В своё время слышал я байку, что в голодные до фантастики годы, жители крупных городов покупали в магазине "Иностранной книги" фантастику на болгарском, коим быстро овладевали.
Да, помню я табличку "Товарищи! Не перепутайте! Книги на болгарском языке!" в магазине на Литейном.
В общем, решил я проверить ту байку...
Агоп Мелконян
Артистичная душа
Артистична душа, 1985
Все были официальны и торжественны: директор — с бутылкой шампанского, главный конструктор — с коробкой конфет, главный бухгалтер — с букетом цветов. Весь коллектив «Булгарботстроя» с волнением ожидал появления первого музыкального робота со встроенным искусственным полуинтеллектом.
Он сам сошёл с конвейера и эффектно поклонился. Голову венчал лохматый парик, одет он был в бархатный пиджак с отвисшими карманами, а блестящую шею украшал выцветший чёрный галстук-бабочка. Он надменно оглядел толпу и поклонился второй раз:
— Антим Бемолов, артист.
Директор засиял, но только открыл рот, дабы произнести торжественную речь, подготовленную ещё двадцать лет назад, как артист Бемолов оборвал его:
— Откашляйтесь.
Директор прочистил горло и снова открыл рот, но артист Бемолов пристально посмотрел на него, торжественно поднял правую руку и властно произнёс:
— Дайте тон.
Директор беспомощно огляделся по сторонам, ибо не привык отдавать. Дать, однако, очень хотелось главному бухгалтеру, он вытянул шею и звонко издал одно «ля» с частотой «фа». Артист Бемолов поклонился, обнаружил рядом два пустых ящика, взобрался на них, снова поклонился и запел великолепным тенором:
По каналу текли они,
По каналу они текли.
Мегабайта два-три,
Мегабайта два-три.
— Чёрт побери! — восхитился главный конструктор, — Какие обертоны, какой темперамент!
— Нет, нет и нет! — вскричала культорганизатор Анелия Евреева, — Это профанация фольклора. Представляете реакцию товарищей из городского совета по искусству и культуре?
Разгорелся спор о мировоззрении и эстетических установках артиста Бемолова. Главный конструктор бросился проверять расчёты, а директор уже представлял, как его переводят управлять мясокомбинатом, когда артист Бемолов поклонился и снова запел:
Эх, Калинка, топни, хлопни,
Взломаем наших ворогов,
Взломаем наших ворогов,
Ай-би-эмов, эппелов.
Пожилой Калинка понял его буквально, и топнул, и хлопнул. Уважаемый сторож Герчо достал из-под ватника помятую волынку и стал накачивать её воздухом.
Артист Бемолов был в своей стихии:
Взошла дискеточка...
И все хором подхватили:
Алёна ласкова, ко всем отзывчива,
Душа добрейшая, мила, красивая.
— Позор! Позор! — кричала культорганизатор Евреева, — пошлость! Китч!
Но артист Бемолов был в ударе:
Она закончила свою программочку,
Ди-ля-до-дошечки, ди-ля-до-дошечки.
Да с парой маленьких, да подпрограммочек,
Ди-ля-до-дошечки, ди-ля-до-дошечки.
— Хватит этого позора! — сказала Евреева, но артист Бемолов продолжал:
Зовут меня, мама, в японскую компанию,
в японскую компанию, их технику учить...
На этой песне у директора всегда наворачивались слёзы, но когда Бемолов перешёл к «Если ты когда-нибудь мечтал о компе собственном», директор буквально захлестнуло от эмоций. Но культорганизатор была права.
— В утиль! На переплавку!
Тут артист Антим Бемолов спохватился. Он замолчал, поискал глазами поддержки, потом гордо поднял голову и героически произнёс:
— О, sancta simplicitas!
Затем повернулся спиной к неотёсанной и необразованной толпе, коей никогда не достичь высот подлинного искусства, и направился к выходу. Его мощный голос героически гремел на весь цех:
Я избит до полусмерти,
О любовь моя,
Файлом по файлу...
* * *
Через несколько часов в кабинете Анелии Евреевой раздался звонок.
— Вас беспокоят из музыкальной дирекции, — сообщил вежливый голос, — согласно шефской программе, к вам сегодня должен был приехать артист Бемолов.
— Он приезжал, — выдохнула культорганизатор.
— Он восхитителен, не правда ли? Поистине гениальный интерпретатор нашего родного фольклора! Какая душа, какое чудо! А главное — актуально, товарищ, актуально!
цитировать
свернуть ветку