Предыстория (вернее, праистория) Тристана и Изольды в «Изгнании сыновей Уснеха» и примыкающих легендах, пересказ Александра Веселовского:
«...[После смерти Naisi] у Deirdre лицо горит, как раскаленные уголья, она нагнулась к Naisi, пьет его кровь, причитывает, бросается на труп милого и, трижды поцеловав его, умирает. (...) Конхобар был так разгневан на Naisi и Deirdre, что велел извлечь их из общей могилы и похоронить особо, но каждое утро обе могилы оказывались открытыми и Deirdre лежащей при Naisi. Тогда им вогнали в тело ивовые колья? но они выросли в деревья и перегнулись друг к другу поверх Армагского собора».
А вы говорите — шиповник, шиповник... Колом их ивовым — тех, кто по ночам из могил выходят.
Дальше — больше, сообщает Веселовский:
«Образ, любимый кельтской сагой, порой развитый причудливо: двое любящих в разлуке умирают, когда до каждого из них дошла ложная весть о смерти другого: из могилы девушки выростает яблоня, на ее вершине подобие ее головы; из могилы юноши — ива, и на ней такая же голова. Когда несколько лет спустя деревья срубили, из них сделали дощечки, на которых поэты писали о видениях и пирах, о любви и печали».
(Избр. статьи, 1939, с. 123)
цитировать