Артур Шницлер «Игра на рассвете»

...Благими намерениями вымощен Ад.

Установился взгляд,

Что если вымостить ими стихи,

Простятся все грехи...

Артур Шницлер в качестве очень талантливого и весьма самобытного прозаика вымостил этими самыми намерениями свою утонченную, аналитически взвешенную прозу. И, похоже, этот автор — Мастер всякого рода Искушений и Соблазнов: только в этот раз страстно желаемая и трепетно ожидаемая дама придет... из колоды игральных карт. Придет лишь шутки ради и как бы невзначай — многообещающим предвестником иной судьбы главного героя этой повести, — молодого и красивого лейтенанта пехотного полка, — который умудрился в считанные минуты предрассветного тумана испытать на вкус сотни возможностей и прожить всласть тысячу жизней. И полетят в бешеной заритмиченной пляске под тусклым электрическим светом зеленого абажура восьмерки и девятки, пики и трефы. И чья-то рука настойчиво сорвет ва-банк и лукаво придвинет недостающую ассигнацию растерянному лейтенанту. Радость... Надежда.... Стремительное падение в бездны... Еле-еле уловимый лучик вновь брезжущей надежды... Разочарование и пустота... И странно заблестят глаза у главного персонажа Вилли; и явственный холодок пробежит тонкой змейкой у завороженного читателя.

Нет, это не история амбициозного и фанатичного Германна из Пиковой Дамы. И не затянутая местами философия азартного Игрока Достоевского. Шницлер не будет жечь костров Люцифера для обличения совести бедного Вилли — автор не станет тратить время на скучное моралите. Он словно выйдет из фокуса читателя, — резонно отойдет в темный угол — и с неподражаемой немецкой холодной отстраненностью будет наблюдать бессмысленные метания своего героя. Этот талантливый австрийский прозаик ловкой и цепкой кошачьей грацией схватит своего Вилли за самое живое, тонкое и человечное... -Ну как можно предать товарища?.. И как же ему не терпелось помочь!.. И честное слово, лучше бы он и дальше крутил свои милые авантюры, — прогуливаясь тенистыми аллеями с приятными барышнями, — и мечтал о счастливой будущности.

Артур Шницлер на излёте своей литературной деятельности сдает сплошные козыри: роскошный плотный текст, не перегруженный завязшей в банальностях философией; великолепная динамика грамотно закрученного детектива; вовремя и блестяще угаданные краеугольные проблемы всего 20-го века в целом. И если всю свою литературную карьеру Шницлер был явственным поклонникам Зигмунда Фрейда, то в Игре на рассвете настойчиво проступает умный профиль Теодора Райка с его аналитическими тезисами о размытых контурах мазохизма современного общества. Много позже в 60-70 годах 20 века эту тему еще раз мастерски и с только присущей ему иронией поднимет Филип Киндред Дик в первой части загадочной трилогии ВАЛИСа с ее щемящими риторическими вопросами. -Кто мы в своей экзальтированной, энергичной и необдуманной помощи? -Спасители или вдохновители?.. Злые демоны или все высасывающие до звенящей пустоты безжалостные вампиры?.. И точно так же как за гранью угасающего разума не получает этого понимания персонаж Вилли; те же двусмысленные троеточия достались нам в наследие из талантливых текстов лучших прозаиков ушедшего столетия с их томительными загадками и по-прежнему успешно не решенными ребусами.