Затишье и сон в московских книжных... Новинок нет... Нет, вернее будет сказать — интересных мне новых книг почти не попадалось за прошедшую неделю. Но кое что удалось наскрести.

Харуки Мураками. 1Q84 (ЭКСМО)

Новый роман японского писателя Харуки Мураками «1Q84» о любви мужчины и женщины, сталкивающихся с религиозной сектой, выйдет в начале июля. Третий том еще не вышел на русском, но, как и в японской версии, первые две книги могут читаться как самостоятельный двухтомник, сообщает РИА «Новости» со ссылкой на переводчика книги Дмитрия Коваленина. Японцы смели весь первый тираж, и на родине автора уже запустили переиздание. И это при том, что, по замыслу Мураками и издателя, ни перед выходом книги, ни после не было рекламной кампании.

«Это роман о любви мужчины и женщины. Они пересеклись в 11 лет в очень сложный для них обоих момент и обменялись рукопожатием, которое потом станет некой точкой отсчета всех их действий и поступков. Когда им уже по 30 лет, воспоминание об этом рукопожатии постоянно бьет им на подкорку и заставляет совершать какие-то необъяснимые действия», — рассказал переводчик Дмитрий Коваленин, который сейчас как раз работает над третьей частью произведения.

Про новый роман Мураками уже писали на ФЛ, в том числе и авторских колонках (читал отзыв коллеги Sfumato). Что ж, Украина, как всегда, обгоняет Россию. Остается только позавидовать укаинским читателям и порадоваться за украинских издателей.

В России "единый день продаж" нового романа Мураками 5 июля. Но мне удалось не только заполучить две книги романа. но и прочесть первую.

Что сказать? Пока не прочту вторую книгу — не буду давать никаких оценок или рекомендаций. Скажу только, что 1Q84 — первый роман Мураками, прочитанный мною не без некоторого удовольствия. Повторю — я не готов, пока не прочитана вторая книга, анализировать художественные достоинства и недостатки 1Q84. Предметно можно будет говорить, когда прочитаю вторую книгу.

Россомахин А. А., Хрусталёв Д. Г. Вызов Императора Павла или первый миф XIX столетия (Европейский университет)

Еще одна интереснейшая новинка от издательства Европейского Университета в Санкт-Петербурге.

Книга посвящена аспектам международных отношений эпохи Павла I. Впервые детально рассматривается беспрецедентный вызов на поединок, который русский император бросил всем монархам Европы. То, что воспринималось современниками и потомками как признак сумасшествия, неожиданно предстает как тонкая игра «русского Гамлета», игра, оборвавшаяся в ходе дворцового переворота. Впервые собраны и воспроизведены антипавловские сатирические гравюры, дан подробный комментарий. В приложениях представлен анализ десяти вариантов перевода «дуэльного вызова» императора Павла, публиковавшегося в европейской прессе, дан указатель антипавловских карикатур, а также аннотированный каталог всех карикатур, изображающих павловскую Россию в образе Русского Медведя. Книга содержит 80 иллюстраций, часть из которых публикуется впервые.

Кратковременное правление Императора Павла Петровича (всего четыре года, четыре месяца и четыре дня!), сама тайна его личности "русский Гамлет", "Дон-Кихот на троне" — так называли Павла Петровича современники), и, конечно, загадки, связанные с его убийством, привлекают внимание историков уже более двух веков, прошедших с ночи на 12 марта 1801 г. — ночи мученической кончины Императора. Мифы о "самодуре на троне", "деспоте и тиране", "гонителе Суворова" стараниями современных историков Пескова, Оболенского, литературоведа Стрижева уходят в прошлое. Наполеон, высоко ценивший русского Императора, уже будучи в ссылке на острове Святой Елены, заметил лечившему его англичанину Меара: "Если бы Павел остался жив, вы бы потеряли Индию… И я не оказался бы здесь". Любопытно, что в начале 1920-х гг., когда в Советской России развернулась кампания по вскрытию святых мощей и гробниц (в июле 1920 г. вышло постановление СНК "О ликвидации мощей во всероссийском масштабе"), в Петропавловской крепости были вскрыты царские гробницы. Вот как отразился данный эпизод в дневнике П.Е. Ковалевского, современника описываемых событий (запись от 12 июня 1922 г.): "Украли серебряный гроб Анны Иоанновны, взяли драгоценности из гробницы Екатерины II… Гроб Павла I солдаты отказались вскрывать, т.к. "он святой"(!)".

В новой книге петербургские историки Россомахин и Хрусталев в деталях исследуют сенсационный жест императора и показывают, что его поведение строилось по канонам художественного текста. По иронии судьбы датским посланником при петербургском Дворе был дипломат по фамилии Розенкранц, что придает особую остроту "гамлетовской" интриге...

Леонид Зорин. Нулевые годы (НЛО)

Классик советской драматургии ("Медная бабушка", "Покровские ворота") последнее время пишет прозу – яркую, парадоксальную, лишённую какой-либо дряблости.

В сборник Л. Зорина, вышедший в издательстве НЛО, вошли произведения последних лет — роман, повести, рассказы, впервые публикуемые дневниковые записи. По словам Д. Быкова, «…Зорин остается едва ли не единственным советским и постсоветским литератором, которого на всем протяжении его биографии не интересовали ни социальные утопии, ни мрачные антиутопии, ни отвлеченная метафизика. Его интересовал только человек со всеми его слабостями и противоречиями...».

Анатолий Найман. Славный конец бесславных поколений. (АСТ)

Переиздание мемуарной прозы поэта А. Наймана.

Анатолий Найман (р. 1936), известный поэт, мемуарист, прозаик, рассказывает о своем поколении — и не только о нем.

"Анна Ахматова, Иосиф Бродский, Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Сергей Довлатов, Олег Ефремов, Василий Аксенов …

Это не мемуары. Это не вспоминаешь и никогда не вспоминал, это знаешь, это сразу было дано тебе не на память, а на знание. "Шум времени", "Охранная грамота" — не воспоминания. Когда передаешь это голосом, в разговоре, — текст один; когда записываешь — другой… Все поколения родятся бесславными, но некоторые славно кончают свой срок…" — Анатолий Найман.

«Славный конец бесславных поколений» представляет собой тип писательской автобиографической прозы, в которой совпадают автор и повествователь, а на первый план выдвигается характеристика поколения, к которому он принадлежит. Повествование ведется от первого лица, что обеспечивает достоверность рассказываемого, сопряженную, конечно, с субъективностью и неполнотой изображения: автор-повествователь говорит лишь о том, что он видел, слышал, знает и пытается объяснить.

Орсон Уэллс, Питер Богданович. Знакомьтесь, Орсон Уэллс. (Rosebud Publishing)

Первая публикация на русском языке знаменитой серии интервью, которые Питер Богданович брал у Орсона Уэллса на протяжении их 20-летней дружбы. Величайший американский кинорежиссер Орсон Уэллс в этой книге раскрывается как яркий и увлекательный собеседник. Человек многочисленных талантов — актер, художник, писатель и постановщик — подробно рассказывает о своей жизни, карьере в Голливуде и в Европе, а также о своих мечтах и увлечениях, магии кино и духе первооткрывательства. По словам Уэллса, "долг режиссера — только один… Он должен в каждой сцене открывать америку".

На этой неделе опять немного худлита, но зато представленные ниже романы Н. Кононова и В. Шибаева — худлит весьма и весьма высокого качества.

И снова интереснейший на мой взгляд "non-fiction" — исторический, литературоведческий, искусствоведческий. Кое-что, для удобства читающей эту колонку публики, даже пришлось выбросить из списка

Наум Вайман, Матвей Рувин. Шатры страха. Разговоры о Мандельштаме (Аграф)

Книга посвящена анализу творчества великого русского поэта Осипа Мандельштама под углом зрения проблемы национальной идентификации. В качестве ключевого берется стихотворение "Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма", через которое авторам удается заглянуть в многослойную вселенную мандельштамовского слова. Книга носит откровенно полемический, даже провокативный характер и предполагает активный диалог с читателем. Масштабность мышления авторов и широкий охват литературы и культуры в целом делают книгу бесценным документом сегодняшней мысли.

живой разговор в форме переписки «из двух углов»: один из корреспондентов живёт в Тель-Авиве, другой в Москве. Книга заявлена как «разговор о Мандельштаме», но разговор идёт более широкий. Мне кажется, что главная интенция книги, направленность сердца обоих участников диалога — это проблема национальной идентификации. И речь идёт как о еврейской, так и о русской национальной идентификации. Тема самая что ни на есть животрепещущая, как в социально-политическом, так и в экзистенциальном плане. В книге реинтерпретированы многие мандельштамовские тексты и по ходу дела подвергнуты уничтожающей критике методология и конкретные толкования стихов многих столпов мандельштамоведения, особенно принадлежащих к так называемому интертекстуалистскому направлению, таких как Тарановский, Омри Ронен, Г. Амелин и В. Мордерер и другие.

Византийский словарь. В 2- х томах. (Амфора)

«Византийский словарь — научно-популярное издание, посвященное истории Византийской империи — от основания Константинополя в 324 г. до его падения под натиском турок-османов в 1453 г. Издание содержит более 4 000 словарных статей и необходимые приложения (в том числе краткую хронографию и список рекомендуемой литературы), оно доступно по языку и удобно по форме изложения материала.

Екатерина Андреева. Все и ничто

Переиздание ставшей уже классической книги «Все и ничто». Книга основана на цикле лекций об искусстве второй половины XX века. Биографии художников, истории художественных движений и новых технологий автор исследует, исходя из двух сверхзадач, избранных искусством авангарда, — представить непредставимое Ничто и стать Всем. Быстрая и драматическая смена подходов к решению этих задач в 1940–1990-е годы составляет основной сюжет книги.

Книга состоит из 11 частей, каждая из которых представляет собой законченный рассказ об одном художнике или художественном направлении. Некоторые из частей являются переработкой уже опубликованного, но мало кем виденного. В отдельных главах книги обсуждаются Джексон Поллок и Энди Уорхол, Ив Кляйн и Клэс Ольденбург, Синди Шерман и видеоарт, работы Розалинды Краусс и Новикова с Кабаковым.

Николай Кононов. Фланёр. Галлеев-галерея

Фланёр» – четвертая прозаическая книга Николая Кононова и его третий роман. Первый – «Похороны кузнечика» – вошел в свое время в короткие списки сразу трех премий: «Букера», «Анти-Букера» и премии имени Юрия Казакова. Второй – «Нежный театр» – вызвал реакцию куда более сдержанную: инцестуальная метафора Кононова критикам показалась, думается, чрезмерной. Какая судьба ждет «Фланёра», предсказать трудно, однако несомненно то, что автор книги, известный в основном все же в качестве поэта, является при этом одной из ключевых фигур современной отечественной прозы. Почти никто сегодня не пишет по-русски такую плотную, физиологичную, стилистически безупречную прозу – «прозу поэта» со всеми свойственными этому подотряду текстов достоинствами и практически лишенную его обычных недостатков. OpenSpace.ru

Действие разворачивается в послевоенный 1947 год в России по законам авантюрного жанра,напоминая "Одиссею". Герой, оказавшись в южном русском городе без документов и средств к существованию, спасает свою жизнь. Автор романа, написанного парадоксально от первого лица, показывает жизньгероя на фоне, невероятном для нормального человека. Что можно утратить и обрести, спасаясь? Что есть жизнь человека, попавшего между историческими жерновами? На эти вопросы отвечает писатель.

Владимир Шибаев. Серп демонов и молот ведьм (Время)

Некоторым кажется, что черта, отделяющая тебя — просто инженера, всего лишь отбывателя дней, обожателя тихих снов, задумчивого изыскателя среди научных дебрей или иного труженика обычный путей — отделяющая от хоровода пройдох, шабаша хитрованов, камланий глянцевых профурсеток, жнецов чужого добра и карнавала прочей художественно крашеной нечисти — черта эта далека, там, где-то за горизонтом памяти и глаз. Это уже не так. Многие думают, что заборчик, возведенный наукой, житейским разумом, чувством самосохранения простого путешественника по неровным, кривым жизненным тропкам — заборчик этот вполне сохранит от колов околоточных надзирателей за "ндравственным", от удушающих объятий ортодоксов, от молота мосластых агрессоров-неучей. Думают, что все это далече, в "высотах" и "сферах", за горизонтом пройденного. Это совсем не так. Простая девушка, тихий работящий парень, скромный журналист или потерявшая счастье разведенка — все теперь между спорым серпом и молотом молчаливого Молоха.

Бабкин М.А. Священство и Царство (Россия, начало XX в. – 1918 г.). Исследования и материалы. (М., Изд. Индрик)

В монографии освещаются взаимоотношения иерархической и царской властей, церкви и государства в судьбоносное для России время. Предлагается принципиально новая трактовка целого ряда событий русской истории.

Модели церковно-государственных отношений, разрабатывавшиеся духовенством в 1905–1917 гг., позиция Святейшего синода в период Первой российской и Февральской революций, а также восстановление патриаршества анализируются главным образом с точки зрения историко-богословской проблемы «священства-царства». В этом же контексте исследуется отношение Поместного собора 1917–1918 гг. к свержению монархии, к Временному правительству, политике советской власти, а также к «послереволюционной» судьбе Царской семьи и убийству государя Николая II.

В книге освещается общественно-политическая позиция высшего и рядового духовенства во время Февральской революции. Рассматриваются также обращения монархистов к влиятельным иерархам, Св. синоду и Поместному собору с просьбами изменить курс официально проводимой в отношении царской власти церковной политики. Ставится под вопрос известное церковное толкование явления иконы «Державной».

Значительное внимание уделено анализу различных богослужебных чинов, молитвословий и титулований. Их изменения, произведённые в 1901–1918 гг., рассматриваются как определённые показатели отношений духовенства Русской церкви к православному императору и светским внеконфессиональным властям, а также к некоторым сторонам архиерейских полномочий.

Исследование базируется на массе источников. Среди них – законодательные и правительственные акты, документы официальных церковных структур, архивные материалы, периодическая печать, дневники, воспоминания и письма участников событий, богослужебные книги различных лет издания и проч.

Монография снабжена научно-справочным аппаратом, содержит приложения с соответствующими документами, материалами и статистическими сведениями. Она рассчитана на историков, политологов, социологов, теологов и всех, интересующихся историей Отечества и Русской православной церкви.

Любопытно, что Михаил Бабкин получил естественно-научное образование (он закончил физический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова).

Монография Бабкина весьма неудобна для официозной церковной историографии, поскольку беспристрастно свидетельствует о том, что тогдашний епископат с радостью воспринял отречение императора Николая II. Только несколько провинциальных епископов робко протестовали против скоропалительного решения Святейшего Синода изъять из церковного обихода моление о царе. Спорить с М. Бабкиным трудно – каждое свое положение он подтверждает, как и подобает истинному ученому, ссылками на документы.

Он анализирует отношение к монархии в России как в высших государственных инстанциях, так и среди простого народа. Тот разлом, который произошел в 1917 году, до сих пор беспокоит и волнует сердца россиян, пытающихся предвидеть дальнейшее развитие современной России. Недаром в своих дневниках президент Б.Н.Ельцин отметил, что в 1991 году, после крушения СССР, он колебался в дальнейшем избрании пути. Перед ним стоял выбор – объявить новую Россию преемницей либо СССР, либо дореволюционной России. Сделанный им выбор надолго определил путь России. То, что прошедшее десятилетие, начиная с 2000 года, прошло под лозунгом ползучей реставрации СССР, – яркое свидетельство сделанного Б.Н.Ельциным выбора.

Исследование Михаила Бабкина чрезвычайно актуально, поскольку беспристрастно свидетельствует о том, что тогдашний епископат РПЦ МП с радостью воспринял отречение императора Николая II. Только несколько провинциальных епископов робко протестовали против скоропалительного решения Святейшего Синода изъять из церковного обихода моление о царе...

Боюсь, что многим данный обзор покажется скучным и неинтересным. Но что поделать? Хорошего, качественного "фикшна" на прошедшей неделе просто не было.

Андрей Юрганов. Русское национальное государство. Жизненный мир историков эпохи сталинизма

Книга посвящена изучению жизненного мира советских историков эпохи сталинизма (1929-1953 гг.). Возникновение сталинизма в исторической науке рассматривается через призму зарождения, существования и отмирания ключевого для исторической науки понятия "русское национальное государство". Автор приходит к выводу, что сталинизм был особой формой идеологической неопределенности, которая и порождала возможность манипулировать истиной в жизненном мире ученых-гуманитариев.

Примечание. Андрей Юрганов — профессор РГГУ, автор интереснейших книг по русскому средневековью:«Опричнина и страшный суд», «Убить беса. Путь от Средневековья к Новому времени» и др.

Почему исследователь русского Средневековья Андрей Львович Юрганов обратился к смысловому, «историкообразующему» узлу XX века? Об этом рассказал сам автор.

— Давно хотелось написать книгу об истории исторической науки. Не хочу никого критиковать, но, как правило, историософские труды — довольно скучное чтение. А мне всегда казалось, что история исторической науки гораздо более драматична. Кроме того, не обошлось без влияния моего учителя Владимира Борисовича Кобрина, который обладал энциклопедическими знаниями. Он много рассказывал о том времени, к тому же знал то, что я смог впоследствии найти только в архиве. Его рассказы были грустными, драматическими — историки 20-50-х годов представали живыми, интересными людьми.

Отчет о презентации книги А. Юрганова http://knigirggu.ru/blog/1087/

Михаил Зеленогорский. Жизнь и труды архиепископа Андрея(князя Ухтомского)

Книга посвящена одной из самых ярких и в то же время самых загадочных фигур в истории русского православия в ХХ столетии. Потомок Рюрика и Чингисхана, родной брат выдающегося физиолога академика Алексея Ухтомского, владыка Андрей (1872—1937) был не только видным церковным иерархом, но и талантливым публицистом, активным общественно-политическим деятелем, оригинальным социальным мыслителем и вдумчивым исследователем национальной социокультурной традиции. Его научная биография — одновременно портрет России того времени, ее духовных метаний и повседневной общественной жизни, причем не только в столицах, но и в тех регионах, где довелось жить и работать владыке Андрею, от его родного Рыбинска до Уфы. Среди ключевых тем историософских размышлений архиепископа Андрея — судьбы русского православия и поиск адекватных ответов на вызовы, которые поставил ХХ век перед русским православием, русской культурой и обществом.

Работа М. Зеленогорского крайне любопытна по нескольким причинам. Во-первых, автор является ортодоксальным иудеем. В советское время был исключен с 5 курса пединститута за собственную свадьбу, проведенную в соответствии с иудейским религиозным обрядом.

Во-вторых — персонаж книги, архиепископ Андрей (Ухтомский), ставший в 20-е годы прошлого века одним из создателей Катакомбной Церкви (ИПЦ), категорически не принимавшей ни советскую власть, ни официальную "советскую" церковь. И еще владыка Андрей всегда интересовался страообрядчеством, трагической историей русского раскола...

Андрей Пионтковский. Третий путь к рабству

Название книги — "Третий путь к рабству", напоминающее о Фридрихе фон Хайеке, описавшем две дороги к рабству — фашизм и коммунизм, указывает и на давно уже ставший притчей во языцех мифический особый путь России...

Только тщательно разобравшись в причинах, которые привели нашу страну из застойного советского прошлого в катастрофическое настоящее, и честно оценив роль системных либералов в создании путинского режима, можно понять, как нам выбраться из нынешнего тупика и вернуть надежду на достойное будущее.

Владимир Снегирев, Валерий Самунин. ВИРУС "А". Как мы заболели вторжением в Афганистан: политическое расследование

Книга Владимира Снегирева и Валерия Самунина "Вирус "А" написана в жанре "политического расследования".

Мне в силу целого ряда причин любопытны все более-менее серьезные аналитические работы, связанные с "афганской темой". Именно с Афганистана началось мое увлечение историей и культурой Востока.

Снегирев и Самунин поставили перед собой нелегкую цель: проследить ту цепочку трагических и кровавых событий, которая в итоге привела к решению ввести в Афганистан советские войска. За отправную точку ими взят день 27 апреля 1978 года, когда в Кабуле произошла Саурская (Апрельская) революция, президент страны Мохаммед Дауд, его семья и соратники были беспощадно убиты, а власть захватила левая Народно демократическая партия.

Спустя ровно 20 месяцев, 27 декабря 1979 года, советский спецназ, формально прибывший для охраны афганского руководителя Хафизуллы Амина, штурмовал его дворец, Амин был уничтожен, а вошедшие войска вступили в кровопролитную войну с партизанами, продолжавшуюся для СССР более девяти лет.

По мнению авторов книги эти 20 месяцев во многом определили не только всю новейшую историю Афганистана, но и дальнейший ход глобальной мировой политики.

Анализируя причины ввода в Афганистан советских войск, авторы книги приходят к выводу, что это трагическое решение стало итогом стечения целого ряда серьезных объективных и субъективных обстоятельств. История принятия этого решения показана через конфликт его сторонников и противников в самых высших эшелонах советского руководства.

Гордон Р., Уильямс Б. Глубже

Продолжение довольно-таки любопытной книги Гордона и Уильямса "Туннели". В аннотации к "Туннелям" говорилось о "поттеровских моментах", которые, якобы, присутствуют в книге. Конечно, никаких поттеровских моментов (честно говоря, я и сам не понимаю, что это такое) в "Туннелях" не обнаружилось. Книга показалась интересной другим: как в подростковой фантастической (никаких магов, драконов и прочих фэнтезийных атрибутов) книжке британские авторы обыгрывают "горячие" моменты из современной политической истории. Например, знаменитое убийство Литвиненко ("чай с полонием"). Очень любопытная книга, полная не литературных, а политических аллюзий. Редкий пример талантливого романа "политического воспитания".

Накамура Кэнноскэ. Словарь персонажей произведений Ф. М. Достоевского

Японский автор занимается изучением творчества Достоевского. В представленной книге подвергнуты анализу все основные персонажи всех без исключения художественных произведений писателя, что позволяет говорить о настоящей энциклопедичности этого труда. Но это не только добротный и подробный справочник, который помогает нам ориентироваться в литературном мире Достоевского. Автор разобрал «по косточкам» все художественные произведения Достоевского, дал характеристику всем основным персонажам.

Лорен Грэхэм. ИМЕНА БЕСКОНЕЧНОСТИ: подлиная история религиозной мистики и математического творчества

Центральный сюжет этой книги — соревнование французских и русских математиков, искавших новый ответ на один из старейших вопросов математики — на вопрос о природе бесконечности. Французская школа шла по пути рационалистических решений. Российские же ученые, в частности Дмитрий Егоров и Николай Лузин — основатели знаменитой московской математической школы — руководствовались совсем иными идеями. Они вдохновлялись религиозными прозрениями имяславия — мистического православного движения, заключающегося в особом почитании Имени Божьего и оформившегося первоначального в среде русских монахов на Афоне. После выдворения имяславцев с Афона в 1913 г. они оказались рассеяны по всей России, само же учение, однако, сохранило существенное влияние в среде интеллектуалов. Именно эта религиозная практика и послужила толчком для одного из крупнейших прорывов в математике, позволив русским ученым заглянуть в бесконечное и открыть дескриптивную теорию множеств.

Несмотря на то что книга посвящена становлению математической школы и ряду специальных математических проблем, она ориентирована на широкий круг читателей, интересующихся историей и философии науки, а также спецификой научного творчества. Авторы книги не ограничиваются описанием истории и психологии математической революции, предметом их повествования становятся идеологические амбиции, сексуальные комплексы, политические взгляды ее творцов и те этические дилеммы, которые им приходилось решать. Перед нами беспристрастный анализ, восстанавливающий те человеческие драмы, которые стояли за, казалось бы, стерильными формулами.

Юрий Трифонов. Время и место. (АСТ)

"Время и место" — самый личный, почти исповедальный роман Юрия Трифонова . Военное детство "сына врагов народа", учеба в литинституте, жизнь советского писателя — и ежедневное желание доказать себе, что — талантлив, достоин, честен с собой...

Роман был отвергнут редакцией при жизни писателя и издан посмертно с существенными купюрами. Я не специалист по текстологии изданий Трифонова, скажу только, что в посмертном трифоновском четырехтомнике (1987) "Время и место" напечатано в купированном виде. Добавлю, что "ВиМ" — один из лучших романов подсоветской литературы вообще. Из личного общения знаю, что, к сожалению, многие из фантлабовцев прошли мимо этого замечательного романа и мимо Трифонова вообще. Есть повод восполнить пробел. Из категории "читать обязательно".

Джон Коннолли. Книга потерянных вещей (ЭКСМО)

Притча, которую нам рассказывает автор международных бестселлеров англичанин Джон Коннолли, вполне в духе его знаменитых детективов о Чарли Паркере. Здесь все на грани — реальности, фантастики, мистики, сказки, чего угодно. Мир, в который попадает двенадцатилетний английский мальчик, как и мир, из которого он приходит, в равной мере оплетены зловещей паутиной войны. Здесь, у нас, — Второй мировой, там — войны за обладание властью между страшным Скрюченным Человеком и ликантропами — полуволками, полулюдьми. Само солнце в мире оживших сказок предпочитает светить в полсилы, и полутьма, которая его наполняет, населена воплотившимися кошмарами из снов и страхов нашего мира. И чтобы выжить в этом царстве теней, а тем более одержать победу, нужно совершить невозможное — изменить себя...

Под немцами. Воспоминания, свидетельства, документы. Историко-документальный сборник / Составитель К. М. Александров. – СПб.: Скрипториум

В историко-документальном сборнике "Под немцами" опубликованы воспоминания, свидетельства и документы, посвященные повседневной жизни населения, деятельности органов самоуправления, террору и вооруженной борьбе в разных областях Советского Союза в 1941-1944 годах.

В научный оборот вводятся новые источники, которые выявлены составителем в результате многолетних занятий в Гуверовском архиве Стэнфордского университета (Hoover Institution Archives, Stanford Univesity). Большинство материалов публикуется впервые. Особый интерес вызывают свидетельства о культурно-бытовом сближении местных жителей и оккупантов под влиянием вынужденного совместного сосуществования. На страницах книги возникает широкая панорама трагедии беззащитного гражданского населения и многообразия человеческих поступков в экстремальных условиях противоборства двух репрессивных систем.

Составитель сборника и автор научных комментариев — петербургский историк, кандидат исторических наук, специалист по истории сотрудничества граждан СССР и русских белых эмигрантов с противником в годы Второй мировой войны.

Виктор Бакин. Неизвестный Высоцкий. (Алгоритм)

Эта книга о том, как проходила оценка «явления Высоцкого» после его смерти. Что было сделано в стране и за рубежом, чтобы донести до людей огромное наследие, оставленное им, несмотря на короткую жизнь, как правда о поэте разрушала легенды о нём, как страна жила уже без него, но в то же время с ним, читайте в исследовании Владимира Бакина. Лучшая и наиболее полная на сегодняшний день биография Высоцкого, написанная автором из Даугавпилса. Выгодно (в информационном и стилистическом плане) отличается от "Высоцкого" из серии ЖЗЛ (автор Вл. Новиков)

Екатерина Дайс. Джон Фаулз и мистериальная традиция (Новая Касталия)

По мнению культуролога Екатерины Дайс, в книгах Джона Фаулза (1926–2005) находит отражение та реальность, которую принято называть мистической, герметической и сакральной. Феномен Фаулза помещается в контекст эзотерической мысли XX века, становясь на заслуженное место медиатора между популярной литературой и алхимическими трактатами. Тексты Фаулза сравниваются с творчеством его предшественников, современников и последователей, таких как Джеймс Джойс, Герман Гессе, Умберто Эко, Милорад Павич и Юрий Андрухович. Монографию дополняют эссе «Алхимик Андерсен», «Пол Бога», «Ирэн Цезарь», «Гностические мотивы в современной русской литературе».

Роман “Хоксмур” был написан в 1985 году и принес Акройду известность; многие до сих пор считают его лучшей художественной вещью писателя.
"Мрачная, внушающая тоску и ужас книга", — говорят о "Хоксмуре" критики. И еще: "Акройд пишет настоящий готический роман, где в мистическом тумане растворяются все идолы рационализма. Причем перед нами не «стилизация под готический роман», а, собственно, готический роман, но такой, каким его можно было написать в восьмидесятые годы прошлого века".

"Название романа — есть ни что иное, как фамилия известного архитектора конца XVII – начала XVIII века, швырнувшего в Лондон россыпь самых невозможных, неимоверных строений, которые только можно обнаружить в этом городе, полном нелепо-прекрасной архитектуры. И один из двух главных героев «Хоксмура» -- лондонский архитектор конца XVII – начала XVIII века, построивший, по удивительному (если верить Акройду, случайному) стечению обстоятельств, те самые церкви, что в реальности построил Николас Хоксмур. И фамилия второго главного героя книги, странным образом, как раз -- Хоксмур, только он не архитектор трехсотлетней давности, а современный (годам написания романа, 1980-м) детектив, расследующий загадочные убийства, совершенные у тех самых церквей, что…
Полностью ознакомиться с содержательной рецензией К. Кобрина можно здесь: http://www2.polit.ru/culture/2011/05/24/k...
Роман включен в перечень "100 лучших произведений хоррора" Стивена Джонса. За "Хоксмур" Акройд получил премию Уитберда (одна из самых престижных британских литпремий) и премию газеты "Гардиан".
Та часть романа “Хоксмур”, действие которой происходит в начале 18-го века, написана на языке того времени. Работая над книгой, Акройд провел несколько месяцев в Британской библиотеке, изучая документы интересующей его эпохи, пока не достиг умения свободно писать на раннем современном английском.

Юрий Милославский. Воздюбленная тень. (АСТ)


Юрий Милославский — прозаик, поэт, историк литературы, религиовед. С 1973 года в эмиграции. Защитил докторскую диссертацию в Мичиганском (Энн Арбор, США) университете на тему частной переписки А. С. Пушкина.
Автор романа «Укрепленные города» (1980; 1992), крайне «непочтительного» по отношению ко всему на свете — диссидентам, эмигрантам, мифологии советского человека и мифологии инакомыслящих; сборников рассказов «От шума всадников и стрелков» (1984) и «Скажите, девушки, подружке вашей» (1993). Перу Ю. Милославского также принадлежит целый ряд работ по истории Церкви, исследование о православной ветви рыцарского Ордена иоаннитов в России (2001), а также вызвавшие полемику воспоминания об Иосифе Бродском.
В России его проза была опубликована в начале 90-х — и с тех пор ни разу не переиздавалась. Книга избранных рассказов и повестей «Возлюбленная тень» — первая за последние двадцать лет. В сборник вошли роман "Укрепленные города", вызвавший острую идеологическую полемику, хотя сам автор утверждал, что это прежде всего "лав стори", повесть "Лифт", а также цикл рассказов "Лирический тенор" — своего рода классика жанра.

Екатерина Цымбаева. Грибоедов (ЖЗЛ, Молодая гвардия)


Это первая в России научно-художественная биография гениального автора "Горя от ума" Александра Сергеевича Грибоедова, блестящего музыканта, дипломата, записного острослова и любимца женщин. Книга, написанная на основе архивных документов, представляет собой достоверное описание жизни героя на широком фоне быта и нравов его эпохи, а также общественно-политической обстановки в России и на международной арене в первой трети XIX века.

Комментарии.Второе, дополненное, издание блестящего труда Елены Цимбаевой. Цимбаевский "Грибоедов" — это, своего рода. эталон современной биографической прозы. Я, честно говоря, устал, от бестолковых книг из серии "писатели о писателях". Варламов — Булгакове (вся фактология оказалась буквально списанном с фундаментального труда М.О. Чудаковой), Платонове (совсем-совсем плохо), Прилепин о Леонове, Быков о Пастернаке и Окуджаве. Наконец-то, профессиональный историк Ек-на Цимбаева, великолепно знающий и понимающий 19 век и "николаевскую эпоху", показала, как надо! Да, "Грибоедов" Цимбаевой в некоторых местах спорен, полемичен (впрочем, сама Ек. Николаевна этого и не скрывает), но, как говорится, почувствуйте разницу. Биограф-Быков, биограф Варламов и биограф Цимбаева. Земля и небо, стеклярус и алмаз.

Кино и глубинная психология. Юнгианский взгляд. Сборник. (МААП)


Какова роль архетипов в кино? Почему о кино говорят как о религии наших дней? В чем психотерапевтический эффект кино? Существует ли женский и мужской способы создания кино? На эти и многие другие вопросы отвечают авторы данного сборника – юнгианские аналитики. В сборник вошли впервые переведенные на русский язык статьи известных представителей современной аналитической психологии.

Интереснейший юнгианский разбор работ крупнейших режиссеров (ХичкоК, Кесьевский, Бергман, Тарковский, Аронофски, Альмадовар, Линч). Дома пролистал и остался очень доволен — великолепный сборник для всех ценителей искусства кино.
Фрагмент оглавления сборника под катом.