В издательстве «Млечный Путь» вышла книга «Лабиринты и маски. Письма и статьи». Книга посвящена столетию со дня рождения замечательного польского фантаста и философа Станислава Лема и 90-летию со дня рождения Рафаила Нудельмана — советского (затем израильского) критика, переводчика, популяризатора науки и писателя-фантаста.
В книге опубликованы 20 писем Лема Нудельману 14 – из архива Нудельмана, 6 – копии из архива Лема (свои письма Лем печатал под копирку, оставляя себе копии). Лем печатал Нудельману на польском языке. Публикуемые 21 письмо Нудельмана сохранилось в архиве Лема, одно из них – на польском языке, написанное от руки, остальные – напечатаны на русском языке. Кроме этого публикуются фрагменты писем Лема третьим лицам, в которых он пишет о Нудельмане, в т.ч. упоминая содержание несохранившихся писем Нудельмана. Публикуется также 3 статьи Нудельмана: первая и вторая (о которых в письмах имеется мнение Лема) частично, а третья полностью посвящены творчеству Лема.
Перевод с польского языка переписки Лема и Нудельмана выполнил Владимир Борисов. Перевод с разных языков писем Лема третьим лицам выполнил Виктор Язневич. Комментарии в тексте и Именной указатель составили Владимир Борисов и Виктор Язневич. Послесловие написал Павел Амнуэль.
Для примера — отрывки из переписки Лема и Нудельмана, где они обсуждают творчество братьев Стругацких.
Нудельман Р., Письмо С. Лему,
19 февраля 1974 г.
«Несколько слов о Стругацких – в связи со сказанным Вами. Я не вполне понял замысел Вашей серии; если речь идёт о самых последних новинках, то выбор «Малыша» и «Пикника» однозначен; если же Вы хотите представить Стругацких, как таковых, то «Трудно быть богом» или «Улитка на склоне» более характерны, по-моему. Последние вещи Стругацких много ниже написанных несколько лет назад, – но ведь и то подумать: в каких условиях им приходится писать! Потом, – они всегда были писателями слишком «актуальными», они опережали время ровно на «дистанцию формулировки». Я бы назвал их писателями прикладной мысли; любая интеллектуальная проблема автоматически поворачивается перед ними своей социологически-прикладной стороной. Вот почему, как только они натолкнулись на проблемы, интеллектуальные по своей органической природе («Малыш» и «Пикник» в этом смысле сродни – речь идёт о столкновении культур и мышлений), они затоптались на месте – и как раз на том месте, где начиналась внесоциологическая глубина. И потоптавшись, откатились назад, к испытанным социологическим схемам. От этого последние вещи (при всей новизне тематики – для Стругацких; хотя ощущается зависимость постановки темы от Вас, да и от западной фантастики) производят впечатление вторичных, внутренне незавершённых. Проблема имеет свою логику саморазвёртывания; они эту логику искусственно нарушают, прокрустируют, сводят к неадекватным «решениям» (вроде скоропалительного приобщения Малыша к благам земной цивилизации или к тривиальному образу «пикника на обочине»; в обоих случаях решения эти – в сравнении с угадывающимся в проблеме – кажутся ужасно несерьёзными). Видите ли, нас всех учили в духе примата материального над духовным, социального над общекультурным, – и до того научили, что мы духовное-то вообще перестали замечать. И Малыш, и Пришельцы поражают героев Стругацких своими вещественными, прагматическими, так сказать, возможностями (кстати, – вдайся Стругацкие в «восстановление» культуры Пришельцев по оставленным следам, и эти следы тотчас потеряли бы в своей «божественной», сверхчеловеческой фантастичности, в своём всемогуществе, а оно весьма важно для них). Это всемогущество вызывает у героев одно желание – овладеть им; причём, овладеть не столько в интеллектуальном, сколько опять-таки в прагматическом плане (чем и занимаются герои). Сюжет направлен не на познание, как, скажем, в «Эдеме», а именно на овладение – в надежде рая».
Лем С., Письмо Р. Нудельману,
28 февраля 1974 г., Краков
«Стругацкие. Я, конечно, вижу, где и как они шли за мной, так сказать, по моим следам, но не могу их не уважать; поскольку ежеминутно под рукой держу столько не имеющей никакой ценности американской макулатуры, на фоне которой их книги звучат так хорошо и чисто, честно и серьёзно. «Гадких лебедей» я не могу включить в серию по очевидным причинам, а «Трудно быть богом», во-первых, у нас уже публиковалось, во-вторых, я ценю беллетристическое качество, но уж тут (по крайней мере, для меня) повтор проблематики «Эдема» (вмешиваться – не вмешиваться в чужую историю) слишком явный, а стаффаж слишком МНИМЫЙ («чужое средневековье» является попросту микстурой, смесью мотивов – впрочем, весьма ПОВЕРХНОСТНЫХ в историографическом смысле – земного течения истории, а кроме того, там ещё анахронизмы, наивность, продиктованная аллегорически-аллюзионными намерениями – я имею в виду «фашизм» – всё это вместе приводит к тому, что я считаю книгу неплохой, но не особенно выдающимся ЛИТЕРАТУРНЫМ произведением, ни изумительной SCIENCE Fiction). «ПИКНИК…», что ж: у меня были сходные с Вашими мысли при чтении, но в любом случае это НАСТОЛЬКО лучше всего, что мне фурами шлют из Америки; кроме того, я думаю, что место и время действия были необходимым требованием по причинам, которые можно назвать именно факторами места и времени написания. Я бы это наверняка писал иначе… А «Малыш» несомненно является уклончивой уловкой, это ясно, тем не менее это хорошо читается, а разве Вы не понимаете, что я должен иметь в серии так называемый противовес и действовать при выборе названий с учётом географии и государств? А что бы Вы посоветовали мне другого, каких других авторов? Я серьёзно спрашиваю, это не риторический вопрос!»
Электронный вариант книги можно приобрести в интернет-магазине Хелен Лимоновой — ссылка в первом комменте.
Заказы на бумажную версию книги принимаются в издательстве «Млечный Путь» по адресу: milkywaycenter@gmail.com
https://fantlab.ru/user23299
|
цитировать