Несомненно, приятно видеть, что потуги критиков удостаиваются внимания авторов, и более того, некоторые авторы принимают эту критику к сведению. Нет, не подумайте, рецензент даже не надеется, что «один из лучших отечественных писателей-фантастов» (кавычки здесь всего лишь как атрибут цитаты – не более) почтил своим взглядом ее труды! Но после многих возмущенных высказываний в сторону неиллюзорного совпадения некоторых моментов «Стража» с творчеством пана Сапковского, Аутодафе стал этаким «нашим ответом Чемберлену» Алексея Пехова своей читательской аудитории.
Первая книга цикла закончилась, а проблемы стража ван Нормайенна, похоже, только начинаются. Людвиг – классический «good guy» с волшебным кинжалом, кое-какими умственными и магическими способностями и устойчивыми взглядами на жизнь. На этот раз автор не ставил перед героем никаких моральных дилемм, не срывал струны читательских сердец непереносимыми деталями душевных терзаний персонажа, да и сам особо не напрягался, ведя тихий рассказ о хорошем человеке, который хорошо делает свою неспокойную работу.
К слову, о рассказах. Хотя книга была декларирована, как роман в новеллах, рассказами (а уж тем более повестями) можно назвать едва ли половину из них – слишком бедна фабула, нет ни интриги, ни какого-то вывода. «Аутодафе», кажется, вообще присутствует в романе только для того, чтобы громкое название второго тома серии имело под собой какие-то законные основания, настолько блеклым и бессодержательным выдался этот рассказ. То же самое можно сказать и о «Визагане» с «Отходной молитвой». Людвиг просто идет и дерется, дерется и идет. Дерется красиво, идет быстро, что, несомненно, является большим плюсом среднестатистическому боевичку в фэнтезийном антураже. Остается только спросить у автора, это ли он хотел дать своим читателям?
Пехова традиционно хвалят за мир, но автор рецензии до этой книги не почувствовал в Алексее «демиурга». Вселенные его произведений были во многом вторичны, и эта вторичность просматривалась невооруженным глазом. Было ли это «вдохновением», или просто нежеланием идти по нетореным тропинкам, предпочитая уже знакомый путь, я не отвечу. Однако я готова закрыть глаза на все эти недочеты только за одно лишь «Темнолесье» — концентрацию красоты, волшебства и глубокого, всепрощающего сострадания. Возможно, так стали светила, возможно, Алексей поймал мою злобную критическую душу на потайной крючок, но этот темный мирок покорил меня с первых страниц. Без лишних слов, повесть «Темнолесье» для меня сейчас лучшее произведение, когда-либо написанное автором, чего, к сожалению, не скажешь об остальных составляющих книги.
Если первую книгу цикла можно было назвать качественным подражанием Сапковскому, то второй роман видится мне скорее проходным боевиком с незамысловатой интригой. Можно, конечно, оправдать автора тем, что «Аутодафе» — всего лишь часть чего-то большего, промежуточное звено, тянущее за собой сильную, впечатляющую размахом и глубиной историю, но запутанные сюжеты никогда не были коньком Пехова. Все его творчество зиждилось на равновесном сочетании простоватой, но логичной фабулы, ярких героев и хорошо прописанного мира. Сейчас Алексей, растягивая сюжетную линию на несколько томов, рискует понизить читательский интерес к происходящему. Для будущих книг цикла загадок практически не остается, и (хотя я не имею пророческого дара и не знаю авторского замысла) будет жаль, если действо превратится в монотонный поиск виновного, когда ответы на остальные вопросы найдены. Уж очень это похоже на добычу золота в Серых горах.
цитировать
свернуть ветку
Эт я его ругала, а Вы, кажется, мягко журили. Но это ничего-ничего, хотя Пехова я не считаю одним из тех авторов, которым нужно читательское снисхождение. 
