не был знаком с культурой Бусидо. «Позорно кончать свою жизнь, лежа на кровати». И тем не менее, тем не менее...

И второе, менее ясное. Автор противоречиво поступает с Иинумой. Учитывая, что каждый в книге более чем по-Крыловски получает ровно по заслугам, то, видимо, от моего взгляда ускользнуло прегрешение Иинумы, за которое тот удостоился попасть к Киёаки в услужение.

С остальными ясно: род Мацугаэ остаётся без наследника и благоволения, род Акура прерывается, Киёаки и вовсе помер. Хонда получил опыт и жизненный урок, Сатоко автор дарит вознесение. Хотя не думаю, чтобы Мисиму очень волновала её судьба: женщине здесь отведена не более, чем роль бечёвки, спускающей чеку гранаты. Бечева сгорает в пламени взрыва, а пепел улетает в небеса. Всё логично.

Рискуя нарушить заветы Эко: текст для читавшего Хагакурэ и знакомого с биографией автора перестаёт быть неоднозначным. Всё кричит деталями, всё на поверхности.

Впрочем, также, нельзя исключать, что для полного понимания надо прочесть всю тетралогию.

Чем я и собираюсь заняться.

В читанных мной произведениях Стерлинг уделяет внимание главным образом двум вещам: пространным описаниям всего и вся, а также политико-социальным конструктам, кои, по моему убеждению, и составляют главный предмет его увлечений. Причудливая киберпанковская упаковка же становится забавным и небезынтересным материалом, из которого автор стремительно прядёт очередную паутину интриг и предположений — а кто не любит хорошие теории заговора?

Вообще, если вдуматься, сюжет рассказа не стоит и выеденного яйца: silovik's из окружения местного правителя подозревают группу анархистов-скваттеров в распространении компрометирующей их руководство информации, поэтому решают устранить проблему самым нелепым и глупым способом. Можно сказать, что перед нами Deus ex machina наоборот — иначе не было бы никакого рассказа.

Интереснее другое: собирать по крупицам информацию о мире Чаттануги. Так, ГГ, 24-летний парень, проживает в собственной мастерской на одном из разрушенных и выгоревших этажей некоего супернебоскрёба а-ля Peach Trees. В прошлом он был велогонщиком, а сейчас из-за неумеренного потребления гормонов стал механиком. Он живёт небогато, вынужден сворачивать дельце из-за того, что его кидают клиенты, питается чёрт-те-какой синтетической дрянью, но, кажется, вполне доволен жизнью — ведь он свободен от гнёта капитала! Вместе с тем он регулярно созванивается с матерью — и вот тут самое интересное — пожилой, но до сих пор работающей женщиной, которая сидит в собственном кабинете какой-то корпорации и может позволить себе настоящие свиные отбивные и дорогие омолаживающие процедуры.

Выходит, Лайл — а именно так зовут ГГ — парень из небедной семьи. С матерью он общается, цитирую, потому, что «говорит с единственным человеком в целом свете, способном в случае чего внести за него залог и освободить до суда». Какого суда опасается Лайл, нам не расскажут; скорее всего, ему просто приятно думать, что власть ждёт не дождётся, как схватить его, Лайла, и упечь в тюрьму за... за что-нибудь антисоциальное, конечно же!

И вот тут мой разум пасует. То ли Стерлинг так прикалывается, намекая, что типичный скваттер (по-русски самозахватчик и бомж), анархист и вообще левый во всех своих взглядах человек — это сын богатеньких родителей, способных оплачивать его причуды и подстраховать, когда/если отпрыск заиграется и действительно получит такую желанную толику внимания от ненавистных ему корпораций. То ли Брюс искренне верит в таких ловких, независимых героев, противников любой власти, всегда правых левых (прастити) — но тогда рассказ буквально рассыпается на части, т.к. сюжет в этом случае не в состоянии вынести многочисленные поставленные на него пианины.

Вспоминая «Схизматрицу», я склоняюсь к первому варианту, а то, что в концовке

..и делает Стерлинга для меня весьма приятным и толковым писателем. Кстати, в «Рое», например, хитрецы и вовсе получают по заслугам — нечастое, прямо скажем, явление.

В сухом остатке перед нами крепкий текст, чьими главными достоинствами выступают мягкая ирония и, особенно, те самые описания всего-превсего. Видел, некоторые рецензенты бурчали, что, дескать, нечего так пушить текст. Как по мне, хорошие и плотные описания, в особенности всякой бытовой ерунды, оживляют для читателя мир, делают его объёмным, заставляют в него поверить. В случае книг Стерлинга это почти то же самое, что взять в руки какую-то сложную плату со множеством разъёмчиков, гнёзд и процессоров. Непонятно, но очень интересно.

Да, кстати, не могу пройти мимо того, что Брюс, по сути, за четверть века предсказал не только появление генеративного искуственного интеллекта, но и, что важнее, главные сферы его применения и как минимум одну потенциальную такого применения багулину.

ПС: озвучка «Велосипедного мастера» — один из шедевров Влада Коппа, и если вы не слушали этот рассказ в его исполнении, то срочно исправьте сие недоразумение, иначе будете жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. На сюжет можно не отвлекаться =)

Захотелось прочесть что-то из номинантов на премии. Что ж, прочёл. Стало грустно, лучше бы не читал. Но грустно стало совсем не из-за прочитанного. Грустно потому, что подобную писанину номинируют. Видать, совсем прогнило что-то в нашей Родине.

О чём книга? Безработный неудачник Бобровский схоронил жену, после чего его и без того не самая отрадная жизнь превращается в сущий кошмар: прессуют коллекторы за женин долг, из квартиры хотят выселить, работы нет и не предвидится, и даже дождь не идёт. Короче, всё плохо. Просвета не видно. Персонаж, впрочем, не сильно рефлексирует по этому поводу, покорно принимая невзгоды, старательно наваливаемые на него господином Рябовым. Справедливости ради нужно сказать, что негодяи, донимающие нашего Бобровского, точно такие же лузеры, только чуть поустроеннее, ибо пытаются хоть как-то карабкаться. Бобровский, впрочем, опускает руки не вследствие неких высоких мотивов. Он просто ничего не делает, и автору не особо интересно, почему. Рефреном шумит на фоне телек, каркают вороны. Серость, уныние, безысходность. Страна ОЗ без Трояновой, Куценко, Чуриковой и даже, страшно сказать, Ройзмана.

Тут на самом деле даже трудно говорить о каких-то проблемах, сюжете, образах, языке, тропах — их нет. Ничего нет. Морали нет. Декораций нет. Догвиль в книжном формате, в меловых прямоугольниках движутся чёрточки-человечки. Наверное, в этом есть даже некая фича, надо умудриться написать настолько бестолковый роман (по объёму больше похоже на повесть), настолько нигде не блеснуть, настолько старательно вычистить всё, что отличалось бы от пыльно-серого.

Хочется отметить одно: никаких особых несчастий на героя книги не сваливается! Там, где он нащупывает персональное дно, герой харитоновского «Успеха», к примеру, разве что хмыкнул бы равнодушно, а майор Звягин ахнул бы кулаком по столу (а, может, и по Бобровской физиономии) и погнал бездельника мыть пол. И ты думаешь: а почему такое вообще появляется на свет? неужели мы стали так хорошо жить, что при малейшем намёке на трудности персонажи сворачиваются клубочком и хотят умереть? Где новые Майн Риды и Джеки Лондоны, где Николаи Гумилёвы и Артюры Рэмбо, где, в конце концов, бравые джанки Берроузы и Керуаки, где неугомонные, с фигой в кармане и вне его Довлатовы и Шендеровичи? откуда в последние годы прёт и прёт это тоскливое говно, словно написанное с натуры обители теней Аида? Ладно, господь с тобой, ну хочется налить печали, так даже этого автор не смог сделать по-человечески. Идеальный роман об одиночестве в постсоветской России написан — это «географ глобус пропил» Алексея Иванова, лучше пока ничего не появилось и вряд ли появится в ближайшее время, тема проработана. Так к чему это всё? Это даже не о пустоте, потому что и пустоты тоже нет, ведь в пустоте должна рождаться глубина. Эта книжка — просто пыль на старом секретере, по которому проводишь пальцем. Книга о бомжах духа. Кто желает, но не действует, тот плодит чуму. А как назвать того, кто не желает и не действует? И зачем об этом писать, да ещё так вяло? И зачем это публиковать, да ещё номинировать?

И, самое главное, зачем я это прочитал?

PS: в одном интервью Михаил Елизаров сказал

Я бы дополнил высказывание Михаила Юрьевича, что 90-е и даже ранние 00-е тоже в некотором роде генерировали нарративы — сначала борьба за жизнь и трагедия вчерашних обывателей, брошенных в котёл хищнических 90-х, где нужно было сохранять то самое, сокровенное, чтобы выжить и остаться человеком, и рядом же фарс этих странных дней, а после эволюция не выхолощенной ещё молодёжной движухи, борьба за какие-то идеалы, антифа и скины, русские марши и кровь за кровь. А вот всё, что настало в 10-х, и является той самой тщетой угасшего духа и маетой неприкаянного сердца, на безплодной иссушённой почве коих и произрастают подобные, с позволения сказать, «произведения». Не берусь судить, кто в этом виноват. Возможно, лишь война сметёт этот душный застой и не просто распахнёт форточку, но к такой-то матери вышибет замалёванное серой краской и затянутое паутиной окно вместе со стеной, в которую оно встроено.

PS2: накинул балл за сцену, где мужик сам себя обливает кислотой. Это было хотя бы смешно.

Случайно попался на глаза этот текст, и что-то (видимо, избыток свободного времени) подтолкнуло меня к его прочтению.

Что тут скажешь — жалею об этом решении.

«Рассказ» — эталонная херня со всех точек зрения. Тут один из лаборантов писал, что «Белый» напомнил ему «Террор»; ну, коли так, то творчество какого-нибудь Массодова точь-в-точь Лев Толстой. Степень подобия примерно одинакова. Лично мне сия писанина напомнила одиозный роман Сурена Цормудяна «Когда завидуют мёртвым». Правда, на фоне Б даже книжка Цормудяна кажется не такой уж плохой (она безусловно ужасна, если что) — там персонажи хотя бы пытаются что-то сделать и хотя бы временами не ведут себя как депрессивные имбецилы.

В Б нелепо абсолютно всё. Я начал было выдёргивать цитаты, чтобы не быть голословным, но к середине бросил это дело. Проблема текста (рассказом назвать это не поворачивается язык) в том, что он не просто насыщен глупостями — он из них состоит целиком.

Итак, по сюжету на Земле в очередной раз случился Апокалипсис. Возникла некая ужасная неизлечимая болезнь, на этом фоне обострились межнациональные конфликты, страны — самое здравое решение, вне всяких сомнений — начали закидывать друг друга ядерными бомбами (кстати, по сюжету ядерными ударами обменялись Греция и Турция — то ли это троллинг такой, то ли, к чему я склоняюсь больше, автор спутал их с Индией и Пакистаном), наступил, как водится, всемировой коллапс.

И в довершение что-то стряслось с климатом и, видимо, по всей планете начал идти снег. Почему это случилось, автор нам не объяснит. НАДО ТАК.

Группа знакомых застряла в особняке на отшибе какой-то деревни. Они уже месяц сидят там безвылазно, бухают и предаются унынию. Главный герой, на редкость неприятный тип, без конца рефлексирует то на тему снега, то на тему своего одиночества и отсутствия эмпатии, то на тему умершей жены... Как говорит мой друг, «любой ветерок, глист или бумажка в восторг приводит». Только здесь не восторг, а плач.

Остальные ведут себя примерно так же.

Завязка — один из персонажей зверски убит, непонятно кем и непонятно как. И начинается просто калейдоскоп нелепиц.

Меж тем — это важно, на этом строится сюжет (ну, пока он не начинает скатываться в конченый сюр, о чём будет сказано в своём месте).

Кто ходил по такому снегу, тот поймёт, что автор снега в глаза не видел. Да что там «видел» — он и Джека Лондона то небось не читал какого-нибудь, чтобы поиметь хотя бы небольшое представление, что такое метр снега. И, кстати, снег идёт ежедневно, он не тает.

Герои без конца бегают по снегу, но в то же время попытка дойти до находящегося рядом посёлка ввергает их в панику.

16 километров по снегу метровой глубины за световой день — вполне посильная задача для группы, в которой есть 4 взрослых мужика, если подойти к ней с умом. Но только не для сборища инфантильных недоумков, способных только бухать, ныть и вести бредовые беседы. Типа таких (к этому моменту убито уже два человека).

И так без конца. А вот моё любимое. Персонажи всё же отправились в так пугающий их вояж и видят птиц.

Ближе к концу «рассказа» персонажи натурально сходят с ума и сами начинают бросаться тварям в пасть. Натурально, сами. А кто-то с ними трахается. А чего бы и нет — помирать так с музыкой. Под конец «рассказ» читать невозможно, потому что то, что начиналось как попытка в атмосферный хоррор, скатывается в абсурд, бессмыслицу, события начинают происходить со скоростью света, будто автору тупо надоело писать и он решил поскорее всё закруглить.

Слов нет.

В довершение всего, графомания эта состоит из канцелярщины, соседствующей с безумными метафорами, и уже не разобрать, где напорол автор, а где постарался переводчик. Результат в любом случае удручающий.

А вот девушка, нашедшая тело, пьяна

Возникает вопрос — пробовал ли автор смеяться и блевать одновременно? Видел ли он вообще пьяных людей, напивался ли сам?.. Чую, что вопросы эти останутся без ответа — ведь сочная картинка важнее достоверности.

То есть, это не просто валун, это БОЛЬШОЙ валун. Камень, способный загораживать видимость, как следует из контекста.

лужа из слёз? Серьёзно?!

Люди уже месяц сидят в изоляции. Вопрос: сколько травы должно быть у человека, чтобы ежедневно накуриваться до одури? Он что, оптовую партию притащил с собой?

Откуда у сотрудника департамента экологии, уехавшего в командировку замерять уровень радиации, большой старый револьвер?!

Ответов на эти и многие, многие другие вопросы не будет. Да это и не важно, гораздо больше внимания автор уделит демонстрации сочной расчленёнки. Ведь это «рассказ ужосов», а, значит, надо посмачнее ткнуть читателя носом в месиво из крови, кишок и спермы.

Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы получить... Британскую премию фэнтези! Что тут скажешь?... остаётся только развести руками и порадоваться, что ты прочитал эту ересь в электронном виде и не заплатил за неё ни копейки. И на том спасибо!

Наверное, немного нелепо писать отзыв о книге, которую прочитал около двадцати лет назад, да к тому же не являющейся самостоятельным произведением, а всего лишь адаптированным под вселенную TMNT сюжетом хоррора категории Б, но что поделать, если сердце требует донести до общественности мысли на сей счёт. Так что делюсь.

Сама по себе франшиза, запущенная в середине 90-х некими предприимчивыми белорусскими издателями, несмотря на всю свою кажущуюся бредовость, оказалась сверхуспешной. Я не знаю ребёнка, у которого в детстве на полке не стоял томик-другой бесконечной саги о приключениях черепах; совокупные тиражи приблизились к полумиллиону копий (завидуйте, миллениалы!). И надо сказать, зачитаться было чем: там, где недалёкие и узко мыслящие американцы смогли придумать только измерение Х, какой-то мозг в скафандре, мужика с шипами, мутаген да черепах в канализации, наши соотечественники развернулись на полную — ведь у них, в отличие от западных коллег, не возникало проблем со всемогущим Капитаном Копирайтом. Имя человека, который придумал брать сюжеты популярных (и не очень) голливудских фильмов и вместо антагонистов помещать туда в качестве борцов со всевозможным злом доблестных Лео, Дона, Мика и Рафа, неизвестно, но нельзя не согласиться, что затея вышла крайне жизнеспособной: бравая четвёрка на обложке, яркие иллюстрации и броские названия поистине волшебным образом притягивали к себе многочисленную в ту пору армию почитателей черепах.

К сожалению, уровень работавших над серией авторов был совершенно разным. Собственно, каждая книга выходила уникальной, потому что художников также было несколько. И если в некоторых изданиях иллюстрации были качественными, не уступая по прорисовке, детализации и анатомии оригинальным мультфильмам, то в других черепашки выглядели похожими на колченогих уродов, страдающих врождённой или благоприобретённой от неумеренного потребления спиртного имбецилией. Художники зачастую даже не заморачивались с верным распределением цветов и букв на поясных пряжках. Ведь канало и так.

То же происходило и с текстами. Лично меня даже в 9-10-летнем возрасте немало коробило от опусов наподобие «Черепашки-ниндзя против тренидатов», зануднейшего «Чёрного колдуна», где беседы черепах напоминали лепет детей с задержкой умственного развития, или книги о Баркулабе фон Гарте, где, если не изменяет память, присутствовало даже табуированное в детском лексиконе слово «трахаться». Авторы были совершенно незнакомы с предметом, черепашки в их книгах постоянно менялись ролями, когда всем детям было известно, что у каждого из героев есть устоявшееся амплуа, которое, на секундочку, прямо указано в припеве опенинга того самого оригинального сериала

Splinter taught them to be ninja teens (He's a radical rat!)

Leonardo leads, Donatello does machines (That's a fact, Jack!)

Raphael is cool but crude (Gimme a break!)

Michaelangelo is a party dude (Party!)

Временами грешили даже в неплохих книгах: так, например, во вполне удачном «Зловещем духе мертвецов» Леонардо ушёл в запой, и у него отросла борода.

К счастью, большая часть книг была написана вполне пряморукими людьми (скорее всего, подхалтуривавшими профессиональными писателями), там имелись характеры, какой-никакой сюжет, ловко адаптированный под немудрёные детские нужды, где, невзирая на смертельные опасности, черепахи делали то, что и и положено было им делать — ловко и бескровно вышибали из злодеев дерьмо и наставляли их на путь истинный, а при невозможности оного просто запуливали куда-нибудь подальше и шли есть пиццу, обильно уснащая свои приключения дружескими перепалками, подначками и немудрёными шуточками, понятными только 10-12 летним детишкам.

Однако был и третий сорт книг. Здесь я вступлю на зыбкую почву ЧСВ. Ваш покорный слуга с детства любил читать и мнил себя, возможно, небезосновательно, носителем как минимум хорошего вкуса. Обычные приключения меня радовали, но, уже во втором классе читая Лема и Кинга, я открыл в себе склонность к более взрослой литературе и страсть к ироничному повествованию с диалогами, выходящими за рамки «Эй, Лео, наподдай-ка вон тому злобогрызу и пошли есть пиццу!». Как ни странно, в этой серии были и подобные книги. Одна из них — недооценённый, судя по оценке, роман о противостоянии четвёрки с таинственным подземным кукловодом.

Каюсь, перед выставлением оценки открыл роман и, намереваясь просто освежить в памяти сюжет для аннотации, перечитал полностью, с умилением замечая, что не ошибся — книга ни капли не утратила своего очарования. Не знаю уж, что за автор работал над ней, но в данном случае можно смело утверждать: книга далеко позади оставляет оригинал, некий малобюджетный хоррор конца 80-х. На редкость осмысленные диалоги, пронзительная и таинственная атмосфера зимнего Нью-Йорка, завораживающее ощущение чуждости загадочной подземной жизни, местами иронический и даже саркастический стиль повествования, цепляющий буквально с первых строчек, до сих пор идут просто на ура. Эту книгу можно смело переиздать, её могут читать и дети, и те взрослые, внутри которых дремлет ребёнок, она относится к классу безвозрастных книг, в которых настоящий скиталец-среди-страниц всегда отыщет что-то своё. Тут и Сплинтер, radical rat, подозрительный, ворчливый, обладающий шестым нюхом на опасность, и черепахи, каждый из которых предстаёт действительно живым и полноценным героем, и неоднозначный антагонист; то бишь, нет разделения на Зло и Добро. Мне кажется даже, что автор всерьёз увлёкся возложенной на него задачей, выбрал один из любимых своих фильмов и рассказал историю так, как видел её сам — от всей души. И ещё он наверняка сам тащился от черепашек-ниндзя!

Здесь есть всё, чтобы на несколько часов забыть, что тебе уже давно за тридцать. Неизвестный автор, спасибо тебе!

Смысл этой бесконечно печальной и радостной истории, слившейся в книге-фильме, заключается в том, чего никто почему-то не сказал.

В жизни большинство из нас в конце концов находит что-то свое, родное и личное: персонального Иисуса или Будду, справедливость, чистоту, любовь. Нет только свободы; о никто так и не понял, где её надо искать, а те кто нашел, не знали как её брать; лишь избранные сумели взять её в руки, удержать же свободу в руках может только Господь Бог

К чему я это?

Я редко думаю об этом, поскольку запрещаю себе замарывать невыразимо прекрасное ощущение толики свободы, что даёт мне Бойцовский Клуб, но когда я всё же думаю об этом, то мне кажется, что Господь коснулся перстом своим этого всего. История жалкого слюнявого безумия какого-то клерка развернулась перед человечеством в последнюю и оттого самую прекрасную самую фантастичную, добрую, неосознаваемо совершенную в своём бесконечном отдалении от обыденного сознания сказку о красоте свободы, любви и совершенстве человека внутри самого себя, об осмысленной гармонии, которая никогда не потеряет этого самого смысла, что нигде больше и не может быть обретён вновь, кроме как в каждом из нас.

И в таких случаях слог, сюжет и прочее скромно отступают на второй план…

Пока один из фаворитов на конкурсе. Необычная, загадочная история, удивительный мир, вдохновлённый мифологией шумера, пустынный меланхолия и ужас чёрной ночи. Классный, подробно описанный штрихами мир. Хороший сюжет и логичная концовка, все ружья выстрелили, всё завершилось так, как должно было. Вернее, даже немного лучше.

Иногда казалось, что какие-то вещи — типа команд «лево руля» или «белых парусов» отдают анахронизмами, но делал себе пометку — мир этот не наш. Выписал несколько мелочей, но это, наверное, лишнее было. На оценку произведения эти замечания не повлияли.

Стандартное повествование от третьего лиц сменяется повествованием от первого. Очевидно, не замечено во время правки, но всё же.

Кажется, Бог-Император уже так узурпирован Вархаммером, что странно видеть этот эпитет в другом сеттинге.

Сто мин за ничего не умеющую девчонку без всяких свойств и 50 мин за редкого, опасного и ценного монстра? Странно это всё.

Сложно представить капкан на змею, тем более такой, который, как следует из дальнейшего, рвёт кожу и дробит кости. Змеи, меж тем, для сцеживания яда нужны живые.

Автору спасибо и удачи.

Что напомнило: ранние рассказы Кирилла Бенедиктова

У этого рассказа есть один плюс, хотя и существенный — динамика. Сюжет движется споро, не отвлекаясь на мелочи. Удачно, несмотря на дурацкие названия (да, у Дивова была Клякса, но то Дивов и там всё на месте), набросана планета, мир видишь, в мир веришь.

Но остальное. Первая треть рассказа, по большому счёту, легко сокращается раза в три, там не происходит ничего важного. Шли, нашли еду, принесли. Какие-то воспоминания, достаточно сумбурные, о каких-то людях, проносящихся мимо читателя призраками. Пьянка. Катастрофа. И венцом — прибитая гвоздями в конце мораль, ужасающая своей простотой. Да, возможно, как и все великие мудрости, она и должна такой быть, но до последнего ожидаешь пуант — а его нет. Хотя последняя фраза удачная, подытоживает всё.

Что напомнило: ну вообще «Дрожь земли», конечно, а на самом деле на эту тему есть куда более изящный и тонкий рассказ у Шекли, называется (нет времени искать) «детская» или как-то там, где тоже люди неудачно с детишками чужих связались. и вот там всё прям очень круто в том плане что нелинейно =)

Простенькая история без особого смысла, но с несомненными достоинствами – счастливый конец, немного притянутый за уши, но, по большому счёту, логичный и достоверный. В надлежащем эмоциональном состоянии может и растрогать. Язык обычный, без красивостей, умеренный, ровный. Приятная композиция рассказа, тоже несложная, и приятная именно в своей несложности. Особой слезодавилки не увидел. Удачное запоминающееся и обращающее на себя название.

Ну, ход с машиной и пьяным водителем, конечно, мегазибит, но замени его на что-то другое – ткань произведения не потрадает. Главное – сюжет, идея – останутся.

Но вообще, конечно, тест мне показался поверхностным, излишне общим. Возможно, для сочувствия героям мне, как читателю, нужно было нечто большее, чем скупая сцена расставания, к тому же написанная, имхо, тоже словно вскользь. Все эти разговоры обычно не такие короткие и полны эмоций, а тут всё достаточно кинематографично)

Самое интересное в рассказе – это отсылка к Стругацким. При этом смысл высказывания в повести АБС прямо противоположный происходящему в рассказе, и это вызвало недоумение.

Крепкий середняк, где плюсы примерно уравновешивают минусы.

Когда читаешь такие рассказы, жалеешь, что недовольство удаётся тебе лучше, чем похвала. Я даже — вот такой я злыдень — сразу же перечитал рассказ в поисках того, за что можно было бы зацепиться, перепроверил те места, которые показались притянутыми при первом прочтении. Ничего.

Рассказ замечательный, с логичным и новым (для меня) фантдопом. Ровный сюжет с логичной (!) посылкой для развития, а не так, что где-то что-то проломило небесную твердь или там «это всем приснилось». Достоверная психология персонажей. легко поставить себя на место Николая, подумать, что сделал бы ты на его месте, как выбраться из этого цугцванга. Ах, да, толика адекватного юмора!

Лично мне, как читателю, нравятся чуть более антуражно оформленные истории: больше описаний чужой планеты, больше предыстории, но это вкусовщина. Рассказ хорош и без этой мишуры. Ну можно также пожелать загустить саспенс. Автор только обозначил его, а ведь тема весьма этому саспенсу благоприятствует. Впрочем, это тоже совершенно необязательно.

Для меня пока лучший, наряду с «Платоновскими шлюзами», рассказ конкурса. Спасибо автору за рассказ, желаю удачи в финале да и, думаю, в публикации. Такую крепкую, солидную работу с лёгкостью представлю в любом сборнике.

Что напомнило: «Колония» Филипа Дика

Вообще я очень, крайне не люблю рассказы, стилизованные под «старорусскость», все эти «доколе», «кумекать», «надыть» и прочие «паки-паки». И первое предложение зарядило, что называется, в жбан, я скривился, думал всё, хана, сейчас меня автор накормит отборными «понеже» по самое вельми.

Однако далее рассказ раскачался и бодро поехал до самого конца. Хотелось бы отметить ровную динамику, сюжет не провисает и катится с одной и той же скоростью, глаз ни за что не цепляется, история развивается так, как и должна, естественно.

И даже отсутствие ожидаемого пуанта не испортило дело. Вообще это, конечно, погремуха, но качественно сделанная, серьёзная. Такие поделки нужны, рассказ легко представить в какой-нибудь тематической антологии.

Ничего серьёзного, но и ничего плохого.

Что напомнило: была в серии «Звёздный лабиринт» антология, спонсированная каким-то украинским пивом, где в каждом рассказе так или иначе это пиво появлялось. Вот из такой антологии рассказ, только про шоколад =)

Жанр зомби-апокалипсиса, наверное, один из самых популярных среди сурвайвл-хорроров. Но, положа руку на сердце, даже пробегающие стометровку за 12 секунд бодрые покойнички из «Рассвета мертвецов» Зака Снайдера оставляют хорошие шансы группе инициативных, вооружённых и смелых людей. Таким образом, в 21 веке страшилка про живых мертвецов естественным образом эволюционирует в комедию.

Я не знаю, о чём думал Гарт Эннис, когда придумывал «крестоносцев», но почти уверен, что изначально концепт вырос либо из размышлений автора соло, либо из бесед с друзьями, и начиналось всё с любимого предположения Стивена Кинга «а что если?..»

А что, если зомби будут не зомби, а такими же, как мы, живыми людьми, то есть не будут разлагаться и прочим образом портиться и даже получат улучшенный иммунитет?

А что, если вдобавок к скорости дать им адреналин-раш, позволяющий буквально сжигать себя в пиковые моменты и за счёт этого меньше уставать, яростнее и безжалостнее драться?

А что, если эти «зомби» сохранят остатки интеллекта и, в особенности, остатки своих прижизненных навыков: плотник умеет плотничать, охотник — стрелять, ставить простые ловушки и выслеживать, пилот — управлять самолётом, солдат — водить танк, швея — шить и т.д.?

А что, если дать им начала организации: способность сбиваться в банды, вычленять харизматичных лидеров, анализировать обстановку и запоминать успешный и неудачный опыт, делать выводы, обучаться?

А что, если дать им примитивный коммуникационный аппарат?

А что, если инкубационный период не растягивать на несколько часов, а сделать его почти моментальным, чтобы уже через минуту после заражения новообращённый «крестоносец» мог так же радостно предаваться насилию, убийствам и пыткам? И сделать источником заразы не только укус, но и вообще любую проистекающую из «крестоносца» жидкость: кровь, слюну, сперму, пот и проч.?

Именно это Гарт Эннис и проделал. Так появились «крестоносцы» — заражённые неведомым возбудителем люди с проступившим на лицах кровавым крестом воспалённой плоти, становящиеся неукротимыми маньяками-убийцами, для которых как своя, так и чужая боль есть бескрайнее и единственное удовольствие. Существа, которым неинтересно просто убить жертву, которым куда приятнее устроить ей перед смертью (при возможности, разумеется) максимальный калейдоскоп истязаний. Существа, которые даже при собственных страданиях испытывают исключительно оргазм, и чем им больнее, тем оргазм этот ярче.

Не будет преувеличением сказать, что получилось по-настоящему страшно. Читать «Crossed» жутко, особенно к ночи, стрёмно даже курить на общественном балконе. И не только потому, что комикс нарисован отменно, графике могут позавидовать очень и очень многие произведения про супергероев, а кое-где на обложках он приближается даже к лучшим образцам европейского комикса (и при этом упор, разумеется, сделан на предельный натурализм и неимоверную жестокость).

Самое жуткое начинается, когда представляешь, как бы ты действовал, случись тебе оказаться в подобно ситуации. А представить такое очень и очень легко, ведь «крестоносцы» — это такие же люди, как и мы с вами. Когда оцениваешь, какого размаха вакханалия насилия достигла бы в городах, становится оч-чень неуютно.

Мы с другом как-то сели и постарались представить, что бы мы делали, если бы вот так обыденно, среди бела дня в нашем Петербурге началось что-то подобное. Мы разобрали все возможные, исходя из наших реалий варианты и поняли: выхода нет. От «крестоносцев» невозможно уйти, если ты — обыкновенный житель большого города, который превратится в большую мясорубку. Все, забаррикадировавшиеся в квартирах и домах, будут оттуда извлечены и под смех и улюлюкание зверски расчленены с одновременным изнасилованием всем и вовсюда. Крестоносцы водят машины, самолёты, пользуются инструментом, умеют стрелять, устраивать засады и планировать.

И именно поэтому для меня «Crossed» — одна из самых пугающих вещей, что доводилось читать в жизни. Это слишком легко себе представить.

Недаром в конце первой книги один из персонажей говорит:

«Появление крестоносцев не было большой загадкой. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь из них делал то, о совершении чего не мог подумать человек. Не думал о том, чтобы сделать. Не делал. Крестоносцы были самыми ужасными проявлениями рода человеческого, тысячекратно умноженными, но более ничем. Кто был причиной их появления? Мы.»

Поэтому на самом деле, при всей своей сплаттерпанковской наружности, комикс «Crossed» рассказывает не о том, какие замечательные ожерелья получаются из отрезанных членов или вырванных глазных яблок, а про то, как трудно, почти нереально в сложных жизненных ситуациях оставаться хотя бы подобием того самого пресловутого Человека, которым мы всю свою историю стремимся, но так и не можем стать.

Сам по себе цикл не имеет сквозного сюжета, представляя собой просто альманах историй. Понятно, что большая часть их всё же концентрируется именно на картинке стремясь шокировать читателя, но сюжеты самого Энниса всегда в первую очередь ставят вечные вопросы, обращаются к человеческой природе, вопросам морали и этики, дают пищу для размышлений.

И, разумеется, ночных кошмаров.

Жёсткий и динамичный рассказ, в котором нашлось место и мотивированной, понятной драме, умело рефренящей всего одним предложением из четырёх имён, и суровой боёвке, которая вот совершенно не провисает. И отличный эпилог, к которому ты, в общем, готов, но всё равно пробирает.

И полное попадание в тему.

На другой чаше весов тривиальность, ну да это не страшно, все сюжеты давно уж придуманы. Но, что меня очень, очень расстраивает – изобилие ошибок. Пунктуационных, грамматических, выбирай на любой вкус. Вот, надёргал с первых полутора страниц, потом надоело.

«в семье и что не мало важно с приличной суммой денег.

пролетаю по мокрой траве врезаясь в заросли

Ученым это не нравиться.

Сгруппировавшись спрыгиваю,

Скорее всего я задела артерию, а значит ему не жить

Не раздумывая плюхаюсь вниз

Ах, вы твари!

Оружие копиться и у меня»

Джордж теряет свои удачные мысли, уважаемый автор – а вам ли не знать, что происходит, когда у старины Джорджи пропадают удачные мысли?

И ведь рассказ здоровский – а фактически с таким языком во втором туре делать ему нечего…

АПД: оценка снижена за грамматику.

Что напомнило: «Голодные игры», написанные ранним Бурносовым

Получил «Хлорофилию» в подарок, прочитал запоем. Вещь заслуживает внимания, тем более, что, попробовав себя в жанре фантастики, АР , видимо, получил в процессе работы неплохой заряд, внёсший свежую струю в его творчество после провальных работ последних лет.

Как старый поклонник творчества АР, могу сказать, что в качестве стилиста автор ничуть не утратил мастерства. АР всегда отличал ровный и крепко сбитый слог без излишеств и затянутостей. Конечно, до изящного минимализма Хемингуэя АР не дотягивает, но и на общем фоне выглядит весьма достойно.

Все книги АР легко принять за «менеджерский роман», которыми они не являются. По сути, АР всегда писал психологические социальные романы с большим автобиогрфическим и, следовательно, реалистическим уклоном. Говорить о АР, как о писателе, подобном, скажем, Минаеву — всё равно, что сравнивать Майерс и, допустим, Гамильтон; жанр разный, хотя обёртка похожая. В данном случае мы имеем дело с типичной антиутопией, написанной достаточно поверхностно, но зато со старанием и усердием, определённо чуть выше среднего уровня. Видно, что автор хорошо начитан и умело синтезирует впитанное со своими мыслями. Получается неплохо, хотя на выходе всё равно не остаётся ничего, кроме лёгкого интершума.

Персонажи все на одно лицо, отличаяются лишь языком, вложенным в их уста автором. Множество диалогов не компенсирует идентичность героев книги, в каждом из которых свой маленький АР (учитесь у Ивлина Во, господин Рубанов). Это издержка творчества человека, склонного к автобиографичным ноткам, но ступившего на почву футуристической антиутопии. Типовые персонажи разговаривают типовыми шаблонами, и это слишком уж режет глаз. И заметен диссонанс между писателем, который соблюдает главный закон — пиши о том, что знаешь, — с предметом собственно книги. Отсюда лезущий ХХ век, ставший, по замыслу автора, видимо, очень модным в середине века XXII. Странно, правда? Добавьте ещё нелеповатый антураж и увидите, что демиург в АР пока маленький и глупый.

К несомненным плюсам отнесём динамику, действие не провисает ни на секунду, в нужных местах вступают новые персонажи, изгибается сюжет или шипит змеёй хоррор. Всё к месту, всё вовремя, гораздо удачнее, чем, скажем, последний Глуховский, а для изначально прозаика, сделавшего себе имя книгой, в которой ГГ три четверти действия проводит в тюрьме, так и вовсе отлично. Поэтому книга затягивает, в совокупности с лёгким слогом получаем удобное захватывающее чтение.

Напоследок о сравнении со Стругацкими. Всё так, я тоже увидел это сходство. НО! Ни о каких «ХВВ» речи и быть не может, ХВВ, во-первых, совершенно не о том, во-вторых, у книг тотально разное настроение и уровень написания. «Хлорофилия» по антуражу, уровню и авторскому замыслу смахивает на «Отягощённые злом или 40 лет спустя»: тотальный упадок, конфликт «отцов и детей», флора, ощущение надвигающегося государственного краха и перемен, открытй финал.

Подумайте об этом и перечитайте Стругацких; хотя бы за это меньше 7 баллов А.Рубанову поставить просто нельзя.

С чувством глубокого Погружения, под бодрые Вопли солиста финской эстрадной популярной группы Children Of Bodom, сел я, наконец, за написание ни больше, ни меньше — Панегирика блестящему Стилисту и Престидижитатору Василию Мидянину. Решительно отвергая его публичные лики «В.Мельник» и «В.Орехов», я воспою Осанну истинному имени Демона сего, что сам предпочитает называть себя литературным Роршахом.

Что же такого, скажете Вы, в рассказе «Московские големы»? Собственно, ничего, отвечу Вам я, за исключением редчайшего понынче Дара породить абсолютно новый Мир в одном, пусть не совсем коротком, но всё же рассказе. Мастерски смешивая безумный компот из окружающих нас Реалий и Фактов, Мидянин щедро превращает Твердь Мира нашего в питательный Сок, пуская Кислоты в виде Псевдомифологии, Семитских Демонов, мрачнейших ближневосточных забытых Богов и кое-чего Такого, чему даже ещё названия не придумали. Всякое Явление у ВМ приобретает своё, особое звучание. Известный Гитарист оказывается чуть ли не единственным, кому подвластны великие Силы акустических ударов, помноженные на сакральную Мощь, способные повергнуть вышедших из одиннадцатого круга Преисподней, дабы покарать излишне поклонившихся Маммонне Москвичей Големов. Обычный Супермаркет есть не что иное, как Великий Храм указанного уже бога, под Москвой-рекой живёт гигантский Червь, в Макдональдсе подают трупные вытяжки, Джедаи и Ситхи ведут вечное сражение на объятых Огнём нефтяных Вышках РАО ЕЕС, обычный слесарь рисует могущественные каббалистические Знаки, дабы охранить Канализацию от вторжений с той, не такой уж и далёкой стороны... Над всем этим, естественно, возвышается Медвед....

Открывая ВМ, распрягайте Фантазию, допускайте Аллюзии и стройте самые невероятные предположения. Любое явление ИРЛ нашло отклик в его безумной искажённой Вселленной. Да, понадобится значительная незашоренность мышления, это вам не Коэльо переслюнивать. Да, понадобится лазать через каждое второе имя в самые отдалённые уголки тёмных Демонариев, услужливо, впрочем, расположенных для нас Яндексом. Да, крови пролито много. Но в целом всё это безумно оригинально и интересно. такого мощного треша в России не издавалось никогда.

Суть рассказа проста, как схема питерского метрополитена. ВМ искжает реальную действительность с лёгкостью фокусника, достающего из шляпы кролика или кошку. Всё это настолько безумно, что не может не быть логичным и последовательным. Никакого высокого смысла, никакой фабулы — зачем вам всё это, когда есть огромный холст, на который щедрой рукой художника выплеснуты де Кирико и Дали, Пикассо и Эшер, приправлены Гигером и выставлены на всеобщее обозрение. Пир духа не требует фабул, господа! Наслаждайтесь безумием Мидянина!

Никогда ничего не ждите от книги заранее.

Не отношусь к поклонникам классического английского юмора, видимо, в силу собственной ограниченности. Жанр юмористической фантастики мне вообще кажется несколько натянутым, неестественным, хотя, безусловно, имеет право на существование и моё мнение не аксиома.

Читал около года назад и сейчас уже практически ничего не помню. Однако и то, что помню хоть что-то заставляет отнестись к произведению с уважением, учитывая, что ЮФ я вообще не перевариваю.

Посему 6 баллов.

Изначально я просто хотел выставить рассказу средне-высокую оценку и забыть о нём. Однако было время подумать, и я решил поразмышлять, почему ладный и крепкий рассказ вызвал скорее отторжение.

На первый взгляд всё ясно. Слабая, комковатая концовка и, что ещё хуже, бравурно-слабая, пафосно-слабая, приторно-сладкая. Такие концовки хуже всего. Знаю, многим не нравятся открытые концовки, но даже она лучше, чем вот такое завершение.

Однако диавол, как обычно, сами знаете в чём. И я подумал: а ведь это произведение о двух душевнобольных людях. Неопасно больных, но социально покалеченных. И если с девочкой Юкой всё ясно – типичная зоошиза, для которой кисоньки-собаченьки стали главнее и важнее людей (тут вместо кисонек зомби, но это не особо важно), которая ради своих питомцев способна убить настоящего живого человека (вспомним, как хладнокровно она наставляет оружие на решившего помочь незнакомца), то с Андреичем всё куда хуже.

Вдумайтесь: в этом мире родственнику можно подарить как бы «вторую жизнь», когда иньекция биопрепарата после смерти сделает из него лысака, по сути, зомби. Именно эту операцию проворачивают со своим умершим сыном Андреич и его супруга. Но что же получается? Неужели люди готовы поддерживать, да ещё изо всех сил, такое жалкое существование? Ведь лысаки почти не говорят, они не могут даже считать, чтобы их всопитывать, надо бить током. Это – не люди! Это живые мертвецы! А ведь их мыслительные процессы, как мы знаем из рассказа, изучены недостаточно. А вдруг в этом искалеченном теле остаётся теплиться искорка подлинной человеческой личности, души? Какими надо быть эгоистами, чтобы даже просто подвергнуть риску такого заточения своего ребёнка, свою кровиночку? И какими нужно быть безчувственными чудовищами, чтобы променять нежные воспоминания о любимом человеке на ежедневно преследующую вас злую карикатуру, даже внешне жестоко искажённую, словно в зеркале троллей? Известно, что люди, терявшие близких после тяжёлых продолжительных болезней, позже годами страдают из-за того, что все самые яркие их воспоминания связаны с уходом, муками и страхом неминуемой смерти, что в их памяти светлый любимый образ поневоле – поневоле! – затмевается гибельной мукой. А здесь люди творят это над собой по собственной воле!

И вот в такое я должен поверить, такому должен сопереживать? Да в своём ли вы уме?!

…

Думаю, автор и вовсе не хотел такого сказать своим рассказом. Думаю, это просто мои мысли. Но, как мы помним, автор мёртв. Так же, как мёртв учёный Луцкий, как мертвы охранники, выполнявшие свою работу.

А на оценке рассуждение сие, конечно, не отразится. Крепкий рассказ, но со слитой концовкой.

ПС: кроме того, всё это достаточно тривиально – страдающие очеловеченные зомби. Я сейчас даже не касаюсь странного, предлагаемого автором мироустройства (о котором в рассказе прочёл бы с куда большим интересом, нежели о переживаниях двух безумцев). Я о том, что на этот раз одноногая собачка оказалась ещё и мёртвой.

И не покидает меня образ из рассказа Владимира Сорокина «Падёж», где в таких же стойлах содержались писатели, поэты и художники, расчеловеченные до скотского состояния и писавшие стихи (которые Сорокин позже тоже извратил). Вот это страшный и сильный образ. У вас – нет.

Сначала, как обычно, немного мелочёвки

Неудачное сравнение, ведь рисунок не имеет какого-то определённого оттенка белого, он просто чёрно-белый, что и отражено в его сущности. Он не молочно-белый, он просто белый, обычный белый цвет, чьи свойства не обусловлены символом.

Что происходит?

Вообще я за неологизмы и словообразование. Язык – живая, динамически изменяющаяся система, и когда-нибудь слово «развидеть» займёт своё место в словарях. Но пока выглядит не очень, особенно в отнюдь не постмодернистском тексте.

Я, конечно, не физик, но, кажется, у хаотичного броуновского движения нет критериев нормальности

Хондриты всё же

Не научный центр, а детский сад какой-то)

Спасибо, что сообщили.

Ещё один достойный конкурсный рассказ. Возможно, из уже прочитанного самое близкое к тому, что можно назвать «твёрдая научная фантастика», хоть я и не спец в червоточинах. Весь рассказ, по сути, убедительно описанный, обстоятельный процесс запуска экспериментальной установки по открытию кротовых нор, а затем чуть менее убедительный и не такой обстоятельный процесс её же отключения. Хороший фантдоп, раскрытая тема, бодрый бег сюжета, нормальные диалоги – всё в порядке.

Единственное, к чему хотелось бы придраться, так это к стилю, вернее, его отсутствию. Таких рассказов – крепко сбитых, логичных, линейных, правильных – я прочёл уже штук пять и не увидел никакой между ними разницы. Словно один человек писал. Жанр «рассказ на конкурс», стандарт, штемпель, класс Б. Возможно, и правда сидит уже где-то нейросеть среди участников и клепает раз за разом такие вот тексты?..

Не обращайте внимания. Рассказ хороший. Лично мои тараканы.

Что напомнило: происходившее в «Проекте «Стрела» за секунду до появления тумана.

Тяжело писать отзыв после феерической конспы от Роланда, но я попытаюсь.

Как по мне, не стоит излишне всё усложнять. Микро — это даже не отсылка, там нечего угадывать, автор просто порофлил для себя. И он не придумывал Микрософт, а написал только одну программу, именно ту, которая нужна была для победы над Красной рукой. Терминатор, окроче, и к этому в тексте как раз отсылка скрыта, про фильм о добром роботе из будущего. Всё остальное — способ создания сеттинга, когда текст насыщается фактикой, чтобы получился эффект присутствия или, в данном случае, воспоминания. По-моему, получилось нормально. Единственное, что меня прям смутило — это песня про январскую вьюгу. Это вообще не то, что будут слушать в 90-м. К тому же на повторе — для этого тогда просто не было нужных средств. Вот это прям загадка-загадка. Буду ждать пояснений от автора

Конечно, конфликт выглядит кринжово, но рассказ в целом немного на стёбе, и автор точно писал его с ухмылкой. Тот случай, когда толика абсурда идеально ложится на сюжет. В этом плане напомнило сказку «Отто-носорог», такую же бодрую и безбашенную.

В целом получился, наверное, самый лихой рассказ конкурса. Да, наисано нескладно, неровно. Стилистически неровно, текст неоднородный, то тут действие прыгнет, то там как-то диалог нелепо срулит на действие, но в целом порядок. Да, ещё не понравилось, что дети разговаривают как взрослые, тут, имхо, единственное, что автору совсем не удалось — детская речь. Зато удался набор сленга. Порадовало наличие совсем нового слова «скуф», которое только в прошлом году более-менее вышло с имиджборд. Концова приятная. С настроением и смыслом.

Кароче респект, аффтар, выпей яду, пеши исчо)

Что напомнило: Черепашки-ниндзя против Красной руки

ПС: ах да, лол, газета «Аномалия» реально была, и даже можно проверить, что там в 90-м писали. Она вся оцифрована на сайте РНБ ^_^

Замечательный пример того, каким должен быть добротный юмористический фантастический рассказ. Зверь, наверное, даже более редкий, чем добротный хоррор.

Написано гладенько, без излишков, в рамках поставленной задачи. Когда-то подобные залипухи пачками выпекал Лёня Каганов, но его произведения временами дышали подлинными человеческими эмоциями. Здесь такое впечатление, что рассказ сделан по лекалу. Сделан крепко, профессионально, спору нет. Автор взял, что надо, и сделал то, что хотел. Идея, фантдоп, сюжет во всех своих ипостасях зачина-кульминации. Тема идеальна. Диалоги нормальные. Юмор! Не развешанные лопаты для смеха, а нормальная ирония.

Из того, что не понравилось — пренебрежение деталями, антуражем, сеттингом. Шаблоные планетяне с клешнями и хелицерами, однако мыслящие точь-в-точь как мы, шаблонный душевный такой дед, шаблонный холёный депутат, шаблонная наша бедная, но находчивая Россия. А, с другой стороны, сколько можно требовать от рассказа? Чего тебе, собака, надо? Сюжет, диалоги, идея есть? Есть? Смешно сделали? Сделали? Ну так женись.

Не ощутил я в произведении искры, но это лично моё мироощущение. Искра конкурсными правилами не предусмотрена.

Мелкие косяки ИМХО

Я, конечно, не спец, но никогда не видел «лес» (видимо, имеются в виду брёвна) в самосвале. Лес перевозят волоком или в лесовозах, насколько мне известно

Валун – это скорее большой камень, представить деда, катающего лесные, вросшие в землю валуны, невозможно.

Оценка, разумеется, высокая.

Что напомнило: «Чудовище» ван Вогта, написанное в телевизионной студии Азимовым на спор

Мне очень нравится первое предложение. Оно сказочное и простое. Это ключ, отпирающий ворота в ваш мир. Ну и применение любых необычных слов весьма одобряемо.

Хорошо

Незачем кавычки, ведь это не цитата, а отсылка. Кто поймёт, тот адресат, а кто не поймёт, то и не надо.

А вот это я не признал. Автор, потом признавайтесь – сами придумали или опять отсылка? В любом случае симпатично.

Интересный рассказ, хотя и непонятный, но в этом его пикантность. Почитал о прохождении кораблями плотин, не знал этого. Здорово, когда художественный текст обращает твоё внимание на какие-то необычные, неизвестные тебе вещи, и хочется узнать о них чуть больше.

О чём рассказ, непонятно. Мы знаем, что это наша земля или параллельная, но почти не отличающаяся от нашей – тут тоже смотрят «Достучаться до небес», играют в морской бой и называют себя людьми. Действие, судя по упоминанию трамонтана, происходит в Средиземноморье. Плотина определённо метафора, да и название не случайно. Впрчоем, о Платоне я знаю слишком мало, чтобы строить достоверные теории. Предположу, что автор каким-то образом развивает идею платоновской пещеры – во всяком случае и там, и в рассказе некоторые люди сидят на месте, подобно Платону и Савелию (которые вроде как отрезаны от мира и получают информацию только по радио, да ещё работают годами если не дестилетиями. Правда, одному из них мама связала кашне, а, значит, его как-то должны были передать, а некоторые движутся (существо на корабле)… Нет, мой разум пасует.

Есть рассказы неинтересные о непонятном, есть неинтересные о понятном, есть понятные о неинтересном и так далее. Ваш – интересный о непонятном, и это отличная категория рассказов.

Что напомнило: много ассоциация разных, поэтому остановлюсь на сказке «Там, на неведомых тропинках…». В ней тоже была голубая трава и даже голубая погода. Возможно, даже аквамариновая…

За окном ночь и не видно звёзд, а у меня в руках потрёпанный уже временем томик, с обложки которого обеспокоенно глядит вдаль красивая рыжая женщина в какой-то хитрой броне с мощнейшим — сразу видно по тому, сколько на нём всего навешано — лазерным пистолетом в руках, а на заднем плане всё летят и летят в багрово-красную даль сражающиеся чудовища... Как жаль, что мне не под силу вспомнить, что я чувствовал, глядя на эту картинку в 9 лет — мне вряд ли было больше, когда «Талисман...» попал ко мне в руки. Откуда эта книга взялась в доме, кто вообще догадался купить и дать её ребёнку — мне неведомо. Помню только, что ошеломительную, полную непредсказуемых поворотов историю приключений отважного космического пилота Алекса Полянски и его верных спутников — неунывающего Тима Обри и прекрасной Дианы — я прочитал не раз и не два.

И вот прошло почти 30 лет, а я снова открываю эту книгу, повинуясь прихоти памяти, вдруг среди бела дня подкинувшей возникшее откуда-то видение — вампир с чернильно-чёрными глазами на фоне пылающей машины под проливным дождём медленно поднимает ствол ужасного, плавящего плоть, ружья... а вот проламывающаяся стенка подземного тоннеля и выпадающее оттуда с визгом существо, страшнее которого и представить себе трудно... а вот пустынная планета, где под затянутым вечно бегущими низкими серыми тучами небом двое упорно бредут к далёким горам, чтобы вернуть на место Талисман, и Диана говорит лучшую из всех написанных приключенческих фраз

фраза, которая окатывала холодком моё детское сердечко и пробирает до сих пор.

Возраст даёт нам опыт, знания, цинизм. Позади сотни прочитанных книг и тысячи миров. Теперь я знаю, что значит изображение женщины с пистолетом на обложке фантастической книги, что одежда её называется «бронелифчик», а также что такое «макгаффин». Знаю, откуда автор взял образ застёгнутого на все пуговицы толстяка в чёрных очках, равно как и почти все прочие образы книги... хотя вижу и прекрасный юмор, которым пронизан роман, и ярких персонажей, и на редкость бодрый, пусть и безсмысленный, но по-прежнему захватывающий сюжет, лёгкие естественные диалоги. Я мог бы серьёзно и обстоятельно объяснить, почему «Талисман для стюардессы» по-настоящему хорошая книга, и дело здесь вовсе не в пресловутом комплексе утёнка...

Но не хочу. Я с радостью променял бы всё это, в общем, безполезное знание на возможность впервые открыть этот шедевр и просто прочесть его глазами и сердцем 9-летнего ребёнка.

Но этого не будет уже никогда.

У Родари много сказок, которые интереснейшим образом как сами являются остроумными переработками классических сюжетов, так и звучат во множестве произведений более поздних авторов. Прежде всего не в идеях даже, а в особом, «родариевском» настроении: удивительной смеси лёгкости, света, фантастики и ненавязчиво подаваемых социальных проблем и жизненных ситуаций.

Среди отечественных мастеров подобного обманчиво лёгкого, а на деле сложнейшего жанра (ведь чтобы писать подобные сказки, мало быть мастером сюжета, слога и композиции, нужно иметь истинно доброе сердце) выделяются Борис Штерн и Кир Булычёв. Вот и этот рассказик про двух «волшебников» из Турина легко вписался бы в цикл о Великом Гусляре. На месте водителя так легко представить Корнелия Удалова, а его попутчики — это практически ученики факира.

Разумеется, я не говорю — упаси, Господь! — что Булычёв что-то там похитил, украл, сплагиатил; нет. Поразительно другое. говорят, идеи носятся в воздухе. Разве не чудо, что настолько схожие лирические, дарящие улыбку вещи были написаны разными людьми в совсем разное время?

Как по мне, так это просто замечательно. И многим взрослым не мешало бы отложить свои скучные книги и перечитать эти прекрасные улыбающие сказки.

Вот что радует – уже третий рассказ читаю и ни один не обезножен, ни один текст не носит следов впихивания невпихуемого. Это ж хорошо!

Вот что напрягает – уже в третьем рассказе приходится вместо чтения открывать англо-русский словарь, чтобы понять, был ли смысл писать вместо нормального заимствованного слова «экзекутор» калькированное «экзекьютор». То ли ошибка это, то ли автор хотел донести до нас нечто сокровенное, то ли в вархаммер переиграл. Нет, нет ответа…

Неплохой рассказ. Ну, название дурацкое, что ж теперь, убиться об стену? Причём уже второй, разделённый на отрезки – и это в неполных 7к знаках. Но тут такой приём, как и в «Подарке», вполне оправдан, целостность произведения не нарушается.

Для меня немного портит впечатление бессмысленное начало. Очевидно, либо я туповат, либо автор и правда не счёл нужным пояснить, что это за Джакомо такой, кто такие экзекьюторы и почему его отправили в изгнание. В остальном всё достаточно линейно и предсказуемо, но пуант в конце в корне меняет дело. Пуант, на мой взгляд, отличный, удачный. Из тех, что ставят всё с ног на голову.

Конечно, остаётся много вопросов, но, думаю, автор осознанно пожертвовал объяснениями ради картинки и, быть может, не прогадал. Хотя мотивация ГГ действительно кажется мутной, мелко как-то для всемогущего вечного существа заниматься не менее вечным перебором женщин. Кстати, а почему только женщин? Непонятно. Мне вообще подумалось, что Джакомо этот сам нечто вроде робота с определённой программой, уж больно странно его поведение.

Соответствие теме убер на поверхности, ну так и нормально. А то знаем мы этих критиков – чуть приныкаешь тему, как сразу вопят, что и нет её вовсе. Пусть уж лучше так, чётко.

А если абстрагироваться от размышлений, которые, как известно, ведут в ад, то нормальный крепкий рассказ. Автор знал, что хочет сказать, знал, как он это сделает, и замысел свой осуществил в меру сил своих.

Спасибо.

Что напомнило: «Ключи к декабрю» Желязны.

«затолкал в него съежившее существо»

помогите автору найти окончание

«вышке-верхогляд»

громоздкий славянеологизм. И потом Шива. Задорнов трепещет.

«я опорожнил мешок прямо ей под ноги.»

Ну такое

«Ахдаха»

Вот не надо путаться в своих неологизмах. Отчасти извиняет, что «х» и «ж» рядом на клаве, видать, спешили

«котлетного фарша»

узнал о классификации фаршей.

«Полминуты все молчали»

У вас в жизни такое бывало? Только честно. В стрессситуации.

«всякому фрукту свой

черед, и

Это баг или фича?

«моментально разнесся слух»

По селу пронёсся слух,

Будто деду-кузнецу

Ночью выпустили дух,

Дав кувалдой по лицу!

«в маске тортиллы»

С большой буквы

«как белка в экстазе»

А это как?

«о чуждом отроке, притянувшим вселенское зло»

вот это правильно! Жи-ши пиши с буквой «И», как учили предки! Уважуха, автор

Деревня, милота — нет

ворочались яблочные пироги румяных облаков. – красиво (нет)

понял, почему тянет смеяться, когда слышишь, как в опавшей листве сердито пыхтит еж. – не тянет так-то.

Я – начало товарно-денежных взаимоотношений

Если честно, за нагромождением красивостей я вообще не особо понял рассказ. Не, не в том, что смысла не понял, это не моя проблема, а авторская, не понял, к чему всё это так помпезно, а на деле блекло. Рассказ похож на россыпь дадаистских лоскутков, которые ну никак не желают собраться в единую картину.

Всё портит деревенский антураж. Мне кажется, что засилье вот этих вот славянских деревень есть след детства многих из нас, кто рос в деревне или понаезжал туда летом, а теперь помнит те времена, как самое сладкое, ностальгическое. И пытается делиться, а магия не рождается. И получается опорожнённый мешок.

Не, не Ален Делон

Что напомнило: слабое подражание Астафьеву в Посёлочном антураже

Вполне типичный перестроечный треш того сорта гуано, на котором взошла «Метагалактика» и ей подобные, но не столь известные издания типа «Очень страшной газеты». Текст — рассказом это назвать трудно — при всех своих недостатках так и сочится мрачной атмосферой тех лет, чем, вкупе с немалой порцией банального, но смачно выписанного насилия, вполне способен запомниться на всю жизнь. Впрочем, исключительно для тех, кто к подобному жанру непривычен. Если же рассматривать «Кошмары в родильном доме» безотносительно знакомого многим антуража, то в качестве сплаттерпанка рассказ слабоват, пусть даже автор стремится шокировать читателя попранием некоторых основополагающих табу нашей культуры.

Рассказ читается на одном дыхании, хотя и не очень хорошо вычитан. Сюжет, каким бы он параноидальным не казался, затягивает. В происходящее веришь. Автор хорошо, мастерски даже играет с читателем в игру «Слон и слепые»: по очереди показывает всё новые фрагменты скрытого в темноте зверя: мужчина, железные зубы, тело, мальчики умерли, воспоминания — и назад в реальность.

рассказ из тех, которые оставляют после прочтения медное послевкусие во рту.

Вместе с тем в рассказе есть некоторая незавершённость. Скажем так, концовка могла быть более ужачной. такое впечатление, что автор сам не знал, что ему делать со всем этим саспенсом, который у него получился, и он вкрутил всё это назад в голову ГГ.

Кроме того хотелось бы попенять за наказание злодея. От подобных рассказов не ждёшь торжества справедливости.

Хорошая работа, но не блестящая.

Что напомнило: смесь Масодова и Кинга

Никогда ничего не ждите от книги заранее.

К сожалению, даже лучшим авторам 40к не даётся Warhammer Fantasy Battles или просто ФБ. Ни А., ни Макнил не потянули и половины ожидавшегося.

Книга во всех отношениях незапоминающаяся. Уверен, что ни один лаборант уже через полгода после прочтения «Всадников» не назовёт ни имя главного героя, ни перипетий сюжета. А., лихо крутивший клубок сюжета и тасовавший мрачные образы героев и злодеев в 40к, на этот раз откровенно дал маху.

Итог — 4 балла.

Крайне неряшливо написанный оммаж Уильяму Гибсону, изобилующий пунктуационными и даже местами орфографическими ошибками. Сделаю вид, что это опечатки. С другой стороны, текст напичкан многоточиями, да и вообще заполнен водой, словно дешёвое мясо. Кажется, первый рассказ на конкурсе, из которого можно выбросить треть — и ничего не поменяется, только станет лучше. Объём рассказа — 34998 знаков с пробелами — как бы намекает, что текст изо всех сил впихивали в заданный объём, словно дебелая красотка телеса в корсет, но бочки всё равно свисают.

История более-менее стройная, но Мери Сью в роли главной героини вызывает скорее раздражение своим пафосом и всезнайством. Не скажу, что это плохой рассказ. Тут и удачный сеттинг, и, как уже говорил, адекватно изложенная история, приемлемые разговоры. Худо-бедно даже можно уловить настроение, атмосферу — важнейший элемент таких рассказов. И, тем не менее, мне не хватило достоверности. Рассказ выглядит, словно мимолётный сон, который забёдется примерно к обеду.

Что напомнило: рассказы Уильяма Гибсона, офк

Читал рассказ в дороге, поэтому не стал выписывать, хотя было что. Написано нехорошо, с обилием канцелярита всех мастей. Весь сюжет высосан из пальца и подаётся в виде двух громоздких объяснялок. Кроме того, в рассказ намешано столько событий, что их хватило бы на полноценный роман. В рассказе же они теснятся, наползают друг на друга. Думаю, это основная претензия к произведению, в итоге идея, если она была, конечно, утрачена за наслоениями драмы.

Персонажи строго функциональны, эмпатия к ним невозможна. Такое впечатление, что автору тот или иной герой нужен был строго для связи эпизодов, после чего этот говорящий реквизит живо убирается со сцены. Концовка невнятная, не открытая, а именно невнятная, слащаво-сдобная.

Наконец, рассказ смищной. Ибо написать в задуманной как трогательная сцене

Можно исключительно в попытке пошутить.

Внезапно раасказ понравился.

Разумеется, недостатки его никуда не делись. Здесь и практически полное отсутствие диалогов, а имеющиеся написаны в привычном уже роботном стиле. Вообще диалоги никогда не были сильной стороной конкурсных рассказов, но в этот заход прямо какой-то падёж живого слова. Здесь и схематичный сеттинг, и какой-то мери-сьюшный ГГ (что, кстати, даже порадовало, первый марти-сью на конкурсе, обычно все герои какие-то скучающие страдальцы, а ту деятельный мужик, из Парижа в Америку, от тренера к тренеру, из галереи в тир, красавчик). Да и сам рассказ буквально катится кубарем, всё на бегу, всё вприпрыжку, всё в дикой спешке.

А мне понравилось, в первую очередь, что автор не решает проблемы космического масштаба, а концентрируется на личности своего персонажа, рассказывает его историю Мир состоит из людей, их жизней, и часто в жизни одного человека можно увидеть все тяготы и горести мира. Здесь неизвестный мне автор чётко обозначил гештальт, наметил пути его решения и... решил! И пришёл ко вполне жизнеутверждающим выводам.

И это-то, наверное, понравилось больше всего. Оптимистический финал и выглядывающая из него, словно лисица из норки, простая такая, челвоеческая мораль.

Тот случай, когда техническое несовершенство не оказывается решающим.

В Розовой группе точно был бы в топе у меня.

Замечательный цельный рассказ, трагедия мира через призму трагедии человека. Простой, логичный, но при этом достоверно описанный – минимум ненужных псевдонаучных подробностей – фантдоп. Ненавязчивые, приятные узнаванием, не перегруженные фактикой отсылки. Всё внимание сюжету, обманчиво элементарный, он не провисает и не тянется, идеальный тайминг.

Яркие живые персонажи, в них веришь. Автор владеет словом, умеет создать личность несколькими мазками пера. Смерть Марики отозвалась горечью в сердце, хотите верьте, хотите — нет. Мне вам посоветовать нечего. Могу только виртуально пожать руку, поблагодарить за рассказ и пожелать творческих успехов.

Тронуло.

ПС: открытая концовка оставляет простор для додумывания, хотя это тот случай, когда не нравится ни один из вариантов — в такую безнадёгу автор загнал своего персонажа. ИМХО, здесь лучшим решением стал бы третий вариант.

ППС:

Недавно вычитал у Евгения Норина интересную мысль. Процитирую

Думаю, употребление специфического суффикса здесь тоже не просто так

Что напомнило: «Судьба человека» Шолохова

Наконец-то нормальный человеческий рассказ с зачином, сюжетом и развязкой, с человеческими беседами, а не безумными монологами, без петросянства (хотя Евгений Ваганыч поседел бы от юмора большей части конкурсантов), без шизофазических верениц мыслей рассказчика. Да, не ново, да, с сюжетными натяжками, да, вообще похоже на краткое изложение какой-нибудь игры типа Dead Space, но это всё неважно. Самое главное – автор смог рассказать мне, читателю, историю, и сделал это хорошо! Хорошо – это по меркам конкурсных рассказов, поймите правильно, это не Саймак, не Шекли и не Тед Чан, но это нормальный рассказ.

Нормальный… так много в этом слове. За грудами попыток удивить, поразить, ошарашить, выделиться, трахнуть мозги читателя обыкновенный текст воспринимается почти как откровение. Будете смеяться, но хочется обнять автора и немного всплакнуть у него на плече, словно у долгожданного друга, к которому прорвался сквозь сумрачный лес, полный чудовищ.

Спасибо.

Что напомнило: сценарий к одному из эпизодов сериала «Любовь. Смерть. Роботы». К хорошему эпизоду.

Вообще в этом что-то есть. Да, это поток сознания, нанизанный на сюжет, да, написано новоязом с кучей жаргона с абзацами в одно-три предложения. Всегда казалось, что такие рассказы похожи на то, будто автор, напрягаясь, выпаливает тебе в лцио фразы, будто пулемёт, останавливаясь только чтобы перевести дух. Неуютная, битая проза. К тому же с матом. Матерная брань нормально смотрится на письме в английском языке, но не в русском.

Однако рассказ хотя бы немного отличается от соперников, в нём есть настроение, пусть и безысходно-усталое, но лучше такое, чем приторно-бравурное. По крайней мере, автору веришь.

Что напомнило: посмертный рассказ Венечки для Playboy

Самое интересное в рассказе — то, о чём нам не рассказали. Попавшее в руки господина Пантюхина чудо предполагает многообразие вариантов применения, но автор почему-то выбрал самый линейный. А ведь даже при прочтении возникают десятки вопросов. Например, что будет, если не доставать из прорехи объекты, а засовывать их туда, раз уж к каждому объекту прилагается бонус в виде чего-то ненужного. Почему бы это ненужное не отправить назад? Зачем продолжать пользоваться прорехой? Сам зачин сюжета в лице толстого мужка, которому автор не дал шанса по-человечески всё рассказать, выглядит достаточно нелепо. Но раз надо передать чудо другому, значит, надо.

Идея не новая, но это неважно, она богатая, а получили мы бедненькую погремуху, и это как-то удивляет, наверное. Ну и то, что в конце выясняется, что нам просто рассказали анекдот (от ощущения, что автор видел финальную фразу некой ударной, отделаться трудно), скорее удручает.

Да, ещё, конечно, раздражает, что действие происходит в убер-тривиальном сеттинге «реальность обыденная российская», и даже чудо не только эту реальность не расцвечивает, а, скорее, наоборот, оказывается сведено к бытовухе, ноутбукам и детям с фотографими про 15 лет брака. И то ли это реальность наша такая устойчивая, то ли чудо фальшивое подсунули, а становится грустно

А вообще о подобных вещах гораздо интереснее писал Роберт Шекли, из рассказа которого, подозреваю, и растут ноги «Прорехи для Пантюхина».

Да, кстати

Попробуйте весь день покататься по кольцевой. Ручаюсь, вам не понравится) я катался в метро как-то пару часов и чуть с ума не сошёл.

Что напомнило: «Кое-что задаром», Шекли

ДЕКОНСТРУКЦИЯ ДЕКОНСТРУКЦИИ

Сатира — в принципе жанр злобный, и, кстати, плебейский. Сатира всегда лубок, потому что она нацелена на народ. Я не считаю Сорокина сатириком; правильнее будет сказать, что сатира — лишь одна из граней бриллианта его таланта, причём одна из самых незначительных. Да и сложно на этом поле сказать в литературном плане что-то после Рабле. Если попробовать копнуть и проанализировать другие произведения ВГС, то мы увидим, что он с равной долей нетерпимости (уточнил бы, что с долей пренебрежения — смотрите «Сахарный кремль» или «Теллурию») относится к любым проявлениям власти, хотя прямо нигде об этом не говорит — это было бы совсем уж нелепо. Я бы назвал Сорокина криптоанархистом, и, в целом, это не лишено смысла, если вспомнить, что он немало общался в нонконформистском кружке Пригова.

Более того, Сорокин сатиру деконструирует. В этом плане уместно вспомнить «Норму», которая сослужила ему плохую (а если вдуматься, то хорошую) службу, потому что именно после «Нормы» Сорокина прозвали «калоедом», и от этого прозвища ему уже никогда не очиститься. В то же время «Нормой» он (простите, прозвучит по-снобски, но мы же тут дружески беседуем, верно?) отсёк огромный пласт читателей, которые увидели форму, не приняв сути. Здесь уместно вспомнить Гнойного, который, по сути, весьма схож с ВГС в творческом подходе — достаточно вспомнить дисс на Дудя, который слушается как говно, но им не является. Гнойный деконструировал русскую рэп-поэзию примерно так же, как ВГС — русскую прозу, нарочито провокативными образами и метафорами, которые становятся эдаким хитрым фильтром от чужака. От хорошей, типа «не плебейской» сатиры ждут эзопова языка, тайного языка нищих, через который рождается ощущение сопричастности к безнаказанному сообществу владеющих неким шифром, секретом… властью, в конечном счёте, недостижимым чужакам пониманием тренда. Особенно в сатире, созданной в тоталитарном обществе типа того же СССР. И тут вам на стол вываливают пакет говна. Грубо! Происходит слом парадигмы, человеку кажется, что его обманывают. Однако сатирой это быть не перестаёт, но она перерождается, словно какой-нибудь лёд-9. А под этим льдом — океан.

Я привёл лишь краткое пояснение, почему творчество ВГС может быть отталкивающим, а ведь таких примеров — тьма. Тот же «Заплыв», к примеру, вообще не вызывающий, но тем не менее спонсирует отторжение. Человеку важно облечь своё непонимание, свой страх в форму — тогда это становится явственным, чётким и, как следствие, приемлемым. Становятся понятны методы противостояния, исчезает ужас (здесь интересный момент, т.к. ВГС ни разу не мастер хоррора, но его творчество пугает). Человек ищет, за что зацепиться и находит, к примеру, антисоветчину. Фишка в том, что Сорокин деконструирует также персонажей. Мы все знаем «тургеневского героя», «толстовского героя», даже «героя Мариенгофа», почему нет. Но не существует сорокинского героя. У Сорокина люди расчеловечены, они не субъекты и даже не объекты, а предметы. Это хорошо прослеживается в таком омерзительном рассказе, как «Вызов к директору», например; абсолютно кроненберговская вещь, пугающая не натурализмом, а сюрреалистическим, не укладывающимся в голове ужасом уже упоминавшегося сращения сна и реальности. Кстати, в таком же ключе в лучших своих вещах работал Клайв Баркер, если интересно, рассказ «Холмы, города». Но там, где Баркер скрипя и натужно выбирается на свой маленький персональный Эверест, ВГС только раскачивается, и в этом его величие.

А антисоветчину и в Масяне найти можно при желании.

Охренительно! Чудесный рассказ ни о чём и обо всём сразу. Пока абсолютно лучшее, что читал на конкурсе, хотя тема, кмк, и не особо решена, но, как всегда получается с ПО-НАСТОЯЩЕМУ хорошими рассказами, тема вовсе и ни при чём.

Великолепная зарисовка, пробирающая до самого сердца.

Спасибо, автор!

Что напомнило: невероятно, но одновременно «Коллекционную вещь» Фишера, «Лавку миров» Шекли и «Красный город» Бенедиктова. Почему — не спрашивайте.

Да отличный миф получился, мне понравилось. И оригинально выбранный этнос, и хороший язык, удачно перемежаемый понятными из контекста эскимосскими словечками, а вполне типичная,но без людоедских мотивов, история происхождения народа, тотема, табу и почему боги больше не выходят на связь. Атмосферно, стильно, густо и богато. И, кстати, рассказ наводит на много мыслей, но я ещё хочу прочесть пару рассказов, поэтому просто констатирую факт, что мне понравилось. Конечно, это не шедевральный «Дом железного лосося» Лесиной, но уж точно получше, чем какой-нибудь «Дневник Ульвургына».

Что напомнило: сказки народов мира

ПС: но почему «придание», автор, ПОЧЕМУ?! =)

Тема конкурса предполагает интересные сеттинги, этот не стал исключением. Декорации Италии времён Чёрной Смерти. не сказать, что прописанные ярко, но с явным знанием предмета, за это плюс. несколько смутили кресла с дырами в подземелье (тела в подземельях не должны сгнивать до состояния текущей плоти), но, думаю, автор знал, о чём писал.

Впечатление портят многочисленные пунктуационные ошибки, выделил несколько, потом надоело

И безусловный венец

Текст явно вычитан, и от этого впечатление становится ещё хуже. К тому же конец скомкан, автор явно впихивал рассказ в требуемые рамки.

На мой взгляд, ничем особо не примечательная слезодавилка про непонятную героиню. Марии по тем временам выпадает весьма неплохая участь — богатый (судя по наличию там хоров и лазарета) женский монастырь, уважаемая профессия, на противоположной чаше весов вероятная смерть или жихнь, полная нищеты, вероятнее всего, проституция и смерть от чумы, но барышня недовольна. Чего же она хочет? А ничего. она мечтает о море. В этом недостаток психологии, девушка из 14-го века думает скорее как эмансипированная барышня из века 21-го.

Далее. У героини явный оттенок МериСью, у неё удачно получается сбежать из монастыря, не заболеть чумой, моментально прикинуться немой и попасть в богатый дом служанкой (!). Потом выйти замуж за богача. Чудеса в решете! И настоящий Стейнвей (Мария дерётся со злобным мужиком)

Парадоксальная и скомканная концовка даже всё портит, уж лучше бы очередной счастливый билет таки оказался постоянным и устроил нашу Золушку.

Видно, что автор старался, вышло антуражно, но слишком линейно и недостоверно

На что похоже: роуд-муви а-ля «Декамерон»

ГРАМОТНОСТЬ: без претензий, хотя мне то и дело кололо глаз что-то неясное, скрытое. Но я не грамотей, знания весьма небольшие, так что придраться мне было не к чему. 10

ФАБУЛА: Религия – зло, истина непостижима. Фабула однобокая, низводящая рассказ до уровня антиклерикального памфлета низкого полёта. К сожалению, автор однобоко трактует проблему субъективной свободы в религиозных системах, предпочтя изобразить – таких масштабов, пожалуй, мне ещё не доводилось встречать – целую Вселенную настоящих религиозных фанатиков, живущих единственно мыслью истребить всё, отличающееся от канонов неведомого Бога. Не хочется верить, что автор вложил лишь такой узкий смысл в свой рассказ, учитывая все прочие плюсы, о которых будет сказано ниже, но ничего другого мне заметить не удалось – ни одного намёка, позволяющего взглянуть на ситауцию с другой точки зрения, ни одного персонажа, вызывающего симпатию или сочувствие – лишь отторжение и поистине авиньонская непреклонность.

Я не люблю откровенно обличающие произведения, они опасно приближаются к догматизму и, таким образом, сами оказываются достойными обличения. Конечно, нельзя не отметить и то, что автор достойно соблюл К-тему, но всё же это лишь смягчающее обстоятельство. Одногранная фабула, лишённая конфликта, не позволит мне поставить оценку выше 5

СЮЖЕТ: мне понравилась завязка. Появление корабля разумных существ в неизведанной системе сулит открытия, новизну и волнение, свойственное всем первооткрывателям. Правда, вместо этого автор счёл нужным сразу намекнуть на какие-то неправильные, не- или слишком уж естественные взаимоотношения внутри экипажа. Последующее чтение укрепляет в мысли, что на борту было не всё ладно. Возможно, автор усмехнётся и скажет, что критик в моём лице излишне много думает своим испорченным мозгом, но я, как читавший «Имя Розы», склонен подозревать в самом чистейшем самое некрасивое. Хотя мне и не хотелось этого делать.

Сюжет отличает неспешность, с отсылками к прошлому, поданными в манере выписок из личных дел. Экшна совсем нет, да он тут и ни к чему. Сюжет простой, линейный. Следить за ним интересно, автор не пускается в излишние игры с уходом линии в сторону или её размножением. Он просто рассказывает нам историю, и у него это получается. Удачный ход со смертью всех туземцев. Я не ожидал, и это было приятно.

Правда, впечатление портит открытая концовка. Из-за этого рассказ напоминает фильм «Куб», концовку которого каждый может легко себе представить, равно как и смешанные впечатления, которые она вызвала. Учитывая, что автор представил на наш суд философскую фантастику с яркой выраженной идеей, я бы предпочёл увидеть точку, а не многоточие 7

ПЕРСОНАЖИ: один из лучших рассказов в плане персонажей. Автор уделил немало времени и места (может, даже лишнего) описанию их прошлого и настоящего, событий, повлиявших на становление личностей и всего подобного. Правда, несмотря на это, персонажи посредственно раскрываются через события. Но не все. Так, главный герой, Гарет – одиозный, безжалостный, практически иезуитский инквизитор, вызывает симпатию своей непреклонностью и уверенностью в делах своих. Не осуждая его, отдадим ему должное за его неуступчивость и способность противостоять давлению. Конечно, ему недостаёт человеческих черт, но мы же читаем рассказ, а не роман – будет несправедливо требвоать от автора невозможного. Единственный минус – Гарет никогда не сказал бы

«— Алкоголики! — громогласно заявил он с порога. А затем, тихо: — Как же я рад вас обоих видеть.»

Это совершенно не в его характере. Я не вижу, чтобы тот человек, напоминающий мне Симоновских красных комдивов, сказал бы такие слова.

Чуть хуже получился Эндрю, к которому лично у меня так и не получилось выработать какого=то конкретного отношения. Я заподозрил, что автор хотел передать нам зарождающееся чувство любви, усилившееся перед смертью, между Эндрю и Линн, но ему не хватило мастерства. Хотя за попытку зачёт. Это хороший ход.

А вот отец и сын Олафы откровенно плохи. Во-первых, совершенно непонятно, зачем было показывать спаивание отцом сына, если персонажи всё равно нужны только для выслушивания сентенций Гарета и управления кораблём. Ну, ещё, пожалуй, чтобы подчеркнуть упадочность этого религиозного государства, но с этим мы уже разобрались, не так ли?

особенно после подчёркнутых тёплых отцовских чувств

«Олафом Р. было принято решение о … вступлении в ряды … Флота. … причина … «Да куда же этот молокосос без меня?»

И сразу после

«Олаф. Затем достал откуда то второй пластстакан, поменьше, и наполнил до краёв оба. — Подойди, сын. Выпей.»

Это неуместное противоречие. Я готов поверить во что-то одно, но не в эту неуместную эклектику.

Я готов хвалить автора за экипаж, в котором очевидно психическое нездоровье каждого, и ставлю высокую оценку, которая могла и может быть и выше 8

ЯЗЫК: удобоваримый, без «карсивостей», но доносчивый, последовательный, понятный. Я люблю игры посложнее, но не против и таких крепких работ, спокойно стоящих на лексических ногах. Автор умело переходит от религиозно-фанатичной лексики к простому повествованию. Живые диалоги. Вот, например

«— Как тебе вид? — не оборачиваясь, спросила Линн.

Гарет, не вглядываясь, пожал плечами, затем сказал вслух:

— Планета как планета. Жёлтая суша, зелёные океаны. На звёздной карте, с пометкой «возможная ересь», она выглядела куда интересней. Или ты имела в виду себя?

Линн усмехнулась.

— Можно подумать, все эти тринадцать лет, что мы служим на одном корабле, ты ни разу меня не видел.

— Все эти тринадцать лет, — сказал Гарет, — я каждый день вижу что то новое. Взять, к примеру, тебя, Линн. Мне казалось, что я знаю тебя от и до — почти как Книгу Божественного Откровения, а может, даже и лучше. Но теперь, когда вы с рабом божьим Картером стали несколько ближе…

Ему не нужно было договаривать. Негромко заработала механика, бронированная заслонка опустилась на смотровое окно, закрывая вид на планету. Включилось искусственное освещение. Линн повернулась к Гарету, так что тот наконец смог увидеть её лицо.»

Отличная сцена, в которой автор продумал каждое движение, каждый фрагмент сцены, умело подчёркивая нужные ему эмоции.

Правда, есть и натянутые моменты, как, например, беседы Олафов. Но в целом язык – крепкое место этого рассказа 7,5

МИР: психопатический мир, где на сотнях планет живут единственно фанатики, убеждённый в свое б-гоизбранности. Как по мне, выглядит это гротескно и, как уже говорилось, анекдотично, хотя определённое впечатление создаёт. Почему-то мне вспомнилась сага о Хорусе, с которой автор, думаю, неплохо знаком. Хотелось поругаться, но, перечитвая, понимаешь, что вообще это даже оригинально за счёт своей селости. Правда, общее впечатление – серое, а серость, по АБС – самая опасная вещь

Также мне непонятно безответственное поведение инквизиторов на чужой планете, равно как и стрелы, легко пробивающие броню. Хоть бы объяснили нам или намекнули, как так вышло. 6

АТМОСФЕРА: гнетущая, безысходная. Отчасти играет открытая концовка, отчасти – постоянные упоминания о смертях, смертях, экстерминатусах, смертях... В общем, рассказом можно было ы совсем проникнуться, если бы не сильно провисающая сцена допроса — недостаёт напряжённости. Обращаясь к тому же «имя розы», можно поцитировать

««Мне неприятно прибегать к тем средствам, которые церковь всегда порицала, когда ими пользовалась светская власть. Но существует закон, и закон определяет все. Он подчиняет себе и подавляет даже мои личные убеждения. Узнайте у Аббата, в каком помещении можно установить орудия пыток. Но сразу не приступайте. Пусть три дня дожидается пытки у себя в камере, скованный по рукам и ногам. Потом покажете ему орудия. Больше ничего. Только покажете. А на четвертый день — начинайте. Правосудию Божию несвойственна поспешность, что бы ни говорили лжеапостолы.»

Очень страшна эта сцена. Здесь – нет. Конечно, окончание допроса хорошо, но лишь за счёт неожиданности. В то же время автор умело разбивает нагнетание вставками, а потом легко ловит брошенный фал.

Хороши такие моменты, как

«Новый порыв ветра оказался неожиданно холодным — Картер и не почувствовал, как совершенно вспотел.»

«Эндрю посмотрел в её глаза. Затем улыбнулся.

И она прижалась к нему — так сильно, как никогда прежде.»

Создаёт впечатление отчаянной, предсмертной симпатии, близости. Но одного уровня выдержать не удалось, но сделано добротно 6

ИТОГ: крепкое произведение с несколько однобокой идеей, но написанное умелой рукой. Сопереживать не заставляет, но следишь за сюжетом с интересом. Возможно, не помещало бы сократить.

ЧТО НАПОМНИЛО: странствующий иезуитский монастырь в антураже Ереси Хоруса

За восемь лет до издания «Миссис...» некто Герберт Уэллс написал рассказ «Красный гриб». гораздо более провокационный и глубокий, острый, он до сих пор является сильно недооценённым, хотя, наверное, именно его можно назвать одной из лучших социально-психологических работ Уэллса. Уж не знаю, читал ли ДжКДж «Красный гриб», но сюжет «Миссис...» кажется весьма схожим, правда, пасторальненько приглаженным, наивным, и оттого нелепым.

Эта поделочка неплохо отражает усталость, охватившую автора в середине его творческого пути.

Да--а, это сильно. Это напомнило мне рассказ «Время ушло» с позапрошлого конкурса, только ещё хлеще. там истоки прослеживались, здесь лично мне они практически неизвестны, за исключением Лоухидов — ито не факт, имелась ли в виду та самая Лоухи, которая сражалась с Вянямененом.

Честно говоря, такие вещи на конкурс отправлять странно. Это слишком крутая работа, чтобы её должным образом оценили.

Я, даже толком не разобравшись, сразу возношу этот рассказ на вершину всего читанного в 1м туре.

Что напомнило: несмотря на финно-угорские следы почему-то вспомнились мифы индейцев Мезоамерики, такие же непонятные и многозначительные

Никогда ничего не ждите от книги заранее.

Мир — 10 баллов. Подробное обоснование моего мнения в рецензии на «Ксенос».

Персонажи неизменно статисты к фону действия. Как и в «Инквизиторе», есть один герой и масса небезынтересных, но созданных не характерами, а типажами, второтсепенных персонажей.

Перевод и корректура не больше 6, увы...

Сюжет. А. верен себе и, бьюсь об заклад, развязку предугадать не смог никто из лаборантов. Приятно, что А. не следует строгим канонам 40к, играя с вариантами на своё усмотрение. В конце концов, Мир 40к создан для полёта фантазии! Замечу, что это, наверное, самый кинематографичный из всех романов А., особенно в прологе.

Диалоги чуть более хороши чем обычно, как всегда не обошлось без фирменного сарказма.

Батальные сцены добавляют А. вистов тем, что, помимо физических побоищ мы можем наблюдать сражения псайкеров, причём хорошо написанные. Это значит, что А., в отличие от подавляющего большинства авторов, не злоупотребляет «технической стороной», оставляя лишь фактуру в виде молний, псионных клеток и прочих милых разрушительных радостей.

Минусы обычны:

1. Мало интересных героев

2. Мир труден для читателя, воспитанного на совершенно других канонах.

Итог — 8 баллов.

В этом рассказе лично мне не хватило сюжета. По сути, это обрамлённая антуражем объяснялка с открытым концом. Попробую объяснить: я не против безсюжеток как таковых, даже напротив, скорее за, но только при условии, что у вас есть нечто, способное сюжет заменить: яркие персонажи, юмор, атмосфера, сеттинг, какая-то мета... здесь ничего такого особо нет, кроме атмосферы, а этого маловато.

Читал в пути, поэтому ничего не выписывал, но и не хотелось, текст показался чистым. Немного тяготило изобилие технико-математических терминов. Дума., одна из задач писателя фантастики состоит в том, чтобы просто говорить о сложных технически вещах, подобно тому, например, как оживляет суконный текст протоколов хороший писатель-криминалист. Но в целом для рассказа это не критично, быстро вчитываешься.

На самом деле мне понравилось, несмотря на то, что автор толком даже не порассуждал о поставленной и всегда актуальной дилемме: что есть разум, что есть человек и можно ли считать машину личностью? Все эти вопросы далеки от разрешения, и можно было уделить больше внимания непосредственно полемике, а не чувствам.

В целом, однако, рассказ мне понравился. Было интересно узнать, чем же всё завершится, и сырая (не открытая — нет дилеммы или выбора!) концовка, даже, немного расстроила: как же так, автор? Но всё искупает светлый флёр красивой и немного грустной истории.

Выбирать топ на этом конкурсе будет очень трудно.

Несколько мелочей (их куда больше, выбрал навскидку)

Очень сомнительное утверждение. Конечно, есть наблюдение и вовсе выходящее из ряда вон, как правило, засады: в грязи, под дождём, лёжа в каких-нибудь обоссанных кустах у места убийства, где нельзя ни чихнуть, ни покурить, ни отойти пописать. Но и просто торчать по 12 часов в машине, когда тебе уже за 30, у тебя лишний вес, недосып, гастрит, когда рядом сидит и пердит напарник, который может раздражать, а вам вместе сутками напролёт сидеть – та ещё радость. Читать нельзя, в телефон сидеть нельзя, спать посменно на заднем сиденье, из еды вредный фастфуд… очень легко)

Как велик и богат русский язык!

Без комментариев. И да, оправлять за ухо нельзя

Никогда библиофил, у которого «однушка, забитая книгами», не станет так варварски поступать с книгой.

Неплохо намётан глаз у простого библиотекаря на пенсии.

Судя по оформлению, сказал он это отнюдь не про себя, а вслух.

Во вложении также картинка, которая иллюстрирует вопрос: зачем каждое новое предложение превращать в абзац? Выглядит и читается неприятно, дробно. Рассказ похож на звонок менеджера из колл-центра, который частит в страхе, что абонент в любой момент нажмёт отбой и прервёт беседу, не понимая, что именно от его-то скороговорки и возникает неприязнь.

Вместе с тем отмечу толковый сюжет и неожиданный финальный твист, сравнительно редкий вариант убийства дракона. Автор уделил внимание деталям, постарался придать событиям достоверность. Вменяемые диалоги (вообще отмечу, что на конкурсе очень выросло мастерство написания бесед).

Однако поставить оценку выше средней мешают многочисленные ляпы наподобие приведённых выше, которые мешают воспринимать историю всерьёз. Также хочется отметить, что рассказчик из ГГ никакой, истории очень скучно поданы.

Что напомнило: да как-то и ничего. Как верно кто-то подметил, присыпанный нафталином рассказ, который спасает концовка. Хорошо, что ГГ умер человеком

ПС: пикчу в отзыв не вставить, поэтому продублировал его в тему уконкурса