Стивен Кинг «Способный ученик»

Шедевр Кинга «Способный ученик» — ярчайшее высказывание о сути фашизма как системы, играющей на глубинной, природной склонности людей к садизму и жестокой агрессии. И если нормальные общество не даёт темной энергии выйти наружу, то фашистское государство наоборот — эксплуатирует ее в своих целях… Главный герой повести случайно обнаруживает в соседе беглого эсесовца, но не сдаёт полиции, а эксплуатирует его как бесплатного рассказчика страшных историй про концлагеря. Заигравшись, он сам не понимает, что попал под обоняние гитлеризма, наслаждается «быть плохим» и в итоге получает от судьбы удар такой силы, что от безысходности превращается уже в полноценного фашистского зверя-массового убийцу. Расплата за упоительное заглядывание в бездну не заставила долго ждать, и герой в критической ситуации начинает вести себя в соответствии с заветами деда-нациста. Ставлю высший балл и рекомендую всем.

Зацепка

Небольшая история о становлении на путь зла. А мне вот показалось, что мальчик был просто Маньяком обыкновенным. Возможно еще в зачаточной личиночной стадии. Он целенаправленно искал зло, за которое можно было зацепиться и развить в себе оправданную решимость совершить свое, личное зло. Как дети, мучающие животных. Рано или поздно он совершил бы его и так, просто при других обстоятельствах. И он не был глупым мальчишкой, он был способный ученик.

В повести нам рассказывают о мальчике, который в неприметном старичке узнаёт беглого нацистского преступника. Однако вместо того, чтобы сообщить в полицию, наш герой, Тодд Боуден, идёт в гости к мистеру Дюссандеру и угрозами заставляет рассказывать как можно больше о своём прошлом. Всё дело в том, что Тодд очень увлечён фашистской тематикой и получает истинное удовольствие узнавая в подробностях о зверствах, пытках и экспериментах над людьми. Он читал об этом в журналах и книгах, но ведь узнавать из первоисточника интереснее. К тому же Дюссандеру явно есть что рассказать – во время войны он командовал концлагерем и получил прозвище Кровавый Мясник из Патэна. На публике Тодд показывает другую свою сторону: хорошо учится в школе, вежлив, заботлив, занимается спортом, родители его очень любят и гордятся им, но под этой личиной до поры дремлет настоящий зверь с извращённой психикой. Ужасное увлечение вместе с влиянием старика помогает зверю проснуться.

По приказу мистера Дюссандера были убиты тысячи человек. Он был молод, решителен, умён, беспощаден и по собственному мнению всемогущ. Однако после поражения в войне вынужден был бежать из Германии и долгое время скрываться от правосудия. Сейчас ему за 70 и его фашистское прошлое, казалось бы, осталось позади: он живет обычной тихой и мирной жизнью и иногда даже чувствует вину за прошлые деяния. Только вот появление Тодда переворачивает всё с ног на голову: по ночам ему снятся кошмары, а былые воспоминания оживают с новой силой. Его злой и извращенный разум требует новой крови. Мистер Дюссандер своим примером доказывает, что бывших убийц не бывает. Порок так глубоко проникает в душу, что даже десятилетия мирной законопослушной жизни не могут его вытравить. Благодаря острому уму он легко соскальзывает с «поводка» Тодда, и мальчик сам оказывается в ловушке, расставленной стариком. Тема фашизма раскрыта с интересной стороны. Сейчас много где принято оправдывать немецких солдат, просто выполнявших приказы вышестоящих людей. Согласен я лишь отчасти, потому что в любом обществе есть как хорошие, так и плохие люди. Однако я уверен, что среди командиров и офицеров было немало и по-настоящему ужасных личностей. Нельзя стать начальником концлагеря поневоле, и случайно заслужить прозвище «Кровавый Мясник из Патэна».

Очень интересно было наблюдать за тем, как Тодд из примерного мальчика превращается жестокого маньяка. Причин тут несколько. Во-первых, ужасы концлагерей, о которых рассказывает Дюссандер повлияли на неокрепшую психику. Подростки в этот период очень внушаемы и легко подвергаются влиянию различных идей. Здесь мы видим, как хобби берет верх над личностью. Во-вторых, Тодд живёт в очень благополучном и беззаботном обществе. Всё настолько хорошо в жизни, что ему становится скучно. Мальчик понимает, что ждут от него окружающие и вынужден идти по дороге, которую для него нарисовали. Ведь нельзя же предать их ожидания! И по сути в этот момент подросток теряет свободу. Вот тогда под влиянием гормональной перестройки в нем и зреет протест. Маску благовоспитанного мальчика надевать становится всё сложнее, и истинная сущность иногда прорывается наружу.

Повесть пугает своим реализмом. Сколько ещё таких идеологических преступников не пойманы, и сколько они ещё смогут найти себе таких «способных учеников» как Тодд? Как часто в душе успешных и благополучных подростков скрываются кровожадные маньяки? На мой взгляд, лучшая повесть в сборнике «Четыре сезона».

Ученик превзошёл своего учителя. По потенциалу вполне возможно, но по событиям в книге Тодду это сделать не удалось, да и вряд ли получилось бы, ведь условия у него и у бывшего нациста (хотя, как видно по тексту, они бывшими не бывают) были совершенно разные. Но если задуматься, то Тодд больше заслуживает звание чудовища и нелюдя, чем Курт Дюссандер. Эта повесть порой наталкивает на мысли, что она написана фактически по реальным мотивам и немного приправлена фантазией автора. Потому как вспышки агрессии, стрельба в школах, колледжах со стороны подростков и юношей в наше время не редкость, и ведь вполне возможно, что и они впечатлились, подпитались чем-то или кем-то, как и Тодд. Стивен Кинг здорово описывает психологические портреты 2 героев, яркими штрихами показывая то, что их объединяет. Страсть к насилию, разрушению, чему-то за гранью нормальности. Конечно, изменения в психике происходят постепенно, и автор правильно вводил временные рамки, показывая последовательно, как Тодд становится одержимым идеями нацизма

и концовка предугадывалась задолго до, так как мальчик, как его всегда называл Курт, заранее готовился к всевозможному развитию событий.

В самом же Курте, несмотря на возраст, снова пробуждается тот самый комендант Дюссандер, причём пробуждает в нём былое зверство Тодд, заставляя вспоминать зверства над заключенными концлагеря, а уж заставив немца одеть нацистскую форму

и вовсе возродил того зверя, который, казалось бы, навсегда исчез после 45 года. Это наглядно показывает, что сбежать от возмездия, преследователей, можно, но от самого себя — нет.

Можно подискутировать по поводу того, а что было бы с Тоддом, если бы он не связался с Куртом, стал бы он преступником, или был бы совсем другим человеком. Подростковая психика хрупкая, и в этом возрасте можно впитать то, что потом будет с тобой всю жизнь.

Конечно, Кинг немного приукрасил повесть, показав встречу узника лагеря со своим комендантом в больнице. На самом деле вероятность такого равна практически нулю, как и то, что множество бывших узников могли узнать его аж на другом континенте и по прошествии многих лет. Но с другой стороны это придает повести ещё большего лоска.

Ну а каждый родитель после прочтения данного творения Кинга должен озаботиться, кто и чему учит вашего ребёнка, ведь кто знает, вдруг он тоже способный ученик, но вот чему же учит его учитель?...

Маленький мальчик нашёл… нет, не пулемёт, хуже – нацистского преступника, мирно доживающего век в маленьком калифорнийском городке.

Крайне маловероятная история, вдобавок грубовато скроенная, но довольно таки интересная в плане описания воздействия на молодой неокрепший ум рассказов о внутренней «кухне» нацистских концлагерей. Плюс взаимный шантаж («Я про тебя всё расскажу! – Так я расскажу про тебя не меньше!»), приводящий в конце концов к необъяснимым тесным отношениям, возникшим между подростком, отличником с великолепно прорисовывающимся будущим из благополучной семьи и стариком, пенсионером с фальшивыми документами, в прошлом комендантом одного из концлагерей.

Концовка в традиционном кровавом стиле несколько обескуражила. В фильме (есть экранизация 1997 года, старого нациста играет Гэндальф-МакКеллен), как мне кажется, придумали лучше.

Забавная вещица. На последних страницах её захотелось посмотреть парочку выпусков Криминальной России, уж больно я проникся этим духом преступничества, извращения, безумия, вечной скрытности, жизни с двойным дном. Это впечатление довольно притягательно и отталкивающе одновременно. Не знаю, как эти вещи могут действовать одновременно. Всё зависит от угла зрения. С одной стороны это неправильно находить что-то интересное в таких людях, их мотивациях и поступках, как эти два героя, с маленькой буквы г. С другой стороны, поскольку большую часть рассказа ты проводишь смотря на мир с их точки зрения, не видишь ничего особенно преступного в том, что они очищали общество от бесполезных элементов. Да, я понимаю, что если бы эта мысль даже и проскакивала в повести, то её вырезали как негуманную и прямо скажем стрёмную. Мне и самому не по себе стало от её осознания.

Безусловно, исчадием ада в данном случае является сам мальчик, который вполне мог быть срисован с прототипа существовавшего на самом деле. Успешный, сообразительный, увлекающийся, способный во всех отношениях, но с гнильцой внутри, с виду кажется образцовым сыном, на самом деле извращенец и маньяк из последних сил старающийся не сорваться на людей из ближайшего окружения. И в конце концов извергается как вулкан. Много же людей он убил в конце, патронов у него было предостаточно, а судя по тому, что упоминалось раньше, что он был одним из лучших стрелков — можно тольно гадать насколько же не повезло людям, которые случайно оказались в этот момент на его пути. И то, что Кинг не стал описывать финальные сцены, очень изящный шаг, поскольку самое жуткое и страшное — это всегда то, что осталось за кадром.

Из всех «Четырех сезонов», «Способный ученик» — самый неоднозначный. Я читал его дважды. Сперва – в усеченном переводе С. Таска. Затем – в более полном В. Антонова. Оба раза повесть не зацепила.

Это история Тодда Боудена, о котором учителя отзывались как об «очень способном ученике». Тодд был простым американским школьником, мечтавшим стать частным детективом, когда вырастет, и который увлекался историей нацисткой Германии. Однажды парень опознает в своем старике-соседе нациста, скрывающегося под ложным именем. После этого жизнь Тодда уже не войдет в привычное русло.

Это история Курта Дюссандера, который попытался оставить свое нацистское прошлое позади и скрыться в Америке под именем Артура Денкера. Вот только однажды в дверь Дюссандера стучится наглый мальчишка Боуден, угрожая раскрыть властям истинную личность старика. Жизни персонажей переплетаются, а в их отношениях сквозит болезненная связь, разорвать которую ни Тодд, ни Дюссандер оказываются не в состоянии.

Кингу удалось отлично раскрыть психологию персонажей, показать постепенное развитие отклонений как в первый раз (у Тодда), так и рецидив (у Дюссандера). И знаете в чем беда? Оба персонажа не вызывают сочувствия. Да их метаморфозы мучительны, да оба страдают от кошмаров ночных и кошмаров своей психопатии. Но они оба отрицательные. Здесь нет неоднозначности «Ярости», и Тодд, и Дюссандер – убийцы и садисты.

Повесть выписана блестяще. Она вызывает эмоции, подталкивает к размышлениям, самое главное – она не пустышка. Но это не тот тип литературы, который я люблю. Хотя, стоит отдать «Способному ученику» должное: непосредственно в сборнике она смотрится неплохо, создавая отличный контраст полному надежд «Побегу из Шоушенка» и существенно усиливает трогательность «Тела».

Нацизм/фашизм — сама по себе тема непростая. А тут автор ещё и подаёт это так, что ближе к концу становится действительно страшно от происходящего. Очень сильная повесть, но пара сцен, на мой взгляд, чересчур чернушные (особенно сон с еврейской девушкой).

Недавно где-то слышал, что со временем в нашей окружающей действительности и в культуре наблюдается кристаллизация Зла, то есть Зло обретает всё более конкретную, опредмеченную форму. И в двадцатом веке Зло действительно показало своё настоящее лицо. Произошла самая страшная трагедия в истории человечества. Стивен Кинг, как настоящий писатель произведений, призванных щекотать нервы, никак не мог обойти такую сторону Зла. Это вам не клоуны, безумные собаки, маньяки или щупальца, выползающие из тумана... Это люди, такие же, как и мы с вами, но которые поддались чарам дьявола и всё-таки утратили всё человеческое, что в них было. Эта веха истории была ошибкой, но в ней можно найти единственный плюс — служить напоминанием о том, что может случиться снова, если мы забудем прошлое... И здесь Стивен Кинг показал очень страшную вещь — история не забыта, о нет, наоборот, мальчик изучил многое об этом вопросе, но история не учит этого мальчика. Не извлечён главный урок ошибки человечества... Вот в такой тематике и происходит течение повести.

Главный акцент «Способного ученика» — взаимоотношения между школьником и стариком, надеждой будущих поколений и могильщиком прошлых. Взаимоотношения развиваются достоверно, пугающе реалистично. Два главных героя проводят совместные часы в беседах о былых временах. И эти беседы ни одному из них не пойдут на пользу, вернее, обоим сделают только хуже для них самих же. Первый только начнёт входить в этот мир-инферно, в это царство жуткого нечеловеческого ада, а второй — пробудит давно уже заглушенные воспоминания, воскресит того Курта Дюссандера, который ответственен за смерть тысяч живых людей. Наблюдать за их незримой игрой крайне интересно: блеф о доносе, ставка на всё, многоходовочки. И несмотря на такие хитрости и недоверие, мальчик и старик устанавливают сильную эмоциональную связь, благодаря которой начинают понимать друг друга без слов.

Тропа безумия всё больше и больше уходит под наклон вниз... Сначала сны, потом форма, кошки, бродяги... Сны у Стивена Кинга, естественно, символизируют подсознание, таким образом на мозг школьника начинает потихоньку капать ртуть Зла, капля за каплей. Сначала обоим кажется, что это игра, что ничего серьёзного, просто разговоры, но это не так... В общем, качество описания душевного упадка великолепно. Тем хуже, на мой взгляд, выглядит концовка фильма, снятого по данной повести, в которой мальчик пригрозил своему учителю, чтобы тот помалкивал. Вы серьёзно? А я думал, он окончательно сошёл с ума и должен всех убивать, ощущая презрение, схожее с геноцидом якобы «низших» наций. А по фильму он просто выкрутился и продолжил своё существование, пускай немного потрепавшись и повидав что-то запретное. Это не могло быть правдой. Не верю концовке фильма. А повесть в принципе идеальна, по крайней мере, с точки зрения достоверности. А что касается возможной затянутости — ну, не знаю, наоборот, было интересно как можно подробнее понаблюдать за отношениями двух людей, у которых появилась тайна...

«Четыре сезона», реалистический сборник средней формы Стивена Кинга, сумел, ну очень удачно выстрелить заглавной наверное историей этого сборника. «Рита Хейуорт или Побег из Шоушенка» стала в последствие одной из тех вех творчества автора, породивших множество фанатов автора. Тема тюрьмы прошла мрачной линией повести, но на этом все не закончилось, логической связкой по сборнику читателя ждала более жуткая и заставляющая кипеть кровь в жилах история под названием «Способный ученик»...

Наверное стоит оговориться что у сборника нет общих тем, настроений или героев. «Способный ученик» это история более противоположная «Побегу из Шоушенка», словно полемизируя с ней на тему человеческой жестокости, и если в первом случае Энди старался бороться с собой, не спуститься во всю грязь Шоушенка, то герой «Способного ученика» Тодд, не преминул дать волю своим темным желаниям и наваждениям.

Жестокая драма развернулась в семидесятых годах прошлого века в Америке, когда безызвестный школьник по имени Тодд, случайно узнал нацисткого преступника Дюссандера, скрывающегося от рук правосудия. С этого момента одержимость Тодда начинает преобладать и ловкими манипуляциями тринадцатилетний парень начинает управлять бывшим нацистом для собственных уроков историй. Он с упоением начинает слушать жестокие истории нациста, о Гитлере, форме СС, концлагерях и о жестокостях в них. Мальчишка словно становится поглощен всей жестокостью Третьего Рейха.

«Способный ученик» это увлекательная драма, кровавая и жестокая, реалистичная и эмоциональная о двух людях разных поколений и мнений, но связанных жестокостью и бессердечием. И если Денкер-Дюссандер, еще раскаивается в своем прошлом, пытается забыть, сбежать ну или заглушить бутылкой виски ( хотя память берет свое), то Тодд лишь развивает все худшее в себе, а он еще даже подросток. Вся история кроме всех страстей, создает накал интригам, сложным ситуациям и взаимоотношением героев, которые вовсе даже не теплые. Ни Тодд, ни Дюссандер не выносят друг друга, но тем не менее они уважают друг друга, они словно родственные души, но отталкиваются друг от дружки, от собственных же мерзостей. Очень реалистично изображена была деградация Тодда от мальчика к чудовищу, и как они с Дюссандером опускается на дно собственной жестокости и бессердечия.

Повесть меня задела.

Итог: качественная история о человеческой жестокости в ребенке, видимо это отголоски «Ярости»...

Одна из лучших повестей Кинга. Хороший стиль и подача выгодно отличают «Способного ученика» из общей массы произведений Кинга. Динамичное начало легко вовлекает в сюжет — лёгкий, понятный и захватывающий, лишённый многих шероховатостей других произведений автора. Плюсов у «Способного ученика» изобилие: динамика, живые персонажи (особенно старик), хитросплетения взаимоотношений главных героев, убедительная мотивация. Кроме того, ощущается работа Кинга с материалом для книги. Не смотря на внушительный объём, «Способный ученик» не заставит читателя скучать. По-сути статичная история, подана необычайно ярко и образно. Многие другие произведения, где Кинг пытался повторить нечто подобное закачивались провалом (например, статичная повесть «Дитя Колорадо»). Из удачных аналогов вспоминается повесть «Люди в жёлтых плащах», где точно так же представлены взаимоотношения поколений в лице мальчика и старика. И большой вопрос, где эти отношения показаны ярче: в «Людях…» или «Способном ученике». Говоря о последнем нельзя не вспомнить об одноимённой экранизации, сравнение с которой, выдаёт слабые стороны этого произведения. Первым минусом повести можно назвать ряд лишних сцен: разговоры родителей, разговоры полицейских, мысли старика, опознавшего в главном герое военного преступника — все эти эпизоды благополучно изъяты из истории при переносе её на экран, и здесь чутьё не подвело создателей фильма — действительно, единственное, на чём следовало сосредоточиться в «Способном ученике» — это взаимоотношения двух главных героев. Второй минус — затянутость некоторых сцен. Однако они не сильно портят общую картину, а в сравнении с другими произведениями Кинга выглядят и вовсе незначительными. Главным же, самым существенным минусом повести стал финал, который ни по напряжению, ни по замыслу не может сравниться с экранизацией. То, что в фильме выглядит логическим финалом, этаким окончанием инициации отбредшего навыки логики и хитрости «ученика», в повести превращено в бездарный поверхностный трэш, диссонирующий с продуманностью всего произведения. Это не первый раз, когда киношники идут дальше, улучшая детища Кинга. Но это тот самый случай, когда экранизация вбирает в себя всё лучшее из произведения без остатка, а затем освежает его находками, превращающими историю в шедевр. Таким образом, можно сказать, что не смотря на то, что «Способный ученик» — одно из лучших произведений Кинга, ознакомиться с ним лучше в экранизации, а к книге обратиться стоит лишь тем, кто желает насладиться одним из лучших со стилистической точки зрения произведений Кинга, что, безусловно, не передаст ни один фильм.

Жуткая вещь. Умеет Кинг даже не напугать, а довести до ужаса. Даже не пугая, а показывая, что может произойти в реальной жизни. Подчеркну – в реальной.

Обычный подросток, которому всего 13 лет, способный (в школе) ученик, сын успешных родителей. В один прекрасный день его жизнь перечеркивается новым увлечением – войска СС, гитлеровская Германия, нацисты… Нормально ли подобное увлечение? Ведь он не становится сам нацистом, не выбривает голову, не надевает скинхедовские ботинки. Он всего лишь становится одержим историей, случаями, картинами пыток в Аушвице, Бухенвальде…

У обычного человека при слове «Бухенвальд» бегут мурашки по коже, у впечатлительного – наворачивается слеза. Здесь не нужна «еврейская кровинка», чтобы содрогаться от геноцида (не евреев, а геноцида всей жизни!). Поэтому Тодда вряд ли можно считать нормальным.

И как назло он встречает беглого эсесовца-старика, которому уже «пора». Огонь и лёд сошлись. Тодд жаждет узнать что-то новое, экс-фашист – забыть старое. И не должно им быть рядом, но они рядом. И между ними начинается свистопляска –

Финал – по жести. Но красиво. Отнюдь не слитый кинговский финал, который бывает у 90% произведений Стивена.

Заключение: хорошая вещь, объёмная, психологичная, жуткая. Но вот герои – Тодд и Курт – совершенно не вызвали симпатии или переживания. Оба слишком отрицательные, обоих ничто не оправдывает. А кроме них персонажей-то и нет, один картон. В сборнике уступает «Побегу» и «Телу», но выигрывает у «Метода дыхания». Сам же сборник – шедевр!

Повесть написана явно в спешке. Композиционно слабая, со смазанным и торопливым финалом. Будто автор желал подольше поубивать героев, но что-то сорвало планы, и он впопыхах за считанные часы всё свёл к последнему предложению.

Кинг смело взял за основу исторические страшные факты. Может быть, он хотел сказать, что фашисты не монстры, от которых избавили землю. Что это обыкновенные люди. И они были и будут всегда, и при случае вполне могут оказаться нашими соседями. Улыбающимися подростками. Удачливыми спортсменами.

Зло близко, и, возможно, живет в каждом из нас. Стоит только открыть дверь и выпустить его наружу. Если человек рожден в мире «посторонним» и не чувствует, что его любят, он (есть такая вероятность) вырастет пустым и порочным. Как мальчик, чье имя с немецкого переводится, как «смерть».

В повести, к сожалению, не показывается, как и почему старик и мальчик стали маньяками. Ответ, что родились такими, кажется малоудовлетворительным.

Общество, в котором, по словам Кинга, каждый готов не полюбить, но поиметь ближнего, обречено.

Старый нацист по кличке «Кровавый мясник» не так страшен, как мальчик Тодд. В чем-то он даже уступает тому, как младший брат старшему.

Страшная книга. Неприятная. Никакой мистики, один реализм, и он, поверьте, ужасней любой фантастики.

«Способный ученик» Стивена Кинга — и хороший триллер с элементами детектива, и отличная повесть ужасов, и прекрасная психологическая драма с острым, как бритва, сюжетом и конфликтом (так что особо чувствительным читателям надо лишний раз подумать: стоит ли читать, ведь можно порезаться). Словом, как обычно, когда речь заходит о выдающемся произведении, его сложно отнести к какому-либо определённому жанру...

Но прежде всего, «Способный ученик», на мой взгляд, — художественное исследование насилия: что оно собой представляет, в чём его источник, как оно развивается, и куда, в конце концов, приводит. В этой большой повести (или небольшом романе) у насилия три носителя (и от них же исходит и собственно ужас): талантливый «учитель», старик-эсэсовец Курт Дюссандер, его способный «ученик», тинейджер Тодд Боуден и «третья сила», воспитатель Эдвард Френч (его называют по-разному: презрительно — Калоша Эд, шутливо — Кедоносец, с опаской — Надзиратель).

Дюссандер просто «рассказывает истории», если воспользоваться столь любимым самим автором выражением, но все его рассказы сводятся к одному — к Истории с прописной буквы, к которой испытывают одновременно ужас и влечение и сам пожилой рассказчик и его верный юный слушатель. Историческое прошлое неожиданно получает новую жизнь, оказывается болезненно актуальным и востребованным подрастающим поколением. Разумеется, насилие пользуется этим мостиком, чтобы шагнуть в будущее, ведь оно постоянно должно повязывать в свой круг всё новых палачей и всё новых жертв.

Тодда ждёт блестящее будущее, ему не мешает общение с Дюссандером и досадные, но успешно преодолённые неудачи. Можно сказать, что в его лице насилие сделало вклад и не прогадало. Но происходит жуткая аберрация: само насильственное право на совершение преступления оказывается в руках подростка, в то же время предыдущий его носитель как будто открещивается от него, не желая ничего помнить, и тем самым вытесняя некогда живые образы воспоминаний в область сновидений. Но ученик возвращает полученное учителю с лихвой, и вот уже они оба становятся убийцами в настоящем, ведь насилие, как и историческая травма, не отпускает. Точно так же и возмездие настигает Тодда только тогда, когда, кажется, вся история «осталась в прошлом».

Любопытная особенность повествования: за исключением самой первой встречи мальчика и старика Стивен Кинг почти не передаёт содержания разговоров Тодда и Дюссандера. В тексте всё сводится к скрупулёзно точной передаче взаимного впечатления от этого странного и страшного общения, к ярким снам и сухим констатациям, удаётся ли героям этой истории спать и высыпаться. Ну и конечно, к убийствам бездомных животных и бродяг.

Физическое насилие тесно переплетается с сексуальным и находит отражение в мрачных фантазиях юноши пубертатного периода. Сам того не замечая, он постепенно подменяет все свои хвалёные американские стереотипы тёмной матрицей нацизма, и проявляется это в отношении к самым слабым и беззащитным существам, а в финале — и к своей первой девушке, которую он уже воспринимает как «течную суку».

Казалось бы, Тодд надёжно застрахован — всем своим образом жизни, системой ценностей, взглядом на мир, наконец, самой своей семьёй — от рокового пути, на который временами он как будто бы даже и хочет вступить, попробовать, каково это, но нет: погружение в пучину истории никому даром не обходится. Историческое прошлое сохраняет огромную разрушительную силу и всё ещё способно настичь и подчинить себе любого. Так и Тодд начинает с насилия — как иначе назвать его отношение к Дюссандеру, ведь он, шантажируя и манипулируя, насилует его память и свою психику.

Наконец, третий (казалось бы, лишний) «насильственный» вариант — со стороны государства, в виде нелепого Эда Френча, трагикомической фигуры, который пытается что-то сделать, чего-то не допустить, что-то предотвратить, но в итоге делает всё только хуже — для себя в том числе. В пугающей своей правдоподобностью встрече старого и молодого насилия «государственное» оказывается вне игры, оно — из числа потерпевших поражение, ведь «каждый сам прокладывал себе дорогу в жизни, и полагаться мог только на самого себя»...

Считаю, что по психологической проработке персонажей, «Способный ученик» едва ли не самое глубокое произведение автора. Подробно показана постепенная деградация главных героев из довольно приличных и социально приемлемых персонажей, пусть и не без жутковатых скелетов в шкафу, в полных изгоев и серийных убийц, натурально — отбросы общества. Это довольно страшный процесс, пробирает до костей благодаря убедительно прописанным предпосылкам и психологических девиаций главных героев.

Ещё понравился любопытный мотив — здесь действительно показаны отношения наставника-последователя во всей красе. Хороши, так же, экскурсы в историю, они создают должное настроение и атмосферу, подготавливают читателя к творящемуся дальше. Хотя есть один покоробивший момент — намёк на то, что американцы победили в большинстве сражений Второй Мировой. Ну да, если считать только те, на которые солдаты США явились.

В целом — великолепная, будоражащая история о самых тёмных сторонах человеческой души. Очень напомнило «Ярость».

P.S. Порадовала личность банкира ГГ.