6. В разделе «Из польской фантастики» печатается присланный на конкурс Анджеем Подгурским/Andrzej Podgórski рассказ «Ten wojewoda najwyraźniel tręsie portkami. Sam chcał w to wleźć. Jego sprawa/У этого воеводы явно <от страха> коленки трясутся. Сам <за>хотел в это влезть. Его дело». Опять же постапокалиптика – осколки распавшейся кометы Галлея уничтожили почти всю Европу. И сотворили нечто непотребное с самим временем, создав странный анклав в самом центре образовавшейся пустыни… Черно-белая иллюстрация ГЖЕГОЖА КОМОРОВСКОГО/Grzegorz Komorowski.
Об авторе рассказа известно мало. Он житель города Прушкува/Pruszków, рассказ датирован 1985 годом и, похоже, был написан в соавторстве с Анджеем Бончковским/Andrzej Bączkowski (так, во всяком случае, утверждается в письме, присланном в «Фантастыку» и напечатанном в 12 номере журнала за этот же, 1987 год). Рассказ был отмечен на конкурсе поощрительной премией (годовая подписка на журнал) и позже вошел в уже упоминавшуюся антологию «Пожиратель серости» (1991), в составе которой были напечатаны лучшие рассказы конкурса.
В этом номере во вторую годовщину со дня смерти Януша Зайделя/Janusz Zajdel печатается также не публиковавшийся ранее, извлеченный из рукописей, рассказ писателя «Adaptacja/Адаптация» (1979). Это, возможно, находившийся ранее в составе романа «Paradyzja/Парадизия», но не вошедший в окончательную редакцию указанного произведения текст, который был отложен Зайделем для доработки в виде рассказа. На ПОЛКОНе в этом же году он займет второе место в читательском голосовании в категории «Лучший польский рассказ». Позже этот текст окажется включенным в состав посмертных авторских сборников Зайделя «Wyższe racje/Высшие соображения» (1988) и «List pożegnalny/Прощальное письмо» (1989). О писателе можно почитать здесь Рассказ был переведен на русский язык; правда, не известно кем. Карточка рассказа тут И, кстати, заглянув в карточку, я наткнулся там на ну попросту очаровательный отзыв уважаемого посетителя god54. И порадовался тому, что есть-таки в нашей стране люди, которые верят не только в загробную жизнь, но и в то, что в оной можно заниматься писательским ремеслом.
7. В рубрике «Критики о фантастике» напечатана статья «Fantastyka: azyl czy kostium/Фантастика: убежище или костюм». «Ситуация писателя, размещающего действие своих произведений в тщательно реконструированном недавнем или отдаленном прошлом или в более или менее талантливо вымышленном будущем бывает довольно-таки двузначной. Выход за рамки своей эпохи, за ограду рекомендованного видения современности неизменно порождает подозрения в желании уйти от вопросов, дилемм, конфликтов и проблем, генерируемых данным историческим моментом. Характерно, однако, то, что это касается исключительно тех прозаиков, которые пишут исторические или научно-фантастические произведения в тех странах, в которых бремя насущных дел кажется особенно тяжелым, надежды на будущее сильно завышены, а канон знаков сферы res publica ригористичный и затверделый. У английских, немецких или американских писателей таких проблем нет.
И они ясно видны в Польше, где очень сильна традиция утилитарности искусства. Ведь мы инстинктивно знаем, издавна впрочем, что литература призвана бороться за независимость, воспитывать и обучать, критиковать пороки, изъяны и недостатки и приветствовать зарю свободы. Поэтому преодоление пропастей между настоящим и прошлым или настоящим и будущим зачастую считается попыткой побега из реального времени, стремлением отдалиться от всего того, что дано «здесь и сейчас». <…> Но это лишь одна сторона вопроса. Довольно часто писательская эмиграция из собственного времени дает критикам повод для конструирования следующего обвинения. Писатель, разрабатывающий историческую или научно-фантастическую “тематику”, избирает эту область литературного исследования для того, чтобы, скрывшись под маской другой реальности и переодевшись в костюм прошлой или выдуманной будущей эпохи, безопасно и без оглядки на риск политического самоопределения ставить, тем не менее, диагнозы, творить образы и рисовать картины прошлого или будущего, являющиеся в сущности аллегорическими представлениями настоящего…». Итак – что же такое фантастика: эскапизм или маскировка? Автор статьи -- историк литературы, литературный критик, поэт, на тот момент адъюнкт (младший научный сотрудник) Института польской филологии Вроцлавского университета Станислав Бересь /Stanisław Bereś дает далеко не однозначный ответ на этот вопрос, опираясь на исследование творчества Станислава Лема и умело полемизируя с критиками. Превосходно написанная, очень интересная и во многих отношениях полезная статья. С ее автором нам уже приходилось встречаться на страницах журнала (см. № 11/1986). Небольшой биобиблиграфический очерк о нем содержится в обзоре материалов этого номера.
(Продолжение следует)